Новогодние приключения научных сотрудников

– А  почему этого кого- то заинтересовали именно мои разработки?

– Потому что, ты сам говорил, будущее – за биотехнологиями!

– Это – да! – согласился он.  И тут же опомнившись, снова отвернулся к окну. – Да ну тебя, Оль. Вот что ты злишься? Новый год же…

Олег спал, лежа на деревянном сидении электрички. Игорь, периодически проделывая в окошке кружочек (который, впрочем, тут же замерзал) с интересом разглядывал покрывшиеся инеем деревья. Потом и он стал потихоньку дремать, убаюканный стуком колес… И снилась ему Жанночка,  и то, как он, вставая перед ней на колени, просит у ее отца – главы крупного агрохолдинга огромного мегаполиса Мигуньки – руки его дочери…  Блаженно улыбаясь, Игорек открывал глаза и вновь смотрел в окно – и на каждом дереве ему мерещилась "Великая Жаннет",  прославившая его и очистившая Землю от пластиковых стаканчиков…

Не  весело было лишь одной Оле – промерзшей до костей  в своей искусственной шубке и осенних ботинках.

Глава 4.

       Мигуньки могли бы встретить  будущих великих ученых миганием огней. Но встретили – кромешной темнотой,  лаем собак и абсолютным отсутствием людей на станции.

Теперь уже замерзли все трое. Оля беспомощно оглядела темноту вокруг.  Почему – то ей думалось, что  они выйдут с электрички прямо в центре поселка. И сразу поймут – как дойти до дома Жанночки. Но все оказалось не так – то просто…

– Ни души – печально сказала она. – И до поселка – километров десять. Пешком идти?

Игорек, пожалуй, единственный из них, выражал готовность к действию. Он нетерпеливым движением надел рюкзак на плечи (при этом внутри рюкзака что- то хрустнуло), и сказал:

– Пойдемте! Я готов!  Дойдем – и тут же попрошу ее руки…

– Да угомонись ты! – это ему ответил уже Олег. –  Холодно как…  И – ни автобусов тебе, ни таксистов. И места, где погреться можно, тоже нет. Господи… Мы в двадцать первом веке живем!  Нанотехнологии разрабатываем, животных с растениями скрещиваем. Да, еще же в космос летаем. Думаем – возможно ли другие планеты освоить? А зачем их осваивать,  если на своей планете первобытный строй…

"И что же делать, – думала Оля, абсолютно не слушая бесполезные сейчас рассуждения своего брата. Идти пешком? Хоть согреемся… Ну и где же вы, новогодние чудеса?".

И  Господь услышал ее молитвы.  Чудо, в лице таксиста Гришки – рыжего местного парня лет двадцати, который отлично знал расписание электричек (как и то, что до Мигуньков и еще нескольких ближайших поселков зимой пешком дотопает не каждый) само подкатило к ним.

– Эй, вам такси надо? – небрежно спросил Гришка, приоткрыв окно. Таким тоном спросил, будто был королем всего мира. Что ж, в данных обстоятельствах… в чем- то он был прав.

– Нужно!!! – закричали все трое нестройным хором.

– Куда? – все так же деловито спросил таксист.

– В Мигуньки, – ответила Оля. – Центральная, дом пять.

– Две тысячи.

– Какие две тысячи? – удивился Олег. – Да тут же ехать всего десять километров…

Таксист хмыкнул. Затем стал объяснять:

– Сейчас новый год – значит, двойной тариф! Вас трое – то есть с каждого всего по … – в этом месте он задумался, – по шестьсот с копейками. Не много, правда? Учитывая, какой мороз на улице. И темно уже совсем. И другого таксиста, кроме меня, вы уже не встретите… А  раз нет конкуренции – могу ставить цены, какие захочу! Ну, так что – пешком пойдете? Ну как знаете…

– Эй!!! Ты куда собрался? – Олег, которому совсем не хотелось идти по морозу десять километров, открыл дверцу и сел на переднее сидение.  – Две тысячи, так две тысячи. Оля, у нас столько есть?

