Измена. Роковая ошибка

Теперь её зовут Кристина. Фамилию взяла его. Серебрякова она. Всё остальное её – теперь ей двадцать девять, работает по-прежнему в сфере менеджмента в международной компании, замужем три года, детей нет. Теперь, когда мои агенты знали наверняка, где искать, без труда нарыли эту информацию. Даже адрес её новый, любимые места в Париже. Отсняли несколько кадров, которые я даже с закрытыми глазами могу пересказать до малейших деталей теперь. На подкорке записаны.

Париж…Неожиданный выбор. Кате не понравилась Франция в тот раз, когда мы туда ездили. Выбрала её назло, или чтобы наверняка не нашёл? А ведь туда тоже ездил в поисках своих безнадёжных. Как раз по принципу исключения, ну или опять как чувствовал.

Когда я наконец убедился, что нашёл её, первым порывом было опять во Францию полететь, встретиться, вернуть. Не представлял, как, но меня буквально толкало туда. Не знаю, каким образом сдержался. Понимал, что только испортить могу всё окончательно. Всё поведение и исчезновение Кати буквально кричало с самого начала о том, насколько сильный удар я ей нанёс. Да это и так понятно было. Тем более она замужем теперь, и как бы ни бесила эта мысль, такова новая реальность, с которой придётся считаться. А значит, и действовать иначе.

Для начала – вернуть Катю на нашу территорию. В город, где всё дышит нами и нашим потерянным счастьем. Дёрнул для этого за ниточку по имени Феликс. Благо, работник он действительно неплохой. Человек, наверное, тоже…

Но об этом я даже думать не буду. Не чувствую, что не имею права. Катя моя, и всё тут. И ему же будет лучше, если поймёт это как можно раньше.

Машинально подтверждаю официанту по озвученному для приёма заказу, смотрю на часы. Вот-вот начнётся…

Интересно, давая согласие на своё присутствие, Катя уже знала, кто новый босс Феликса? Готова к встрече со мной?

Я вот ни разу. Безумно хочу, не могу больше ждать, но, кажется, и жизни не хватит, чтобы настроиться на невозмутимость. Что нас ждёт?

***********

Пока я переговаривался с сотрудниками, потенциальными партнёрами и действующими; умудрился упустить момент, ради которого всё и затевалось. Ради которого вообще вся моя долбанная жизнь, вытащенная Павлом.

Я упустил появление Кати. И вот скорее случайно брошенный взгляд заставляет меня замереть. Не дышать, не моргать, не функционировать.

Она здесь. Такая красивая в этом красном платье с белой отделкой… Вечернее, но в то же время гармонично лёгкое, делающее её чуть ли не уютной. Родной. Хотя у меня всегда такое ощущение от этой девчонки. Это и разом сжигающий меня пожар внутри, затушить который можно лишь её прикосновением.

Крепко стискиваю ладони в кулаки, призывая себя к хладнокровию. Не трогать, не пялиться, не оттаскивать от неё Феликса, которого даже мысленно не хочу обозначать её мужем.

Они идут ко мне. Но сам так и не способен сделать ни шага. И отвести взгляд тоже не в состоянии…

Но блять, пять лет! Пять лет долбанного ада, который теперь не представляю, как вообще пережил. Известие об исчезновении Кати – вот самый настоящий смертельный диагноз из всех, что довелось получать.

А сейчас она идёт ко мне. Ну и пусть не одна, но ничего и никого другого будто нет в эти моменты.

Не знаю, как вообще умудряюсь перевести взгляд на Феликса, почувствовав, что он смотрит. Облажаться, ещё даже ничего не начав, всё-таки не тянет. Поэтому ломку по Кате сегодня придётся заглушать иначе.

Привычным мне образом – через одноразовые секс-марафоны? Хм, нет, уже не получится. Суррогаты не помогут даже на долю процента. Эту тягу не заглушить, и она ещё острее, когда между нами уже не страны.

