Три детства. Как на нас влияют семейные сценарии

Глава 10

Семейная мифология: «Страшно несчастный дядя Дима»

Юля с детства была наслышана о двоюродном дяде Диме и его злоключениях. Казалось, этот несчастный человек вобрал в себя всевозможные недостатки и жизнь его состояла исключительно из непрерывного падения на самое социальное дно. Началось все с того, что дядя Дима ленился, много прогуливал школу, врал родителям, оставался на второй год. Разумеется, он не поступил ни в какой институт, его не брали даже на самую низкооплачиваемую работу. Дядя Дима пил, курил, клянчил деньги у родителей – с ними же он, кстати, и жил до сих пор – или одалживал у знакомых, которых у него с каждым годом становилось все меньше и меньше, потому что выносить его не мог совершенно никто. Дядя Дима был грубым, жадным, эгоистичным и при этом, конечно же, ужасно несчастным.

На семейных застольях про него периодически вспоминали, каждый раз вскрывались все новые и новые подробности морального разложения дяди Димы. Юля слушала истории, затаив дыхание, сама она этого удивительного человека ни разу не встречала, а потому ее детское воображение рисовало его каким-то поистине невероятным созданием, одновременно ужасным и жалким. В конце таких историй старшие обязательно обращались к маленькой Юле с наставлением: «Вот, запомни, будешь вести себя плохо, будешь как дядя Дима».

«Как дядя Дима» не хотелось категорически, поэтому Юля изо всех сил старалась быть послушной и милой девочкой, прилежно училась, помогала по дому. Если же у нее за контрольную выходила тройка или же мама ее за что-то ругала, Юля с ужасом думала: «Ну все, теперь буду как дядя Дима». Ей даже кошмары про него снились.

К старшей школе страх Юли частично поутих, а когда она поступила в университет, образ дяди Димы и вовсе померк, но оставил после себя тревожность и навязчивые мысли о возможном «неуспехе». Первый курс настолько тяжело дался Юле, что она решила обратиться к психологу. Разбирая на одной из сессий природу своего волнения, героиня получила задание: подробнее узнать о дяде Диме и о его судьбе. Юля пошла с этим вопросом к родителям и с удивлением обнаружила, что… дяди Димы не существовало. Вернее, нет, двоюродный дядя у нее был, но масштаб его жизненной драмы сильно преувеличен. Да, действительно, он неохотно учился в школе, его почти оставили на второй год в классе пятом или шестом, и в институт он, правда, поступил не с первой попытки, и да, дядя Дима был прописан у родителей, формально он от них и не съезжал, но появлялся у них в квартире крайне редко, поскольку работал фрилансером и много путешествовал. На резонный вопрос Юли: а зачем тогда ее родные хором запугивали ее, те ответили, что с ними поступали так же, им в детстве рисовали образы непослушных соседских детей, дальних родственников, служивших как бы наглядным примером того, что плохое поведение или плохая успеваемость имеют серьезные последствия. «И нам это здорово помогло, – рассуждали родителя, глядя на изумленную Юлю. – И тебе в итоге дядя Дима пригодился, смотри, сколько ты всего смогла сделать!»

Юля, конечно, простила семью за многолетний обман, но сама она решила, что точно не станет воспитывать своих детей таким образом. Она прошла курс встреч с психологом, сумела справиться с тревожностью и, кстати, познакомилась, наконец, с тем самым дядей Димой, он оказался совсем не страшным и не несчастным, скорее, страшно веселым.

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Из полезных свойств явно нужно выделить то, что Юля стала более организованной и дисциплинированной: пример дяди Димы не давал ей покоя, а потому она постоянно училась, работала над собой, чтобы не оказаться в такой же ситуации. Можно сказать, что история дяди Димы стала некой мотивацией для Юли стремиться к лучшей жизни. Так, героиня трудилась в поте лица, а когда чувствовала усталость, представляла несчастного дядю Диму, просящего деньги у всех в долг и живущего у родителей, начинала работать еще усерднее.

