скачать книгу бесплатно
А потом я показал мастер класс, отбивая огнешары мечом. Близкие разрывы меня немного оглушали, конечно, но особо не мешали. Аниса пришла в восторг. Не от своей магии, о бесполезности которой она и так все знала, а от моей лихости.
– Может ты будешь изучать еще что-нибудь? – спросил я, надеясь, что это звучит не очень высокомерно. – Если время есть, почему его не потратить с пользой?
– А я изучаю, – потупила глазки девушка. – Заклинание для сохранения молодости. Мне сейчас, конечно, не надо, но пока выучу, уже может и не будет лишним. Если доживу, конечно.
Я поразился так, что даже забыл успокоить собеседницу насчет «доживу». Сохранение молодости – это уровень заклинания шестой минимум. Нет, она может надеяться хоть как-то его освоить лет за двадцать… Но как-то странно это.
Впрочем, много раздумывать мне не дали. Аниса попросила приготовить ужин. Причем, не показать ей, как готовить, а именно приготовить. Но я почему-то согласился. И не смог проявить твердость и потребовать от нее взяться за работу самой, хоть и под моим руководством.
Я расстарался в этот раз как никогда. Весь вечер убил! Но зато накрыл целый пир. Суп из тыквоины, каша из тыквоины, пирог из тыквоины. Да, начинка пирога тоже, естественно, из тыквоины. Ну и вода ледниковая.
Несколько часов стояние у плиты привели меня в ярость. Я даже сам от себя такого не ожидал. И когда я поднимался из кухни по лестнице в свою спальню (бывшую мою?), я устроил спор сам с собой:
– Ну и чего добился, придурок? Стал слугой? Начерта тебе было стоять у плиты весь вечер? Причем, вкус у всех блюд примерно один. И тебе он уже поперек горла стоит!
– Ну ведь Аниса попросила приготовить ужин.
– Так ведь ужин, а не пир! Причем, такой убогий. И почему бы ей самой не расстараться?
– Ладно, убедил. Буду думать впредь, какие просьбы исполнять. Ну и еще. Мы же даже целовались сегодня. Я ей не равнодушен!
– И что? Со слугами тоже спят. Но слуги от этого слугами быть не перестают. Тем более, как бы тебе не отправиться ночевать опять в комнатку внизу.
– Нет уж. Хватит! Если кто вниз сегодня отправится, то не я.
Я угрюмо остановился около двери. Я уже псих? Такой диалог устроил сам с собой… Да уж. И с такой рожей идти соблазнять девушку?
– Так… стою пока на морду улыбка не вернется! А характер показывать буду уже по результатам ужина, – твердо решил я.
В итоге в комнату я вошел только через пять минут. Но зато с улыбкой от уха до уха.
Вечер прошел замечательно. Мы много болтали и смеялись. В этот раз, для разнообразия, об искусстве. Я, правда, был в этом ни в зуб ногой, но зато Аниса разбиралась во всех веяниях и тенденциях очень хорошо. Так что сегодня я больше слушал.
Но закончили мы вечер довольно рано. Аниса спрятала зевок и поежилась в плаще-халате в который переоделась перед ужином. Ну да, день был насыщенным и девушка несомненно устала с непривычки.
– Может я уже отправлюсь спать? – мило улыбнулась она мне и выразительно посмотрела на дверь.
Я согласно кивнул, составил посуду на поднос и отправился к двери.
– И еще, дорогой, – донесся ласковый голос мне в спину, – постирай, пожалуйста, мое белье, чтобы к утру высохло. А то два дня в нестираном как-то не очень.
Я пораженно обернулся. Аниса, слегка покраснев от смущения, протягивала мне трусики. Бац! Это я по инерции попытался выйти в дверь, забыв ее открыть. Посуда покатилась по полу. Одна щербатая кружка даже закончила свою долгую и трудную жизнь.
– Знаешь, дорогая, – медленно произнес я, – я думаю, что нам пора распределить обязанности. С этого момента, на тебе уборка, приготовление еды, ну и стирка, тоже. Вся стирка. А я постараюсь добывать нам еды. Ну и другие задачи… Я покажу как, если ты чего-то не умеешь, конечно. Но только покажу.
Лицо девушки вытягивалось от удивления по мере того, как я выдавливал из себя эту совсем не галантную речь. Она спрятала за спину руку с трусиками и удивленно, и слегка испуганно смотрела мне в глаза.
– И еще, – продолжил я. – Я сегодня и далее ночую в этой комнате. Я боюсь тебе предлагать, конечно, но… Выбирай… Я-то точно здесь. А ты, если не хочешь, то комната ниже твоя.
