скачать книгу бесплатно
– Правильнее сказать – непривычные ощущения, а как ты их назовёшь – комфорт или дискомфорт – это тебе решать. Я бы назвал это комфортом другого порядка.
– Извини, но есть понятия невариантные. И мне кажется, что комфорт другого порядка – это как осетрина второй свежести.
– Ты прав. Это одновариантные понятия. Вся суть в том, что они определяются самим человеком: как он решит – так и будет. Кстати, некоторые народы очень любят рыбу не только второй свежести, но и последней. В некоторых странах рыбу обматывают сукном, пропитанным настоем трав, кладут в ящик и закапывают на несколько лет. Особым деликатесом считается пролежавшая под землёй более пяти лет. Такую рыбку – не первой свежести – подают на приёмах как деликатес. То же самое – и с холодом. Человек сам выбирает: его тело на морозном воздухе – это комфорт или дискомфорт? Предоставить своё тело природе – великое удовольствие! Что ни говори, но приближение холодов для большинства людей – это не только белый пушистый снег. И когда заканчивается зима, мало кто скучает по холоду, я же жду это прекрасное время, когда снежинки не только кружатся в воздухе, но и щиплют тебя ласковыми укусами. И свежий морозный воздух чувствуешь не только с каждым вздохом, но и с каждым движением. А ещё меняется отношение и к теплу – начинаешь ценить его и относиться с большим уважением.
– А к холоду?
– С пониманием, что у любого человека есть ресурс, для простоты назовём его батарейкой. Её можно включать. И какое-то время она греет. Но спустя какое-то время требуется подзарядка – тепло.
– Рассказываешь вкусно, но дело даже не в этом. А в том, что хожу я с тобой в одной, так сказать, коже – притом в своей – и такая масса ощущений! Не мог даже представить себе. О, вот сколько тебя знаю, не нахожу в тебе недостатков – не пьёшь, не куришь, купаешься в ледяной воде, теплее обычной футболки не носишь в любую погоду, мясо не приветствуешь, голодаешь по месяцу, йога, цигун, единоборства, жена-красавица на 30 лет моложе тебя десяток лет с тобой рядом жила… Где они, твои чёрные пятна?
– Ты только что перечислил их. Отсутствие недостатков – это и есть самый большой недостаток, по мнению людей нормальных, то есть – с допустимым количеством их…
Погуляв ещё минут сорок, друзья вернулись к машине, а затем поехали к дому. Где, пообедав, расстались. Ву поехал навстречу своим новым приключениям, а Мефодьевич остался один, в любимом, но пустом доме.
ГЛАВА 43
Турция. Море, солнце и… Маньяк
Мефодьевич прошёлся по пустым комнатам…
В доме никого. Непривычно. Понятно, что это временно. Непонятно только, то, что он один в доме, или то, что он временно к этому не привык.
«Хорошо, хоть есть с кем поговорить, с умным человеком…», – он улыбнулся своему изображению в зеркале.
Привычка болтать с самим собой у него была ещё с молодости. На работе приходилось быть одному по неделе, а вокруг, на полсотни километров – ни живой души.
– А не искупаться ли мне в море? – спросил он сам себя. Свобода подсказывает порой неожиданные решения. – Ведь не сидеть же мне тут одному? А море сейчас – бархатное, солнышко над ним – тёплое! Но даже не это главное. Сменить обстановку. Вот этого хотелось сильно.
Достойные путёвки нашлись не сразу, но всё же нашлись.
– Турция, Аланья, вылет завтра. Отлично…
Утро задалось дождливое. Мороз ещё не окреп, и снежок сменился каплями дождя.
– Ну, вот ведь погода уже плачет по мне. А я всё равно улечу! – и, взяв небольшой чемоданчик да накинув сумку с компьютером на плечо, О нырнул в пришедшее такси, где сразу надел наушники – и не «капельки» какие-то, а полноформатные «Sennheiser» – и стал слушать книгу.
Как-то здорово они порой находились прямо под настроение. Сегодня это был «Психологический вампиризм» Михаила Литвака. Читая или слушая таких авторов, вера в информационное пространство, где уже есть всё, росла. Ведь так точно и безошибочно описывать процессы можно только тогда, когда обладаешь чем-то, обычно людям неподвластным.
Надо сказать, что рассказывая друзьям в бане о написании книг, он не сказал одного: что достаточно давно как раз он-то их тоже пишет. И не только пишет, но и издаётся. И даже – под своей фамилией. Но друзья её не знали, он для них был О, или в некоторых случая – Мефодьевич. Да и случайно наткнуться на его книги в теперешнем изобилии печатной продукции было просто нереально. Эту свою сторону жизни он не прятал от них, просто считал не очень важной для совместных бесед…
В аэропорт О добрался без приключений и в самолёте продолжил написание уже своей книги, но пока – только в голове.