Стоит также отметить, что благодаря такой «притче» у Юли сложился реалистичный взгляд на мир: девочка понимала, что все зависит лишь от ее усилий, и если она не поступит в университет вполне вероятно, что в будущем ей будет сложнее. Безусловно, во всем нужно видеть меру, но зато можно с уверенностью сказать, что у Юли нет «розовых очков» и потому для нее не будет открытием, что в жизни не все достается быстро и легко и важно много работать, чтобы чувствовать себя спокойно.

Ниже будут подробнее рассмотрены последствия воспитания через запугивание чужим неудачным примером, здесь же хочется отметить, что, пережив такое давление со стороны своих родителей, Юля твердо решила не вести себя подобным образом со своими детьми и не рассказывать ни о каких «дядях Димах».

Риски и ограничения:

Говоря о рисках и ограничениях, становится очевидно: Юля подвергалась сильному психологическому давлению со стороны родственников, постоянно критиковавших дядю Диму и пугавших Юлю такой же участью, если она не поступит в университет и не будет много трудиться. Это сказывалось не только на физическом здоровье из-за постоянных недосыпов, например, но и на психологическом. Героиня постоянно думала о том, что она может разочаровать семью или вовсе оказаться на улице. Юля не чувствовала безопасности, даже когда она еще не выпустилась из школы. Она просто не позволяла себе расслабиться.

Также Юля начала сравнивать себя с дядей Димой. Постоянно искала в себе недостатки, а глядя на успешных взрослых людей начинала паниковать и думать, что у нее ничего не получится, ведь она немного «другая». Такое сравнение, чаще всего в негативном ключе, очень сильно сказалось не только на самооценке Юли, но и на ее взглядах на жизнь, сформировало из нее трудоголика.

Юля узнала правду о том, что дядя Дима – это всего лишь образ, которым ее запугивали, и что на самом деле дядя Дима всего лишь не вписывался в некие стандарты успешного человека, а потому вызывал за своей спиной ряд насмешек и домыслов. Это могло бы очень спровоцировать серьезный семейный конфликт: героиня могла бы не понять, почему ей все детство врали, перестать общаться с остальными родственниками и так далее. К счастью, Юля, занимавшаяся на тот момент с психологом, приняла это и поняла, что и родителей в свое время тоже преследовал образ такого же «дяди Димы», что в них говорила их детская травма и сформированная за них привычка, а потому семейной драмы удалось миновать.

Глава 11

Семейные установки как основа для принятия решений: «Ну куда ты поедешь?!»

Лика родилась в небольшом городе и всю жизнь прожила в нем, как и ее родители. Город был красивый, с разными историческими местами, театрами, парками и симпатичными кофейнями, но, глядя на огромный мир, показанный в телевизоре, Лика периодически принималась мечтать о путешествии. Не на дачу и обратно, как она обыкновенно ездила с бабушкой и дедушкой, а о настоящем приключении и поездке, например, в огромный мегаполис.

Однако стоило Лике заговорить о своей детской фантазии, как старшие молниеносно принимались ее разубеждать, потому что: «это опасно», «дорого», «сложно доехать и тем более устроиться в чужом городе», она слишком «домашняя девочка» для такого испытания. В ход шли всевозможные доводы, всегда припомнилась история троюродных дедушек, Савелия и Анатолия, один из которые уехал на заработки, но был ограблен еще в поезде и высажен на неизвестной станции жестокими контролерами; второй отправился покорять большой город и не вернулся вовсе. В заключение родные тяжело вздыхали и добавляли, что им будет невероятно страшно и больно отпускать свою маленькую девочку.

Лика слушала и запоминала. Поэтому когда в школе устраивали экскурсии, она всегда отказывалась от поездок в другие города, даже в самые короткие, однодневные, рассчитанные на то, чтобы показать детям соседний город и вернуть их не поздно вечером. Лика искренне прониклась семейными историями, так что, когда пришло время выбирать институт, она не задумываясь поступила в местный гуманитарный вуз, располагавшийся недалеко от дома, и была очень собой довольна.

