Король желает жениться

О чем это она?

– Не тошнит от собственного яда? – Я нежно улыбнулась псевдомаменьке. – Смотрите, как бы не случилось интоксикации.

Русалка скрежетнула зубами, а я мысленно обрушила себе на голову гигантских размеров медузу, что заменяла в зале люстру. Напомнив себе об установке «молчим и слушаем», поплыла к братьям.

Поприветствовала отца, сразу поинтересовавшегося:

– Марэя, а где подарок Всемогущего?

– Спрятала понадежнее. Пусть до свадьбы хранится в укромном месте, чтобы никто со злым умыслом не позарился на перстень, – выдала скороговоркой и вытянула руки по швам, настолько грозно на меня смотрели.

Наверное, это был его обычный взгляд, потому что уже в следующую секунду Готхар удовлетворенно кивнул и, велев младшеньким перестать носиться по залу, поплыл к фуршетному столу, а за ним, смеясь и визжа, поспешила детвора.

– А тебе, смотрю, идет статус невесты. Прямо вся похорошела, – весело заявил брат номер один, который блондин. Его имени мне пока так и не удалось выяснить.

– А ведь я был уверен, что Невор выберет Сельвею, – хмыкнул брат номер два. – И тут такой сюрприз!

Вот, значит, как! Интересно… Еще интересней, как выбор владыки восприняла сама Сельвея. Она сейчас действительно помогает неразумной сестре или… Черт! Ну хоть бы фотку какую или портрет Невора показали. Потому что, если он красавчик, да еще и при власти, сестру может не устроить такой расклад.

А если он старый и ужасный, такой расклад не устроит меня.

Я тут же себе напомнила, что не собираюсь за него замуж ни при каком раскладе, а значит, мне должно быть по барабану, что он собой представляет. Активно орудуя плавником, поплыла к столам. Есть хотелось неимоверно, вот только выбор блюд вызывал некоторые опасения.

С одного взгляда на ракушки, заменявшие обитателям моря тарелки, я поняла, что все они сыроеды. Нет, я, конечно, люблю суши, но запихивать в себя целую рыбину (тем более что весь день на таких же живых и плавающих любовалась) мне как-то не улыбалось.

Схватив первую попавшуюся ракушку с какими-то водорослями, отплыла от стола, опасаясь, что мне сейчас станет плохо.

Вот и еще одна проблема на мою голову – как не помереть в этой Лайсонии с голоду.

– Я обо всем договорилась. Сразу после ужина отправимся к Эльберге. – Сельвея коснулась моего локтя, и я от неожиданности вздрогнула.

– Она организует мне ноги? – уточнила шепотом, мучимая дилеммой: пихать в себя водоросли или не пихать.

– Организует, – кивнула мара, а потом добавила: – В Аскании на берегу тебя будут ждать.

Хвала морю!

На радостях, а также понимая, что силы мне еще понадобятся, я подцепила пальцами водоросли и отправила их в рот. Принялась быстро-быстро жевать, кривясь от горечи. Да и запах у деликатеса был тот еще. Явно на любителя, к коим я себя не относила.

– Марэя! – «Сестра» удивленно вскинула брови. – Зачем ты ешь украшения для блюд?

С трудом заставила себя проглотить то самое украшение, которое уже вовсю просилось наружу.

– Это я от волнения. Сама не знаю, что творю, – выдавила вместе с улыбкой и, чтобы сменить тему, спросила: – А что ведьма потребовала за свою… хм, услугу? Сразу предупреждаю, голос не отдам!

Он мне еще пригодится на суше. Для общения с рыжиком.

Сельвея удивилась еще больше:

– Зачем ей твой голос? Я другим расплатилась.

– Чем?

Русалка отвела взгляд и пробормотала:

– Украшениями. – После чего вскинула голову, резко проговорив: – В общем, так! Жди меня и будь готова.

– А как ты объяснишь мое отсутствие… всем? – Я покосилась на Изру, которая, сосредоточенно жуя моллюска, косилась на нас. – Это ведь дело не одного дня и, может, даже не недели.

– Я же говорю, у нас есть время. А с отцом и мачехой я все улажу. Ты, Мари, главное, перстень верни. А здесь я тебя прикрою.

Все звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Или, может, это я после предательства Козлова жду отовсюду подвоха? Как бы там ни было, других вариантов у меня нет. Зато есть горячее желание снова стать человеком.