Турция встретила тёплой мягкой погодой своего ноября.
Мефодьевич помнил свой шок, когда много лет назад из московского декабря он попал в декабрь египетский. Тогда он понял – нет, скорее почувствовал – что лето может быть круглогодичным, и находится оно не каком-то расстоянии, а всего лишь в пятистах долларах от тебя.
Отель у него был, не ахти какой, хотя и претендовал на пять звёзд, но только не на всех интернет ресурсах, кое где его оценивали в «четвёрочку», но он не унывал, а скорее всего даже радовался, поскольку на фоне скромного номера море и шикарная погода будут смотреться ещё великолепней.
– В подвал не поселят – и ладушки. Плавать, фрукты свежие уничтожать – мне никакой номер не помешает. А обстановку я уже сменил – подумал путешественник.
Но гармоничная Вселенная сделала ему сюрприз – на ресепшен администраторами оказались его бывшие соотечественники, с которыми он поболтал немного. Так, ни о чём, которое называют жизнью. Он даже не стал просить их о каком-то особенном жилище. А получил шикарный номер с двумя балконами, которые выходили на море, причём один был стандартный, а другой можно было употреблять для бальных танцев – такой он был громадный.
«Никогда не просите, сами придут и дадут…»[7 - Перифраз цитаты из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита».], – подумал О.
Да, он тоже любил произведения Мастера и считал, что его мысли часто очень кстати, а кроме того – не засоряют голову, поэтому вспомнить порой их считал делом полезным.
Вместо обеда он решил прогуляться к морю, которое было всего лишь в сотне шагов от отеля. На пляже было немноголюдно.
– Только прибыли? – спросил его молодой мужчина.
Спросивший это явно не собирался купаться – светлый костюм с тёмной рубашкой больше подошли бы для прогулок по городу с заходом в недешёвые рестораны, а не для пляжа. Длинные чёрные волосы и взгляд добавляли в его внешность что-то орлиное.
– Доброго и вам дня! Совершенно верно, – ответил О.
– И сразу на пляж. Извините, я не поздоровался. Как-то к незнакомому человеку – не очень. А вот спросить о прибытии – вполне уместно. Не считаете?
– В общем-то, согласен. Юрий Мефодьевич, – представился О. – Теперь мы наполовину знакомы, – он протянул ему свою руку.
– А теперь – полностью: Максим, – ответил на рукопожатие мужчина. – Видом любоваться изволите?
– Отнюдь! Купаться изволю! Причём – очень сильно изволю. Иначе, зачем на моря ехать? Хотя, знаете… Вы, пожалуй, правы, буду любоваться, только, находясь внутри этой красоты… – Юрий Мефодьевич сбросил одежду и радостно побежал к волнам, которые манили, как люди указательным пальцем – к себе, от себя.
Море – тёплое и солёное, ласковое и зовущее. Похожее на женщину, но почему-то в русском языке оно среднего рода. Может, потому, что и на мужчину оно похоже: сильное и жёсткое, грозное и ревущее…
Нет, всё же на женщину – больше, особенно в часы рассветные и закатные, красиво так, что захлебнуться от нахлынувших чувств можно. Причём – как в прямом, так и в переносном смысле.
Как приятно, море, оказаться в тебе, среди волн. Чтобы ты смыло всё лишнее да ненужное…
О наслаждался каждым своим ощущением, медленно плывя по-морскому, именно так в его детстве называли стиль «брасс». Воздух казался таким же солёным, как и море, и слегка щекотал его ноздри. Хотя вода для кого-то была не совсем тёплой – всё-таки, пусть хоть и турецкий, но всё же ноябрь – О прохлады не чувствовал, в российской проруби водичка явно похолоднее была. Он скользил по воде, погружался в неё. В этот момент весь мир через капельки воды, которые попадали на ресницы, переливался всеми цветами радуги.
Море он – впрочем, как и большинство людей – любил очень. Когда выпадала такая возможность, то свой километрик проплывал ежедневно обязательно…
Выйдя из воды, Мефодьевич подставил своё тело ещё тёплым ласковым лучам солнца.
– Лихо, вы! Не холодно столько плескаться-то? Не май-месяц! Впрочем, в мае водичка здесь не теплее, – Максим стоял на прежнем месте, хотя в нескольких метрах от него находились удобные шезлонги.
