Эво. Часть 1

– Да, мы хотим купить маленького зверька. – молодой человек обезоруживающе улыбнулся, сверкая белыми ровными зубами. Такая улыбка, наверняка косила девушек толпами к его ногам. Спутница брюнета перевела глаза на продавщицу и тоже улыбнулась красивой улыбкой.

– У нас есть хомячки, мышки, крыски, морские свинки, если вам кого покрупнее. – эту фразу Лиза говорила зазубрено и повела пару к стеллажу с вольерами.

– Хомяк. – сказала двойник Ирины Шейк голосом, точно музыка симфонического оркестра, исполняющего лунную сонату.

Елизавета запаковывала хомячка в коробочку и инструктировала по кормлению и содержанию, а молодой мужчина с искренним интересом слушал и так же обезоруживающе улыбался, будто флиртует.

«Черт, надо же быть таким идеальным!» – подумала про себя Лиза. Мужчина достал из кармана несколько купюр, и, когда отсчитывал, одна выпала.

– Ой, не переживайте, я подниму. – Лиза выскочила за стойку и наклонилась за бумажкой, брюнет сделал тоже синхронно с ней.

Их руки коснулись, а между покупателем и продавцом оставалось меньше десяти сантиметров. Улыбка не сходила с мужского лица. «Будь другое время и место, влюбилась бы прямо сейчас.» – помыслила маленькая продавщица и взбодрилась, как только её взгляд полоснул по ботинкам. Такие же странные старомодные с заостренным носом, похожие она уже видела.

Вот теперь сердце застучало быстро и громко. Мило улыбнувшись, девушка встала. Спутницы этого подозрительного очаровашки нигде не было. Кинув деньги в кассу, Лиза направилась в подсобку, но модель уже оттуда выходила.

– Это служебное помещение, вам туда нельзя! – нервно и быстро отчеканила хозяйка.

– Конечно, извините, искала туалет. – также доброжелательно улыбалась посетительница.

– Прошу прощения, если у вас не осталось вопросов, то мне нужно закрывать смену. – к концу дня Лиза думала, что адреналин закончился в организме, но новая доза не заставила себя ждать.

– Вы так нервничаете. Что-то случилось? – заговорил брюнет и напомнил хищного кота с такой мягкой и приятной шкуркой.

– Не считая того, что вы пытаетесь меня обокрасть, то ничего не случилось. Прошу покинуть магазин, иначе я вызову охрану. – выпалила Лиза и подняла тревожную кнопку.

– Что вы?! Ни в коем случае. Кофе в таком количестве пить не стоит, плохо влияет на нервы. – спокойно ответил он, и ни единая мышца не дёрнулась на лице голубоглазого.

– Всего доброго. – сказала продавщица и указала на дверь.

Парочка вышла, шагая тяжелыми ботинками. Как только они скрылись за углом, Елизавета поспешила в подсобку, спотыкаясь о свои же ноги. Пусто. Будто и не было этого незнакомца. Вещи пропали, капельница с флаконами тоже. Только следы скотча, которым система была подвешена, говорили о том, что это не выдумка.

– Класс! Ушел, наверно, когда в продуктовый вышла. – сказала она и рухнула на диван.

Теперь сил у нее точно не осталось. «Может поехать к родителям на пару дней? Или просто пожить в магазине? Домой возвращаться не хочу. Пуфика и Зефира Артур покормит. Завтра не моя смена…» – девушка, гоняя мысли, выбила несколько сообщений. Первое сменщице: «Не возражаешь, если я возьму неделю отпуска? Естественно, сверхурочные будут оплачены.», та согласилась. Потом написала Артуру: «Уеду на несколько дней. Проветрю голову. Позаботься, пожалуйста, о Пуфике и Зефире.». «Хорошо» ответ пришел мгновенно. «Хорошо? И всё?» – хотя, хрен его знает, чего она ожидала. В соседний город к родителям ехать два часа. А с учетом прошлой почти бессонной ночи и насыщенного дня, Лиза решила переночевать в магазине, а утром решать, что делать.

