скачать книгу бесплатно
– Вот забавный парень, – улыбнулась Оля.
И мы направились в ту кафешку, где утром завтракали.
– Вот это душевное кафе, оно как островок рая посреди срача. Прям смотришь, и глаз радуется, – я не сдержала порыв эмоций, когда увидела знакомые стеклянные двери.
– Так и назовём: «кафе душевное», – заключил Данила. – Будем отдыхать здесь душой от суровых индийских видов.
Отдыхать душой, видимо, решили многие. Все столики были заняты. Мы остановились на пороге.
– Придётся искать что-то другое, – задумчиво произнесла я. – А как не хотелось бы…
– О, русские, ребята! Не надо искать, подсаживайтесь! – из-за ближайшего ко входу столика нам помахала рукой женщина. Худая, лет сорока, со строгим волевым лицом, но живыми улыбчивыми глазами, она сидела там с девочкой лет пяти и, судя по раскрытому ноуту, работала.
Приглашать нас второй раз не потребовалось. Мы тут же поспешили к столику.
– Я – Вероника, – женщина по-деловому протянула каждому для пожатия смуглую руку. – А это моя дочь, Настя.
Белокурая девчушка засмущалась и опустила взгляд.
Мы представились в ответ, рассаживаясь на диванчик и стулья.
– Недавно приехали? – Вероника окинула нас цепким взглядом, на миг сделавшимся острым, и снова улыбнулась. – Беленькие такие и вид удивлённый. Не привыкли ещё. Где остановились? За сколько?
– В Топ Хилл, за тысячу рупий в сутки, – бодро ответила Оля.
– Чего? – вытаращилась на нас Вероника. – Это очень дорого, вас надули. Да и отель не из самых хороших. Разве что ради вида. Я живу за триста. Эх, давайте заказывайте еду, и я научу вас, как здесь жить-быть. А то видно, зелёные ещё.
Мы сбегали за едой, я выбрала молочный фреш с манго, понадеявшись, что здесь обошлось без сальной тряпки, каких-то сэндвичей и крем-суп из брокколи. Всё-таки меню было европейское. Зато приветливые девушки за стойкой, одетые в сари, выглядели чистюлями и походили на райских созданий.
После лёгкой болтовни, кто откуда и описания наших впечатлений, Вероника и правда прочитала нам лекцию.
– Мы с вами, конечно, из Москвы, и всё для нас жутко дёшево, – заметила она. – Казалось бы, тысяча рупий, это рублей 700, за ночь, на троих вообще ни о чём. Но вы же хотите поездить и посмотреть страну. Так лучше на это деньги оставить. Кафешка эта, кстати, тоже дорогая, я тут из-за интернета по работе сижу.
– Зато душевная, – вставила я. – Приятно тут.
– Это да, под западного клиента, но есть и местные колоритные, потом подскажу, – пообещала Вероника. – Так вот, останавливаться лучше в йога-центрах, там нет кондиционера, зато дешевле и чище. И вообще торгуйтесь, здесь это любят. Вы умеете торговаться?
Данила отрицательно помотал головой и поморщился.
– Немного, да, – кивнула Оля.
– Так вот, вам говорят тысячу рупий, – продолжила Вероника, а вы в ответ такие: – Что-о-о? И глаза побольше, удивлённые. Вам дорого, вы не самолёте сюда прилетели!
– Что-о? – вопросила Оля и картинно выпучила зелёные глаза.
– Вот, неплохо, – одобрила Вероника. – Больше эмоций!
Мы проболтали в кафешке, наверное, часа два. Узнали, где лучше менять доллары, как добраться до гор на автобусе и что Вероника уже месяц в Индии, а так вообще путешествует по Азии с осени.
– Я на удалёнке, – пояснила наша новая знакомая. – Раз в году надо только месяц в офисе отсидеть, я там со скуки помираю. Продуктивности никакой, а здесь и путешествую, и работать успеваю, хорошо ребёнок пока в школу не пошёл. В начальных можно дистанционку, а потом придётся думать.
– А где вы ещё были? – спросила Оля.
– До этого – в Камбоджи. Но там пока сложно с туризмом, там же война была, беднота, разруха и люди ещё не готовы. Они испуганные, натерпелись, – на лбу Вероники пролегла вертикальная морщинка. – Нас чуть камнями не закидали. Мы на лодке сплавлялись по реке, там мост. На нём люди столпились, и кто-то бросил камень. Смотрим, а там местные с камнями стоят, бросать собираются. Женщина из нашей лодки очень испугалась, так громко закричала! Слава богу, прибежала полиция и разогнала толпу… А так, конечно, в Камбоджи очень красиво!
Мы расстались с нашей новой знакомой и направились в обменник, а заодно и купить билеты на автобус в Чопту.
