скачать книгу бесплатно
Глава 8
Чтилище
Сергей проспал несколько дней, просыпаясь лишь изредка и ненадолго, потому что даже самые простые дела, вроде завтрака и разговора, утомляли его. Ученик звездочёта оказался отличным поваром и сиделкой. Он жил в той же каморке, что и Сергей, и в течение дня, прерывая свои труды в таинственных недрах башни, постоянно возвращался к своему пациенту, беспокоясь о нём. Уже к вечеру первого дня мальчики чувствовали себя друзьями. Порывистый, доброжелательный, с рыжими вечно взлохмаченными вихрами, открытым лицом и простодушными голубыми глазами, Нетеня просто не мог не внушить доверия и симпатии. Поставив перед больным тарелку, он начинал добродушно болтать о своей работе у Маландрина, которого обожал.
– Я хочу у него научиться всему, – взахлёб рассказывал он, – хочу читать судьбы по звёздам и помогать всем людям, как он! Ведь ничего нет лучше! Представляешь?! К нему приходят растерянные, несчастные и больные, а уходят с надеждой, и выздоравливают, и находят, что потеряли! Я раньше и подумать не мог, что такое бывает! Вот, например, Горица недавно пришла, перепуганная… – и он пускался в очередную историю, которых у него было не перечесть.
Сергей молча слушал его, и что-то смутно его тревожило во всех этих историях, но думать не было сил. Он благодарил за еду, устало откидывался на подушку и вновь засыпал. Ни о доме, ни о родителях, ни об Асе он за всё это время ни разу не вспомнил.
Только одно удивляло его. «Если Нетеня действительно ученик звездочёта, – думал он, – то почему он не учится, а выполняет всю работу «по дому», то есть «по башне» – готовит, убирается и даже стирает?» Наконец, он спросил об этом у друга. Тот удивлённо улыбнулся в ответ.
– Да ведь это же так всегда: это закон ученичества. У каждого мастера подмастерье сначала служит по-чёрному и трудится по хозяйству, а потом уже учится ремеслу. Я готов сколько угодно стряпать, прибирать и прислуживать, потому что в конце концов, когда годы ученья закончатся, я стану – как он! У меня ещё будет другое время – время овладения знанием! Но я уже и сейчас присутствую в чтилище и бываю на смотровой! – добавил он радостно.
Время шло, болезнь отступала, и вскоре Сергею уже не терпелось подняться на верхние этажи башни Углынь, где жил звездочёт и где находились смотровая башня и смотровая площадка вокруг неё, чтилище с таинственным камнем Инфиды, мастерская и множество других помещений непонятного назначения. Загадочный звездочёт теперь занимал все его мысли.
И вот однажды утром Нетеня принёс ему тёмно-коричневую широкую мантию, точно такую же, как у него самого. Сергей обрадованно оделся и пошёл следом за ним, с любопытством оглядываясь вокруг. Они миновали просторную кухню с большим рабочим столом и закопчённой печью, вышли на лестничную площадку и стали взбираться по винтовой каменной лестнице, от одной арки к другой, от одного стрельчатого окна к другому. Эти крутые веерные ступени о чём-то смутно напоминали Сергею, но он так и не понял о чём. Может быть, он когда-то точно так же взбирался, кружа и спеша, где-то ещё?.. Но где?! Память его словно была закрыта туманной плотной завесой. Он попытался вглядеться в глубь этого странного, непроницаемого тумана, но голова тотчас же заболела и закружилась. Он ухватился за поручень и сосредоточил все силы на том, чтобы не споткнуться, и не упасть, и не отстать от Нетени. Наконец тот остановился у арки, за которой виднелся освещённый факелом коридор.
– Нам сюда, – он кивнул в сторону факела и тревожно всмотрелся в Сергея: – Ты в порядке?
Сергей выпрямился, повыше поднял подбородок и ответил как мог бодрее:
– Конечно! Идём!
Нетеня прошёл по узкому коридору до чёрной высокой двери, взялся за металлическое кольцо и три раза размеренно стукнул им о железную бляшку.
Из-за двери донёсся в ответ гулкий протяжный звон. Тогда ученик звездочёта с усилием отворил тяжёлую дверь, шагнул в открывшуюся темноту и потянул за собой Сергея.
Внутри царил таинственный мрак. Только напротив двери на узкой высокой тумбе горела одна-единственная свеча. Она была почему-то чёрного цвета. Её трепетный огонёк выхватывал из темноты худое лицо и складки мантии звездочёта. Нетеня почтительно поклонился, Сергей повторил движение старшего друга.
