Он(а). Дочь Мироздания

В ослепительной вспышке энергия, удерживаемая внутри потока, взорвалась наружу, огромная белая лилия, сотканная из чистой энергии Слияния, расцвела на полнеба. На несколько долгих мгновений этот пустой мир освещался изяществом самого мироздания. Искрящимися искрами медленно стала осыпаться на землю, питая этот потусторонний мир частицами жизни. Вновь яркость стала обычной, из-за чего могло показаться, что наступала ночь. Местное солнце светило, как ни в чем не бывало. На месте соприкосновения столба была примята трава в изумительном узоре, а его контур был нарисован неземной красоты растениями и цветами.

Нефрита лежала в центре круга, к которому и сходился многокилометровый живой узор. Пошевелила веками. Она еще жива. Ничего не болит, даже наоборот, странный покой и радость поселились в её сердце. Открыла глаза, попыталась сфокусироваться на ближайшем сиреневом бутоне. Получилось. Привстала, присев на колени. Осмотрелась вокруг. Вой ветра да шуршание травы от его порывов. Поднялась на ноги, отряхивая кирасу цвета графита. На половине движения резко остановила руку.

Девушка была в полном доспехе Хранителя Души, что отливал яркими бликами в лучах местного светила. Черные кожаные сапоги поднимались до колена, голенище было в щитке, а сбоку, на правой ноге, был вставлен нож. На поясе висел меч в черных ножнах, явно длиннее, чем он должен быть. Его кончик доставал до земли. Нефрита дрожащими руками взялась за рукоять и один движением вытащила клинок. И не проходило бесчисленное количество времени в заточении здесь. Сквозь перчатку девушка чувствовала знакомы изгибы эфеса, что медленно изменялся под её ладонь.

– Рей… – выдохнула Нефрита, держа полированное полотно меча брата перед глазами. Руны у гарды светились белым светом. – Спустя столько эпох ты все еще удивляешь и наставляешь меня…

Подняла светящейся очи к небу. Принятие произошедшего пришло тихой поступью, без громогласных падений на рассудок и психику. Ровные пряди металлических волос полотном лежали на изящной спине. Спине Стража. Ей вернулись все способности и навыки, отданные времени, в качестве платы за избавление от страданий и мучительных воспоминаний. Когда-то. В сердце Нефриты впервые за сто десять тысяч лет пришел покой и умиротворение. Губы девушки дрогнули в мягкой улыбке.

– Значит ты сумел, Эонару. Значит, Симона и ты стали единым целым… – с оттенком грусти говорила она небу. – Я все пропустила… Пропустила самый важный день в твоей жизни и…в своей. Отчаяние и самобичевание загнало меня в темные лабиринты вопросов без ответов… Но ты, как и всегда, сделал то, что было нужно… Не забыв и меня… Спасибо, Эонару и Симона… Я перед вами в неоплатном долгу…

Слезы счастья потекли из ясных глаз Нефриты, что глядели в пушистые, плывущие высоко в небесах, облака. Она улыбалась, все шире и шире, пока не звонкий смех не вырвался из груди девушки. Смех перешел в радостный крик, что разорвал ткань забвения и меланхолии. Эхо отскочило от башни, что с нее посыпалась ржавая труха. Девушка была счастлива вновь обрести себя.

– Что ж… Я обещаю вам, что с этого дня не покину вас! Не брошу ни тебя, Эонару, ни тебя, Симона! Рей, ты слышишь! Я обещаю! Я знаю, что ты именно этого и хотел от меня! Столько лет ты жил в моем сердце, а я, закрывшись ото всех, не замечала ни тебя, ни кого-либо еще, кроме своей потери и горя. Прости, я все поняла и осознала. Я постараюсь, чтобы ты гордился мной!

На кончиках пальцев застрекотали голубоватые молнии. Нефрита перевесила ножны с клинком за спину. Собрала волосы в хвост. Еще раз осмотрелась, улыбаясь во весь рот, и взмыла в воздух, мгновенно набрав сверхсветовую скорость. Путь был неблизкий, но это было неважно. Важно было то, что она, наконец-то, сможет встретить и обнять Эонару и Симону. Раскинув сканирующие поля, понеслась в черные глубины мертвого космоса, напрямик к уровням Объединенной Души.

