Красная Шапочка, черные чулочки

скачать книгу бесплатно


– Неужели? – хитро подмигнул он и поцеловал меня долгим откровенным поцелуем. – Придумаем что-нибудь… – шептал он в самые губы, расстегивая кружевной лиф. – Кошку можно зарезать…

После слов о кошке мы больше почти не разговаривали. Делали все молча, с упорством одержимых. До сих пор я вспоминаю эту ночь с улыбкой. Вот мы чинно улеглись на кровать в классической позе, но мне больно – я протестую. Мы встаем, ходим по комнате, пристраиваясь то у стола (Гамлет в последний момент тащит с кровати свой герб и бросает его на пол между ног), то в кресле: он – сзади, вековое сокровище разложено у моих колен. Гамлет предложил лечь на ковер, чтобы я была сверху и сама регулировала проникновение. Он уверял меня, что это самая безболезненная поза для девственницы, я сердилась – откуда ему-то знать?! – ничего не получилось. Потом мы долго топтались на ковре лицом друг к другу, превратив герб в скомканную тряпку, и Гамлет бросился заботливо расправлять его на полу и разглаживать придавленными книгами. Потом я стала его щекотать и гладить, и неожиданно это кончилось самым настоящим сексуальным бешенством у обоих, и уже когда я почувствовала его между ног, Гамлет опомнился и бросился раскидывать книги, притащив свою реликвию в зубах. Я рассвирепела и стала бегать за ним, чтобы выбросить эту погань в окно или за дверь, где затаились самые любопытные из гостей извращенцы – мы слышали их подбадривающие вскрики в моменты нашей беготни и визгов. Я даже отняла герб, потому что решительно применила силу, а Гамлет ужасно боялся его порвать и выпустил из рук. В пылу борьбы мы как-то оказались на кровати, и все случилось быстро, слишком быстро, и я не успела заметить, когда муж подсунул под мои ягодицы скомканный герб клана Тейманов.

Опомнившись, первым делом я столкнула ногой герб на пол и обнаружила, что простыня тоже испачкана. Красное – на белом…

После истерики Тили сама отвела меня в комнату с огромной кроватью и ночником с наброшенным на абажур шелковым платком, отчего все стены окрасились в оранжево-синие полосы, а в большой клетке на полу спал черный ворон, опустив голову и опираясь на расставленные крылья. Я вглядывалась в лицо Тили и замечала приливы боли, которые она пережидала, отстраняясь глазами и глубоко дыша.

– Иди, рожай! – не выдержала я ее заботы.

– Ты никуда не побежишь?

– Нет! Только птицу забери.

– Ворон останется здесь. Он не подпустит никого чужого.

– Да он же спит!

– Нет. Он сторожит. Если появится кто чужой, он закричит и набросится на него.

Тут я заметила, что клетка открыта.

– Агелене страшно, – сказала я.

– Я знаю, – кивнула Тили. – Я тоже боюсь, но бояться глупо. Самый лучший акушер рядом. Правда, он пьян и не отличит меня от овцы. Но в этом есть и хорошая сторона – животных Кубрик любит и ценит больше людей. Ты все еще боишься?

Я крепко зажмурилась и промолчала.

– Пойдем, я тебе что-то покажу.

Она берет меня за руку и ведет через коридор в угловую комнату.

– Что это?.. – Сколько ни вглядываюсь в странную конструкцию, подвешенную к потолку на четырех блестящих канатах, понять не могу.

Это странная полусфера, словно сотканная из пучков вычесанной шерсти, мягкой и белой. Она качнулась от моего прикосновения; я опустила ладонь внутрь, и пальцам стало тепло и нежно. Как в…

– Хорошая колыбель для моей дочурки? Что ты так смотришь? Это шерсть пуховой козы, а ты что подумала?..

Я ушла в комнату с клеткой и забралась на кровать. Страшно. Волк обманул Красную Шапочку – прибежал к бабушке первый и притворился, что он – внучка. А дверь открыть не смог. Тяжелые ворота в доме моей бабушки, везде – крепкие замки, а ключи Тили носит на поясе… А бабушка хороша! – разлеглась на кровати в ожидании пирожков и селедочного масла!.. Но дверь, как оказалось, открывалась элементарно: «Потяни за веревочку!..» Страшно… Какие-то шаги по дому и странный шорох. А, это птица отряхнулась. И птица страшная. А если лечь под кровать? Приходит волк, а на кровати – никого! Я замоталась в стеганое одеяло и заползла под кровать. Ворон приоткрыл веко и следил за мной одним глазом. Чтобы не видеть этот блестящий черный глаз, я закуталась с головой и совершенно спокойная заснула.

Я проснулась от странных звуков. Кто-то негромко постукивал по полу. За окном было светло. Я забралась на кровать и опять заснула. Проснувшись второй раз, я обнаружила, что рядом со мной спит Агелена, а по полу ходит большой ворон, припадая на одно крыло.