– Поторопитесь: просители близко, – нетерпеливо кивнул в ответ Маландрин. – Приступайте к делу. Я скоро вернусь, – и он так быстро направился к выходу, что полы его фиолетовой мантии разметались, как крылья.
– Да, господин, – с готовностью воскликнул Нетеня и деловито обратился к Сергею: – Сначала зажжём огни!
Он достал из тумбы пучок лучин, зажёг одну из них от чёрной свечи, подал её Сергею и указал на два больших стола, на которых стояло множество чёрных склянок.
– Это масляные лампады. Зажигай на левом столе, а я буду на правом.
Сергей поспешил к своему столу, схватил ближайшую плошку, зажёг плавающий фитилёк… и вскрикнул. Загоревшийся в лампе огонь пугающе изменил её. На чёрном стекле, словно ожив, засветились и замигали красными огоньками узкие щели глаз и растянутый хищный рот. Это «лицо» показалось мальчику отвратительным.
– Ты что?! – испугался Нетеня. – Осторожно, не урони! Никогда не видел такого, да? – и в полутьме не поняв эффекта, произведённого лампой на друга, сказал с похвальбой: – Впечатляет, верно?! Это учитель сам отливает и красит! И нас научит когда-нибудь. Это жертвы огня, от чтителей. Дарины. Ну, поторопись, а то мы не успеем их все зажечь, и учитель рассердится!
– Учитель отливает?! – с почтением повторил Сергей, и сразу же огненное «лицо» перестало казаться ему зловещим.
Он бережно поставил плошку на место и послушно принялся зажигать огоньки в бесчисленных соседних даринах.
Вскоре чтилище озарилось мятущимся светом, и мальчик увидел то, что раньше скрывала тьма. Это было поистине странное помещение!
Сергей с изумлением озирался. Они находились в просторной округлой зале, увешанной гобеленами. В дальнем её конце, за столами с даринами, возвышался чёрный огромный камень необычайной формы: словно чья-то фигура напряжённо склонилась и замерла под окаменевшей тканью. Взглянув на причудливые, оплывшие линии глыбы, мальчик сразу же догадался, что перед ним громадный метеорит. Нетеня в этот момент как раз зажигал высокий светильник возле него, и тени от камня задрожали на гобеленах, будто бы подавая знаки вытканным там чудовищам: гигантскому, хищно изогнутому скорпиону и скелету с весами в костлявой руке.
Прямо за чёрным камнем висела светлая занавеска. На эту ткань теперь падала резкая тень метеорита, до жути напоминающая силуэт склонившейся женщины. Сергей, зачарованный ужасом, с трудом отвёл от неё глаза.
Слева от входя стоял у стены небольшой сундук. Мальчика поразило, что он был заперт на целых четыре замка: они свисали в ряд с выпуклой крышки. Над сундуком, на слегка колыхавшемся гобелене, темнело изображение буйного, взметнувшегося козерога. Дикий зверь изогнулся в яростном гневе. В его ярких глазах пылала угроза смерти… Сергея неприятно кольнула тревога, а когда он разглядел соседние изображения, комната показалась ему окружённой хороводом чудовищ, устремившихся на него в неистовой злобе.
– Это знаки зодиака! – благоговейно прошептал возле него Нетеня.
Сергей смутно припомнил, что это название он слышал когда-то, в другой неявственной жизни… Что-то затеплилось радостным светом в глубине подёрнутого туманом сознания… Но сейчас же такая боль пронизала мозг, что он со стоном закрыл глаза.
– Всё ещё болит? – сочувственно воскликнул Нетеня. – Ну ничего, мы уже всё приготовили, теперь можешь и отдохнуть. Просто постой у двери. Молчи и не двигайся, что бы ни случилось. Как будто тебя здесь нет.
В коридоре послышались чьи-то шаги. Мальчики встали у входа на манер караула и застыли на месте. Дверь медленно распахнулась…
Глава 9
Отдай то, не знаешь что
– Ты – перед чтилищем богини Инфиды, Прилетающей со звезды, – раздался из коридора торжественный речитатив Маландрина. – Тихо войди и встань прямо у входа!
– Да, господин, – пискнул придушенный страхом голос.
В зал вступил звездочёт, шагавший величественно и неспешно, и следом за ним неуверенно переступила порог испуганная неказистая женщина в сером невзрачном платье. Она затравленно огляделась и замерла.