И, к счастью, это произойдет уже сегодня.

Рассарх Санторский

Стражники разняли алебарды, и командир королевской гвардии прошел в личные покои его величества. Внимательно огляделся, выискивая взглядом Рассарха, а обнаружив того в кресле на просторной террасе, с улыбкой проговорил:

– И как поживает наш счастливо спасенный жених?

– А как, по-твоему, может поживать смертник перед казнью? – не оборачиваясь, мрачно усмехнулся его величество. Дождавшись, когда друг выйдет на террасу, жестом предложил ему устраиваться в соседнем кресле и угощаться вином с тарвинских виноградников, которое Доран ле Крон предпочитал всем остальным крепким напиткам.

Заметив хрустальный графин, поблескивавший в свете уплывающего за горизонт солнца, Доран довольно причмокнул губами. Наполнив бокал до краев, приземлился в глубокое кресло и с наслаждением вытянул гудящие от долгой ходьбы ноги.

– По-моему, ты драматизируешь. Через три дня в Асканию прибудут толпы красоток, жаждущих выскочить за тебя замуж, а тебе лишь останется выбрать из них самую подходящую.

– Ключевое слово – толпы, – не разделил оптимизма друга Рассарх.

Он почти не притронулся к вину. Пригубил раз, может, два. Все остальное время задумчиво вертел бокал в руках, наблюдая за тем, как отблески закатного света играют на тонких гранях.

Точно так же сверкал и переливался камень в перстне, который он отнял у мары.

Мара… С глазами цвета моря, что шумело за стенами города. Пенные волны разбивались о прибрежные камни, на одном из которых его, истекающего кровью, и нашли на рассвете. И все благодаря Нахрефату. Если бы не верховный маг, эта маленькая хвостатая дрянь погубила бы их всех. К счастью, магу удалось спасти не только короля, но и солдат.

Прав был Нахрефат, следовало сразу ее пристрелить. А он вместо этого чуть не поддался ее чарам. Самоуверенный глупец! Наверное, магия мары продолжала на него действовать даже сейчас, потому что с тех пор, как пришел в себя, Рассарх только о ней и думал. Весь день воскрешал в памяти ее образ, но, к своей досаде, черты лица морской красавицы были как будто затянуты туманом. Лишь ее колдовские глаза, казалось, навсегда запечатлелись в его сознании, и теперь, всякий раз глядя на море, омывавшее берега Аскании, Рассарх вспоминал о своей маре.

Вернее, не о своей конечно же, а о той, что угодила к ним в сети.

Опустошив бокал, Доран потянулся к графину за добавкой.

– Все не так страшно, как кажется на первый взгляд. Бо́льшая часть отсеется при соприкосновении с Искрой, потом еще будет коллегия магов. От тебя лишь требуется выбрать себе идеальную пару из десятка-другого оставшихся невест. Согласись, это не так уж и много и не так уж и сложно.

– Просто я не рассчитывал, что это придется делать так скоро. – Устав вертеть бокал в руках, Рассарх опустошил его залпом и отставил в сторону.

Траур по родителям только-только закончился, и, по-хорошему, следовало выждать еще хотя бы год, но ждать он больше не мог. Рассарх это прекрасно понимал, хоть и не рассчитывал в свои неполные тридцать два обзаводиться женой.

– Сантору нужна королева, – вкрадчиво проговорил Доран.

– У Сантора была королева! И король. – Его величество поморщился, почувствовав, как в сердце снова заворочалась притупившаяся было боль. А с ней всякий раз просыпалась и ненависть. Ненависть к подводным тварям вроде той мары, из-за которых корабль Одвара Санторского и королевы Катарины пошел ко дну.

Возможно, именно эта маленькая дрянь и погубила его родителей. А даже если и нет, таких, как мара, нужно уничтожать без всяких раздумий, чтобы в будущем они не стали причиной новых бед. Еще долго он будет ругать себя за то, что не позволил солдатам убить ее сразу же. И если случай снова столкнет их вместе, он не повторит этой ошибки, прикончит мерзавку собственными руками.

– Ты же понимаешь, без магии Сантору долго не выстоять.

Со смертью родителей Искра начала гаснуть, и, чтобы она снова светила ярко, защищая королевство от любого зла и напасти, новый монарх обязан был жениться. Соседи, с которыми Сантор поддерживал лишь призрачное подобие дружественных отношений, уже вовсю облизывались на его земли. Все чаще поступали тревожные вести с границ. Если Глахарра и Манс объединятся, ослабевшим магам Сантора не выстоять против захватчиков.

