скачать книгу бесплатно
– Дай мне этот чертов пистолет и не задавай лишних вопросов! – зашипел Платон и задергал ногами в бессильной попытке затопать ими, сидя в инвалидной коляске.
– Тони, ты не разрешил Федьке приводить в твой шикарный кабинет девочек, а мне – трогать там вещи и смотреть видео. А теперь хочешь пристрелить в этой комнате страхового агента за то, что он собрался выплатить страховку за развороченную дверь? Прикинь, кто будет отмывать кровь с ковров и все такое?
– Пусть Аврора отмывает, она сама напросилась в домработницы!
«Настоящий припадок бешенства», – автоматически отметил про себя Платон. Давно с ним не было подобного, очень давно – лет двадцать? «Девятнадцать», – вспомнил Платон. Голова стала трястись сильнее, но речь постепенно выравнивалась.
– Тони, я не могу дать тебе оружие.
– Почему? – вдруг успокоился Платон и даже потихоньку дотянулся правой рукой до рта, чтобы утереться.
– Ты обозвал его «чертов пистолет». А раньше ты никогда не ругался. И еще. Тебя стукнуло справа. А ты как раз стреляешь правой. Зачем рисковать? Хочешь пришить своего страхового агента – мы с Федькой к твоим услугам, сделаем все, как надо, в положенном месте, и тело никогда не найдут.
– Спасибо, родной, – потрепал Платон племянника за ногу. – Спасибо... Ничего не надо. Уже все прошло.
Вместе с бешенством ушли последние силы. Закатившись в кабинет, Платон почти минуту смотрел на старика в инвалидной коляске с серым, слегка перекошенным лицом и окровавленным ртом вампира. Потом вдруг понял, что смотрит в зеркало, и чуть не разрыдался.
– Позвать медсестру? – раздался голос из угла комнаты.
Платон вгляделся и с облегчением перевел дух: на лежанке для томного и сладострастного отдыха сидел Коля Птах.
– Не надо, – достав из кармана салфетку, Платон приложил ее к прокушенной нижней губе. – Это вы страховой агент?
– Не похож? – серьезно спросил Птах.
– Почему же, похожи. Вы на кого угодно похожи, таких безликих, вероятно, и набирают в Контору. Чтобы в помещение вошел сантехник, а вышел – престижный адвокат, и все без подозрений.
– Правильно понимаете нашу работу, – кивнул Птах.
– Убирайтесь вон из моего кабинета, я хочу отдохнуть, – не меняя тона, приказал Платон.
– Платон Матвеевич, а ведь вы должны меня поблагодарить. Я спас эту комнату от нашествия вашей домработницы.
– Вы хотите сказать – вашего агента?
– Ошибаетесь, Платон Матвеевич, никакого агента мы к вам не подсылали. Сейчас мои люди проверяют данные на эту женщину, но пока ничего подозрительного не обнаружили.
– А как же – взрыв? Моя дверь – Аврора сразу определила взрывчатку?
– Мы сами в недоумении. За вашей квартирой ведется наблюдение, и предположить, что некто заложил вам под обивку двери пластид, да еще профессионально подключил взрыватель на поворот ключа в замке – и все это за те сорок минут, что Аврора Дропси потратила на покупки...
– Вы сказали – Дропси?
– А что такое? Вы что-то вспомнили?
– Нет, так, показалось... Дропси – это по-английски «водянка», так ведь? Странно, слово кажется знакомым, где-то мелькало в прошлом.
– Она просто рвалась в эту комнату. Говорит, что хотела убрать. Как только мы услышали звуки возни с замком, мы ей позвонили и приказали сюда не заходить.
– Что значит – услышали? Что значит – приказали? – удивился Платон.
– У вас в квартире все прослушивается. Согласитесь, если бы эта женщина обнаружила ваш тайник с компьютером, – Птах кивнул на стену у зеркала.
– Зачем он ей? – отвел глаза Платон.
– А зачем она вообще проникла в ваш дом? Почему вы разрешаете приходить сюда посторонним, да еще в то время, когда здесь поселились ваши племянники?
