скачать книгу бесплатно
Шурша, рубашка тяжело упала на пол, обнажив крепкое, загорелое тело девушки с высоко поднимающейся от тревоги грудью.
–Я могу быть нежным, – прошептал мужчина, обнимая Хайну за талию и, делая поглаживающие движения по её животу, вдруг так сильно сжал её, что девушка почти не могла дышать, а он, неожиданно больно укусив её за плечо, жёстко продолжил:
–Но твои родные… Сначала я прикажу отрезать им фаланги пальцев на руках и ногах, затем кисти и ступки, а потом отвезу далеко в степь и брошу на пиршество степным волкам и орланам. Ведь ты не хочешь, что бы они стали чьим – то обедом? Ну, или ужином?–ласково закончил он, нежно слизнул выступившую на плече девушки каплю крови.
…В тёмном трюме корабля осторожно ступают славличи во главе с Мудрояром и с держащим в руках фонарь купцом.
Неожиданно возникший за рядами бочёнков шорох заставляет их остановиться и замереть. Стараясь угомонить клокочущее от напряжения сердце, Торвальд недоумённо переглядывается с идущим рядом с ним матросом, с опаской оглядываясь на вдруг засветившегося от радости славлича.
–Это Йорка! Точно, она, – кричит вождь и быстро идёт в ту сторону:
–Девочка моя, это ты, да? Не бойся, голубка, мы идём.
Быстро передвигаясь по трюму и натыкаясь на сваленный товар, он заглядывает за бочки.
Удивлённый шумом не меньше славлича, Торвальд поднимает фонарь выше, стараясь разглядеть место, откуда он идёт. Словно услышав голоса, шуршание на мгновение прекратилось, но затем стало ещё громче и сильнее.
–Куда ты её спрятал? В бочку? Размазать бы тебя по стене, дрянь ты этакая. Или лучше к медведю в берлогу, – с ненавистью смотрит Мудрояр на Купца, так сверля его взглядом, что тот ни капли не сомневается в правдивости его намерений.
Представив картины расправы, купец пожимает плечами, однако ничего не понимая и прокручивает в голове один и тот же вопрос: «Что это за хрень шумит?»-и вдруг неожиданно чувствует, как что-то мягкое касается его босых ног.
–Эй, – кричит он Дохлому, – ну-ка, посвети маленько.
И, наклонившись ниже, видит, как у его ног шевелиться тёмная масса.
–Что за!?– раздаётся возмущённый крик одного из славличей и в свете опущенных фонарей все видят, как из-за бочек выбегает большая жирная крыса.
Ещё одна, ещё…
Они шустро пробегают между испуганно прыгающих ног людей.
– Крысы!– вопит Дохлый, роняет фонарь и поворачивает назад.
–Тьфу ты, леший тебя налево, – сплёвывает Торвальд, – Крысолова сюда! Вот сколько раз говорил, кота завести надо. У тебя кота нет?– неожиданно обращается он к Мудрояру.
–Да ну тебя, – машет тот рукой и, вздохнув, идёт обратно, – нет её здесь. Пошли, ребятки.
Когда лодка со славличами возвратилась на берег, там всё ещё толпилось с десяток любопытных, судача о происшедшем. Люди Торвальда неторопливо тащили труп погибшего раба с привязанным к его шее тяжёлым мешком к реке, оставляя на песке глубокий след.
–Эй! Стой!– закричал Мудрояр, махая руками в их сторону.
–Ну, что ещё, – недовольно забурчал купец.
–Нож-то, нож верни! Я за него честно заплатил.
–Да отдайте ему, – машет рукой Торвальд и отходит в сторону, наблюдая, как надзиратель, отряхнув руки, вытаскивает из шеи трупа острое лезвие и протягивает Мудрояру, который брезгливо морщится, оглядываясь на сородичей, в надежде, что они избавят его от возможности быть испачканным, но те отворачиваются, как бы ни замечая его молчаливой просьбы.
Пока вождь неуверенно мнётся, к нему подходит Ратибор и, просто взяв оружие из рук балта, вытирает лезвие о свою куртку и протягивает рукояткой Мудрояру:
–Слышал, дочь твоя пропала.
–А ты знаешь что? – с надеждой посмотрел тот на иирка.
Уловив краем уха разговор, Торвальд настороженно вытянул шею в их сторону и, прислушиваясь, осторожно подошёл ближе.
– Может и знаю. Да то ли?-задумчиво оглядевшись по сторонам и увидев подошедшего к ним купца ответил охотник, пристально посмотрев на балта и отметив еле заметный испуг, промелькнувший в его взгляде.
Не скрывая надежды, Мудрояр нетерпеливо взял молодого охотника за руку и, оглянувшись на Торвальда, отвёл его в сторону:
– Не томи, говори, что ведаешь. А мы уж решим.
