Своя волна

Арсений приоткрыл рот, приготовившись отстаивать свои позиции, но в разговор вмешалась Агнесса Родионовна.

–Фая, ну что ты говоришь? Почему бред? По-моему прекрасная мысль! Арсений отлично придумал!– защебетала она.– Кстати! Аудиокниги это ведь что-то вроде радиотеатра?– она кокетливо улыбнулась.– Я бы могла озвучивать женские роли. Мне всегда говорили, что у меня дивный голос…

Фаина Родионовна, которую начали утомлять восторженные, словоохотливые родственники, махнула рукой.

–Помолчи, Агнесса! Во-первых, это никакой не радиотеатр. Весь текст читает один человек, притом профессионал…

–А я, по-твоему, кто, не профессионал что ли?– возмутилась Агнесса Родионовна. Гордо вскинув голову, она добавила.– Я могу и весь текст озвучивать. И вообще, Арсений, ты же сказал, что нужно пробовать что-то новое. Так почему не попробовать эти, как их там… аудиокниги делать в виде именно радио спектакля. Представляете, книгу читают по ролям. Это же ужасно здорово! Я могу…

–Агнесса! Закрой рот! Не лезь!– прикрикнула Фаина Родионовна. – Ни какими радио спектаклями, мы заниматься не будем. А также не будем выпускать компьютерные игры, кружки, майки и прочую ерунду.

–Это почему?– с вызовом спросил Арсений. Глаза его наполнились обидой и раздражением.

–Потому, что мы издательство. Мы занимаемся изданием книг. Ни кружек, ни значков, ни плюшевых зайцев – книг и только их.

–Между прочим, сейчас чтобы удержаться на плаву, нужно как я сказал, уметь проявлять гибкость. И ничего такого ужасного нет в том, чтобы начать заниматься чем-то новым, расширить сферу деятельности и заработать больше денег,– раздраженно заявил Арсений.– Сейчас все так поступают.

–Сейчас все много как поступают,– не менее раздраженно ответила Фаина Родионовна. – Кто-то расширяет сферу деятельности до трансплантации органов. В твоем гениальном перечне новых начинаний нет такого пункта?

–Фая! Что ты такое говоришь?!– голос Агнессы Родионовны зазвенел от возмущения. – Боже!…

Она вновь прикрыла рукой глаза и всхлипнула.

–Твой отец никогда бы не позволил превратить издательство в дешевый ларек, торгующий, чем придется, лишь бы заработать побольше,– игнорируя страдания сестры и ее очередной «образ», обратилась Фаина Родионовна к Арсению.

–Отец был бизнесменом и умел понимать выгоду,– с напыщенным видом возразил Арсений.

–И он никогда не поступался своими принципами. Не разменивался на всякую дешевку,– отрезала тетка.

Арсений метнул на нее горящий, негодующий взгляд.

–Арсений, ты, будем говорить откровенно, пришел на все готовое. Занял место отца. Весь процесс был отлажен, тебе не пришлось начинать с нуля, как когда-то начинали мы. То, что ты предлагаешь, мало того, что не согласуется с нашей привычной деятельностью и с политикой нашего издательства. Это совершенно новое направление, в котором ты ничего не смыслишь. Даже если ты наймешь, как ты выразился профессионалов, в конечном итоге, руководить их деятельностью и проверять ее результат, как руководитель, должен будешь ты. А ты, мало того что ни черта во всем этом не смыслишь, так еще, ты вовсе не тот человек, который готов засесть в своем кабинете на круглые сутки. Хотя бы на то время, пока это новое дело не наладится и не станет привычным, четко организованным и идущим, как по маслу без постоянного контроля и вмешательства с твоей стороны.

Арсений обиженно смотрел в сторону, не желая встречаться с теткой взглядом.