Искра должна снова разгореться. Новая королева должна взойти на санторский престол. Он должен обзавестись женой.

– Я все понимаю и не отказываюсь от отбора. Поэтому кончай строить из себя няньку, наставницу и сваху в одном лице, – вытряхивая себя из раздумий, сказал Рассарх. – Я бы сейчас не отказался от компании друга.

Доран улыбнулся, довольный, что его советы приняли к сведению, и переключился на другую тему:

– Как бок? Болит?

– До свадьбы заживет, – невесело отшутился король и потянулся за бокалом, чтобы наполнить его вином.

Глава третья,

в которой кое-что тайное становится явным, очевидным и отнюдь не безопасным

Яна Громова

Ужин прошел в довольно сносной обстановке. В том смысле, что за весь вечер меня так и не раскусили. Хотя проколы, вроде поедания водорослей, были. Сначала я не туда села во время семейного общения, потом как-то не так обратилась к сейну, а в довершение всего, когда мачеха попросила меня передать ей дриггу, я замешкалась, потому что понятия не имела, что это вообще такое. Сделав вид, что не расслышала ее просьбу, с самым заинтересованным видом принялась внимать старшим братьям, а Изра, порозовев от возмущения, подплыла к внушительной горке разноцветных шариков, возле которой мы стояли (если так можно выразиться), и отправила один себе в рот.

Никак не нажрется.

Странности в моем поведении, увы, не укрылись от проницательной Сельвеи. Оттащив меня от братьев – идеальных собеседников для попаданки, потому что они слышали и слушали только себя, не давая мне и слова вставить, сестрица прошипела мне на ухо:

– Мари, да что с тобой сегодня творится?!

– Это все из-за нервов, – шепотом оправдалась я. – Не каждый же день меняешь плавник на ноги.

И, чтобы мне поверили наверняка, сделала страдальческое выражение лица.

С таким аргументом Сельвея не могла не согласиться.

– Понимаю, – вздохнула она, – терять часть себя и обзаводиться этими жуткого вида отростками не очень приятно.

– Отвратительно просто, – поддакнула я.

– Но ты же сама виновата, – снова войдя в раж, а заодно и в роль строгой наставницы, пожурила меня русалка. – Зачем вообще потащилась за тем кораблем?!

К счастью (или нет), в тот момент зазвучал голос сейна, избавившего меня от очередной импровизации. Готхар заявил, что я, конечно, умница-разумница, что так трепетно пекусь о редчайшей драгоценности, но все же его личная сокровищница для презента Невора будет понадежнее, а посему мне было велено уже завтра передать артефакт в надежные отцовские руки.

– И что будем делать? – кисло осведомилась я, когда мы с Сельвеей покинули стены сейновского дворца, напоминавшего гигантских размеров жемчужину.

– Я создам иллюзию, – напряженно о чем-то размышляя, заявила рыжеволосая русалка. – И наложу ее на какое-нибудь колечко. Должно сработать. Хотя бы на время.

Судя по ощущениям, мои брови поползли вверх.

– Уверена?

– А то ты меня не знаешь! – самоуверенно хмыкнула мара.

Вот именно, что не знаю и понятия не имею, на что ты, красавица, способна. Изра, если верить вскользь оброненным словам Сельвеи, тоже крутая колдунья. А что же Марэя? Обладает ли она, а вернее, я (временно) какими-нибудь магическими свойствами? Хорошо бы это выяснить. Но спрашивать напрямую я, понятное дело, не решилась.

Изредка нам попадались русалы с трезубцами, но задерживать не пытались. Наоборот, почтительно кланялись, а некоторые стражники еще и интересовались, не нужны ли альде Марэе и альде Сельвее в столь поздний час провожатые.

На все вопросы и проявление участия сестрица отвечала холодным высокомерным:

– Нет!

Я извиняюще улыбалась и продолжала плыть за ней, пока мы не достигли конюшен. Ну или того места, где на привязи держали морских коньков: все как на подбор золотистого окраса, с черными бусинами-глазами и шипами, которыми были покрыты с головы до самых кончиков своих туго закрученных хвостов. Наверняка шипы эти острые, по крайней мере, погладить такую зверушку у меня желания не было.

