Изгнавшая дракона

Мужчина шагнул к ней и протянул ладонь как знак примирения:

– О том, что ректор и основатель академии одно и то же лицо известно только троим… – он мотнул головой и поправился: – Теперь четверым. Надеюсь, что ты не станешь распространяться.

Девушка активно закивала:

– Я вообще не собираюсь ни о чём распространяться, ваше высочество. Не могла исчезнуть, не донеся до вас скорбных известий о брате, но теперь…

– Вернёшься в свой мир? – не без грусти спросил дракон. – Разве ты не любишь Уирисса? Разве не хочешь жить с ним тысячу человеческих лет?

Крокус внимательно смотрел ей в глаза, и девушке стало неловко от боли, звучавшей в его словах. Когда принц заговорил о любви, Доминика ощутила устойчивую уверенность, что ему довелось пострадать за это чувство. Она вздохнула и, не отводя взгляда, ответила:

– Мне казалось, что люблю. Анаксиос, утверждая, что всему виной драконьи чары, заставил усомниться. Но дело даже не в этом…

– В чём же?

– Сколько придётся искать Уирисса? Помнит ли он меня? Что, если выбрал себе другую невесту? Всё бы ничего, но как вы изволили заметить, пока я теряю время здесь, в моём мире пройдут годы. А мне предложили руководство кафедрой… – голос её дрогнул. Стало неудобно за сорвавшиеся с языка слова. Дракон молчал, и Доминика продолжила свою мысль: – Уирисс знает, как меня найти. Если захочет. Я буду ждать. За других замуж не пойду.

Она отвернулась и потёрла нос, опасаясь, что слёзы брызнут из глаз против её воли. Сделала усилие и всё-таки добавила страшное:

– Буду верна памяти Уирисса, даже если он убит.

– Нет! – выкрикнул Крокус. – Я бы знал! Смерть дракона слишком громкое событие, чтобы утаить его в Ксардиндоссе.

– Полагаю, Анаксиос, сделал бы это тайно, – едва шевеля губами, прошептала Доминика.

– Ты не поняла, – спокойнее сказал принц. – В нашем мире смерть дракона сопровождают мощные природные явления, так устроена древняя магия.

– Так это не метафора? – с облегчением вздохнула княжна. Она читала в книге Уирисса о смерти его деда, это событие запомнилось жуткими штормами и обвалами в горах.

– К счастью, драконы умирают редко. А уж о насильственной смерти и говорить не приходится. Мой брат жив, и я надеюсь на твою помощь в его поисках.

Девушка мяла в руках ремешок сумки, никак не решаясь на ответ. Остаться? Зачем? Как она может повлиять на поиски Уирисса? Уйти? Но не станет ли она корить себя каждый день, проведённый в любимой Школе, воспоминаниями о Ксардиндоссе, академии и неизвестной участи жениха? Отозвавшись на её мысли, Крокус объяснил, в чём именно он нуждается. Раз Анаксиосу удалось обмануть семью, на зов крови рассчитывать не приходится, а вот над магией любви никто кроме влюблённых не властен. Если невеста согласится облететь Ксардиндосс, они наверняка обнаружат место, где прячут жениха.

Облететь? Серьёзно? Это ведь не очень долго…

Доминика замялась, её смутил пристальный взгляд карих глаз принца, в них светилась уверенность, что девушка не откажется помочь. Она уже хотела спросить, сколько потребуется времени, чтобы облететь Ксандиндосс, но не успела, дракон напрягся и шагнул к раскрытому люку. Теперь и княжна услышала тихие звуки, доносившиеся снизу. Крокус резко опустился на колено, пошарил рукой под полом, схватил оставленную там мантию и крикнул:

– Кто там?

С облегчением выдохнул, услышав ответ:

– Карэн, это я – Эльвира, – через минуту на лестнице показалась знакомая Доминике красивая учительница, она приняла поданную ей руку Крокуса и легко вспорхнула на площадку. – Вы долго. Карэн? – женщина удивлённо посмотрела на фиолетовую атласную ткань в руке дракона. – Она знает?

Ответив кивком, Крокус тронул вошедшую за локоть и обернулся к Доминике:

– Эльвиэль, моя обожаемая супруга, обладательница потрясающего по силе эльфийского магического дара и преподаватель нашей академии. А это, – его высочество указал на гостью: – иномирянка, невеста моего любимого брата Уирисса…

– Княжна Давыдова, – продолжила девушка и, чуть подумав, добавила: – Родители нарекли меня Домной, но жених дал имя Доминика.

