скачать книгу бесплатно
И на инструментальном уровне он все-таки будет проявлять свое творчество. Но так, чтобы опять не получить «по шее». То есть проявление инстинкта развития очень плотно связывается с инстинктом самосохранения. И в течение всей жизни будет проявляться в этой сцепке.
Если же ребенка в период исследования окружающего пространства будут постоянно и больно наказывать за ЛЮБОЙ «неудачный эксперимент», то во взрослом состоянии он будет не осознаваемо бояться творить. Но творческая энергия все равно прорвется в той или иной (в лучшем случае – сублимированной) форме. И он начнет «творить»!
Все воспитание в обществе направлено не на то, чтобы развивать творческие способности, но, наоборот, на подавление почти любых творческих потуг человека. Ведь творческий человек непредсказуем. И поэтому потенциально «вооружен и очень опасен». Им очень трудно управлять!
Творческая компонента личности проявляется спонтанно и очень рано в каждом ребенке. Например, мой сын в трехлетнем возрасте пришел с улицы и сказал нам с женой: «Я знаю, что такое наркотик!» У нас тут же зашевелились волосы на голове! Трехлетний ребенок знает это – что же будет в тринадцать лет?
Но мы не ударились в панику, ведь оба мы психологи и педагоги. А спросили: «Ну и что же это такое?» «Это котик, который живет в норе!»
Но не все ведь могут реагировать на акт творчества своего ребенка подобным образом. Чаще всего родители спешат задавить такое творчество «репрессиями». Если ребенок делает или говорит что-либо нестандартное, то чаще всего он слышит от родителей: «Не говори глупостей! Не делай так – это плохо!» А в некоторых случаях они закрепляют свои слова ремнем.
Понятно, что в следующий раз ребенок поостережется посвящать своих родителей в результаты своих творческих поисков. И «творческие планы» тоже будет держать от них в тайне. А при постоянном повторении наказания начнет просто бояться всего нестандартного и творческого.
Это один из механизмов, который приводит к закрытию человека «в футляр». И ребенок НА ВСЮ ЖИЗНЬ может начать бояться творить – чтобы не натворить. Такова уж наша культура, что в русском языке слова «творить» и «натворить» стали чуть ли не синонимами.
И следующий после императивных потребностей «этаж» психики образуют намного более многочисленные потребности 3 уровня – потребность в жилище, удовольствиях, достижении социального статуса, знаниях и тому подобном. Это уже не императивные, а как бы «инструментальные» потребности, которые обеспечивают выживание в социуме. И практически полностью этот этаж состоит из «метисов», то есть эти потребности являются результатом смешения императивных потребностей. И ВСЕ они формируются под той или иной степенью влияния всех трех базовых инстинктов.
Уже проявление императивных потребностей зависит от условий среды и воспитания. А уж проявление инструментальных потребностей в полной мере зависит от этого. То есть это уже не только биологически обусловленные, но и целенаправленно сформированные социумом потребности.
Например, зависть является инструментальной потребностью, в которой очень сильно влияние инстинкта самосохранения. Завидующий человек знает, что не иметь что-либо, что в обществе считается ценным – опасно. Ведь если у другого человека есть меч, а у него его нет, то это действительно опасно. И человек приложит все силы для того, чтобы заиметь эту ценность.
Получается так, что зависть помогает добиться того, что жизненно важно. Правда, в современном мире эта потребность давно уже не требует от человека иметь меч. Но только его символические заменители (власть, деньги, славу и тому подобные вещи).
Инструментальные потребности могут сформироваться во вполне гармоничном виде, а могут быть настолько изуродованы воспитателями, что увидеть их истинную природу бывает очень трудно. Это формирование зависит от того, в какой форме и когда «воспитующие указания» были внесены в психику человека.
Чем позднее они вносятся, тем результат будет зависеть от большего количества условий. Если в самом начале формирования инструментальных потребностей родители могут влиять на ребенка как на мягкую и податливую глину, то на более поздних этапах воспитание ребенка напоминает работу скульптора с камнем.
Таким образом, психика человека подобна перевернутой пирамиде, в начале которой лежит краеугольный камень. А от него, как в цепной реакции, рождается вся иерархия человеческих поведенческих актов. И завершается этот процесс где-то к 6-7 годам.
