Убегая в никуда

«Да, отличное местечко…, – с горечью подумала я, – если шантажист даст мне там по голове, боюсь, моё тело найдут нескоро».

Я написала ему: «А какие с вашей стороны гарантии, что, если я заплачу деньги, вы не потребуете с меня их снова или не предадите огласке мой секрет?»

В ответ на мой вопрос пришёл только смеющийся смайлик. А я задумалась. Идти на заброшенную стройку одной, мягко говоря, не хотелось. Кто знает, вдруг этому психу нужны не только деньги, может, он ещё и насильник или законченный мизантроп, презирающий людей в принципе и меня в частности? Что, если он убийца?

Так, стоп. Шантаж и убийство всё-таки разные вещи. Никто из моих коллег вроде бы не был похож на хладнокровного убийцу. В то, что шантажист – это кто-то из коллег, я ни минуты не сомневалась. Выбор места передачи денег, конечно, удивлял. Вряд ли на подобное способна девушка. Значит, это всё же не Инга, не Даша, и уж тем более не Лидия Леонидовна, хотя на них я и так думала в последнюю очередь. Под подозрением остаются: Дубовицкий, Глеб, Захар, Влад и Женя. Когда мы уходили из офиса, Дубовицкий, как обычно, оставался на работе, Глеб и Захар собирались домой, Влад ещё сидел за столом в своих больших наушниках. Кто же из них затеял эту игру? К сожалению, приходится признать, что круг подозреваемых весьма широкий. И что мне с этим делать?

Поначалу, когда я включилась в игру, планировала нарезать газетки, сложить стопочкой в пакет и передать их вместо денег, чтобы выследить того, кто за ними придёт, и, таким образом, выйти на шантажиста. Но как я проверну это на заброшенной стройке? Наверное, там есть где спрятаться, но, чтобы знать наверняка, нужно заранее изучить это место, а мне было не по себе даже думать об этом.

Если я не поеду на стройку и сделаю вид, будто никакого шантажиста не было, что он предпримет? Будет и дальше запугивать, надеясь поиметь с меня деньги? Разозлится и обратится в полицию? А ведь есть ещё вариант, что, даже поехав на стройку, я не смогу его вычислить, если мерзавец умный и хорошо подготовился. Или, если я даже каким-то чудом его вычислю, что дальше? Подойду на работе и пристыжу, погрозив пальчиком?

Я тяжко вздохнула. Теперь моя первоначальная идея не казалась мне блестящей, а выглядела по-детски наивной и даже глупой. Промаявшись без всякого толка какое-то время, я легла спать в расстроенных чувствах, решив, что утро вечера мудренее и что, как Скарлетт О’Хара, подумаю об этом завтра.

Но на следующий день думать о шантажисте мне толком было некогда: у водителей, закреплённых за мной, полдня возникали различные сложности и проблемы, которые мне приходилось срочно разруливать. Даша помогала, подсказывала, что да как, и с её помощью я смогла, наконец, перевести дух и даже сходить на обед. День сам по себе выдался напряжённый, а мысли о заброшенной стройке на окраине добавляли мне головной боли. Время неумолимо шло к концу рабочего дня, а я так и не определилась, ехать мне на стройку или нет, и даже не подготовила фальшивки.

Когда вечером мы с Дашей и Женей покинули офис и стояли в темноте на остановке в ожидании трамвая, я вдруг отчётливо поняла, что никакие силы небесные не заставят меня тащиться на стройку, подвергая себя опасности.

– Ника, ты что такая хмурая? – прервал мои невесёлые мысли Женя.

– Ты видел, сколько проблем на неё сегодня навалилось? – всплеснула руками Даша. – У одного водителя документы на груз потерялись, другой где-то умудрился шину проколоть, третий в аварию попал… Вот так у нас всегда: то тишь да гладь, то всё и сразу.

– Девчонки, а может, сходим в кино? – предложил Женя, когда мы вышли на конечной.

– А там сейчас идёт что-то нормальное? – усомнилась Даша.

– Не знаю, можем проверить, – пожал он плечами.

Даша вопросительно посмотрела на меня, а я вздохнула:

– Что-то устала сегодня… может вы сами сходите, без меня?

Даша с Женей переглянулись.

– Идите, идите, потом расскажете, стоило ли оно того, – добавила я, развернулась и пошла в сторону дома, не давая им опомниться.

Зайдя в квартиру, посмотрела на часы. Если встречаться сегодня с шантажистом, то отправляться на остановку нужно прямо сейчас.

