Ты мой номер один

Сиделку уволили. Теперь не поболтаешь. А ведь та милая, добрая женщина была единственной её собеседницей. У Карины не было друзей. Она училась дистанционно. Общалась только с матерью, когда та бывала дома, и с братом иногда. Но им она не могла доверить свои тайны.

Она смотрела на улицу и думала о том, что жизнь её на самом деле такая же серая, лишённая красок. Тяжело сидеть целыми днями в комнате, не имея шанса побегать или просто пойти в колледж. Она чувствовала себя обделённой.

Ночь, когда в дом вломились те парни, стала неким переворотом. Карина поняла, что никогда не окажется под защитой сильного человека. А всё потому, что её никто и никогда не полюбит.

По щеке скатилась слеза.

До встречи с ним Карина не задумывалась о любви или о возможности кому-то понравиться. Но не теперь.

В памяти отпечатался добрый взгляд с яркой искоркой честности. «Мы не сделаем тебе ничего плохого». Он не желал ей зла. И он красивый. Как актёр с картинки. Сможет ли она встретить его снова? Сознание рисовало Карине пустоту. Как? Каким образом она встретится с ним снова?

Красивый грабитель.

Карина отъехала от окна. Кем бы он ни был, она не станет доносить.

Дон

Дон подошёл к девятиэтажному зданию и сверил цифры с адресом, который написала Аяна. Это был дом Вики.

Всё утро он молился, чтобы Вика пришла в университет, но этого не случилось. Аяна сказала, что девушка дома одна, а её мама приходит с работы не раньше семи вечера. У Дона был хороший шанс не засветиться перед родительницей.

Лифт привёз его на пятый этаж. Он вышел и сразу оказался перед нужной дверью. Потоптавшись немного, он решил, что раз пришёл, значит надо действовать. Вика не уродина, повторял он себе. Невысокая, черноволосая и большеглазая. Фигуристая и… любит его. Вдох-выдох. Он нажал на кнопку звонка и стал ждать.

За дверью зашаркали тапочки и послышалось ворчание:

– Кого там ещё чёрт принёс?

Дверь открылась. Вика задержала дыхание, увидев того, кого увидеть не надеялась.

– Чёрт меня принёс, – сказал парень, прямо глядя на удивлённую Вику.

– Дон?

– Я… это… пришёл извиниться. Ты не приходила в университет несколько дней, и я понял, что обидел тебя.

– Не то слово.

– Честно, я не хотел. Это вышло… из-за того, что ты назвала меня геем. Я разозлился и ляпнул то, что могло кольнуть в ответ. На самом деле мне всё равно… То есть… не всё равно. Не умею я извиняться. В общем, надеюсь, ты поймёшь.

– О’кей. Спасибо, что ради этого ты додумался прийти сюда.

– Я прощён?

Она посмотрела в сторону, раздумывая, стоит ли верить в это прощение. Но потом решила, что он не пришёл бы к ней домой, если бы искренне не раскаялся, поэтому сказала:

– Ладно, принимается.

Дон хотел уйти и даже сделал шаг к лифту, но потом вспомнил слова Аяны о том, что мало прощения, с Викой нужно подружиться.

– Любишь суши? – вдруг спросил он.

– Суши?

– Да. Если любишь, то… можем их… поесть… где-нибудь.

Она посмотрела на себя: домашние брюки с вытянутыми коленками и невзрачная футболка, волосы в беспорядке.

– Мне надо переодеться.

– Хорошо. Жду тебя на улице.

– Нет-нет! Заходи в дом, – Вика схватила Дона за руку, и в первое мгновение он дёрнулся от неё, но потом поддался. – Заходи, я не покусаю. Посидишь в зале, пока я привожу себя в порядок. Если хочешь, в холодильнике есть пепси.