Первый, наиболее узкий «этаж» психики, сделан из самых прочных материалов. И разрушить его почти невозможно. Даже если это в каких-то случаях происходит, то это чаще всего не совместимо с жизнью. Или же приводит к таким уродствам психики, что развитие останавливается. И человек на всю жизнь остается олигофреном в степени идиота.
А вот на втором и третьем этажах это происходит намного чаще и проще. И большинство наших пациентов страдают от последствий нарушения нормального развития при формировании второго или третьего этажа их психики. И чем раньше была нарушена «технология» воспитания, тем тяжелее лечить такого человека.
Также надо учесть, что может происходить не полное, а только частичное блокирование проявления потребностей всех трех уровней. И почти каждое из этих нарушений требует оригинального подхода к своему лечению.
Понятно, что при таком взаимодействии и взаимовлиянии вариантов всяческих нарушений развития психики может быть очень много. Конфигурация здания психики взрослого человека будет зависеть от того фундамента, на котором оно выросло. Если фундамент был заложен с нарушениями технологии, то и все здание будет скособоченным. Или же рухнет от первого «психико-трясения».
Среди психологов есть мнение, что человек в принципе, в основном, как личность со своим специфическим отношением к миру, формируется в первые три года, в годы до появления первых искорок сознания. На основе того опыта, который человек получит в это время, у него идет формирование основы всей психики, фундаментальных ее параметров, как бы скелета, на котором в более позднем возрасте будет нанизано все остальное.
В общем, первое воспоминание о себе обычно является рубежом, который говорит о том, что каркас личности сформировался. Если продолжить ассоциации с развитием тела, то в это время у человека кончается «внутриутробный» период развития психики. То есть у него на основе опыта и той актуальной информации, которой он владеет в это время, формируется тип и стиль взаимоотношений с внешним миром.
Затем, примерно до 6-7 лет на этих «костях» нарастает «мясо». В это время у ребенка на той основе, которая образовалась до 3 лет, формируются инструментальные навыки. И примерно к шести годам ребенок уже понял – чего можно ждать от мира и чего нужно добиваться. Личность сформирована!
В ходе дальнейшей жизни происходит, скорее всего, уже не воспитание, а перевоспитание. А оно, естественно, будет являться только заплаткой на старом платье – пусть яркой и красивой, но заплаткой!
Вызовет ли информация положительную или отрицательную реакцию у человека, испытает ли он страх или радость риска, справится ли он с ситуацией или нет, мобилизует ли он для усвоения информации свою энергию целеустремленно и осмысленно или растратит ее бесцельно и совершенно не разумно, зависит прежде всего от его умения использовать действия законов развития природы и общества. А это умение формируется воспитателями.
А. Адлер, характеризуя жизненные стили, присущие каждому человеку, писал: «К концу пятого года ребенок уже достигает единого и кристаллизованного паттерна поведения, своего собственного стиля в подходе к решению проблем и задач. Он уже закрепил для себя глубочайшее представление о том, чего же ждать от мира и от самого себя.
С этих пор мир воспринимается через устойчивую схему перцепции: переживания истолковываются еще до того, как они были восприняты, и истолкование их всегда согласуется с тем первоначальным значением, которое было придано жизни».
Даже тогда, когда формирование психики заканчивается, воспитание продолжает влиять на ребенка. Если при формировании психики своего ребенка родители наделали всяких глупостей, то, понятно, что и дальнейшие их воспитательные усилия будут деформировать развитие ребенка.
Но на этом этапе на развитие ребенка все в большей и большей степени начинает влиять социум. Например, как это происходит с агрессией. В современных цивилизованных странах агрессивное поведение подвергается резкому подавлению, что заставляет многих людей (особенно мужчин) сублимировать эту энергию, например, в спорт. Или же в неудержимую сексуальность.
Сексуальная революция является клапаном, через который общество выпускает пар. Ведь сексуальные победы являются символом завоевания. А победа национальной сборной по футболу в настоящее время, наверное, даже более значима, чем в былые времена победа в войне.
Палитра бессознательного
Для визуализации процесса взаимодействия инстинктов на всех этих уровнях можно воспользоваться таким образом: три базовых инстинкта можно представить в виде базовых цветов: синего, желтого и красного. При образовании второго этажа психики они смешиваются друг с другом, в результате чего получаются более сложные цвета.