–Арсений, ты ведь все это решил затеять не ради прибыли, признайся,– уже почти мягко сказала Фаина Родионовна. – Для тебя жизнь – игра. Тебе наскучило однообразие, повседневность и ты всеми способами пытаешься избавить себя от скуки. То книга радиоведущего, с ее весьма сомнительным содержанием. То, теперь, компьютерные игры и что ты там еще придумал, не знаю и даже знать не хочу. Дорогой мой, повторяю в стотысячный раз, пора повзрослеть. Тебе уже не двадцать три, как когда ты только занял место отца. Ты уже вполне зрелый человек, имеющий какой-никакой опыт руководства. Может, хватит устраивать нескончаемое шоу и пытаться превратить издательство в балаган, ради удовлетворения своей потребности в вечном празднике. Жизнь состоит и из серьезных вещей. Нужно уметь разделять личные желания и всеобщую выгоду. И уж точно не ставить собственные желания выше всего остального.

Арсений поднялся. На щеках у него горели красные пятна, весь его вид говорил о том, что он обижен и зол.

–Я понял,– сказал он довольно резко.– Думаю, ты всю жизнь будешь, относится ко мне как к пустоголовому, ни на что не способному, ничего не понимающему в жизни кретину.

Глядя прямо перед собой, он пошел к двери.

–Я жду в машине,– не оборачиваясь, сказал он.

–Арсений!– Агнесса Родионовна с видом полным отчаяния протянула руки к сыну. – Дорогой…

–Пока, мам…

–Арсений! Сынок!– в отчаянии, заламывая руки, крикнула Агнесса Родионовна.

Арсений остановился.

–Все нормально, мам. Обычный рабочий момент, не переживай.– Он стремительно вышел из комнаты.

–Почему ты так относишься к нему?! Пресекаешь на корню инициативу,– набросилась Агнесса Родионовна на сестру, как только Арсений скрылся за дверью. – Мальчик старается добиться чего-то, сделать что-нибудь важное, а ты только и делаешь, что говоришь всякое гадости. Подрезаешь ему крылья… Ты невыносима! Почему, почему ты всегда такая?!– Агнесса Родионовна всхлипнула.

–Какая? Не хочу позволить твоему мальчику наделать ошибок из-за собственной глупости? Ты хочешь чтобы он со своими идеями, одна хлеще другой, мало того что опозорил доброе имя нашего издательства, так еще развалил все, в конце концов, и мы все пошли по миру?

–Можно быть как-то помягче,– с упреком сказала сестра.– Можно подумать, ты получаешь удовольствие, принижая заслуги других людей, постоянно выставляя всех дураками.

Поджав губки, Анесса Родионовна отвернулась к окну.

–Если я стану, как ты выражаешься, помягче, твой сын тут же начнет вытворять глупости и не остановится, пока все не профукает. Ничего, переживет. У него каждую неделю, что-то новое в голове. Ты в издательском деле, да и в бизнесе вообще, ничего не смыслишь, так что не лезь.

Решив, что хватит с нее на сегодня взбалмошных, обидчивых Весниных, Фаина Родионовна встала из-за стола.

–Я поехала. И так полдня пробездельничала, нужно еще поработать,– сказала она и пошла к двери. «Змея! Самая настоящая»,– глядя в спину сестры сердито думала Агнесса Родионовна. Ужасный, ужасный характер, с самого детства.

––

–Тебе принести выпить? Или, может, просто воды, или сок?– красивые губы тронула легкая улыбка.

Кира открыла глаза и, посмотрев на склонившееся к ней лицо тоже улыбнулась.

–Нет, не нужно.

Несмотря на улыбку, весь его вид и взгляд, кажущихся, в полумраке приглушенного освещения комнаты, почти синих глаз, ясно говорили о полном равнодушии. Кира засмеялась.

–Почему ты смеешься?– без особого интереса спросил он.

–Да, вспомнила, как я тут на днях сказала, что мне достаточно посмотреть на мужчину, и я его насквозь вижу.