– Да, ладно. – громкое разочарование Елизаветы послышалось из туалета.

Менструальный цикл, нерегулярный от перегруза и стресса начал отсчет сегодня. Пробежавшись до магазина в пледе, так как её пальто пропало вместе с Веномом, Лиза купила прокладки и сладости и вернулась в магазинчик.

Теперь можно и поплакать. Она жевала плитку шоколада и беззвучно рыдала. На телефоне шумело какое-то ток-шоу. Только тяжелые слезинки капали на плед, а нос шмыгал, возвращая тягучие сопли восвояси. Через час горевания девушка окончательно выбилась из сил и уснула.

*Общак- общий клинический анализ крови.

*Лейкоциты (лимфоциты, макрофаги и пр.) – форменные элементы крови.

Глава 3. «Это что был портал?»

Шум в магазине заставил опухшие глаза открыться. Темно хоть выколи эти жгучие глаза. Бесшумно Лиза высунула голову в зал. Тёмный силуэт в её пальто и тапках ловил шустрого хомяка в вольере. «Я же закрывала дверь. Ну, всё. Хана тебе!» – она вооружилась шваброй и вышла из-за стеллажа.

– Это такое спасибо, за то, что помогла? – Лиза зазвучала без капли страха. Нервная система так измотана, что отключила эту функцию. Или ее мозг считал, что это сон. А может это всё и был прескверный сон? Весь этот день.

Фигура обернулась и сунула хомяка в карман. Быстро и без звука бывший пациент неуверенно зашагал на улицу и повернул на стройку. Женские руки опустились. «Что уж терять? Кто-нибудь что-нибудь мне должен объяснить.» – мелькнуло в голове продавщицы. Она быстро обулась, схватила рюкзак и телефон, накинула на плечи плед и направилась в дыру в заборе.

Стройка пустовала. Ни звуков, ни признаков движения среди бетонных джунглей. Только приоткрытый вход на подземную парковку резал глаза.

«Очередная плохая идея» – не успела подумать девушка, как ноги несли её по пустому холодному помещению. Тихие шаги не оставляли эхо, а темнота рассеивалась редкими рабочими светильниками. Неритмичные всполохи мягкого света мелькали из-за дальнего контейнера, за которым нашлась узкая расщелина, ведущая в пещеру.

Пройдя пару десятков метров вслепую, Лиза услышала звуки борьбы. Даже когда глаза привыкли к темноте, было сложно что-то разобрать. Чье-то тело с разможженной головой полусидя раскинуло руки в странной позе. На скале позади него отдавало мокрым блеском красноватое пятно с ошметками тканей. Веном дрался со вторым, который был с ножом. Он схватил нападавшего за горло, его ладонь слабо засветилась, и шея противника хрустнула под рукой Венома. Оба рухнули. Веном на колени, а соперник плашмя, не подавая признаков жизни.

Хорошо, что шоколадка давно миновала желудок продавщицы. Лизу рвало желчью и желудочным соком. Отирая рот углом пледа, она подняла голову. Существо высилось над ней, как огромная грозовая туча. Девушка ничего не успела осознать, как её уже под руку больно волокли к выходу.

Не сделав и двух шагов, Веном остановился, как вкопанный. Лиза вслушалась, кто-то спешно приближался к ним. Пациент развернулся в другую сторону и потащил девушку за собой. Пройдя десять метров, он обернулся, отпустил Лизу и замер. Свечение на его руке было слабее прежнего, но охватывало большее пространство. Ладонь резко сомкнулась, своды пещеры затрещали и проход завалило.

Теперь была только кромешная тьма. Тяжелый холодный воздух не двигался. Шумное дыхание и нетвердые шаги говорили о том, что это не незабытье, не вакуум. Елизавета так и сидела на земле не в сила пошевелиться. Шаги приблизились, холодная рука обхватила плечо и поставила её на ноги, затем подтолкнула в противоположную сторону от завала.

