Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы

Глава одиннадцатая

Из всего живого на Земле, Эрна не любила никого. Из всего остального, –любила два направления- секс и деньги. Причем Деньги – даже больше. Первого у неё всегда было в избытке, а вот второго, и тоже –всегда, – не хватало, всегда было мало, и эта проблема, тянулась у неё по жизни, чуть ли не со второго класса школы, когда мама давала ей по двадцать копеек в день, на два пирожка и стакан чая, а её любимое мороженое стоило сорок копеек. Жила она в детстве в славном городе Днепропетровске, воспитывалась в приличной семье, окончила медицинский институт, вышла из него врачом-педиатром, получила направление на работу в известный на всю страну, но -таки малюсенький город –Саки, что на западе Крыма, там где людей и в том числе детей, лечат целебными грязями и рапой (водой, насыщенной солями). И все было бы нормально, но этот детский врач, не то чтобы не любил детей, он их как-то уж очень сильно ненавидел. Причем своих детей у неё никогда не было, поэтому, она не любила эту, постоянно меняющуюся людскую прослойку, просто абстрактно, в общем, и вряд ли могла объяснить причину этого.

Унаследовав от своей мамы жесткую категоричность в суждениях, и расчетливую практичность в действиях, при этом, невзирая ни на какие обстоятельства, нормы и правила, Эрна, сразу, по прибытию в Саки, выстроила четкую линию внедрения в жизнь этого курортного городка, и начала проводить её в жизнь. Естественно, – первоочередными вопросами являлись – работа и жилье. Для молодого специалиста- врача, тем более молодой девушки, вопрос трудоустройства, не был проблемой, а вот с жильем было не все так просто. Правда – можно было за дорого снять комнату в частном секторе, и санаторий согласен был возмещать понесенные ею расходы – только зачем ей это нужно!. Только зацепись с этим- так и будешь пользоваться съемным жильем долгие годы, руководство быстро привыкает к такому. Примеров было сколько угодно, среди коллег –врачей, в её же санатории. Это не для неё. Надо замуж, только не просто замуж, а на кратковременной основе и с обеспечением, хотя бы жильем. Да где и быстро, найдешь такого жениха?!.

А она нашла! Один молодой партийный чиновник из города Саки, любитель водных лыж, получил травму, перенес операцию, и ему рекомендовали восстановительное лечение грязью. И как раз, в санатории, где работала Эрна. Она, в то время, была очень недурна собой, поэтому холостой чиновник, очень быстро стал её мужем, и она переехала жить к нему в двухкомнатную государственную квартиру. Не прошло и года, как ей, эта замужняя жизнь и постоянный муж,– приелись. Надоело. Не столько душа, как её тело требовало свободы. Но не такой «свободы», чтобы взять и бросить нелюбимого мужа. А свободы заслуженной, страдальческой и сочувственной, в глазах окружающих.Подвернулся соответствующий случай. Медсестра, с которой они почти год вместе работали и, которая по духу была под стать Эрне, только с более умеренными амбициями, попросила у неё сто рублей, до зарплаты, то ли на серьги ей не хватало, то ли на что-то еще. Но прошел месяц, затем второй, а долг медсестра так и не возвращала. Приводила какие-то причины, но ничего от этого не менялось. И тогда Эрна ей заявила, что ей самой срочно нужны деньги, пусть она где хочет их берет, но отдаст в течении суток. Потом подумала и сказала, так, вроде бы нехотя: « Слушай, Зоя (так звали медсестру), у меня есть предложение, думаю, для тебя оно будет и приятным, и полезным. Постарайся соблазнить моего мужа. Хочу проверить, насколько крепки у нас супружеские отношения. Он же опять ходит к нам на грязевые процедуры. Постарайся, я скажу тебе, где и когда лучше это сделать, чтобы зафиксировать этот факт. В порядке поощрения –я прощу тебе долг….В итоге – в душевой кабине, куда с двух сторон, входят и выходят люди после принятия грязевых процедур, (случайно) встретились обнаженные – любвеобильный муж Эрны, и не менее любвеобильная, подогретая материальным интересом, медсестра Зоя, обслуживающая грязелечебное отделение. Они мылись в душе дольше обычного, так как без приглашения медсестры, в отделение никто не заходил….