– Нет, – сказала я громко самой себе, – это слишком опасно.

Не поеду никуда и посмотрю, что шантажист будет делать дальше. В крайнем случае, если запахнет жареным, снова сорвусь в бега, хоть и очень не хочется.

Приняв душ и перекусив, я устроилась у ноутбука, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей о шантажисте, но получалось плохо. Всё же мне не верилось, что Дубовицкий мог заниматься подобным. Глеб? Он выглядел слишком серьёзным и зацикленным на работе, казалось, что, кроме выполнения планов, его ничего в этой жизни не интересует. С другой стороны, я знала его слишком мало и могла ошибаться. За время моей работы мы с ним почти не общались. Захар? Насколько я поняла, он нуждается в деньгах и чисто теоретически, наверное, мог бы промышлять подобным. Хотя сложно было представить этого недотёпу, составляющим коварный план. Влад? Он всегда был на своей волне, ни с кем особо не общался и показался мне довольно закрытым. Пожалуй, от него толком непонятно, чего ожидать. Женя? Новичок, как и я… неужели вот так, едва начав работать на новом месте, он уже сообразил и продумал, как получить дополнительный доход? Получается, никого нельзя сбрасывать со счетов. Придётся присмотреться ко всем и поспрашивать Дашу.

Хлопнула дверь, а я вздрогнула и захлопала глазами, сообразив, что успела задремать. Из прихожей послышались голоса. Обув тапки, прошлёпала на звук. Даша с Женей разувались, неловко толкаясь в узком коридоре.

– Как фильм? – полюбопытствовала я.

– Зачем я только согласилась сходить на ужастик, – пожаловалась Даша, – это было очень страшно, теперь не знаю, как буду ночью спать.

– Только скажи и я останусь у вас, – подмигнул Женя. – Могу лечь на кухне. Обещаю оберегать ваш сон и покой, а если появится нечисть – отбиваться сковородкой.

В руках у него я заметила пузатый пакет с напитками и продуктами, и догадалась, что Даша, судя по всему, решила продолжить общение. Словно подслушав, о чём я только что думала, она хитро подмигнула, когда Женя отвернулся, подтвердив мои догадки.

На часах была половина десятого, когда мы расселись за столом, и я мысленно отметила, что шантажист, наверное, уже должен знать, что на передачу денег я не приехала. От этой мысли желудок противно сжался, но я тут же поспешила успокоить себя тем, что на стройке мне сейчас наверняка было бы куда страшнее.

Даша тем временем хлопотала, накрывая на стол. Оказалось, что кроме мартини и вина, они купили в супермаркете немудрёную закуску: нарезку сыра и колбасы, маслины, томаты-черри, виноград. Смотря на всё это, я решила уточнить:

– Сегодня праздник какой-то?

– А то, – подмигнул Женя. – Надо выпить за знакомство. Если бы не вы, девчонки, мне была бы тут тоска…

– Подружился бы с Глебом, например, – рассуждала я, – он же вроде твой непосредственный руководитель? Был бы с ним на короткой ноге.

– С Глебом? – фыркнул он. – Шутишь? По-моему, он жуткий зануда.

– Тогда Захар? – продолжала я.

– Не уверен, что у нас схожие интересы.

– А что тебя интересует?

– Рад, что ты спросила. Меня интересует кино, алкоголь и такие красивые девчонки, как вы, – улыбнулся он.

Даша хихикнула и, наконец, присела к нам за стол. Женя откупорил бутылку, разлил мартини по бокалам и торжественно заявил:

– За милых дам!

Мы отпили напиток, закусили и продолжили обсуждать коллег.

– Глеб неплохой парень, – вступилась за него Даша, – просто он карьерист. Не вижу в этом ничего плохого. Мне кажется, для мужчины это, скорее, хорошо.

– Не люблю слишком правильных, – заявил Женя, – с ними скучно.

– А Захар, кажется, полная противоположность Глебу, но тем не менее они вроде общаются, дружат, – решила я поделиться своим наблюдением.

– Ну, тут всё просто, – усмехнулся Женя. – Захар держится за Глеба, как за спасительную соломинку. Тот ему помогает в работе вроде как по дружбе. Захару просто это выгодно.

– То есть просто так они дружить не могут? – спросила я.

Женя кивнул:

– Слишком разные.

Он говорил о других людях с такой уверенностью, точно видел их насквозь. Мне показалось это довольно самонадеянным, и я решила ещё поинтересоваться:

– А Влад? Что можешь сказать о нём?

– С ним тоже каши не сваришь, – развел руками Женя. – Похоже, его мало интересуют другие люди. За весь рабочий день от него слышно только здравствуйте и до свидания.

– Инга?

– Явно сильно озабочена поисками мужа. При этом критерии у неё наверняка ого-го, иначе бы давно нашла.

– А ты?

– А что я? – переспросил он.

– Что ищешь ты?

– Ничего не ищу, – ответил, пожав плечами. – Моя философия проста: всё, что нужно, само меня найдёт. Я предпочитаю жить в кайф, здесь и сейчас. Ни за чем не гонюсь. А что касается Глеба, он не понимает очевидной вещи: работать надо ради жизни, а не жить ради работы. Понимаете всю суть?

– Глубокая мысль, – усмехнулась я. – Кажется, я слышала нечто подобное, но только про еду.

– Точно, – вставила Даша и процитировала: – Мы едим, чтобы жить, а не живём, чтобы есть.

– Девчонки, мы с вами на одной волне, – обрадовался Женя и поднял свой бокал.

– Жень, а тебе сколько лет? – не удержалась я.

– Двадцать восемь. А что, выгляжу старше? – он в шутку нахмурился.

– Да нет, просто в этом возрасте многие уже осели, обзавелись семьёй, ну или стабильными отношениями… – сказала я и тут же ощутила пинок под столом от Даши.

– Осесть – это не про меня, – усмехнулся он. – Я как перекати-поле, то здесь, то там.

Даша поспешила сменить тему:

– Не скучаешь по родному городу?

– Мне пока здесь больше нравится.

Около двенадцати Женя, наконец, отбыл к себе домой, а мы с Дашей, немного прибравшись на кухне, разошлись по своим комнатам. Перед сном я ещё раз проверила почту – шантажист молчал. Это вызывало у меня удивление пополам с тревогой. «Ничего, завтра наверняка объявится» – мрачно подумала я, ложась в постель.

Ночью выпал первый за эту осень снег. Открыв шторы утром, я увидела, что ветви деревьев во дворе покрылись белыми шапками и залюбовалась этим видом, замерев на некоторое время у окна. Снежная сказка. Жаль только, что первый снег всегда быстро тает.

За завтраком Даша хмурилась, я не выдержала и спросила у неё:

– Что-то не так?

– Как думаешь, мы вчера не слишком сильно к Женьке прицепились? – спросила она.

– Да ладно, – я махнула рукой, – не драматизируй.

– Хорошо, проехали, – она улыбнулась. – С Женькой, конечно, весело, но какой-то он… как бы это сказать… большой ребёнок. На роль серьёзного партнера, конечно, не тянет.

– Зато как антидепрессант – вполне себе вариант, – подмигнула я.

Удивительно, но шантажист словно в воду канул. Рабочая неделя закончилась, начались выходные. Я проверяла почту по несколько раз на дню, но ни через день, ни через три он больше ничего не написал. Я терялась в догадках, что всё это значит, но логичных объяснений не находила и не понимала радоваться этому или, наоборот, насторожиться. Однажды меня даже посетила нелепая мысль, а не написать ли ему самой, но я тут же себя одёрнула: как говорится, не буди лихо пока тихо.

В субботу Женя вытащил нас на каток и в кино, а вечер мы закончили в баре. В воскресенье, проснувшись с гудящей головой, я поймала себя на мысли, что, кажется, слишком много пью. Такого я за собой не помнила со времен студенчества. «То ли Женя влияет на меня отрицательно, то ли я просто «заливаю» свои проблемы» – подумала я с досадой.

А через неделю произошло кое-что из ряда вон, что заставило меня на время забыть о шантажисте.

В тот день я самого утра погрузилась в работу, толком не обращая внимания ни на кого вокруг, пока около десяти из своего кабинета не вышел Дубовицкий. Подойдя к Дашиному столу, он спросил:

– А где у нас сегодня Инга?

Даша пожала плечами и посмотрела на Лидию Леонидовну. Та тоже развела руками.

– Она никого из вас не предупреждала, что задержится или не придёт? – продолжал Дубовицкий.

– Нет, – замотала головой Лидия Леонидовна.

– Странно, – протянул Денис Алексеевич. – Она опаздывает уже на час, раньше такого никогда не было. Обычно всегда предупреждает, если пробка или ещё что. Вчера мы договорились, что в десять она ко мне зайдет, нужно кое-что обсудить…

– А вы позвоните ей, – предложила Даша.