Например, при смешивании красного и желтого получается оранжевый цвет – при смешивании инстинкта самосохранения и инстинкта развития образуется агрессивное поведение. При смешивании инстинктов далее образуются все более и более сложные цвета, вплоть до чистого белого цвета.
Если в процессе развития один из базовых инстинктов получает серьезное преимущество, то он начинает подавлять нормальное развитие двух других. Например, если ребенок чуть не погиб (Адлер?), то он станет более тревожным и боязливым. И «цвет» этого инстинкта будет окрашивать психику в течении всей жизни намного интенсивнее, чем при правильном развитии. И человек станет дефензивным. И такому человеку будет очень трудно гармонично реагировать на обстоятельства жизни и строить гармоничное поведение. И стать «белым» ему не удастся.
Если в своем личностном развитии человеку удается развиться до такой степени, что ни один из базовых инстинктов не доминировать в его поведении, а все его действия в конце концов будут детерминироваться собственным моральным выбором, то его можно назвать альтруистом высочайшей степени (таковыми с моей точки зрения являются мать Тереза и А. Швейцер).
В этом плане Сиддхартха Гаутама, который достиг просветления и стал Буддой, в процессе своего развития решил все проблемы, гармонизировал свою психику настолько, что она стала абсолютно «белой». Ему больше нечего стало делать в этом мире, он стал Богом и ушел в мир богов. (подробнее о том, как с моей точки зрения идти по этому пути, как обрести трансцендентальность и обрести смысл жизни, читайте в моей книге: «Всемогущий разум – человек и его место во Вселенной»).
Получается так, что реальное поведение человека в данный конкретный момент обусловлено одновременным проявлением всех трех инстинктов. Но очень часто абсолютно невозможно отнести его к одному из этих инстинктов, так как другие инстинкты вносят свои «коррективы».
Формирование психики подобно росту жемчужины. И через определенное время поведение ребенка, возникающее на основе выборов, которые он делает исходя из своего жизненного опыта, становится настолько сложно – структурированным, что биологические, животные основы его поведения в ряде случаев становятся совершенно не видимы. И при наблюдении за его поведением может сложиться мнение, что он делает что-либо исходя из абстрактных понятий или же гуманистических побуждений. Или же из любви к матери.
Но на самом деле это выбор из ряда возможных вариантов такого своего поведения, который будет оптимальным на этом этапе развития. Ведь ребенок должен считаться не только со своими потребностями, но и с требованиями мамы – если он хочет иметь ее любовь. И с годами эта иерархия становится настолько сложной, что у многих людей утверждение, что их альтруистичность основана на эгоистическом фундаменте, вызывает абсолютное несогласие.
В результате индивидуального развития система мотивации и само-стимулирования становится настолько сложной и запутанной, что целый полк психоаналитиков не сможет распутать причинно следственный клубок тех реальных мотивов, которые привели к скандалу между супругами из-за невымытой чашки из-под чая.
Или, например, если ребенок боится собак, то он не станет ходить туда, где есть свободно бегающие собаки. Но при этом мотивация выбора обходных маршрутов передвижения может быть совершенно не относящейся к собакам.
Ребенок должен вовремя и в достаточном количестве получать то, что ему нужно для нормального развития. И это не только своевременная еда, питье, сон, но и ласка от матери. Если это не происходит, то формирование психики становится или невозможным (как это происходило в старые времена в детских приютах) или она становится уродливой.
Шпиц (1945/46) исследовал младенцев, помещенных в детский дом с недостаточным количеством персонала, в результате чего дети получали мало заботы. Они получали достаточное с гигиенической точки зрения питание. Но если дети оставались в таком режиме больше 5 месяцев 1/4 из них умирала от болезней пищеварения. Остальные демонстрировали тяжелые душевные и физические нарушения, многие из которых сохранялись в течении многих лет спустя.
У таких бедолаг инстинкт развития не стимулируется любовью матери, а половой инстинкт не имеет объекта, на который он может быть направлен. А один инстинкт самосохранения не может вывезти «воз» развития.
Исходя из того, что каждый ребенок в процессе своего развития получает совершенно уникальный набор внешних воздействий, то в результате каждый человек получается уникальным и неповторимым. И человек становится не похож ни на кого другого – как пламенная спектрография дает совершенно разные спектры свечения у разных веществ.
Как работает прокатный стан бессознательного?