Шли годы. Лика устроилась в небольшую компанию. Дела шли хорошо, она добилась повышения, но в рамках новой должности ее обязали отправиться в командировку в столицу для прохождения курсов по повышению квалификации. Для Лики это стало настоящим испытанием. С одной стороны, ей не хотелось терять должность и подводить коллектив, с другой, мысли о Савелии и Анатолии не выходили у нее из головы. Родные не помогали ситуации, они испуганно вздыхали и охали, отсчитывая дни до поездки.

На вокзал Лику провожали всей семьей. Мама и папа звонили каждый час, уточняя, не случилось ли чего-то страшного в поезде, не появлялось ли рядом подозрительных личностей. Лика считала дни до возвращения домой, но потом… что-то поменялось. Переборов страх, она отвлеклась на вид из окна, где проносились поля, леса и села с маленькими домиками. Потом она увидела столичный вокзал, да, многолюдный, шумный, но красивый. А выйдя в город, Лика поразилась тому, как здесь все отличалось от ее родных мест. После первого семинара по повышению квалификации девушка отправилась на экскурсию, на следующий день – в музей, на третий – в главную картинную галерею.

Поездка, казавшаяся изначально пыткой, превратилась в то самое удивительное приключение, о котором Лика мечтала в детстве. После возвращения домой она сразу же придумала, куда хочет поехать в отпуск. Родные волновались, но Лика дала им понять, что она справится. Их советы сделали ее бдительной, но это не могло помешать ей познавать мир самостоятельно.

Сейчас Лика много путешествует, а в семье ее теперь называют не «домашней», а «самой смелой девочкой».

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Лика бóльшую часть жизни провела в комфортной, в каком-то смысле тепличной среде: она всегда была в окружении семьи и знакомых мест, у героини не возникало необходимости задумываться о переезде и других серьезных переменах, и ей удавалось избегать многих стрессовых ситуаций. Кроме того, стоит отметить, что родные Лики не удерживали ее в родном городе насильно, они переживали за девушку, и та чувствовала их любовь и поддержку, что укрепляло чувство комфорта, очень важного фактора для любого человека.

Мы можем видеть, что на протяжении долгого срока Лика совершенно спокойно живет в небольшом городе, подходящем ей по ритму, реализует свой учебный и профессиональный потенциал. У нее не возникает потребности сравнивать себя с другими и испытывать на фоне этого стресс и неуверенность в себе, она не стремится перенимать для многих устоявшуюся модель: большой город – большие возможности. В том, что ее образ мышления верен, Лику также подтверждается реакцией ее близкие, которые всегда любили и поддерживали ее.

Риски и ограничения:

Лике повезло, несмотря на то, что ей пришлось все же покинуть свой город, пусть и ненадолго, она справилась с этим испытанием. Стоит понимать, что чем старше становится человек, тем труднее ему будет преодолевать годами сформированные и закрепленные в нем страхи. У Лики могли бы случиться серьезные проблемы с социальной адаптацией, если бы она продолжила избегать поездок и видеть во всем возможную угрозу. К счастью, Лика поняла, что семейные страшилки о троюродных дедушках Савелии и Анатолии не актуальны в современном мире. Если бы не вынужденная командировка, жизнь Лики сложилась бы совершенно по-другому и едва ли бы девушка отважилась когда-нибудь на путешествие по стране, ограничивалась бы документальными фильмами и просмотром фотографий. Лика могла бы вовсе не раскрыть свой потенциал путешественницы: оставшись в родном городе, она вряд ли смогла бы узнать о собственной «смелости» и проверить себя на прочность.

Помимо этого, укоренившийся в ее голове образ «идеальной дочери», которая не бросает родных и всегда их слушается, мог бы навредить Лике, ее карьере и личной жизни. Девушка могла бы и вовсе потерять мотивацию как-либо развиваться или покидать родной дом. Здесь можно увидеть, насколько сильным способен оказаться «голос» расширенной семьи – опыт нескольких поколений формирует у ребенка устойчивое ощущение, что раз так считают старшие братья и сестры, мама с папой, бабушка с дедушкой, то значит, что они точно правы в своих утверждениях.

Глава 12

Семейные традиции: «А по-другому мне невкусно!»