–Да? И что же ты увидела, когда взглянула на меня?– его палец легонько скользнул по ее щеке.– У тебя потрясающая кожа. Как шелк…

–Да,– она слегка пожала плечами. Комплимент был не нов. Все отмечали, что у нее необыкновенно нежная кожа. Она и сама это знала. – Про тебя я подумала, что ты самовлюбленный, эгоистичный, умный и ужасно сексуальный самец…

–Ммм… какой лестный портрет,– засмеялся он. Он наклонился к ее губам. Пить ему расхотелось. Она была обворожительна. Как дикая кошка, необыкновенно страстная, опасная и переменчивая. Ему нравились такие женщины. С ними не бывает скучно, и они не пытаются тебя приручить и сами не привязываются, что тоже важно…

––

–Мам! Мам!

–Ну что ж ты так кричишь-то, наверное, и соседи сверху, и соседи снизу тебя слышат,– засмеялась Маша, выходя из комнаты навстречу вернувшимся детям. – Как вы съездили? Как бабушка? Довольна, как прошел день рождения?

Вера пожала плечиками.

–Да, вроде, нормально. Выглядела веселой…

–Мам, мам!– Федька подергал Машу за рукав домашней блузки.– Мы с бабушкой поедем в Санкт-Петербург! Представляешь?! И Свирчковский будет водить нас по интересным местам, и рассказывать про них всякие истории. Страшные!

Маша озадаченно посмотрела на сына.

–Надеюсь, на дне рождения ребенку, по ошибке, никаких крепких напитков не наливали?– обратилась он к дочери. Вера ухмыльнулась.

–Папа подарил бабушке путевку в Питер. Она пришла в такой дикий восторг. Короче, она сказала, что экскурсии будет проводить какой-то там Свиржевский, великий знаток Петербурга и такой шанс нельзя упускать. И мы тоже обязательно должны поехать. Чтобы развиться эстетически и духовно,– насмешливо добавила дочь.

–Вообще, я конечно не против того, чтобы вы развивались эстетически и духовно. Скорее, я очень даже за. Но для начала, можно было посоветоваться со мной,– вздохнула Маша.

Вера снова пожала плечиками.

–Ты же знаешь бабушку.

–Да, знаю…

–Мам, мам! Оказывается в Петербурге много всяких мистических мест. Представляешь!– Федька весь сиял от переполнявшего его восторга.– Этот Свирчковский будет нас по ним по всем водить. А как ты думаешь, привидений мы увидим?

–Сомневаюсь. Думаю, что, в данном случае речь идет о таких местах, где когда-то произошло что-то необычное. Навряд-ли там есть привидения, призраки и тому подобное. Да и, если туда постоянно водят экскурсии, даже если предположить, что-то такое там когда-то и было, то давно сбежало в более укромные и малолюдные уголки. Представители потустороннего мира не любят шума, суеты и вмешательства любопытных, желающих все узнать, увидеть и потрогать, туристов,– улыбнулась Маша.

–Жалко…– немного разочарованно протянул Федя.– Ну, может, хоть одно привидение мы увидим…

–Может. Вполне возможно, какое-нибудь одно несчастное привидение зазевалось и не успело вовремя сменить место обитания.

Некоторое время спустя позвонила свекровь.

–Маша, здравствуй. Во-первых, спасибо за подарок. Как всегда – верх элегантности и стиля. У тебя всегда был прекрасный вкус,– благосклонно сказала она.

–Спасибо. Рада, что Вам понравилось. Анна Владимировна, что там за история с поездкой в Санкт-Петербург?

