Браконьер 4

– У нас кофе совсем закончился, да? – задала она глупый вопрос.

– Чай есть. – Я кивнул на банку с заваренным травяным сбором. – Воду поставить?

– Угу, – кивнула девушка и уселась за стол.

– Ты бы хоть оделась.

– Думаешь? – Она хитро прищурилась и погладила ногой внутреннюю часть моего бедра.

– Поль, – нахмурился я.

– Ой, ну и сиди как дурак, – фыркнула девушка и скрылась в спальне.

Вскоре оттуда донёсся шорох, а через пару минут вернулась Полина, уже облачённая в «горку». Даже пистолет нацепила, но основное оружие с собой не взяла.

Я как раз заливал кипятком заварку. Девушка принялась ковыряться в рюкзаке, выставляя на стол всё, что могло стать завтраком. Блинов у нас не осталось, а хлеб теперь такая редкость, что его не в каждой крепости можно найти. Хотя, как по мне, выпечь его гораздо проще, чем блины. Но, может, я и ошибаюсь, ведь сам никогда этого делать не пробовал.

– Откуда у нас ветчина? – спросил я, рассматривая жестяную банку.

– Не знаю, это Стэпа рюкзак, – ответила девушка. – А он у нас тот ещё хомяк.

– Это точно, – хмыкнул я и стукнул варёным яйцом о столешницу, ломая скорлупу.

– Жрёте? – прозвучал сонный голос от двери.

– Вспомни говно – вот и оно, – усмехнулся я. – Тебе чего не спится?

– Да там солнце прям в рожу светит. – Он протёр ладонями лицо. – Ссать ещё хочу, как медведь – бороться. Есть курить?

– Вон, на столе пачка, – кивнул я.

– Ништяк, пойду заодно личинку отложу, – доложился о планах он и подхватил сигареты.

– Фу, Стэп! – с набитым ртом возмутилась Полина. – Мы, вообще-то, завтракаем!

– Ну так и я не здесь срать собираюсь, – усмехнулся он и направился к выходу.

– Придурок, блин, – поморщилась девушка и закинула в рот очередной кусочек ветчины.

Затем у нас с приятелем произошла смена караула. В том смысле, что я отправился на заседание, как только он вернулся. А когда вышел из деревянного туалета, столкнулся с Полиной. Она выхватила у меня из рук пачку с сигаретами и скрылась за дверью. А я вернулся в дом и принялся упаковывать вещи, которые мы особо и не разбирали.

Утро выдалось прохладным, но безоблачное небо намекало на очередной жаркий день. Погода продолжала нас радовать. Если так дальше пойдёт, придётся прятать осеннюю форму в багажник. А при пешем передвижении и вовсе привязывать к рюкзаку. Сложнее всего с зимней одеждой. Таскать её с собой восемь месяцев в году смысла нет. Приходится продавать или обменивать, а к очередному сезону покупать новую. Это тем, кто живёт на одном месте, хорошо. Повесил в шкаф – и забыл. С нами такой принцип не работает.

– Ну что, куда двигаем? – спросил Стэп, захлопывая крышку багажника.

– Для начала дома осмотрим, может, какие канистры найдём, – ответил я. – Потом до агрария скатаемся, посмотрим, что там с топливом. А так ты сам знаешь, что искать. Соль, приправы, кофе любой, чай. В общем, всё, что имеет какую-то ценность.

Я похлопал себя по карманам и с сожалением отметил, что нормальных сигарет осталась последняя пачка. Скоро снова предстоит переходить на самокрутки. В идеале бы как-то избавиться от этой заразы, но увы, это единственное, на что моей силы воли не хватает. Даже после того, как я провёл в плену целых полгода и, казалось бы, уже перетерпел самые сложные дни без табака, по выходу всё равно первым делом вставил в рот сигарету. Вот ей-богу, была бы возможность отмотать время назад, ни за что бы не начал курить.

– О, давай сигарету, – протянул руку Стэп, увидев, как я распечатываю пачку.

– Курить вредно, – с ухмылкой отметил я.

– Да, да, знаю, – отмахнулся приятель. – Жить в принципе вредно, от этого умирают.

– Философ, блин, – усмехнулась Полина. – Давай и мне тогда тоже.

– Это последняя пачка, – добавил я, протягивая её друзьям.

– До Нижнего доберёмся – табачка купим, – произнёс Стэп. – Если что, у меня ещё немного в рюкзаке осталось. Вечером накрутим.

– Ладно, двинули, время идёт.

