скачать книгу бесплатно
– Зачем?
– Потому что по удостоверению ветсаннадзора за оцепление ты просто так не пройдешь.
Сев на кровати и заправив за ухо кудрявую прядку светлых волос, Кейт посмотрела в противоположный конец полупустой комнаты, где один на другой были сложены картонные ящики, помеченные маркером.
– А я говорил вчера – не налегай. Кукурузная водка та еще гадость, если не знаешь, как правильно пить, – понимающе усмехнулись в трубке. – Приезжай. У меня в бардачке аспирин. И аккуратнее за рулем, тут у нас по утрам, как видишь, психов полно.
– Скоро буду, – снова взглянув на часы, пообещала девушка. – Только в порядок себя приведу.
– О’кей. Жду.
Нажав «отбой», Кейт откинулась на кровать, разметав по простыне волосы, и со стоном запустила подушкой в нагромождение ящиков, слушая, как на улице продолжал заливаться импровизирующий Бо. Сегодня же воскресенье! Вот ведь везет мужику. Сиди себе на лавочке целый день, грейся на солнышке, распевай да играй на гармошке, глядишь, уже вечер, да и в кармане кое-что нет-нет да и звякнет. Но завидовать одинокому музыканту на самом деле было не в чем – бывший ветеран Вьетнама, потерявший руку, не нашедший нормальной работы, всеми брошенный и никому не нужный, ютился в подвале дома, куда переехала Кейт, в компании колченогого пса по кличке Гувер. Но старого Бо все любили и периодически пускали к себе переночевать, а чаще всего просто подсовывали «в лапу» чего-нибудь пожевать. Вслушиваясь в блюзовый мотив за окном, девушка вздохнула. Прав был папа, любивший повторять, что каждому в жизни свое.
Кто бы знал, как ей не хотелось сейчас вставать. Но дело действительно плохо. Мертвый агент – это очень и очень плохо. Хорошо еще, если это просто рядовое убийство на почве ограбления. Ну, приглянулся мужичок кому-нибудь на улице, напали, пока отнимали деньги, увидели перстень, не смогли снять и отрубили руку. Девушку передернуло, обычной перочинной «раскладушкой», которой орудует всякая мелкая шушера в подземках, такого не сотворить. Нужно что-то посерьезнее, вроде топорика или тесака, которым мясники рубят кости. Но все равно, выходило как-то уж больно жестоко. А потом? Грабители, испугавшись, усадили Смита, умершего от болевого шока или, что вероятнее, от потери крови, в машину и столкнули в воду. Как-то сложно.
Хуже всего было, если это какой-нибудь маньяк-одиночка, действовавший сознательно и по заранее разработанному плану. Жертва, которой стал именно их агент, пропавший перстень, слишком много совпадений для простого и случайного ограбления. Скорее всего, от машины просто хотели избавиться за компанию.
Значит, надо было скорее выезжать. К тому же откосы от работы под предлогом переезда плюсовых очков не прибавят. Синиз и так накинул ей пару дней, чтобы обжиться, а она еще так и не разобралась. Зато теперь есть оружие, с которым, по обыкновению, даже не стали затягивать. Интересно, что ей выдадут? Откинув одеяло и свесив ноги вниз, она потянулась и дернула за шнурок, поднимающий жалюзи. В небольшую комнату мягко полился тусклый оранжевый свет. Хочешь не хочешь – новый день начался. С улицы донесся гул автомобилей и обрывок разговора. Жирно пахнуло пережаренной картошкой из кухни фастфуда за углом. Где-то хлопнула дверь, и негромко задребезжал кассетный магнитофон, повизгивая в такт голосом Принца.
Зевнув, Кейт заправила майку в потертые джинсы, натянув их на розовое кружево трусиков, и взяла с тумбочки пластиковую баночку, стоявшую рядом с листком, на котором был бегло записан адрес, надиктованный Муни. Откинув крышечку, вытрясла на ладонь две оранжевые пилюли, которые тихо ненавидела все эти годы, но без которых давать отпор все чаще обрушивающимся приступам страха становилось труднее, и, сунув их в рот, проглотила, запрокинув голову. Отцу о вновь начавшихся приступах она не сказала, у него и так забот хватает. А ей на новом месте и в новой компании, глядишь, полегче будет.
– Что ж, добро пожаловать, – вздохнув, она поздравила сама себя.