Путь один. Всё с уже с привычной чечеткой в теле, Лиза достала телефон и включила фонарик. Сигнала нет. «Ну, конечно.» – подумала она. Тень впереди шла неспешно, но его длинные ноги заставляли продавщицу почти бежать. Его шаг, её два. Каменные своды тоннеля похожи на природную пещеру, и Веном вёл их по какому-то внутреннему компасу. С каждым шагом воздух становился тяжелее.

Спустя час или полтора телефон подал сигнал о разряде батареи. Тело продрогло от сырости и холода. Ноги гудели, киты в ее животе начинали петь песни, а Сусанин всё чаще опирался о стены пещеры. В тапках и пальто Лизы он смотрелся забавно: пальто едва прикрывало бедра, а пятки свисали и касались земли. Через время Веном остановился и опустился на землю. Его дыхание теперь было прерывистое и частое, каштановые грязные локоны с медным отливом липли ко лбу, блестящему от пота и кожного сала. Левая рука так же лежала без движения. Лиза уселась на край пледа, что укрывал плечи, и откинулась на стену. Десять процентов заряда батареи. Еще немного и кромешная тьма.

Расстегнув рюкзак, девушка принялась в нём копаться. Обычно дамская сумочка хранила сюрпризы даже для хозяйки. И сейчас обнаружилась плитка шоколада. Закинув пару сладких квадратиков в себя, Лиза посмотрела на спутника с лихорадкой. Мелкая дрожь сотрясала широкую грудь. Капли пота бежали наперегонки с его висков, а красно-коричневые глаза теперь смотрели на нее в упор без каких-либо проявлений эмоций.

– Будешь? – еле слышно произнесла она, хоть и помнила раскроенную голову и хруст шеи. Но тишина и одиночество в этой пещере сулили долгую и мучительную смерть. Выбор без выбора. – Ты только хомяками питаешься? Или меня съешь?

Спутник протянул руку. Нет, тогда ей не показалось. Заостренные зубы кусали шоколад. Его грудь вздымалась тяжело, будто движения челюстью требовали больших усилий. В целом, не считая пары нюансов, он выглядел, как человек.

– Надеюсь, мы идём в сторону выхода? Я смогу вернуться домой? – второй вопрос Лизы прозвучал надрывающимся голосом, будто истерика подкралась незаметно и вот-вот накроет вторым слоем пледа.

Ответа, как обычно, не было. Девушка выдохнула и копалась в рюкзаке в поисках чего-то полезного и из желания чем-то себя занять. Из полезного нашлись бинты, тюбик мази с антибиотиком, начатая пачка прокладок. Зажигалка. «Откуда у меня зажигалка? Не набор выживальщика, но тоже неплохо. Иногда полезно забывать какие-то вещи у себя в сумке.» – подумала она.

– Я осмотрю, пока телефон не сел, и мы не остались без света? Рана очень плохо выглядела. – спросила Лиза и кивнула на рану.

Ткань лёгкого пальто зашелестела. С трудом Веном снял верх, но на лице не было признаков боли. Елизавета встала на колени, взяла телефон в зубы и размотала повязку. Края раны красные набухшие, горячие. Она промыла и сказала:

– Рана воспалилась. Тебе можно использовать антибиотики?

Веном лишь протянул руку к куче вещей и вложил тюбик с мазью в руки. "Знает препараты? Или я слишком очевидно смотрела на тюбик и порез?".

– Хорошо. Будет неприятно. – сказала девушка и снова взяла в зубы телефон. Лиза выдавила мазь на рану и забинтовала. – А эта? – ткнула горе-лекарь пальцем в дырку на боку, беспардонно задрала край майки и вручила товарищу.

– Держи. – бросила девушка и стала обрабатывать порез.

