скачать книгу бесплатно
– Так, – задумчиво сказал капитан и, посмотрев на обвисшие паруса, отдал боцману команду: – Взять три рифа на гроте и фоке.
Матросы быстро выполнили команду. Едва они закончили работу, как с востока по небу, закрывая солнце, потянулись полосы мрака. И сразу же появился ветер. Паруса ожили, затрепетали под его прикосновениями. «Тиамат» постепенно стала набирать ход.
Ветер свежел, но пока дул без порывов прямо по курсу. Капитан распорядился добавить кливера и установить штормовой фок-стаксель. Судно побежало быстрее, обгоняя зыбь.
Небо поглотил мрак. Ветер все усиливался. Он уже звенел натянутыми вантами. Капитан смотрел за корму – туда, где бездонными пещерами клубилась багровая тьма, высвечиваемая безмолвными вспышками молний.
– Добавить риф на гроте! – и нагнувшись над поручнем, прокричал: – Боцман! Двоих на румпель.
Палуба пришла в движение. Проворные руки матросов стали подвязывать парус, уменьшая его площадь. Два матроса поднялись на ют и вцепились в румпель, помогая рулевому удерживать «Тиамат» на курсе.
Томас стоял на палубе и наблюдал за матросами. Он думал, какие эти люди ловкие и храбрые. Он представил, что сам лезет на качающуюся мачту по скользким от воды выбленкам – оступись и окажешься за бортом. У Томаса мурашки пошли по коже.
Палуба вздрагивала. Эта дрожь возникала каждый раз, когда над баком вздымались потоки темной воды. Они с шумом опрокидывались на бак и растекались по палубе. Корму временами подбрасывало, тогда настил то приподнимался, то неожиданно уходил из-под ног.
Томас начал ощущать неприятную тяжесть в голове и посасывание под ложечкой. Бахрей выглянул из каюты, позвал его и предложил выпить чаю с мятой.
– Это хороший чай, – говорил торговец, расставляя на столе фарфоровые чашечки. – Ты морской болезнью не страдаешь? Помогает.
Томас не знал, что такое морская болезнь. Однако чай вдруг показался ему противным. Томас лег на койку и скоро заснул.
Поднялась волна. Ветер срывал с гребней пенные завитки и яростно бросал их в корму. «Тиамат» стремительно неслась по волнам, изо всех своих хрупких сил стараясь уйти от урагана, который все наседал на нее.
Проснулся Томас оттого, что дхау дергало из стороны в сторону. Сквозь наглухо задраенные иллюминаторы в каюту проникал мутный свет. Временами на иллюминаторы накатывалась бешено пенящаяся вода, и тогда в каюте становилось совсем темно. Скрип переборок и бимсов[10 - Бимсы – поперечные деревянные балки между бортами корабля. На бимсы настилаются палубы.] раздирал душу.
Юношу охватило чувство беспомощности. Адская качка наводила на мрачные мысли. Было жутко, хотелось поскорее выскочить из каюты на свежий воздух, к людям.
Внезапно Томас почувствовал, что голова налилась свинцом. В висках застучало, в каюте стало не хватать воздуха. Духота, жара и отвратительный запах наполнили ее. К горлу подкатил ватный комок. Ужасная сосущая тошнота выматывала его существо. Она вытягивала душу и ввергала в смертельную тоску.
– Морская болезнь?! – мелькнула мысль. – На воздух!
Томас встал. Бахрей, свернувшись калачиком и подложив под щеку обе ладони, безмятежно спал на соседнем диване. Цепляясь руками за что придется, юноша вышел на палубу.
Несколько матросов лежали вповалку рядом со входом в каюту. Бледные, с мутными глазами, они казались совершенно беспомощными. Одни тихо стонали, других «травило». Вид страдающих морской болезнью еще больше усилил муки Томаса.
Цепляясь за протянутый леер[11 - Леер – туго вытянутая веревка, у которой оба конца закреплены. Употребление лееров весьма разнообразно. Между прочим, их протягивают вдоль палубы во время сильной качки.], он поднялся на ют и уселся прямо на трапе, ухватившись руками за стойки перил. На ветру морская болезнь была не так мучительна и качка, хотя и казалась страшнее, переносилась легче.
Потрясенный, полный благоговейного ужаса и восторга, Томас смотрел на грозную и величественную бурю – первую в своей жизни.
На всем видимом пространстве море вздымалось холмистой поверхностью. Волны бились друг о друга, громоздились одна на другую седыми верхушками. Цвет воды нельзя было определить – все бурлило пеной. Только вблизи борта безликие гребни, прежде чем навалиться на него, превращались в свинцово-зеленые валы. Они со всех сторон окружали «Тиамат», обдавая брызгами всех, кто находился на юте.