– Конечно, мы не будем сидеть в городе, – пообещала Оля. – У нас же план, побольше посмотреть, купим билет и отчалим в горы.
Нам снова пришлось идти по мосту, но в это время там было много белых туристов, жертв для фото. И мы, быстро лавируя в толпе, добрались до середины моста. А там остановились посмотреть вид.
– Это ведь Ганг, ты говорила? Ганга? – припомнила я.
– Ага, – покивала Оля.
– А индусы же туда все отходы сливают и трупы ещё кидают?
– Трупы это в Варанаси, мы туда потом поедем, – обрадовала меня подруга. – А тут да, канализацию прочее.
–В Ганге водятся специальные фаги, они всё перерабатывают, – добавил Данила. – Река в этом плане уникальная, а для индусов священная. Вон народ купается, надо бы и нам попробовать.
Я с сомнением посмотрела на небольшой песчаный пляж.
– Давайте рыб покормим! Вероника сказала, это то ещё зрелище, – вспомнила вдруг Оля. – Я прихватила из кафешки булки!
Мы разломили хлеб и бросили в реку. За первым куском из мутной воды вынырнула довольно большая рыба и лениво сцапала его. За ней появилась ещё одна и заглотила второй кусок. А потом началось нечто: вода, казалось, вскипела! В глазах зарябило от мелькания ртов, хвостов и чешуйчатых тел. Все бурлило, и хлеб исчезал в считанные секунды.
– Офигеть! Сколько же их тут! – поразился Данила.
– Настоящая борьба за выживание! – ахнула Оля.
Рыбы отвоёвывали хлеб в жаркой схватке, мы изумлённо глазели. На наши удивлённые возгласы подошли другие туристы и тоже стали кидать в воду, что попало. Взбесившиеся рыбы яростно плескали хвостами и работали ртами. Данила снимал видео.
– А-а-яй! – Оля взвизгнула, и мы тут же обернулись.
Подруга отнимала пакет с хлебом у коровы. Худое, кожа да кости, облезлое животное пыталось сжевать содержимое вместе с целлофаном. Общими усилиями под смех проходивших мимо индусов, мы вытянули пакет буквально изо рта коровы. Потом уже отдали ей оставшийся хлеб. Уже к удивлению местных.
– Пакет корове вредно, – объяснила Оля. – Потому отнимали.
После такого зрелища другие туристы тоже переключились на корову.
Светлая загорелая девушка протянула бедному животному кукурузу. Индусы тут же оживились на предмет пофоткаться.
– Девчонки, линяем! – сообразил Данила, – а то ещё полчаса будем здесь тусить.
Мы скользнули сквозь толпу и уже на самом выходе попались молодой индийской парочке, желавшей фото.
– Ещё и трогают нас, – заметила я, когда мы наконец продолжили путь.
– Это у них на счастье, – ответила Оля.
– Здесь смотрю много европейцев, у них там чистота, порядок, как они вообще тут выживают? – удивилась я.
– Так наоборот, от этого сюда и бегут, дауншифтинг здесь для них, – пояснил Данила. – Попускаются здесь, никаких особых правил нет, жарища, кайф.
– Некоторые сжигают паспорта и остаются здесь жить, – добавила Оля и огляделась. – Смотрите-ка! Турагентство. Давайте зайдём ради интереса.
В небольшом домике за столом сидел пожилой индус, который выслушал нас и расписал прайс.
– Вы можете нанять машину с водителем, один день – тысяча рупий. Он везде будет вас возить, остановитесь, где хотите, в разных местах. Выезжать можете хоть завтра.
– Тысяча рупий всего! – Оля повернулась к нам, её глаза горели. – Это чуть больше трёхсот с человека! Можем поездить там по всяким красивым местам, каким захотим! Надо брать!
Мы заказали машину за завтра и воодушевлённые вышли из турагентства.
Глава 3. Рулевой Папаша
Я брела по улице своего родного маленького города, в котором выросла. Здесь уютно, в основном частные дома, в центре многие из них старинные с резными наличниками и обитые плотно подогнанными цветными дощечками. Дома купцов. Здесь были зажиточные люди, в лучшие времена. Теперь тут ни работы, ни зарплаты, последние заводы развалили. Молодёжь бежит отсюда, и я убежала, но почему-то каждый раз возвращаюсь.
Вот съездила в Индию, время пролетело, как один миг. И ничего во мне не изменилось, даже платки, которые обещала родственникам, не успела купить.
Из мутного стекла окошка домика на меня уставилось собственное отражение. Вроде лицо моё, а вроде совсем чужое: злое, осунувшееся, глаза – чёрные угольки, буравят острым взглядом.