Маландрин остановился перед столами и величавым жестом указал ей рукой в широком ниспадающем рукаве на чёрный камень. В зеркально-гладких складках метеорита, завораживая, играли блики огней. Свет и тени на нём перемещались и переливались, и Сергею вдруг показалось, что камень зашевелился. Он похолодел. А звездочёт обернулся к просительнице и громко, медленно произнёс:
– Здесь, перед этим даром Прилетающей со звезды, перед каменной тенью богини, поведай о том, зачем ты пришла. И она, если ей будет угодно, даст мне знать, как тебе помочь!
Женщина испуганно посмотрела на жуткий камень, на его текучие тени – и задрожала. Явно не в состоянии говорить, она судорожно вздохнула, открыла и снова закрыла рот, не издав ни звука. Маландрин терпеливо ждал, не отводя от неё пронзительных глаз. Наконец ей удалось выдавить из себя ответ.
– Да кормилица наша пропала! – тонким прерывистым голоском пролепетала она. – Коровушка наша… Белка! Отбилась от стада, а найти не может никто… Всей деревней искали её, да напрасно… – тут она запнулась и замолчала, с таким ужасом глядя на камень, точно он и впрямь шевельнулся.
– Ты просишь меня помочь найти твою Белку? – снисходительно, как ребёнка, спросил её Маландрин.
Крестьянка судорожно сглотнула и молча поклонилась ему.
– И уж конечно, ты ждёшь, что я составлю твой гороскоп, чтобы тебе избежать нападения Мруста? – подсказал ей звездочёт.
Она вновь согнулась в поклоне.
– Хорошо. Ты, верно, знаешь, что я не беру платы за помощь. Но дарина Инфиде должна быть зажжена от тебя, а это значит, что за неё ты должна мне дать свою личную вещь, – и он повторил с ударением: – Твою собственную, которой ты пользовалась.
Та закивала, вынула из уложенной на затылке косы шпильку с речной жемчужиной на конце и протянула её Маландрину. Сейчас же Нетеня вышел вперёд, взял её у просительницы и с поклоном поднёс звездочёту. Маландрин рассмотрел её и с довольным видом возложил перед чёрной свечой.
– Подойдёт. Ученик, – Нетеня вытянулся перед ним, – принеси мне дарину.
Мальчик поторопился к комоду, что стоял у правой стены, достал из него чёрную плошку и поставил её на стол. Звездочёт спросил у просительницы:
– Как зовут тебя, женщина?
– Нета, – пискнула та.
– Нета! Инфида примет твой дар огня, если ты откажешься ради неё от того, чего не знаешь в себе. Согласна ли ты на это?
– Чего не знаю в себе? – пробормотала та растерянно и негромко, но так, что стоявший рядом Сергей слышал каждое слово. – Всё, что мне дорого, я о себе уж, наверное, знаю… А если не знаю, то оно уж точно ничего для меня не значит! – и она прошептала погромче: – Согласна, мой господин.
– Повтори и поклонись, – вкрадчивым, тихим голосом приказал Маландрин: – Ты отказываешься от того, чего не знаешь в себе, ради помощи Прилетающей со звезды?
– Я отказываюсь от того, чего не знаю в себе, ради помощи Прилетающей со звезды! – послушно повторила она и поклонилась камню.
– Договор совершён! Зажигаю огонь! – громогласно объявил звездочёт, зажёг от свечи на тумбе тонкую чёрную палочку, величественно шагнул к столу – и в следующее мгновенье вспыхнули красным хищным огнём прищуренные глаза и разверстая пасть новой дарины.
Нета судорожно вздохнула. А Маландрин торжественно прошёл между столами, встал перед камнем, воздел к нему руки и замер. В молчании прошла томительная минута… Неожиданно чародей, не двигаясь, не оборачиваясь, заговорил гортанным, подвывающим голосом:
– Жертва твоя принята. Отныне ты под моей защитой, моя Нета! То, что ты ищешь, найдёшь в Отрадном лесу у Омутищ.
Замолчав, он ещё какое-то время постоял неподвижно, потом весь обмяк, его руки упали, он обернулся, – и Сергей удивился тому, как изменилось его лицо: словно тёмная, жуткая тень легла на него.
Шелестя складками мантии, звездочёт приблизился к оцепеневшей Нете и уже обычным голосом повелел:
– За гороскопом придёшь завтра с утра: я составлю его в ночи. Иди, мой ученик проводит тебя. Внизу он запишет час, день и год твоего рождения. Прощай! – и он указал ей на дверь, отпуская.
