скачать книгу бесплатно
–Ну, чего стоишь? Полетели!
–Я не умею.
Ну, конечно! Она же примитивная! И что это он!..
–Ну, тогда побежали, – истерично завопил Шар и молниеносно исчез.
Недоумённо посмотрев в его сторону, Йорка пожала плечами и продолжила идти, но через секунду остановилась и, вертя головой из стороны в сторону, закричала:
–Эй! Ты где? Не так быстро!
От неожиданно появившегося рядом Шара девушка вздрогнула, не понимая, как он так быстро вернулся и молча продолжила шагать, кося голубыми глазами на вяло раскачивающегося в воздухе попутчика, горестно бурчащего:
–Так мы до Кузькиной матери идти будем.
–Не знаю, как ты, но я – съязвила девушка, – вообще ни к какому Кузьке не собираюсь.
И, словно в отместку за её слова, Шар решил настолько отставать от Йорки, что она вынуждена была сама обратиться к нему:
–Ты что плетёшься, словно дед старый?
Но на её слова Шарик приближается почти вплотную к лицу девушки и ехидно заметил:
–А ты, я вижу, капризная. То быстро тебе, то медленно. Определись уже, а!– криком закончил он и завис над самой головой Йорки.
Прикрыв глаза ладонями, девушка подняла голову.
Высоко в небе, закрытые с земли верхушками деревьев, набухали тяжёлые пухлые тучи, готовые выплеснуть накопившуюся воду в любой момент.
–Кажется, дождь собирается, – грустно вздохнул шарик.
–И что же?-удивлась Йорка, – Боги прольют на землю свои слёзы, она пропитается живительной влагой и новые травы потянутся к солнцу.
«Э-эх, – подумал Шар,– боги… И когда же вы поумнеете?»
А в слух обречённо простонал:
–Промокнуть боюсь. Матрица сдохнет. Чего тут непонятного? Ах, ну да! Вы же того… первобытные…
-Тысячу лет назад наш народ правил богатыми землями к западу от великой степи…
Слова молодого каюма стальным ударом отозвались в ушах собравшихся у юрты таргар, гн сводящих с него глаз.
Скромно стоящий рядом с ним Асан, смиренно сложив руки на выпирающем животе, из-под лобья оглядывал свой коган.
«Мальчишка горделив и высокомерен. Что ж, пусть начнёт задуманное. А там… Либо ему свернут шею соплеменники, что маловероятно. Либо он сложит её в битвах. И тогда…»
Глаза Асана, давно мечтающего о большей, чем сейчас у него есть, власти, загорелись искрами огонька.
Действительно, из всех каюмов он был самым хитрым и мудрым, правящим уже более сорока лет. Ещё молодым мужчиной, возглавившим свой коган в те далёкие годы, мечтал он об объединении всех племён и единоличной власти над степью. Но не хватило ему тогда силы и смелости противостоять соседям. Не хватило ума и красноречия убедить соседние коганы. И так и остались властолюбивые мечты лишь мечтами.
–… я дам вам оружие и вы станете могучими воинами, такими, каких не видывал доселе мир, – продолжал Теймур.
«…Но этот мальчик…
Далеко пойдёт, если не обломать ему крылышки.
Интересно, что там на самом деле произошло с его отцом?»
–…каждый из вас станет господином на новых землях…
«Да, молодой, сильный, смелый, честолюбивый, жестокий…
Наверное, именно жестокости тогда и не хватило ему самому.
А этот…
Пройдёт по трупам и не остановится.
Что ж, доставим ему удовольствие выполнить всю чёрную работу, а там…»
–… и я спрашиваю вас, наследники великих предков, готовы ли вы пойти со мной? Вернуть утраченную власть и богатство?
Несмотря на пылкую речь, остававшийся пустым взгляд обвёл окружающую его толпу и остановился на одном мужчине, по виду самому бедном и обделённом, местном пастухе Исламбеке, сыне покойного Надима.
И он, этот ничтожно малый человек, впервые услышавший в словах воина надежду на лелеявшую его холодными ночами мечту о богатстве, уже видел себя, купающегося в роскоши и окружённом обнажёнными красавицами. Разве мог он отпустить эту мечту? Так нежно трепещущую в его ещё крепком кулаке?
–Да, – тихо сказал он, посмотрел по сторонам, гордо выпятил грудь, вспомнив, что он и есть потомок великой цивилизации и уверенно закричал:
–Да! Я готов идти за тобой!
–Да! Да, да!– раздалось со всех сторон многообразие мужских тембров, высоких и низких, уверенных и не очень, но враз объединённых единой целью и мечтой.
Деньги и власть.
Власть и деньги!
Что ещё может захватить человека сильнее?
Что может превратить его в покорного раба?
Только непомерная алчность и жажда быть выше, лучше, богаче других.
Асан, потрясённый таким быстрым решением его народа променять его на какого – то там молокососа, посулившего неизвестно что, посмотрел на молодого каюма.
Ни один мускул радости не дрожал на лице воина. Ни одна искра не зажглась в холодных глазах.
Абсолютно холодная, мертвенная пустота.
«Бог мой, – подумал старик, – он вообще способен что-нибудь чувствовать?»
И в этот момент он понял, что, наверное, совершил глупость, уповая на наивность этого человека.
Нет, он пройдёт не только по трупам врагов, но, если понадобиться, и по трупам друзей.
Хотя навряд ли таковые у него будут.