Царапина, в сравнении с тем, что было на руке. Бинта точно не хватит мотать вкруговую. Елизавета промыла, наложила салфетку из бинта и залепила пластырями. Это всё, что можно было сделать в пещере. Устрашающий спутник разглядывал маленькую спасительницу, пока та занималась лечением и собирала вещи, и не понимал, что ею движет.

Потом раненый откинул голову назад и прикрыл глаза. Наверное, пора отдохнуть. Батарея на телефоне окончательно села, и фонарь погас. Девушка потерла красные глаза на отекшем лице, превратилась в маленький кокон из пледа и уснула, сидя.

Пробуждение было не из приятных. Холодный капкан на плече расталкивал её в призыве проснуться. Непонятно открыла ли она глаза, или просто ослепла. Тьма. Потребовалось около минуты, чтобы понять и вспомнить, где она и с кем. Голова раскалывалась, как после знатного похмелья. Мышцы всего тела ныли от перегрузок и неудобной позы сна. Низ живота доставлял сегодня особо удовольствие, напоминая о женской физиологии.

– Иди вперёд, я догоню. – охрипшим голосом сказала Лиза в темноту. Ладонь на её плече оставалась неподвижной. – Я писать хочу, будь добр, иди вперед. Подожди метрах в двадцати. – выдохнув, уже громче сказала девушка. Хватка исчезла, а тяжелые шаги стали удаляться.

«Вот так и живут люди без зрения?» – размышляла Елизавета, шарясь в рюкзаке в поисках салфеток и прокладок. Закончив дела, на ощупь вдоль стены она шла вперёд, почти не отрывая ног от земли. Через двадцать шагов звук чужого дыхания оказался рядом.

Шли долго. Лиза пыталась считать минуты, но всякий раз мысли сбивали. Стало прохладнее, но воздух стал приятным. Она слабо врезалась в спину, когда мужчина остановился. Ни единого звука. В этом месте даже не слышно собственного дыхания и сердцебиения.

Затем послышался шепот тихо и неразборчиво. Отдалённо напоминало латынь, может еще что. Лиза знала только русский и русский матерный. В университете по долгу профессии немного учили латынь и древнегреческий, а попытки учить английский не увенчались успехом.

Помещение залилось мягким светом. Пещерный округлый зал блестел черной рудой, пласты, которой были и сводами, и потолком. Она посмотрела на свои черные руки. «Уголь. Это угольная руда.». Продолжая шептать, незнакомец притянул девушку плотно к себе и крепко держал, будто они вот-вот должны упасть. Яркий свет заставил зажмурить глаза, внутренности зашевелились, как на самых крутых поворотах американских горок.

Когда тугая хватка ослабла, Лиза открыла глаза. Это другая пещера. Оступившись, Веном пошел в другую сторону. Холодный ветер тут же изучил новоприбывших. Чем ближе к выходу, тем холоднее. Щурясь от яркого солнца и ослепительно белого снега, девушка смотрела на старый сосновый лес и горные вершины.

«Черт. Это что был портал? Мы в горах?» – мысленно выругалась она и зашагала по снегу следом за спутником. Ноги тонули в снегу по колено и быстро промокли. «Замечательно, вместо смерти в пещере, мы выбираем замёрзнуть насмерть.». Хвала всем богам, которые есть, недалеко показался маленький охотничий домик, в сторону которого уже шатко шел спутник. На этот раз он не удержал равновесие и упал лицом в снег.

– Да, черт, это какая-то шутка судьбы. – бормотала Елизавета, подходя к телу. – Это уже становится традицией. Надо в календаре отметить дважды твой новый день рождения. Давай, немного осталось, ты слишком тяжелый. – надрывалась девушка. Слёзы текли ручьем от бессилия и усталости, но одной ей тут не выжить. – Тебе меня еще домой вести.