В семье Максим все готовили оливье с рыбой. С этим была связана своеобразная семейная легенда: когда бабушка Максима, будучи маленькой девочкой, перед Новым годом где-то услышала про невероятно вкусный салат оливье и попросила у своих родителей его приготовить. С продуктами в послевоенное время были большие проблемы, но родителям так хотелось порадовать ребенка, что они, скремнившись, собрали почти все ингредиенты кроме колбасы или мяса, которые стоили в те годы «дороже золота». Тогда прадедушка отправился на местную речку рыбачить, просидел на морозе несколько долгих часов, умудрился простыть, но вернулся с добычей. С тех пор и повелось в семье Максима делать салат именно по этому странному рецепту, сперва в память о родительской заботе, а уже потом, потому что всем так казалось просто-напросто вкуснее.

Истории создания рыбного оливье Максим узнал в подростковом возрасте, до тех пор он искренне считал, что именно так и следовало готовить салат. Искренне спорил с друзьями и приятелями, не понимавшими, как такое «вообще можно есть». Став старше, Максим заметил, что скорее это он отличается от других и честно попробовал «правильный салат оливье». Не понравилось, и всякий раз, когда кто-то узнавал о его семейной традиции и пытался переменить вкусы Максима, тот наотрез отказывался, уверяя, что ему точно будет невкусно.

В итоге все друзья Максима оставили попытки его переубедить, больше того, если он отмечал Новый год вне дома в дружеской компании, на столе рядом с огромной порциями «правильных» салатов, всегда соседствовала маленькая мисочка рыбного оливье специально для Максима.

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Семейные рецепты всегда ассоциируются у нас с детством, уютом и теплом родительской любви. Наверняка, у многих было такое, что мамин суп казался самым правильным и наваристым, а бабушкины пирожки – самыми вкусными, с которыми не шли ни в какое сравнение покупные и т.д. Благодаря показанному выше сценарию Максим, живший в расширенной семье, совершенно точно чувствовал себя ее частью, а история возникновения рыбного оливье делало традицию еще более значимой и сентиментальной. Для Максима, как и для остальных членов семьи, их фирменное блюдо было не только вкусным дополнением праздника, но и своеобразным островком стабильности, неким символом их семьи. Так что даже такая незамысловатая и приземленная вещь, как салат, могла дать герою ощущение комфорта в трудной жизненной ситуации. Здесь важен не только вкус, но и ассоциативный ряд, возникающий у Максима в голове: Новый год, бабушка и мама готовят вместе на кухне, мило болтая, а он, маленький, ждет приближения праздника.

Риски и ограничения:

Может показаться, что такой сценарий совершенно безобидный, однако и тут есть свои «подводные камни». Максим стал отказываться от других вариантов оливье, лишь потому что он привык к сочетанию с рыбой. Герой изначально скептически относился к чужим рецептам, и после единственной, заведомо предвзятой попытки попробовать что-то новенькое, окочально убедился, что ему вкуснее готовить по-своему. Перед нами классическая ситуация закрепленного позитивного восприятия «старого».

Также Максим до сих пор чувствует себя немного отстраненным от остальных. Каждый раз, когда он отмечал Новый год вне дома, то приносил на застолье свой контейнер с оливье. В то время как остальные ели общий салат, Максим отделялся от остальных. Это может показаться мелочью, но мы прекрасно понимаем, что на месте сюжета с оливье могла возникнуть любая другая категория.

Глава 13

Семейные традиции: «Моя красная шапочка»

Василисе рассказывали, что ее прапрабабушка была очень талантливой мастерицей, любой лоскут у нее шел в дело и любая вещь получалась невероятно красивой, но главное умение прапрабабушки – вязание. Она делала такие шали и рукавички, что к ней специально приезжали в деревню, делали заказы. В том числе и люди из дворянских семей.