– Дорогая! – Эльвира обняла Доминику, обдав ароматом цветущей липы и свежестью летнего утра в лесу. Отстранившись, спросила: – А где же сам Уирисс?

– Она не знает, – ответил дракон, – поэтому и обратилась ко мне. Нам придётся облететь Ксардиндосс, поискать брата. Останешься исполняющим обязанности ректора на неделю.

– Мне не привыкать, – улыбнулась эльфийка, взглянув на принца. – Надеюсь, вы пообедаете, прежде чем отправитесь? Наша гостья с дороги, не сомневаюсь, что ей требуется отдых.

– О-о-о… – покачала головой Доминика. – Неделя, это так долго… Когда же я смогу вернуться домой?

– Домой? Зачем? – Эльвира взяла княжну под локоть и повела к лестнице.

Доминика следом за ней спрыгнула на первую ступеньку и начала спуск, послушно подчиняясь мягкой силе. Тёплый голос окутывал сознание, внушая, что решение остаться в Ксардиндоссе будет единственно правильным. Эльфийка говорила о том, как отлично способная человечка может устроиться в академии, где ей ничего не грозит, и можно сохранять инкогнито до тех пор, пока всё не наладится. По мосту они шли в обнимку, доски под ногами вели себя на удивление спокойно, не раскачивались и не пытались сбросить идущих по ним на камни, Доминике даже не приходилось хвататься за верёвки перилл. Ректор, успевший набросить на плечи фиолетовую мантию, шёл следом, приняв облик обычного человека. Хотя теперь княжна уже не могла не видеть в нём брата своего жениха.

Всё ещё слушая Эльвиру и кивая в ответ на её аргументы, она думала об этих двоих. Доминике довелось встретить не так много влюблённых пар. Первым и необыкновенно ярким был союз Полины и великого князя Мефодия, между ними чуть не молнии сверкали, так сильны были чувства. Фрося с её супругом – пример нежности и бережного отношения друг к другу. Они стеснялись выставлять напоказ свои отношения, но внимательный наблюдатель не мог не заметить их частых, будто случайных прикосновений и полных ласки взглядов. По взаимопониманию между эльфийкой и драконом, было очевидно, что тут была давняя и крепкая любовь. Доминика не сомневалась, что Эльвиэль и Крокус давно вместе, а скрываться дракон вынужден из-за запрета межрасовых браков. Так или иначе, но княжна прониклась сочувствием к этим счастливым, но вынужденным прятать своё счастье любящим сердцам.

Повели её не в главную башню, а к милому двухэтажному домику, стоявшему неподалёку от набережной. Возможность перевести дух в спокойной домашней обстановке не могла не радовать. Княжна, попав в уютное гнёздышко, с любовью обустроенное эльфийкой, расслабилась и послушно выполняла все указания хозяйки: приняла тёплую ванну, оделась в мягкий фланелевый халат и уселась у камина в ожидании обеда.

Дома Эльвиэль сняла мантию, представ перед гостьей в истинном своём образе. Избавившись от иллюзии, хозяйка стала выше ростом, стройнее, двигалась изящно и плавно. Утончённый профиль и сияющая кожа эльфийки вызывали восхищение. Неудивительно, что его высочество полюбил её, отказавшись от всего, что принадлежало ему по праву рождения.

Сам дракон отправился в академию. Прежде чем улететь хотел привести в порядок кое-какие срочные дела. К трапезе вернуться не успел, ждать его не стали, Эльвиэль с улыбкой сообщила, что мужу голодать не придётся, она соберёт в дорогу припасов, да и накормить принца сочтут за огромную честь в любом селении Ксардиндосса.

– Его обожают подданные, – с гордостью говорила эльфийка, – ведь ученики нашей академии живут повсюду, в каждой провинции знают о щедрости и доброте её основателя.

Они расположились в гостиной за овальным столом. Прислуживала старая гномиха Габа – тот самый, третий свидетель, знающий об истинном лице ректора академии. Служанка была похожа на воздушный шарик: маленькая, пышнотелая, но необычайно подвижная – полная противоположность Эльвиэль. Доминика не могла сдержать улыбки, наблюдая за деловитой служанкой, Габа вела себя так, будто и дом, и хозяева, и гостья созданы исключительно для того, чтобы гномиха имела возможность похвастать своей расторопностью и удивить кулинарным искусством. Впрочем, услышав аромат наваристой похлёбки, княжна сразу же согласилась с этим мнением. Из глубокой керамической миски, заполненной варёными овощами и кусками баранины, слегка прикрытыми бульоном с аппетитно поблёскивающей плёнкой жира поднимался парок, пахнущий базиликом, тмином и чуть-чуть чесночком. Рот мгновенно наполнился слюной, Доминика схватилась за ложку, едва успев пожелать хозяйке приятного аппетита.

