Зачарованная тьмой

С трудом протолкнув застрявший в горле кусок, судорожно сглотнула.

Несколько секунд мы гипнотизировали друг друга взглядом. Этеле заинтересованно изучал мою пижаму с розовыми мишками. Я, затаив дыхание, смотрела на него, про себя отмечая, что лицо венгра немного осунулось, а под глазами пролегли круги, которые, к слову сказать, его совершенно не портили. Он был по-прежнему дьявольски красив.

Инстинкт самосохранения, наконец, взял верх над глупыми чувствами. Я взвизгнула и уже собиралась захлопнуть дверь перед носом маньяка, но тот предусмотрительно выставил вперед ногу и, преодолевая мое сопротивление, протиснулся внутрь. Наверное, следовало выбежать на улицу и закричать «караул!», но лошадиная доза лекарств, принятая ранее, тормозила не только мои мысли, но и мои действия. Я стояла как вкопанная.

Единственное, на что меня хватило, это состроить грозную мину и пригрозить:

– Я буду звать на помощь!

– Эрика, не нужно меня бояться. Я лишь хочу все объяснить.

– Что именно? Почему хотели меня убить или зачем ограбили музей? И еще хватило наглости сюда явиться!

– Тебе придется меня выслушать, – упрямо заявил венгр.

– Мне не нужны ни твои оправдания, ни твои объяснения! Убирайтесь из города, пока я не передумала и не проявила во всей полноте свой гражданский долг. Уже давно следовало заявить на вас в полицию, а заодно поделиться своими соображениями насчет миссии трех таинственных иностранцев, сразу после появления которых из музея исчезла древняя реликвия, а недавно чуть не погибла девушка на глазах у многочисленных свидетелей! – выпалила на одном дыхании и замерла, ожидая его реакции.

Ну хоть бы сделал вид, что испугался. Вместо этого Этеле задумчиво усмехнулся и начал медленно ко мне приближаться, отчего срочно захотелось заползти под диван.

– Могу допустить, что у полицейских после этого появятся к нам вопросы относительно чаши, но трагический случай с Вероникой связать с нами точно не удастся. К тому же, – улыбка стала шире, – у тебя было достаточно времени, чтобы всем все рассказать. Ну или хотя бы своим родителям. Но ты этого не сделала. Почему?

Я потупила взгляд. Самой интересно… Несколько раз порывалась заговорить с матерью, но меня постоянно что-то останавливало.

Поняв, что угрозами его не проймешь, жалобно взмолилась:

– Тебе лучше уйти. Я ничего не желаю знать ни о вас, ни о том, зачем вы сюда явились. Мне просто хочется обо всем забыть.

– А об этом? – В несколько шагов преодолев разделяющее нас расстояние, Этеле схватил мою руку и оголил запястье. – Об этом забыть не хочется? Или предпочитаешь и дальше любоваться нательной росписью? Правда, если от нее не избавишься, любоваться придется недолго.

Я отдернула руку и попятилась к лестнице.

– О чем это ты?

– О силе, Эрика. Которая сейчас находится в тебе и которая медленно тебя убивает.

Почувствовав слабость в ногах, опустилась на нижнюю ступеньку.

– Значит, история графини – это не бред средневекового летописца… И то, чем владела Батори, теперь находится во мне? – На глаза навернулись слезы. – Но почему этот дар помогал кровожадной преступнице, а меня непременно должен убить? И как… Как от него избавиться?

– Это-то нам и нужно выяснить. Но если продолжишь избегать меня, ничего не выйдет. – Он присел рядом и осторожно коснулся моей дрожащей руки. – Обещаю, ни я, ни Кристиан или Даниэль не причиним тебе вреда.

– Извини, но после того, что случилось на празднике, мой лимит доверия к вам исчерпан, – буркнула я.

– Больше такого не повторится. Клянусь. – Этеле сконфуженно замолчал, и некоторое время мы просто наблюдали за игрой пылинок в лучах полуденного солнца. – Прости, это разговор не пяти минут, а здесь спокойно поговорить не удастся. Лучше встретимся вечером в парке.

И как в воду глядел. Не успел он распахнуть дверь, как столкнулся лицом к лицу с моей подругой, держащей за руку Яцинта.

– Опачки! – только и смогла вымолвить та.

– Буду ждать тебя в шесть, – напомнил незваный гость и, приветливо улыбнувшись Изольде, поспешил к воротам.

– Вы же вроде как расстались…

– А мы вроде как и не сходились! – выпалила я и пулей метнулась наверх.