Времени с тех прошло очень много. Родные Василисы давно переехали в город, ходят на обычные работы, однако традиция вязания сохранилась. Прапрабабушка обучила всему прабабушку, та – бабушку, а та, в свою очередь, маму. Весь дом полнился рукоделием: газетницы, картины, «чайные бабы», игрушки на елки и, конечно, всевозможные шапки, шарфики, перчатки, варежки, теплые носки. Василиса с детства знала, у них не принято покупать то, что можно связать. Поначалу ее это никак не волновало, героиня послушно надевала все, что делали для нее мама с бабушкой и разве что иногда жаловалась на колючую шерсть.

Но с возрастом ситуация начала меняться. Василиса, как и многие ее одноклассники и одноклассницы, хвасталась обновками в школе, но однажды, когда она в очередной раз пришла в связанной бабушкой свитере, одна из девочек спросила: «А почему тебе родители все вяжут? У них нет денег купить тебе что-то?», – это стало первым странно-болезненным воспоминанием Василисы, после которого она всерьез задумалась, действительно, а почему? Второй неприятный инцидент произошел относительно скоро после разговора с одноклассницей, Василиса с мамой отправились в магазин за новыми брюками, и там наша героиня увидела невероятно красивую красную шапочку с помпоном. Разумеется, мама от покупки отказалась: «Вот еще, это же машина сделала, без души. Мы тебе лучше свяжем». Буквально через несколько дней у Василисы в руках лежала новая шапочка, но все в ней было не то: и цвет, и вязка, и даже помпон, казавшийся в магазине красивым, здесь смотрелся как-то нелепо.

Может, Василиса бы окончательно разлюбила всякое рукоделие, она и так после всех этих неприятных ситуаций сталась меньше носить одежду, что ей связали, уж больно не нравился ей и фасон, и оттенки. Василиса успела несколько раз крупно поругаться с мамой, но внезапно бабушка предложила: «Вася, там ты сама попробуй! Глядишь, найдешь схему, которая тебе понравится. А что? Твоя мама тоже, когда подросла, стала вязать по-своему, по-молодежному». Василиса сперва отнеслась к предложению скептически, но, порывшись в интернете, нашла очаровательную схему шапки с кошачьими ушками, загорелась идеей. Конечно, перед тем, как воплотить задумку в жизнь, Василисе пришлось усердно заниматься. В процессе она с удивлением обнаружила, что ей… нравится. Вязание успокаивало, а сидя рядом с бабушкой и мамой, помогавших ей, она чувствовала себя как никогда близкой с ними.

Наконец, и шапка с ушками была готова. Хоть мама и смотрела на шапку с явным изумлением, Василиса гордо расхаживала по дому и приговаривала: «Это моя красная шапочка», – и то и дело подбегала обнять и поблагодарить маму и бабушку, за то, что они ей помогали и все объясняли. Кстати, шапка в школе произвела фурор, многие ребята захотели такие же. Василисе было, разумеется, приятно, но мысленно она понимала, что даже если бы никто ее шедевра не оценил, от этого время проведенное с мамой и бабушкой не стало бы менее ценным.

Полезные свойства и ресурсность такого сценария:

Очевидно, Василиса освоила очень полезный навык вязания. Это не только интересное хобби, но и отличное занятие для реализации творческих фантазий и развития мелкой моторики. Также стоит отметить, что вязание сплачивало расширенную семью Василисы: по вечерам они сидели с мамой и бабушкой, болтали, смотрели фильм и рукодельничали. Это стало для них неким ритуалом перед сном, когда они могли полностью забыть про все заботы и заняться любимым делом, и это совершенно точно их сближало. Кроме того, Василиса явно чувствовала внимание со стороны мамы и бабушки: девочка поняла, что близкие тратили довольно много времени на вязание, выбор дизайна, цветовой палитры, и что это – намного сложнее и интереснее, чем просто пойти в магазин.

Также можно добавить, что создание чего-либо своими руками вместо покупки в магазине явно помогало сэкономить деньги. Хоть это и не самое главное в данной истории, мы можем отметить момент с экономией и выделить его как некий «бонус» к замечательному хобби. Если Василисе захочется, она вполне может делать одежду на заказ, поскольку сейчас ручной труд ценится очень высоко.