Ребенок имеет массу телесных императивных желаний. В нем естественным и неизмененным образом проявляются все те потребности, что свойственны всем живым существам и которые служат сохранению жизни организма. Они для него вполне естественны до тех пор, пока в процессе воспитания в него не будет внедрена установка, что что-то из этого делать нельзя, что что-то запретно.
Жизнь вынуждает его (ради самосохранения) начать считаться с желаниями и потребностями других людей, удовлетворять свои желания лишь настолько, насколько позволяют обстоятельства и окружающие люди.
Поэтому для сохранения своей жизни ребенок вынужден поступиться своими желаниями и потребностями или же в значительной степени адаптировать способы их удовлетворения под требование окружения. В результате поведение ребенка моделируется в требуемую окружающими сторону. И в дальнейшем становится для него вполне естественным.
То, что получится из ребенка в результате воспитания, в огромной степени зависит от того, в какой последовательности и как шло формирование его личности. Если мы встречаемся с лживым человеком, то можно почти с полной уверенностью говорить о том, что у него были слишком строгие родители. Много раз правда оказывалась для ребенка опаснее лжи, и он решал: «Лучше соврать – авось пронесет!».
Если же воспитателям все-таки удастся «вбить» в голову ребенка, что в любом случае надо быть честным до конца, что врать и изворачиваться недостойно для человека, то он всю жизнь, живя в реальном мире и подчиняясь реальным законам, будет вынужден лавировать между этой программой и необходимостью что-то скрывать. Очень вероятно, что из-за этого он войдет в моральный конфликт с самим собой. Все может кончиться тем, что он начнет «есть» себя.
Если необходимость в приобретении знаний будет вбиваться в ребенка насильно, то такие воспитательные усилия могут привести только к тому, что взрослого человека будет «тошнить» от необходимости учиться – не важно чему.
И если все-таки учиться приходится, то человек, сам не понимая своих мотивов, найдет тысячу достаточно серьезных отговорок, которые помогут ему увильнуть от постылого занятия. Он говорит себе: «Какой там учиться? А семья, а дети?» И мы прекрасно знаем, что это только отговорки – сколько людей прекрасно сочетают учебу с семейными обязанностями.
Если же воспитание не позволяет человеку сбросить вредные и ненужные запреты, то его влечения могут проявиться в виде некрофилии, гомосексуальности, возбудимой психопатии или иных форм извращенного и психопатического поведения.
Императивные и инструментальные потребности проявляются в поведении человека в виде тех или иных влечений. И каждый раз, когда они пытаются проявиться в поведении человека, они вынуждены проходить как бы через «прокатный стан» согласования со многими «инстанциями».
Вы, конечно же, видели по телевизору работу прокатного стана. В него запускают раскаленную металлическую болванку, которой потом при помощи специальных катков придают требуемую форму. Подобный процесс происходит и внутри человека.
Родительские воспитательные программы (а они образуются не только под влиянием родителей, но всех значимых людей, которые влияют на развитие ребенка до 6-7 летнего возраста) становятся теми «катками», которые будут моделировать первичную конфигурацию проявляющегося инстинкта в нужную воспитателям сторону.
Если такое воздействие будет очень сильно ограничивать желания и потенции ребенка, то энергия влечения не сможет реализоваться в естественной форме. Она вынуждена будет искать другие пути и формы для своего прорыва наружу, сублимируясь в другие желания и влечения.
Аналогией является ситуация, когда в прокатном стане кусок металла так зажимают, что он не столько моделируется, сколько деформируется, и не может двигаться дальше, застревает в них. Чаще всего это происходит с реализацией сексуальной энергии. Или же с потребностью творить.
Но энергия инстинкта, как ее не подавляй, все равно рано или поздно прорвется на поверхность. И чем позже у нее это получится, тем большую потенциальную силу она наберет. Энергия долго подавляемого инстинкта начнет все ломать и крушить на своем пути, как бы мстя за ограничения «прокатному стану». Результат – влечение проявляется в поведении индивида, но только в извращенной форме. Классическим примером является женщина, которая долго-долго хранила целомудрие. Но как только она преодолевает этот «барьер», то такое начинается…
Можно сказать, что желания и потребности по мере их обработки на «прокатном стане» все более и более «охлаждаются». И если в начале «прокатного стана» воздействие на форму проявления потребностей идет достаточно легко и они легко деформируются в нужную воспитателям сторону, то в дальнейшем деформация может происходить только под влиянием очень сильных стимулов. Ковать железо надо пока оно горячо! Эта пословица верна и относительно формирования психики.