И даже не города.

– Добро пожаловать в нашу компанию, – каким-то сверхъестественным образом умудряюсь миролюбиво обратиться к Феликсу, даже протянув ему руку. – Получается, что первая встреча у нас скорее неформальная, но ведь знакомство уже было, – напоминаю наши онлайн-переговоры.

Как будто реально только о работе думаю, говорю так легко. А Катя, кстати, не смотрит на меня. Хоть и рядом с Феликсом стоит. И подходила вместе с ним… Тогда тоже ни взгляда не бросала – точно бы уловил.

– Да, и я рад сотрудничать, – пожимает мне руку Феликс. Хорошее, кстати, рукопожатие, не дохляк. Или намеренно напрягся, демонстрируя мне силу? – Это моя жена Кристина, – представляет мне мою же Катю.

Теперь мне снова можно на неё посмотреть. И даже протянуть ей руку:

– Рад встрече, – о, Катя даже не представляет, насколько.

И как я вообще умудряюсь говорить об этом с отстранённой вежливостью? Как током прошибает, когда моя девочка принимает руку, позволяя нам первое соприкосновение спустя пять лет.

Его так чертовски много и мало одновременно. Растянул бы на вечность. Пальцы Кати чуть дрожат… Или мои?

Нехватка дыхания и способности соображать капитальная просто.

– Взаимно, – в тон мне говорит Катя, забирая свою руку.

Правда? Действительно ли взаимно? В моих словах был посыл, в её явно нет.

Вглядываюсь в её лицо, готовый поклясться, что Катя тоже чувствует это напряжение, накалившееся между нами. Ищу в её глазах чувства… Любые, пусть даже ненависть.

Не нахожу.

А чувствует ли она что-то? Ко мне? Забавно, но я впервые не понимаю, даже не представляю, что у неё на уме. Вроде всё та же, родная, но недосягаемая разом.

Потерял…

Внутри всё в клочья рвётся от этого осознания, которое вроде как уже давно должно было ко мне прийти, но в полной мере обрушивается сейчас. Так же сокрушительно, как когда Катя вещи собирала, застав меня с Виолеттой.

– Что ж… – умудряюсь выдавить вроде как без особых эмоций. – У нас сегодня что-то вроде презентации нашего нового проекта и банкет заодно. Располагайтесь, где удобно, бар и кухня открыты и будут работать нон-стопом.

– Отлично, – Феликс как будто и не замечает ничего, хотя, блять, моей тягой к Кате наверняка всё вокруг пропитано, слишком уж переполняет. – Мы, кстати, уже оценили некоторые закуски. Тают во рту. Всё-таки во Франции хороших ресторанов не так много.

Он вроде как миролюбие источает, но бесит аж. Особенно тем, как привычно держит Катю под руку и как доверчиво к нему жмётся она.

Заставляя меня мучиться ещё одним вопросом про её чувства. Гораздо более раздирающим.

У неё есть что-то к нему?

Да, замужем, но… Нет, блять, даже в мыслях слово на «л» по отношению к нему не произнесу. Не могу.

– Рады вернуться? – многозначительно интересуюсь, раз уж Феликс упомянул Францию.

Хотя мой вопрос не ему – ей очередной посыл. Возможно, опять безнадёжный, но иначе не получается сейчас. Хоть что-то высказать, хоть как-то. И почувствовать от неё тоже.

– Да, я очень, – улыбается Феликс.

Похрен мне. Будь моя воля, он остался бы во Франции, чтобы здесь не отсвечивать. Но приклеиваю на себя дружелюбную улыбку, киваю. И тут же обращаюсь к Кате:

– А вы?

Хм, как же легко у меня вырывается это пустое «вы». Настолько она сейчас далека.

Интересно, говорила ли Феликсу обо мне?

– Конечно, – отвечает непринуждённо, с дежурной улыбкой. – Скучала по Москве.