– Есть, – буркнула Оля, садясь рядом с Игорем на заднее сидение. – Что бы вы делали без меня....

Дверь им открыла Жанна.

– Ребята?  – удивилась она. –  А вы как здесь… Проходите! Быстрее – холод же с двери. Раздевайтесь!  Игорь, а как вы меня нашли? Оля, проходи к печке, ты же вся продрогла! Олег – возьми тапочки! К печке прижимайся, согреешься. А я вам чай сейчас… А что вы на меня так смотрите?

Жанна посмотрелась в зеркало.  Вместо красивой прически – засаленный хвостик.  Из одежды – вытянутые на коленях спортивные штаны и старый свитер.

– А!!! Что – хороша королева красоты? – она подошла к печке и, взяв чайник, начала наливать им чай. – Идите к столу, вы же замерзли. Ну да – я с деревни.  Никакого Питера, никакой элитной квартиры с соседями – депутатами. Нет, сосед наш – и, правда, депутат.  Это прозвище у него такое! Он лет двадцать назад был депутатом поселкового совета. С тех пор всем об этом постоянно рассказывает. Вы яичницу будете?  А отец мой – агроном.  Он уже три дня у  другого нашего соседа – новый год отмечает. А я убираюсь весь день. Как приехала – так и начала, только закончила полы мыть. Поэтому и вид такой…  И всем я вам врала.  Потому что там  я – королева! А здесь – обычная Жанка, ходящая в одной кофточке и старых валенках  по нескольку лет. Ты простишь меня, Игорек?

– Не вопрос! – легко ответил он – на радость Жанне и к огорчению Оли. –  Ты для меня и в таком виде – королева красоты! А яичница скоро будет?

Оля с досадой посмотрела на Игорька.

– Она же тебе врала…

Это она сказала шепотом, наклонившись к уху Игорьку. Но Жанна все равно услышала.

– Да, Оля, врала. Потому что Игорек – гений. И брат твой – гений. А ты – сестра гения! А я кто? Жанка из Мигуньков! А прошу у вас всех прощения, за свой обман. Я же ничего плохого не сделала! Просто – хотела казаться лучше, чем есть…

– Зачем? Ты и так – лучшая!  – сказал Игорек, садясь за стол.  А отец твой  когда придет? Я хотел у него....

– Подождите! – перебил его Олег, который недоумевал – почему они говорят о каких- то пустяках, а не о самом важном. – Жанна, ты тараканиху увезла. Вернее – мы так думаем, что увезла. Ты ее не находила у себя в сумке?

– Правда?  – удивилась она. – Ее что – опять потянуло на приключения? Как вчера, да? Я в сумку не смотрела. Закрыла на молнию – и быстрей на вокзал, чтобы на  электричку успеть.  Сумка… Сумка не здесь. В общем, пока я добиралась от станции, мне сказали что отец – у дяди Вани в гостях. Пьет. Я сразу туда и пошла. И мы там… поссорились. И сумку я там оставила. Злая была… Ушла, сумку забыла.  Она же в сумке не задохнется?

Все вопросительно посмотрели на Игорька.

– Нет, – ответил он. –   Она живучая. И с голоду тоже не умрет – одежду твою есть начнет, если проголодается.

– Ну и пусть.  Давайте я за ней завтра утром схожу, сегодня, правда, не стоит уже… к тому же на улице такой мороз! – Жанна поставила перед ними большую сковороду с яичницей. На эту яичницу они тут же и накинулись – будто не ели лет сто…

И тут снова раздался стук в дверь.

– Стучат! – сказал Олег.  Жанна удивленно посмотрела на дверь. Затем – все же открыла.

На пороге стоял незнакомый ей мужчина – лет около сорока пяти. В длинном тулупе (или, все же, это можно было назвать дубленкой?) и меховой ушанке. С красным от мороза лицом. С инеем на больших усах.

– Здравствуйте! А вы к отцу? – поинтересовалась Жанночка.