Эрна даже не стала разговаривать с медсестрой о том, как все происходило, потому, что все видела своими глазами и сделала несколько снимков купающейся пары с разных сторон, небольшим фотоаппаратом. Она не дожидалась окончания «процедуры», ей хватало того, что она получила. Фотографии получились не совсем качественные, но лица, особенно её мужа, и соответствующие позы «моющихся», получились узнаваемыми. Она не стала устраивать дома каких-либо разборок, ей это абсолютно было не нужно, не сказала мужу ни одного слова, но пошла в горком партии, где он работал, нашла там председателя партийной комиссии и попросила её принять. Председатель комиссии, была классическим «комиссаром», бывшим фронтовиком, курила папиросы «Беломор», категоричной в решениях и неприступной внешне. Эрна, тихим голосом, поведала ей свою семейную тайну, сказала, что второй год живет с мужем, никаких проблем раньше не было, а вот вчера ей, на работе, подбросили конверт, в котором было несколько фотографий, где её муж… – и она расплакалась, да еще добавила, что у неё будет ребенок….И, что она никому ничего про это не говорила и не показывала, а люди ей посоветовали пойти прямо к председателю партийной комиссии, она мол умная, честная, во всем разберется, -и – снова расплакалась. Хозяйка кабинета, как могла её успокаивала, спросила –знает ли она женщину, которая была с мужем на снимке, на что Эрна ответила, что хорошо её знает, вместе работают в санатории, она молодая, не замужем, ничего плохого о ней, Эрна сказать не может, потому, что не знает. Председатель комиссии что-то пометила себе в блокноте, потом даже подошла к Эрне, положила ей руки на плечи и спросила: «Ну а вы как к этому всему относитесь?». Эрна ответила, что она просто не сможет жить вместе с ним дальше, потому, что просто не сможет, несмотря даже на то, что ждет ребенка.

Эрна поехала на работу, вернувшись вечером домой, обнаружила в ящике своего косметического столика, небольшую покаянную записку от мужа, где он проклинал себя за проявленную минутную слабость, просил прощения и не поминать его лихом. Больше он в её жизни постарается не появляться, а ей желает только счастья. Под запиской лежали две тысячи рублей, видимо, в порядке компенсации за нанесенный моральный ущерб…. После визита Эрны в парткомиссию, её мужа вызвала её (комиссии) председатель. Её все боялись, как кары Господней. Увидев фотографии, он так испугался, что выложил все подробности своего падения. Его счастье, что он был сыном большого областного начальника, поэтому, его просто перевели на работу, подальше от этих мест, говорили позже, что даже с повышением….С медсестрой тоже побеседовали, она просто сказала, что вовсе не знала, женат тот мужчина или нет, он сразу приступил к делу…, пообещал взять её к себе, возможно, и в жены. Ей было приказано держать язык за зубами и помалкивать, иначе будут неприятные для неё последствия. Эрна – Зое позже, тоже сказала, что договариваясь с ней, даже не предполагала, что муж окажется таким безвольным, и так легко ей изменит. Жалко, мол, перспективный был молодой человек, и вот–потерялся. Потом муж по почте подал на развод, Эрна согласилась, и на этом эпопея с её замужеством приятно для неё завершилась. Она осталась хозяйкой двухкомнатной квартиры, её перевели на работу в женскую консультацию города, и на ней навсегда осталась печать «пострадавшей» от действий неверного мужа, а, через пару месяцев, она распустила слух, что у неё от сильного нервного потрясения, был стресс, в результате которого случился выкидыш, и она потеряла ребенка. Это было завершающим аккордом в общей серии мероприятий, в результате которых она вышла на старт своей нынешней жизни. Уже почти пятнадцать лет прошло с тех пор, Эрна уже и не вспоминает о тех своих грехах молодости. То было время её становления, выхода в жизнь, жизнь свободную, никакими комплексами не ограниченную, вольную жизнь!. В которой –главной целью -было только её благополучие, -физическое и материальное. Моральное благополучие тоже при этом присутствовало, но оно у неё воспринималось чисто односторонне и прямолинейно,–лишь бы она получала от этого удовольствие, больше её, в любом плане, ничего не интересовало.