Дон разулся и робким шагом прошёл в зал. Вика сразу же исчезла в другой комнате, а Дон так и стоял на тёплом паркете, разглядывая уютную комнату коричневых цветах. Он отметил хороший ремонт, стену под кирпич, где висел телевизор. Напротив стоял угловой диван бежевого цвета. Лампы, картины и небольшой ковровый квадрат – ничего лишнего. У хозяйки был отменный вкус.

Ожидание затянулось, поэтому Дон сдался и присел на край дивана. Он спрашивал себя, что здесь делает. Неужели успешная сдача экзаменов настолько важна, что он готов играть с влюблённой в него девушкой. Но с другой стороны, она будет счастлива. Хоть и не долго.

– Я готова. Можем идти.

Дон поднял голову, и челюсть сама собой отпала.

Инга

Сцена постепенно заполнялась людьми.

Йонгтен и Хван станцевали ещё пару красивых танцев, а потом Йонгтен отошёл к своему пульту и надел наушники. Ему нужно было работать, ибо начиналась репетиция. Пришёл Ли Кали, а за ним подтянулись руководители. Вин Ченг, практикант и помощник нашего куратора, поздоровался со мной.

– Готова к выступлению?

– Почти. Надо будет спеть пару раз под микрофон. Честно, я никогда не выступала на сцене и немного боюсь.

– Поверь, здесь добрая половина впервые выступает, – влез в наш разговор Джун. Он мне по-доброму улыбался. После того, как он подошёл ко мне во время танца Хвана и Йонгтена, мы познакомились. Он представился и пояснил, что является организатором данного мероприятия. Я тут же почувствовала себя важной, общаясь с таким человеком. Он обратился к Вину Ченгу: – Я ведь правильно говорю?

– Да. Это просто будет новый опыт для тебя, Инга. В жизни нужно пробовать всё.

Несмотря на эти убеждения, я не стала репетировать в этот день. Попрощалась с Джуном, Вином, Ли Кали и, махнув на прощанье Йонгтену, сошла со сцены. Дёрнув за руку Хвана, который ждал меня у сцены с телефоном, играя в стратегию, повела на выход.

– У меня к тебе дело на миллион.

– Ого! – взбодрился мой новый друг. – За миллион я горы сверну.

– Мой миллион не настоящий. Но могу угостить тебя лапшой после нашего дельца.

– Дельца, – вскинув брови, повторил Хван.

– Да, – я остановилась и тяжело вздохнула. – Мне надо зайти к одному человеку по просьбе подруги, отдать ему записку и поговорить. Но одна я жутко боюсь.

– Почему?

– Потому что я никогда с ним не встречалась, а Леа рассказывала, что он бывает не слишком вежлив. Может, в твоём присутствии он не станет грубить и выслушает меня.

– Мне, конечно, ничего не понятно, но сопроводить могу. Всё равно делать нечего.

– Ты прелесть! – обрадовалась, подпрыгнув. Затем подхватила его под руку и мы пошли по улице к перекрёстку. – Ты здорово танцуешь, между прочим. Сегодня, мне кажется, твоё выступление стало открытием для многих, кто знает тебя.

– Меня не волнует их мнение.

– Волнует. Уверена, что волнует. Просто ты принял ту позицию, которую тебе дали – позицию белой вороны. До сих пор не могу понять, в чём ты перед ними провинился. Нет, Леа кое-что поведала… Кстати, что там за история с… э… мокрыми штанами?

Не удержавшись, Хван расхохотался.

– Тот идиотский случай и решил мою судьбу. Но это смешно, – возбуждённо говорил Хван, – потому что ничего подобного не было. Просто ситуацию рассказывали очевидцы, которые в действительности ничего не видели, по крайней мере так, как произошло на самом деле.

– Значит… это выдумка?

– Скорее, пририсованная действительность. Те придурки подошли ко мне с требованием отстать от девушки, которая за день до того сама пыталась приставать ко мне. Я ей сказал, что не заинтересован в общении с ней. В итоге она наплела своим друзьям, что я очень плохо с ней поступил и всё в таком духе… – Мы перешли дорогу и Хван продолжил. – На следующий день они меня подловили и загнали в тупик. Один из них пил колу, и моя попытка прорваться через них закончилась тем, что он пролил колу на мои штаны. Всё! С этого момента на мне поставили клеймо.