* * *

– А ничего, что я между вами, как между двух огней. – Даниэль сидел на скамейке и рассеянно наблюдал за возней ребятни, резвящейся неподалеку и бросающей друг в друга охапки желтой листвы. – Вообще-то я разделяю твои чувства, но и Криса можно понять. Ведь если бы дар оказался в ком-то другом, ты бы не раздумывая…

– Мы найдем способ забрать силу, – спокойно перебил его Этеле. – Но такой, что не причинит ей вреда.

– А разве он существует? – кисло осведомился Даниэль.

– Должен быть. – Батори застегнул пальто на все пуговицы и поежился от холода.

Погода изменилась в одночасье. Еще вчера царило бабье лето с его многоцветьем, а сегодня хлесткий ветер с бешеной скоростью обнажал деревья, делая все вокруг мрачным и серым.

Заметив Эрику, несмело озиравшуюся по сторонам, молодой человек поспешил ей навстречу.

– Что, если Цецилия узнает? Долго скрывать правду не получится, – следуя по пятам, продолжал выдвигать мрачные гипотезы Ведающий.

– Мне все равно, – равнодушно ответил ведьмак и ускорил шаг.

Этеле на самом деле была безразлична реакция предводительницы, а на строящего из себя невинно обиженного Криса ему было и вовсе наплевать. В последнее время они практически не общались, а если и затевали разговор, то всякий раз он грозился перерасти в ссору. Зная сволочной характер Керестея, Этеле понимал, что так просто тот не сдастся.

Странно, но это стало его идеей фикс: навредить Эрике и заполучить дар. И неизвестно, чего Кристиан желал больше: первого или второго. Стоило случайно упомянуть о ней, как Эчед становился неузнаваемым – его глаза загорались ненавистью, и все остальные чувства, казалось, подчинялись только этому чувству.

Завидев парней, Эрика чуть заметно улыбнулась. Правда, улыбка получилась вымученной и неестественной, глаза выдавали сомнения и тревогу. Было видно, ей стоило больших трудов решиться на эту встречу.

– Что предлагаешь рассказать? – сосредоточенно изучая обладательницу дара, полюбопытствовал Даниэль.

– Все, – коротко ответил Этеле.

– Тогда пусть и она признается, как ей удается скрывать от меня дар! Я опять потерял с ним связь!

Глава 18

Мир и война

До последнего сомневалась, стоит ли отправляться на столь рискованное свидание. «Вдруг это ловушка?!» – стращал меня, и без того напуганную, внутренний голос. Может, лучше отсидеться дома до приезда родителей, а потом все им рассказать? Или попробовать связаться с бабушкой, хотя до сих пор мои попытки до нее дозвониться оказывались безрезультатными. Главная хранительница домашнего очага напрочь позабыла о существовании этого самого очага, полностью отдавшись заботам о собственном здоровье. Наверное, это правильно.

Но хоть позвонить-то она могла!

Промаявшись до самого вечера, все-таки отважилась взглянуть правде в глаза. Если Этеле не солгал, и в скором времени я сыграю в ящик, то выбор в общем-то невелик. К тому же, стыдно признаться, меня мучило банальное женское любопытство: кто на самом деле эти венгры и как им удается проделывать свои фокусы.

Мне повезло, дружная компания явилась в парк в неполном составе. От сердца сразу отлегло. Еще одной встречи с Кристианом моя ранимая психика вряд ли переживет.

Погода не располагала к прогулке, поэтому единогласно решили отыскать какое-нибудь укромное местечко, где можно будет спокойно все обсудить. В одной из многочисленных кафешек, расположенных в центре парка, практически не было посетителей. Заняв столик возле окна, стали сосредоточенно изучать меню. Даниэль и Этеле не спешили исповедоваться, а я не знала, с чего начинать допрос: вопросов в голове крутилось множество.

– Можем говорить на венгерском, – предложила, дабы не смущать Даниэля, который, как успела заметить, ни в каких других языках силен не был. Лица парней вытянулись от удивления, а я спокойно объяснила: – Бабушка с детства занималась со мной, так как считает, что каждый культурный человек обязан владеть языком своих предков.

– И ты в этом, должен сказать, преуспела, – польстил мне Этеле и рассеянно улыбнулся подошедшей официантке.

– Ты вообще, словно ящик Пандоры, полна сюрпризов, – не замедлил поделиться наблюдениями Даниэль.