Вместо ответа мужчина с неистовой силой прижал ее к себе. Так, что ее кости, кажется, захрустели.

– Жанка! Какая ты большая вымахала! – мужчина явно намеревался ее расцеловать, поэтому Жанна поскорее высвободилась из его объятий. – А отец твой где?

Жанна же никак не могла понять, где она видела этого мужчину, когда, а, самое главное, кем он ей приходится.

– Отец в гостях, – неуверенно ответила она.

– А… Жанка, да ты не помнишь меня, что – ли?  Я же Георгий – дядя твой двоюродный! Неужели не узнала меня? Ну, вот блин… А я тебе железную дорогу из Владивостока привозил… И крапиву во дворе всю скосил, когда ты обожглась....

На этих словах Жанна начала понимать, кто стоит перед ней.

– А лет мне тогда, сколько было? – поинтересовалась она.

Георгий задумчиво почесал подбородок.

– Лет пять, наверное… А, ты же маленькая была… Не помнишь, да? Так я это… зайти могу – или мне уходить? А отец твой, когда вернется? Просто на улице мороз такой… и я долго не протяну, боюсь…

– Да вы проходите! – опомнилась Жанна. – Вы с электрички?

– Ага! – Георгий тут же снял с себя всю верхнюю одежду. – Пешком топал. Сколько километров – то до вас? Хоть бы автобусы ходили от станции…

– Вот и я про то же! – поддакнул ему Олег. – Двадцать первый век на дворе…

–Автобус рейсовый ходит, – Жанна вновь поставила сковороду на печку, и разбила туда второй десяток яиц. – В час дня и в пять. Я тоже сегодня приехала. Как раз к автобусу. А ребятам повезло! Их Гришка подвез. Он у нас таксует. Да вы присаживайтесь за стол!

Георгия не пришлось просить дважды. Он тут же сел за стол, а уже через минуту жадно уплетал горячую яичницу, запивая ее таким же горячим чаем. Оля, уже успевшая отогреться,  тихо сказала:

– Жанна. Надо за сумкой сходить. Мало ли что!

Жанна кивнула.

– Хорошо. Погрейтесь хоть минут десять еще. А потом можем вместе сходить. Или – я одна?

– Вместе! – ответил Игорек, допивая чай.

– Дядя… Георгий, вы останьтесь, наверное? Согреетесь, вы же замерзли?

– Не, я с вами! Идти – так всем вместе. Тем более – я сколько лет здесь не был…

Шли они минут десять. Сначала – прямо. По улице, где жила Жанночка. Затем – свернули в переулок.  Третий дом слева и был тем, который был им нужен.  Жанна открыла калитку, предупредив:

– Осторожнее, сейчас посмотрю – на месте собака или нет…

Она заглянула во двор. Через несколько секунд сказала:

– Вроде нет. Заходите…

А дома никого не оказалось. Дверь – не заперта, а внутри – никого. Сумки с вещами тоже не было. И ребята побрели назад.

– Слушай, Жанка! – сказал Георгий  таким басом, что вся компания вздрогнула. – А куда они могли пойти?

– Не знаю, честно говоря… Но, в любом случае – ночевать сюда придут. Больше некуда.

– Ну и как мне вас развлекать, дорогие гости?– спросила Жанночка, когда они вернулись домой. – Телевизор посмотрим? Предупреждаю – у нас показывает только первый канал. А там идет… – она подошла и включила старенький черно – белый телевизор. – Новости там идут… А Олег куда пропал?

В это время Олег, не включая свет, в соседней комнате задумчиво бродил из одного угла в другой.

– Олег,– позвала его Жанна,– пойдем в зал. Что ты здесь один?

– У тебя бумага чистая есть? – спросил он и задумчиво посмотрел в окно.

– Есть. – Жанна включила свет и подала ему стопку чистой бумаги и ручку.

– Чай еще. С сахаром, – попросил Олег, садясь за стол. И тут же забыл о Жанне.