После похлёбки уже ничего невозможно было съесть, но Габа принесла травяной горячий чай и пирожки с золотистой корочкой. Княжна поблагодарила гномиху и, неторопливо потягивая напиток из фарфоровой чашки, начала беседу:

– Наверняка народ Ксардиндосса был огорчён тем, что его высочество Крокус отказался наследовать трон.

– Так и было, – подтвердила её предположение Эльвиэль. – Но Уирисса тоже любят, и если бы не его долгое отсутствие…

Доминика невольно залюбовалась эльфийкой. Её тонкие пропорциональные черты, сияющие глаза чистого серого цвета напомнили подругу по колледжу, красавицу Полину, а это сходство вызвало доверие и приязнь.

– Неужели нельзя было обойтись без путешествия по иным мирам? – спросила она. – Признаюсь, мне непонятна формальность с женитьбой и первенцем.

– Вовсе не формальность, дорогая, – вздохнула Эльвиэль. – Наш мир держится только благодаря древней драконьей магии, но она, защищая нас от чужих посягательств, не перестаёт быть опасной для других миров. Старые и могущественные чародеи дали нам возможность мирного сосуществования, запечатав разрушительную магию в глубочайшем подземелье. Чтобы использовать древнюю силу для мирных целей, но не выпустить наружу, правитель вынужден выполнять наказы чародеев.

– Но какой смысл в этих странных наказах?

– Что именно ты находишь странным?

– Первенец. Зачем он? – Доминика поёжилась, вспомнив, как Анаксиос, оставляя её в темнице, обещал сделать своей, чтобы она родила дракона.

– Хм… – эльфийка подняла взгляд к потолку, украшенному растительным орнаментом в изумрудных и бронзовых тонах на мятном фоне. – Вероятно, древние маги считали, что разумно править способен только тот, кто познал любовь и счастье рождения ребёнка.

Княжна задумалась, с лёгким скрипом двигая чашку по блюдцу и любуясь бликами на янтарной поверхности налитого в неё чая. Эльвиэль перевела разговор на тему более злободневную, как она считала. Доминике пришлось выслушать рассказ о студенческом братстве, о дружном коллективе преподавателей академии, о том, как превосходно устроена жизнь в Сокровенной долине.

– Тебе обязательно надо остаться здесь, дорогая, – говорила она. – Пусть мужчины разбираются с проблемами престолонаследия, а ты, пока всё не уляжется, сможешь преподавать у нас. Нигде не почувствуешь себя в большей безопасности.

– Преподавать? Но я не получила диплома. Разве возьмут учителем человека без документа, подтверждающего…

– Одно то, что ты сумела проникнуть в Сокровенную долину без чьей-либо помощи, – улыбнулась эльфийка, – кричит о том, что ты сильнее любого человеческого шамана или колдуньи в нашем мире.

– Руководство кафедрой я тебе не пообещаю, – послышался низкий голос за спиной Доминики, княжна обернулась и увидела входящего в гостиную Крокуса. Его высочество успел переодеться в обычный драконий наряд и поглядывал на сидящих за столом с улыбкой: – Будешь куратором первокурсников. Людей, разумеется.

Он сел, принял из рук подоспевшей Габы чашку чая и сделал большой глоток. Доминика молчала, переводя удивлённый взгляд с эльфийки на дракона. Они это серьёзно?

Никогда в жизни Доминика не чувствовала себя так хорошо, как в доме Эльвиэль и Крокуса. В семье предоставленная самой себе девочка не знала ни внимания, ни заботы, в школе её опекали наравне с остальными воспитанницами без особого пиетета. Здесь же хозяйка была так предупредительна, что у княжны слёзы на глаза наворачивались от нежности к удивительной эльфийке. Та убеждала Доминику остановиться у них хотя бы на первое время. Ведь в башне юной девушке придётся соседствовать с очень настойчивыми холостяками. Все они порядочные и честные, но судьбу лучше не искушать. Княжна попробовала возразить, напоминая, что она ещё не дала согласия работать в академии, но Эльвиэль только расхохоталась в ответ. Смех её журчал весенним ручейком, и Доминике тоже стало весело: сколько бы она ни упрямилась, и ей самой, и остальным было понятно, что отказаться от столь заманчивых перспектив она не сможет. Девушка со вздохом развела руками, показывая, что вынуждена подчиниться мягкой эльфийской настойчивости.