Я грустно усмехнулась и принялась размешивать сахар в капучино, не решаясь оторвать взгляд от кремовой пены, так и норовившей выползти из чашки.

Этеле кашлянул и наигранно-беззаботным тоном проговорил:

– Готов ответить на все твои вопросы.

– Даже не знаю, с чего начать… – Я сделала маленький глоток, поерзала на стуле, полюбовалась белоснежной скатертью с кружевной каймой и, наконец, проронила: – Вы ведь из-за чаши сюда приехали? Точнее, из-за того, что в ней хранилось.

– А теперь хранится в тебе. – Даниэль пристально смотрел на меня, словно пытался заглянуть в самую душу.

Я молча продемонстрировала ему руки, и парень озадаченно крякнул. Как будто до сих пор у него имелись сомнения в том, кого именно «осчастливила» эта зараза.

– Утром ты упомянула о графине Батори. Тебе что-то о ней известно? – Теперь уже блондин пялился на меня, как на музейный экспонат.

– Немного. Если честно, я и подумать не могла, что глупая легенда окажется правдой. Когда родители притащили чашу в гостиницу, в шутку загадала желание и тут же о нем позабыла, а увидев на своем теле проступившую роспись, не сразу связала ее с Эржебет. Неужели чаша стала причинной смерти графини?

– Эржебет была могущественной колдуньей, едва ли магия могла причинить ей вред, – негромко заметил Этеле.

Я недоверчиво посмотрела на парня, полагая, что он шутит. Нет, похоже, говорит серьезно. В его устах слова «магия» и «колдовство» звучали, как нечто естественное, не вызывающее сомнений.

– Ты же – обычный человек, – тем временем спокойно продолжал венгр, будто мы говорили о несущественных мелочах. – И сила может тебе только навредить, тем более что удерживать ее долго не получится.

Я вскинула брови:

– Погодите-ка! Выходит, это я ее удерживаю? Да я сплю и вижу, как бы поскорее избавиться от этой пакости! Вам она нужна? Вот и чудесно! Забирайте на здоровье! Готова с ней расстаться прямо сейчас. Только скажите, как!

– Самим бы хотелось знать, – удрученно пробормотал Даниэль.

– Но непременно выясним, – добавил капельку оптимизма в наш невеселый разговор блондин.

– Да уж поскорее бы, – буркнул венгр. – Пока Кристиан не воспользовался своим способом.

Мне сразу поплохело.

– Хочешь сказать, тогда, на празднике, он действительно пытался меня… убить?

Опять сморозила чушь! Это и козе понятно, только я, глупая, до последнего убеждала себя, что сама все нафантазировала, потому как на вечеринке хватила лишнего.

Даниэль промычал нечто нечленораздельное:

– Ну, не то чтобы…

Но я его уже не слушала.

– Получается, либо меня прикончит ваш чертов дар, либо ваш чокнутый приятель. Хрен редьки не слаще!

Этеле взялся играть роль утешителя, уверяя, что он позаботится обо мне и не даст никому в обиду. Даниэль отвернулся к окну, расчерченному дождевыми струями, всем своим видом показывая, что не разделяет уверенности друга и ни минуты не сомневается в печальном исходе. Ясное дело, печальном для кого…

Усилием воли взяв себя в руки, спросила:

– А вам-то откуда известно об этом сосуде, и кто вы вообще такие?

Закадычные дружки переглянулись, потом Этеле сказал:

– Скажем так, мы люди с необычными способностями.

– Волшебники, что ли? – с усмешкой уточнила я. – Вроде печально известной графини Батори?

– Мы состоим с ней… хм, в некотором родстве, – обтекаемо ответил блондин, а я глупо хихикнула.

Дожила. Выслушиваю всякие бредни, да еще и, кажется, в них верю.

– Каждый из нас владеет особыми силами. А некоторые в течение жизни пополняют свою коллекцию, забирая их у других или получая из артефактов. Таких, как эта чаша. Даниэль, например, может различать ауры людей, а с недавних пор еще и перемещается в пространстве.

– Знаю, наблюдали, – вспомнила я случай возле ночного клуба и шишку, заработанную в результате падения, которая потом еще долго напоминала о себе. – Значит, у каждого человека есть аура?

– По крайней мере, я так раньше считал, – чем-то явно недовольный, просветил меня Даниэль. Не дав вставить и слова, продолжил: – Например, у нас, колдунов, цвет аур варьируется от темно-синего до ярко-фиолетового.

– А мою ты тоже видишь?