Широко расставив ноги, недвижимой статуей замер капитан. Трое рулевых крепко держали норовившее выскочить из рук древко румпеля.
Капитан, не спавший ночь и отдыхавший днем лишь урывками, готовился не спать и вторую ночь. Серьезный, с утомленным лицом, он зорко всматривался в темноту и отдавал четкие приказы. Движимые его волей матросы лезли на ванты, брали рифы, подтягивали фалы и крепили шкоты.
Что-то грандиозное и дикое было в рассвирепевшей стихии. Горстка людей неустанно боролась с ее все возрастающей мощью, управляемая одним человеком – капитаном. Казалось, участь маленького судна была предрешена. Но это было не так.
Неожиданно все как будто замерло. Поднимаемые ветром валы перестали бить в корму – это «Тиамат» сравнялась по скорости с бурей. Теперь она, словно птица зависнув на гребне, все дальше на запад уносила свой экипаж.
Капитан повернул голову к Томасу и крикнул, пересиливая свист ветра:
– Впервые?
Томас устало кивнул. Ему показалось, что капитан улыбнулся.
– Крепись! – донеслось до Томаса. – У каждого бывает что-то в первый раз…
Капитан помолчал и, взглянув на юношу, кивнул в сторону яростных волн, при этом глаза у него блеснули:
– Нравится?!
– Да! Впечатляет!
– Впечатляет! – повторил капитан. – А ты мне нравишься! Хорошим моряком можешь стать! Подумай на досуге! Нет ничего лучше на этом свете, чем противостоять стихии!
– А вот ты где! – услышал Томас голос Бахрея.
Тот стоял у трапа на палубе, держась одной рукой за леер, а другой сжимая ручку жестяного ведерка, из которого выглядывал черпак.
– Всех напоил? – крикнул капитан, наклонившись над палубой.
– Всех! – ответил торговец и, посмотрев на Томаса, добавил: – Правда, еще один остался. Но он, смотрю, крепится!
– Дай ему свое зелье и отведи в каюту. Пусть отдохнет. Думаю, сутки еще пошвыряет!
Томас буквально сполз по трапу на палубу. Бахрей подхватил его под руку. У входа в каюту, где еще недавно лежали матросы, сейчас никого не было.
– А где?.. – начал Томас, но торговец его перебил:
– У себя. Я им дал зелье…
– Что это за зелье? – спросил юноша, входя в каюту.
Бахрей закрыл дверь и ответил:
– Это снадобье от морской болезни. Его дал деду моего деда один Риши. Действенная вещь!
Бахрей посмотрел на позеленевшее лицо Томаса и произнес:
– И тебе не помешает выпить его.
Томасу не хотелось ни пить, ни есть.
– Пей-пей, – улыбался Бахрей.
Томас, пересиливая себя, сделал глоток, другой. То, что он почувствовал в следующее мгновение, не поддается описанию: в рот одновременно положили стручок красного перца, кусок льда, ложку меда, полыни и лимонного сока, от души заправленные оливковым маслом. Первое, что хотелось сделать Томасу, – это выплюнуть такую гадость, но Бахрей, знавший реакцию на зелье, закрыл ладонью юноше рот и спокойно произнес:
– Глотай.
Томас судорожно глотнул и почувствовал, что мучившая его тошнота проходит, а голова проясняется. Он допил предложенную порцию зелья и лег на койку. Изнурявшая тошнота сменилась усталостью, и Томас уснул. Уснул сразу, едва коснувшись головой подушки.
Ураган гнал дхау на запад еще сутки, как и предсказывал капитан. К утру следующих суток ветер ослабел – урагану не было никакого дела до маленького судна, у него были свои заботы, их курсы разошлись. Было непривычно видеть спокойную гладь безбрежного морского простора, еще буквально вчера пытавшегося поглотить «Тиамат» и весь его экипаж.
Вся команда собралась на палубе у фальшбортов, включая вахтенных и пассажиров. Это были те редкие минуты, когда никто никого не торопил. Время перехода от нечеловеческого напряжения к будничным обязанностям. Минут через двадцать-тридцать раздастся трель боцманской дудки и все вернется на круги своя.
– Вай-вай-вай, – говорил Бахрей, вглядываясь в горизонт, – если я назад приплыву домой, кто купит мой товар? Разорюсь!
Капитан смотрел на него и посмеивался.
– Что смеешься?! – беззлобно говорил торговец. – С кем потом плавать будешь? Вспомнишь еще доброго Бахрея.
– Не плавать, а ходить, – поправил Бахрея капитан.
Тот, не поняв, что ему сказали, заморгал глазами.
– А! – махнул рукой капитан и ушел на ют.
Он по-своему любил Бахрея, ходил с ним не один год по морям в самые отдаленные страны. Глуповатый с виду, торговец имел живой и подвижный ум, чем умело пользовался.