Шлепая босыми ногами по прохладному ламинату, который она обязательно застелет ковром, присмотренным накануне в каталоге «Поттери Барн», Кейт начала собираться, шустро копаясь в распакованной коробке с пометкой «одежда – работа». В конце концов, она же не патрульный, чтобы каждый день щеголять свежей формой с иголочки. Можно надеть что-нибудь попроще. Но где-то внутри Кейт чувствовала, как ее по-прежнему донимают легкие покалывания совести, закравшиеся сразу после беседы с Муни. Это ее первые дни на новом месте и в новой команде, поэтому все должно быть ну если и не идеально, то хотя бы отлично! Из зеркала над умывальником на нее посмотрело узкое отражение молодого лица с большими глазами. Изящные губы, нижняя чуть полнее. Кокетливая родинка на левой щеке, тонкий нос и легкий росчерк бровей над обманчиво наивным взглядом, все это только добавляло особого очарования и делало Кейт всегда несколько моложе своих реальных лет. Ну и сколько уже все это на своем месте? Страшно подумать.
– Что, навалилось всего, да? – Тряхнув рассыпавшимися по острым плечам волосами и выдавив колбаску пасты из скрученного тюбика «Колгейта», девушка почистила зубы. Покрытые густым канадским загаром плечи наконец-то перестали чесаться, но еще чуть-чуть шелушились, напоминая о последних беспечных мгновениях отпуска. Вернувшись в комнату, Кейт поискала в коробках крем и быстрыми движениями натерла им кожу повыше локтей. Каникулы кончились.
Потратив еще двадцать минут на сборы, девушка засунула банку с таблетками в карман (выходить без них из дома было равносильно самоубийству, она и сама это понимала где-то в глубине души, хотя внешне отчаянно сопротивлялась), накинула крутку и подошла к холодильнику, на дверце которого пестрело несколько разноцветных самоклеек, самые яркие из которых были помечены как «Квартплата», «Документы», «Оружие», и еще несколько бумажек рядом с набросанными косым почерком телефонными номерами. Сорвав памятку с подписью «Оружие», Кейт смяла ее в комок, который ловко забросила в мусорный пакет у двери. Затем распахнула дохнувший холодом холодильник, и поморгавший внутри свет осветил красную кочерыжку сладкого перца, пакет подтаявших замороженных овощей и полупустую бутылку молока. На верхней полке в картонном поддоне красовался треугольный кусок слоеного торта с вишенкой на стебле, которая венчала опавшие сливки. Покачав головой, девушка захлопнула холодильник.
– Неряха. Когда же я за все это возьмусь, – глянув на мусорный пакет, заполненный коробками из-под лапши и одноразовой посудой, буркнула Кейт. – Ладно, сегодня ограничимся кофе.
Выйдя из квартиры, она закрыла за собой дверь.
* * *
Рассвело. На волнующейся поверхности озера покачивался полицейский катер, над которым, крича, низко летали чайки, привлеченные мерцанием разноцветных мигалок. Лебедка натужно шла на барабан, медленно вытягивая из черной воды опутанный водорослями «Додж Стентон» с подвернутым передним колесом, с которого ручьями стекала вода. Часам к десяти разгулявшееся было небо снова стало затягивать, и суетящиеся на берегу, у пирса, люди плотнее застегнули крутки. То и дело слышались отрывистые команды и разговоры, потрескивали рации. Подрагивали на ветру натянутые по периметру, образуя неровный прямоугольник, заградительные ленты с дублированной надписью «Место преступления, не пересекать». Возле «Скорых» мелькали медики, суетились полицейские, из озера выбирались стягивающие маски аквалангисты. Коротко подвыли еще несколько подъехавших полицейских машин. Двигаясь по берегу, несколько медиков толкали перед собой носилки, на которых лежало обмякшее тело, накрытое белым чехлом.