Прибытие

Эонару и Симона наслаждались жизнью вдали от цивилизации. Предоставленные друг другу они использовали каждую секунду времени, чтобы упиться своим единством. Их сердца бились синхронно, удар в удар, такт в такт. Одна сущность в двух ипостасях, дополняющих друг друга. Погода радовала и прогоняла редкие залетные облака и тучки. Ветер, если и был, то теплый и приятный, но общая жара и духота августа осталась.

Режим дня Единых медленно стекал в полуночной образ жизни, когда не так тяжело находиться вне помещения или без вентилятора и кондиционера. Спать долго все равно не получалось, для сна отводилось несколько самых темных часов, когда температура снисходила до отметки ниже плюс двадцати пяти градусов по Цельсию. Вставали влюбленные, когда уже солнце начинала раскалять воздух и всё, ко всему прикасались его лучи. Готовили вместе завтрак, чаще чай или кофе с чем-нибудь легким и небольшим, есть в таких условиях не очень хотелось. Сидели на веранде, что была на первом этаже их дома, пока там была тень. Симона обычно ходила или в светлом и легком сарафане, или в белой рубашке добровольно-принудительно отжатой у Эонару, да в коротких шортах. Рыжая копна волос была, чаще всего, собрана в пушистых хвост. Парень же одевался во все светло-серое или белое, будь это футболка, майка или шорты. Свои серебряные волосы собирал в высокий хвост с несколькими свободными прядями у ушей, да небольшой косичкой справа, что плела ему Симона.

Позавтракав, шли на песчаный пляж, что находился в нескольких километрах от домика. В пути разговаривали и смеялись, шутили и бесились. Звонкий смех Симоны сливался с шумом прибрежного леса, да волн, что бились о скальные уступы. Обсуждали планы на будущее, пока что ближайшее, так как по прибытии договорились, что в отпуске не обсуждают долгосрочные события. Симоне нужно было возвращаться к гастролям, накопленных сбережении хватало, но это не могло продолжаться вечно. Эонару был в раздумьях, что делать дальше: возвращаться на старую работу или присоединиться к своей половинке на сцене. Второй вариант был логичен и закономерен, но оставались неизвестные переменные в виде принятия группы Симоны и фанатов нового вокалиста. Да, Эонару знали и узнавали в родном образе и в образе Нефриты, но всерьез зарабатывать и посвятить этому жизнь, юноша даже не думал в эту сторону. Симона говорила, что нужно попробовать начать выступать вместе. Рассуждать можно сколько угодно, а реальность все равно может оказаться совершенно иной. С последним юноша соглашался. После пары дней обсуждений, Единые решили остановиться на варианте пробных совместных выступлений, благо композиций, где можно было отдать одну партию Эонару, было предостаточно. Последним веским аргументов в пользу данного вариант было то, что гастроли подразумевают разъезды по всему миру и долгие томительные разлуки с редкими урывками для мимолетных встреч. Объединенное сознание работало на любых расстояниях и Единая Душа – навсегда останется главным местом их встреч, в том числе тайных. Но физически ощущать, чуять запах и нежность прикосновений пальцев и губ; видеть мягкое, переливающейся сияние бирюзовых глаз; гладкость кожи и густоту родных волос; все то, что заставляется сердца биться чаще и в унисон – Эонару и Симона не хотели и не могли терять на долгое время. Они были наркотиками друг для друга, самыми сильными и мощными, без возможности излечиться от данной зависимости, да и пара никогда бы не пошла и не смогла бы пойти на такое «лечение».

На пляже они купались в холодных водах озера-моря, хотя у берега вода была настолько теплой, что даже была почти неприятной. За ночь она не успевала даже на градус остыть. Заплывали на несколько десятков метров в глубь тихой бухты, где вода была уже ощутимо холоднее, особенно, если нырнуть поглубже. Здесь почти не было волн или течении, в отличии от остального озера, что славилось своими штормами и буйным нравом. Плавали оба замечательно, сказывались не только сильно увеличившейся физические данные, но и тренировки, что проводили Стражи в Душе. В конце каждой тренировки Жасмин отправляла «данные и изменения» в тела пары по каналу «Душа-Тело», по тому же, что Стражи управляли Симоной и Нефритой.

Симона любила позагорать, из-за чего очень быстро её светлая кожа стала отливать медно-бронзовым оттенком. Эонару же не любил жару и палящий зной, поэтому, пока возлюбленная нежилась в лучах еще утреннего солнца, он или сидел в сени ближайших деревьев или плавал, где вода защищала его от пекла. Часам к одиннадцати утра пара собиралась в обратный путь, шли через кромку леса, где было явно прохладнее, чем вне тени.