Смотреть на то, как воркуют Игорек с Жанночкой, сил не было. Первую часть своего задания она выполнила: вон они – живехоньки, целехоньки…  А вот про вторую часть, про " Великую Жаннет", все, кажется, позабыли. Оля тихонько вышла в коридор. Так же тихо она оделась и выскользнула на улицу. Никто ничего не заметил…

А дальше она вновь прошла – сначала по прямой, затем – по переулку, третий дом слева. А дома уже явно кто – то был! Потому как в окне светились силуэты. «Вот и хорошо», – подумала Оля. Теперь – то она докажет им, что она – Оля – не пустой звук! И пока они там развлекаются, она принесет тараканиху домой. И уговорит Игорька ехать назад – прямо с утра! А если заупрямится – придумает что – нибудь. А Жанка пусть одна остается… Хотя, почему одна? С ней вон родственник ее усатый, безумно похожий на таракана – прусака.

Она остановилась возле крыльца. Самым  правильным было бы постучаться в дверь. А дальше – сказать, что она пришла за Жанночкиной сумкой, взять эту самую сумку – и идти домой. Но  Оля решила все же сначала заглянуть в окно. Мало ли кто там! Она осторожно закинула ногу, в скользком осеннем ботинке, на завалинку, потом приподнялась – и … в ужасе отшатнулась… Поскольку из окна на нее в упор глядел черт. Самый настоящий черт – с рогами на голове и ужасной черной рожей! "О, Боже! – подумала Оля. – Нет, туда я точно не пойду!".

Она опустила ногу на землю, повернулась… То, что она увидела,  прямо перед собой, было в сто… нет, в тысячу раз страшнее черта! Огромная черная собака, оскалившись, смотрела на нее и тихонько рычала.  Поначалу Оля даже не поняла, что это собака. Просто, когда она обернулась – на нее из темноты смотрели два светящихся желтых глаза… Жуть!!! Но от понимания того, что перед ней не нечистая сила, а живая и понятная невероятных размеров собака, страх ничуть не уменьшился.

– Хорошая собачка… – пробормотала Оля, пробуя переместиться на шаг ближе к двери. Собака зарычала еще больше.

И тут опять случилось чудо! Уже второе за сегодняшний длинный день.  Собака, вдруг потеряла к Оле интерес и, не спеша, подошла к калитке, возле которой стоял… усатый Георгий – все в той же ушанке и длинном поношенном тулупе. Оба они – и Георгий, и собака – застыли на месте, рассматривая друг друга.

– Оля,– наконец тихо сказал Георгий, не отрывая взгляда от собаки. – Справа от тебя  лестница.  По ней залезай наверх.

Олю не пришлось уговаривать дважды. Очень быстро она забралась по  простой деревянной лестнице наверх и оказалась на сеновале. Следом за ней – так же быстро, несмотря на мешающийся длинный тулуп, взобрался и Георгий. Собака, к счастью,  осталась  внизу.

– Ух, – выдохнул он. – Ну и зубы у нее! Ты видела?  Блин, дубленку порвала…

Он, свесившись, посмотрел вниз. Собака села возле лестницы и, кажется,  готова  была ждать своих жертв хоть  всю ночь.  Затем он повернулся и посмотрел на Олю.

– Ты зачем сюда поперлась?

– Надо было… – буркнула Оля.

– Надо было тебе дома сидеть, а не шастать по чужим дворам… Вот что теперь делать?

И тут Оля заметила, что голос его стал другим. Не таким простецким, каким он говорил в доме Жанны. Где – то она уже слышала этот голос… И – совсем недавно!

– А ведь и вправду – что нам делать? Она же не уйдет отсюда! Может – покричать? Вдруг хозяева услышат…

– Вряд ли…  Хотя, попробовать можно!

И они покричали. Но – кроме собак из соседних дворов, ответивших им громким лаем, никто их не услышал. Или – что вероятней, не захотел откликаться.

– Ладно, – предложил Георгий, – давай полежим. Может – и переночуем здесь. Ты заметила, кстати, что потеплело уже на улице?

– Нет!