В считаные минуты двоих впрягли в повозку, очень смахивавшую на римскую колесницу, разве что без колес, и мы, ухватившись за водоросли-поводья, умчались в океанскую ночь.

Казалось, мы не плывем, а летим на головокружительной скорости, оставляя позади урбанистические пейзажи подводного города и все глубже погружаясь в дикую природу Красного моря. Наверняка Эльберга обитает в какой-нибудь жуткого вида пещере, как и любая уважающая себя морская колдунья. Но, как оказалось, информация, почерпнутая в детстве из сказок и мультфильмов, была неверной.

Ведьма, что должна была облагодетельствовать меня ногами, проживала в роскошной, выложенной из кораллов вилле. Назвать это строение просто домом у меня язык не поворачивался. Три этажа, вокруг экзотический сад – от обилия водорослей самых разнообразных форм и цветов рябило в глазах. В провалах окон мелькали отблески холодного голубого света и слышалось беззаботное пение.

– Говорить буду я. Ты молчи, – сказала Сельвея, окинув загородную резиденцию Эльберги напряженным взглядом. – А вы ждите здесь. – Это уже морским конькам, которые, явно поняв приказ, замерли подобно солдатам перед командиром.

В последний раз взглянув на облепленное алыми кораллами строение, снова чувствуя себя героиней сказки, я поплыла знакомиться с морской ведьмой. Оставалось надеяться, что окажусь удачливее русалочки Андерсена и в конечном счете, вместо того чтобы стать пеной морской, смогу вернуться домой.

– А вот и вы-ы-ы, – раздалось певучее из глубин «виллы», не успели мы миновать дырку в фасаде, обрамленную ракушками и цветными камнями. – Ну же, вплывайте скорее, вплывайте! – поторопили нас все тем же мелодичным сопрано.

Взяв за руку, Сельвея потянула меня наверх, где в просторном зале, больше похожем на лабораторию свихнувшегося ученого (никогда не видела столько склянок, колб и пузырьков, собранных в одном месте), плавала обалденно красивая рыбоженщина. Это вам не серокожая Урсула с залежами жира и щупальцами вместо русалочьего хвоста. Плавник у Эльберги имелся, нежнейшего жемчужного цвета. И под цвет него платиновая шевелюра, обрамлявшая молодое, с идеальными чертами лицо колдуньи.

Не знаю, сколько лет этой маре (а сколько вообще лет Машке?), но выглядела она немногим старше Сельвеи. Прозрачные серые глаза, пухлые яркие губы, осиная талия и грудь, которой бы позавидовала сама Памела Андерсон.

В общем, как уже успела заметить, все подводные обитатели могли похвастаться неземной красотой. Наверное, потому что в принципе были не земными, и в тот момент мне еще сильнее захотелось познакомиться, чисто визуально, с морским владыкой аки Машкиным женихом.

– Ну что, готова к приключению, альда Марэя? – заулыбалась ведьма, навеяв мне мысли о змие-искусителе.

Странное, конечно, сравнение – оно заставило меня еще пристальнее вглядеться в лицо Эльберги. И пусть кожа у нее была без единой морщинки, матовая и светлая, во взгляде читалась нажитая долгими-долгими годами мудрость.

– Она готова, – ответила за меня Сельвея.

Была в этом взгляде еще и какая-то хитринка. Что-то, что мне совсем не понравилось. Что заставило выплыть вперед и резко поинтересоваться:

– Какую плату вам пообещала моя сестра?

– А вот это тебя не касается, дочь сейна, – покачала головой ведьма, и серебристые волосы ее рассыпались вокруг лица наподобие сияющего ореола. Вот ведь эффектная тетка. – Расплачиваться будешь не ты, а она.

– И все равно я хочу знать.

– А на сушу уже, значит, не хочешь? – хмыкнула мара.

– Мари, все в порядке, – заикнулась было сестрица, касаясь моего плеча.

Но я ее перебила:

– Нет, пока не услышу правду.

– Мари, – почти простонала Сельвея, – угомонись!

– Драгоценности из сокровищницы твоего отца она пообещала, – немного помолчав, ворчливо выдала колдунья.

– Не верю! – озвучила я сакраментальную фразу и уперла руки в боки.

Вот ни на гран не верю! Иначе бы глаза у нее не бегали туда-сюда и лицо не кривилось в гримасе недовольства.

– Ну и плывите тогда отсюда! – зло прошипела хвостатая.