– Вода – парное молоко. Одно сплошное удовольствие. Но мне пора в номер – вещи разобрать, да отель осмотреть. Так что позвольте откланяться. Честь имею!
– Удачи, а я, пожалуй, ещё красотой полюбуюсь, – новый знакомый слегка наклонил голову и остался на том же месте, снова игнорируя шезлонги и лежаки.
А пляж…
Он был уже не такой шумный и людный, но пока не уснувший на внесезонное безвременье. Ещё кое-что работало из общепита и проката, но тоже скорее по инерции всё того же лета.
«Не пойму, что не так с этим Максимом…», – подумал О. – «Общительный, воспитанный… Только стоит, как оловянный солдатик, который не может покинуть свой пост. Точно! Пост! У него точка наблюдения. Только за кем? Не присматривался я, всё же первое свидание с морем. Значит, надо вспомнить сейчас. А для этого покопаюсь в том, что видел, но не придал значения… Итак… На пляже были: семейная пара с дочкой, но сидели они сзади, увидел я их только когда развернулся уходить, значит, отбрасываю; немолодой человек, усиленно загорающий на пару с бутылкой виски, пока скажу – может быть, но навряд ли; потом – молодая, стройная девушка с маленьким мальчиком, близко сидящая возле воды… Да… Это оно. Понравилась девушка, вот этот Максим и любовался не только морем. Ничего странного, кроме моей паранойи. Которая говорит: «Всё же ощущение необычности – есть…».
В отеле Юрию Мефодьевичу нравилось всё, и не потому, что всё было замечательно, а потому – что нравилось. Ему показали место в отеле, за которое можно было простить все его недостатки. Это был апельсиновый сад. На деревьях висели оранжевые плоды вперемешку с цветами, которые распространяли удивительный аромат, да такой, что голова кругом шла.
Конечно, плоды должны были быть давно сорваны. Но отель весь год продавался и стоял безлюдный, а нашёл хозяина только под конец осени, и новые владельцы захотели открыть его ненадолго. Так что плоды остались в целости и сохранности к заезду гостей.
Поэтому апельсины можно было сорвать и тут же – расположившись за столиком, коих в саду было множество – откушать свежайший фрукт. После этого отель превращался в шикарный дворец. Во всяком случае – для людей, умеющих ценить такие подарки жизни. Мефодьевич был как раз из таких, поэтому, два оранжевых плода, съел с удовольствием. И никуда не спеша.
Но многие соотечественники, купив тур со скидкой за полтинник, хотят всего на рубль, да побольше!
И сильно возмущаются, ежели не получают этого. И вроде должно быть понятно: хочешь лучше – плати больше.
Вот такая парочка и осадила стойку ресепшен.
– Почему вида на море нет? – молодящейся даме, как бы «чуть за тридцать», явно не нравился отель как бы пять звёзд.
– Извините, но в путёвке у вас не указано слово «seaview», что указывает на номер с видом на море, – вежливо отбивался молодой администратор.
– Ну и что! Народу мало, хороший номер найти не проблема.
– Извините. Часть отеля уже законсервировано на зиму для ремонта.
Даме это объяснение не понравилось:
– Вы ремонт уже затеяли, а нам нормальных номеров не хватает!
– Извините. Ремонт сейчас не ведётся, но… Отель может компенсировать ваши неудобства…
– Ага! Наверное, бесплатным завтраком? – дама перебила бедного юношу, который уже не знал, куда деться от её напора. – Только он и так нам положен!
– Посещением настоящего хамама[8 - Хамам – турецкая баня, выдержанная в традиционном восточном стиле.] с массажем, – продолжил юноша.
Стоящий рядом мужчина, видимо, спутник её, а судя по его бессловесности – муж, наконец открыл рот:
– Дорогая! Массаж, хамам! Это же здорово! Пойдём в номер, а то кушать хочется, да и к морю сходить бы! – сказал он это тихо и как-то неуверенно.
Если бы он при этих словах присел и добавил «Ку-у-у!»[9 - Некое приветствие (выражение эмоций) из фантастического фильма Г. Данелии «Кин-Дза-Дза». 1986 год. Выражается в приседании с разведёнными в сторону руками.] – никто не удивился бы. Потому как он под её взглядом съёжился и замолчал. Всё же «Ку-у-у» ему сделать бы было не лишним.
Надо сказать, что за этим «избиением младенца» наблюдали люди, пришедшие с пляжа. Среди них был и Максим, и девушка с малышом. Все они хотели получить свои ключи от номеров, но входить в зону агрессии мадам не решались. Всё же отпуск подразумевает релакс.
А женщина разошлась не на шутку, и отступать явно не хотела.