– Я думал, что она – ваш агент, – поник головой Платон. – Я был почти уверен, что ее прислали вы, чтобы приглядывать, следить... – он задумался и поднял голову. – А как она объясняет свои действия по спасению моих племянников от взрыва?
– Да никак, – раздраженно сказал Птах, встал и подошел к окну. – Говорит, приехала из магазинов, увидела от лифта, что дверь внизу надрезана, подумала, что, может, это взрывчатку кто подложил. Короче, врет, как сивый мерин, – заключил Птах.
– А если не врет?
– Врет! – категорично повторил Птах. – Мы проверили. От лифта низ вашей двери плохо просматривается, если специально не вглядываться, ни за что не заметишь разрез – профессионал же делал, говорю вам.
– И что это все значит? – запутался Платон. – Она не ваш человек, она не могла заметить разрез на обшивке двери, находясь у лифта, но почему-то спасла моих племянников!
– Скажем так, она спасла вашего младшего, – со значением заметил Птах. – Он шел первым. По нашим предположениям Аврора стояла у лифта давно. Почему, спрашивается? Вопрос. Потом, когда Вениамин Омолов подошел к двери, она выбежала и стукнула его. Не рассчитала силу удара и завалила хозяйственной сумкой обоих на лестницу.
– Простая такая домработница, да? – развел руками Платон.
– А вы, я вижу, на поправку идете, – повторил его жест Птах и тоже развел руками.
– А что мне остается делать? Стресс, как говорится, вышибается стрессом. Если не сдохну, то выздоровею и повешусь!
– Так уж и повеситесь, – покачал головой Птах.
– Откуда вы знаете, что у меня в этой комнате есть тайник? – пошел ва-банк Платон.
– Мы достаточно легко нашли его, когда ставили прослушки, – Птах точным движением указал на панель справа от зеркала.
– И кассеты, естественно, вы тоже обнаружили?
– Естественно.
– А мне кажется, вы их обнаружили не тогда, когда ставили свои прослушки. А задолго до того, чтобы приготовиться к шантажу.
– Платон Матвеевич! – укоризненно заметил Птах. – Вас можно в Интернете поймать, если иметь сильное на то желание.
– Мы не в Америке, – отвел глаза Платон. – Здесь я могу просматривать любые сайты из Интернета. И знаете что, Птах... – он задумался, потом решительно вскинул глаза, – хватит меня стращать статьей. Я абсолютно пассивен, вам не удастся меня поймать даже на онанизме во время просмотра по Интернету фотографий юных Психей.
В дверь постучали. Неслышно ступая по коврам тонкими шпильками, медсестра принесла на подносе две чашки чая и металлическую коробочку. Удивленно огляделась, но, обнаружив себя в зеркале, тотчас же переключилась на любование с пристрастием – одернула халатик, выпрямила спину, после чего поставила поднос на столик, пощупав мимоходом двумя пальчиками шаль на нем.
– Укольчик, – повернулась она к Платону и изобразила ласковую улыбку.
И пока закатывала ему рукав рубашки, пока готовила все необходимое из коробочки, медсестра исподволь обшаривала глазами комнату, и в глазах этих были и любопытство, и затаенный, почти животный испуг попавшей в западню искушенной самочки – она почти поняла, что ловушка подстроена для странных и неизведанных игр. Платону было видно, как нервно двигаются ее тонкие ноздри, и он усмехнулся про себя: ничего тебе не унюхать, маленькая рысь, воздух здесь свежайший.
– Мне остаться у вас до завтра? – переложила на Платона право выбора медсестра, вскинув на него умело подкрашенные глаза.
– Спасибо, не надо. Мне уже лучше, сами видите, – он пошевелил пальцами правой руки и многозначительно добавил: – Коленотерапия – великая вещь.
Она кивнула с серьезным видом, достала из кармана халата салфетку, намочила ее из пузырька и с тщательностью вытерла с подбородка Платона запекшуюся кровь.