Остановив машину неподалеку от заграждения, Кейт подхватила с торпеды закрытый крышкой еще теплый стакан с недопитым кофе и протиснулась сквозь небольшое скопление зевак и репортеров, пытавшихся поживиться хоть самым скудным клочком информации и с завистью следивших за сновавшими по оцепленной территории полицейскими фотографами. Гнетущей атмосферы утру добавила первая поездка Кейт по улицам Чикаго. Немного заплутавшая девушка неожиданно обнаружила, что едет мимо череды пустых кварталов, в которых никого не было. То есть вообще никого. Справа и слева тянулись магазинчики, витрины кафе, подъезды домов с наглухо затворенными дверями, но ни одной живой души высмотреть девушке так и не удалось. На мгновение Кейт даже захотелось остановить машину и заглянуть в ближайший то ли тату-салон, то ли видеопрокат, с давно выцветшей вывеской в виде тарантула, привлеченной ярким пятном, выбивающимся из общей картины унылого запустения. На закрытой стеклянной двери был криво наклеен пестрый плакат, зазывающий на концерт «U2» в Бостоне. Девушка медленно затормозила прямо на перекрестке с неработающими светофорами и нерешительно потянулась к ремню безопасности. Но только на секунду.
«Еще чего придумаешь? – одернула она себя, встретившись с отражением в зеркале заднего вида, и упрямо тряхнула челкой. – Уйдешь и не вернешься. Двигай-ка куда хотела, девочка».
Бросив последний взгляд на фотографию хитро улыбающегося из-под очков Боно, Кейт вставила обратно в пазы щелкнувшую пряжку ремня безопасности и поехала дальше, ощущая при этом упорно не покидающее чувство одиночества. Возвышающиеся над дорогой стены домов молчаливо провожали одинокий автомобиль неприветливыми провалами пустых окон. Бетонные короба гулко отражали рокот двигателя и шуршание шин. Ни птиц, ни бездомных собак, ничего. Город-призрак. Как в вестернах. Словно во время оккупации, когда, гонимые пожаром войны, насельники только-только покинули город, а войска противника еще не вошли. В новом веке не только в Америке, но и на всей планете еще оставалось великое множество подобных мест, брошенных по крайней нужде или прихоти человека. Кейт ощутила противный мороз и, вцепившись в руль, прибавила газу, стараясь как можно скорее покинуть мрачный район-призрак.
И вот, изредка поглядывая на часы, через некоторое время от призраков городских она прикатила к призракам человеческим. Час от часу не легче. Сунув жетон под нос дежурившему у заграждения долговязому полицейскому, Кейт нырнула под приподнятую им желтую ленту.
Под ботинками направившейся к воде девушки захрустела влажная прибрежная галька. Налетевший с озера ветер терпко пах йодом и прелыми водорослями. Кейт оглядела прибрежную полоску воды и глубоко вздохнула. Ну почему гнилостный привкус смерти всегда сопровождает такие красивые места. Отличное место, чтобы бегать по утрам, жаль от дома далековато. Она поежилась, вспомнив пересеченный только что город-призрак, на досуге нужно будет повнимательнее изучить дорожную карту. Хотя в ближайшие дни ей, судя по всему, будет совсем не до праздных мероприятий. И спортивный костюм не распакован. Впрочем, как и все остальное. Чего такого привлекательного в одинокой жизни находят кичащиеся своей независимостью холостяки? Кроме свободного секса, конечно. Мужчинам всегда легче разрывать мимолетные связи и закручивать новые. Совсем рядом что-то резко прошипела рация, вырывая Кейт из раздумий. Девушка одернула куртку и прибавила шаг – пора начинать работать.
Беседовавшего с низеньким полноватым мужиком в спортивном костюме и кепке – по всей видимости, тем самым рыбаком, обнаружившим машину, – Френка Муни допивающая кофе Кейт заметила сразу. Это был невысокий, крепко сбитый человек средних лет, с короткой стрижкой и сломанным носом, вечно опущенные уголки губ которого и хитрый прищур делали его похожим на немолодого Де Ниро. На нем был кожаный длинный полупиджак поверх голубой рубашки, джинсы и остроносые туфли из крокодиловой кожи (которые достались ему в результате проигранного спора от одного беглого индейца из Небраски, как при их первом знакомстве стал невозмутимо утверждать сам Муни). Оглядев нового напарника, который был заметно потрепан, и воевавшего с какими-то разноцветными кабелями, тянувшимися из стоящей рядом конторской машины, Сэма Паташика, взъерошенного бородатого человека в больших очках, всем видом напоминавшего преподавателя с какого-нибудь факультета из «Эм-Ай-Ти», Кейт поняла, что ребята действительно на ногах спозаранку. Смерть приходит, когда ей вздумается, и не дожидается специального приглашения. За редкими исключениями.