Постепенно, занимаясь проблемами гинекологии, Эрна нащупала одну из главных, «золотых», жил, которую можно разрабатывать вечно, причем с гораздо меньшими проблемами, чем по другим родственным направлениям. Здесь не надо было ни оперативных (как правило- проблемных) вмешательств, ни особого медикаментозного воздействия и многого другого, чего требовали другие проблемные вопросы гинекологии. Эта «жила» или «конек», показались ей наиболее привлекательными, при исключительных дополнительных возможностях. Это тоже была своего рода проблема, но несколько иного плана. Называлась она –Бесплодие. Разрабатывая это направление, Эрна поняла, что здесь очень пахнет деньгами, тем более –деньгами -по нарастающей. И вовсе не потому, что она (проблема) недавно появилась, она была вечна, как сама жизнь, просто этому вопросу стали придавать больше внимания. Развивалась медицинская наука, появлялась у людей возможность влиять на эти процессы, в том числе возможность материальная. Бесплодные, но малообеспеченные женщины, искали «лечение», без посещения медицинских консультаций, зато те, кто побогаче, в силу разных причин, пытались решать эти проблемы с помощью платных услуг. За время работы в клинике, Эрна многое увидела и многому научилась, в том числе и способам изымания денег у клиентов. Незаметно для внешнего мира, женская консультация, где Эрна стала руководителем, превратилась в многопрофильное учреждение, где женщине можно было получить все –от грязевых тампонов, до первоклассного мужчины-донора, инкогнито. Все об этом знали, многие от этого что-то имели, и очень многих это устраивало. А с приходом «перестроечных» времен, -все, что раньше делалось нелегально или полулегально, стала публично-легальным, даже с соответствующей рекламой, естественно, внешне, с формальным соблюдением действующих норм и правил. Бывшая женская консультация, расширив свои владения, стала одновременно и публичным домом, и местом интимных встреч под предлогом лечения бесплодности и своеобразным пунктом естественного осеменения, где встречались инкогнито, в темных помещениях женщины, желающие иметь детей, со специально отобранными и прошедшими медицинское освидетельствование, «производителями –донорами». Все это, естественно за хорошие деньги. Услугами этой консультации, часто пользовались жены высоких начальников, и не только Крыма, а также жены, появившихся, как грибы после дождя, новых кооператоров, цеховиков, арендаторов и им подобных. В последние годы, фирма Эрны процветала. Она регулярно платила взносы в общегородской воровской «общак», имела могущественных покровителей в этой среде, о которых мало кто знал, но кому надо, -те знали. К своему сорокалетию, Эрна подходила, как успешная бизнес-леди, без мужей, без детей и без других ненужных ей забот, кроме одной –«борьбы с бесплодием»….Эта проблема, её золотая жила, её кормила. И слава Богу.

Но, однажды вечером, ей позвонили домой, назвали известный пароль и сказали, что послезавтра утром, она должна быть у ДЯДИ, в Одессе. Все подробности узнает у него. Это-приказ и не обсуждается. Давно Эрна так не волновалась. В чем дело?! В честь чего так срочно и в Одессу, ни с того, ни с чего. Она пробежалась по своим недавним делам, –вроде бы нет ничего такого, чтобы срочно вызывать её и без объяснения причин, но –раз к самому ДЯДЕ –то звони в порт и заказывай билет на ближайший рейс. Она через день предстала пред дядины очи, он её тепло обнял, поинтересовался, как идут дела, про здоровье не спрашивал -все по ней было видно и так, только сказал, что у него личная просьба, которую может исполнить только она, иначе бы зачем он её дергал. Затем передал ей небольшую посылку, перечислил все вопросы, которые необходимо решить и вручил ей дополнительно билет на круиз до Батуми, в лучшую, одноместную каюту теплохода «Таджикистан», который зайдет в Евпаторию через два дня, в такое-то время. Сказал, что на всем пути следования, её будут негласно сопровождать наши люди, пусть она не беспокоится, но то, что он ей приказал, она должна исполнить беспрекословно, лично, и точно в оговоренное время. Это очень важно. В посылке – все, что надо и письменная инструкция-напоминание по исполнению.