–Да, именно насчет поездки я и хотела поговорить. Аркадий в этом году, решил, наконец-то, последовать твоему примеру и сделать изысканный подарок, приятный и действительно меня порадовавший. Очевидно, решил не спрашивать совета у своей, этой,– не упустила случая отпустить очередной нелестный комментарий в адрес «этой женщины» свекровь.– Как ты уже поняла, он купил мне путевку. И что самое приятное, он даже запомнил, как восторженно я отзывалась о лекциях Эммануила Свиржевского, истинного знатока истории Санкт-Петербурга, человека, буквально энциклопедических знаний. Слушать, как он рассказывает – настоящий восторг. Это незабываемо, и любой культурный человек должен побывать на его лекциях. Поэтому я решила, что нужно взять с собой детей. К счастью, когда я позвонила в турагентство, оказалось, что места еще есть. Кстати, я подумала, что ты могла бы поехать с нами. Но я решила сначала узнать, вдруг у тебя не получится из-за работы.

–А когда состоится эта поездка?– осторожно поинтересовалась Маша. Ехать в Питер со свекровью она не имела ни малейшего желания, но у нее закрались подозрения, что раз свекровь заговорила о ее работе, то Свиржевский будет вещать о мистицизме не во время новогодних праздников, как она сначала предполагала. А дети, между прочим, хоть и не работают, но зато учатся.

–О, в декабре. С четырнадцатого по двадцать первое декабря. Это восхитительно, поверь. Просто восхитительно. Я однажды присутствовала на его лекции. Так я была под таким впечатлением!

–Анна Владимировна! Это целая неделя. Дети учатся и они не могут пропускать неделю учебы даже ради того чтобы послушать самого великого Свиржевского.

–Ерунда!– отрезала свекровь.– Подумаешь несколько дней. Что такого они там пропустят в своей школе, что может помешать им, в дальнейшем, вести нормальную и полноценную жизнь? Половина того чему их обучают, а то и больше, никому не нужно. А тут они получат незабываемые впечатления и действительно полезные и интересные знания. Эта поездка останется в их памяти на всю жизнь. В отличие от двух трех дней школьных занятий. И дети были рады, и изъявили полное желание поехать.

–Если бы Вы предложили им куда-нибудь поехать до окончания школы, они еще больше бы обрадовались,– сказала Маша. Свекровь хихикнула. – Кроме того, что дети должны иметь понятие о дисциплине и ответственности, это я о неделе бесполезных школьных занятий, которые они пропустят, так в декабре еще будет и очень холодно для долгих прогулок по городу. В Питере, обычно, еще холоднее, чем в Москве…

–Ерунда!– снова заявила свекровь.– Дети вообще совсем по-другому воспринимают холод. Вон, посмотришь зимой – целый день на горке катаются и ничего. И потом, я тебе повторяю, это незабываемые впечатления. Подобная возможность выпадает раз в жизни. Можно и потерпеть неблагоприятные погодные условия ради такого случая.

–Мне кажется, что Федя вообще еще слишком мал для подобных мероприятий,– попыталась использовать последний, из имеющихся у нее аргументов, Маша.– Он изведет и Вас и всю группу, а заодно и знатока истории северной столицы Свиржевского, своей болтовней, бесконечными вопросами и попытками все схватить, поковырять и испытать на прочность.

–Ерунда!– в очередной раз повторила свекровь.– Федя просто очень живой, любознательный ребенок. Думаю, его интерес, напротив порадует всех присутствующих. Большинство детей сейчас, наоборот, ничем не интересуется, так что Свиржевскому будет приятен проявленный подрастающим поколением интерес.

–Разумеется. Главное, чтобы в один прекрасный момент, он от охватившего его восторга не попытался броситься под трамвай или сигануть, с какого-нибудь моста в Неву.

– Так что, ты сама не хочешь к нам присоединиться?– проигнорировав «черный» юмор бывшей невестки, спросила Анна Владимировна.

–Нет. У меня до самого Нового года очень напряженный график работы.– Нисколько не обманув свекровь, ответила Маша. Добавлять, что она не желает наблюдать, как ее младший отпрыск сведет с ума знаменитого лектора, она не стала.

–Жаль.