То, что мы попали в Клондайк, стало ясно после обыска первого же дома. Почти целая банка кофе и упаковка с пакетированным чаем уже стоили целого дня поисковых работ. А ведь мы только начали. Плюс отдельная благодарность хозяевам, которые держат сыпучие продукты в банках, а не в целлофановых упаковках. В пшене, конечно, уже завелись червяки, но вот рис остался нетронутым. Плюс нам перепало почти полкило сахарного песка. Специи тоже остались нетронуты. Перец, какая-то смесь, от аромата которой у меня сразу потекли слюни, и так, по мелочи. Особенно порадовала едва початая упаковка сухого куриного бульона. Если им присыпать рис, получается просто песня.

Только с одного дома мы забили пустой рюкзак на четверть. И я уже начал сомневаться, что нам хватит места в машине, чтобы вывезти отсюда всё по максимуму. Полина так вообще была счастлива как слон, когда обнаружила в ванной два куска душистого мыла и целую упаковку прокладок. О трёх рулонах туалетной бумаги я вообще молчу. В рюкзак полетел и тюбик зубной пасты, и бритвенный станок с новой, нераспечатанной головкой. Шампунь тоже прихватили, так как за него можно было поднять под сотню серебром. Но, скорее всего, Полина не позволит его продать, как и я – запас кофеина.

Следующий дом оказался немного скуднее на ценности, но стандартный хозяйственный набор там всё же присутствовал. Тот же растворимый кофе, чай, хоть и в гораздо меньшем количестве, но всё же. А вот крупа здесь хранилась в пакетах. Стоит ли говорить, что от неё остались лишь жалкие крохи, щедро присыпанные мышиным помётом.

Мы планомерно продвигались по улице, выбивая окна или двери в зависимости от их надёжности. И даже несмотря на то, что в большинстве своём дома были закрытыми, мы всё равно осматривали их сверху донизу. И только убедившись в том, что внутри никто не скрывается, приступали к мародёрству. Два из трёх рюкзаков оказались забитыми до отказа после обыска всего десяти жилищ. Но вот с канистрами дело всё ещё обстояло туго.

– Странно всё это, – озвучил общие мысли Стэп. – Почему до сих пор никто не позарился на это добро?

– Да тебе не один хрен? – высказала своё мнение Полина, которая пыталась затолкать в свой рюкзак очередную упаковку прокладок. – Нам же лучше.

– Это да… – Приятель почесал переносицу. – Просто вдруг это всё заражено.

– Чего? – Девушка даже остановилась и уставилась на напарника. – В смысле? Чем?

– Ну не знаю… – пожал плечами он. – Каким-нибудь вирусом или радиацией.

– Вряд ли дело в этом, – парировал я. – Таблички здесь никакой нет. Да даже если бы и была, людям наплевать, а уж выродкам и подавно. Вынесли бы всё подчистую.

– Тогда почему?

– Глухой посёлок, – пожал плечами я. – Конечная точка на карте. Указателя на основной трассе нет, вот никто и не проверял. Плюс достаточная удалённость от всех крепостей и гнёзд изменённых. Здесь во всей округе ни души на сто километров.

– Думаешь, в этом дело?

– А в чём ещё? Сам посуди: в посёлке два магазина, и оба обнесены до голых прилавков. Самые богатые дома вскрыты и тоже обчищены.

– Выходит, местные сидели здесь до последнего, пока не закончились припасы, а затем просто свалили?

– Я не думаю, что местных здесь оставалось много. Может, семей пять максимум. Ты вспомни, как в первые дни выродки стягивались в единую армию. Ночь бардака, а на следующую в городе почти никого. Гоняет несколько отрядов, словно хвосты зачищают – и всё.

– Было дело, – согласился приятель.

– Вот тебе и ответ. Об этой деревне попросту все забыли. А поисковые отряды так далеко не заезжают. Здесь почти день пути выходит, а ведь ещё время на обыск нужно и на обратную дорогу.

– По-моему, звучит логично, – поддержала меня Полина и охнула, взвалив на себя забитый до отказа рюкзак.

– Думаю, пора возвращаться к машине, – констатировал я. – Всё нам не вывезти, как бы этого ни хотелось.

– Эх, я бы ещё пару сумок наполнил. Там, в сарае, кстати, неслабый походный рюкзак есть по типу наших.

– Жадность фраера сгубила, – ответил известной поговоркой я. – Оставь, нам и этого на пару месяцев хватит. Если что, всегда сможем вернуться.