Представим себе, что половой инстинкт напрямую, без всяких «хитростей», преодолевает родительские запреты. Например, девушка знает, что «Это» делать нельзя! Но в какой-то момент инстинкт преодолевает ее сопротивление и она бросается в объятия мужчины. После того, как гормоны снимут «оккупацию» с головы, начинается внутренний скандал, который иной раз завершается самоубийством.
Если же родительских запретов относительно полового поведения не было совсем, то человек может пуститься «во все тяжкие», естественно при этом на каждом шагу входя в конфликт с обществом. И мы знаем массу примеров, когда люди, преодолевшие все социальные «тормоза», сгорали дотла за несколько лет.
Ежедневный конвейер
Потребности второго и третьего уровня настолько громко требуют своего удовлетворения, насколько они сильны – вообще или в данное время. И часть энергии организма направляется на реализацию их требований. Это делает часть Я, которая ответственна за реализацию этой потребности. Она встает к рычагам управления организмом и делает все для удовлетворения этой потребности. Появление силы автоматически приводит к высокому жизненному тонусу. Если в конце этой цепочки потребность реализуется в желаемой степени, то организм вознаграждает нас положительными эмоциями.
Например, как только питательные вещества в организме подходят к концу, внутри тут же «просыпается» инстинкт самосохранения и вызывает потребность – чувство голода. А голод вызывает к жизни такие силы, что человек в результате сворачивает горы ради добычи пищи.
И когда он удовлетворяет эту потребность, то организм награждает его за это волной блаженства. Удовольствие всегда появляется только после удовлетворения той или иной потребности. И не может быть большого удовольствия без большой потребности.
Но реализация этой потребности зависит от своеобразного конвейера согласования. Если бы его не было, то я, почувствовав голод, взял бы и съел все, что в данный момент попало в мои руки. Но осторожность, являющаяся прямым проявлением инстинкта самосохранения, заставит меня задуматься: «А безопасно ли это? Не ядовита ли пища?»
И если мои подозрения будут хотя бы в какой-то степени обоснованы, то аппетит у меня резко снизится. Но в этот процесс выбора могут включиться и другие мотивы и начать борьбу за бразды правления организмом в данный момент.
Половой инстинкт в виде потребности второго или третьего уровня может встрять в этот процесс и сказать: «А может лучше сейчас заняться любовью?» И если он серьезно «голоден», если у него есть возможность в данный момент успешно реализоваться, то организм начнет действовать по новой программе, совершенно забыв про голод. Если же нет, то его поползновения будут отвергнуты и другие потребности дадут ему по «лапам».
Родительский инстинкт может вмешаться и спросить: «А что останется детям?» Если я когда-либо имел неприятности с приемом пищи (к примеру, подавился или у меня была аллергия на какой-нибудь продукт), то это тоже будет влиять на мой выбор – поесть или же воздержаться?
Далее в этой иерархии воздействий на реальное поведение идут более слабые мотивы. На мой аппетит может повлиять даже плохое настроение жены (а вдруг это усилит у нее раздражение). И мое желание остаться стройным и красивым, и завтрашняя благополучная дефекация и так далее и тому подобное. И та потребность, которая в данный момент наиболее сильна, одерживает победу.
Через аналогию с прокатным станом можно легко понять то, почему человек совершает попытку к самоубийству. Куда бы ни ткнулась «заготовка» – везде запреты, которые обложили ее, как волка красные флажки.
Из-за массы запретов и неудач в реализации своих потребностей, человек может потерять желание даже пытаться их реализовывать. Это может происходить из-за развившегося у него убеждения, что сделать все равно ничего нельзя, что жизнь безнадежна и безысходна. И самое легкое – покончить с нею разом – зачем зря мучиться!
И взрослый человек может радикально измениться только под влиянием трех сверхмощных факторов: войны, внезапного и очень сильного потрясения, горя. И психотерапии – проведенной им самим в виде саморегуляции (в глобальном смысле этого слова). Или же с помощью другого человека (психотерапевта в общем смысле этого слова).
Глава 8. Новорожденный и его первые шаги по жизни
Формирование психики человека происходит под влиянием воспитания, которое он получает в процессе своей жизни. И в это понятие, естественно, включаются не только сознательные усилия родителей, но весь тот комплекс воздействий внешней среды, который испытывает ребенок в процессе взросления. И каждый из этих актов влияния можно по аналогии с теорией строения вещества назвать квантами воспитания. Но самое главное влияние на ребенка оказывает, конечно же, мать.