Лиза толкнула дверь лачуги плечом, и оба повалились на пол. Тяжело дыша, с трясущимися ногами она помогла Веному подняться и улечься на подобие кровати возле печи. Когда-то давно у её бабушки была похожая, пока не провели газ. Холодно. Девушка обежала глазами халупу. Несколько найденных оленьих шкур накрыли умирающего. Тёплый тулуп, валенки и шапка-ушанка на кроличьем меху найдены на удачу и были смехотворно велики ей. Головной убор без конца спадал на глаза, а валенки норовили соскочить с ног.

– Без огня мы быстро замерзнем. – пробормотала девушка и заглянула в горнило.

На улице обнаружился дровяник с наколотыми дровами. Снова удача. Подложив фантики из рюкзака под поленья и щепу, она долго промучилась с проклятой зажигалкой. Пальцы переставали слушаться от холода, и искра не могла разгореться. В конце концов фантики задымились, щепа затрещала, а когда схватились поленья, Лиза вспомнила про заслонку. «Всегда открывай заслонку, чтобы не угореть.» – эти бабушкины слова всплыли в памяти очень вовремя.

Печь уже отдавала тепло, когда Лиза подкинула еще дров и вернулась к пациенту. «Ледяной. Может он хладнокровный?» – подумала она, но прерывистое поверхностное дыхание товарища не сулили ничего хорошего. Она оставила одну шкуру на Веноме, влезла на кровать, а второй укрыла обоих. Так шанс не замерзнуть выше, или выше шанс проснуться с трупом. Едва тельце улеглось и согрелось, девушка провалилась в сон.

Открыв воспалённые глаза, Елизавета тут же взбодрилась. Маленькие ноги, которые теперь чувствовали землю под собой, рванули к печи. Поленья почти догорели, в окне темнота. Желтая луна висела высоко и не помогала что-либо разглядеть. Грязные наэлектризованные волосы неприятно липли к голове, когда Лиза сняла шапку. Ноги дрожали от усталости, голова кружилась. Она обернулась на кровать со страхом. «Фух, дышит. А то подумала, что спала рядом с трупом. Надо поесть…» – успокоилась Лиза и порылась по сусекам, наскребла пшеничной крупы, и что-то сушеное, что есть не следовало. В чугунной кастрюле растопила снег и сварила кашу. Она быстро закинула в себя что-то склизкое и безвкусное, нагрела воды в кружке и направилась к кровати. Подопечный дрожал так, будто кровать должна подпрыгивать с ним.

– Почки работают, и на том спасибо. – бормотала Лиза, стягивая мокрые штаны с больного и меняя мокрую шкуру на сухую. Ополоснув руки, вернулась к спутнику с водой и кашей.

– Эй, надо поесть или хотя бы попить. – девушка тормошила его и пыталась хотя бы приподнять голову. Он выпил пару глотков воды, а вот с едой ничего не вышло.

Очнувшись второй раз, Лиза поняла, что спала много. Закатное солнце светило в окна, а тело просилось на улицу. Под вой волков с округлившимися глазами, девушка бежала из леса в дом, натягивая штаны.

В хатенке возле печи за занавеской, стояло деревянное корыто, и нашлось что-то похожее на мыло. Лиза снова пыталась накормить и напоить лежачего. «Это последняя сухая шкура.» – бормотала она, вновь меняя «плёнку». Сегодня напоить получилось лучше, даже получилось влить несколько ложек каши.

Путешественница нанесла дров, нагрела воду и полезла в корыто с еле тёплой водой. Благо месячные закончились раньше обычного, или она просто потеряла счет дням. Девушка намывала себя до скрипа под свои мысли. Сидела так, пока поняла, что не вода её греет, а она воду. Полотенцем служила её же майка, а сама продавщица надела мужской свитер, который тут отыскала среди барахла, натянула спешно меховые штаны, тулуп, валенки. Одёрнув занавеску, она вскрикнула от неожиданности. Веном стоял перед ней.

– Живой. Ну, слава богу! А то жизнь одной в горах среди волков не хочется. – нервно тараторила Лиза.