– Нет, подождите! Мари… – Сельвея схватила меня за руку и потянула в сторону, к стене из камня, в углублениях которой поблескивали в медузьем свете колбы и реторты. – Я и правда пообещала ей сокровища…

– Но есть и что-то еще?

– Есть, – вздохнула старшенькая.

– Что?

– Эльберга потребовала… Если ты не вернешься к следующему новолунию, то навсегда останешься на суше, оторванная от своей семьи и своей стихии, а мне придется отдать ей волосы.

А волосы у нас олицетворение чего?

Я широко распахнула глаза и, стараясь, чтобы голос звучал удивленно-шокированно, выдохнула:

– Ты хочешь лишить себя…

– Да, – так удачно продолжила за меня русалка, – если ты не возвратишься с Сердцем океана, я лишусь своей магии и стану изгнанницей.

Ну что тут сказать – круто. А я ведь уже почти поверила, что в реальности (пусть и совершенно нереальной) нет ничего от сказки. Куда там! Одной голос приспичило заиметь, другой вот волосы подавай и силушку магическую. Своей, что ли, мало? Выдра морская.

Что же за желание такое должна была загадать после свадьбы Марэя, что ее сестра готова рискнуть ради этого перстня собственным будущим? И куда подевалась сама Маша?

Куча вопросов, а ответов раз-два и обчелся.

– А если у меня не получится? – ответила я на молящий взгляд мары хмурым и мрачным.

– Я в тебя верю!

Нет, я тоже в себя, конечно, верю, но я ведь в принципе не собиралась сюда возвращаться, а планировала отправиться домой, на любимую Землю. Разбираться с нелюбимым мужем.

– Ну так что, берем ноги или как? – подала голос колдунья, категорично добавив: – Или соглашайтесь на мои условия, или убирайтесь! Я на другие не пойду!

– Если ты откажешься, на сушу отправлюсь я! – запальчиво воскликнула Сельвея, сбивая меня с настроя торговаться с Эльбергой до победного конца.

При этом вид у «сестры» был такой, словно она последние недели питалась исключительно украшениями для блюд, читай водорослями, которые я имела глупость попробовать. Нет, старшая дочь сейна не выглядела напуганной, просто от одной только мысли стать невестой двуногого и самой стать двуногой ее явно начинало тошнить.

М-да. И что теперь делать? Искать другую морскую колдунью? Сколько их здесь таких водится, подторговывающих из-под полы ногами? Да и человеком стать жуть как хочется, не теряя драгоценное время. Может, я по-быстрому смотаюсь на берег, свистну волшебную цацку, вернусь к русалам и русалкам и уже потом загадаю желание? А что? Тоже вариант! Хоть возвращаться сюда мне, если честно, совсем не улыбалось.

– Ладно, я согласна, – выдавила из себя, оглядываясь на хвостатую манипуляторшу.

Эльберга просияла. Напевая себе под нос что-то задорно-веселое, метнулась к склянкам, задумчиво заскользила по ним длинным острым коготком, пока не сцапала прозрачный пузырек и протянула его мне. Внутри сосуда искрилась и переливалась мутная жидкость с вкраплениями блестящей пыли.

Я вообще после этого выживу?

– Выпей, когда окажешься на берегу. Первые несколько часов может немного поташнивать, да и ходить поначалу будет непривычно.

Ну, за ходить-то я спокойна.

– Надеюсь, ноги хорошего качества? – поинтересовалась хмуро, забирая у хитрож… хитрохвостатой жидкость непонятного происхождения. – Стройные, без целлюлита?

– Целю… чего? – не въехала колдунья.

– Ничего! – Я сжала пузырек в кулаке и повернулась к псевдосестре. – Пойдем… Я хотела сказать, поплыли. Раньше начнем – раньше закончим.

Обрадованная моим боевым настроем (при мысли, что вот-вот расстанусь с плавником, я готова была горы свернуть) Сельвея быстро метнулась к выходу-дырке. Я тоже не стала мешкать и, в последний раз взглянув на Эльбергу, на губах которой блуждала странная усмешка, поспешила убраться из ее логова.

До берега на бесколесной колеснице добрались относительно быстро и в полном молчании. Было видно, Сельвея нервничает, переживает. Лицо ее словно превратилось в маску из алебастра, губы напряженно поджаты, взгляд устремлен в морскую тьму, что расступалась перед нами и незаметно за нами смыкалась.

– Ты сказала, меня будут ждать на суше, – нарушила я молчание.