Эльвиэль привела гостью в миленькую угловую комнату на втором этаже и радушно распахнула двери. Здесь всё было приготовлено для неожиданного гостя, Габа успела убрать чехлы с мебели, протереть пыль и распахнуть створки небольшого окна с видом на далёкие горы.

– У тебя совсем нет вещей, – сокрушалась эльфийка. – Даже не представляю, что можно подобрать: моё слишком длинно, Габино слишком широко.

– Всё необходимое здесь, – Доминика похлопала по сумке, хмыкнув в ответ на удивлённо вскинутые брови хозяйки, раскрыла сетчел и принялась выкладывать на кровать одёжки, подходящие на первый взгляд лишь для игры в куклы. Пожалуй, наступило время их расколдовать. Уже через секунду удивлённому взору эльфийки предстала стопка нарядов. Княжна выбрала подходящий для полёта на драконе брючный костюм со словами:

– Пожалуй, переоденусь в это.

Эльвиэль даже в ладоши захлопала, так её поразило простенькое заклятье:

– А у меня так получится? Научишь? – она неторопливо перебрала вещички и одобрила гардероб гостьи: он не богат, но всё необходимое есть, можно пока обойтись без портних. – Вот вернётесь, тогда…

Доминика кивнула, соглашаясь, перетряхнула вещи, предназначенные в стирку, и достала из кармана жакета подаренную Анной веточку, как бы Габа не выкинула её, лучше захватить с собой.

4. Остров унылых мелодий

Солнце ушло на запад и готовилось спрятаться за горы. На равнине ещё будет день, но не долго. Доминика в сотый раз перекладывала свои юбки, кофточки, футболки, брюки с одной полки платяного шкафа на другую и никак не могла удовлетвориться результатом. Она подсознательно тянула время: сомневалась, стоит ли покидать дом сегодня, Эльвиэль её успокоила: драконы прекрасно видят в темноте, магическим связям отсутствие освещения тоже не помеха, а для разведки чем меньше лишних свидетелей, тем лучше. Она обняла девушку и потрепала по плечу:

– И тебе легче будет привыкнуть к высоте.

Только теперь Доминика до конца осознала, что ей предстоит. Подняться к облакам! Сидеть на чешуйчатой спине, судорожно цепляясь за гребень и жмурясь от встречного ветра! Она испугается, закоченеет, потеряет способность соображать и чувствовать. Оказалось, всё не так страшно. Крокус частенько катал жену, и они придумали вполне удобные магические приспособления для таких путешествий.

На крыше, как и в большинстве домов Ксардиндосса, построили специальную взлётную площадку. Выйдя на неё, Доминика беспомощно огляделась:

– Туман? Ещё минуту назад было ясно.

– Лучше будет, если никто не увидит, как вы отправились, – объяснила сопровождавшая княжну эльфийка.

Ещё в комнате, прежде чем выйти на лестницу, Эльвиэль замерла около окна и совершила несколько пассов. Доминике показалось, что супруга призывает удачу для Крокуса, а теперь стало понятно, что ворожба имела другую цель. Молочно-белые клочья облаков, сползшие со снежных вершин, успели закрыть от обзора и замок, и набережную, и простирающиеся по другую сторону огороды и пастбища. Лишь сад позади дома оставался пока чистым. Иномирянка озабоченно озиралась, ей было страшно, но найти доводов против полёта над Ксардиндоссом, не получалось. Убеждая себя, она снова и снова мысленно повторяла слова Крокуса: «Доминика, ты почувствуешь любимого, как только место его заточения окажется в прямой видимости. Передвигаясь по земле, можно годами искать Уирисса и не найти: похитители раз за разом будут перепрятывать его».

Княжна старательно подбирала подходящее для случая заклятье. Ни отключать ощущения, ни стимулировать собственное мужество не хотелось. Что, если это смажет магическую чувствительность? Обернувшись на звук шагов, Доминика увидела входящего на площадку Крокуса и как-то сразу успокоилась. Удивительно он похож на брата! Оделся так же как Уиррис при их встрече в Чёрном замке в толстый, похожий на черепаший панцирь, жилет поверх рубашки из змеиной кожи и ячеистые облегающие штаны. Образ жениха, так вовремя появившийся перед мысленным взором, всколыхнул нежность и тревогу. Что бы ни случилось с ней самой, она попытается помочь любимому. Дракон, заметив напряжённую позу иномирянки, её стиснутые кулаки и поджатые губы, улыбнулся одними глазами и мягко произнёс:

– Всё будет хорошо, не переживай, лапуля, – распахнув объятья, он повернулся к жене. Губы их слились в долгом поцелуе, Доминика смущённо отвела глаза. В животе стало тепло-тепло, захотелось вот так же прижаться всем телом к жениху и почувствовать шёлковое прикосновение его губ.

