скачать книгу бесплатно
– Уже боимся, – ответила жена. – Будешь наказан неделей без секса.
Приведя себя в порядок, женщины вошли в комнату, и началась дурацкая приветственная процедура лобызания. Симпатичные, конечно, нечего сказать: немного располневшая после родов жена Матвея с вьющимися каштановыми волосами и стройная невысокая брюнетка Ксения, простая и одновременно манерная. Даниле нравились обе. В целом он находил очень милым, когда девушки между собой целовались при встрече или прощании, но потом эту привычку они стали распространять и на мужчин. По его мнению, причиной тому стал французский сериал «Элен и ребята», который показывали в середине девяностых годов, и очарованный российский народ, прежде надолго закрытый «железным занавесом» от массовой западной культуры, кинулся жадно перенимать все подряд, не задумываясь об эстетике и последствиях. Эта чисто женская форма приветствия со временем проникла во многих мужчин чуть ли не на генном уровне, подобно тому, как пиво постепенно насыщает организм фитоэстрогенами – растительными аналогами женских гормонов. Иногда Данилу терзала догадка, что в немалой степени из-за этих поцелучиков начали в большом количестве появляться парни с сомнительной сексуальной ориентацией.
«Вот зачем ходить вокруг стола и изображать поцелуи? – думал он. – А если бы нас было двадцать, а не четверо? Двадцать прекрасно знакомых, замечательных людей. Да вообще бы не стали чмокаться, чтобы никого не обидеть и самим не устать, не обалдеть. А ведь еще можно заразу подцепить какую-нибудь, от кого-нибудь».
Благодаря присутствующим дамам на протяжении всего вечера споров о политике не было. Матвей попытался заговорить о ненавистных ему американцах, но жена быстро одернула его, пригрозив, что тогда она с Ксюшей поедет отрываться в ночной клуб. В самом деле, мало того что от политики уже воротило, так еще можно было самим разругаться в запале эмоциональных, но бестолковых «кухонных» разговоров, все равно ведь не изменится ничегошеньки. Однако тему работы избежать не удалось. Все устали от нее, всем хотелось высказаться жестко, успокаивало только одно – там дают деньги. Матвей коротко объяснил, почему все клиенты обнаглевшие твари, а Рома охарактеризовал свою трудовую деятельность одним словом – дрочиловка.
– Фу, как грубо, – сказала Ксения и спросила: – Почему дрочиловка?
Ее вопрос всех развеселил.
– Ну, мать, кто про что, а ты по Фрейду. – Таня чокнулась с подругой, и они пригубили мартини.
Рома махнул рукой:
– Целыми днями толкаюсь в пробках: туда-сюда, туда-сюда…
– Работа от слова «рабство», – икнув, констатировал Жора. – Но по иронии судьбы я на кухне целый день держу в руках холодное оружие, благодаря которому, при определенных обстоятельствах, можно решить много вопросов и любую сволочь поставить на место.
– Ну да, – кивнул Данила, – и сесть потом за убийство.
– Кстати, меня однажды в метро менты задержали, потому что нашли в сумке большой нож. Таким курицу рубят в мясном цеху.
– Таак, – с интересом протянул Матвей. – Ты их поставил на место?
Все рассмеялись.
– Поставил бы, – Жора снова икнул, – но у них-то оружие огнестрельное.
– Ну, и? – спросила Ксения.
– Я его на работе спер, нож все равно с дефектом был – кончик обломан, потому и списали. Домой вез. Что ну и? Я им объяснил, что я повар, работа у меня такая тяжелая, с опасными предметами. Кинули меня на другую точку, а там нет подходящего инструмента, вот и пришлось взять с собой. Меня обыскали всего, проверили документы и отпустили. В общей сложности минут сорок промурыжили.
Все снова выпили. Данила сказал:
– А меня не только работа напрягает, но и коллеги. Я вот только недавно прочувствовал, как меня бесят лицемеры. И вот не знаю, что с этим делать.
– Пей какой-нибудь антибесин, – рассмешил себя Рома, а Таня хихикнула скорее по инерции.
Данила указал на водку.
– Ну а я что делаю?
– А че там у тебя не так? – спросил Матвей.
У него уже начинал заплетаться язык.
В этот момент Данила понял, что совсем не хочет рассказывать о своей работе. Внезапно вспомнилась Светлана Андреевна, и все плохое сразу отступило на задний план. Спасибо Тане, она опередила:
– Лицемеры, конечно, отвратительны, но если они пассивные, это полбеды. У моей мамы есть давняя подруга, которая всю жизнь в школе отработала, сейчас уже на пенсии. Так вот, Дарья Петровна эта рассказывала, что у них был учитель истории, весь такой положительный, примерный семьянин, которого директор решил выдвинуть на ежегодный конкурс… этот… как его… скажи мне, и я отвечу…
– Учитель года, – подсказал Данила.