Русалка кивнула:

– Тот рыбак, Ингвар, сына которого ты спасла в прошлом году, встретит тебя. Поможет чем сможет. Объяснит, как попасть во дворец. Расскажет о традициях, законах Сантора и об этом воре, – Сельвея презрительно скривилась, – их короле.

Рыбак? Хм, вообще-то я рассчитывала на птицу покрупнее, но выбирать, увы, не приходилось.

Вынырнув из воды, я счастливо огляделась. Занимался рассвет, и первые лучи, разбегаясь от самого горизонта, окрашивали водную гладь в золотисто-медовые тона. Синяя вода, вспениваясь у самого берега, омывала черные, будто глянцевые, валуны, среди которых я заметила пожилого седобородого мужчину и русоволосого юношу. Одеты они были просто – в одинаковые серые штаны и светлые, подпоясанные широкими поясами рубахи. При виде нас рыбак и его сын низко поклонились.

Сельвея сдержанно кивнула им и проговорила:

– Пожалуйста, Мари, будь осторожна. У тебя есть месяц, чтобы все исправить. В новолуние просто войди в воду, и Эльберга сделает так, что ты снова станешь собой. Не позволяй людям задурить тебе голову и помни: твоя жизнь – в море и ты нужна нам.

«А перстень еще нужнее», – добавила я про себя.

Вслух же сказала:

– Все будет в порядке, и я все успею. Главное, – с опаской покосилась на зажатый в руке пузырек, – не травануться этой дрянью.

Сельвея слабо улыбнулась и кивнула, подбадривая. А я, шумно выдохнув, мысленно пожелала себе удачи. Выдернув пробку, опрокинула в себя искрящийся «напиток» залпом.

Что ж, была не была!

Говоря «будет немного поташнивать», ведьма явно недоувеличивала, если так можно выразиться. Меня как будто вывернуло наизнанку. Раз эдак сто, если не больше. Было горячо. Очень. Жар прокатывался от горла к груди, камнем оседая внизу живота. Жег, колол, вгрызался в каждую мою клетку, отчего хотелось материться и вопить во всю силу легких.

Но я сдерживалась. Только зубами от боли скрежетала и чувствовала, как слезы, выступая на глазах, стирают окружающую реальность.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Я больше не чувствовала плавника, как и морского дна. Запаниковав, неуклюже взмахнула руками и, к своему ужасу, ушла под воду. К счастью, до берега было рукой подать. Заметив, что я тону, сын рыбака бросился меня спасать.

Он вытащил меня из воды, которой я успела изрядно наглотаться, и, пока нес к своему отцу, смотрел куда угодно, но только не на новообретенные прелести мары.

Откашлявшись, я постаралась прикрыть все самое интересное волосами, благо их длина позволяла, и дрыгнула ногами раз-другой. Вроде ничего так. Стройные, с маленькими изящными ступнями и аккуратными беленькими пальчиками, чувствовать которые было безумно приятно.

На берегу меня сразу укутали в длиннополый плащ, а после и одежду протянули. Совершенно несуразную, на мой взгляд, – платье из грубой полотняной ткани, длинная нижняя сорочка и белый, накрахмаленный до хруста чепец.

– Помни, Марэя, будь бдительна и осторожна! – донеслось до меня очередное наставление.

Я кивнула, помахав русалке на прощанье, и Сельвея, взмахнув плавником, исчезла в окрашенной в золото воде.

– Неали Марэя, – снова принялись расшаркиваться, кланяясь, рыбаки.

– Для нас это огромная честь и счастье служить вам, – сказал бородач.

А его сын, краснея, поддакнул:

– Неали Марэя, я так рад… снова видеть вас, – и смущенно опустил взгляд, в очередной раз доказывая, что природный магнетизм Машки безотказно действует на мужчин.

– Как насчет завтрака? – улыбнулась гидам, разминая свои, вернее, казенные, но уже горячо любимые ножки и уверенно стоя ими на влажном песке, еще не успевшем прогреться под первыми робкими лучами солнца и поэтому обдававшем мои ступни приятной прохладой. – А потом вы все мне покажете и расскажете, как стать невестой вашего правителя.

Мужчины переглянулись.

– Неали Марэя, при все моем уважении… – несмело промямлил старик и запнулся, явно подбирая слова. Так и не преуспев в этом занятии, спросил негромко: – С чего вы решили, что станете невестой короля?