– Я думал, мы продадим всё… – Стэп почесал макушку.

– Что-то сплавим, – кивнул я. – Но смысла сдавать это на приёмку не вижу. Чтоб потом носиться по рынкам и всё снова закупать?

– Так-то да, – вздохнул Стэп, с нескрываемой печалью всматриваясь в дома дальше по улице. – Ладно, чё, поехали тогда.

– Сейчас ещё аграрий осмотрим, может, удастся с топливом вопрос решить. И можно сваливать.

– На ночь не будем оставаться? – спросила Полина.

– А смысл? Сейчас только десять. Ну час ещё на поиск солярки уйдёт. Считай, с обеда мы уже свободны. До Нижнего здесь сколько осталось?

– Да хрен знает, – поморщился Стэп. – Километров двести плюс-минус.

– Должны успеть до заката. Даже если часов пять на дорогу уйдёт.

До машины добрались, высунув языки на плечо. У каждого за спиной висело килограммов по сорок дополнительного веса. Нет, мы вполне привычные к лямкам на плечах, но, как правило, таскать приходится раза в два меньше. Тем более что разгрузка и оружие тоже никуда не делись и всё это время были при нас.

Я в очередной раз порадовался подарку от Старого. «Мерин» обладал огромным багажником, в котором исчезли все три рюкзака. И ещё место осталось. Правда, уже совсем немного. Наши вещи всё же пришлось переместить в салон, как и две пятилитровые баклахи с водой. Но теснота никого не смущала. Улов с лихвой компенсировал весь негатив. Ну а по приезде в Нижний часть добра продастся на приёмке, и мы сможем вернуться к привычному комфорту. К слову, речная навигация уже открылась, и наверняка где-то в окрестностях стоит теплоход, где можно сбыть наше добро чуть подороже, чем в крепости.

Единственное, что нам нужно для полного счастья, – так это пополнить запас сердец. Но это мы тоже решим по прибытии в крепость.

Двигатель послушно затарахтел, и я дал ему некоторое время, чтобы прогреться. А сам вылез на улицу и закурил. Ко мне тут же присоединились Полина со Стэпом, и я с сожалением отметил, что последняя пачка сигарет почти закончилась. Ещё бы, дуть аж в три пары лёгких. Может, нам повезёт и получится раздобыть нормального курева, а не крутить табак в газетные листы?

– Ладно, двигаем. – Я отбросил окурок и полез в салон.

– А мы теперь что, в машине не курим? – с нескрываемой язвой в голосе спросил Стэп.

– Ты – нет, – вернул ему шпильку я.

– Чё это?! – тут же возмутился он.

– А чтоб не выделывался, – хмыкнул я и, врубив первую передачу, тронул машину с места.

До агрария домчали за пару минут и снова отправились на поиск. С канистрами вопрос решился тут же: в боксе их было завались и на любой вкус и размер. Но я выбрал универсальные, алюминиевые, объёмом по двадцать литров. Их и таскать более-менее удобно, и уложить компактно не проблема.

Первым делом проверили технику вокруг, и она почти вся оказалась заправлена. К моему удивлению, топливо всё ещё оставалось прозрачным, несмотря на прошедшие три года и лютые зимние морозы. Возможно, дело в том, что баки были залиты под пробку, и воздух внутрь не проникал. Но на всякий случай я пошебуршал в одном из баков палкой, чтобы убедиться в отсутствии парафинового осадка.

В багажник вошло три канистры. Ну и свой бак мы залили до отказа, даже из горловины немного пролилось. Я осмотрел машину, которая знатно присела, и поморщился. Насиловать её не хотелось, но иного выбора у нас нет. Может, Стэп в чём-то и прав: какой-нибудь внедорожник в этом плане был бы гораздо практичнее.

Не без сожаления мы покинули гостеприимную деревню. А минут через пять вернулись на трассу и покатили по направлению к Нижнему Новгороду. Дорога здесь оставляла желать лучшего. А ближе к выезду на магистраль «М7» мы вообще угодили в какой-то месиво. В том смысле, что в прошлом здесь явно случился бой. От дорожного покрытия почти ничего не осталось. Вокруг всё было изрыто воронками от взрывов, а по обочинам стояла сгоревшая техника, которая за годы превратилась в ржавые куски искорёженного железа.

Настроение сразу упало на нижнюю отметку. Лезть в это дерьмо я попросту опасался. Словить колесом какой-нибудь острый осколок – проще простого. А шиномонтажку поблизости хрен найдёшь. Да и вообще с резиной дела обстоят очень туго. В наши дни гораздо проще найти новый двигатель, чем пригодные для езды колёса.