– Точно, Даня. – Таня ему подмигнула.
– Угу, – произнес Матвей, изображая ревность.
Таня игриво ударила его по колену и продолжила:
– И представляете, сразу в Комитет по образованию посыпались на него анонимки…
– Какие анонимки? – вклинился Рома.
– Что он педофил, конченный и так далее.
– А кто посылал?
Похоже, Рома начал терять связь с реальностью.
– Тебе же говорят, дебил – анонимы. Соберись, тряпка, – шутливо сказал Матвей.
– Анонимы – это слова противоположные по значению, – пояснил Рома.
– Так, я эту историю знаю, так что по-быстрому носик попудрю. – Ксения поднялась и вышла из комнаты.
– Это антонимы, – настоятельно сказал Данила. – Запомни, отсталый, ан-то-ни-мы.
– Э, ты че… рогатый, – фыркнул Рома и попытался толкнуть Данилу, но тот отклонился и огрызнулся:
– Убейся, дрочила!
– Успокойтесь, мальчики. Завистники писали. Ром, не перебивай, пожалуйста, – попросила Таня.
Рома показал пальцем, что закрыл рот на замок и косо посмотрел на Данилу.
– Начали бедного учителя таскать на допросы и в Комитет, и в полицию. В общем довели мужика до того, что он уволился.
Наступила минута молчания, которую прервал Жора, громко и весело икнув.
– Мда, – наконец, произнес Матвей. – Я всегда знал, что люди – твари.
– Бывает, – подтвердил Жора.
Вернулась Ксения и сразу потянула руки к коту, незаметно перебравшемуся с пуфика на ее место.
– Юпик, котик мой, иди к мамочке.
Она села на диван, аккуратно положив кота на колени. Юпик от души зевнул, потянулся и, не удержавшись, свалился на пол.
– Бум, – озвучил Матвей.
– Стой, стой, стой! – Ксения хотела схватить кота, но тот оказался проворней и успел-таки выбежать из комнаты по своим делам.
– Наверно, в детскую пошел, – предположила Таня. – Ему там нравится.
– Какой-то он стал вялый, – сказал Жора.
– Ну так десятку уже оттянул. По человеческим меркам это шестьдесят будет, – ответил Матвей под одобрение жены. – Я на тебя посмотрю в таком возрасте.
– Кстати, хороший тост. – Жора принялся наполнять стопки. – Дожить хотя бы до шестидесяти.
– Согласен, – поддержал Данила. – Значит, пьем за Юпи. И предлагаю, наконец, пойти покурить.
Матвей и Рома курить отказались, а остальные перешли на кухню. Таня распахнула окно, с улицы тут же повеяло свежестью и холодом.
– Не, давай чуть прикроем, – попросила Ксения. – А то мы все простудимся.
Данила глубоко затянулся и медленно выдохнул: опьянение уже достигло той степени, когда раскованность и смелость взяли вверх над осторожностью и сдержанностью, но мир двоиться еще не начал. Украдкой глядя на приятное личико и стройную фигуру Ксении в черном обтягивающем платье, Данила вдруг ощутил желание переспать с подружкой. Однако муж у нее был настолько серьезный и крутой, что для перехода к активным действиям надо было накидаться до беспамятства. Несмотря на давнюю взаимную симпатию, все же было непонятно, как на это отреагирует сама Ксения? Не влепит ли пощечину или коленом в пах? Что если потом еще расскажет о домогательстве?
Сделав над собой усилие, Данила выкинул весь этот бред из головы и неожиданно для самого себя спросил:
– Вопрос на засыпку: ни у кого не возникало такого ощущения, что внутри тебя есть еще кто-то? Ну, типа, второго Я, что ли.
– Думаю, у любой беременной бабы есть такое ощущение, – сказал Жора, всех развеселив.
– Э, мужлан, какие мы тебе бабы? – Ксения легонько ударила его в плечо.
– Мы женщины, милые и очаровательные, – подтвердила Таня.
Жора в знак примирения показал, что целует их.
– Нет, я имею в виду… ну… душевное состояние что ли. Духовное, – попытался пояснить Данила.
– Я понимаю, о чем ты, – авторитетно заявила Ксения. – Это энергетический двойник. Он есть у каждого человека.
Ксения была не только красива, но и неглупа. Она увлекалась всякими эзотерическими знаниями и, естественно, во все это верила. Благодаря богатому мужу она не нуждалась в деньгах, располагала уймой свободного времени, так как нигде не работала, поэтому могла позволить себе заниматься чем угодно и где угодно. Она легко могла улететь на всю зиму в Индию, сперва в какой-нибудь Мумбаи или Дели на обучение йогой или семинар с Далай-ламой, затем пуститься в паломничество по буддийским местам, а после месяца два балдеть на пляжах Южного и Северного Гоа. Оттуда она возвращалась домой или прямиком летела в Париж на модный показ, или в Нью-Йорк на премьеру мюзикла, да куда угодно в зависимости от своих беззаботных обстоятельств. Радость и уверенность в будущем излучала Ксения: еще бы. Правда, последние три года путешествовала она мало, так как в престижной лондонской клинике у нее родился ребенок.