– Ты же мог отрицать это. Зачем же позволил этой неправде жить?

– Я сам по себе скромный парень. Друзей нет, всегда сам по себе ходил. А тут обо мне всякая грязь полилась, стало стыдно. Честно, я замкнулся. Сказал себе, что не буду ни слышать, ни видеть никого вокруг. До твоего появления я справлялся отлично.

– О, я всё испортила? – хихикнула я. – Ну, прости.

– Я всего лишь имею в виду то, что такие друзья, как ты, мне бы сгодились.

– В таком случае, – я крепче обхватила руку Хвана и широко улыбнулась, – я хочу быть твоим другом. Начнём с лапши, а там видно будет. Поучишь танцевать?

– О, я с радостью!

Так за разговором мы незаметно дошли до дома Эиджи.

Вика

Вика подумала, что выглядит глупо в чёрном платьице с оборкой на юбке и в сапогах до колен, потому что Дон никак не отмирал.

– Что? Плохо, да?

– Н-нет, – он кашлянул. – Красиво.

Вздохнув с облегчением, девушка улыбнулась. Она всё ещё не верила, что с ней это происходит. Дон в её доме, попросил прощения, а теперь они идут гулять. Неважно, будут они есть суши или траву с земли. Она будет с Доном – вот, что имело смысл.

Пока они шли по улице в направлении кафе, где подают вкусные суши, Дон чувствовал себя не в своей тарелке. Спрятав руки в карманах мешковатых джинсов, он смотрел себе в ноги и не знал, о чём можно поговорить с девушкой. На свидания он никогда не ходил, просто не нуждался в них. Его страсть – это компьютерные игры, друзья и выпивка. Серьёзные отношения его пугали.

А Вика не разговаривала от волнения. В стенах университета она чувствовала себя увереннее среди других однокурсников. Теперь же они были наедине.

– У меня подруга в Сеуле учится, – ни с того ни с сего сказала Вика, чтобы уничтожить затянувшуюся паузу. – В колледже.

– Правда? Что за колледж?

Вика напрягла память. Инга не раз говорила ей название колледжа, а она не запомнила. Пришлось лезть в телефон, чтобы подсмотреть, но не нашла сообщения.

– Чёрт. Как-то Чунг или Чон… и что-то там ещё.

– Чоннам? Я знаю этот вуз. Там мои друзья учатся.

– Правда? Я вот подумываю после окончания универа поехать к ней, устроиться на работу… Как думаешь, это возможно?

Дон запнулся. Ещё не хватало, чтобы Вика тащилась в Сеул.

– С этим там очень трудно, – сказал он. – Мы пришли.

Не обратив внимания на нежелание Дона помогать ей, Вика решила позже написать Инге и расспросить про возможности. По крайней мере, если Дон уедет в Сеул, она последует за ним и не без причины.

Они заказали суши и напитки. Вика украдкой разглядывала Дона, отмечая его красивые губы. Вот бы он её сегодня поцеловал!

– Я всё мечтаю попробовать самой сделать суши. Говорят, это легко, а я всё боюсь.

– Это действительно легко, – сказал Дон. – Я умею их готовить. Вообще я очень люблю готовить.

– Правда? – воодушевилась Вика, узнав о своём возлюбленном новое, да ещё какое приятное новое! – Вот бы не подумала!

– Да. Моё любимое блюдо – токпокки.

– Какое непроизносимое название! Что это?

– Это плотные колбаски из риса с ароматным густым соусом.

– Звучит аппетитно, – сказала Вика улыбаясь, затем отправила очередное суши в рот. – Очень вкусно! Может, однажды я попробую эти топоки.

Дон засмеялся.