Высокий. Девушка смотрела на него натурально, запрокинув голову. Его одежду пришлось снять и вынести на улицу, поэтому спутник стоял по пояс голый, прикрытый единственной оленьей шкурой. Грязные локоны спадали на глаза. Щеки впалые, тень под большими красно-коричневыми глазами отдавала смертельной усталостью. Ароматы волшебные, как тот мусорный бак, за которым Лиза его нашла или запах её самой час назад. Спутник слабо кивнул в сторону корыта. Она отшагнула в сторону.

– Вода уже холодная, надо подогреть… – не успела девушка закончить фразу, как штора затворилась. Лиза все равно поставила ведро с водой греться вместе с кастрюлей двухдневной каши. Дрова трещали, а огонь из горнила освещал комнату. Вода нагрелась, девушка подошла к «ванной» и заговорила:

– Замерзнешь, давай горячей воды добавишь. Ты дважды чуть не умер от переохлаждения. – не услышав ни ответа, ни шевеления, она одёрнула штору.

Веном сидел в мутной от мыла воде и в недоумении глядел на спасительницу. Несколько секунд он просто буравил её взглядом. Его мокрые волосы от воды стали еще темнее, напоминали цвет высохшей крови. А глаза будто наполнены той кровью: радужка из красного уходила в карий.

– Я подумала, что ты отключился и утонул. – без капли стыда или смущения Лиза занесла ведро с горячей водой. – Вот ковшик, нальёшь, сколько надо. Закончишь, сделаем перевязку.

Смущение догнало её после того, как занавеска зашторилась. Она не просто на него смотрела, а пялилась, осматривая каждый сантиметр тела. Телосложение было у него идеальным. Тугие мышцы не громоздкие, а утонченные, словно у лани. Рельефы позволяли увидеть каждый мускул. Ничем не отличается от человеческого мужчины. Множество рубцов-шрамов светлели на смуглой коже.

Доев порцию каши и прокручивая обручальное кольцо на пальце, девушка смогла трезво мыслить, чем и занялась: «Артур был прав. Я же бестолковая. Куда это меня привело? Несколько раз быть на грани смерти, для чего? Как теперь домой возвращаться?».

За спиной Веном шуршал такой же старой, но теплой одеждой из домика. Он сел за стол, пододвинул к себе кастрюлю и стал уминать кашу.

– У тебя кровь? Во рту? – дёрнулась Лиза к пациенту, чтобы осмотреть, но встретила испепеляющий взгляд и села обратно. – Плохо не станет? Ты давно не ел. – спросила девушка, но ей, как обычно, не ответили. – Это была, кажется, последняя еда.

После озвучивания последней фразы его рука с ложкой неуверенно опустилась на дно пустой кастрюли. Ранее звериное лицо стало очень виноватым, от такой перемены девушка даже засмеялась.

– Давай осмотрим рану. – сказала Елизавета, и тот послушно сел ближе к печи. Горе-лекарь разложила остатки аптечки. – Ну, воспаление стало меньше, уже хорошо. Рука теплая и двигается, это хорошо. – промывая рану, говорила она.

Мышцы в теле Лизы ныли от таскания на себе мужика, а голова трещала. Бинта почти не осталось, и плечо перевязано лоскутами уже бывшего пледа, в котором она пришла.

– Тебя искали. Там в магазине. Приходили двое, высматривали. Они не похожи на тебя. Вроде бы люди, но я уже не знаю… И зачем в это ввязалась? У меня же всё было прекрасно. Своё дело, любимый муж. Или мне казалось, что всё хорошо? Артур действительно прав. Вообще не думаю о последствиях. – девушка исповедовалась себе, а бардовые глаза бегали по её лицу в поисках ответов на эти же вопросы.

– Прости. Не знаю, зачем это говорю. Надо дрова закинуть. – вырвалось из девушки, как искреннее извинение. Она убрала то, что еще может понадобиться, в рюкзак и спешно встала, но чужая рука усадила обратно. Мужчина махнул в сторону кровати.