– Я не хочу, чтобы этот отпуск заканчивался, – с нотками грусти произнесла Симона, идя за руку с Эонару.

– Я тоже, Сим, – вздохнул юноша. – Наш несовершенный мир диктует нам идти зарабатывать себе на жизнь, но этот отдых – не последний, в следующий раз можем на подольше исчезнуть из шумной цивилизации.

Он улыбнулся, взглянув на Симону, та улыбнулась в ответ.

– А ты любишь зиму? – спросил свою половинку Эонару.

– Люблю, но не то слякотное и серое нечто, что обычно бывает в моих родных местах. Даже и еще дожди посреди января – это выше моих моральных сил. Мне нравится, когда идет пушистый снег, когда сугробы по колено, когда деревья стоят белые от инея, волшебно сверкая в лучах морозного солнца, – мечтательные интонации Симоны уносили в далекие детские годы юноши, где климат был как раз таким, что и описывала его возлюбленная. – Люблю разглядывать узоры на окнах, вообще, когда все белым бело, настолько яркое и резкое, что глаза слезятся.

– Тогда тебя нужно будет свозить зимой ко мне домой, где я родился, – подытожил Эонару. – Тебе там точно понравится, а вот там, где я сейчас живу… Зима раз на раз не приходится.

– Я знаю, – весело произнесла девушка. – У нас были выступления в твоем городе зимой. Мы очень удивились, когда приехали было тепло и выше нуля, а к вечеру того же дня стало прям морозно и повалил густой снегопад.

– И в январе бывают дожди, – хитро произнес юноша. – А после морозы до минус двадцати. Климатические качели во всей красе. Эх, сейчас бы чуть похолоднее… Для августа слишком жарко, обычно это почти осенний месяц.

– Да уж, – вымолвила Симона, поправляя прядь волос за ухо. Пекло навалилось всей своей удушающей тяжестью. Вода в бутылке стала горячей, пить ее было неприятно, после нее еще больше жажда, казалось, только усиливалась. Оба блестели от влаги на коже. Шли в том, в чем купались, слишком жарко для любой одежды. – Я уже устала от жары… Хоть бы гроза с ливнем пришли…

– Зато, может сработает закон баланса и зима будет очень морозной и снежной? – задумчиво произнес юноша. – Обычно жаркое лето – холодная зима. Теплая зима – никакое и дождливое лето.

– Народные поверья или собственные наблюдения? – усмехнулась девушка, рукой аккуратно отгибая еловую колючую ветку на уровне головы. Даже сквозь подошву обуви ощущался жар нагретой земли. Еще час и находиться вне прохладного потока воздуха кондиционера будет невозможно.

– Немного того и этого, – ответил Эонару, немного пригибаясь под веткой, что держала Симона. – Не всегда работает, но тенденция есть…

Так и шли, обсуждая важное и неважное, все было интересно, будучи вдвоем. Да, когда-нибудь, они будут знать друг о друге абсолютно все, но там будут совершенно другие созидательные заботы. Пока стоял полуденный зной влюбленные спускались в Душу на тренировки со Стражами.

Аделия обучала боевым искусствам, а Жасмин – контролю и использованию своих способностей Носителей. В отличии от Стражей, у Симоны и Эонару не было магических способностей, но как Носители, они могли изменять структуру и наполнение Вселенной, чем и учила пользоваться Жасмин. Эонару сам частично сумел освоить, но дальше воплощения «земных» технологии, хоть и гиперболизированных, мастерства не хватало. Сила Симоны оказалось в огромной энергоемкости и пропускной способности Истинной Сущности, она могла впитать энергию равно её количеству Объединенной Душе, но как это использовать и как развить, девушка не знала, а при попытке накапливания энергии в значимых количествах – нервная система не выдерживала и отключала сознание. Было над чем работать. Эонару мог манипулировать большими объемами материи и пространства, включая время, но Аделия и Жасмин, узнав об этом, решили пока не говорить. Слишком тонкий лед под управлением временем, даже в Душе. Опять же, всему свое время. Во всех смыслах. Первоочередной задачей было обучить пару защищать себя, что в реальном мире, что во Вселенной. Для этого создали на орбите солнцеподобной звезды планету – точную копию Земли, там оттачивали навыки рукопашного боя в условиях реальной физики. Тренировки шли в максимальном временном соотношении, за час земного времени, в Душе проходило более тысячи. Аделия разделила всё на две части: самооборона в одиночку и взаимодействие в паре. Жасмин создавала самые неожиданные ситуации, моделируя их с реального мира. Дело спорилось и два зеленых юнца, даже без поставленного удара, уже могли вдвоем отразить нападение небольшой группы людей. Правда, если у последней, нет огнестрельного оружия. Объединенное сознание давало идеальную синхронизацию и почти круговую картину мира, так что Эонару и Симона могли, не произнеся ни слова, провести сложнейшие комбинации движений и манипуляций. Кроме всего прочего, неожиданностью стало проявление у Симоны сканирующих способностей.