Молодой человек замялся. Вопросительно посмотрел на Этеле и, получив в ответ отрицательный кивок, быстро проговорил:

– Твоя самая обычная. Серебристого цвета, как у большинства людей.

Такое его поведение показалось мне странным, но озвучить свои подозрения я не успела, Этеле задал провокационный вопрос:

– А обо мне ты ничего не хочешь узнать?

– А тебе есть чем похвастаться? – невольно улыбнулась я.

– Да вроде как и нечем. Фактически я не имею силы, я ее блокирую.

– В смысле, мешаешь колдовать другим?

– Вроде того. К сожалению, не все подвержены моему влиянию. Только более слабые или равные мне колдуны.

– А еще Этеле умеет отражать магию, направленную против него, – похвастался за друга Даниэль.

– И совсем немного управлять неживыми предметами, – скромно добавил тот.

– А Кристиан? Какой дар у него? – ляпнула я и тут же прикусила язык.

Нашла о ком спрашивать и думать!

– Эчед – потомственный ведьмак со стандартным набором способностей, – сказал Даниэль и принялся перечислять: – Управление стихиями, сотворение заклинаний, наведение морока, болезней и тому подобное. Прибавим дары, которые успел позаимствовать у других колдунов, и получим гремучую смесь. В общем, лучше его лишний раз не злить.

– Где ж ты раньше был со своими советами? – пробормотала я и почувствовала, как мозги в голове закипают.

Ауры, дары, артефакты. Надо же в такое вляпаться…

– Может, смогу безвозмездно передать дар кому-нибудь из вас? – пошутила вяло.

– Все не так просто, – разочаровал меня Даниэль. – Только близкие люди, между которыми существует крепкая душевная связь, способны обмениваться дарами, не причиняя друг другу вреда. Забирать же силу против воли человека чревато необратимыми последствиями. Обычных людей это просто убивает.

– Выходит, с какой стороны ни посмотри, я – труп, – подытожила уныло и, как утопающий цепляется за спасательный круг, с надеждой предложила: – А если попробовать создать эту самую связь?

– Не получится, – покачал головой Этеле. Вот он, последний гвоздь в крышку моего гроба. – Должно быть или кровное родство, или прочные взаимоотношения. Простой дружбы недостаточно. Физическая близость тоже не гарантирует близость духовную. Не каждой любящей паре удается достичь такого единства. У некоторых на это уходят годы.

– Тогда о каком выходе для меня может идти речь? Получается, я действительно обречена.

Все, мне крышка. А я ведь еще даже толком не пожила.

– Может, и нет. – Даниэль задумчиво побарабанил пальцами по столу и повернулся к другу. – Помнишь ритуал, который Кристиан выискал в дневнике графини? Эчед пытался обменяться силами с Ясмин, на время. Правда, она тогда что-то напортачила, и у них ничего не вышло, но…

– Это нам не поможет, – категорично отрезал Этеле. – О чем я только что говорил? Между Крисом и Эрикой нет никакой связи. Разве что взаимная неприязнь.

– Да подожди ты! Крис утверждал, что для временной передачи требуется только заклятие, созданное вашей прародительницей.

– А смысл? – не разделял восторгов друга блондин. – Потом дар снова вернется к Эрике.

– Нет, если успеем передать его Цецилии. Я попробую перенести Криса, а она придумает, как удержать дар. Главное действовать быстро!

– А как насчет Криса? Думаешь, он согласится? – словно позабыв о моем присутствии, продолжал спорить Этеле и сам же ответил на свой вопрос: – Эчед ни за что на это не пойдет.

– Я, кстати, тоже, – напомнила о себе. – Меньше всего мне хочется иметь что-то общее с этим отморозком.

– По-твоему, лучше умереть? – вскинулся Даниэль.

– Нет, но…

– Ну, значит, решено! Идем за Крисом. – Парень стремительно поднялся.

– Но почему именно Кристиан? – не сдавалась я, поспешно допивая остывший капучино. – Не хочешь его заменить? – с мольбой воззрилась на Этеле.

– Не выйдет. Мой дар нейтрализует любую силу. Я не могу забирать ее у других, так же как и черпать из артефактов.

– Даниэль? – словно за соломинку, уцепилась за последний шанс. – С тобой я с радостью обменяюсь способностями.

Про себя же подумала, что было бы здорово попользоваться даром венгра и смотаться на пару часов в Париж или махнуть ненадолго в Лондон.

