Лили и запретная магия

Ошеломленная Джорджи пожала плечами.

– А когда мы встречались, ты просто проходила мимо, будто меня нет. Как сегодня, на лестнице.

– Все лето? – прошептала Джорджи. С ее щек мгновенно сошел румянец, она стала белее полотна, мешки под глазами ярко выделялись на мертвенно-бледном лице. – Получается, уже целый год, а у меня никаких улучшений… И я почти ничего не помню…

Джорджи покачнулась. Лили подбежала к сестре и усадила ее на кровать. Генриетта подпрыгнула и зацепилась когтями за покрывало. Она прожигала Лили взглядом, пока та не подняла ее. Мопс подбежала к Джорджи, села рядышком, положив лапы на колени девочки, и беспокойно ее оглядела.

– Почему сегодня ты увидела сестру? Что произошло?

Джорджи медленно покачала головой.

– Не знаю. Она просто появилась там, на лестнице. Казалось, все как обычно. Увидев ее, я удивилась, ведь мы так давно не разговаривали. Но я оставила внизу одну книгу, мне надо было сходить за ней, а потом… потом Лили на меня зашипела…

Одной рукой Лили крепко обняла сестру за плечи:

– Прости, пожалуйста. Я была очень грубой! Я не хотела тебя расстроить… по крайней мере, сильно…

Генриетта зашевелила ушами:

– Не извиняйся, Лили! Ты разрушила чары! Она должна тебя благодарить!

Джорджи руками сжала голову и до боли потянула волосы.

– Наверное, ты научилась управлять своей магией, поэтому я внезапно увидела тебя, ты разбила наложенное мамой заклинание.

Генриетта показала ослепительно белые зубы.

– Да, она умничка!

– Лили, храни это в секрете! – Джорджи быстро развернулась и схватила сестру, та от испуга откинулась назад и упала на подушки. Никогда раньше Джорджи не выглядела так странно – глаза потемнели и стали почти черными.

Генриетта, негромко зарычала, вцепившись в покрывало.

– Почему? – Лили поежилась. Неужели Джорджи ей завидует? Лили проглотила слезы. Она так надеялась, что старшая сестра будет ею гордиться! Когда Джорджи перестала с ней разговаривать, она пыталась убедить себя, что ненавидит сестру, ведь та ее бросила. Но по секрету – об этом секрете не знала даже сама Лили – ей просто хотелось доказать, что она тоже особенная.

Джорджи отпустила сестру и вздохнула.

– Я напугала тебя… – Будто извиняясь, она разгладила смятый рукав Лили. – Разве ты не видишь? Я выполняла все, о чем она меня просила. Я слова ей не говорила – хорошая, послушная дочь! Не смела ей перечить. А потом появилась ты – и я задумалась: а почему я это делала? Что ей вообще от меня нужно? Какая глупость! – Она засмеялась. – Уверена, ты думаешь так же. Ни у тебя, ни у Генриетты не получается скрывать эмоции.

Лили посмотрела на собаку – действительно, ее мордочка выражала неодобрение. Девочке показалось, мопсик готова подпрыгнуть – раз, два, три – и засыпать Джорджи вопросами. Но это сделала сама Лили.

– Ты что, серьезно не знаешь, к чему она тебя готовит? – недоверчиво спросила она. – Но ты же сама говорила… какая ужасная у нас королева, как сильно она ошибалась, что однажды все маги объединятся и докажут это. И ты собиралась вернуть все на свои места!

Джорджи кивнула:

– Я просто повторяла слова мамы. Лили, она каждый день мне это говорила! С самого рождения! Вечные слова о пророчестве, моем предназначении, нашем наследии… но что это значит? Что от меня требуется?!

– Почему ты не спросила ее?! – возмутилась Генриетта и сдвинула брови домиком.

Джорджи глубоко вдохнула воздух, будто собираясь что-то сказать, но потом положила подбородок на ладони и уставилась на одеяло. Когда она снова подняла лицо, ее глаза были обычного голубого цвета, хотя само лицо осталось таким же бледным.

– Думаю, потому что боялась. Но тут и чары постарались. Она не хотела, чтобы я ее спрашивала… Наверное, это что-то ужасное…

– Что, например? – Лили нахмурилась. – Мне всегда казалось, что ты должна стать гениальной волшебницей, овладеть магией настолько, что тебя никто не смог бы побороть. И тогда ты пошла бы к королеве и убедила ее, что магия не опасна. Волшебникам больше не пришлось бы прятаться, а ты стала бы главной. Отца бы помиловали, и все зажили счастливо…

Говоря это, Лили мечтательно улыбалась. В конце концов, это ее главная мечта. Но вдруг она поняла, как глупо прозвучали ее слова в темной грязной комнате, где на кровати сидят испуганная сестра и говорящая собака.

Генриетта фыркнула:

– Похоже на сказку.