«Неужели корова и впрямь найдётся у Омутищ?» – с интересом подумал Сергей. Всё это действо ему чем-то очень сильно не нравилось, но он не мог понять, чем именно и почему.
А Нетеня тем временем без единого слова скрылся вместе с Нетой за дверью.
Маландрин повернулся к Сергею, пронзил его острым, холодным взглядом – и вдруг улыбнулся. Странной была эта улыбка. В ней чудилось столько смыслов, что уловить ни один из них не получалось. Впрочем, она сейчас же исчезла, едва он заговорил, надменно глядя на мальчика сверху вниз:
– Видишь, какое служение мы здесь несём! Отныне ты будешь приобщаться к нему. Твои обязанности пока будут просты. Так начинают все подмастерья. Что касается хозяйственных дел, Нетеня всё покажет и объяснит тебе. А здесь, в чтилище Прилетающей со звезды, ты будешь отныне мыть пол и делать то, что тебе велит первый мой ученик. Запомни: один никогда сюда не входи! Это место поистине страшно, и гнев Инфиды ужасен! Этот камень – непостижимая тень богини. А где тень, там и она сама! Помни, что она невидимо обитает здесь и видит тебя, видит всё, что ты делаешь!
Маландрин говорил с грозной уверенностью, так что Сергею стало не по себе. Невольно он бросил перепуганный взгляд на тёмную глыбу, и ему опять показалось, что она шевелится, как живая. Мороз прошёл по его спине.
Звездочёт, между тем, продолжал, гордо возвышаясь над ним:
– Она сама прислала мне с неба свою окаменевшую тень как залог своей воли помогать людям через меня. В этом камне таится неодолимая мощь, и только я один могу принимать её. Любого другого эта сила убьёт! Помни это и не приближайся к тени богини! Когда-нибудь ты окрепнешь настолько, что сможешь без вреда для себя вступать в общение с той, что является со звезды. И если она соизволит, станешь покровителем княжества! Великое предназначение у тебя! Но всему своё время, и это будет нескоро. Трудись и надейся.
Сергей смущённо молчал. Что-то было не так с этим пугающим камнем и приславшей его неизвестной, но что именно, он почему-то никак не мог уяснить. Казалось, он должен быть горд и счастлив тем служением людям, что предлагал ему звездочёт, но почему-то он не чувствовал ни счастья, ни гордости. Что-то мешало ему, что-то тревожило. Однако, чтобы не обижать благодетеля, он вежливо улыбнулся и выдавил из себя:
– Это поразительно, господин…
– Я понимаю, что ты потрясён, – высокомерно кивнул Маландрин. – Впервые увидеть такое! Судьба благоволит к тебе! Иди, отдохни. А потом делай всё, что скажет тебе Нетеня.
Выйдя и закрыв за собою дверь, Сергей испытал такое сильное облегчение, что подумал, а не удрать ли ему из этой зловещей башни, ото всех этих странных щедрот. Только одно останавливало его: он совершенно не знал, куда и к кому он мог бы сбежать. Он ничего не помнил, кроме этих каменных стен, кухни, чтилища и каморки, где они спали с Нетеней. Внешний мир, неведомый и огромный, необъяснимо пугал его…
Глава 10
Нету подменили
Ася знала теперь как свои пять пальцев все окрестности деревушки Ратинь. Все поля, рощи, заросшие кустами опушки и большую часть Отрадного леса до самых Омутищ она исходила вдоль и поперёк. За Омутищи, цепь глубоких озёр, никто из здешних не смел и ступить, если только не шёл к колдуну: там начинались владения Маландрина. Конечно, к нему Ася не собиралась. Однако она хотела тайком пробраться в его леса и даже разузнала у Верны, что все переходят озёра через Кривые броды. Но старушка тотчас же догадалась о целях её расспросов и с ужасом остерегла её.
– И не вздумай! Никто не ведает как, но Маландрин всегда узнаёт, если кто переходит Кривые броды. Поначалу, когда он только появился в наших краях, нашлись смельчаки, нарушившие запрет вступать на земли башни Углынь. И вернулись, было, с добычей: зверя-то там видимо-невидимо, и грибов, и ягоды всякой. Да только недолго они, отчаянные головушки, веселились: и дня не прошло, как Азавид прислал за ними своих приставов. И сидят, горемычные, в темнице теперь, а семьи их бедствуют. С той поры Кривые броды переходят лишь те, кто идёт к звездочёту. А таких, правду сказать, всё больше и больше, – горестно добавила Верна. – Теперь почти все надеются на него. Только немногие не забывают Благословенного. Вот беды со всех сторон и обступили нас… – она печально задумалась.