– Через Чулково можно на Гороховец махнуть, – указал на дорогу в атласе Стэп.

– Вот вам и домчались до заката, – пробормотала Полина. – А если там тоже абзац какой?

– Ой, сиди лучше молча, накаркаешь ещё, – огрызнулся Стэп. – Как-нибудь без сопливых разберёмся.

Я развернулся в два приёма и, переваливаясь на неровностях, вернулся назад, к указателю на Чулково. Пришлось немного покрутиться по городу, так как дорога привела нас прямо в его центр. Приятель уже запоздало оповестил, что сворачивать нужно было на следующем перекрёстке, но это замечание я пропустил мимо ушей.

Вырвавшись из городского лабиринта, мы вернулись на прежний курс. А примерно через полчаса снова был вынужден остановиться. Впереди нас ожидал железнодорожный переезд, который перекрыл тяжёлый тепловоз. И это мне очень не понравилось. Хорошо, что участок дороги здесь был практически прямой, и пространство впереди прекрасно просматривалось.

– Чего замер? – поинтересовался Стэп.

– Потому что мне не нравится эта железка впереди, – ответил я. – У меня такое чувство, что её поставили там специально.

– Думаешь гоп-стоп? – Приятель внимательно осмотрел тягач в бинокль. – Вроде никакого подвоха не видно.

– Давайте тачку в Погосте бросим и сходим, осмотримся, – предложила Полина.

– Как вариант, – согласился я и врубил заднюю передачу.

И в этот момент переднее колесо взорвалось, словно в него что-то прилетело. Хотя мы без лишних слов поняли, что именно произошло.

– Из машины, бегом! – закричал я и первым вывалился из салона.

Тут же упал на асфальт и пополз в обочину. Злость накрыла меня с головой, когда я услышал характерный стук пуль по кузову машины.

– Гниды, собаками обоссанные! – сквозь зубы процедил я. – Достану – кишки выпущу.

Вот только как это исполнить, я пока не знал. Вокруг сплошное поле, не за чем даже укрыться, не то чтобы хоть как-то подобраться к ублюдкам. Разве что как-то обходить через посёлок. Но к тому моменту, когда мы выберемся грабителям в тыл, они уже вынесут всё из машины. Чёрт, как же меня это бесит!

Глава 4

Разбойники

– Видишь его? – спросил я у Полины.

– Нет, – покачала головой она. – Слишком далеко.

– У тебя же банка, – намекнул на оптический прицел Стэп.

– Сказала бы я тебе, – огрызнулась Полина. – Здесь расстояние почти с километр. На такой дистанции может работать только очень опытный стрелок. Я даже боюсь предположить, что у него за винтовка?

– Опытный стрелок у гоп-стопщиков? – поморщился я. – Таких номеров я ещё не видел.

– Если у него всё в порядке с боеприпасом, он может держать нас здесь до бесконечности, – добавила девушка. – И я при всём желании его из этого не сниму.

– Принял, – выдохнул я. – Стэп, давай неваляшек. Попробуем уйти.

– Куда?

– Туда. – Я махнул в сторону деревни справа.

И в этот момент щёлкнула по асфальту очередная пуля. Да так близко, что я едва не выскочил из укрытия. Стрелок отреагировал на взмах руки и попытался в неё попасть.

А ведь ему почти это удалось. Мы скрывались за кузовом машины. И да, зашита так себе, пуля прошьёт её словно бумагу, если, конечно, вести огонь сбоку. Мы же залегли со стороны багажника, а с двигателем пуля вряд ли совладает. В том плане, что пробить его навылет не так просто, даже крупным калибром. И даже если вдруг такое случится, её энергии точно не хватит, чтобы убить или ранить кого-то из нас.

Попытка скрыться от стрелка на обочине ни к чему хорошему не привела, и мы были вынуждены перебраться за тачку. Где и залегли едва ли не друг на друге, буквально каким-то чудом избежав ранений. И что-то мне подсказывало: снайпер просто не хотел нас убивать. Другого объяснения я не находил. Даже первый выстрел, который он произвёл по колесу, уже намекал на это. Ведь он мог легко убрать меня, пока я неподвижно сидел за рулём, всматриваясь в тепловоз, преградивший переезд через железную дорогу.