–Да, но что поделаешь. Со школой я этот вопрос улажу, но, Анна Владимировна, давайте в будущем сначала обсуждать подобные вещи.

–Разумеется. Я действительно слегка поторопилась, но в данном случае, нужно было действовать оперативно – места в группе только чудом остались. Только потому, что сейчас не сезон. Мне очень хотелось сделать детям особенный подарок к Новому году, запоминающийся, ты же понимаешь.

–Я понимаю…– согласилась Маша, желая поскорее закончить разговор с гиперактивной, трудно переносимой в больших дозах, бывшей родственницей.

Глава 11

Взявшись за длинную, отполированную до блеска, медную ручку, Кира с силой толкнула тяжелую дверь.

–Е… дверь,– проворчала она,– когда ее уже поменяют.

Маша улыбнулась.

–Она старинная, как и само здание, а ты невоспитанная невежда…

–Плевать! Каждый раз нужно навалиться всем телом, чтобы открыть. Так что, я, нисколько не расстроюсь, когда эту древность отправят на свалку, а вместо нее поставят нормальную,– упрямо повторила Кира.

В лицо дохнул морозный вечерний воздух, наполненный, гулом машин, подсвеченный тысячами огней горящих фар, фонарей, окон зданий.

–Смотрите-ка! Явился, не запылился,– ухмыльнулась Кира, глядя вперед, где у края дороги стояла припаркованная черная иномарка.– Любитель молодежных тусовок, собственной персоной. С цветами. Прямо жених!

Кира презрительно рассмеялась. Покосившись в сторону указанную подругой, Маша глубоко вздохнула. Влад с большим букетом в руках стоял рядом со своей машиной и улыбался немного смущенной улыбкой. Смущение, как подозревала Маша, было скорее напускное, чтобы показать, что он осознал степень своей вины и раскаивается, и она, конечно, должна его простить.

Как будто прочитав ее мысли, Кира насмешливо сказала:

–Ты, создание мягкотелое и, конечно, по доброте душевной, этого самодовольного козла простишь. Даже не сомневаюсь. Но советую, хотя бы съездить ему пару раз его веником по физиономии. Ему это только на пользу пойдет, поверь. – Кира улыбнулась. – А ты получишь моральное удовлетворение.

–Ладно, пока,– буркнула Маша, в глубине души понимая, что подруга права. На счет ее мягкотелости, а не насчет того чтобы съездить букетом приятелю по физиономии. Заниматься рукоприкладством Маша точно не собиралась. С хмурым видом она направилась к ожидавшему ее Владу.

–Привет!– он радостно шагнул ей навстречу и попытался чмокнуть в щечку. Маша увернулась от поцелуя. Оценив ситуацию, Влад принял еще более виноватый вид. – Ну, Маш! Хватит дуться. Ну, я сглупил, признаю.

Он развел руками и покаянно опустил голову, поглядывая на нее вовсе не наполненным раскаяния взглядом. Видя, что Маша продолжает сердито смотреть на него, он взял ее за плечи, стараясь заглянуть в глаза.

–Ну, посмотри на меня. Я же извинился. Маш!

–Знаешь, я каждый раз думаю, что хищница Кира, как ты ее называешь, дает очень правильные советы, и почему-то я никогда ими не пользуюсь, хотя следовало бы.– Маша, наконец, взглянула в глаза провинившегося «бойфренда».

–И что же такое она тебе посоветовала сегодня?– улыбнулся Влад, снова предпринимая попытку коснуться ее губами.

–Ничего.– Маша уперлась ладонями ему в грудь, не позволяя поцеловать себя.

–Маш! Ну, правда, хватит уже. Ну, я же извинился, признал, что был неправ,– с легкой досадой в голосе сказал Влад.

– Конечно. Ты извинился.– Глаза у Маши были уже не сердитые, а скорее грустные.

–Маша, ну мне что на колени нужно встать?– с вызовом сказал Влад.– Ну, хочешь, встану.