– Ток-пок-ки, – по слогам произнёс он. – Токпокки. Мы, корейцы, очень по-особенному относимся к еде. И если у вас принято желать удачи, то мы желаем людям, чтобы у них была хорошая еда на столе.

Вика запомнила этот факт и ещё очень много того, что услышала за вечер. Они провели всего два часа в кафе, затем Дон проводил Вику до дома. Девушка немного расстроилась, ибо надеялась на прогулку, но настаивать не стала.

Они дошли до её подъезда. Дон держался на расстоянии.

– Спасибо, что вышла со мной. Увидимся завтра в универе?

– Да.

– Ну… пока!

– Да.

Слишком рано она понадеялась на близость. Он не поцеловал её даже в щёку. Поднял руку и, снова спрятав её в кармане, ушёл. Сбежал. Но Вике это настроения не испортило.

Тхэян

Выйдя из здания полицейского участка, Мун Тхэян потёр виски. Голова раскалывалась, но зато появились результаты. Мотоциклы с номерными знаками, какие указал Тхэян, действительно обнаружили в районе, где они жили. У Тхэяна не было сомнений, что ребята, оставив своих железных коней на соседней улице, отправились в дом декана. Однако друг, работающий в полиции, посоветовал не торопиться с выводами. Тот собирался проверить информацию, а потом уже принимать меры.

Сев в машину, Тхэян не отправился домой. К отцу он тоже не поехал. Потому что из головы не лез его отчаявшийся друг Вин. Дождь усилился, но это не препятствовало встрече с Чоном Йесоном. Тхэян позвонил ему ещё до визита в полицейский участок, и тот, должно быть, уже дожидался его в назначенном месте.

Чон Йесон был братом невесты Тхэяна. Они хорошо ладили и иногда выпивали вместе в каком-нибудь баре. Тхэян знал, что парень свободен и всегда рад был прийти на помощь. Сегодня эта помощь требовалась как никогда.

– Из-за тебя я испортил себе причёску, – ворчал Йесон, забираясь в машину. Волосы слегка намокли, а ветер растрепал их. – Если бы я знал, что придётся ждать полчаса, не высунулся бы на улицу.

– Извини. Дело было, не мог раньше освободиться. Голоден?

– Конечно! – обрадовался Йесон, любитель пожрать, да побольше. – Я бы съел рамен.

– Окей.

Тхэян был готов накормить Йесона раменом, кимчхи, пулькоги, чапчхэ, юкхе… Да чем угодно! Лишь бы тот согласился помочь Вину. Он привёз Йесона в уютное кафе, где пахло домашней едой. Йесон, потирая руки и поглаживая живот, уселся за столик.

Скорчив недовольное лицо, Тхэян отправился заказывать требуемый рамен и всяких разных закусок. Сам Тхэян был очень голоден. Наверное, голова потому и болела.

Утолив немного природную потребность, парни перешли к делу.

– Помнишь Вина?

– Того, который пить не умеет?

– Не любит. Да, его.

Йесон прожевал лапшу, проглотил, затем запил холодным чаем.

– Ну?

– Неделю назад он с девушкой познакомился. Она учится в Чоннам.

– А, ну Вин там работает же, да?

– Не совсем. Он там только практикант. В общем, не в этом суть. Дело в том, что с девушкой он начал встречаться, а буквально на днях узнал, что она одновременно крутит роман ещё с тремя студентами.

Йесон присвистнул. Тхэян оставался серьёзным.

– Эти ребята захотели девчонку научить уму разуму. Я о ней почти ничего не знаю, но Вин сказал, что её отец политик. Девушка богата, и её игры с мальчишками – обычная забава. Она ни с кем не спит, а просто ходит на свидания. – Тхэян отложил палочки и поставил пальцы домиком перед собой, деловито глядя на Йесона, который ещё не догадывался, о чём его попросят. – Пока что ребята задумали игнорировать её, но, боюсь, она долго скучать не станет. Они выбрали не тот способ наказания. Нам нужен человек, который не просто появится в нужное время, но сможет выяснить её намерения и… наказать.