Аниса гордо вскинула голову и вышла. Но ничего так. Даже дверью не хлопнула. Я зло распинал посуду по углам, а потом пожал плечами. Так себе, конечно, предложение любви. Но что уж получилось!
Я лег в кровать и уставился в потолок. Но долго так не пролежал. Слегка скрипнула дверь, а потом девушка скользнула ко мне под одеяло.
– Ты был очень убедителен в предложении сердца, – только натянуто хихикнула она.
Глава 5
Уснули мы только под утро и проснулись уже в обед. А встали еще позже. Я первым делом сбегал, отнес горгулий и принес обратных. А когда зашел в комнату, то ни Анисы, ни разбросанной вчера посуды там не обнаружил.
А когда спустился на кухню, то застал милую картину. Посуда была вымыта и расставлена на полке, в плите горел огонь, а девушка в своем мундире лейтенанта стояла ко мне спиной и гипнотизировала взглядом кастрюлю. Она прекрасно слышала мои шаги, но не обернулась. Ну это понятно. Обязанности надо принять. Пришло время немного подуться.
Но я ошибся. Все также не оборачиваясь, Аниса медовым голоском произнесла:
– Милый, свари эту несчастную кашу, а то я и правда не умею.
Я подошел и поцеловал ее в шею, а потом как можно мягче сказал:
– Я расскажу как. Ничего сложного. Просто насыпь в воду две кружки крупы.
Далее я в нескольких фразах описал весь незамысловатый процесс и ушел, сказав, что схожу, соберу созревших ягод.
И ничего, наш поздний обед был вполне приличным. Ничего даже не подгорело. Настаивать на каких-то других домашних работах я не стал. Хватит на сегодня и готовки.
Вечером беседа наладилась. Аниса все время раздумывала, дуться на меня или нет, а потом вдруг резко заволновалась и, покраснев, спросила:
– А что делать, если будет ребенок? Здесь же совсем ничего нет! Это же будет… я даже не знаю…
Ничего себе! Опомнилась! Я удивленно посмотрел на нее:
– Не будет. Здесь была аптечка, и специальный пилюль там навалом, которые, собственно, одни там и остались за эти три года. И для женщин, и для мужчин. Я вчера еще в обед одну проглотил. Так что на месяц можно быть спокойными.
Девушка сначала успокоилась, а потом начала дуться еще больше, похоже за то, что я, подлец такой, нашу счастливую ночь так заранее спланировал. Но я постарался помочь ей вернуть хорошее настроение:
– Давай я тебе расскажу про вторую государственную тайну. Это касается магов-правдовидцев. Ну ты знаешь, что народ весьма опасается их, и в общем не зря. Если за кем-то есть грешок, то такой маг запросто выведет негодяя на чистую воду.
Глазки девушки загорелись. Еще бы! Тайны узнавать всегда интересно.
– Но есть верный способ обмануть такого мага. И тайные службы его знают. Против хорошего шпиона этот метод определять ложь не работает. Но тут надо понимать, как работает такой маг. Он, естественно, не видит в голове человека, правду тот сказал или нет. Маг чувствует возмущения в ауре, а они возникают при каждом действии. И при произнесении слов тоже. Если слова правдивы, то возмущения одни, а если вранье, то другие. Вот собственно и все. Так-то это все очень сложно, но принцип простой.
Аниса покивала, соглашаясь, а я продолжил:
– Маги такие редки, и много допросов в день не осиливают. Так что с ними допрашивают только важных преступников. А вот опытные шпионы и ассасины им не по зубам, так как знают метод противостояния. А он тоже простой по сути. Когда со шпионом начинает говорить такой маг, то тот врет вообще всегда. Спросил тот «день сейчас или ночь», надо ответить как есть, но усомниться. Просто произнести про себя: «На другом конце нашего мира ночь, а я скажу что там день» и сказать «День». Покажет камешек и спросит сколько их, а шпион подумает «Камней вокруг сотни, да и в руке мага их три, но невидимых, а я скажу, что один» и скажет «Один». И так он все время врет. Маг его выловить не может. Вот такая тайна. Это уже не говоря о том, что эти маги нередко ошибаются.
– Здорово! Ты такой умный! – мурлыкнула девушка. – А это ничего, что ты мне эти тайны выдаешь?
– А что такого? Ты же государственная преступница. Тебе можно, – усмехнулся я.
И тут по лицу Анисы я понял, что сболтнул что-то лишнее. Хотя понятно что. Она же мне так и не рассказала, почему сбежала, да еще утыканная стрелами. Но чего так пугаться-то?
– Ты служишь в тайной службе? – неожиданно и обреченно спросила она. – Ты меня арестуешь?