Ничего не отвечая, Ратибор сел на песок лицом к воде и с силой бросил плоский камень на речную гладь, наблюдая, как чернокожие люди на лодке раскачивают со всей силы убитого накануне раба и швыряют его тело далеко в реку, которое громко булькнув, медленно погружается в воду, унося с собой неразгаданную загадку ночного проишествия.
– Не спалось мне, -дождавшись, когда последние круги на реке разойдутся, начал иирк, рассказывая будто бы реке, – вот и бродил. Присел на берег, думу думаю. Вижу, а со стороны леса паренёк идёт. Росту невысокого, тоненький такой. Я ещё подумал, будто на девку похож, только в платье мужском.
–Йорка. Точно она, – закивал головой Мудрояр.
–Йорка?– переспросил его Ратибор.
–Дочка, кликают так.
Опустив глаза, иирк скрыл от присутствующих неожиданно нахлынувший на его лицо прилив крови и задумался, вспомнив белокурые локоны: « Йорка, значит, Йорочка….»
– Ну, дальше-то что? – нетерпеливо прервал его размышления купец, но Ратибор повернул к нему лицо и посмотрел так, будто бы точно знал о его причастности ко всему, что торгаш, потупив глаза, быстро отошёл в сторону, а охотник продолжил, обращаясь к Мудрояру:
– А тут из воды чудо выползает. Клешни такие, как у рака, только огромные, как… как…
Ратибор оглядывается.
–О! Как корабль. Только меньше чуть.
–Да, да, – перебивает Торвальд, – сам слышал, Есть такие, я сам… – и, желая перевести тему, открыл было рот, что бы поведать всем свои знания о морских тварях, но славлич, призывая его замолчать, нетерпеливо замахал на него руками и с надеждой обратился к Ратибору:
–А Йорка-то что, дочка?
Глубоко вздохнув, тот задумался, оглянулся вокруг себя и указал в сторону леса:
–Туда. Точно, в ту сторону побежала.
И тут же все слушатели, словно по команде, повернули головы в сторону леса, словно ожидая увидеть убегающую от чудища девушку.
–Значит, в лес,– кивнул славлич, – ну, лес нам дом родной, выведет. Спасибо тебе, коли всё так, как ты говоришь, – лёгким поклоном головы Мудрояр поблагодарил охотника и повернулся к соплеменникам:
–До дому, братья, а по дороге разделимся.
И, радостно переговариваясь, группа славличей направилась к стоянке, а Ратибор, отряхнувшись, встал и задумчиво направился в сторону оставленного им у берёзы коня. Однако вскоре его догнал один из слушателей и, семеня рядом маленькими шажками, с любопытством спросил:
–А этот – то что?
–А? – не понял иирк, занятый воспоминаниями о прекрасной славличанке.
–Ну, тот, который с клешнями?– не отставал мужчина.
–А! Тот…, – протянул иирк и, быстро сообразив, махнул рукой в сторону воды. – В реку уполз. Поползал, поползал по берегу и нырнул обратно, – и, отвернувшись от надоедливого любопытного, спокойно продолжил путь, оставляя в мокром песке глубокий след.
Однако того явно не устраивает такой ответ и он, немного подумав, догнал охотника:
–А как же.… А раба-то кто же?
Начиная закипать от недовольства, Ратибор не сбавляя ход непонимающе посмотрел на него:
–Какого?
–Ну как же… – кивнул мужчина на окровавленный песок, всем своим видом показывая, что что-то в истории Ратибора его не устраивает.
Немного подумав, иирк быстро оглянулся и, пожав плечами, собрался было продолжить свой путь, но , увидев готовящегося сесть в лодку Торвальда, остановился:
–А я почём знаю?– и, повернувшись к слишком любопытному мужчине, угрожающе положил руку на рукоятку ножа.– Слушай, иди-ка ты отсюда, а? Пока по шее не получил.
И тот обиженно отошёл в сторону, а Ратибор приблизился к слышавшему их разговор купецу, который, прищурив глаз догнал иирка и, схватив его за руку, оглянулся и быстро зашептал:
–Ты ж на берегу был. А у меня финансовые потери, попорченный так сказать, товар. Я ж должен как-то возместить свой ущерб. Кто его, – кивает он в сторону реки, – а? Ты мне только скажи. Я больше никому. Зуб даю.
–На кой он мне?– усмехнулся иирк, освободив руку и продолжая путь.
–Кто?– остановился Торвальд, не поняв вопроса, и тут же догнал уверенно шагающего Ратибора.
–Зуб твой, спрашиваю, на кой он мне? – повторил охотник, смотря в перёд мимо торговца.
–Ну, это так, типа клянусь, что ли. Ты не думай, я же не просто так. Отблагодарю.