Лили сглотнула – мир, созданный ее фантазией, быстро улетучился из головы.

– Да, наверное, это маловероятно. Но мама всегда говорила, что нас спасет Джорджи. Как еще она может это сделать? Особенно если у нее самой нет ответа на этот вопрос.

В спальне повисло молчание – все задумались.

– Может, мама тоже не знает, что можно сделать? – предположила Лили. – И просто надеется, что ты сама что-нибудь придумаешь?

Джорджи покачала головой.

– Вряд ли. Она говорит обо всем очень уверенно, будто знает, что делает. Что-то странное и очень опасное! – Она нахмурилась. – Я помню лишь какие-то намеки. Странные слова. Но сложить их воедино у меня не получается, несмотря на то, что Лили меня освободила.

Лили хихикнула: это прозвучало так, будто она расшнуровала Джорджи нижние юбки.

– Как думаешь, мама узнает, что я сделала? – внезапно спросила она, и сердце гулко забилось. – Во время следующего занятия она поймет, что ее чары разрушены? Что она скажет?

Джорджи взяла в рот прядь волос, не обратив внимания на неодобрительный рык Генриетты.

– Мне это помогает думать, извини! – наконец сказала она. – Нет, кажется нет. Если я буду осторожна и продолжу вести себя как раньше, она ничего не заподозрит. – Джорджи горько улыбнулась. – Мама всегда так сильно злится, что не заметит, даже если я вся посинею. А если и узнает, то я не скажу ей, что это ты. Ей не надо это знать. Не рассказывай никому о своей магии, держи в секрете – мне кажется, это правильное решение. Может, поэтому у меня получилось очнуться? – я вдруг поняла, что должна тебя защитить.

– Секреты – это хорошо. Если, конечно, я их тоже знаю, – вступила в разговор Генриетта. – Но не понимаю, почему так важно, чтобы никто не знал о способностях Лили?

Джорджи вздохнула:

– У меня особо ничего не получается, мама в бешенстве. Если я ей не понравлюсь, она возьмет Лили.

Та кивнула. Внутри нее всю будто разрывало. Ведь именно этого она жаждала всю жизнь – быть такой же особенной и важной, как Джорджи. И внезапно ей захотелось стать самой обычной…

– И все начнется заново… – задумчиво произнесла Генриетта.

Собака легла на кровать, вытянув лапы, как маленький китайский лев. Лили примостилась рядом, подперев голову ладонями, чтобы видеть сестру – та свернулась с другой стороны от мопси.

– Я ведь тоже не первая… – прошептала Джорджи и погладила Генриетту по пушистой голове.

Лили внимательно посмотрела на сестру:

– О чем ты?

Джорджи покачала головой, будто пытаясь что-то вспомнить.

– Мама что-то говорила… В моей голове целый рой странных обрывков воспоминаний – они появились, когда спало заклинание. Мама злится, ведь ей пришлось повторить все заново…

Лили вдруг выпрямилась и, возбужденная, чуть не захлебнулась в собственных словах:

– Да-да, верно! Она же только что сказала. Там, внизу, Мартине. Помнишь, она упомянула «других»? – Девочка поежилась и положила руку на спинку Генриетты, чтобы успокоиться. Собака вздрогнула, будто пальцы Лили были ледяные. – Джорджи, помнишь часовню? Могильные плиты с именами? Люси. И – и…

– Прюденс, – шепотом ответила Джорджи. – Но они же были совсем малышками!

– Джорджи, на плитах нет дат…

– Но вы бы помнили их, если б они были взрослыми, когда… умерли? – спросила Генриетта.

Джорджи с сомнением покачала головой:

– Сколько себя помню, плиты были там всегда. Может, когда мама их родила, она была совсем юной? Нет, все это глупость, у нас нет причин так думать. Мама была молодой, а девочки, совсем маленькие, просто умерли. Младенцы не выжили – такое бывает!

Лили с благодарностью кивнула. Она бы все отдала, только чтобы Джорджи оказалась права. Сейчас же ей хотелось лечь рядом с сестрой, погладить собаку и забыть обо всем. Но мысли отказывались повиноваться и продолжали водить хороводы в ее голове.

Добрая и пушистая собачка оказалась результатом заклинания. Внутри Лили растет магия, и рано или поздно мать об этом узнает.

И пусть мама разочаровалась в Джорджи, когда Лили дотронулась до сестры, кожа той осветилась волшебством – Лили его чувствовала, между ними что-то проскочило. Внутри нее есть странная и опасная магия, которая только подчеркивается мягкой и спокойной силой сестры.

Лили больше нельзя прятаться в оранжерее.

Глава четвертая

– Так-так!

В запястье Лили ткнулся холодный нос, и девочка вздрогнула.

– Что такое?

Она знакома с собакой всего несколько часов, но сразу поняла, что Генриетта недовольна.

– Ты, кажется, говорила что-то о печенье.