Сглатываю. Нет, это нисколько не завуалированный посыл, что по мне. Катя действительно говорит про город. И даже если уловила что-то в моих заявлениях и вопросах, через себя не пропустила.

Не то чтобы ждал, что будет… Но всё равно требуются какие-то секунды, чтобы собраться. Чтобы оставаться таким же непринуждённо вежливым боссом этого Феликса и не более того. По крайней мере, пока.

– Я бы отсюда ни за что не уехал, – какого-то хрена срывается с губ.

Конечно, её исчезновение нехило по мне долбануло, но уж точно не заслуживает осуждения. Я ведь морально уничтожил Катю. А она хотя бы близких предупредила. И они тоже имели право не хотеть говорить об этом мне.

– Обстоятельства бывают разными, – мне кажется, или на этот раз в голосе моей девочки эмоции? Пожёстче мне это говорит, взгляд отводит сразу, стоит только мне вглядеться ей в лицо.

– Ладно, мы пойдём займём места, – вмешивается Феликс.

Слишком уж чутко… Всё-таки говорила ему обо мне?

– Для вас всегда найдутся свободные, – не сдерживаюсь, чтобы на этот раз не выдать посыл ему.

Конечно, он не улавливает. Да и мне не то чтобы легчает. Я даже долю процента распирающего меня изнутри кома эмоций не выразил.

Глава 7. Катя

Гордей…

Боже, видеть его снова – испытание гораздо более мощное, чем ожидала. А ведь настраивалась, готовила себя морально, даже перед зеркалом невозмутимость репетировала. Конечно, втайне от Феликса. Ему я чётко давала понять, что та история с бывшим в прошлом.

Но какого чёрта не чувствую этого сейчас, столкнувшись с Гордеем, перебросившись с ним несколькими фразами? Ещё так смотрел… Целая буря в глазах была.

Думала, будет легче, когда мы с мужем займём места в зале и будем слушать презентацию. Куда там. Слушая Гордея, поражалась, сколько всего успел, какую масштабность приобрела его компания, а ведь раньше просто работал в офисе. Сердце по-дурацки сжималось, когда думала о его талантах и способностях, об уме и упорстве, благодаря которым столького добился. И ведь даже вникала во всё, что говорил! Как будто через себя пропускала, стараясь игнорировать удушающее ощущение в груди.

Где-то в середине презентации поняла, что мне нужно срочно уйти отсюда. Даже сбежать. Пусть и не в другую страну, как в прошлый раз… Но пересекаться с Гордеем снова не стоит. Как и думать о том, есть ли у него кто-то. О том, как возмужал. О том, почему естественно воспринял, что я теперь Кристина. Хотя, может, ему и не было дела? Судя по взгляду – не забыл меня.

Феликс не заслуживает всего этого, беспокойно крутящегося у меня в мыслях. У меня замечательный муж. Я планирую жить с ним долго и счастливо, умерев в один день. И детей тоже заведём. Всё будет хорошо…

Просто мне не стоило приходить. Я в прошлый раз так поспешно уехала из России, что толком не успела ничего пережить. Глушила в себе навалившимися хлопотами. Учитывая всё это, естественно, что я реагирую на Гордея, но больше такого быть не должно.

Остаток презентации я выжидаю, окунувшись в телефон. Переписываюсь с подругами, стараясь игнорировать, как сердце ускоряет удары, стоит мне только ощутить на себе взгляды Гордея. Какого-то чёрта чувствую каждый. Но сама не смотрю в ответ, хотя это почему-то даётся непросто.

И вот стоит только презентации подойти к концу, как мне будто даже легче дышать становится. Сразу обращаюсь к Феликсу:

– Я тебе здесь ещё нужна? Пообщалась бы с девочками, давно не виделись, они сегодня хотят, – киваю на телефон.