– Его также называют «Другой», «Дубль», «Второй», – продолжила Ксения. – Его можно развить вплоть до того, что он станет твоей совершенной копией, благодаря которой ты сможешь находиться в двух местах одновременно. Например, пить чай дома и встречаться с кем-нибудь в другой стране. Наяву, понимаешь? Одновременно. Для этого надо провести колоссальную работу над собой, но для начала поверить, что такое возможно.
– Да ну, бред сивой кобылы, – отрезал Жора, но тут же спохватился, видимо, поняв, что выразился оскорбительно после слов женщины. – Ну, в смысле, я хотел сказать, ерунда это все. В общем, нашей милой Ксюше больше не наливать. И Дане тоже. Это же противоречит всем законам физики и здравому смыслу!
Ксения изобразила шутливо-надменный взгляд и выдохнула сигаретный дым Жоре в лицо. Тот подыграл: набрал в легкие побольше дыма, щелкнул пальцами и затаил дыхание. Данила подавил смешок, но из ноздрей предательски надулись сопливые пузыри. Тут же шмыгнув носом, он спрятал их обратно, так что этого маленького неприглядного происшествия никто, кажется, не заметил. Что-то похожее, о чем говорила Ксения, он уже слышал, но не помнил откуда.
– Я не про копию, – возразил Данила, ощутив, как сигарета запускает «вертолет». – Я изначально немного неправильно выразился. Не второе Я, а точнее, другое Я, что ли. «Другой», наверно, ближе всего по смыслу, хотя…
Ксения кивнула:
– У человека несколько тел. Помимо физического, которое видят все, есть эфирное, астральное, ментальное и другие. Всего их семь. У каждого своя функция, каждое проявляет себя по-разному, поэтому тебе может казаться это другим Я, но все же это ты. Понимаешь?
Таня и Жора громко рассмеялись.
– Ой, капец какой-то, – выдохнула Таня. – Ну, подруга, ты завернула: ты, я, вы, мы. А вроде кроме алкоголя больше ничего.
Данила начал жалеть, что поднял эту тему. Во-первых, мешали сосредоточиться насмешки равнодушных к этой теме людей – Жоры и Тани, во-вторых, Ксения будто бы не совсем понимала, о чем именно идет речь и еще больше все запутывала, а в-третьих, он сам никак не мог точно высказаться не только вслух, но даже мысленно, хотя где-то на подсознательном уровне все было кристально ясно: тот внутри, не энергетическая копия физического тела и мысли, а некто не поддающийся тренировке. Чужой, но как бы свой. Ты, и в то же время не ты. Не состоящий из нескольких видов тел, а цельный, обладающий собственным разумом и волей, сидящий в тебе, как в тюрьме.
Данила потушил окурок и посмотрел на Ксению. Какая же она все-таки красивая.
– Я знаю про эти другие тела, это не то… То, о чем я хочу сказать, очень хорошо когда-то сочинил Высоцкий. Помните там про два полюса планеты, про… про балеты, другой стремиться на бега. Что-то такое.
Ксения пожала плечами:
– Не слышала, я не фанатка Высоцкого.
– Ну и ладно. А из какого именно тела состоит «дубль»? Или изо всех сразу?
Ксения задумалась, но ответить не успела: распахнулась дверь, и в кухню вошел Матвей.
– Во надымили, хоть топор вешай. У вас тут рэп-баттл? Стихи какие-то слышны.
– Да это у Дани некое второе Я проснулось, – махнув рукой, ответил Жора.
– Ого, – усмехнулся Матвей и прикурил сигарету. – Раздвоение личности, что ли? Типа доктор Бэннер и невероятный Халк?
– Нет, типа доктор Джекилл и мистер Хайт, – съязвил Данила.
– Кто это? – удивился Матвей.
– Где Рома? – спросила Таня.
– Ушел.
– Как ушел? – в один голос отозвались подруги.
– По-английски. Решил, что пора, оделся и ушел.
– Мог бы попрощаться, – сказала Ксения. – Он ведь русский.
Матвей пожал плечами.
– Вы же знаете его характер. Он д’Артаньян, а мы все канальи позорные. Ну и еще пол-одиннадцатого потому что.
– Да господи, в первый раз, что ли? Для Пионера это нормально. – Жора зевнул, потер глаз и посмотрел на часы. – Тоже надо скоро собираться.
– На меня, наверно, обиделся, – сказал Данила. – Мы же с ним чутка поцапались, а он натура ранимая.
– Да пес с ним. Пойдемте в комнату, – предложил Жора. – Надоело здесь.
– Меня-то подождите, – попросил Матвей.