– Дважды звонил, не отвечает.

После этих слов Лидия Леонидовна с Дашей встревоженно переглянулись.

– Дарья, пожалуйста, позвоните ей сами, – попросил Дубовицкий, – у меня нет возможности делать звонки, я сейчас занят. Сообщите, когда дозвонитесь.

– Хорошо, – с готовностью кивнула Даша, беря в руки свой смартфон. Денис Алексеевич тут же развернулся и скрылся в своём кабинете.

Через пару минут Лидия Леонидовна озабоченно поинтересовалась:

– Ну, что?

– Действительно не отвечает, – отозвалась Даша. – Гудки идут, но она не берёт трубку.

– Может, в аварию попала? – ахнула Лидия Леонидовна.

– Подождите паниковать, подождём ещё.

К обеду Инга на работе так и не появилась. Даша к тому моменту позвонила ей, наверное, раз двадцать.

– У неё ж подружка в соседнем офисе работает, – вспомнила Лидия Леонидовна за обедом. – Может у неё спросить про Ингу?

– Да, точно, – подскочила Даша, – надо поговорить с Оксаной.

Быстро дожевав еду, мы покинули столовую. Даша отправилась в соседний офис, а мы с Лидией Леонидовной уселись на свои места, но окунуться с головой в работу не удавалось. В воздухе повисла тревога.

Наконец, минут через десять в кабинет вернулась Даша. Выглядела озабоченной и сразу объявила:

– Оксана сегодня не была в офисе, отпросилась с работы и своих коллег предупредила, что произошло какое-то несчастье. Надеюсь, это не связано с Ингой.

Мы все с недоумением переглянулись, а на следующий день выяснилась чудовищная правда – Инга мертва. Оксана рассказала, что утром ей пришло отложенное сообщение, в котором подруга просила обязательно заехать к ней перед работой. На дополнительные вопросы Оксаны ответа в мессенджере не было, также как и отметки об их прочтении. Не на шутку встревожившись, Оксана заторопилась к дому Инги. Уже на лестничной площадке она почувствовала странный едкий запах и, зажав нос, зашла в квартиру. Инга с бледным, почти синюшным лицом, лежала на небольшом диванчике в кухне, сложив руки на груди. Все конфорки газовой плиты были повёрнуты на полную мощность, а окна наглухо закрыты. Прибывшая бригада скорой помощи констатировала смерть предположительно от отравления бытовым газом.

Глава 5

Стоит ли говорить, что все в офисе были в шоке… В последующие несколько дней наши нерабочие разговоры так или иначе сводились к смерти Инги. Мы недоумевали, как это произошло, но, не обладая никакой дополнительной информацией, всё больше ахали и охали, обсуждая в который раз одни и те же детали. Дубовицкий организовал сбор денег на похороны и распорядился, чтобы Даша купила венок от коллектива. Предполагалось, что кому-то из офиса нужно будет присутствовать на похоронах.

– Как же не хочется ехать на кладбище, – вздыхала Даша, – ненавижу такие места.

– Зато там тихо и спокойно, – брякнул Женя, – никто не достаёт с отчётами и дедлайнами.

Мы угрюмо уставились на него, а он махнул рукой:

– Ой, всё, вижу ваше чувство юмора на выходном.

Неожиданно Лидия Леонидовна предложила:

– Девчата, а давайте мы втроём поедем? Коллектив у нас маленький, думаю вполне логично будет, если от компании приедут женщины, вроде как подруги Инги.

На том и порешили. Я, правда, работала с Ингой всего ничего, да и, надо признать, толком не успела с ней ни пообщаться, ни познакомиться, но тем не менее подумала, что отказываться будет некрасиво. Все-таки человек умер, надо проявить уважение.

В день похорон было холодно, с неба падала колкая белая крупа, которую ветер то закручивал в своём вихре, то беспорядочно разбрасывал по земле. Мы встретились у кладбищенской ограды с родственниками и друзьями Инги, приехавшими на нескольких черных микроавтобусах. Всего их было человек сорок. Собравшиеся кутались в шарфы, прятали озябшие руки в карманах, переминаясь с ноги на ногу и тихо переговариваясь. Среди них я сразу нашла Оксану. Она стояла с незнакомой мне девушкой в сером пальто и беретке, и, заметив нас, кивнула в знак приветствия. Мать Инги – невысокую стройную женщину лет шестидесяти в черном платке, поддерживал под локоть статный высокий мужчина чем-то отдаленно похожий на Ингу, только постарше.