– Что ты, милая! – бросился успокаивать ее я. – Я не служу ни в какой службе, кроме этой башни. И я тебя люблю! И защищать буду до последнего!
– А откуда ты знаешь про меня?
– Хм… – я замялся. А хотя, чего уж скрывать? – Я просто читаю всю почту, которую возят горгульи. И секретную тоже. Вот и знаю.
– Зачем читаешь? Ты шпион? – пораженно прикрыла ротик ладошкой совсем замороченная красотка.
– Да нет же! Сказал же, что никому не служу. Скучно мне! Вот и читаю.
– А не боишься?
– А свое уже перебоялся, – только отмахнулся я. – Любого человека могут убить в любой момент. Вся жизнь, это сплошная опасность. Так что плевать мне на тайные службы всего мира!
Аниса задумалась, но явно начала успокаиваться. А потом вообще улыбнулась:
– Значит мы оба государственные преступники! Слушай, а что обо мне писали?
Я попытался вспомнить, а потом просто достал из ящика стола покрытую воском дощечку, на которой записал последнюю шифровку. Что-то я действительно расслабился. Всегда стирал такие следы, а тут вот, забыл. Но очень кстати.
Я протянул дощечку девушке и она чуть не выхватила ее у меня из рук. Читать совсем быстро у нее не получилось. Писать на воске, это не на бумаге, и читать было совсем не просто. Минуту красавица разбирала мои каракули а потом вдруг побледнела. Я насторожился. Что же такое она там прочитала? Наверное, про казнь брата.
– Я сочувствую твоему горю, – участливо произнес я. – И я считаю, что наказать замешанного, но фактически не тронуть главного виновника – это очень неправильно! Тут уж обоих надо было ссылать.
– Да… – с легким облегчением сказала Аниса. – Жалко. Но мы никогда не были близки. Я же очень поздний ребенок. Моему старшему брату уже под пятьдесят… было. Да и вел он себя неправильно. А второго брата они еще черта с два поймают. Он тоже жучок еще тот! И пройдоха. Ну я надеюсь, что не поймают.
И вот тут я уже по настоящему задумался, хотя виду постарался не подавать. Что напугало мою девушку, если не судьба братьев? Про себя она все знает. Хотя…
– Опасаешься, что тебя засунут в этот монастырь? – участливо спросил я.
– Да… место не сахар. Там держат неугодных знатных или просто важных женщин. Хотя режим там вроде бы не такой уж строгий. Вот выбраться оттуда сложно, это да, – Аниса о чем-то задумалась и неожиданно хихикнула. – Там раньше строго было. Но потом эту богиню покаяния почти до смерти избила другая богиня. У нас в девчачьем училище такие слухи ходили. Хотя, что значит «слухи»? Это точная информация. Все кому интересно знают. Ты не слышал?
– Наверное мне было не очень интересно, – развел я руками.
– Неожиданною… Про эту Челизию, ну богиню справедливости, по моему, знает весь мир. Она дико оскандалилась лет сто назад. Вот тогда ее точно все знали. Про нее и песни складывали, и даже книги печатали.
Неожиданно Аниса отчаянно покраснела. А я все-таки спросил:
– Что за книги?
– Ой, не спрашивай! Они такие… такие… нет, ты не подумай! Я их не видела. Только слышала.
– А мне почему-то кажется, что видела, – усмехнулся я. – Надо и мне будет в библиотеке спросить, как в мир выберусь.
– В библиотеке? Спросить? – ошалело посмотрела на меня девушка. – Да тебя оттуда выкинут за одну эту просьбу! Но я не об этом. Эта Челизия тетка очень боевая и справедливая. Так вот, она сказала этой богине покаяния, что женщинам, которые кому-то не угодили, устраивать трудную жизнь негоже. Они не преступницы, в конце концов. А эта дура, ну покаянная, стала артачиться. Ну Челизия ее и отметелила. Дня два била. Еле оттащили. Единственный случай был вроде бы, что одна светлая богиня другую светлую чуть не убила.
– Как интересно боги живут-то, оказывается, – присвистнул я. – А я почему-то думал, что они чинно по облачкам сидят и свою амброзию трескают, поплевывая на весь наш мир со всеми его проблемами.
А потом опять задумался. Ну про эту шуструю богиню я почитаю конечно, как получится. А вот чего все-таки испугалась Аниса? Монастыря она тоже особо не боится, как оказалось. Да и чего бояться монастыря, если в тебя уже стреляли? Смерть всяко похуже.
А затем я решил не перегружать свой мозг, а для начала спросить прямо про мою любимую у нее самой:
– Аниса, а ты мне ведь так про себя и не рассказала, – я посмотрел в глаза девушки и заметил в них явное беспокойство. – А мне ведь интересно! Я вот про себя ничего не скрываю.
