скачать книгу бесплатно
Клава замерла, не понимая, что происходит. Только гулко забилось сердце.
– Еще и ребенка принесла на мою голову. Чтобы я на старости лет еще одного воспитывала.
– Но ты же и не…
– Развратница! – припечатала Мария Васильевна.
– В школе проблемы? – рискнула предположить Клава. Все-таки истерика на ровном месте выглядела странно.
– Не твое дело, – процедила Мария Васильевна и, хлопнув дверью, скрылась в своей комнате. Клава тихонько вошла на кухню, положила себе омлет в отдельную тарелку и так же тихо скользнула в детскую.
В детстве приступы ярости у матери проходили куда хуже. Клава не могла не признать, с возрастом характер смягчился. Но когда Мария Васильевна начинала кричать, самое лучшее – не лезть под руку. Исчезнуть. Раствориться. Пусть выместит злость на ком-нибудь другом. Вот только кроме Клавы, у Марии Васильевны никого другого не осталось.
– Пойдем-ка, Олежка, воздухом подышим, – сказала Клава, едва дожевала последний кусочек еды.
Олежка гулять не хотел, он хотел мультики. Но Клава постаралась одеть его как можно быстрее. Так же быстро натянула джинсы и кроссовки и выскользнула на улицу вместе с сыном.
***
Сидя на лавочке у подъезда, легко жалеть себя. Все старания пошли насмарку. Все, что Клава сделала за день – напрасно. Мама даже слова не сказала про чистоту на кухне, про постиранные занавески и плед. Все зазря. Ужасно захотелось пойти купить себе чего-нибудь, безделушку, мороженого. Или игрушку Олежке. За игрушку мама ругать не станет. Клава пошарила по карманам. Несколько мелких монет, хватит только на булочку для голубей.
– Может, – сказала Клава Олежке, – на курсы какие-нибудь записаться? Маникюр там, педикюр, или в повара пойти.
– Охаё! Бока греешь?
Клава подняла взгляд на Димку Выкова, сына директора обувного магазина. Парнишке осенью стукнуло четырнадцать лет, и он демонстрировал все прелести переходного возраста. На лице цвели прыщи, давно не стриженые темные волосы можно уже стягивать в малюсенький хвостик на затылке. Носил исключительно армейские штаны и безразмерные футболки с персонажами аниме. Если его помыть, вылечить прыщи, причесать и одеть в нормальную одежду – вышел бы приятный парень. Правда, еще пришлось бы заставить его говорить по-человечески и перестать грызть ногти, но это дело третье.
Вот и в этот раз, кожа у Димки блестела жирным блеском, как и волосы, зато на черной футболке красовался нарисованный мальчик или девочка, с яблоком в руке. За спиной мальчика таилось чудо в перьях. "Тетрадь смерти" поясняла надпись на английском.
Димка ни с кем во дворе не дружил, и вообще, после развода родителей, жил не здесь. Изредка приезжал повидать отца, а с Клавой перекидывался парой слов при случайной встрече. Иногда рекомендовал посмотреть какой-нибудь новый аниме-сериальчик, но Клава все отнекивалась недостатком времени.
Долгое время мать вовсе запрещала Димке видеться с отцом, при этом внушала, что отец его не любит. О соседской драме знал весь двор, и даже Мария Васильевна любила обсудить семейную драму с подругами и коллегами.
На Димке вся история сказалась не лучшим образом. Клаве оставалось только гадать, что за жизнь он вел со своей матерью, которая снова вышла замуж.
– Просто сижу, – сказала Клава.
– Есть сотка?
– Нет, – сказала она с чистым сердцем. Да даже если бы и была, еще не хватало помогать деньгами сыну директора магазина.
– Жаль. А чо нет?
– Я же не работаю, откуда у меня деньги?
– А чо не устроишься?
– Такой умный, череп не жмет? Думаешь, работа на дороге валяется?
– Бате вон рабы в магазин нужны, – сказал Димка, обкусывая ноготь на большом пальце.
– Спасибо, что сказал, – произнесла Клава. – Как дела в школе? – спросила она неожиданно для себя. Дима ходил в ту же школу, где преподавала Мария Васильевна. Чуть далековато от дома, зато хорошая.
Димка замер от удивления.
– Нормально, – ответил он. – А что?
– Да мать моя не в себе сегодня. Я думала, может, что -нибудь в школе случилось? Скандал там или еще что.
– Да вроде… как обычно все. Ты же знаешь, она с училкой физики не ладит. Та ей чет вякнула, ну, твоя мама на нее и наехала. Наверное, домой пришла, не остыла еще.
– А что она такого вякнула, что моя мама с полуоборота завелась?
Димка быстро посмотрел в сторону.
– Да фиг знает, – сказал он.
– Что-то про меня?
– Не знаю, не слышал.
– Ладно, ладно, извини. Слушай, Димка, а твоему отцу правда в магазин работницы нужны?
– Ну да. Сходи, вдруг возьмут. Ты “Темного дворецкого" смотрела?
– Неет, – протянула Клава, ожидая, когда на нее свалится новая порция совершенно ненужной и непонятной информации об японских рисованных героях.
– Ну ты что? Это же уже классика! Там про демона, который и дворецкий и демон и он живет с маленьким мальчиком....