Дрогнул пол, потянуло гарью. Отшатнувшись, княжна посмотрела на то место, где секунду назад стоял Крокус. Огромный, сверкающий серебристой чешуёй с бирюзовым отливом ящер распахнул кожистые крылья и пригнул шею, которую обвили руки Эльвиэль. Лицо её было мокрым от слёз. Эльфийка волновалась, отправляя мужа в полёт. Пусть расставание будет недолгим, но супругам, привыкшим ценить каждый миг, проведённый вместе, оно казалось суровым испытанием.

– Иди, помогу! – Эльвиэль вытянула руку, между её пальцами засветились золотые нити, словно солнечные лучи сплетались в тончайшую сеть невидимым паучком.

Повинуясь кивку эльфийки, Доминика взялась за конец непрерывно удлиняющейся золотой лестницы и забросила её на спину дракона. Забравшись туда, княжна довольно удобно устроилась между соседними шипами гребня. Эльвиэль подсказала, куда опереться коленями и как найти опору для ступней. Получалось, что лететь можно сидя или стоя на коленях и при этом хвататься за гребень для уверенности. Хотя это не обязательно, эльфийка наложила на золотую сеть удерживающие чары, даже если всадница задумает сигануть с высоты, страховка ей не позволит. Позади Доминики, между следующими шипами гребня, Эльвиэль закрепила объёмный баул с припасами и показала, как его нужно будет расколдовать, чтобы снять.

Всё было готово к полёту. Эльфийка коснулась щиколотки всадницы, прощаясь, прошептала пожелание доброго пути, потом подошла к морде ящера и погладила мелкую сияющую бирюзой чешую между его ноздрями:

– Я жду твоего возвращения, любимый.

Он лишь пыхнул ей в лицо тёплым воздухом.

– Постойте! – воскликнула Доминика. – А как мне с ним разговаривать?

– Закрой глаза, – не отрываясь от дракона, попросила Эльвиэль.

Едва Доминика зажмурилась, перед ней вспыхнули буквы будто на мраморном кубе в башне, где она впервые «разговаривала» с основателем академии. «Не переживай, лапуля, – гласила огненная надпись. – Всё будет хорошо».

Доминика ждала, что в небе на неё набросится ветер, но как только Крокус поднялся над задремавшим в долине туманом, всадницу окружил прозрачный кокон из золотистых нитей – магическая защита, сотканная эльфийкой. Лететь было приятно: встречный поток не касался лица, не теребил одежду, а с лёгким шорохом обтекал золотую сетку. Особенно хорошо было на высоте, где дракон парил, лишь изредка взмахивая крыльями и покачиваясь при этом медленно и плавно. Экипажи родного Доминике мира тоже бесшумно передвигаются по гладкому полотну дороги, и всё же на поворотах пассажиров потряхивает и мотает. Сравнивать полёт с наземными поездками не приходилось. Это было восхитительно.

Миновали распадок между двумя высокими вершинами и направились на восток. Внизу расстилалась зеленеющая равнина, редкие селения казались россыпью безделушек на бархатистой скатерти, иногда можно было различить сидящих в тени забора собак, копошащихся в пыли свиней, пасущихся на лугу коров, по дороге ползли запряжённые лошадьми телеги. Люди, завидев сверкающего бирюзой дракона, останавливались, задирали головы и приветливо махали шляпами.

За свою недолгую жизнь Доминика мало путешествовала. Всё детство провела в отцовском поместье за книгами. Пока училась в Школе заклятий, посетила окрестные музеи вместе с другими студентами, но в столицу так и не выбралась, хотя Фрося и Полина настойчиво приглашали в гости. Собственный мир княжна представляла только по картинам, иллюстрациям в путеводителях и рассказам подруг. Неудивительно, что показанный с помощью голограммы Ксардиндосс поразил её. Виды, демонстрируемые Уириссом в Чёрном замке, были восхитительны, но реальные красоты драконьей империи превзошли их во сто крат. Освещённые тёплыми лучами заходящего солнца просторы изумляли изумрудными красками лесов, глянцевым блеском выложенным камнем дорог, удаляющимися красноватыми скалами, сверкающими кварцевыми вкраплениями. На горизонте показалось море. У княжны дыхание перехватило. Сейчас она увидит бескрайние водные просторы!