Он опасливо оглядел мокрый асфальт у себя под ногами.

–Нет, не хочу,– сердито ответила Маша, избавив ухажера от необходимости плюхаться в грязь и, вследствие этого бессмысленного жеста, порчи брюк.

–Ну, значит, будем считать, что ты меня простила,– заявил Влад, которому надоела эта сцена с уговорами.– А чтобы окончательно искупить свою вину, приглашаю мою прекрасную даму поужинать. В какой ресторан ты хочешь? Французский, итальянский, может быть, сегодня ты настроена на восточную кухню или на экзотику?– радостно затараторил Влад. Инцидент исчерпан. Все счастливы.

Маша покачала головой.

–Прекрасная дама настроена на то, чтобы поехать домой, где ее ждут дети. Так, что французская, итальянская и прочая кухня на сегодня отменяются.

–Ну, можем ненадолго заехать куда-нибудь. Попить кофе. Съесть какой-нибудь десерт,– Влад игриво посмотрел на нее.– А потом мой верный конь домчит тебя до дома. А? Согласна?

–Не знаю… Нет,– вспомнив про «мягкотелое создание», твердо сказала Маша.– Мне нужно ехать.

–Ну, хочешь, в эти выходные я приеду к тебе, и мы устроим ужин вдвоем. Ты и я, как ты и хотела…

Его губы коснулись ее губ.

–Ну? Согласна?…

–Ладно…– выдохнула она, растворяясь в долгом, наполненном страстью поцелуе. – Но учти, готовить я не буду…

Глава 12

-Размазня!– обмакнув ролл в соевый соус и после этого отправив его в хорошенький ротик, презрительно сказала Кира.– Так я и зала, что стоит этому самовлюбленному кретину поныть пару минут, и ты не выдержишь, растаешь и простишь его.

Вытерев уголок губ салфеткой, Кира уставилась на подругу сердитым взглядом. Маша задумчиво смотрела перед собой, держа в руке невскрытую упаковку с китайскими палочками.

–Ешь!– рявкнула Кира.– Хватит страдать. Этот твой великовозрастный любитель клубов того не стоит. Вообще не понимаю, из-за чего ты так изводишься. Не отношения, а х… какая-то,– в очередной раз, в своей излюбленной манере, высказала не самое лестное отношение к Машиному роману Кира.

–А ты бы не простила?– достав палочки и вновь «зависнув», теперь уже, над собственной порцией роллов, спросила Маша. Кира презрительно фыркнула.

–Я?! Ты имеешь в виду, если бы я полдня убила на уборку, а потом сама готовила ужин? Сама. Чего я в принципе никогда не делаю. В лучшем случае разогреваю готовую еду в микроволновке,– Кира засмеялась,– и то только по особо торжественным случаям.

Отправив в рот очередной ролл, она продолжила:

–Поверь, мужики не настолько смелые. Моя жгучая татарская кровь, это не жиденькая водичка, текущая по венам, готовых к всепрощению и самопожертвованию женщин среднерусской полосы. Со мной подобные номера не проходят. Я ведь могу, в случае чего, и отчекрыжить что-нибудь, показавшееся мне из-за расстройства лишним. Раз-раз и одним мужиком меньше.– Темные глаза сверкнули озорным блеском. – И мужики это чувствуют. Они только притворяются полными кретинами и ничего не соображающими недоумками. Где нужно, они прекрасно соображают.

Маша улыбнулась.

–Ты просто ужасная!

–О, да! И поэтому я не страдаю из-за недостойных, неприятных, самовлюбленных типов, позволяющих себе гнусные выходки.

Расправившись с оставшимися роллами, Кира с довольным видом откинулась на спинку своего кресла.

–Как ты думаешь, почему наш великий ценитель женщин, не пропускающий ни одной юбки, Арсений, ни разу не пытался подкатывать ко мне. Прямо скажем, не самой убогой представительнице женского пола,– скромно добавила обладательница шикарной фигуры и лица достойного украшать обложку журнала.