То есть, если мама будет очень эмоционально реагировать на какое-либо событие, то ребенок, видя это, решает, что ему тоже надо скопировать эту реакцию на этот стимул. И в дальнейшем этот тип реагирования станет фундаментальным, предпочтительным для данного человека. И то, что в результате получится, потом назовут характером. А вот темперамент не связан с воспитанием – это наследственное образование и зависит от генетических особенностей человека.
Процесс научения – чего бояться и к чему стремиться – начинается уже в животе у матери. Ребенок чувствует различные воздействия на себя, он слышит различные звуки, идущие от матери и снаружи и т.д. и т.п. И если мама реагирует на эти воздействия положительными эмоциями, то и он будет относиться к этим воздействиям как к благоприятным. Если же от того или другого воздействия мать начинает тревожиться, то и он, когда родится, станет (как бы инстинктивно) относиться к этому так же.
Если же мама некоторое время в первые недели своей беременности подумывала об аборте, то и это повлияет на будущее ребенка. Только, естественно, это не проявляется зримо и непосредственно на его развитии. Но полученный во внутриутробном периоде опыт будет вполне определенно влиять на его развитие после рождения. У него может развиться БАЗОВОЕ НЕДОВЕРИЕ К МИРУ (если даже мама хотела меня убить, то как вообще можно доверять этому миру!!!)
Все действия грудного ребенка сразу после рождения направлены на выживание. Ему необходима еда, питье, он должен жить в безопасной среде. Сам он добиться этого не может!
И перед ним встает дилемма: «Что для этого надо делать?» Он что-то делает и получает на эти действия какой-то ответ из внешней среды. И на основе этого опыта обучается. И с каждым днем все в большей и большей степени он реагирует также и на основе накапливающегося опыта (например, в прошлый раз я покричал – тут же что-то со мной сделали и мне опять стало уютно. Поэтому, дай-ка я и сегодня сделаю также.) И затем он реагирует на что-то уже на основе этого нового опыта, основанного на предыдущем опыте. И так далее и тому подобное.
«Шкурный» интерес – двигатель прогресса?
Пока ребенок находится в животе у мамы, он получает желаемое автоматически. Но сразу после родов он попадает во враждебную среду. Кожа начинает сохнуть и раздражаться от прикосновения к предметам, его мучают голод и жажда, глаза раздражаются от сильного света. Естественно от всего этого он чувствует себя очень некомфортно.
И через некоторое время ребенок начинает понимать, что его выживание связано с каким-то существом, которое почему-то заботится о нем, делая что-то, что убирает телесное неблагополучие. Как он будет относиться к этому существу? Будет он делать все для того, чтобы оно было с ним рядом как можно ближе и чаще? Конечно! Будет он все больше и больше привязываться к нему как к гаранту своего выживания? Безусловно!
В результате изучения этого мира ребенок приучается любить то, что приносит ему приятное и избегать всего, что может сделать больно. И этот процесс, как я уже отмечал выше, очень похож на то, как он происходит у животных. Но, в отличие от животных, у человека в этот процесс на некотором этапе вмешивается разум. И чем дальше, тем больше его влияние.
Вначале, когда ребенок только-только начинает развиваться, влияние разума на мотивацию поведения очень слабое, значительно уступая в силе воздействия инстинктам. Но потом, когда разум крепнет, он все чаще и чаще выхватывает дирижерскую палочку из рук инстинктов. И, в конце концов, становится ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЙ силой в оркестре мотиваций, влияющем на развитие ребенка. Но и то, что «дирижировало» им раньше, никуда не исчезает и продолжает влиять на его поведение. Но чаще всего оно делает это «из-под-полы».
Как прошлое влияет на будущее
Едва научившись соображать, человек усваивает: сила его в единстве с себе подобными. Выживает сильнейший! А сильнее совмещенных человеческих усилий на Земле нет ничего. Человек прекрасно понимает, что одному ему среди дикой природы не выжить. Даже если он будет силен, как тигр и умен, как змея – шансов выжить и сохранить потомство у него будет меньше, чем в том случае, если он будет членом племени.