Муж наверняка уже заметил, что я активно переписывалась, – но почему-то нервничаю. Взвинчена слишком.

– Да, конечно. Ты меня уже поддержала, всё хорошо. Да и официальная часть закончилась, – тепло отвечает мой Феликс. – Я бы тоже ушёл, но пока только начинаю тут работать, лучше задержаться слегка, неформально пообщаться, – добавляет, как будто даже самому неловко, что задержится или что мне тут может быть скучно.

И про то, что причина моего поспешного ухода может быть в Гордее, даже не думает. Верит мне. Если я сказала, что всё в прошлом – значит, в прошлом…

**********

Не могу сразу идти к остановке, на которой буду ждать такси. Которое, кстати, ещё не вызвала. Так хотела поскорее покинуть заведение, где всё принадлежит Гордею. Даже люди, собравшиеся там. Даже как будто бы и я в том моменте.

Жадно вдыхаю вечерний воздух, стремясь наполнить себя им, а не дурацкой раздирающей тоской. Всё-таки долгих пять лет я училась жить без Гордея. А надо было наоборот – научиться быть счастливой в мире, где есть этот человек. Сделать всё, чтобы просто не реагировать на него, а не сбегать, лишая себя родной страны и близких.

Вот теперь и получается, что как будто и не было тех пяти лет личностного роста и едва выстроенного доверия к мужчинам.

Ладно… И вправду посижу с девчонками, отвлекусь, а потом буду возрождать романтику в наших отношениях с мужем. Сделаю ему предложение под своими настоящими именем и фамилией, сыграем свадьбу заново.

Пишу девчонкам, что примерно через полчаса подъеду в ресторан, где хотят встретиться. Потом захожу в приложение такси, параллельно неспешно направляясь к той самой остановке.

– Катя! – неожиданно слышу напряжённый окрик.

Вздрагиваю. Среди всех собравшихся здесь этим именем может меня окликнуть только один человек. И этим голосом…

Почему-то страшно развернуться. И с чего это Гордей покинул собственную презентацию?

Он приближается. Чувствую это чуть ли не каждой клеточкой, как и собственное сбивчивое дыхание. Какого-то чёрта сама не шевелюсь. Так и замираю на полпути к остановке с раскрытым приложением по вызову такси. Никакого поиска машины ещё нет – я не задала ни одного параметра.

– Или правильнее называть тебя Кристиной? – чуть тише спрашивает Гордей. И, чёрт возьми, он так близко, что я отчётливо улавливаю чуть цитрусовый запах с нотками чего-то древесного. Такой знакомый… Преследующий меня фантомными отголосками пять долбанных лет.

Надо бы что-нибудь уже сделать. Либо ответить, либо просто уйти. Лучше второе, конечно… Я ведь не просто цепенею, но и слова выдавить не могу: губы не слушаются.

Но на какой-то момент Гордей вдруг начинает чувствоваться ещё острее – его руки, находившиеся вроде бы в неопределённом месте, чуть двигаются в мою сторону, и я ощущаю это настолько ощутимо, что будто уже касаются. Сердце тут же ускоряет биение, а я резко разворачиваюсь к бывшему лицом. На те недолгие секунды паники показалось, что так я лучше смогу всё контролировать.

Теперь понимаю, что ошибалась. Мой взгляд сразу оказывается захвачен его, и от этого чуть ли не ощущением беспомощности окутывает. Почему Гордей смотрит так, будто и не было тех пяти лет? И того рокового дня…

– Поверить не могу, что ты здесь, – словно заворожённый, проговаривает Гордей, жадно блуждая взглядом по моему лицу.

А потом и по телу… Какого чёрта?!

– Ты изменил мне!– срывается с моих губ надрывным звуком.

Какого чёрта? Я вообще не должна была говорить с Гордеем. А теперь ещё и рану обнажаю. Как будто за пять лет она совсем не зажила.