– Хорошая идея, – согласился Йесон, пододвигая тарелку Тхэяна к себе. Парень ел за пятерых, но не полнел, а оставался стройным и подтянутым. – Только чем это поможет Вину?

– Ничем особо. Если только… м-м-м… она поймёт, с кем хочет быть на самом деле, то, возможно, Вин её простит.

– А если это будет не он?

– Тогда не простит. Так что? Ты согласен?

– Я? С чем?

– Закрутить роман с девчонкой и провернуть всё то, что я сказал.

Наконец у Йесона пропал аппетит. Он отодвинул от себя тарелку, вытер рот салфеткой, поправил челку на лбу и уставился на жениха своей сестры.

– Давай ещё раз. Ты всё это рассказал мне, чтобы я потом окучивал эту богатую особу, любительницу ходить на свидания с разными парнями, и в итоге наказал её?

Тхэян кивнул без улыбки и промедления.

Йесон потёр подбородок.

– Почему я?

– Потому что ты свободен. Потому что ты находчивый. И потому, что ты любишь поразвлечься.

– И как ты себе это представляешь?

– Мы сведём тебя с ней, а дальше воспользуешься всем своим очарованием и начнёшь игру.

– Игру?

– Да. Заманишь её в свою ловушку, заставишь влюбиться, а потом появишься с другими дамами. Ну, а мы постараемся предоставить ей слухи о тебе.

Йесон думал. Долго думал. А Тхэян ждал главного вопроса, который уже скоро поступил:

– И что мне за это будет?

– А что ты хочешь?

И тут Йесон расплылся в ярчайшей улыбке. Он знал, чего хочет.

Инга

Вот так бывало в начале у всех. Вот что значит идти к незнакомому парню, о котором ходят не самые прекрасные слухи. Ладно, я слышала эти слухи только от Леа, но и этого хватило, чтобы застыть от страха перед дверью дома Эиджи.

– Ну и чего ты стоишь? Стучись или звони, – спокойно сказал Хван.

– Я… боюсь, – проскулила в ответ и встала за его спину.

Хван, у которого царапины ещё не зажили от предыдущей встречи с хулиганами, поднял кулак и громко постучал в дверь. Коттедж, где жил Эиджи, был старым и ветхим, ступеньки под ногами скрипели, а доски хрустели. Во дворе не было ни деревца. Да и травы тоже. Один хлам да голая земля. Впрочем, район тоже не славился ничем хорошим. Недалеко отсюда на меня напали хулиганы. От этой мысли я вздрогнула, а потом послышался звук открывающейся задвижки.

Я ожидала увидеть дедушку Эиджи или какого-нибудь лысого парня. Может, высокого и худого. Может, татуированного. Или потрёпанного и выпившего. Да, должна быть причина, по которой Леа без памяти влюбилась в него, но всё портил пофигизм, о котором так часто рассказывала моя подруга. Уж точно я не представляла его таким, каким он появился перед нами.

Дверь открыл высокий и подтянутый парень в джинсах и майке. На мускулистых плечах я действительно заметила татуировки, но слишком маленькие и абсолютно не пугающие. Волосы цвета красного кирпича шапочкой покрывали голову Эиджи. Челка была разделена на пробор, а задние пряди дотягивались до спины. Лицо продолговатое, взгляд наглый исподлобья, губы маленькие, плотно сжатые. Я бы не назвала такого красавцем, но с первого взгляда он чем-то цеплял. «Он умеет очаровывать. Обаятельный, притягательный и просто неповторимый!» – вспомнила слова подруги. Да, стоило согласиться.

– Кого-то ищешь? – спросил Эиджи, обращаясь к Хвану.

Я вышла из-за его спины и откашлялась.