…Подошла к концу базарная неделя
Снимаются с якорей застоявшиеся ладьи, поднимая радующиеся ветру паруса. Купцы, довольные удачным (или не очень) меном, отдают последние указания уставшим от долгого пьянства и безделья матросам. Туго натягиваются канатные реи, обвисшие паруса округляют свои формы и, разрезая речную гладь, медленно двигают с места туши кораблей.
Пустеет и некогда шумный берег.
Последние оставшиеся люди крепят выменянный товар на повозки и трогаются в родные селения к заждавшимся их жёнам и детям, мечтая о радужном приёме и сладких объятиях.
Ратибор на гнедом скакуне подъезжает к крепящему на крупе лошади мешок Кантимиру и спешится.
–Дело есть, – говорит он, ласково поглаживая блестящий бок скакуна.
–Говори, коли есть, – продолжая завязывать узлы, откликается охотник.
–Бала девка. В мужское платье ряжена.
Кантимир прерывает своё занятие и вопросительно смотрит на друга:
–И?
–В лесу укрылась. Да мне в сердце так запала. Забыть не могу. Вот и думаю сыскать. Да помощник нужен.
Кантимир, удовлетворённо осмотрев укреплённую поклажу, хлопает лошадь по бокам и поворачивается к Ратибору:
–Вот слова истинного мужа.
–Пойдёшь со мной? –заглядывая прямо в глаза друга, спрашивает тот.
–Спрашиваешь! Да я за любой кипишь!
Ударив по рукам, Ратибор поворачивает голову в сторону стоянки славличей и видит, как те запрягаются в гружёные товаром волуши и уверенно начинают путь в сторону леса. Из-за продолжающихся почти до полудня поисков Йорки, они двинулись позже намеченного срока и теперь им, что бы не встретить ночь в полном опасностей лесу, нужно было поторопиться.
Дав последние указания Белояру и паре его дружков с походными сумами за плечами, Мудрояр обнимает их поочерёдно и дружески похлопывает по спинам:
– Ну, братья, пусть боги вас берегут. Не позже, чем на седьмицу ждём вас с плохой вестью или с хорошей.
И, дотронувшись пальцем до лбов славличей, указывает им в сторону леса.
«Знаю, дочка, боги не дадут тебе сгинуть. Ведь не для того же они дали мне тебя, что бы забрать в расцвете лет», – поднимает руки к небесам Мудрояр и, закрыв глаза, соединяет ладони.
–О чём молишь?
Неожиданно прозвучавший рядом голос прерывает молитвы Мудрояра и он, открыв глаза, поворачивает голову.
За его спиной стоит высокий худой старец в длинном сером платье, подпоясанном витой верёвкой. Пара не-по старчески блестящих голубых глаз сверкает из-под надвинутого на самые брови глубокого капюшона и в упор смотрят на Мудрояра.
–Ведун? Что ты здесь делаешь?– удивился старейшина.
–Жарко сегодня, – не отвечая на его вопрос, произносит Старец, скинув с головы капюшон, приседает на заросший утоптанной травой склон и свешивает с обрыва ноги.
Внизу, ничуть не обращая на них внимание, копошатся немногочисленные оставшиеся на берегу балты, сгружая остатки товаров на корабли, поднимающие трепещущие под порывами ветра паруса.
–Жарко у вас тут, – повторил старец и, похлопав ладонью по земле, пригласил присесть Мудрояра.
–Да, жарко, – подтвердил тот, усаживаясь рядом.
–Слышал, Йорка потерялась?– не отрывая взгляда от отплывающих от берега лодок, спросил старец и, не дожидаясь ответа, тот час же продолжил:
–Ты не боись. С ней ничего не случиться.
–Но…– начал было славлич, но замолчал, увидев поднятую с открытой ладонью руку старца.
–Не боись. Она сильная.
С этими словами Старец повернул лицо в сторону Мудрояра и тот словно увидел в его глазах картины той самой ночи.
Лес…
Огни…
Крики людей…
–Ты знаешь то, что не ведомо мне, Ведун?– нерешительно спросил он и, боязливо заглядывая в его глубокие глаза, попросил:
–Скажи…
–Я многое знаю, – прервал его старец. – И порой мне хочется, что бы многое из того, что я знаю, лучше бы я не знал. И тебе… не надобно знать. Поверь мне, жизнь тогда кажется проще. Намного…
Оперевшись рукой о землю, Ведун медленно встал и, накинув капюшон на голову, повернулся к остающемуся сидеть Мудрояру:
– А Йорка вернётся, – коротко бросил он и стал быстро спускаться по крутому склону к реке, от которой в сторону леса, разбрызгивая клубы песка, скакали два вооружённых всадника.
…По освещённому лучами дневного солнца лесу уверенно шла Йорка ине отстающий от неё Шарик.
–Ну, вот как-то так, – закончил свой рассказ Шар и, замолчал, плавно раскачивая боками рядом с девушкой.
–А потом? – удивлённая байками попутчика, спросила славличанка, а про себя подумала: «Брешет он всё. Как пить дать, брешет».
–Потом? – останавился Шарик и словно повернул к ней своё несуществующее лицо. – А что потом? Лежал я среди леса, лежал, думал о жизни, так сказать, философии… А тут ты, как на заказ. Ещё вопросы будут?
Йорка отрицательно покачала головой и задумалась: «Это как же так? Баба Йога рассказывала, что война между племенами была и боги осерчали за то и наслали огонь свой небесный на землю. А тут… Что же это получается? Боги меж собой воевали, а мы-то и ни при чём? А этот, значит, тоже бог? Или?..» – Девушка покосилась на Шар и, подозрительно прищурив глаза, спросила: