Девять жизней. В бой идут одни старики

«Из шкафа выкинуть…»

Из шкафа выкинуть,                   все эти вещи,жизни,            не по сезону.Фрамугой открытой,          вползает нагло,                   будоражущеелето.На вешалках всё черно-бело,                             серо.                              Хватит!Не в отряде лагеря                                  зоны.Опустошить полки,   выдернуть, как коренные,гнилые заменив, рандоля                              цветом.Беспощадно выбрасывать,       не жалея нажитого,не слушая голоса                              призмысвоего ада.Продолжая вытряхивать,тряпки,     оголяя захованные,                              глубоко                            скелеты.Вопреки ропоту:                       Может не надо?Изничтожив ширму,         освободить нутро             хламом полное под завязкуВыколачиваясь,          болтом стёртой резьбыиз толпы тождества.Нарушая уставы нарисованной сказкиторжествуя,         в форме, раскрытого бытия,в вакууме,          пустоте космоса,                  прокричать:Я – есть Я!

«Сердца…»

Сердца.Паприки цвета,                              алого,                              болгарского перцареволюционного знамени.Мысли – хрусталь горный,                              глаза – прожекторычистого света!Груди наши пылают                    в порывах, непокорного                                                      пламени.Ноги твёрдо шагают, отчеканивая звонкийритм.В руках наших планета,                                        Вселенная                                                              целая.Не сворачивая                           с пути,                        незыблем наш вектор,наш алгоритм.Улепётывайте из под ног,                                                  сволочи!Разбегайтесь в свои норы,                                                     углы.Торопитесь.Перед некогда казнёнными,                     на коленях теперь палачи.Так ходили мы дети и взрослые,                          разделенные на М и Ж.Это наш!Крестовый поход в ТСЖ.

«Артачатся, не хочут попадать в ботинки ноги…»

Артачатся, не хочут попадать в ботинки ноги,и возвращаться в свой нон-стоп,                                              бегом,                                         разнузданно,раскрывши рот… Взгляд в доски пола,                  молча постою ещё в пороге.По всем фронтам,           вернувшись на щите,                         мне анонсированцейтнот.Ударами,             пощёчин крепких,                   собственной дрожиуйти,      рывками,                смело,                       но на ощупь,и не вернуться…Задержка,        ломаясь,           стоять не прикрывая рожи,в глазах с плеском, обернуться           с натянутой улыбки,                                     треском              кожи.

«Лезвие бритвы, затупилось…»

Лезвие бритвы, затупилось,                                              острое.Целуя,            в ухо шепча                                   мёд,              шею мою нежно резала.С умением лекаря, врача пунктуалилагекатомбу,                   методично соблюдая                                                             ГОСТ.В мясо затхлое —                                 лёд.Тазом кости,                      мои белые,                                   подальше                                                     вываливала.Тихо взгляд, отводя в сторону, готовилас ужином —                  суженому,бомбу.На мослах,                     чечётку отплясывая,                                          не жалея каблуковтуфлей.Сделай музыку тише, родная, и прикройся,скорей.Механизм работает                                   чтко,                                        потому что надёжнейлюдей.И потом,             в отчаянном гневе,                                          говорил,                                             никогда не прощу,но простил.Счастлива будь.Мне досталась тяжко,                         открывшись попросту,                                         отделённая с плевелсуть.Если чувства я чьи-то испачкаю,                                                не прощать                                                        меня попрошу,потому что хочется чувствовать,                                        не хочу ощущать

«Рыщу…»

Рыщу.В жарком бетоне города,истлевающий,                 капонир прохладный ищу.Солнце – сердце,                                печёт                                   снаружи – внутри,негде укрыться, хоть глоток,воздуха свежего холода.Схорониться,                 если в твоей                                      с неба                                  упавшей на землюсени.Брегеты бьют центр сиесты,                       пятнадцать ноль-ноль,                                                                три.В лучах света звезды, ярким отливом,крылья твои переливаются.У меня же,                   как у Икара,                                        флигели плавятся.Ретиво,            спешу оторваться,топлёный асфальт не отпускает,                                          сжирая подошвы,гудрона               ваксой.Ты же лети,                      Миру,                              масленичный лист свойнеси, исчезая на горизонте как дымка.Я буду здесь.                         След в тротуаре.                                                                   Твой.   Отпечаток жевательной резинки.

«Глаза спрятав…»

Глаза спрятав           за очками чёрнойоправы.Холодной,        не целуя в лоб,          улыбкой одарила.Топор протирая салфеточкой,      с исполнением долгакровавой расправы.Словно веточки,    ручками нежными,     стволы ворошила.Лес вдохновенный,                    корчевала,                   секла в щепу.Бездейственно,       чем защититься,и в мешке моём нет шила,смотрю, чешу репу.Ребра выломанные,    поправлю на место,                         без опыта,грубо.И когда из моей девочки,           превратилась,      в жестокого лесоруба.

«В себе – себе…»

В себе – себе,             самостоятельно,                   закантовавшись,                можно, многое сказать,в уме,        простить,           в глубинах сердца пожалеть,может быть, ругая.Порой на карму                    уповать.Бесчинно, свою вину другимвменять.В лучшем жанре медицида,                          предполагая,                                     что люди —убивают,        находишь алиби,                               вину снимаяс суицида.Ты взял большую ношу на себя,но прежде,              чем других судить,                                               реши,кем быть…Самозванец, —              души своей,                  не Бог и не судья.Как маятник внутри мотаясь,                           не выходит…определить                в себе себя.

«КолЯ чужое сердце шилом…»

КолЯ чужое сердце шилом,   играя с жизнью,                          веселясь,смеясь в лицо душевной боли.Я призывал не жить уныло,     и не считал себя ранимым,пока не слушал этой соли.Любовь          вообще считал насмешкой,нелепой выдумкой,                            игрой,                         обманом.Чужих тревог и мук не чуял,         плевал на души и сердца.Не ожидая,           что однажды                       таким же,                                  стану,не ожидая,                    что примерюроль одинокого отца.Как вышло,          сам такой ранимый,как мог я              резать,                       рвать,                            колоть…Задвинув в тёмный ящик душупревознеся над нею плоть…Вокруг разбитые сердца            и судьбы,                        я в центре,в этом пепелище.Я был заносчив,                            нагл,                          строптив,в душе был просто нищий.

«Ветер рывком…»

Ветер рывком,небо стало оплакивать,сердце,         точеный камень.Хрясь молотком,сам себе вердикт накатал:ты мне ветер,        небо,               дождь,                   поле во ржи,разваливаюсь,                   как Кракатау,с молчанием рыбыснаружи,внутри,      ревом тысяч                      медведей.Всё равно,           лучше тебя не сыщешь          среди семи миллиардов                        людей!

«Я хотел…»

Я хотел,           хотел бы увидеть глаза твои…Те глаза!Те глаза,          что блестели,                         сверкали,те глаза,              что были со мной,у меня внутри.Те глаза,           что затмили собою светило…От которых ослеп я,                             оглох,                     и сгорбатился,но дававшие мне колоссальной,               неистовой силы…Как мы жили с тобой,           не щадя никого,                               ничего.Не жалея ни двери,                           обои,                            палас,Мы усердно,                    ежедневно,               стирали о них,                              красотуи блеск наших глаз.Не смогли,               не сумели,                      не справились,наказать бы,             избить бы нас палками,чтоб не бегали,               и не прятались,                      под чужимилощеными одеялками.Вновь встречаемся мы,        уж который раз.Молча,            смотрим друг другу в глаза,все слова давно уже сказаны.Потратили,                 разбросали мыблеск своих глаз,         и теперь они глупо размазаны.Я хотел бы увидеть глаза твои…                те глаза…

«Всё, закрыты глаза…»

Всё, закрыты глаза.                                   Всё.              Включайте мой сон.Жизнь,       как бездарность.             Слабый сюжет.                   Местами комедия,драма.Режиссёром был я?              Халтурщик.          Жаль не Оливер Стоун.                      Продолжайте,я у экрана.Ползущей душой,               тянется лента,                        вяленько,просящая.Стереть        этот миг,             сцену вырезать,                ужасный монтаж.Главный герой,          человечишка маленький,      в голове каламбур,                         мысли —дебри и чаща.Он – пустышка,             что сказать,                     балагур,                 не эпичный типаж.У этой картины не будет проката,                         фиаско.Пустая,             ненужная,                  будет ли впрок.Руки отбить,         чтоб они не держали                  не кисти,                      не краски…Очень мягко сказать —                       на любителя…Дайте шанс,        то был просто злой рок         я теперь уже знаю,                     как надо…Дозвольте всё переснять…Не снимают ремейки,        ради одного                        зрителя.

«Не первый я, и очевидно не последний…»

Не первый я, и очевидно не последний,кто жизнь глотал,          не успевая прожевать.Не запивая,          не смакуя,                    больше,                            больше,холодную,                  горячую,не важно.Пируя,          с виду упускаешь,что чем быстрее ты её покушал,тем больше,                  её будет не хватать…Ну вот.            Пустыми днями,                      до тошноты,набит желудок.Страшно.Пустые дни,            пустая жизнь,                   пустая бочкане даст глотка…Не даст напиться…Но всё же есть рецепт её наполнить.Держать мгновения,                и не торопиться.

«Когда внутри тебя смятение…»

Когда внутри тебя смятение,               и белый свет уже не мил,Достань вишневое варенье,                намажь овсяное печенье,Швырни на стену,                                 что есть сил.Да, может, сразу не поможет                              по-прежнему                                  тоскливо, пусто.Не трогай веник, швабру, тряпку,                               дай шанс                  абстрактному искусству!

«Крик мой…»

Крик мой                 услышишь ли?телефонных гудков.Горло сухое, влагу кинет, каплями лоб.Ветер слов,               остатки нутра                          оборвет,