Как-то ночью девушка проснулась от того, что почувствовала, что к ним едет кто-то на машине. Вскочила на кровати и уставилась в одну точку на стене. Пробудившейся вместе с ней Эонару взволнованно спросил:

– Что случилось, Сим? – девушка смотрела в сторону, откуда шло ощущение и глазами проводила удаляющейся автомобиль. Она нервно дышала, на коже выступила испарина. Юноша нежно притронулся к её руке и повторил. – Сим?

– А? – девушка словно только заметила его, отвела взор и села, поджав под себя ноги. – Сколько до шоссе отсюда? Километров пятьдесят?

– Если я правильно помню, то пятьдесят два, а что? Ты меня пугаешь, Сим, – голос его был хоть и тревожный, но твёрдый. Смотрел возлюбленной в глаза, те мягко сияли, растрепавшейся пряди раскачивались в потоках воздуха от вентилятора.

– Я увидела машину, что проехала по шоссе… – начала тихо Симона, потупив взгляд. – Могу назвать цвет, марку, скорость, вообще все нюансы и даже водителя описать…

– Ты его все еще чуешь?

– Да, но уже только как что-то движущейся на краю сознания, – голос совсем перешел в еле различимый шепот, Симона была напугана. – Я не понимаю, что это такое и что со мной происходит…

– Девочка моя, – Эонару обнял девушку и прижал к своей груди. Симона крепко вцепилась в спину юноши. – Спросим у Стражей, очень похоже на их сканирующие заклинания. Если мне передались некоторые способности моего Стража-девушки, то почему тебе не могли передаться часть способностей твоих?

Он улыбнулся, Симону немного успокоили его слова. Эонару предложил не терять время и спуститься в Душу, да спросить всё. У Аделии и Жасмин все равно нет понятия сна. Стражи, узнав, очень удивились, что такой навык прорвался в реальный мир. Аделия подошла к Симоне, взяла ее за руку и, повернувшись к Жасмин, сказала:

– Жас, сможешь полетать вокруг нас по все увеличивающейся спирали с внезапными изменениями скорости и высоты? Хочу понять, насколько уже сейчас Симона обладает силой сканирующего поля.

Жасмин кивнула и взмыла в воздух. Аделия закрыла глаза, сливаясь с Носителем. Эонару стоял радом и участливо смотрел за происходящим. На границе обзора периодически, постепенно удаляясь, мелькал силуэт Стража в воздухе. Аделия прикоснулась рукой ко лбу Симоны, девушка тоже опустила веки. Внезапно, из пары понеслись тонкие светящийся линии, собирающейся в огромный разбегающейся во всей стороны узор. Он рос, превращаясь в купол, что увеличивался в размерах, как мыльный пузырь. К поверхности сферы тянулись ленты голубоватого света, оплетая все тело Симоны таким же узором. Купол все расширялся и бежал прочь и вверх, на многие километры. Через несколько секунд кружева рисунка слились в неразборчивое свечение, закрывая собой все небо. Так продолжалось еще несколько мгновений, пока ленты не натянулись и не стали истончаться. Неожиданно, с небольшой вспышкой, они лопнули, и вся сфера начала осыпаться белыми искрами, исчезающими в ничто так и не долетев до земли. Узор потускнел и исчез с Симоны. Обе открыли глаза.

– Сто семь километров – дальность однозначного наблюдения, – в голосе Аделии слышалось неподдельное удивление и гордость. – До трехсот – факт самого обнаружения, но твое поле – дальнозорко и в нем очень много мертвых зон. Вблизи почти ничего не опознается.

Жасмин мягко приземлилась рядом с ними. Она тоже улыбалась. Подошла к Симоне и крепко её обняла. Девушка была в явной растерянности. Эонару слушал их с огромными глазами.

– И все, что я сказала, для вашей земной физики. Плюс минус десяток километров на сложный ландшафт, но это все равно чудо, – Аделия искренне заулыбалась, морщинки в уголках ее больших глаз поползли вверх. – Будем и с этим теперь работать!

Симона молчала, пребывая в сильном потрясении и не в состоянии что-либо сказать. Эонару подошел к ней и взял ее руку. Крепко сжал. Девушка словно очнулась ото сна.

– Но так не бывает… – только и смогла выдавить она из себя. – Я обычный человек и мы живем в мире без чудес и магии…

Глаза Аделии превратились в щелки, она сложила руки на груди, Жасмин опередила сестру:

– Обычные люди не шастают по своей Душе и не раскидываются сканирующими полями, – игриво произнесла Страж. – Между тобой и обычным человеком такая же разница, как между камнем и небом. Да и посмотри на Эонару, у него-то точно все способности полностью соответствуют реальным и встречаются повсеместно!

Жасмин почти смеялась, Аделия тоже еле сдерживала смех. Бирюзовое платье Жасмин хлопало на ветру. Симона, немного успокоившись и поняв всю комичность ситуации, так же расплылась в улыбке. Обстановка разрядилась, и все направились в сторону перехода на Рассум, где возлюбленные могли уйти в реальный мир.

Решили прогуляться пешком, путь был неблизкий, но компания друг друга заставляла время пробегать незаметно. Шли по равнинной местности в сторону небольших гор. Климат на этой землеподобной планете был мягкий и теплый. Веселые разговоры и подтрунивание заполонили тишину этого места. Вдруг оба Стража встали как вкопанные. Симона и Эонару обернулись и посмотрели на них. На обоих лицах Хранителей была смесь из тревоги и удивления.

– Что случилось? – спросила Симона.

– Сильные возмущения в гравитационных полях нашей Вселенной. Что-то или кто-то приближается к нам на огромной скорости! – монотонным голосом произнесла Жасмин. – Эонару, Симона, уходите в реальный мир, мы посмотрим, что летит в нашу сторону.

– Нет, мы с вами! – безапелляционным тоном произнесли в унисон парень и девушка, взмывая в воздух вместе со Стражами. Набрали максимальную для данной физики скорость и влетели в портал.

Выскочили на самой дальней звездной системе, что была на данный момент. Дальше, в нескольких сотнях тысяч световых лет, лишь голубые заградительные звёзды. Даже тут их свет полностью заливал небосвод, делая переход из дня в ночь, полностью без сумерек.

– Симона, открывай энергопоток, я хочу узнать, что к нам направляется! – твердым голосом сказала Аделия, раскидывая поля на максимальную дальность в сторону возмущений в гравитации Вселенной. У Симоны глаза вспыхнули и её окружил ореол беловатого свечения. Поля Стража от энергии ядра вспыхнули стали видимыми и на, казалось, бесконечной скорости понеслись в небеса. Жасмин стояла, как взведенная пружина. Эонару положил руку на эфес меча, что теперь висели у него и Симоны.

Вдруг из Эонару словно вышибли воздух, у него подкосились ноги, он опустился на одно колено тяжело и часто дыша. Симона, не отпуская канал, подбежала и заглянула юноше в лицо.

– Это Страж, – как гром среди ясного неба прозвучал голос Аделии в объединённом сознании. Эонару, хватая воздух, еле выдавил из себя:

– Нефрита…

– ЧТО?! – это прозвучало вслух изо всех уст. Глаза Симоны стали круглыми, в пол лица. Жасмин побледнела, а Аделия нахмурилась.

– Я…чувствую её… – воздуха юноше все еще не хватало. Он поднял голову к небу, откуда летела к ним Страж. – Связь с ней…только что…появилась…

– Я тоже ощущаю её присутствие, – одновременно произнесли Стражи. Аделия резко развернулась по направлению к Нефрите и сосредоточилась. У Жасмин поползли глаза на лоб от открытия.

– Она без сознания… По инерции направляется сюда! – шепотом промолвила она. Затянула потуже волосы. Переоблачилась в полный доспех Стража и встала плечом к плечу с Аделией.

– Что будем делать? – решительно спросила сестру. – Сколько до прибытия?

– Две минуты. Она идет на 95% от местной скорости света. Я никогда не видела, чтобы так разгонялись!

– Но если Нефрита без сознания, то она врежется на всем ходу в отталкивающее поле Души! Она разобьется в дребезги! – вскрикнул Эонару, поднимаясь на ноги. Серебряные волосы, собранные в несколько хвостов, блеснули в холодном свете местного солнца. Симона обеспокоенно смотрела то на юношу, то на Стражей.