– Никогда не принимал участия в ритуалах и смутно представляю, что нужно делать, а вот Крис на этом собаку съел. Пойдем! – Даниэль вытолкал меня из кафе и чуть ли не волоком потащил к машине.

Через четверть часа мы уже были в гостинице.

– Может, все-таки не стоит? – Я притормозила возле лифта, готовая сию же минуту ретироваться, но почувствовав легкий толчок в спину, вынуждена была покориться.

Запоздало пришла мысль, что мне попросту задурили голову, дабы заманить к себе и по-тихому прихлопнуть, а я, безмозглая, поверила в бредовую сказочку и теперь добровольно шла на заклание.

Наверное, все переживания отразились у меня на лице, потому как Этеле ободряюще проговорил:

– Не бойся, все будет хорошо.

Попыталась взбодриться, но увидев перекошенную физиономию Кристиана, распахнувшего нам дверь, едва не отдала Богу душу.

Колдун (как же ему подходит это слово, нечисть поганая…) смерил меня с ног до головы ледяным взглядом и сквозь зубы процедил:

– По-моему, Этеле, ты что-то перепутал. Со своими подружками, будь добр, уединяйся в своем номере.

– Нужна твоя помощь, – не обращая внимания на яд в его голосе, произнес венгр и, подвинув приятеля, прошел в комнату.

Даниэль, продолжая меня бесцеремонно пихать, втиснулся следом. На ватных ногах пересекла номер, затылком ощущая сверлящий, пристальный взгляд.

Кристиан приблизился, по-прежнему не сводя с меня глаз.

– Значит, ты одумался и сам притащил ее ко мне. В таком случае я с радостью вам помогу.

Хотел было притянуть меня к себе, но Этеле встал между нами.

– Не так, как этого хочешь ты!

Венгр раздосадовано цокнул:

– Блин! Ну сколько можно?! Мы это уже тысячу раз обсуждали! Другого способа не су-ще-ствует! Обещаю сделать все быстро, она даже ничего не почувствует.

Я стояла ни жива ни мертва, не способная ни закричать, ни пошевелиться. Если бы в тот момент им действительно взбрело в голову со мной покончить, я бы даже не оказала сопротивления.

– Поменяйтесь силами, – нарушил повисшее молчание Этеле.

Кристиан громко хмыкнул:

– И всего лишь? С ней? – презрительно ткнул в меня пальцем.

Урод.

– Ясмин единственная, с кем я готов был это проделать. Но твоей протеже от меня ничего не обломится.

Захотелось подскочить к нахалу и отхлестать его по щекам. Говорит обо мне так, будто я омерзительное пресмыкающееся, с которым ему не терпится по-быстрому расправиться.

– У этой протеже, как ты выразился, есть то, что нужно нам, – подал голос до сих пор молчавший Даниэль. – Крис, ну в самом деле, не надоело здесь торчать? Проведешь ритуал, и уже сегодня окажешься дома. Я перенесу тебя в Будапешт.

– Нет, – упрямо отрезал венгр.

– Наверное, мне лучше уйти…

Попыталась прошмыгнуть между ними, но Этеле удержал меня за руку.

– Постой. – И повернулся к другу. – Не думал, что когда-нибудь придется тебе об этом напоминать, но ты мой должник, Крис.

На этот раз ведьмак не спешил с ответом.

– Хорошо, – наконец процедил он, с усилием вытолкнув из себя это коротенькое слово. Ринулся к окну, поманив меня за собой. – Встань напротив и делай все, что я скажу.

Коротким щелчком погасил свет, занавески сами собой поползли навстречу друг другу, и в сгустившейся темноте мягко замерцала свеча, материализовавшаяся из ниоткуда. Кристиан сжал мое запястье и потянул за собой на ковер. Некоторое время разглядывал мои кисти в бликах пламени, дотошно изучая каждый мельчайший завиток.

Потом посмотрел на меня.

– Перестань дрожать. Сегодня убивать я тебя не стану.

– Звучит обнадеживающе, – охрипшим от волнения голосом прошептала я.

Венгр чуть заметно усмехнулся и указал приятелям на выход.

– В вашем присутствии нет необходимости. Мешаете концентрироваться.

– А ты не отвлекайся, – посоветовал Этеле, привалившись к стене и скрестив перед собой руки. – Считай, нас здесь нет.

– Если не получится, будешь виноват ты, – равнодушно предупредил Эчед и снова переключился на меня. – Повторяй за мной и не отводи глаз. Иначе связь прервется.