– Но должны же они это понять! – воскликнула Ася. – Разглядеть, откуда приходят их беды!
Верна с сомнением покачала седой головой.
– Они не могут уже, – с тихим страхом сказала она. – Как сходит кто в башню Углынь – делается другим. Я заметила. Их точно всех подменяют! Становятся злыми, обижаются без причин, боятся всего, как будто лишились опоры… Что-то страшное делают с ними в башне Углынь…
– Да, беда… – потрясённо вздохнула Ася.
Она вспомнила тот завет, что дал ей и Сергею когда-то добрый хранитель храма в Радоплесе, провожая их в полный опасностей путь. «Вам надо, – сказал он тогда, – хранить свою совесть и не думать о суетном, и тогда злые духи – гизлы – не смогут вам повредить». «Вот бы здешним жителям кто-нибудь дал этот завет! – подумала Ася. – А то ведь так совсем пропадут!»
Вдруг из сеней раздался громкий нетерпеливый стук. Кто-то безостановочно барабанил железным кольцом о дверь.
Ася бросилась отворять. На крыльце стояла незнакомая женщина.
– Дома?! – вскричала она, и Ася, только вглядевшись, с удивлением поняла, что это соседка Верны ткачиха Нета.
Но как она выглядела! Не удивительно, что Ася не узнала её. И дело было даже не в том, что вместо обычного серого скромного платья на ней топорщилось ярко-красное, и не в том, что волосы были распущены и растрёпаны. Неузнаваемым было её лицо, искажённое исступлённой гримасой полубезумного возбуждения. Искривлённые губы, трясущийся подбородок, горячечный, беспокойный, скользящий взгляд так изменили лицо скромницы Неты, что казалось, что это была не она, а её злобный двойник.
– Ну, дома хозяйка?! Что уставилась-то?! – вскричала она и, отпихнув девочку локтем, направилась в горницу.
Ася в немом изумлении последовала за ней.
– Белку-то я нашла! – едва войдя, закричала та, даже не поздоровавшись с Верной. – Там и нашла: у Омутищ! А ты го-во-ри-ла! – презрительно протянула она. – Стало быть, Маландрин-то прав, а ты не права! Вот так-то!
Верна ничего не сказала в ответ, только с горечью посмотрела на Нету.
А та, как ни в чём не бывало, продолжила:
– Я чего зашла! Сейчас собралась в столицу, нынче базарный день. Хоть из-за Белки и припозднилась, ну да зато нашла! О чём это я?!. Ах, да! Еду холсты продавать, могу захватить девчонку твою – пусть твои коврики продаёт. А то даром же ест твой хлеб!
Ася покраснела до слёз, а Верна встала от возмущения.
– Она моя гостья! Да она и не нахлебница: и по хозяйству мне помогает, и коврики научилась ткать.
Однако Нета ничуть не смутилась.
– Вот и ладно, пусть теперь их продаст! С паршивой овцы хоть шерсти клок! Я-то, видишь, боюсь ввечеру одна возвращаться, вдвоём-то повеселее! Собирай, словом, девчонку! Я буду ждать у ворот! – она криво, двусмысленно усмехнулась и ушла, не прощаясь.
– Я с радостью поеду! – воскликнула Ася. – Да и Сергея заодно поищу! Вдруг он там?!
– И то верно, ты ведь в городе ещё не была! – согласилась Верна.
И Ася поехала в Светодол.
Всю дорогу соседка рассказывала взахлёб, как она ходила в страшную башню Углынь к вещему Маландрину и как он ей помог. Ася всё больше и больше изумлялась тому, как она изменилась. Прежняя Нета носила скромные, неяркие платья, а волосы гладко зачёсывала назад, аккуратно собирая их в пучок на затылке. Прежнюю Нету невозможно было даже представить ни бестактной, ни грубой, ни такой исступлённо, фанатически взвинченной, как эту, теперешнюю. Сомнений не оставалось: она стала жертвой какого-то колдовства и Верна была права. Но вот вдали показался город, и надежда найти Сергея затмила в её уме и тягостное удивление, и пугающие догадки о тайнах башни Углынь, и смутные страхи.
Глава 11
Мруст