Маша пожала плечами. Она ни разу не задумывалась об этом, но сейчас, после Кириных слов, ей и вправду показалось странным, как это их любвеобильный шеф упустил подобную возможность.

–Я не знаю,– засмеялась она. – Но это действительно странно.

Серые глаза наполнились детским любопытством. Кира усмехнулась и торжествующе посмотрела на подругу, совершенно не искушенную в тонкостях отношений.

–Наш золотой мальчик любит смазливых, капризных, избалованных, но вполне безобидных дур. Опасных женщин он избегает, потому, что он терпеть не может проблем, сложностей. Он, как раз из тех, кто мастерски прикидывается наивным простачком. С соображением у него все в порядке, умом его бог не обидел.– Кира рассмеялась.– Хотя, иногда, складывается противоположное впечатление.

Кира внимательно посмотрела на подругу.

–А, кстати, он ведь к тебе явно неравнодушен. Может, тебе с ним замутить? Даже не сомневаюсь, что в постели он очень даже,– Темные глаза сверкнули и губы изогнулись в немного насмешливой и, в то же время, хищной улыбке. – Ну, и при всех своих недостатках, всяко лучше, чем этот твой «Все в шоколаде».

–Спасибо, конечно, что причислила меня к разряду смазливых, избалованных дур, на которых так падок наш очаровательный, не в меру похотливый издатель.

–Нет, к тебе он относится иначе, чем к другим женщинам.– Кира пожала плечами.– Чем-то ты его волнуешь. На других ему плевать. Он с легкостью сходится с ними и с такой же легкостью расстается.– Кира подмигнула.– Я же говорила – я в подобных делах спец. Вижу мужиков насквозь.

–Ясно. Но единственное, что я, как ты выразилась, могла бы замутить с Арсением, так это его усыновить.– Маша засмеялась.– Но к такому ответственному шагу я не готова. Да и его родная мать, наверное, была бы против. Хотя, вполне возможно, что наоборот она бы даже и обрадовалась.

Кира расхохоталась.

–Его счастье, что он тебя не слышит. Его непомерное самолюбие могло бы и не выдержать такого удара.– Кира погрозила пальцем.– А ты бываешь злая, Морозова. Недаром говорят, что внешность обманчива. О, эти серые, наполненные добротой и нежностью глаза, скрывают способную на жестокость и коварство женщину.

–Я учусь у лучших,– скромно ответила Маша, пряча озорную улыбку.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Максим Стрельников.

–Прошу прощения,– взглянув на разложенные на столе контейнеры с роллами, улыбнулся радиоведущий.– Не хотел мешать, но Арсений сказал, что нужно что-то подписать.

–Нужно,– Кира скользнула по стройной, широкоплечей фигуре хищным взглядом.

–Я могу позже зайти…

–Нет, нет, зачем же. Вы нам совсем не помешали,– промурлыкала бухгалтерша.

Дверь снова открылась и на пороге возник арт-директор.

–Всем привет. Маш, я тебя искал, мне у тебя кое-что нужно узнать,– сказал он, демонстративно не глядя в сторону хозяйки кабинета.– Я бы подождал, но Фаина Родионовна требует эскизы срочно. Такое у нее сегодня настроение,– ухмыльнулся арт-директор.

–Да, ничего,– отставив недоеденные роллы, Маша встала из-за стола и подошла к Денису, продолжавшему стоять у двери, как будто он не желал сделать хоть шаг вглубь кабинета.

Радиоведущий, в отличие от Дениса, не имел ничего против «вторжения» во владения главного бухгалтера. Подойдя мягкой, неторопливой походкой к столу, он слегка наклонился вперед.

–Ммм… аппетитно выглядит,– он бросил многозначительный взгляд на хозяйку кабинета.– Кажется, я бы не отказался попробовать.