– Ложись на сено, – сказал он. – Шубу снимай и на нее ложись. Да, шуба у тебя, конечно – одно название! Не для Мигуньков уж точно… – Он снял с себя свой длинный тулуп и укрыл им Олю. А затем и сам тоже залез под него.

С неба для них, словно елочная гирлянда, светили два ковша – большая и малая медведицы. И – множество других созвездий, названий которых Оля не знала.

– Спите, Ольга Николаевна, – мягко сказал усатый Георгий, тем самым окончательно себя рассекретив. Потому как дальний Жанночкин родственник никак не мог знать ее отчество.

Оля  повернулась на бок, спиной к Георгию. И ей, почему – то, вдруг стало уютно.

– А Жанна знает, что вы со спецотдела? – тихо спросила она.

– Конечно, знает. – Он прижался к ее спине. – Она в первую же секунду догадалась.

– А я вас не узнала…

– Почему? Мы же с тобой, Ольга Николаевна, утром виделись. И ехали мы на одной электричке. Только я в другой вагон сел. Вы потом с таксистом уехали, а я пешком шел…

– Мы тараканиху так и не забрали… Она в доме, в сумке…

– Заберем, не переживай!

С минуту они лежали молча. Затем Оля все же сказала:

– А я черта видела!

– Где? – заинтересовался Георгий (которого на самом деле звали Марк Александрович).

– В доме. Он из окна глядел на меня…

– Да? Ну, ладно… Утром разберемся, что за черти вам мерещатся, Ольга Николаевна. Спите…

И Оля, уверенная, что ни за что не уснет, тут же уснула! И снились ей черти, кольцом окружившие ее и Олега. А Жанночка, оказавшаяся на самом деле ведьмой (Оля об этом уже давно догадывалась!) уводила куда – то Игорька.… Уводила – и смеялась! А Оля ничего не могла с этим поделать…

Глава 5.

Жанна закинула снежок на сеновал. А затем крикнула:

– Эй! Вы там? Оля, Марк Александрович, вы спите что ли?

Оля открыла глаза. Оказалось, что уже наступило утро. И, кажется, на улице действительно потеплело. По крайней мере, за ночь она нисколько не замерзла. Марк Александрович – он же Георгий – свесившись с сеновала, предупредил:

– Жанна, осторожнее! Там собака отпущенная…

– Вы про Халзана? Не бойтесь, я его привязала. Спускайтесь!

– Кого ты привязала? – Оля тоже свесилась с сеновала. – Эту здоровенную собаку? Она же с теленка размером… Она же Хогвартс охранять может!

– Ну и что, Оль… Я же его давно знаю. Спускайтесь. Пойдемте чай пить. Хорошо хоть я догадалась, где вас искать… А то ушли куда – то, и не предупредили даже!

Марк Александрович слез первым. И подал руку Оле – как настоящий джентльмен, которых Оля давно уже не встречала. Усы его за ночь наполовину отклеились, и он, подумав, оторвал их вовсе и положил в карман.

– Авось не заметят… – сказал он.

Вчерашняя собака, прокараулившая их всю ночь возле лестницы, теперь сидела в своей конуре и усердно грызла большую кость. И – абсолютно не обращала на них внимания, будто Жанна ей объяснила, что они – свои.

– Хорошая конура у нее! – шепотом заметил Марк Александрович. – Не конура – а дворец!

– Ага! – согласилась Жанна. – Дядя Ваня обожает Халзана. Мне кажется – даже больше сыновей и бывшей жены… И конурой этой гордится – видите, там несколько этажей! На второй этаж собака тоже может подняться – вон по той досточке (от земли ко второму этажу вела широкая доска, наподобие пандуса). А третий – это так, для красоты! Ну и потому что у нас в деревне еще у одного мужчины конура подобная. А дядя Ваня хотел, чтобы у Халзана она была круче, и выше… – Жанна открыла калитку, пропуская их вперед.

– Жанна, подожди! – остановил ее Марк Александрович. – А ты куда? Нам же в дом надо. За сумкой твоей, за тараканихой.