Дальше Клава уже не слушала, просто смотрела как шевелятся Димкины губы и горят глаза. Здорово, наверное, иметь увлечение, которое поглощает и придает столько страсти. Вот ему-то жизнь точно не кажется пустой. Хотя, Клава припомнила себя в переходном возрасте, и у него жизнь может быть не гладкая.
– Я обязательно посмотрю, – сказала она, заметив, что Димка замолчал.
– Угу, – сказал он. – Ну так увидимся.
– Увидимся, – сказала Клава.
***
Немолодой мужчина, уже начавший не только седеть, но и лысеть, наблюдал за их разговором издали. На работу он ходил в одном и том же сине-сером костюме, стильном, но потершимся на локтях. Лакированные туфли посерели от пыли и уже не сочетались с барсеткой, которую Леонид Васильевич для надежности зажал под мышкой.
Пока следил за сыном, чувствовал он себя при этом неловко, но до чего приятно смотреть, что сын хоть с кем-то находит общий язык. Пусть даже с некрасивой соседкой, позором ее матери. Леонид Васильевич Выков возвращался с работы пешком, погода располагала.
Леонид Васильевич считал увлечения сына глупыми и детскими, самого его – разгильдяем, а бывшую жену – дрянью. Он пытался сблизиться с Димой, взять с собой на рыбалку, и даже приобщить к семейному, как он считал, бизнесу. Но Димке цифры и управление оказались неинтересны. Он с гордостью мог козырнуть, что его отец – директор магазина, но при этом больше походил на сына какого-нибудь недотепы из его сотрудников.
Собственную молодость, когда увлекался Битлами и отращивал бакенбарды, Леонид Васильевич благополучно забыл.
И все-таки он радовался, когда видел, что у сына есть друзья, и что он запросто болтает и смеется с соседкой, а не только сидит, уткнувшись в компьютерные игры или, того не легче, мультики.
Поэтому к подъезду Леонид Васильевич подошел в добром расположении духа.
– Здравствуйте! – вежливо сказала Клава.
– Клавдия Перова. Не ошибаюсь?
– Нет. Здравствуйте, Леонид Васильевич.
– Здравствуй, здравствуй! Что сидишь, бока греешь?
– С мамой поругалась. То есть, она со мной.
– Важное замечание.
– Леонид Васильевич, скажите, Дима мне тут сказал, вам работники требуются…
– Хочешь устроиться?
– Ну да.
– У тебя же маленький ребенок, верно? – сказал Леонид Васильевич, будто не заметив снующего рядом с лавкой Олежку.
– Не такой уж маленький. Проблем не будет, правда. С бабушкой посидит, если что.
– Если что, – Леонид Васильевич закусил губу. Он принципиально не брал на работу молодых матерей, и старался после декрета под каким-нибудь предлогом быстренько уволить или вынудить уйти, что предпочтительнее. Но эта молодая женщина – приятельница его сына, вдруг она поможет наладить с ним взаимопонимание? Идея так себе, но попробовать все же хотелось.
– Когда сможете выйти на работу? – спросил он.
– Хоть когда, – сказала Клава, чувствуя, что дело вот-вот выгорит.
– Хорошо, хорошо, – Леонид Васильевич силился вспомнить содержание вопросника для соискателей, что лежал у него в кабинете.
– Почему вы хотите работать в нашей компании? – вспомнил он наконец.
Клава помедлила секунду.
– Чтоб с голоду не сдохнуть, – сказала она в порыве честности.
Леонид Васильевич вытаращил на нее глаза.
– Ну хорошо, – сказал он. – Позвоните, там скажут, когда можете выходить и какие документы взять с собой.
– Я принята? – воскликнула Клава, едва не подпрыгнув на лавке одновременно в восторге и ужасе.
– Приняты.
– Спасибо! – произнесла она с таким чувством, что Леонид Васильевич поморщился. Но все же искренняя благодарность его тронула.
***
– Мам, маам! – Клава сияла, она едва ли не бегом взобралась на четвертый этаж с Олежкой на руках. – Мааам!
– Что? – высунулась Мария Васильевна из спальни.
– Я на работу устроилась! – выпалила Клава.
– Что? – искренне изумилась мать. – Куда это? Опять в Орифлейм какой-нибудь?
– Нет, продавщицей обуви.
– И сколько платить будут?
Улыбка Клавы увяла.
– Не знаю, не спросила.
– И что за фирма?
– Леонида Васильевича.
Мария Васильевна задумалась.
– Это тот представительный мужчина, от которого жена ушла? – уточнила она.
– Ну да, он. У него еще сын Димка.
– Что же, поздравляю. Все-таки будешь при деле. Может, поработаешь и поймешь, как хлеб с маслом достаются. Когда выходишь?
– Надо завтра позвонить и уточнить.
– Я тебя рано подниму.
– Да ничего, я встану.
– Так, а ребенка с кем?
– С тобой, – сказала Клава как само собой разумеющееся. Мария Васильевна закатила глаза.
– Ладно, ладно, горе мое. Я найду, с кем оставить, на пару уроков с собой возьму. Ходила же с тобой на работу. Олежка тихий, не помешает.
Мария Васильевна помялась и спросила тихим, несвойственным ей голосом.
– Я могу тебе на работу заходить?
– Я не знаю, наверное, – сказала Клава.
– Ну, я супчик сварила. Иди кушай. Я Олежку сама покормлю.
– Спасибо, ма.