Он напрягается так, будто ему чуть ли не физически больно. Отводит взгляд… Тут же возвращает, причём прямо мне в глаза.

– Я был идиотом, – на грани шёпота. Ещё и вздыхает тяжело, на что я автоматом делаю то же самое. – Я искал тебя столько времени…

Усмехаюсь назло сжимающемуся сердцу. Эту фразу Гордей говорил мне и после нашего первого секса. Тогда я улыбалась, внимала, верила. Но сейчас не стану. Не после того рокового дня, детали которого у меня до сих пор как на подкорке записаны.

– Не похоже на то, – бесцветно возражаю. – Да это и неважно.

Унять бы эту непонятную дрожь по телу…

– Всех твоих друзей достал, их друзей, случайных знакомых, – как будто не слышит меня Гордей. – Агентов нанимал… Без вести пропала.

Застываю. Да, я действительно старалась, но скорее для подстраховки. После того, что видела своими глазами, была уверена, что Гордей не станет ничего возвращать. Даже пытаться. Всё-таки не дурак. Да и не нужна я ему была, раз на такое пошёл…

– Так ты в буквальном смысле? – какого-то чёрта уточняю.

– Конечно, – его взгляд снова находит мой, не отпускает. В глазах Гордея столько нежности и тоски, что предательское сердце снова пропускает удар. – Я всё ещё люблю тебя. Всегда любил.

Перевожу дыхание. Такое ощущение, что Гордей едва сдерживается, чтобы не кинуться ко мне. Эта его тяга настолько остро чувствуется… Что как будто моя. Пропитываюсь ею насквозь. Не ожидала таких слов. Не была к ним готова. И никогда не буду – только не от него.

– А я замужем, – выдавливаю жёстко. – И если ты посмеешь хоть как-то навредить моему мужу, серьёзно об этом пожалеешь.

Гордей хмурится. Да-да, его неуместное признание в любви способно вызвать во мне только такую реакцию – беспокойство за Феликса.

– Думаешь, я на это способен?

– Я не знаю, на что ты способен, – обозначаю без эмоций.

Не пытаюсь этим упрекнуть в том перепихоне с Виолеттой – просто по факту говорю. Никакой обиды в моём голосе не просачивается, и я мысленно ставлю себе за эту галочку. Оказывается, спокойная реакция на Гордея вполне возможна. Стоит только расставить приоритеты у себя в голове.

Он кивает будто даже с пониманием. Ещё и заявляет почти спокойно, тоже как факты:

– На то, чтобы предложить должность твоему мужу только потому, что он женат на тебе – да. Но пакостить не собираюсь. Я буду действовать честно.

Дрожь по телу снова возвращается, ещё и словно усиливается. Надеюсь, хотя бы незаметно… Хотя, блин, какая разница, когда тут такие новости?!

Выходит, Гордей всё-таки нашёл меня? Через Феликса? Но как это возможно – при всех моих стараниях?

Всё это слишком… До боли слишком.

«Я буду действовать честно»…

С каких это пор? И вообще, пошёл бы к чёрту!

«…буду действовать»…

Мотаю головой, даже не беспокоясь, как это выглядит перед Гордеем, безотрывно смотрящим на меня.

– Не надо никак действовать, – всё-таки твёрдо нарушаю ощутимо затянувшуюся паузу.

Его взгляд становится более внимательным, словно вглубь пытается пролезть. Расковырять что-то во мне…

Обойдётся. Выдерживаю зрительный контакт, напуская на себя как можно более холодное выражение лица.

– Ты любишь его? – неожиданно спрашивает Гордей. Тихо, серьёзно.

Первый порыв – послать его к чёрту, обозначить, что не его дело. Но подавляю это желание в себе. Лучше как раз наоборот, ответить. Так, чтобы понял – искать тут нечего.

– Да, – мне даже пауза на это не особо понадобилась. Говорю твёрдо.