– Это я тебя ищу, Эиджи. Меня зовут Инга. Может, слышал от Леа моё второе имя – Юта. – Я постаралась придать лицу спокойное доброжелательное выражение и не показывать страха. – Я её подруга, и у меня для тебя послание от неё. Вот. И… я хочу с тобой поговорить… тоже её просьба.

Эиджи окинул меня долгим взглядом и, ничего не сказав, закрыл дверь, исчезнув в доме. Мы с Хваном уставились друг на друга, не зная, как это понимать и что делать дальше. Однако не прошло и минуты, как Эиджи снова вышел уже в толстовке. Он кивнул на стулья. На крыльце стоял стол с пятнами лужиц после дождя и пять стульев, три из которых были мокрыми. Я села на самый сухой. Хван пристроился на краю полусухого стула, а сам Эиджи присел на трубу, проходящую вдоль стены.

– Ну, слушаю тебя, – сказал он, сверля меня ледяным взглядом.

Я достала письмо.

– Леа написала это послание…

– В каком веке живёт Леа? Неужели нельзя было прислать электронное письмо?

– Пойми, Эиджи, она не хочет с тобой связываться даже через интернет, поэтому я здесь. Причину, я надеюсь, ты понимаешь. И прежде чем я отдам тебе письмо, хочу кое-что сказать. – Я помолчала, ожидая, что он что-то скажет, но и Эиджи молчал. – Мы знаем, что ты встречался с тем парнем, э… – Я бросила взгляд на Хвана. Не очень хотелось посвящать его в проблемы своей подруги, но не могла же я его прогнать. Пришлось продолжить. – Со. Он не виноват, что так произошло. И он не знал, что у Леа кто-то был до тебя.

– Теперь знает.

– Теперь да, знает. Но Леа просит, чтобы ты не причинял ему вреда. Он – лишь жертва обстоятельств.

– Нет, Инга, – Эиджи встал и немного приблизил своё лицо ко мне, я инстинктивно отклонилась назад. – Нет. Этот парень, раз уж решил забрать чужое, должен знать, с кем ему придётся бороться. От Леа я не откажусь, и пусть он знает, что прольётся кровь, если решит перейти мне дорогу. Я ясно выражаюсь?

– Яснее некуда, – пробубнила я, затем протянула письмо. Ну его к чёрту! Пусть Леа сама с ним говорит. Какой-то он слишком уж грозный. – Нам пора. Пойдём, Хван.

Эиджи проводил нас взглядом, а дальше я просто втопила, шла без остановки до самого конца улицы. Хван едва поспевал за мной.

– По-моему, ты зря так испугалась, – говорил он, пока я огибала деревья в парке, через который решила пойти. – Он не показался мне плохим.

– А мне показался. И Леа правильно сделала, что порвала с ним. Со намного милее. И, Хван, – я резко притормозила так, что бедный парень чуть не вписался в меня, – всё это между нами. Ты же умеешь хранить тайны?

– Что за вопросы? Я не могу обрести друга, а потом его внезапно потерять. На меня можешь положиться. К тому же я мало что понял.

– Вот и замечательно.

Мы хотели продолжить путь, но вдруг к нам навстречу вышли несколько парней. Причём я их уже однажды видела.

«Только не это», – подумала я и началось.

– О, наш дорогой очкарик больше не носит очки! – принялись дразниться парни.

– Нечего больше ломать, – посмеялся один.

– Почему? Есть руки и ноги, – заметил другой.

Хвана схватили. Он начал вырываться, но его крепко держали.

– Беги, Инга. Они тебя не тронут, – шепнул он.

Я не хотела бросать его, но всё равно пятилась. От меня будет больше пользы, если я убегу. Так хоть на помощь позвать смогу. И я помчалась, что было сил. В спину кто-то крикнул: «Лови девчонку!». «Оставь. Она нам не нужна», – крикнул другой.

Обливаясь слезами, я выскочила на дорогу и начала махать руками. Машины проносились мимо. Чертыхаясь, я перебежала дорогу и направилась к супермаркету, надеясь найти охранника или полицейского.