– Пойдемте, пойдемте! В доме нет никого. И сумки с тараканихой тоже нет. Я уже посмотрела. – Она буквально вытолкнула их за калитку, и закрыла ее на крючок. – Я все узнала уже. Отец с дядей Ваней уехали в райцентр. Это километров пятьдесят отсюда. И сумку мою, я так понимаю, с собой прихватили. Мы сейчас тоже туда поедем. Гришкина машина на улице стоит – значит, он дома. Вот его и попросим нас довезти.

– А зачем они сумку твою увезли? – спросила Оля.

– По ошибке, наверное, вместе с реквизитом. Ой, надо же вам рассказать… В общем, у моего отца идея фикс: он хочет у нас в деревне создать театр. Давно уже этой идеей бредит! И в конкурсах районных участвует. Знаете, конкурсы бывают всякие… в основном для школьников. Но отца тоже пускают – пусть участвует, раз хочет. И вот сегодня как раз в доме культуры будет новогодний концерт. Вот они туда и поехали. «Ночь перед Рождеством» будут показывать. По Гоголю.

– А отец твой там кого будет играть? – спросил Марк Александрович.

– Не знаю. Черта, наверное! Это же – самая харизматичная роль в спектакле. Тем более, он уже не молодой, чтобы Вакулу играть. Точно – черта. А Солоху, наверняка, тетя Надя Полякова…

– Вот тебе и разгадка … того, кого ты вчера видела, – сказал Марк Александрович Оле, и улыбнулся. И все – таки в спецотделе тоже умеют улыбаться!

– Проходите, чай попейте, – сказала Жанна, когда они зашли в дом. – Замерзли?

– Нет, – ответил Марк Александрович, который при Игорьке вновь стал смешным деревенского вида Георгием. Кстати, того, что теперь он без усов, Игорек не заметил. – Жанна, ехать надо!

– Попейте чай, и поедем. До Гришки недалеко идти, минут пять…

– Нас пятеро… Мы все в машину не влезем…

– Влезем, – успокоила Жанна. – Олег не поедет. Он спит.

Оля заглянула в комнату. Олег спал, подложив под голову исписанные листы. Такие же листы лежали возле кровати, рядом с грязной кружкой из-под чая. Марк Александрович тоже заглянул в комнату.

– Ого! Он всю ночь писал, что ли?

– Ага! – ответила Жанночка. – Не оторвать его было. Вы пейте, пейте чай! И поедем в райцентр.

Странно, но Игорек, потративший несколько лет на создание «Великой Жаннет», думал вовсе не о ней. «Вот сейчас, – думал он, – мы увидим отца Жанночки, и я, встав на колено, попрошу ее руки! Или на колени не надо вставать? Ладно, там видно будет!».

Они приехали минут за пять до начала. И Жанночка, не теряя времени, тут же провела их за кулисы. А за кулисами кипела жизнь!!! Кипели страсти – похлеще Большого Театра!

– Ничего без меня не можете! – кричал плотного телосложения мужчина в костюме черта. Это и был отец Жанны. – Безответственные! Как можно было заболеть перед спектаклем! И как нам теперь без Оксаны?

– Давай я сыграю ее! – предложила красивая черноволосая женщина лет пятидесяти. Она была одета… в красную Жанночкину блузку, поверх которой был накинут пестрый платок с бахромой.

– Полякова! – ответил ей черт. – Ты не можешь одновременно играть и Солоху, и Оксану!

– Тогда давай скажем, что ее черт похитил! – засмеялась Солоха, нисколько не понимая весь драматизм происходящего!

– Да ну тебя! – махнул рукой Жаннин отец.

– Папа! – позвала Жанна.

Черт обернулся. И, засияв от радости, протянул руки к дочери.