Мужчины дождались, пока медсестра выйдет. Платон отдал должное ее походке – девушка шла на носочках, стараясь не наступать на ковер тонкими каблуками, а Птах – ее чутью. Медсестричка за несколько секунд поняла предназначение комнаты и почти околдовалась ее роскошью и негой – она уходила неохотно и была слегка растеряна – ее, почти всегда повелевающую, абсолютно лишили власти.
– Так о чем мы говорили? – очнулся первым Птах.
– Об Интернете, – напомнил Платон и с благодарственным кивком принял от собеседника чашку с чаем.
– Интернет – ловушка для изгоев, – заметил Птах. – В дни нашей с вами молодости такой отравы не было и в помине. Информация добывалась в реальном поиске, разве это сравнится с клацанием по кнопкам? Взять, к примеру, вас, Платон Матвеевич. Думаете, мы начали изучать ваши жизненные пристрастия, когда узнали о делишках брата?
Платон промолчал.
– Гораздо, гораздо раньше, – Птах говорил с грустной улыбочкой, как будто ему было жаль потерянного на Платона времени.
– Когда? – спросил Платон, разогнул руку, уронив ватку на ковер, и стал рассматривать крошечную дырочку над голубой прожилкой вены.
– Как только вы при приеме на работу написали в анкете, что не женаты. И через три года – не женаты. И через пять. И ваши кратковременные сожительницы все выглядели нашкодившими школьницами. Высокая брюнеточка, помните?.. Я мог бы завести дело по заявлению родителей: малышка бросила институт на первом курсе, родители просили избавить их юную дочь от привязанности, мешающей комсомолке в учебе. Может быть, пришлось бы вас для острастки уволить – родители студенточки оказались весьма влиятельными людьми из науки, но...
– Я ушел по собственному желанию, – напомнил Платон. – Знаете, я подозревал, что вы специально держите в своем ведомстве людей с...– Платон задумался, – с отклонениями, что ли, чтобы иметь над ними в случае необходимости определенную власть.
– Что вы имеете в виду?
– Гаврилов из пятого отдела занимался боями без правил. Он ведь мог убить кого-нибудь в поединке. Да и у нас в бухгалтерии двое играли на бегах, а одна женщина вообще ездила каждую весну на Большую игру покеристов.
– Браво. Откуда вы узнали? – Птах поставил чашку на поднос и изобразил ленивое похлопывание в ладоши.
– Я – толстяк, располагающий к доверию, – пожал плечами Платон. – Это вы прислали мне девятнадцать лет назад те фотографии?
– Допустим, и что? Я тогда работал в отделе внутренних расследований, и Контора наша имела другое название. Я отвечал за моральный облик служащих. Я ждал, и вы попались. Девочке было пятнадцать лет. Как ее звали... Лукерья?.. Нет, дайте вспомнить...
– Прекратите.
– Хорошо, – легко согласился Птах.
– Нас ведь сейчас кто-то слушает, так?
– Пусть вас это не беспокоит. Я веду дело, я сейчас здесь, с вами.
– Ее звали Алевтина. Богуслав подобрал девчонку где-то у трех вокзалов, она сказала, что убежала из дома.
– Ох уж эти нежные беззащитные нимфетки, – притворно вздохнул Птах.
– Она знала? – отважно посмотрел Платон в глаза своему мучителю.
– Что? Девчонка? Конечно, нет. Никто не знал об этих фотографиях, как-нибудь при случае я вам поведаю удивительную историю, каким образом они попали ко мне. Скажу вам больше. Она исчезла. Совершенно бесследно. Даже я не нашел никаких следов, а уж я-то, сами понимаете... Вы могли бы сообразить, что я прислал вам анонимно эти фотографии именно потому, что никак не мог ее найти. Вы могли бы это понять, если бы знали специфику нашей работы, но вы были всего лишь бухгалтером.
– И братом Богуслава Омолова, – кивнул Платон.
– Вот именно, – кивнул Птах. – Спасибо за сотрудничество, Платон Матвеевич.