Мы и днем и ночью находимся среди людей. И связи наши с людьми сильнее самых прочных сетей, что существуют на свете. Даже те, кто полностью разочаровался в людях и формально изолировался от них, НИКОГДА полностью не освобождаются от этих связей.
Это происходит потому, что мы сами вяжем эти связи и сами же их на себя накладываем. А делаем это мы потому, что прекрасно понимаем, что если останемся один на один с природой, то станем реальными претендентами на «длинный ящик».
Таким образом, человек всегда и везде делает все от него зависящее для того, чтобы в данной конкретной ситуации сохранить жизнь и возможность развития. И делает это самым оптимальным для себя и наиболее экономичным путем. Человек всегда вычисляет наилучшее свое поведение в данный момент и в данных конкретных условиях, которое позволяет ему и рыбку съесть и на лодке долго кататься.
Жизнь маленького ребенка постоянно подвергается опасности. Он рождается совершенно беспомощным и неприспособленным к жизни. В любой момент и даже от очень не значительной причины огонек жизни в нем может затухнуть. На Руси из-за этого не крестили детей, пока они не доживут до года.
И для того, чтобы выжить, ребенок вынужден использовать весь свой мизерный потенциал. Поэтому даже половой инстинкт, хоть он и не должен еще у него работать, включается в этот процесс. И ребенок «влюбляется» в мать (не имеет значения – мальчик это или девочка) и борется за ее внимание те только с отцом, но и со всеми остальными близкими людьми. И, конечно же, это не кровосмесительное влечение, а действие, направленное на выживание.
Иисус Христос был совершенно прав, когда провозгласил: «Возлюби ближнего, как самого себя!» Проведенный мною анализ (он подробно изложен в моей книге «Карнеги по-русски или Азбука разумного эгоиста») доказывает, что это наиболее верный путь, который приведет к любви людей к человеку. Младенец пользуется этой заповедью на полную катушку!
Во время кормления грудью ребенок ощущает первое утешение телесного неблагополучия. Кожный контакт с теплым, мягким материнским телом при питании дарит младенцу ощущение того, что он любим. Если же мать игнорирует его, мало уделяет ему своего времени и внимания, то для него это является сигналом опасности. В переживаниях младенца остаются нераздельными чувства сытости, защищенности и желание быть любимым.
Еще Фрейд говорил, что если мать не обращается с любовью к ребенку, если она при кормлении далека от него или спешит, это может иметь следствием развитие агрессивности к ней. Но эти агрессивные побуждения ребенок не может ни выразить, ни преодолеть – только вытеснить. Это ведет к амбивалентной установке к матери. Взаимные противоположные движения чувств обусловливают также и различные вегетативные реакции. И если ребенок бессознательно отвергает мать, то это ведет к обратной нервной реакции, к спазмам, рвоте при кормлении.
Приятные ощущения, которые связаны с кормлением грудью, обычно очень рано встречают препятствия – ребенка по той или иной причине отлучают от груди. Он реагирует на отнятие от соска сосанием большого пальца, но и с этим родители борются. Затем ребенок обнаруживает, что сходное приятное ощущение можно вызвать на противоположном конце через удержание фекалий. Здесь тоже происходит стимуляция оболочки полого органа твердым телом.
Наиболее ранняя установка ребенка к своим выделениям – копрофилическая. Экскременты – ценная (и единственная в этом возрасте) собственность, источник удовольствия и нечто, что можно обменять на другие блага. Однако такая копрофилическая установка сдерживается воспитательными мерами и превращается в свою противоположность – отвращение и пренебрежение, что становится основой садистского – агрессивного и оскверняющего значения акта дефекации.
Взрослому труднее воспрепятствовать этому типу удовольствия, и в результате у ребенка развивается чувство независимости, которое через некоторое время начинает ассоциироваться с актом дефекации. Однако он теряет и этот суверенитет над своими функциями выделения в период приучения к горшку, когда взрослые пытаются научить его опорожняться через равные промежутки времени. Для ребенка это означает уступку желаниям взрослых.
Его побуждают расставаться с экскрементами не тогда, когда этого желает он, а когда это считают уместным взрослые. Взамен он получает похвалу, любовь, а иногда и материальные блага, например, конфетку. Примерно таким образом экскременты начинают ассоциироваться с понятием обладания. Этим объясняется их тесная связь с деньгами, что четко доказано психоаналитическими исследованиями.