– Так, давайте-ка еще раз все повторим. Привет, Кейт! – кивнув подошедшей девушке, Муни демонстративно послюнявил палец и, устремив на собеседника в кепке цепкий прищуренный взгляд, зашелестел страницами исписанного блокнота, в котором делал какие-то пометки мелким, убористым почерком. – Значит, вы говорите, что заметили что-то в воде между шестью и семью часами утра?
– Примерно так, – пожал плечами рыбак, засунув руки в карманы застегнутой спортивной куртки. – Я сюда частенько порыбачить прихожу.
– Именно на это место? – перестав что-то черкать и указав на пирс ручкой, спросил собеседник.
– Ну, да, Шестнадцатый пирс. Что тут такого?
– Почему? – вопросительно поднял брови Муни, словно слышал эту историю в первый раз. – Тут же вдоль всего побережья полным-полно свободного места. Рыбачь где хочешь. В чем проблема?
– Я же вам уже говорил, – терпеливо отозвался рыбак, поправив кепку и потерев переносицу пухлым указательным пальцем. – Клевало всегда хорошо. Да и прикормлено у меня тут. У каждого нормального рыбака такие вот свои специальные места есть. А сегодня только разложился да закинул – смотрю, чаек чего-то больно много. Да низко так ходят, кидаются, ну, думаю, порыбачил ты, старина, лучше некуда, без рыбы ведь вмиг оставят. Только собрался на другое место идти – чего, к слову сказать, делать очень не люблю, гляжу – кидаться-то они кидаются, да только в клювах ничего нет. Не достать им чего-то, я сразу понял. Присмотрелся я в том месте на воде и вижу – там что-то плоское, блестящее.
– А вы не обратили внимания, не было ли поблизости катера или лодки? – перелистнув страницу блокнота, спросил Муни. – На берегу никаких вещей не было? Может быть, одежда или что-то еще?
– Да вроде нет. Точно, не было. Я бы запомнил.
– Продолжайте-продолжайте.
– Вот. Я еще посидел, подождал. Интересно же, что там такое. И когда отлив в силу вошел, гляжу, Матерь Божья, это же автомобиль! – Рыбак запнулся, когда Муни неожиданно нервно хохотнул, что-то перечеркивая в блокноте.
– Не обращайте внимания. Ну-ну?
– Ну, я как повнимательнее разобрал, что к чему, сразу вам и позвонил.
– Хорошо. Спасибо за содействие, – Муни закрыл блокнот и, засунув его в карман пиджака, похлопал рыбака по плечу. – Возможно, вы еще нам понадобитесь, что-нибудь уточнить. Ничего серьезного, пара вопросов для протокола, не стоит беспокоиться. Просто не уезжайте пока никуда из города, хорошо?
– О’кей, договорились. Звоните, если что, мэм.
– Ну, что? Еще новости есть? – спросила Кейт, провожая взглядом перебравшегося под заградительной лентой рыбака, садящегося на велосипед с пустой корзинкой из супермаркета на багажнике и привязанной к раме удочкой. Да уж, наловил себе мужик спозаранку проблем.
– Да ничего хорошего.
– Синиз не приехал? Мне бы оружие получить.
– Пока нет, слава богу, – шмыгнул носом Муни и достал из нагрудного кармана пиджака начатый блистер с таблетками аспирина. – Угощайся. Но имей в виду, у нас тут с алкоголем строго.
– Да это я вчера момент прозевала. Сама виновата.
– Чую, от этой заварушки нам еще всем по шее достанется. Куча проблем и никаких решений. Как добралась, машину нормальную дали?
– Спасибо, вроде едет. Осваиваюсь потихоньку. Но без навигатора пока туговато.
– Привыкнешь, – кивнул напарник, засунув руки в карманы пиджака. – С Чикаго ведь как – он либо тебя сразу принимает, либо огребаешь пинком под зад. Этот город уже давно себе на уме, и фундамента у него нет. Только корни, которыми он вцепился в землю и саму историю. Вот разгребемся, устрою тебе пару экскурсий с достопримечательностями и хот-догами.
– Договорились!
– Короче, кроме этого мужика, тут больше никто и ничего не видел, – снова вернулся к делу Муни, когда они, не торопясь, пошли вдоль берега к «Доджу», который уже успели опустить на землю. – Ни мотива, ни зацепок, ничего. С машиной пока тоже. «Додж Стентон» восемьдесят шестого, та еще хренотень, арендована неизвестным мужского пола позавчера на авторазвале «Хардиш и Бэнгз».