– Ты ничего и не успеешь, время летит быстро. Где бы ты ни была, в конечном счёте, ты всё равно окажешься здесь. Что ты получила от жизни из того, о чём мечтала? Ты вообще помнишь, о чём мечтала? А?
Отражение ощерилось клыкастой улыбкой и вместо смеха завыло странным таким протяжным воем.
Звук неприятно резанул по нервам, меня аж всю тряхнуло. Что такое?!
Отражение взвыло ещё раз, и я подскочила на кровати.
Чёрт! Это же был сон! А я и не догадалась. Надо поставить маячок, если снится, что забыла платки купить, то это сон.
А странный звук повторился снова, кто-то протяжно и заунывно выл, и, кажется, прямо под дверью нашего номера.
– Оль! Оль, ты слышишь? – я позвала подругу. – Кто-то воет там, зверь какой-то.
– А? Что? – Оля заворочалась, приподнялась на локтях и посмотрела на меня. – А-а-а, не парься, это Даня блюёт.
– Что? – я посмотрела на кровать Данилы, она и правда была пуста. – Со звуком?
– Ну да, так уж у него как-то интересно получается. Мы называем это: лося звать, – пробормотала подруга. – Что-то съел вчера не то.
Она замоталась в одеяло и зевнула.
Я легла обратно в кровать. Ничего себе. А фреш-то не пошёл впрок. Или это не фреш. Вечером мы ходили в какой-то местный ресторан по совету Вероники. Данила там разошёлся. Ну ладно, если что, у нас есть Энтеросгель где-то…
Сон шёл плохо. Всё время вспоминалась речь отражения. Я проворочалась до утра, но так и не уснула. А когда забрезжил рассвет, пришла пора вставать и собирать рюкзаки.
Мы вышли из отеля ещё при луне, и я обратила внимание, какая она здесь необычная. Лежит себе на боку и остриями вверх. Двурогая. Да и созвездия не те. Разглядеть их мешало начинающее светлеть небо. Рассвет случился почти мгновенно. Когда мы дотащились до турагентства, на улице стало светло как днём. Нас ждала белая ретромашина, и плотный водитель-индус лет пятидесяти.
Мы представились друг другу. Все по очереди пожали тёплую широкую ладонь водителя.
– В горы едете, хорошо, – покивал он. – Я буду вам всё показывать и рассказывать. Святые места. Наши красоты.
Мы погрузили рюкзаки. Ребята сели сзади, а я вперёд.
– Необычно выглядит наш индус, какое-то лицо другое что ли, – заметила Оля.
– А вы помните, как его зовут? – спросил Данила. – Я что-то забыл.
Я покачала головой. Имена у меня и русские вылетали на раз, а уж индийские тем более.
– Папаши или Даши… – попробовала Оля.
Водитель обернулся и произнёс.
– Баншидхар, я Маратхи, – пояснил он. – Потому имя такое, необычное, да?
– Ага, – покивали мы. Вообще-то для нас все индийские имена звучали не то чтобы обычно.
– А, вон почему у него что лицо интересное, – заметил Данила. – Народность другая, у них тут же несколько народностей живёт. И все немного разные. Оу, – парень обратился уже к индусу на английском. – А можно машину остановить? Что-то мне нехорошо.
Водитель притормозил, и Данила выскочил, направляясь в кусты. Потом раздался знакомый мне уже странный звук.
– Опять тошнит, – вздохнула Оля. – Съел не то или на серпантине укачало. Бедняжка.
Данила вернулся, подруга заботливо напоила его водой, и мы снова отправились в путь, дорога стала забирать наверх. Навстречу неторопливо прокатился автобус.
– О-о-о, – мы проводили взглядами его заблёванный бок.
– Похоже, кто-то прям из окна тошнил, – заметила Оля. – Вот Данил, а ты денег жалел, хорошо, что мы машину взяли, а то пришлось бы также. В больших автобусах ещё и укачивает сильнее.
Данила недовольно проворчал что-то в ответ, и на какое-то время установилась тишина.
– Ой, ребят, а как нашего водителя зовут? – спросила Оля. – Я снова забыла.
– И я, – признался Данила.
– Я вообще не могу эти индийские названия и имена усвоить, – отозвалась я и вспомнила, как вечером подруга угорала надо мной, заставляя вспоминать, куда мы едем. Потом я раз двадцать повторила название, а сегодня снова в голове чистый лист.
– Что-то на «ши», как папаша, – вспомнил Данила. – Ему лет пятьдесят, как раз в отцы годится. Может, будем называть его папаша? Между собой?
– Или рулевой папаша, он же водитель, – предложила я.
Индус, услышав наши шикания снова улыбнулся. Догадался, наверное, о чём речь.
– Мы тут говорим, – пояснила ему Оля на английском. – Что ваше имя похоже на наше «папаша», отец. И вы как раз нам в отцы годитесь.