–Да что ж вы пристали-то все ко мне!– останавился Ратибор и повернулся к идущему рядом купцу. – Я надсмотрщиком не нанимался. У тебя свои есть. С них и спрашивай, – и, наклонившись ниже к Торвальду, тихо закончил:
–Спасибо скажи, что правду скрыл о твоём безобразии.
Не ожидая такого поворота, купец останавился и испуганно посмотрел на мужчину.
–Я… я, – неуверенно начал он, быстро соображая, что по чём. Однако Ратибор, широко улыбаясь, по- приятельски похлопав его по плечу, рассеял его страхи:
–Не боись, не выдам, – и, наклонившись к самому уху, прошептал:
–У меня свой интерес.
Глава 11
Сверкающе-золотой диск солнца медленно выполз из-за простилающейся по всему горизонту степи, рассеивая остатки безвольно отступающей ночи.
Где-то далеко, там, где бескрайние дали скрыты от людских глаз, еле слышный топот десятков резвых скакунов и клацанье стальных мечей о сверкающие чешуйки кольчуг разбудил спящие курганы, возвещая природе о приближении чего-то могучего и многочисленного.
Встревоженные гулом, любопытные сурки замерли, перестав тереть свои острые носики, вытянули шеи и сложили на груди мохнатые лапки, растопырив ушки навстречу приближающемуся шуму. Ещё немного и самые шустрые из них нырнули в глубокие норки, скрытые от хищников пучками зелёного ковыля. Мгновение – и замешкавшиеся в своём любопытстве зверьки были растоптаны пронёсшимся на огромной скорости отрядом хорошо вооружённых воинов и мокрые кровавые пятна, да разорванные шкурки с вылезшими из них внутренностями – вот и всё, что осталось от случайных жертв не случайного нашествия.
Слетевшиеся тут же на вкус халявного пиршества вороны, базарно ругаясь и хлопая крыльями, торопились вырвать друг у друга кровавые ошмётки и тут же проглатить их, стараясь набить пустую утробу как можно плотнее. И уловивший лёгкий запах мертвичины старый драный лис тут же ловко прискакал на трёх кривых лапах, смачно облизнулся и, подползя на впалом брюхе ближе, кинулся в самую гущу делящих добычу птиц. Пронзительно крича, вороньё, удручённое прерванным обедом, взметнулось вверх и, кружась над неожиданным захватчиком, с жалостью наблюдало, как тот слизывал с травы остатки пиршества и раздирал острыми зубами парочку их собратьев, волею судьбы оказавшихся на месте обеда.
Впереди всадников показались круглые крыши разноцветных юрт. Яркими пятнами раскинулись они по ещё зелёной степи, не ожидая уже приближающейся к ним беды.
–Окружить, – быстро скомандовал Теймур, – и не выпускать никого.
Отряд из нескольких групп вооружённых тургар на ходу рассредоточился по группам и те поскакали в разные стороны, окружая коган на расстоянии.
Теймур с Учителем и ещё десяток воинов резко замедлили шаг и стройным клином медленно направились к центральной юрте, куда уже сбегались заметившие нежданных гостей местные тургары:
–Чего это они? Никак Теймур?
–Сын старого каюма из соседнего когана?
–А сам-то каюм? Не видели?
–Случилось чего?
Спешившись с лошадей у юрты, воины выстроились по обе стороны от её входа, из которого спустя секунды вышел сам Асан- местный каюм.
–Мы не ждали тебя, – улыбаясь, распростёр он объятия Теймуру, недоумённо осматривая его отряд. – Что привело тебя и как поживает твой достопочтенный отец?
Вплотную подойдя к Асану, Теймур закатил глаза к небу, развёл руки ладонями в верх, а затем смиренно сложил их крест на крест на груди:
–Он покинул нас. И теперь пирует с принявшими его в своих юртах богами.
Отдав жестом дань усопшему, мудрый каюм, сразу смекнув, что к чему, пригласил молодого человека к себе в жилище, обведя взглядом собравшихся:
–Что ж, почтим его память чаркой доброго кумыса.
…По уже высохшей от жаркого солнца траве быстрым шагом Йорка шла в сторону родного селения, срывая с кустов созревшие ягоды. Неожиданно далеко впереди среди зелени она увидела будто бы мелькнувшее белое платье и, обрадовавшись предстоящей встрече хоть с каким –нибудь человеческим существом, бросилась бежать прямо через кусты:
–Эй! Подождите! Подождите меня!
При быстром беге девушка не заметила торчащий из земли острый камень и, спотыкнувшись об него, упала на землю, ударившись головой о поваленый ствол дерева. Острая боль иглой пронзила её мозг и Йорка закатывает глаза, распластавшись на влажной от росы траве.
Окутавшая темнота полностью поглотила её сознание и, проникая глубоко в голову, унесла в безбрежный океан воспоминаний.
Ночной лес…
Костёр…
Старик…
Разлетающееся с противным криком вороньё…
Жар…