«Постарайся, Эрна, это лично для меня, я не часто выхожу на тебя с просьбами, но сегодня –так надо». На этом они расстались, и Эрна ближайшим же рейсом, вернулась домой. Дома она раз прочитала инструкцию вложенную в посылку, удивилась –почему Дядя решил поступить именно так, а не иначе, но она уже многое повидала на своем веку, поэтому не стала вникать глубже в ненужные ей проблемы. Раз Дядя попросил её,– значит, ему так было нужно и чего здесь рассуждать. Надо просто исполнить его просьбу. Тем более, что ДЯДЯ, был на самом деле её дядей, братом её мамы, правда двоюродным….Она привела в порядок свои текущие дела, поставила в известность своих помощников, что отбывает в срочную недельную командировку и раздала всем им текущие поручения на период её отсутствия, а через день, отправилась в свой далеко не первый круиз по родному Черному морю и без всякой регистрации в Евпатории, так как билет у неё был из Одессы.

Глава двенадцатая

Пока пассажиры отдыхали после вчерашнего первого(главного) ужина, экипаж теплохода, делал свое дело –приводил в порядок ресторан и подсобные помещения, мыл посуду и готовился уже к наступающему новому дню. До первой остановки в Евпатории, времени было достаточно- целых двенадцать часов. Трудяга -теплоход, одолевал их в привычном режиме, и ночной переход ни для кого, тем более, для членов команды, не был чем-то необычным. Теплоход был среднего класса, построен в 1961 году, в городе Ленинграде, Он стал пятым судном серии пассажирских судов типа «Киргизстан». Именно потому, что он был-таки пятым, а не первым, – все мелкие обычные недостатки аналогичных судов, сошедших со стапелей до него, на нем были учтены и доработаны.Поэтому, именно этот теплоход обладал более высокими мореходными качествами, по сравнению даже с более крупными типами судов. «Таджикистан» работал в составе Одесского морского пароходства круглогодично, с небольшими перерывами на ежегодные профилактические докования. Пользовался заслуженным авторитетом у пассажиров, в первую очередь –одесситов, особенно – в осеннее –зимнее время, когда на нем, как бы не покидая Одессы, можно было хоть на несколько дней попасть снова в лето, в той же Ялте, Сочи или Батуми. Двадцать семь лет этот теплоход работал на Крымско-Кавказской линии, и никто, не только пассажиры, а и экипаж, не знали, что этот рейс будет последним для «Таджикистана» на Черном море. Такое может быть только у нас, когда весной судну делают текущий ремонт, а в конце лета, -его выводят из состава Одесского пароходства и продают за рубеж. Но так, как никто об этом пока не знает, забудем об этом и мы, не наша тема. Утром, пока пассажиры еще отсыпались, теплоход прибыл в Евпаторию, где взял на борт еще несколько десятков пассажиров и, после небольшой стоянки, отбыл в Новороссийск. В том, 1988 году, было списано несколько пассажирских судов Черноморского морского пароходства, и, в связи с этим, было скорректировано движение пассажирских и круизных судов, поэтому «Таджикистан» не заходил уже после Евпатории, – в Севастополь, а шел напрямую – в Новороссийск, намереваясь зайти в Сочи и Ялту, лишь на обратном пути, а в Севастополь уже не заходил, ни в прямом, ни в обратном направлении.

В Евпатории, на борт теплохода поднялись и наши знакомые: – Братья Григорий и Павел, а также – Эрна. Их разместили в каютах, показали – где, что и как, и пригласили к девяти часам в ресторан, на завтрак, который обычно начинается раньше, но сегодня пассажирам просто дали возможность больше отдохнуть после вчерашнего большого Ужина.

Ольга и Маша, подошли к ресторану минут за двадцать до девяти часов, подошли к администратору зала и попросили показать им места, которые можно было занять и, желательно, на все время круиза. Дежурная спросила: «А что вы не хотите быть за тем столиком, где сидели вчера?». Сестры ответили отрицательно. «Хорошо, -понимающе усмехнулась дежурная, – вчера места занимали, кто где хотел и где успел, а обычно мы рассаживаем пассажиров на постоянные места на весь рейс, так и проще обслуживать, да и мороки меньше, при выборе блюд, когда уже заранее знаешь запросы отдельных людей». Потом добавила: «А давайте, я вас посажу вон к тем молодым ребятам, они только что сели в Евпатории и сразу пошли сюда. Может у вас ними будет другое общение, чем со вчерашними любителями выпить!». Она подвела девушек к столику, за которым сидели двое ребят. Рослые, статные, добрые на вид, а главное- абсолютно одинаковые, только в разных рубашках-теннисках. Администратор сказала, что привела им попутчиц, что надеется, что ребята не будут их обижать, и пожелала им счастливого круиза. Когда девушки подошли к стульям, Григорий и Павел, встали и представились, сестры назвали себя. Когда познакомились и сели за стол, Маша шутливо сказала: « Ребята, вы такие одинаковые, как вас различать, кто есть кто, по одежде?». «Ну, по одежде – не получится, так же шутливо вставил Павел, – у нас с Гришей, всей одежды по две пары, и мы меняемся, сегодня, к примеру, он эту рубашку, или костюм, одевает, а завтра – я». «Ну а все-таки, как вас можно отличить внешне?» -спросила Ольга. «Внешне нас может отличить только один человек на свете –наша мама. Как это у неё получается –мы не знаем, но если вы, Галя, действительно желаете отличать –кто из нас кто, то, специально для вас, я буду носить на правой руке резинку, до тех пор, пока не привыкнете различать нас по другим признакам» -весело добавил Павел.