Стэп оказался единственным из нас, кому удалось покинуть машину с рюкзаком. Из него он и извлёк два обрезка трубы ПВХ с кучей отверстий по бокам. Эти штуки мы заготовили давно, но пока ни разу не применяли. И вот надо же – пригодились.

Чиркнув зажигалкой, приятель запалил фитиль на первой и что было сил зашвырнул её на обочину. Следом отправилась и вторая. А секунду спустя из них повалил густой белый дым. Да, до военных образцов нашим самоделкам далеко, но в более-менее безветренную погоду на несколько секунд от прямой видимости они прикроют. А большего нам и не требовалось. Однако результат даже превзошёл мои ожидания, и белое облако оказалось настолько густым, что за ним можно было смело скрыть даже машину.

– Валим! – крикнул я и сорвался с места.

Стэп с Полиной медлить не стали и рванули следом. Всего каких-то метров пять, и от прямой видимости нас скрыл плотно разросшийся кустарник. Весна уже добралась до нашей широты, и молоденькая листва забила все возможные просветы.

– Займи позицию и никого не подпускай к машине, – отдал я команду Полине.

Девушка кивнула и свернула к ближайшему дому. А мы с приятелем отправились дальше по улице. Судя по карте, нам предстоял неслабый марш-бросок, чтобы обогнуть открытый участок. Честно говоря, я слабо верил в положительный исход, но не мог не попытаться. Слишком много ценного осталось в тачке, и бросать всё это было глупо. Но я всё никак не мог отделаться от ощущения, что мы попали под чужую раздачу.

С чего такие выводы? Да исходя из элементарной логики. Место, откуда мы приехали, не могло похвастаться многолюдностью. Чего только одна нетронутая мародёрами деревня стоит. Но подготовка засады… Не побоюсь сказанного: на высшем уровне. Профессиональный снайпер остановил нас, как котят. Железнодорожный переезд перекрыт, и объехать его невозможно. Рельсы проложены на насыпь, и её высота такова, что на неё не каждый внедорожник вскарабкается. Да и то, пока он будет этим заниматься, его в дуршлаг превратят.

Других членов отряда я не видел, но уверен, что они есть. Не удивлюсь, если при них и пулемёт калибром двенадцать и семь обнаружится. И тот факт, что они не применили его, тоже говорит о многом, в том числе и о выдержке.

Ну и ещё один момент, далеко не последний.

Мимо проходит магистраль «М7», которая перебита на перекрёстке. И судя по карте, дорога, по которой мы пытались объехать убитый участок – единственный объездной путь. Нет, если осмотреться на местности, там наверняка обнаружится пара-тройка грунтовок. Но я совсем не удивлюсь, если на съездах там тоже окажется всё перекрыто.

Крутой поворот перед выездом к железке – тоже прекрасное препятствие, особенно если идёт караван. Колонну машин там так просто не развернуть. Гнать через поле в апреле? Лично я с удовольствием посмотрел бы на то, как там утонут все эти крутые вездеходы. В такое время года туда ни один трактор не сунется. Нет, надо признать, место для засады выбрано отличное. А уж как оно простреливается, мы уже убедились на собственной шкуре.

По-хорошему, нам бы убраться подальше и подождать, когда явятся настоящие виновники торжества и вступят в схватку с грабителями. Но после того, как они превратили в утиль мой «Мерседес», я с них живых не слезу. Теперь для меня это личное.

Очередной приступ злости затмил глаза, и я стиснул зубы, прогоняя в мозгах все известные мне проклятия. Мы прошли деревню насквозь и углубились в лес. Двигаться старались максимально быстро, но не бегом, чтобы не переломать себе ноги. Ориентируясь по кромке, свернули на север и начали обходить поле. В просвет между деревьями я приметил некогда накатанную грунтовку. Сейчас она знатно заросла, но из-за ранней весны всё ещё отчётливо проступала полуголая колея. А вот и путь отступления, потому как идёт прямиком от железки.

Интересно, кого они поджидали? Нас они подстрелили по ошибке, а может быть, приняли за головной разведывательный отряд. Но шума двигателей я не слышал, то есть на перехват никто не помчался. Чёрт, неужели я ошибаюсь и мы столкнулись с каким-то одиночкой? Ведь сейчас наша машина напрочь демаскирует их позиции. Или я чего-то не понимаю?

Со стороны посёлка донёсся сухой выстрел, будто кто-то ударил кнутом. Этот звук не спутать ни с чем другим. Так работает только винтовка «Драгунова». Не зря во времена чеченской войны бойцы называли её «плётка». Этот щелчок производит пуля, преодолевающая звуковой барьер. И как раз именно СВД сейчас находится в руках Полины.