Конечно, в Аравию они обратно не придут, это капитан знал точно. Ибо по рассказам бывалых моряков где-то в этих краях лежит Северная Двипа. Земля, оставшаяся от некогда великой Альт-Ланды, населенная краснокожим народом. Их быстрые катамараны временами заскакивали на Руту. В Венцеграде он видел даже штурманские карты и лоции для этих вод, но зачем они были нужны идущему на Датию?
Капитан из любопытства полистал некоторые из них и теперь выверял курс «Тиамат» по памяти.
– Пойду вздремну до обеда, – сказал он своему помощнику. – Курс держите строго на запад. Думаю, к вечеру или завтрашнему утру увидим землю. Если, конечно, раньше не встретим какой-нибудь остров.
Капитан некоторое время смотрел на туго натянутые паруса, потом оглядел горизонт. Далеко на юге курчавились сизые облака.
– Будьте готовы к смене ветра, – сказал он помощнику. – Вполне возможно, через час-два задует южак. Подготовьте фок для перехода на бакштаг или галфвинд.
Капитан спустился с юта, увидел стоящего у фальшборта Томаса и подошел к нему:
– Ну как болезнь?
– Как рукой сняло, – улыбнулся Томас.
Он смотрел в лицо капитану и уже не смущался свирепого выражения, которое придавали тому крючковатый нос и глубокий шрам на щеке. Сейчас черные блестящие глаза смотрели на юношу мягко и кончики тонких губ приподнялись.
– Ты не торопишься на Датию?
– В общем-то нет. Думаю, мы не скоро туда попадем.
– Здесь ты прав, – сказал капитан. – Мы намного ближе к Двипе, чем к Датии. Слышал об этом материке?
Томас кивнул.
– Ураган отнес нас далеко на запад и малость потрепал, – продолжил капитан. – Поэтому целесообразней не поворачивать назад, а дойти до материка, сделать ремонт, пополнить припасы. Заодно и мир посмотрим!
Томас смотрел в лазурную даль. Тихо вздымалась водная гладь, и легко рябила морская поверхность, отражая яркое солнце. Пахло спокойным морем. Томас уже знал, какой запах имеет беснующийся океан: горькая соль вперемешку с резким йодом. Глядя на солнечные блики, он снова вспомнил Венцеград…
Помещение, куда он попал, было приемной. Кресла вдоль стен и стол. За столом маг-секретарь в зеленой мантии, рядом дверь во внутренние комнаты. Он вопросительно смотрел на Томаса, от этого взгляда юноша немного растерялся.
– Это приемная королевского мага? – спросил он.
Маг воды кивнул и продолжил молча смотреть, ожидая дальнейших вопросов.
– Мне нужно его увидеть. По срочному делу!
– Расскажите мне о вашем деле, – тихо произнес маг. – Я решу, срочное оно или нет. Время королевского мага очень ограничено. Слушаю вас.
Томас замялся, но потом вытащил из внутреннего кармана знак, данный ему Каллисто, и протянул его магу.
Тот быстро взглянул на знак, его лицо выразило недоумение. Он еще раз внимательно посмотрел на Томаса:
– Откуда он у вас?
– Мне его дал мастер Каллисто.
– Подождите здесь, – быстро проговорил секретарь и исчез за дверью.
Не прошло и десяти секунд, как он вернулся:
– Орей ждет вас.
Королевский маг был ниже Томаса чуть ли не на голову, коренастый, круглощекий, одет в красную мантию с золотым шитьем. Он сидел за письменным столом и выжидающе смотрел на Томаса.
– Ну-с, – произнес Орей, как только юноша опустился в предложенное кресло, – что у вас там произошло?
Томас рассказал о происшествии в монастыре и отдал письмо, полученное им от Добемира.
– Так-так, – молвил Орей, порывисто встал из-за стола, прошелся по комнате: – Кто на Датии сейчас губернатор?
– Генерал Хорш, – ответил Томас, не отрывая взгляда от королевского мага.
– Генерал Хорш, – задумчиво постучал по столу пальцами Орей. – Не вы первый привозите неприятные новости. Хорошо, будем делать выводы. У вас все?
Томас кивнул.
– Тогда не задерживаю. Да, у вас достаточно средств, чтобы добраться обратно?
– Чуть больше двух золотых…
– Этого мало. Подойдите к моему помощнику, он даст вам еще два. И… – Орей улыбнулся. – Если не трудно, оставьте мне знак мастера Каллисто. Ну, мало ли что может случиться с вами в дороге. Я ему верну лично при встрече.
Томас отдал знак Орею и собирался уже выйти, как тот его неожиданно окликнул:
– Как вас зовут, молодой человек?
– Томас.