Зал ресторана постепенно заполнялся отдыхающими. Появились, довольно сильно помятые, вчерашние «знакомые» -Игорь и Георгий. Бегло осмотрев зал, и, увидев сидящих за столом девушек, они направились прямо к ним. Остановились рядом, в проходе. Игорь подошел вплотную к Ольге и без всяких приветствий и вступлений, громко произнес: «А что это, девочки, вы не на своих местах сидите?». «На своих»– ответила Ольга, – «нас сюда посадила администратор». «Какой еще там администратор!»-оглянулся кругом Игорь, -вы, пока не начинали кушать, быстро перебирайтесь за свой столик!». «Да никуда мы не пойдем!» -вмешалась Маша, – «нас сюда посадили и сказали, что теперь это наши места на весь рейс!». «Да ты что, – не сдержался Георгий, стоявший в проходе между столиками, -«да я на вас вчера полсотни потратил, на коньяк и шампанское!». «Так вы сами его и выпили!» -зло бросила Маша и отвернулась от него.

«Ну ладно вам, хватит ссориться из-за пустяков!»– произнес Игорь, – «пошли, Оля!» и взял девушку под руку. Ольга выдернула руку и отодвинулась вместе со стулом к Павлу. Тот повернулся к Игорю и довольно серьезно сказал: «Успокойся, дядя! Вам девушки сказали, что никуда не пойдут, вот и идите своей дорогой!». «А ты вообще молчи, сопляк!»-прикрикнул на него Игорь, -« не с тобой разговаривают!». Более вспыльчивый из братьев, Павел, резко поднялся, мгновенно захватил правой рукой брюки Игоря, ниже ремня, поднял его сантиметров на двадцать от пола и, кивнув головой в сторону раскрытого окна, тихо спросил: «Плавать умеешь!?», потом отбросил его от стола, сел на стул и добавил: «Проваливайте отсюда!». Упавший на одно колено, Игорь, вскочил и зло прошипел: «Запомни, придем в Одессу, ты даже на причал не сойдешь!». Павел хотел снова подняться, но Ольга мягко положила ему руку на колено и тихо проговорила: «Да оставь их, Павел!». Они быстро позавтракали и вместе вышли на палубу. На запад – мелкой зыбкой волной, игралось синее море, разновеликими и разноцветными островками по нему были разбросаны встречные и попутные корабли, а всю восточную половину горизонта, занимали красивейшие, но не совсем четкие очертания, крымских мест. Над всем этим чудом, огромной бирюзовой чашей, без единого облачка, опрокинулось небо, посредине которого, почти вертикально, блестящим таким плафоном, висело солнце. Теплоход огибал крымский полуостров и неторопливо отмерял морские узлы, направляясь в мощный торгово-пассажирский порт –Новороссийск, уже на Кавказском побережье.