– Это брат, – проследив за моим взглядом, шепнула Даша.

– Они похожи, – кивнула Лидия Леонидовна, – были…

Время тянулось томительно, общая атмосфера скорби давила на плечи. После отпевания, растянувшись небольшой колонной, все прошествовали к месту погребения, где уже ждала черная пустая яма. Смотря, как опускают в промерзшую землю гроб, мы все прослезились. Невозможно было поверить в то, что некогда молодая, цветущая девушка через минуту будет навсегда погребена под землёй.

Мне захотелось поскорее покинуть это место, почему-то стало почти невыносимо находиться здесь, и, дождавшись, когда можно будет выразить соболезнования несчастной матери, я схватила Дашу за рукав:

– Подойдём?

Лидия Леонидовна, спасибо ей, взяла на себя обязанность выражать соболезнования от нашего небольшого коллектива. Мы с Дашей молча стояли рядом, потупив взгляд. Ехать на поминки в кафе очень не хотелось, но Лидия Леонидовна, словно прочитав мои мысли, сказала, когда мы отошли в сторонку:

– Девчата, надо поехать… неудобно… Посидим полчасика, чтобы соблюсти приличия, да уедем.

Поехали не все, кто был на кладбище, но большая часть. В кафе большой стол, состоящий из нескольких небольших, составленных вместе, был накрыт в отдельном от основного зала помещении. Мне кусок не лез в горло, и, посмотрев по сторонам, я убедилась, что не только мне. Родственники Инги по очереди говорили о ней, вспоминали хорошее, выражали соболезнования матери и брату. Выждав какое-то время, я потихоньку встала и-за стола, и сказала Даше:

– Пойду на улицу, немного подышу.

Даша увязалась за мной, а Лидия Леонидовна, понимающе кивнув, осталась. На улице мы увидели Оксану, она как раз закуривала тонкую сигарету с ментолом, когда мы подошли поближе.

– Как ты? – спросила Даша.

– Хреново, – ответила та, затягиваясь, и после паузы добавила: – Никак не пойму, зачем она это сделала.

– Ты что, хочешь сказать… – вытаращила глаза Даша.

– Ну да, следствие вроде бы пришло к выводу, что Инга сама…

– С чего вдруг?

– Наверное, они приняли её последнее сообщение мне за предсмертную записку, – пояснила Оксана. – Вот, смотри…

Достав из сумки телефон и немного в нём покопавшись, она протянула его нам. Последнее сообщение от Инги было: «Прошу, обязательно приезжай утром перед работой ко мне, это очень важно. Я больше не могу так… Дверь будет открыта, просто толкни её. И прости за то, что тебе придётся увидеть».

Мы с Дашей в полном шоке переглянулись.

– Сначала я приняла это за тупую шутку, хотя Инга никогда так не шутила, – продолжала Оксана, – но, когда она не ответила и не прочитала мои следующие сообщения, я по-настоящему испугалась. В конце концов, сорвалась к ней, и, как оказалось, не зря. Концентрация газа была такой высокой, что сильно воняло уже даже на площадке. Газовщики потом сказали, что, если бы не я, через час-другой дом мог бы взлететь на воздух от малейшей искры.

– Кошмар, – ахнула Даша, прикрыв рот рукой.

– Да, я думаю, Инга не хотела, чтобы пострадали другие люди, поэтому попросила меня приехать. К тому же в соседнем подъезде живёт её брат с семьёй…

– Я не могу поверить… но почему, почему она это сделала? – недоумевала Даша.

– Вот и я думаю, почему… – Оксана струйкой выпустила дым. – Хоть мы в последнее время не часто общались, пересекались только в офисе, когда ходили на обед, не скажу, что Инга была в депрессии или тому подобном паршивом состоянии, я бы заметила. Наоборот, она собиралась перед новым годом в отпуск, планировала, куда полетит… Да и меня заранее предупреждала, просила подменить её, как обычно. Короче, ничто не предвещало…

– Мы тоже ни о чем не догадывались, – развела руками Даша, – Инга выглядела и вела себя, как обычно.