– Я почему-то все время ее вспоминаю, – заметил Платон, а сам крепко-крепко сжал веки, испугавшись, что расплачется и не сможет потом остановить слезы, по крайней мере из непослушного правого глаза они будут сочиться, пока тот не вытечет печалью и жалостью к девочке, которая когда-то с выражением блаженства на лице пила его дыхание.
– Вы справились с важным заданием.
– Она сказала мне, что ей восемнадцать, – не слышит Платон.
– Правда, полгорода видело вашу машину и вас, размахивающего пистолетом в открытом «Шевроле», но это уже детали.
– Что вы сказали? – очнулся Платон.
– Я сказал, что вы отлично справились с важным заданием. Теперь каждый второй житель Ялты может присягнуть, что видел, как убийца стрелял в бандита Пончика из открытого автомобиля на большой скорости. И вы подумайте – попал в глаз!
– Это полный бред! – дернулся Платон. – Я был последним дураком, что согласился на эту вашу аферу, но попасть в глаз?.. Это правда? Как такое возможно?
– Снайпер, – коротко ответил Птах, развалился на лежанке и стал подсовывать себе под голову и под спину подушечки.
– Да хоть вы не говорите мне этого слова, я больше не могу его слышать, это же... – Платон вдруг запнулся и внимательно посмотрел на Колю Птаха. – Вы хотите сказать, что там был настоящий снайпер?
– Конечно, – кивнул тот и потянулся к деревянной резьбе.
– Не трогайте руками! На дереве потом остается жирный след! – Платон подкатился по коврам к лежанке и всмотрелся в лицо Птаха. Тот уже больше не казался ему веселым старичком. – Собачка с собачкой, бык с коровкой, а вот тут недоработка – осел трахает женщину, – Коля Птах показал пальцем, предельно близко подведя его к резьбе.
Платон выдержал эту его выходку, потому что был занят обдумыванием обстоятельств убийства бандита на террасе гостиницы.
– Значит, я выстрелил, и в этот момент...
– Через полторы секунды, – уточнил Птах. – Никак было не разобрать, когда же вы станете стрелять. Вы размахивали пистолетом, кричали и совсем не целились, понимаете? Мои люди даже стали беспокоиться, не спугнете ли вы своим поведением Пончика.
– И ваши люди вот так запросто прикончили человека? – шепотом спросил Платон.
– Очнитесь, Платон Матвеевич! Он третий год в розыске. Если бы не ваши племянники, мы бы его в жизни не нашли.
– Но раз вы его пристрелили, значит, уже знали, где он? – ничего не понимал Платон. – Почему не арестовали?
– Где? На Украине?
– Не выкручивайтесь! – возмутился Платон. – Как говорят мои племянники – не надо базара о границе!
– Никакого базара! – кивнул Птах. – Операция была проведена совместными силами русских и украинских спецслужб. А ваш покорный слуга получил денежное вознаграждение за сведения о местонахождении разыскиваемого преступника. А то, что преступник был нечаянно убит при проведении операции...
– Нет, вы не выкручивайтесь, я знаю, почему вы его не арестовали, а застрелили, да еще в глаз! – откатился Платон и погрозил Птаху пальцем еще не совсем хорошо слушающейся правой руки. – Чтобы утвердить в умах моих дебилов племянников, что я киллер! Авторитет! А зачем, спрашивается, вам это нужно? Чтобы они мне доверяли безоговорочно и слушались во всем!
Коля Птах смотрел на Платона спокойно, с хитринкой в глазах.
– Какие же они дебилы? – спросил он. – Младший полностью спланировал операцию – за один день, только подумайте, а старший обеспечил три автомобиля, самолет, фургон «Скорой помощи» и оружие. Вас вывезли с места убийства настолько профессионально и быстро, что, вероятно, теперь это войдет в пособие для подготовки специальных агентов. Не говоря о том, что братья обнаружили место пребывания человека, успешно прятавшегося уже три года. И еще, что касается ваших племянников. Информация о том, что вы киллер номер один, законспирированный под бухгалтера и работающий под прикрытием спецслужб, поступила к ним от меня.
– Что?.. – опешил Платон. – От вас? – Он схватился за колеса, спустил ноги и резко встал на них.