Все четверо, стояли, облокотившись на перила, и смотрели в сторону моря. До чего же оно было сейчас красиво! Что-то неведомое им доселе, добавило обычной казалось бы воде, особого шарма, особой привлекательности, особенной тяги к чему-то еще неведомому и пока –непостижимому. Десятки чаек демонстрировали свое летное мастерство, занимая вокруг теплохода воздушное пространство – сверху, спереди, сзади и по бокам. Весело повизгивая, они оживляли само движение, напоминая, что хотя теплоход идет по морю, но хозяевами здесь, являются они, чайки. В районе Ялты, по обеим сторонам теплохода появились дельфины, чаще группами. Они весело ныряли вокруг судна, обгоняли его, снова возвращались, что-то кричали, вызывая особую радость у сестер из Вологды, видевших дельфинов впервые, вживую. Молодые люди, почти не разговаривали между собой, молча восхищаясь или удивляясь чему-то необычному. Но со стороны, внимательному человеку, можно было понять, скорее, почувствовать, что для этих двух пар молодых людей, при всем внешнем природном великолепии, весь окружающий их мир, постепенно сужался до маленькой группки из четырех человек. Им как-то вот так, сразу, стало гораздо приятнее смотреть друг на друга, чем на тех чаек, дельфинов и на все вместе взятое. Они весело рассказывали о себе, ничего не скрывая и не приукрашивая, они не следили за тем, о чем говорят, по той простой причине, что говорили все, о чем думали, открыто спрашивали, о чем не знали и, наоборот- делились всем, что по их мнению, было бы интересно другим. Да им и не было просто, что скрывать. А это как раз и есть по жизни самое главное….

Вместе прошли в буфет на другую палубу, там им посоветовали попробовать легендарный одесский коктейль. Попробовали. Послушали песни известного одесского барда и посмотрели набор мульт фильмов, по телевизору, в холле, а то, как признался Григорий, они с братом давно забыли, что такое телевизор в далеком Забайкалье. Зашли даже в специальное почтовое отделение, которое базировалось на местном киоске «Союзпечати», но было официальным, действующим, и даже имело свои почтовые конверты, с изображением теплохода «Тажджикистан». Не хохмы ради, а чисто с информационной точки зрения, написали и отправили письма своим мамам, в Вологду и в Евпаторию, естественно, в «фирменных» конвертах, где сообщили, что оправились в круиз и уже проплывают мимо Крыма.

Когда подошло время обеда, они вместе сидели на палубе, наблюдая, как купались и загорали отдельные отдыхающие, и тут Маша, вдруг спросила у ребят: «Мальчики, а вы не жили раньше в Вологде?. У меня такое ощущение, что я вас знаю с детства, вроде бы как жили в соседнем дворе!». Ребята даже как-то смутились, Григорий, так очень серьезно, но тоже, очень по-доброму, сказал: «Вы уж нас извините, девчата, но похожий же вопрос, я перед этим хотел задать вам и спросить, – не бывали вы раньше, в наших крымских краях?». Все вместе весело рассмеялись. Значит, думалось им, всем, – было у них, что-то похожее, одинаковое, и без всяких подсказок и напоминаний. Потом – все вместе, пошли в ресторан.

Когда Петр и Павел появились в ресторане утром, там, кроме администратора, в зале больше никого не было, потом они раньше всех покинули зал и их практически мало кто видел. Зато, когда они пришли обедать – зал уже был заполнен, и, когда они появились на входе, да еще вместе с двумя молодыми, красивыми девушками, весь зал, до единого человека, повернулись в их сторону, особенно, – женщины. Некоторые даже застыли на мгновения с раскрытыми ртами. Они увидели Зрелище! Образец! Показ МОД, если хотите. Многим, наверняка пришли на память стихи Пушкина: «…Из моря выходят -Все красавцы молодые, великаны удалые…Все равны, как на подбор!». Не хватало только дядьки Черномора, но само Черное море плескалось за бортом….

По большому жизненному счету, -увидеть две такие пары вместе, –можно было и не ехать дальше ни в какой круиз, а возвращаться домой, уже этого (Увиденного), хватило бы рассказывать на всю оставшуюся жизнь. Естественно, что абсолютное большинство пассажиров теплохода, сразу посчитали, что две эти пары, приехали из одного места и, наверняка, собираются пожениться, а не являются новобрачными, иначе бы не жили в разных каютах. Так решили многие, даже любители легкой жизни –Игорь и Жора. До самих же молодых, эта суть пока не дошла. И сестры, и братья, просто нашлись. Они чувствовали это, принимали и радовались этому чувству, но не могли дать ему объективную оценку, и с радостью отдались ему во власть, даже не пытаясь думать, в какую гавань приведет их этот случившийся жизненный, двух корпусный катамаран, разделить который на любые части, уже вряд ли получится. Поэтому они будут плыть дальше….