О решил вмешаться:
– Рустэм! – обратился он к парнишке-администратору, с которым он познакомился всего пару часов назад. – Переселите даму в мой номер! Там вида на море даже слишком много – во всяком случае, для меня – и я готов поделиться, – в его голосе не было ни тени раздражения, а на лице сияла добрая улыбка.
А ещё О мягко взял скандалистку за руки и посмотрел в её глаза. Долго так посмотрел.
И её пыл куда-то исчез, а краснота разгорячённого лица изменилась на бледность.
– Спасибо, спасибо, не надо… Мы… В номер… В свой… – и дама, как-то неуверенно ступая, пошла от стойки, а муж засеменил за ней.
– Браво! – Максим чуть слышно хлопал в ладоши. – Вы – наш спаситель! Иначе нам пришлось бы выслушивать этот цирк непонятно ещё сколько времени.
– Не обижайте цирк – он добрый. А женщина… Она просто устала от всего. Море даст ей покой. И пропустим девушку вперёд, – О галантно поклонился и рукой сделал жест в сторону стойки.
– Спасибо, – девушка мило улыбнулась.
Теперь О смог её рассмотреть: на вид лет двадцати, хотя по ребёнку можно сделать вывод, что ближе к двадцати пяти, если, конечно, это её сын; большие карие глаза, которым немного мешала непослушная чёлка, но смотрелось это очень мило, особенно, когда она поправляла её и по-детски морщила носик.
Когда все получили свои долгожданные ключи, Максим подошёл к О и спросил:
– И всё же… Как вы её укротили?
– Как говаривал удивительный персонаж из не менее удивительной книги: «Лаской, лаской. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом…»[10 - Фраза профессора Преображенского из романа М. Булгакова «Собачье сердце».], – затем О внимательно посмотрел в глаза собеседника и добавил спокойно и серьёзно. – Ну… И пистолет во внутреннем кармане.
Максим невольно окинул взглядом одежду О – карманов, в котором можно было спрятать пистолет, не было. Просторные лёгкие шаровары – их ещё называют «али-баба» – и такая же рубашка восточного фасона.
– Не понял… – удивился парень.
– Бамбарбия, киргуду![11 - Фраза из фильма «Кавказская пленница». Режиссёр Л. Гайдай, 1966 год. Там актёр Ю. Никулин перед Шуриком притворялся неким джигитом и говорил якобы на местном (кавказском) диалекте. Эти его слова актёр Ф. Мкртчян «переводил» так: «Если ты откажешься, они тебя зарэжут…», – и, зевая, добавлял. – «Шутка…».] – ответил О и, подняв палец вверх, добавил. – Там говорят, что если вы не будете понимать шуток – они Вас зарэжут.
– Шутка, что ли? – осторожно переспросил Максим.
– Шутка! Конечно же, шутка! Это же отдых! – и О посмотрел на него своим взглядом, после которого люди иногда принимали неожиданные для себя решения.
ГЛАВА 43
Встреча с Милой
Для многих на отдыхе принятие пищи – чуть ли не самое большое удовольствие. Его ждут и даже размышляют на тему: что же вкусненького предложат в следующий раз. А ведь система «всё включено» погубила не одну фигуру. Тем не менее, ужин – это ежедневное ожидаемое событие для отдыхающих. Выбрать место поприятней, попробовать почти всё…
Иначе – какой же это отдых!
Хотя О придерживался несколько иных взглядов на процесс поедания, ходить на ужин он любил. Еда является не просто частью культуры народа, она самая вкусная её часть. А кроме того наблюдение за типажами на отдыхе – вещь не только интересная, но и полезная для писателя.
Отведать блюда можно было и на свежем воздухе. Погода была замечательная, а воздух напоён южными ароматами. Пожалуй, уличных столиков было даже больше, чем в помещении. За одним из них сидела уже знакомая ему девушка и читала книгу.
О подошёл к ней и спросил:
– Вы позволите?
– Конечно, присаживайтесь, – девушка улыбнулась в ответ, видно, это была благодарность за «укрощение строптивой», что позволило ей не томиться возле стойки длительное время.
Дождавшись ответа, он сел за стол и поставил свою тарелку.
– Оно, конечно, свободных мест много, но хочется в хорошей компании, а ещё лучше – в очень хорошей. А читающий человек не может быть плохой компанией. Как вам книга? Хотя на отдыхе всё читается хорошо.
– Ну да, море, воздух… Но книга эта хороша и без этого.
– Понравилась?
– Да, хорошая. Читаю с удовольствием. Прямо спасибо написавшему её.