– Ой, прости!

Лили села на кровати, нашла на прикроватном столике спички и зажгла свечу, после чего вытащила старую блестящую коробку с печеньем.

Генриетта живо поднялась и замахала хвостом.

– Ого, с изюмом! Обожаю изюм!

Она осторожно взяла зубами печенье, что ей протянула Лили, и радостно им захрустела. Потом облизнула покрывало, собрав с него крошки. Собачка села перед девочкой и огромными доверчивыми глазами, что одновременно пылали любовью и голодом, посмотрела на нее.

– Что, еще хочешь? – Лили пожала плечами, вытащила печенье и, засмеявшись, поднесла его к черному носику.

– Я шестьдесят лет ничего не ела! Я безумно голодна! – жалобно отозвалась Генриетта. Вдруг она подпрыгнула и выхватила печенье из руки Лили. – Вот так! Что, не ожидала? – довольно спросила она, прожевывая печенье.

Когда Генриетта съела четыре печенья, а Лили с Джорджи – по две штуки, коробка опустела. Даже мопсу пришлось под конец это признать – она долго обнюхивала коробку изнутри, пытаясь убедиться, что ничего не осталось. Она тяжело вздохнула; зевая, прилегла на кровать и, довольная, облизнулась. Ясными глазами собака посмотрела на девочек.

– И что нам делать?

Джорджи перевела взгляд на Генриетту.

– Делать? – Ее голос дрогнул.

– Надо же что-то предпринять… – спокойно добавила Лили. – Нужно хотя бы узнать, что задумала мама. Джорджи, речь ведь идет о твоей жизни! Мы не можем позволить матери использовать тебя!

Генриетта покачала головой:

– Надо обязательно узнать, что маме надо от Джорджи, иначе мы просто не сможем ее спасти!

Уставшая Джорджи закрыла глаза.

– Я уже чуть ли не жалею, что встретилась с вами сегодня, – тихо сказала она. – С мамой было проще. Лили, ты строишь из себя главную, это невыносимо! Хотя собака еще хуже.

– «Собака» звучит грубовато! – фыркнула Генриетта. – У меня есть имя.

– Вот видишь! Ты напоминаешь приставучую гувернантку! Но ты права, – согласилась Джорджи, разглядывая собственные пальцы. – Я просто не хочу.

Генриетта пробежала по одеялу к Лили и прошептала ей на ухо:

– Ты раньше замечала, что твоя сестра – нытик?

– Ты тоже была бы нытиком, если б на тебя наложили заклинание и заставили непрерывно учиться! – возразила Лили, защищая сестру. Хотя в чем-то она была с ней согласна.

– Наверное, поэтому у нее ничего не получается. У нее решимости не хватает! – добавила Генриетта чуть громче.

– Нечестно! – отрезала Лили, но у нее было странное неприятное ощущение, что Генриетта права.

– Она права, Лили. – Джорджи, услышав их диалог, засмеялась. – Покажи маме, чему ты научилась. Ты лучше меня. Правда, вряд ли у нее получится заколдовать тебя – ты направишь заклинание ей прямо в лицо! Ты очень на нее похожа. Такая же решительная.

– Мне просто интересно, что происходит! – настаивала на своем Лили. – Если не хочешь спрашивать, надо найти другой способ все узнать.

Джорджи снова взяла волосы в рот – целую прядь и начала их покусывать. В этот момент она еще больше стала похожа на мышку, и Лили обеспокоенно оглядела сестру. Как бы ей ни хотелось, чтобы Генриетта оказалась права, Лили понимала – Джорджи совсем не похожа на соучастницу преступного сговора, скорее на испуганную двенадцатилетку, которая упадет в обморок от одного лишь чужого крика.

– Какой? – пробормотала Джорджи, не выпуская изо рта волосы.

– Когда ты в библиотеке, мама, наверное, за тобой наблюдает, и ты не сможешь поискать улики. Надо пробраться туда, когда ее нет, – задумчиво произнесла Лили.

Джорджи подтянула колени к груди и обхватила их. Из кружевных рукавов показались тонкие дрожащие запястья.

– Это обязательно?

Генриетта изящно фыркнула.

– Началось, – прошептала она Лили.

Девочка хотела приложить палец ко рту собаки, но вместо этого наткнулась на ее холодный мокрый нос и рассмеялась. Генриетта прижалась к Лили и пообещала:

– Я помогу тебе!

Джорджи напряженно посмотрела на мопса серо-голубыми, будто дымчатыми, глазами, напомнившими Лили гальку у берега.

– Я тоже помогу! Ты еще не видела нашу маму. Ты даже не представляешь, на что решилась!

Генриетта снова фыркнула, но тут же вздрогнула – забеспокоилась.

– Надо дождаться, когда мама уйдет из библиотеки, – тихо предложила Лили, и Джорджи неохотно кивнула:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.