Игорек, твердо вбивший себе в голову, просить Жанниной руки, как только увидит ее отца, бухнулся перед ним на колени. Жаннин отец посмотрел на него, как на юродивого, затем сказал Жанне:

– Доча, выручай! Сыграй Оксану! Нам на сцену выходить – а у нас актриса не приехала. Заболела, видите ли… С температурой лежит… А нам что делать? Сыграй, а! – не дожидаясь ответа, он кинулся к столу, на котором были накиданы различные вещи, откопал красивый цветастый тулуп и такой же пестрый платок, как и у Солохи.

– Папа, – сказала Жанна, надевая все это на себя. – Ты сумку мою зачем увез? Там таракан сидел? Он нам нужен!

– Какой таракан? – спросил ее отец, который слушал ее вполуха, думая о предстоящем спектакле. – У нас реквизита мало. Поэтому я там кое – чего у тебя взял. Мы после спектакля все назад отдадим, не волнуйся!

– Папа…

Отец Жанночки вдруг замер и приложил палец к губам. И все вокруг тоже замерли. Игорек, увидев, что все, наконец, замолчали, снова бухнулся на колени.

– Да он что, неваляшка у вас что – ли? – с досадой посмотрев на Игорька, сказал Жаннин отец. – Все, слышите! Наш выход! Начинаем. Доча, не подведи!

С этими словами, черт, стоя перед занавесом, перекрестился, и вышел на сцену.

– А хорошо играет наша Жанночка, да? – спросил Марк Александрович Олю.

Они – Марк Александрович, Оля и Игорек – переместились в зрительный зал, и сейчас с интересом смотрели спектакль. Играла Жанночка, надо сказать, великолепно! Часть слов она знала – ее отец готовился к выступлению еще с лета, и Жанна, приезжавшая в отпуск, читала сценарий. Те же слова, которые она не помнила – она выдумывала на ходу.

Солоха тоже была хороша! Статная черноволосая женщина с изогнутыми, словно в усмешке, бровями, она засовывала в мешки своих гостей. И – Марк Александрович был уверен – в жизни, не мешкая, поступила бы точно так же!

– Ааа!!! – вдруг закричала Солоха, открыв один из мешков. – Ух… черт, померещилось… – сказала она, вытирая пот со лба… – Полезай в мешок, пан Голова.

Дядя Ваня, игравший пана Голову, залез в мешок – и тут же подскочил, будто ужаленный…

– Там! Там! – он, не в силах рассказать, что же там такое, тыкал дрожащим пальцем в мешок, из которого, не спеша, на сцену вылез огромный таракан.

– Жаннет! – крикнул Игорек из зрительного зала, и кинулся на сцену.

– Куда? – шепотом попытался его остановить Марк Александрович.

Но Игорька уже было не остановить! Он, с несвойственной ему ловкостью, взобрался на сцену, и, не обращая внимания на восторженные крики зрителей (которые подумали, что все это – запланированная часть спектакля) и ошалелые глаза актеров, прижал к своей груди тараканиху и сказал: «Наконец – то я тебя нашел! Моя! Моя!!!».

Отец Жанны, сидя в мешке, схватился за голову. Спектакль, к которому он так долго готовился, явно был испорчен! Жаль! Как жаль… Возможно ли еще что – нибудь исправить? Он высунулся из мешка и громко сказал:

– Ай да Солоха! Так околдовала паренька, что он в таракана влюбился!

Солоха, она же тетя Надя Полякова, быстро сориентировавшись, ответила:

– Да, черт! От моей красоты многие теряют голову! – Она повернулась к Игорьку и протянула ему руку – то ли для рукопожатия, то ли для поцелуя. – Солоха! Приятно познакомиться! Ну, беги, беги мальчик. А то на вас мешков не напасешься! – она подтолкнула его за кулисы, откуда к нему уже тянула руку Жанна.

– А в полночь твоя тараканиха превратится в принцессу! – крикнула ему вслед Солоха.

Спектакль имел оглушительный успех! Зрители, которым надоели одни и те же скучные постановки, хлопали стоя! И, конечно же, они получили первое место. И сейчас, вновь собравшись всей компанией за кулисами, они возбужденно обсуждали то, что происходило на сцене.