– Куда мы? Будем искать Уирисса под водой? – спросила она вслух и зажмурилась.

«У меня есть несколько предположений, где Анаксиос прячет брата, – слова пылали перед её мысленным взором. – Сначала проверим первое: остров унылых мелодий».

– Хорошо, – ответила Доминика и задала следующий волнующий её вопрос: – А как я узнаю место, где удерживают Уирисса? Что я должна ощущать?

«Те самые чувства, что возникли бы при случайной встрече, – горел ответ. – Что бы ты ощутила, увидев его самого? Радость. Счастье…»

– Да, конечно. Только… Смогу ли я отличить? Уже сейчас испытываю радость от полёта и открывшихся красот.

«Разберёшься. Это будет другая радость».

Другая. Доминика прислушалась к себе, представляя встречу с Уириссом. Вообразила торжественный зал Чёрного замка, как они с Полиной зашли туда, ожидая увидеть чудище, а повстречали богатыря с обаятельной улыбкой. Тёмные, лучащиеся интересом глаза, чёрные волосы, разбросанные по плечам, гордая посадка головы, мощная шея, налитые силой мышцы рук… Вызванная из памяти картинка заставила затаить дыхание и издать тихий стон. Да, она не перепутает счастье от встречи с любимым ни с чем другим!

 Внизу плескался затянутый маревом океан, мимо проносились похожие на дым сигнальных костров облака, на горизонте виднелись вершины скалистого острова. У Доминики дух захватило от скорости, широты горизонта и восторга, вызванного скоростью и открывшимся видом.

Никогда! Никогда она не пожалеет, что не смалодушничала и не вернулась в свой мир! Её место здесь! Среди драконов и людей, достойных того, чтобы породниться с драконами!

В книге Уирисса встречалось несколько историй об острове унылых мелодий, и все они имели печальный финал. Драконы, летавшие над островом достаточно высоко, чтобы не услышать волшебные песни скал, не раз наблюдали, как проплывающие мимо корабли, лодки и даже плоты, меняют первоначальный курс и разбиваются в щепки. Те рыбаки и мореплаватели, кто добирался до берега благополучно, умирали от тоски, не имея сил и желания покинуть негостеприимные места. Стоило согласиться с предположением Крокуса: остров унылых мелодий – идеальная тюрьма, где узник забудет собственное имя, прошлые стремления и привязанности. Не хотелось думать, что Анаксиос обрёк брата на такие муки, но проверить эту версию следовало.

Бледно-коричневые камни острова становились ближе с каждым взмахом крыльев дракона. В груди Доминики всё чувствительнее набухал комок волнения. Она всматривалась в резко выделявшиеся на фоне синего неба очертания похожих на волчьи клыки скал и вслушивалась в свои ощущения. Не затерялась ли радость от предстоящей встречи с женихом за смятением и тревогой? Сумеет ли старший брат вызволить Уирисса из этого гиблого места, если вдруг окажется, что страдалец находится там? Княжна собралась задать этот вопрос, но не успела. Моргнув, заметила золотистый всполох, а прикрыв веки, смогла прочесть: «Что-нибудь чувствуешь?»

– Ничего, кроме желания поскорее улететь отсюда, – ответила Доминика, не открывая глаз.

«Слышишь песню?»

– Нет. Поворачивайте обратно, ваше высочество.

«Эльвиэль! Я расслышал плач жены!»

– Откуда ей здесь взяться?! – возмутилась Доминика и посмотрела вниз.

Они миновали небольшой остров, но вместо того, чтобы лететь прочь, Крокус заложил вираж и направился обратно, теряя высоту и скорость. Теперь и она уловила тихие скорбные звуки. Низкие голоса выводили заунывную мелодию, их пение сопровождали мерные удары бубнов. Показалось даже, что в хоре поёт Уирисс.

– Это наваждение, – княжна пыталась кричать, но лишь тихий сип вырвался из её горла. Она понимала одно: если Крокус снизится ещё, она тоже не сможет противостоять магии острова. Прокашлявшись, прошептала: – Опомнитесь, ваше высочество, Эльвиэль ждёт нас в Сокровенной долине. Надо лететь отсюда, умоляю…