Рёв мотора приглушил второй выстрел, но эхо от него всё же нас достигло. А затем ветер принёс противный скрежет сминаемого железа. Вот и очередной ответ. Кажется, только что нашу ласточку столкнули с дороги, окончательно превратив её в груду металлолома.

– Твари! – выдохнул я.

Стэп благоразумно промолчал, хотя ухмылку сдержать не смог. Ну ничего, будет и на моей улице праздник, я ему это ещё припомню.

Лес сильно поскуднел у выхода к железке. Более-менее плотным он оставался на южной стороне, ближе к грунтовой дороге. Туда мы и сместились, чтобы подобраться как можно ближе к огневой точке.

Я остановился и осмотрел пространство впереди в бинокль. За деревьями впереди всё ещё ничего не было видно. Тогда я рухнул на пузо и пополз вперёд, стараясь, чтобы от стрелка меня постоянно отделяло какое-то препятствие. И вскоре выбрался к небольшому открытому пятачку, который вплотную подходил к железнодорожному переезду.

Естественно, выбираться на него я не стал и снова поднёс к глазам окуляры. Стэп замер рядом и припал к прицелу на своём автомате. До тепловоза отсюда было рукой подать, всего каких-то пятьдесят метров, и для нашего оружия это уже не дистанция. Вот только стрелка я всё ещё не видел.

Его не было ни под поездом, ни внутри него, ни на крыше. Хотя…

– Твою мать! – выругался я, – Он ушёл.

– Уверен? – прошептал Стэп.

– Нет, – поморщился я. – Вот туда, под второй ряд колёс посмотри.

– Вижу, – ответил Стэп. – Наверняка сменил позицию.

И в этот момент со стороны посёлка, через который мы двадцать минут назад проходили, донеслась автоматная очередь. За ней последовал женский крик, и всё снова стихло.

– Да чтоб вас черти дрючили! – взревел я и, поднявшись на ноги, рванул обратно.

Двигаться приходилось всё там же, по лесной кромке. И хоть на этот раз я особо не таился, выскакивать на открытое пространство было бы очень тупо. А так я рисковал разве что ногами. Но почва под ними была ровной, насколько это вообще возможно в лесу, а я – максимально сосредоточенным.

Стэп двигался рядом, не забывая каждый раз чертыхаться, получая ветками по щам. И всё равно, как бы мы ни спешили, обратный путь занял слишком много времени. Когда мы ворвались в посёлок, там уже никого не было. Ни Полины, и ни её похитителей. И это радовало, потому как означало, что девушка жива.

– Чёрт, – выдохнул я, осматривая место схватки. – Что-то я совсем ничего не понимаю.

– Ты о чём? – тяжело дыша после пробежки, спросил Стэп.

– Они что, нас ждали? – озвучил только часть мыслей я.

– Ну а кого ещё? – пожал плечами приятель.

– Понятия не имею, – ответил я. – Просто странно всё это. Сам-то прикинь, на сколько это тупо: организовывать засаду подобного уровня на одиночную машину или ради обычного грабежа. Они явно кого-то ждали.

– Так нас и ждали, – выдвинул совсем уже нелепое предположение он.

– Как? – Я обернулся к нему. – Как они узнали, где мы поедем?

– Да мне-то откуда знать? Я тебе чё, Ванга, что ли? Может, нас кто-то сдал опять.

– Серьёзно? – Я покосился на приятеля. – И кто? Может быть, ты?

– Дурак совсем?

– Ну а кто? Полина? И когда бы она это успела? У нас ни рации, ни хрена нет. И мы никому не говорили, куда собираемся.

– А телефон? – резонно заметил напарник. – Трубка, которую нам оставил Старый. Она всё ещё у тебя?

– Думаешь, там маяк?

– А где? Может, в нашем новом барахле, я хрен знает. Или в самой тачке.

– А ему всё это зачем?

– А если это не он?

– На Коляна намекаешь?

– Ну, он легко мог сыграть за выродков.

– Закрой клюв, пока я тебе его набок не свернул, – угрожающе прищурился я.

– Да мне-то, по большому счёту, насрать, – отмахнулся Стэп. – Но ты свои мозги включи. Если здесь ждали нас, то какие у тебя ещё есть варианты?

– Зачем? Почему так? Ведь можно было просто поговорить. Нас не собирались убивать, иначе мы были бы уже мертвы. Полину они тоже живой взяли. Нет, не сходится.