– Я расскажу, обязательно, но не сейчас, – твердо пообещала она.
А я почему-то подумал, что баронесса опять соврала. Расскажет, конечно, но тогда, когда придумает правдоподобную сказку. И я решил настаивать! Но не тут то было, Аниса сама начала просить меня рассказывать то про одно, то про другое. И я почему-то всегда втягивался в отстраненные беседы, каждый раз говоря себе, что «вот сейчас расскажу, а потом уж не отвяжусь, пока сама мне про себя не расскажет».
Так и день прошел. А ночью нам вообще не до бесед было.
Наутро я решил перейти к следующей части приучения Анисы к домашнему хозяйству.
– И что? Ты представляешь, что будет с моими руками? – возмущенно спросила меня девушка, когда я рассказал ей про процесс стирки.
– Ну ты же в армии служила, – попробовал давить на логику я. – А если бы тебя сбили где-нибудь в глухом месте и тебе пришлось месяц выходить к своим одной? В грязном бы шла? Или все-таки постирала бы вещи, хоть в реке?
– Да ты что? Я бы умерла сразу! Одной в лесу… – привела веский довод она. – Не пугай меня так. Да и позавчера… Если бы ты меня не спас, я бы там на месте богиню смерти призвала!
– Ну, допустим, богиня смерти просто так ни из кого душу не вынет. А в пропасть прыгнуть у тебя бы не получилось. Ты маг все-таки. Так что, так просто не умереть, – попробовал я перевести неприятную тему в шутку.
– Легла бы под куст и умерла!
– Месяц лежать? Ну ты шутница!
– Во мне жира мало, быстрее бы окочурилась! – не сдавалась девушка, а потом неожиданно рассмеялась. – Но ты меня спас от смерти. Так что спаси теперь и мои руки! Ну пожалуйста.
– Ладно… что-нибудь придумаю попозже. Значит, сегодня будешь уборкой заниматься. А то непедагогично получится.
Аниса радостно закивала, а я почувствовал, что этот раунд все-таки остался за ней. Но даже обучение уборке у нас не вышло. Прилетела горгулья, причем с опечатанной секретной сумкой. Девушку почтальонам я не показывал, но сразу отнес посланника на другую сторону горы, не забыв по привычке вскрыть и дать запомнить мышану послание.
Когда я вернулся, то началось священнодействие, все время которого Аниса ходила вокруг меня кругами и даже терлась о меня, изрядно сбивая сосредоточение, когда я погрузившись в память животного, переписывал на дощечки колонки цифр и букв.
– И что? Ты можешь это прочитать? – восхищенно прошептала Аниса, усевшись мне на колени и пытаясь хоть что-то понять в шифровке.
– Сейчас нет, но скоро смогу, – удовлетворенно потер руки я. – Это новый шифр, мне пока незнакомый.
– А как ты его узнаешь?
– Разгадаю! Но нам предстоит интересный день. Вот смотри. Здесь каждая группа из трех знаков прячет букву. Если мы поищем одинаковые группы, то заметим какие знаки встречаются чаще. А таких букв в алфавите не так много. Но можно сильно упростить задачу. Шифровки, как правило, начинаются с определенного слова. Или «Достопочтенному», или «Позвольте поприветствовать», или «Важно» или еще как-то подобно.
Я просидел с шифром несколько часов. Все это время Аниса не слазила у меня с коленей, время от времени только не забывая отпускать комплимент за комплиментом моему уму.
Наконец я составил все соответствия знаков и начал быстро записывать результат. Сначала шел текст с предписанием слушаться какого то типа, специального агента по имени Сан Сурон и всеми силами помогать ему. А вот второй абзац оказался интереснее:
«Всем к безусловному исполнению. Особенно области вокруг Бринстона и Юла, но с течением времени по всему континенту. Задержать чрезвычайно опасную преступницу урожденную баронессу Анису рю Лардс, рост низкий, возраст двадцать лет, волосы розовые, худая. Чрезвычайно опасна. Вырвалась в Бринстоне от группы захвата высшего уровня. Обладает сильнейшим умением заставлять любого разумного выполнять ее просьбы. При задержании не давать говорить и не допускать любые жесты. Рот сразу заткнуть, закрыть руки антимагическими варежками или пальцы сломать под обезболиванием. Избегать повреждений, которые позволят призвать богиню смерти. Но в крайнем случае разрешается уничтожить.»
Пока я писал текст, девушка слабо взвизгнула и попробовала придержать мои руки, чтобы я не продолжал. А потом смирилась и только с ужасом вчитывалась в выходящие из под писчей палочки слова.