Он буквально впился в меня взглядом. Я ощущала себя кроликом, растворяющимся в гипнотических глазах удава. Не то чтобы не хотела, просто была не в состоянии его ослушаться.

Покорно произносила каждое слово, даже не пытаясь вникнуть в их смысл. Странно, но я чувствовала себя как никогда спокойно и безмятежно, словно в данный момент спала в мерно покачивающейся на волнах лодке. Канат, привязанный к ней, находился в руках стоявшего на мосту Кристиана, и тот медленно, осторожными движениями подтягивал лодку к берегу, намереваясь оказаться в ней рядом со мной. И я не противилась, а даже наоборот, была этому рада…

Наваждение рассеялось. Будто издалека послышались оглушительный вой сирены и громкие голоса. Ведьмак чертыхнулся и, подскочив к окну, отдернул штору.

– Интересно, не по наши ли души? – Смерив меня подозрительным взглядом, выбежал в коридор. Остальные бросились за ним.

Проникший в комнату свет проложил дорожку до погасшей свечи. Поднявшись с колен, я оглядела темное помещение и невольно поежилась. На сердце вдруг стало тревожно. Казалось, если задержусь здесь хоть на минуту, совершу страшную, непоправимую ошибку. Подгоняемая неосознанным страхом и плохим предчувствием, метнулась к лифту.

* * *

– Если это все Эрика, я ее своими руками придушу! – В несколько шагов преодолев лестничный пролет, Керестей замер на нижней ступени.

Дальше дорогу преграждали двое полицейских. Из номера выволокли тучного, с пропитым лицом мужика, остервенело крывшего стражей порядка матом. Надев на него наручники, под тихое перешептывание постояльцев, высыпавших в коридор, повели арестованного к лестнице.

– Что случилось? – обратился к полицейскому Этеле.

– Возвращайтесь в свои номера, – бесцветно отозвался тот и следом за остальными направился вниз.

– Пойдемте, – шикнул Даниэль на застывших в недоумении друзей. – Это не наше дело. – И облегченно выдохнул: – Если честно, я тоже решил, что Эрика нас раскрыла.

– И в этом не было бы ничего удивительного. Ей о многом известно, а ты, Этеле, вместо того чтобы избавиться от девчонки, носишься с ней, как дурак с писаной торбой!

– Придется начинать сначала, – проигнорировав очередной укор Эчеда, проговорил ведьмак. – Я хочу сегодня же избавить Эрику от дара.

Крис первым вошел в номер и огляделся.

– Ты ее сначала найди, – буркнул раздраженно, а потом, не сдержавшись, зло выкрикнул: – Черт побери, она опять сбежала!

* * *

– Эй, сумасшедшая! Немедленно отойди от края! Совсем сбрендила?! – Громкий испуганный голос врезался в мое сознание.

И чего так разоряется?

Нехотя разлепила веки и чуть сама не заорала от ужаса. Я стояла на краю крыши пятиэтажки, а внизу одинокий прохожий взывал к моему разуму. Я не видела его лица, но по отчаянному крику, по его позе и перевернутому на манер таза зонту, в который собирались дождевые капли, поняла, как он взволнован. Моего слуха постепенно начали достигать и другие звуки: скрежет резко затормозившей машины, детский плач и девичий смех.

Проклятье, как я здесь очутилась?! Я, до умопомрачения боявшаяся высоты. Резкий порыв ветра заставил меня покачнуться.

Только не смотреть вниз! Не смотреть вниз!

Не чувствуя под собой ног, сделала несколько осторожных шагов назад и стала двигаться туда, где частоколом возвышались антенны; там спасительная лестница, ведущая на чердак.

Дождь монотонно барабанил по крыше, холодные струйки текли по лицу, смешиваясь со слезами. В кармане отчаянно вибрировал мобильный, наверное, кому-то очень сильно хотелось до меня дозвониться. Поскальзываясь на влажной поверхности, дрожащими руками достала телефон и с облегчением услышала встревоженный голос, который сейчас показался самым родным и близким.

В отчаянье прокричала:

– Этеле, забери меня отсюда! – И тихо заплакала: – Пожалуйста… Я больше так не могу.

* * *

Половицы под ногами тихонько скрипнули, и Керестей остановился. Прислушался, вбирая в себя звуки ночи. За окном раздавался кошачий вой, переплетавшийся с шорохом ветра и шумом дождевых капель, разбивающихся о карнизы. В самом доме было тихо. Молодой человек осторожно направился к лестнице.