И думаю в этот момент именно о Феликсе. О том, как терпеливо добивался свидания, как окружал заботой, как робко впервые поцеловал… Он ведь совсем родной, простой, понятный.

– Не верю, – голос Гордея не звучит уверенно, скорее сдавленно, но я всё равно вздрагиваю. – Не как меня.

Мгновенно обдаёт жаром. Неожиданное утверждение. Нахальное, непростительное, но сопровождающееся таким взглядом, от которого щемит сердце. Гордей словно безмолвно умоляет не отрицать.

Не слишком ли многое он себе возомнил? Как вообще смеет… После всего…

– Ты в прошлом, – отрезаю жёстко, почти презрительно.

Доходчиво. Вижу, как сжимает челюсть Гордей. Ещё и взгляд отводит.

Не пора ли мне уйти?

– Я не должен был вываливать на тебя всё это, – вымученно проговаривает он вдруг. – Увидел и не удержался. Прости.

Да нет, даже хорошо, что вывалил. По крайней мере, я теперь знаю, чего ждать. И мужу скажу. Принимаю это решение так просто и твёрдо, что словно тяжесть на душе убирается.

Жаль, не совсем.

– Уже давно, – сухо отбиваю это его «прости», пусть и не по той ситуации сказанное. – Но это не значит, что хочу с тобой разговаривать. Возвращайся, тебя там ждут, – киваю на оставленный нами лофт, где проходит презентация. И где сейчас муж.

Гордей даже не смотрит в ту сторону. Но, видимо, тоже вспоминает про Феликса:

– Твой муж знает обо мне?

– Да, – почему-то говорю чуть ли не с вызовом.

Хотя, конечно, Феликсу известно далеко не всё. И не уверена, что когда-то смогу вывалить всю нашу историю с Гордеем. Я и с подругами не хочу об этом говорить.

– Вот как… – слышу растерянное.

Что, не ожидал, что мы с Феликсом настолько близки? Или думает, что для меня всё то прошлое слишком личное, чтобы кому-то говорить?

Я бы позлорадствовала, но даже и не тянет. Просто хочется закрыть уже наконец всё это между нами с Гордеем.

– У нас нет секретов друг от друга. Когда я узнала, кто его новый босс, разумеется, упомянула, что знаю тебя.

– И дала понять, что угрозы нет? – мрачно усмехается Гордей.

– Именно, – подтверждаю и наконец снова смотрю в телефон: приложение такси ещё открыто. – Извини, я опаздываю, – бросаю Гордею, не глядя, и уже нажимаю на вызов машины.

Глава 8. Гордей

Офигеть я посыпался, конечно. Вот так разом вывалил все свои намерения на явно не готовую всё это слышать Катю. Просто увидел её, уходящую, и сорвался нахрен. У меня и сейчас выдержка трещит – от одних только воспоминаний.

Нужна стратегия, а не полный срыв тормозов со всеми вытекающими. И я разрабатываю её. Методично, шаг за шагом. Как делал свой бизнес-проект – почти полностью отключив эмоции. Оставляю лишь холодный рассудок.

Мне наплевать на методы и весь грёбаный мир вокруг, не имеющий смысла без неё. Каждый провал я буду расценивать лишь как определение неработающих способов. В итоге всё равно выявлю тот самый. Катя – моя, и это не изменилось. Я же чувствую. Такая любовь, как у нас, не проходит.

Для начала заказываю её любимые махровые оранжевые тюльпаны, добавляя к ним записку: «Извини за мою несдержанность». На обратной стороне мой номер с припиской: «Если когда-нибудь понадобится».

Вроде как не подкат, а признание вины. Но на самом деле одним жестом нескольких зайцев одновременно. Для Феликса – повод занервничать. Невзначай буду закладывать ему в голову, что наше с Катей прошлое всё ещё настоящее, намекать про «несдержанность», давать понять, что не так уж обо всём он знает. Провоцировать на ссору.