– Чего ты?.. – спросила Агелена, не открывая глаз.

– Птица стучит когтями по полу.

– А-а-а… Пусть стучит.

– А почему его клетка на полу?

– Он подранок. Крыло подбито. – Агелена говорила еле слышно, не открывая глаз. – Ребеночек родился, – зевнула она и потянулась.

– Ты видела, как он родился?.. – Я резко села.

– Нет, я увидела уже, когда Кубрик пуповину перерезал и дал мне его вымыть.

– Кого?..

– Ребеночка. Он был весь в крови. Это девочка. Хорошенька-я-а-а..

– А Тили?

– Спит. И девочка спит. И ты поспи еще немножко или хотя бы полежи тихонечко.

Но желание первой рассказать мне все новости пересилило, и Агелена, подсунув подушку повыше под спину, начала с родов:

– Палочка в рот не понадобилась. Тили родила быстро, почти и не кричала, а когда стонала, Кубрик гладил ее по животу и говорил: «Ну, козочка моя, все идет хорошо!» А потом пришли бандиты, три человека, они были не страшные совсем, но Макар наставил на них ружье, а ворон так разорался, так наскакивал, что один бандит даже перекрестился. Я думаю, они испугались не Макара с ружьем, а Тили, которая рожала, и Кубрика – он встал и пошел на них, подняв вверх окровавленные руки в перчатках: «Вон отсюда! Вы мешаете отелу!»

– Почему ты решила, что это бандиты?!

– Макар услышал стрельбу, взял у Тили ключи и сбегал за ружьем. Он сказал, что бандиты стреляли по замку на воротах и только так попали во двор. Они всю Загниваловку обошли. Осматривали автомобили. И к нам во двор рвались, потому что им местные сказали, что у нас есть машина.

– А потом?..

– А потом Кубрик дал мне ребеночка, я положила его в таз и обмыла холодной водой. Кубрик сказал – холодной. Потом Тили выпила целый литр молока и заснула с ребеночком, а Макар сел у ее комнаты сторожить. А потом он сказал мне там сидеть, а сам с Кубриком запряг лошадь в телегу, и они поехали на кладбище по старой дороге – по ней только телега проедет.

– Зачем? – перешла я на шепот.

– Макар сказал, что нужно сделать подарок маме. Она проснется – а проблем никаких. Замок на воротах починен, тело предано земле.

– Они поехали зарыть тело?!

– Ну конечно. Нужно было успеть до рассвета. Только Кубрик сначала ничего не понимал, но Макар сказал, что на кладбище он проветрился и даже помог ему углубить могилу.

– Углубить?..

– Это хитрость такая. Они вырыли еще немного вниз и положили твое тело…

– Почему это – мое?!

– Это же ты его обнаружила. Лазила по кустам. Разговаривала с незнакомым мужчиной. Знаешь что: если ты проснулась, иди к Тили. Она сказала, чтобы ты пришла, как только проснешься.

– Но она же…

– Иди! Я и так тебя задержала. Все интересное уже рассказано, иди.

На самом деле меня ждало еще много интересного.

Я плутала по коридорам, пока не сообразила пойти в угловую комнату, где висела колыбель. Тили с запеленатым ребенком лежала на кровати, возле нее стоял Микарий. Они тихо разговаривали. Тили показала мне глазами на стул. Я села и покачала колыбель.

– Не качай пустую, – попросила Тили. – У девочки будет болеть голова.

Я остановила колыбель.

– Ты положил его в корзину?

– В большую овальную корзину, Кубрик раньше в ней заготовки свои держал.

– И она поместилась в яму?

– Как раз.

– А чем накрыли?

– Плед мы не раскрывали, а сверху я еще обернул фольгой. Потом мы насыпали сантиметров десять земли.

– Ты думаешь… ему удобно лежать в корзине?

– Удобней, чем в лесу под деревом, – вздохнул Микарий. – Я пойду спать. Кубрик тоже спит.

– Как же вы справились, он такой тяжелый!.. – Тили взяла сына за руку.

– Я уже большой, – сказал мальчик, осторожно убирая ее пальцы с запястья. – У него ноги не вытягивались. Остались согнутыми в коленях.

Когда он ушел, Тили постучала ладонью по кровати. Я подсела к ней.

– Моя бабушка встала? – спросила я. – Уже светло. Она же рано легла.

– Хочешь, я покажу тебе твою тетю? – вместо ответа спросила Тили.

Я не очень поняла, что она имеет в виду. Пожала плечами. Все-таки лучше, если мне наконец покажут мою бабушку и я наконец дам ей попробовать пирожки и масло.

– Смотри, какая хорошенькая. – Тили приподняла уголок пеленки. Я долго разглядывала сосредоточенное крохотное личико.

– Спит…

– Это твоя тетя, – кивнула Тили. – Ее зовут Тегенария.

– Так не бывает, – тупо воспротивилась я. – Тетя – это сестра мамы или отца.

– Именно. Она – сестра твоего отца.