– Так вот нам и зацепка, – оживилась Кейт. – Ездили туда?
– Ни фига. Аренду оформляли через Интернет, а заказчик, кстати, представившийся иностранцем, попросил, чтобы машину оставили на улице неподалеку от развала, и он сам ее заберет. Так как приехал по важным делам и заканчивает поздно.
– Ну, хорошо, а электронный адрес, – не сдавалась девушка. – Кредитки, данные? Координаты компьютера, проверяли IP? Нельзя просто так выйти в Сеть и не наследить. Должно же было хоть что-то остаться. Хоть какой-нибудь след.
– Вообще ничего, Кейт, сам не врубаюсь! Заказ был оформлен с ноутбука, а где его нам искать? Попытались пробить магазин, а там вообще все концы в воду, – Муни развел руками, продолжая держать их в карманах расстегнутого пиджака. – Вот и думай теперь что хочешь. Вдобавок заднее сиденье и багажник перепачканы строительной краской, хотя на развале клянутся, что отдавали машину «с иголочки». Подлатали старушку, нечего сказать. Это за четыреста баксов-то. Ха! Сразу видно, что парень не местный – да за такие деньги можно было не это корыто, а приличный «Крузер» достать. Там еще несколько пулевых отверстий на бампере и пара разбитых стекол. Одно со стороны водителя.
Возле испачканной илом и водорослями машины с подвернутым передним колесом суетились фотографы, работали баллистики, внимательно измеряя щелкающими рулетками разбросанные по корпусу пулевые отверстия. Обойдя «Додж», Муни надел перчатки и, протянув еще пару Кейт, с усилием распахнул переднюю пассажирскую дверь.
– Пусто, можете не смотреть, – не отвлекаясь от замеров, предупредил один из баллистиков. – Ни в багажнике, ни в бардачке – ничего, кроме автомобильной карты и пары салфеток. Когда ее топили, двигатель еще работал и были включены фары. Ребята-водолазы говорят, то еще зрелище. Настоящая машина-призрак с мертвецом-капитаном за рулем.
– Что с пулями? – Все-таки нагнувшись в салон, Муни оглядел лужу воды на коврике под сиденьем и разочарованно щелкнул по освежителю воздуха в виде елки, болтающемуся под зеркалом заднего вида. В салоне пахло водорослями и тиной. Сиденье водителя было кое-где испачкано бурыми пятнами крови. Заглянув в бардачок, итальянец вытащил разбухший путеводитель по дорогам Америки и перелистнул несколько плотно слипшихся страниц. Размякшая бумага лениво расползалась, оставляя на перчатках разноцветные комки. – Нашли что-нибудь?
– Боковые все навылет, – баллистик пожал плечами, убирая в чемоданчик рулетку, и посторонился, давая обзор благодарно кивнувшему фотографу. – Пули пистолетные стандартного типа. Все выстрелы произведены с близкого расстояния. В багажнике была парочка, но это уже привет от наших, так сказать. Наш герой был явно не в ладах с полицией.
– Что думаешь, Кейт? – захлопнув дверь, Муни посмотрел на напарницу.
– В стекло со стороны водителя стреляли два раза, – обойдя «Додж», Кейт дотронулась до аккуратных отверстий в обрамлении трещинок. – При этом на теле, которое было обнаружено, нет огнестрельных ран. Да и зачем стрелять в человека, если он уже мертв, и вдобавок снаружи?
– Пока все логично. Ну и?
– Выходит, стреляли не в Смита, – продолжала задумчиво рассуждать Кейт, обходя машину по кругу, по пути ненадолго задержавшись у заднего бампера. – А в человека, который пользовался машиной до этого.
– В убийцу, – кивнул Муни.
– Но зачем? – встав, подняла брови девушка и посмотрела на напарника поверх автомобильной крыши.
– Ладно, ребята, спасибо. Есть предположение, что это та же машина, которую видели вчера во время утреннего налета на инкассатор, – продолжил рассказывать Муни, когда они пошли от машины в обратном направлении. – В общем, это то ли рядовое ограбление, в чем я очень сильно сомневаюсь, хотя все документы на месте, только кошелька нет, но зачем ради мелочовки целый спектакль городить; или попросту Смит кому-то серьезному на хвост наступил. Два пункта, которые меня совсем не радуют, – это рука и машина.