– Аделия, Жасмин, мы можем повернуть Вселенную к Нефрите торцом и загасить несколько заградительных звезд, чтобы Нефрита смогла влететь во внутреннее пространство? – озадачено спросила Симона.

– Я тоже об этом думаю, – отозвалась Жасмин. – Что думаешь?

– Выбора у нас похоже нет. Поймать на такой скорости в пространстве Темных миров никому из нас не по силам. Жасмин, готовь заклинание сверхновых для пары звезд! Эонару! На тебе поворот Вселенной! Координаты я тебе выдам через десять секунд. Симона, на тебе энергия!

К девушке подошла Жасмин и взяла её руки в свои. Тихо произнесла:

– Ты выдержишь, девочка моя. Верь в себя. Будет больно, очень больно.

– Как тогда, когда вы брали управление моим телом? – слабо улыбнулась Симона. – Я отвечу, как и тогда: «Я готова»

Радужки девушки и юноши засветились яркими фонариками. Задрожала земля. На Симону обрушился огромный голубоватый столб густого света, что змеями извивался и направлялся ко всем, кто использовал магию. Кожа Симоны была белой от колючего сияния, исходившего от неё. Эонару оплели эти потоки и, дойдя до кончиков пальцев, сорвались, разлетаясь веером во все стороны. Он сжал в кулаки эти ленты, натянул их, что посыпались мириады искр и начал поворачивать корпус в направлении, что указала Аделия.

Стражи, тем временем, разворачивали магическую сеть, растянутую между соседними звездными системами. Сеть была эластичной, чтобы медленно погасить скорость Нефриты, но Стражи не были уверены, что эта паутина выдержит. Поэтому пришлось в нее вкачивать энергию ядра, идущую через Симону, собственный поток энергии Стражей обладал недостаточной пропускной способностью, чтобы остановить такой «снаряд». Жасмин дополнительно укрепила систему черными солнцами, что так удачно расположились неподалеку, в космических масштабах неподалеку. Они будут служить гравитационными демпферами, чтобы от удара не потащила Нефрита целые планетарные системы за собой.

Симона держалась и не подавала виду, что через нее проходят тераватты энергии. Волосы трепало во все стороны, девушка была самой стихией, а стихия была ею. Ураганные ветры исходили от неё, унося верхний слой породы, обнажая каменное плато, на многие километры вокруг.

– Есть поворот, – выдохнул Эонару в едином сознании. С лица текли крупные капли пота, рубашка также промокла насквозь. Потоки энергии, уходили обратно к Симоне, ей стало немного легче, так как большая часть канала была отдана на разворот Вселенной. Жасмин отпустила заклинание с кончиков пальцев. Две ровные линии расчертили бездонную пустоту космоса. Через миг небо над возлюбленными взорвалось в ярко-синей вспышке. Стражи заранее накрыли часть космоса за сверхновыми поляризационным экраном, чтобы жесткое излучение не уничтожило жизнь на крайних звездных системах.

– Тридцать секунд до контакта! – громкий голос Аделии. – Симона готовься к всплеску энергии!

– Я готова, – решительно произнесла девушка.

Все были напряжены до предела. Аделия и Жасмин в одном световом годе от планеты висели в пустом космосе. На теле Симоны начали выступать вены, кожа блестела от влаги. Эонару смотрел в голубое безоблачное небо. Сканирующее поле Аделии взорвалось помехами.

Огромная объятая желтым пламенем комета неслась в расставленные сети. Космос искривлялся при взгляде на нее. Настолько чудовищно было искажение пространства.

– Контакт!!! – закричала Аделия и объединенное сознание отключилось.

Ослепительная вспышка накрыла пятую часть Души. Задрожала ткань самой сути Вселенной от освобождающейся кинетической энергии. Столб света моментально стал несколько тысяч километров в диаметре и, только у земли, сужался до одного метра и накрывал девушку. Симону согнуло пополам, вырвался кровавый кашель, она захрипела не в силах сделать вдох. Эонару одним прыжком подскочил к ней, подхватил девушку, усаживая на колени, и встроил свой канал, сделав его общим на двоих. Его в миг обожгло магической лавой, что неслась неукротимым селем, обдирая пару изнутри. Пропускная способность возросла на порядок, но все равно была недостаточна, чтобы протащить такие объемы энергии, но Симоне стало легче, и она смогла взять себя в руки, от помутневшего от боли разума. Утерла кровь со рта и сжав руку в кулак, а второй впиваясь в руку Эонару.