– Вот это и странно, – Оксана, выбросив в урну окурок, сразу потянулась за второй сигаретой, – что могло такого ужасного произойти в её жизни накануне, чтобы она отважилась на такой страшный шаг? Мы ведь с ней уже переписывались тем вечером, обсуждали её будущий отпуск, и буквально через несколько часов она написала это прощальное сообщение. Который день голову ломаю, почему она, зачем…

– Но как…, – Даша замялась, подбирая слова, – как она смогла…

– Напилась алкоголя со снотворным, – перебила Оксана, поняв, что Даша имеет в виду, – мама Инги сказала мне, что в её крови нашли лошадиную дозу снотворного. Получается, всё было примерно так: Инга написала мне отложенное сообщение, приняла «коктейль», открыла газ и заснула на диване, решив больше не просыпаться.

– Боже мой…

– Кухня у неё маленькая, – пояснила Оксана, – как в любой квартире в хрущевке. Наверное, сами знаете эти клетушки метр на метр. Когда я зашла, все окна были закрыты, как и дверь в кухню. Даже вытяжка была заткнута какой-то тряпкой. В этой крошечной коробочке, наполненной смертоносным газом, у нее просто не было шансов.

Мы удручённо молчали.

– Ладно, пойдёмте обратно, – Оксана аккуратно затушила и выбросила в урну второй окурок. – Посижу для приличия ещё минут двадцать и поеду домой, голова уже начинает раскалываться.

После отъезда Оксаны, народ начал потихоньку расходиться, и мы тоже вызвали себе такси. На часах было начало пятого, возвращаться в офис не имело смысла. Да и Дубовицкий предупредил, что в этот день у нас троих выходной.

Дома мы с Дашей сразу же включили чайник, мечтая поскорее отогреться. За окном почти стемнело, я включила свет и задернула шторы. На душе было маетно.

– Интересно, почему Инга попросила прийти Оксану, а не своего брата, который живёт в соседнем подъезде? – задумчиво проговорила я.

– Что? – Даша, видимо, задумалась и не ожидала моего вопроса.

Я повторила сказанное, а Даша удивилась:

– Не знаю… может, она не хотела, чтобы брат нашёл её? В смысле, чтобы он увидел её мёртвую?

– То есть, ей было проще и спокойнее знать, что её мертвую найдёт подруга?

– Ну или она боялась за брата, – рассуждала Даша, – ведь был риск взрыва…

– То есть, что взорваться может подруга, она не переживала?

Даша поморщилась, словно от зубной боли, и сказала с легким раздражением:

– Да не знаю я! Какая разница? Инга мертва и что она думала и какие ею двигали мотивы, нам остаётся только догадываться.

Чай пили в тишине, витая каждая в своих мыслях, а потом разошлись по своим комнатам. По привычке я проверила электронную почту – шантажист на связь не выходил.

На следующий день, пока ехали в трамвае на работу, я спросила у Даши:

– Ты давно знаешь Оксану?

– Да, у них с Ингой и Дубовицким была устная договорённость, что на период отпуска Инги Оксана занимается нашими бухгалтерскими вопросами за небольшую доплату. Дубовицкому удобно – не нужно искать стороннего человека на несчастные две недели, Оксане тоже хорошо – дополнительный доход за несложную для неё подработку. Можно сказать, что Оксана у нас на аутсорсинге.

– Интересно, кто теперь будет вместо Инги заниматься кадрами и бухгалтерией?

– Точно не Оксана, у неё своя основная работа есть. Только если Дубовицкий предложит ей побольше доход, чем на её текущем месте, но это вряд ли, – усомнилась Даша.

– Девчонки, ну сколько можно про Ингу? – возмутился Женя. – Она мне скоро сниться начнёт.

Мы недовольно покосились на него, но промолчали.

– Я понимаю, всем нам сейчас тяжело, мы все в шоке и так далее и тому подобное. Но жизнь продолжается, может, хоть ненадолго сменим тему?

Женя с нами на обед не ходил, предпочитая набивать желудок вредной едой из фаст-фудов и избегая столовую, поэтому поднять животрепещущую тему последних дней мы смогли только там.

– Денис Алексеевич попросил меня пока заниматься кадрами, – сказала Даша, продолжая начатый утром разговор. – Сказал, что нужно разместить вакансию бухгалтера вместо Инги, а ещё менеджера по продажам.

– Дни Захара в компании сочтены? – подняла брови Лидия Леонидовна.

– Не знаю, он не сказал, что новый сотрудник нужен на место Захара, – растерялась Даша, – просто сказал искать.

– Да всё и так понятно, – убеждённо заявила Лидия Леонидовна. – Скоро конец месяца и собрание по его итогам, а похвастаться Захару по-прежнему нечем.