– Сам сходишь? – спросила Лиза, Веном лишь кивнул. – Хорошо.

Девушка доплелась до койки и отключилась.

Глава 4. «Они его называли Эво.»

Глаза Елизавета открыла, когда только светало. Лавка пустела, в избе никого. Она подорвалась. Её громкое дыхание прерывалось кашлем и треском поленьев.

«Проклятье, дров в печь подкинул, чтобы не замёрзла насмерть, и свинтил. Спасибо, хоть валенки оставил, заботливый какой.» – девушка паниковала у себя в голове, натягивала тулуп и причитала о том, что была такой наивной.

Лиза побежала в дверь и в проёме, столкнувшись с Веномом, упала на задницу. Его чуть приподнятые брови выдавали удивление бардовых глаз. Он смотрел сверху вниз и улыбался. На плече у него висела верёвка, а рука держала тушку зайца за заднюю лапу.

– Я думала ты меня бросил. Рада тебя видеть. – прохрипела она и закашляла.

Умывшись и прополоскав рот, который жаждал свидания с зубной щеткой, Лиза смотрела, как разделанный заяц отправился в кастрюлю и долго тушился. Завтракали они пресным жестким мясом. То, что она приняла за кровь во рту, была не кровь, а язык кроваво-красного цвета. Спутник засобирался, Елизавета спешно собирала сумку и спросила:

– Надеюсь, идти недалеко. Второй такой марш-бросок я не выдержу.

Он молчал. «Может показалось, что он тогда говорил, и он немой?» – думала Лиза и, закинув рюкзак на плечи, последовала за своим знакомым, который ловко шагал по сугробам. Ей снег был выше колена, поэтому приходилось идти шаг в шаг, чтобы поспевать. Мокрый кашель вырывался из её груди и раздирал глотку. Всего с одним привалом они вышли к деревушке.

Избы из сруба разных размеров разбросаны по поляне. Из каждой трубы клубился дым, и это отдавало стариной и уютом. В середине поселения виднелась крошечная площадь с палатками, очевидно, торговая. Лиза не увидела ни проводов, ни антенн, ни вышек связи. Да и люди здесь одеты и вели себя, как из книжек по истории или фильмов. Лица разные, больше напоминали метисов северных народов. На пришедших смотрели с любопытством, без страха или отторжения. Должно быть, такие гости часто здесь бывают.

Спутник подошел к большому дому. На крыльце их уже встречала пожилая женщина в окружении пары десятков человек. Лиз невольно подошла вплотную к тому, кто уже знаком. Население – однозначно язычники, если судить по украшениям из костей на шеях и резным тотемам из дерева.

Женщина вскинула руки и громко приветствовала гостей. Так казалось по жестам и мимике, потому что язык Лиза не знала. Веном в ответ учтиво поклонился, приложив руку к груди, затем коснулся раны на плече. Старшая что-то затарахтела на своём, жестами подгоняя гостей войти внутрь жилища. Он прямиком последовал за главной и один раз обернулся, давая понять, что всё в порядке. Лизе преградили путь несколько женщин помладше.

– Простите, но я не понимаю, что вы говорите. – стояла растерянная гостья, пока с нее снимали рюкзак и тулуп и вели в другую сторону. Самая молодая девушка вышла вперед.

– Приветствую, коли с добром порог преступила. – обратилась местная из северного народа.

–Ты говоришь по–русски. – Лиза никогда не была так счастлива слышать родную речь.

– Этой грамоте обучены меньше дюжины человек в деревне. Имя мне Аглая. – чем шире девушка улыбалась, тем уже становились черные глаза. – С дороги дальней видно, омыться и отдохнуть надобно. Баня очистит тело и сердце.

– Да, от бани я бы не отказалась. – прохрипела русая девушка, и кашель снова рвал горло.

– Вот, отвар исцелит. – протянула Аглая теплую глиняную чашу с приятно пахнущей жидкостью.