И вдруг послышался протяжный сигнал. Я повернула голову и увидела машину темно-синего цвета, за рулём которой сидел Джун. Я так обрадовалась, что подпрыгнула, но вместо улыбки мой рот искривился в рыданиях.

– Джун, помоги, пожалуйста! Они его убьют!

Глава 7

Инга

Джун повёл себя как настоящий мужчина. Он поехал туда, куда я ему указала, но при этом потребовал объяснений. Рыдая, всхлипывая и шмыгая носом, я пыталась рассказать, что произошло.

– На моего друга… на… пали… какие-то… отморозки и… – я сглотнула слёзы и завыла: – Они хотят переломать ему руки и ноги-и-и…

– Тихо, не плачь, – попросил Джун, сворачивая к парку. – Это здесь?

Я вытянула шею, как жираф, пытаясь разглядеть тех парней. Хвана я не видела, но обидчики были там, и они громко смеялись. Моё сердце совершило кульбит. Неужели из-за меня опять Хван пострадает?

Только я хотела попросить Джуна поторопиться, как внезапно увидела… Эиджи! И замерла, словно статуя. А вместе со мной замер и Джун, ничего не понимая.

Эиджи смело шёл к тем парням, один и без оружия. Видимо, он их окликнул, потому что они отреагировали. Чтобы слышать разговор, я выбралась из машины и стала наблюдать.

– Сколько раз говорить, что это моя территория? – злобно спросил Эиджи.

– О, он нас опять с крыши высмотрел, – брякнул один из обидчиков. – Человек-паук чёртов! – И сплюнул в траву.

Дальше я увидела молниеносное движение в сторону несчастного. Эиджи заставил его пожалеть о своих словах. И всё, что он сделал, это схватил палец и вывернул его так, что тот пронзительно запищал от боли.

– Считаю до трёх. Если не уберётесь отсюда, переломаю пальцы каждому.

Не будь они трусливы, словно мыши, то попробовали бы одолеть Эиджи. Мне казалось, что его легко победить. Хотя эти ребята могли знать о нём такое, что заставило их не просто отступить, а сбежать.

Я рванула в парк. Хван корчился на земле. Джун пошёл за мной. Они вместе с Эиджи положили Хвана на заднее сиденье. Джун вернулся за руль, а я догнала уходящего Эиджи.

– Подожди!

Он остановился.

– Леа гордилась бы тобой. Спасибо.

Ничего не ответив, он продолжил свой путь.

Вонг

Дождь давно прекратился, оставив после себя приятную свежесть. Осенний вечер был в самом разгаре, сумерки опустились на город, зажигались фонари. А Вонг крепко сжимал руль, хотя фары были погашены, а мотор тих. Он никуда не ехал. Стоял на месте. Машину он поставил так, чтобы на неё не попадал свет фонарей. Зато дом декана предстал во всей красе.

Вонг редко брал у отца машину, но он не мог приехать сюда на мотоцикле из соображений предосторожности.

Зачем он сюда приехал?

В этом доме жила милая девушка, лишённая возможности ходить. И Вонг никак не мог избавиться от мыслей о ней. Он нисколько не проникся сочувствием к декану за то, что у него дочь – инвалид. Но он искренне сочувствовал девушке. Такая красивая, добрая и храбрая, а приходится страдать из-за неполноценности. Как несправедливо!

Вонг Кьюнг рос в семье пластического хирурга. Излюбленный и разбалованный своими родителями. Богатство не шибко испортило Вонга. Парень был весёлым и добрым. Бабуля называла его несносным чертёнком. Вонг любил кривляться, и он окажется везде, где хотят посмеяться. Его младший брат был полной противоположностью. Ченни, как прозвал его сам Вонг, с детства был серьёзным и ходил постоянно хмурым. Уголки его губ всегда были опущены вниз. Чтобы изобразить радость, Ченни приходилось хорошо постараться.