– Я уже думала об этом, – кивнула Кейт и помахала возящемуся у штабного фургона Паташику, который в ответ отсалютовал отверткой. – Расследовал что-нибудь серьезное? Офис проверяли?
– И да, и нет, – туманно ответив, Муни пожал плечами. – Там ничего нового. Уинстон Смит. Бывший оперативник, участвовал в парочке крупных дел, несколько операций. Последние годы сидел в резервном офисе на бумажной работе старшим аналитиком по отработанным линиям. Так, Тритон в царстве планктона, вроде ничего серьезного.
– А семья?
– Чего ты сейчас хочешь от зареванной вдовы и пары сопливых пацанов?
– Понятно. Что с телом? – Кейт поправила волосы, когда налетевший с озера ветер зашелестел в листве деревьев над ними. – Причина смерти ясна?
– Халаты велели подождать до результатов вскрытия. За исключением отсеченной руки, никаких внешних повреждений на теле не обнаружено. Хотя, с другой стороны, болевой шок или значительная потеря крови. Короче, тут надо ждать.
– Руку… нашли?
– Нет. Подводники тут все дно по камушку перебрали, вон флажками помечено, видишь? Оттуда и во-он до той гряды вроде течения подводные есть – они машину-то и потащили. За затопленный буй зацепилась, ее подтолкнуло и разворачивать стало. И больше ничего. То есть вообще ничего. Думаю, рука Смита осталась там, где его убили. Паташик говорит, на то, чтобы снять перстень и не повредить днк-пароль, нужно время и умение. Так что, если он кому-то и понадобился, он хорошенько попотел, прежде чем его снять. Но зачем? Кому его можно продать?
– Или кому-то из наших потребовалось срочно совершить несанкционированный прыжок. – Кейт остановилась и повернулась к Муни, посмотрев на него снизу вверх. – Но это прямое нарушение протокола. Кому потребовалось так рисковать?
А она симпатичная, черт возьми, – мысленно усмехнулся итальянец, глядя в ее глаза над подрумяненными щеками, в обрамлении длинных волос. Пауза затянулась, Кейт терпеливо ждала ответа, чуть щурясь на ветру и приоткрыв невольно манящие губы. – Потише, Френк, осади коней, ты что это тут задумал, а, старый пес?
– Френк, ты меня слышишь?
– Тот, кому больше нечего терять. Вот этого я боюсь больше всего. Сорвиголова, псих, фанатик, наемный убийца какой-нибудь. Засланный крот тоже не исключается. Еще не хватало ловить за руку своих же, – зачастив от смущения, Муни снова шмыгнул носом и, вытащив из кармана правую руку, посмотрел на свой перстень, затем перевел взгляд на темнеющее над озером небо. – Опять затягивает. Не погода, а гадость какая-то, на работе что ни день, то полный завал. Синиз вообще озверел, почуял парень приближение пенсии. Ну что за лето такое. Хоть бери и напивайся – и то нельзя, – фыркнул он и перехватил взгляд девушки, поверх его плеча посмотревшей на карету «Скорой», к которой подкатили носилки с телом. – Что-то долго они. Паташик вроде бы давно закончил. Хочешь взглянуть?
– А у меня есть выбор? – скорчила гримаску Кейт, запивая таблетку остатками кофе. – Да я и не завтракала еще. Так что без проблем!
– Перевели на мокруху, и сразу юморишь, – одобрительно улыбнулся Муни, вздернув лишь уголок рта. – А ты мне начинаешь нравиться, Кейт Либби. Нет ничего грустнее и отвратительнее, чем напарник-зануда.
– А тем более женщина, – парировала девушка, выкидывая стакан в торчащую из песка металлическую корзину, в которой шелестел на ветру черный мусорный пакет. – Это хотел сказать?
– Да брось, – отмахнулся итальянец, когда они развернулись и направились к «Скорой». – Никакого шовинизма. Я обычно в первую встречу людей насквозь вижу, ты отлично впишешься. Самое главное – это терпеть плоские шутки Паташика, но со временем привыкаешь. Он сам по себе парень-то ничего, но как только открывает рот, пиши пропало. Так что всегда нужно держать наготове парочку бургеров, поскольку это единственное, что способно хоть ненадолго его заткнуть. Парни, эй! Один момент! Вы не торопитесь? Отлично!