Риски и ограничения:

Несмотря на то, что Василиса в конце концов поняла значимость и прелесть их семейной традиции, поначалу все складывалось не так хорошо. Василиса, глядя на других детей, которые носили шапки из магазинов, думала, что с ней и ее семьей что-то не так. До сих пор у Василисы остался неприятный осадок от того, что сверстники в школьные годы хихикали в стороне и указывали пальцами на ее вязаную одежду. Это серьезно повлияло на самооценку главной героини, и, хоть и прошло несколько лет, Василиса до сих пор вспоминает ситуацию с бестактным вопросом одноклассницы.

Что касается внутрисемейных взаимоотношений, то и тут были проблемы: Василиса и мама просто не понимали друг друга и иногда это даже приводило к конфликту. Василисе мог не понравиться дизайн шапки, а мама в ответ могла обидеться, ведь она приложила немало усилий. В этой ситуации важно уметь слушать и слышать, но у мамы с дочкой это получилось не сразу и в дальнейшем могло бы привести к еще большим проблемам с пониманием друг друга.

Также был велик риск того, что такое психологическое давление, хоть и неосознанное, на Василису, постоянные фразы про: «Ну мы же потомственные вязальщики, ты тоже должна хоть что-то уметь связать», – могли бы закончиться очень плохо для обеих сторон. Удачно, что у Василисы не случилось полного отторжения семейной традиции, что безусловно, повлияло бы на отношения внутри семьи.

Глава 14

Семейные традиции: «Это не просто упаковка!»

Конечно, праздник – это уже хорошо, но Жене подготовка к празднику всегда нравилась как будто бы больше. Ее семья очень тщательно подходила к этому процессу. Они все делали весело и вместе: готовили, убирали, накрывали на стол, – отдельным удовольствием считалась упаковка подарков. Всегда покупалось огромное количество красивой оберточной бумаги, всевозможные украшения в виде лент, еловых веточек, перьев, блесток. Все разбирали материалы и расходились по комнатам, а потом ходили по дому с довольным и хитрым видом.

Женя старалась сделать свой подарок особенным. Она смотрела видеоуроки, даже ходила с семьей на мастер-классы по упаковке и работе с лентами. Для родных Жени это было не просто развлечение, но и возможность лишний раз напомнить друг другу о своей любви, ведь одно дело что-то просто купить, и совсем другое – красиво оформить, приложить к подарку собственноручно нарисованную открытку с искренними поздравлениями, смешным стишком или мини-комиксом, рассказывающим небольшую историю о том, как, например, папа искал нужную маме книгу или как сама Женя прятала от сестры подарок то под кроватью, то за шкафом, то в ванной. Все это веселило и усиливало впечатление от праздника.

Как ни странно, проблемы начались, когда у Жени появились настоящие друзья. Точнее Жене было стыдно даже назвать это полноценной проблемой… скорее она испытала легкое разочарование, узнав, что у многих отношение к подаркам и праздникам сложилось совершенно иным: у одних в семье принято дарить деньги, чтобы не тратить время на долгие поиски, другие вовсе не отмечали ни дни рождения, ни прочие праздники.

Когда же подруги и друзья приходили к Жене на день рождения, они дарили ей красивые и полезные вещи, явно выбранные с толком, но часто принесенные или в подарочных пакетах из магазина, или просто так, без всего.

Женя с благодарностью принимала все, читала покупные открытки с однообразно «веселыми» или «красивыми» поздравлениями и слегка грустила. Ей казалось, что раз у ее друзей не нашлось времени на оформление, значит, им было в тягость этим заниматься. Может, и сама Женя им в тягость? Так она рассуждала и сама старалась не слишком выделяться на фоне друзей и одноклассников, чтобы не казаться навязчивой или, еще хуже, выскочкой. Но, разумеется, внутри семьи Жени традиция дарить «нарядные» подарки никуда не ушла, и героиня с удовольствием окуналась в подготовку перед праздниками своих близких. Глядя на то, как отмечали или не отмечали совсем ее знакомые, Женя как будто сильнее начинала ценить их семейную традицию и радовалась тому, что у нее есть возможность вот так по-особенному проявить свою любовь.