Для Кати – напоминание обо мне. А ещё прощупывание границ: выбросит, оставит? Ответит? Почти уверен в реакции, но позволяю себе надеяться.

Ну и для обоих – послание о том, что я не забывал про даже такую мелочь, как её любимые цветы. О том, что для меня важно всё, связанное с ней.

У Феликса уже подписан со мной контракт, по которому минимум три года обязан работать под моим руководством. Это стоило мне немалых трат, включающих щедрый аванс ему, но в итоге я могу быть спокоен в случае, если настрою обоих против меня. Уехать из страны снова они не смогут. Отправят одну Катю? Вряд ли. Она вернулась не для того, чтобы опять убегать.

Так что даже если будут обговаривать каждый мой жест и решат уже по одному букету, что я чокнутый преследователь – сделать с этим ничего не смогут. Вернее, их удары в ответ не попадут в цель, лишь дадут мне сигнал, что стоит пересмотреть тактику.

Умом понимаю всё, знаю реакцию Кати, но всё равно остаюсь в напряжении чуть ли не весь день, утром которого отправил ей цветы. Ответа нет. А я как идиот реагирую на каждый писк телефона. Как при этом умудряюсь казаться вполне сосредоточенным на работе – без понятия.

Когда уже окончательно принимаю, что от Кати ничего по этому поводу не будет, присматриваюсь к Феликсу. Сегодня его первый рабочий день в компании. Цветы я отправил ранним утром, он не мог их не увидеть. Да, карточка не подписана, но Катя без сомнений поняла, от кого; а у её.... хм, мужа… наверняка появились вопросы.

Вот только со мной он держится совсем уж непринуждённо. Наивный дурак, или не так уж прост?

Ответ получаю довольно скоро. Феликс сам ко мне заходит: стучится, потом мнётся слегка и смотрит ещё особенно внимательно. Будто вглядывается.

Сразу понимаю, что разговор будет непростой. Молча киваю ему на кресло передо мной. Он проходит, садится. Разглядывает меня, хоть и украдкой. А я его. Открыто.

Обыкновенный блондин, мало чем примечательный на первый взгляд. Черты лица скорее мягкие. В глазах виден ум. Мог ли этот человек искренне зацепить Катю?

Когда она сказала, что любит его, не поверил. Теперь какого-то чёрта сомневаюсь – и это бесит.

Но ведь не проходит то, что было между нами… И есть. Заменяется если только временно. Разве нет?

Проклятье. Это не должен быть вопрос.

– Я тут подумал, что мы не обо всех нюансах обговорили, – внезапно нарушает напряжённую паузу Феликс. – Например, о декретном отпуске.

Навыки ведения переговоров научили меня перерабатывать любую информацию буквально за секунду, чтобы во вторую же сообразить нужный мне ответ. Но все они мгновенно как будто забываются, а я только и могу, что оцепенело пытаться сообразить сказанное им. Никак не получается пропустить это в себя.

Скорее ждал, что он мне за цветы предъявлять будет. Или за очевидные намерения. Но это…

Одна только мысль о том, что у Кати могут быть дети от другого мужчины; буквально режет живьём.

– Что? – только и вырывается на выдохе.

А Феликс уверенно продолжает, типа как к обычному начальнику обращается:

– Я понимаю, что обычно это касается женщин, но карьера моей жены для меня важна, как и для неё. Да и вообще, помощь с ребёнком тоже нужна, особенно только родившей женщине, которая не успела восстановиться . В общем, я бы хотел разделить стандартный декретный отпуск пополам, вот и обращаюсь по поводу своей половины.

Смотрю в его глаза и понимаю – он это специально. Напрямую мне не обозначает, что недоволен моими посягательствами. Не хочет то ли потому, что я босс, то ли потому, что делает вид, будто они неопасны ему. Но завуалировано сыплет мне тут посланиями. Заодно наверняка реакцию проверяет.