Носилки с телом Смита еще не погрузили, и они одиноко стояли возле открытых дверей «Скорой помощи», выделяясь на фоне гнетущей окружающей обстановки ярким белым пятном. Кейт замерла над простыней и украдкой сглотнула.
– Не хочешь, не смотри, – уловив ее движение, замер протянувший было руку Муни. – Все равно экспертизу скоро получим.
– Я готова, – на миг зажмурилась девушка, стиснув в кармане куртки банку с таблетками. – Можешь открывать.
– В конце концов, там недостает только руки, – с этими словами напарник откинул край пропитавшейся озерной водой простыни, открывая лежащее тело.
Кейт медленно выдохнула и открыла глаза. За те несколько часов, что тело Уинстона Смита провело под водой, мало что изменилось. По крайней мере, внешне. Черты иссиня-белого лица, в котором не было ни кровинки, заострились, щеки опали, над испачканным потускневшей кровью воротником рубашки выпирал острый кадык. Рваная рубашка, испачканный костюм – уже не человек, а безмолвная оболочка. Словно манекен, у которого закончились батарейки. Кейт почувствовала легкий укол в сердце, эту часть работы она ненавидела больше всего. А сколько таких картин еще предстоит увидеть? Девушка собралась и, дыша ровнее, приступила к осмотру. Явных следов пыток или насилия, за исключением разбитой губы и синяка под глазом, на теле не присутствовало. Муни отодвинул простыню, открывая труп до половины. Правая рука мертвого Смита была аккуратно отсечена чуть ниже локтя вместе с рубашкой и пиджаком.
– Кто-то явно не церемонился, – кивнул Муни, перехватив ее взгляд.
– И торопился, – подошедший Паташик засунул отвертку в карман вельветового пиджака с заплатами на локтях. – Жаль. Этот костюмчик потянет на добрую половину моей скудной зарплаты. Привет, Кейт! Как добралась?
– Нормально, – пробормотала девушка, осматривая обрубок. – Сняли отпечатки?
– Все уже в лаборатории, – Паташик почесал бороду и поправил сползшие с орлиного носа очки. – А это топор.
– Что? – не поняла Кейт.
– Я говорю, это сделали топором, – перегнувшись через носилки, Паташик стал по-профессорски рассуждать, показывая приблизившимся напарникам ватной палочкой, которую держал рукой в хирургической перчатке. – Видите волокна, они совсем ровные, и кость раздроблена в одном месте. Если бы пилили, место среза осталось бы шероховатым, повторяя траекторию движения лезвия пилы. И была бы куча рваного мяса, ну, как в кино про маньяков. Короче, жуть кровавая! А тут будто руку просто отсекли ножницами. Ррраз! – и все. Как у куклы. У меня так дочка баловаться любит, жена уже замучилась пришивать. Забавно, правда?
– Очень.
– Мило, – Кейт переглянулась с Муни, стоявшим позади Паташика, который украдкой пожал плечами, мол, я же предупреждал насчет него. – Но почему, прежде чем рубить, с него не сняли одежду?
– Кто-то торопился. К тому же на рукавах и лацкане обнаружены обрывки скотча, из чего следует, что он был к чему-то привязан. Я уже отослал фрагменты на экспертизу. Думаю, это либо топор, либо колун, – продолжал делиться соображениями Паташик. – В любом случае это не пила или кусачки. Хватило всего одного удара.
– Можешь назвать причину смерти? – Муни посторонился, пропуская медиков, идущих к «Скорой». – Шок, кровотечение?
– Ну, я не судмедэксперт, – Паташик скромно потупил глаза, немного увеличенные диоптриями очков. – Тем более ребята сказали, что окончательный вердикт только после вскрытия.
– Хорошо, с этим мы разберемся позже, – Кейт отвернулась от Паташика и снова посмотрела на труп. – Что-нибудь еще интересного нашел?
– Да. Нам нужно посмотреть список выездов пожарных бригад этой ночью.
– Зачем?
– Затем, что в волосах у нашего любителя водных процедур я нашел вот это, – обведя напарников загадочным взглядом, Паташик с видом фокусника вытащил из нагрудного кармана пиджака прозрачный пакетик для сбора улик и поднял его перед собой так, чтобы приблизившиеся Кейт и Муни смогли как следует рассмотреть содержимое. – Але-оп!
