Алерния. Орден

Её последние слова вызвали громкий хохот егерей.

– Так, хватит веселиться, – принял решение десятник. – Поедете с нами к графине. Там расскажете подробней о ваших делах.

Он разделил свой отряд, отправив большинство, включая Оззи с прихвостнями, по прежнему маршруту, а сам с одним из магов и тремя егерями повёл Вику и её соратников к тракту.

Сын мэра до самого отъезда буравил Вику ненавидящим взглядом, но нотки смятения она в его глазах заметила. Всё же наёмница Вика вела себя совсем не так, как та вьежская вежливая скромница Нелла. Чем Единый не шутит? Вдруг и правда сестра-близнец? Что вообще Оззи мог знать о семье помощника своего отца?

– У тебя сестра есть похожая на тебя? – с восторгом, но очень тихо спросил Алек, пристроившись сбоку от попаданки, умудрившись отжать от неё Эрну. – Такая же могущественная и красивая?

– Ещё лучше, Алек. Её зовут Таня. А Нелла – та немного другая. Отличается от Зены, королевы воинов.

Вика дурачилась. Настроение от предстоящей встречи с кузенами и Уранией поднялось до отметки «прекрасное», а от рандеву с соперницей Нальей ещё и получило характеристику «боевое».

Запутывать своих ближайших сподвижников – а Алек и Эрна ими уже, бесспорно, стали – Вика не собиралась. Но пусть привыкают к экстравагантности своей госпожи. А что касается остальных, то, уже спланировав покинуть в ближайшее время Вьеж, она решила максимально замутить и запутать всё, что было с ней связано.

– Ты всё время надо мной смеёшься, – грустно вздохнул Алек, – я тебя так люблю, а ты…

– Хватит, – поморщилась Вика. – Кто мне обещал больше на эту тему не заводить разговор? Да и не любовь это, мой друг, а влюблённость. Пройдёт. Надеюсь. Так. Мы подъезжаем. Эрна, готовься. Мне почему-то кажется, что сегодня ты ляжешь спать свободной подданной королевства Датор.

За половину лиги до тракта и без всякой магии, с помощью одного только носа, можно было определить, что вблизи движется большое количество людей, лошадей и повозок: дорожную пыль, поднятую ногами, копытами и колёсами, сносило как раз в ту сторону, откуда подъезжала попаданка со своим сопровождением.

– Нам надо проехать ещё вперёд, – сказал старший егерей, когда, выехав к тракту, они увидели пехотинцев графа Тонийского, идущих рядом с повозками, груженными припасами. – Наши там дальше, – он махнул рукой в сторону головы колонны.

– Слушай, десятник, – предложила Вика, – может, лучше сразу к виконтессе Урании?

– К герцогине? – хмыкнул десятник. – Ваши новости, конечно, интересны, и она наверняка захочет с вами поговорить. Но сначала вам придётся встретиться с нашей госпожой.

Уже не в первый раз Вика с некоторой досадой отмечала, что её соперница пользуется бесспорным уважением если и не у всех своих подданных, то у вассалов и военных точно.

– Как скажешь, уважаемый.

Глава 4

Графиню Налью Оминскую Вика видела не один раз. А вот сама ей представлена не была. Преимущества «Скрыта» позволяли попаданке со многими знакомиться в одностороннем порядке.

Но, как и при первой своей встрече с этой вертихвосткой, Вику вновь кольнуло чувство мелкой и постыдной зависти.

Казалось бы, Вике, такой могущественной магине, получившей к тому же максимальные боевые умения и навыки ассасинов, вселившейся в тело молодой и красивой девушки, пользующейся избыточно-навязчивым вниманием мужчин, – вот чему и кому ей можно завидовать?

Но всё равно это гадкое и не любимое Викой чувство при виде графини Оминской она в себе обнаружила вновь.

Привыкшая не оставлять в своих мыслях неопределённостей, попаданка уже проанализировала свои реакции и пришла к выводу, что, конечно же, дело вовсе не в том, что у Нальи более крутые бёдра и больший размер груди (это её преимущество вызывало у Вики лишь улыбку, девушка прекрасно знала, что мужчин привлекают не столько телеса), а в том, что графиня обладает тем, чего Вике будет очень сложно достичь – врождённым аристократизмом, который был виден в каждом её движении, жесте, слове или даже в изгибе одной из бровей.

Налья улыбалась, когда приподняла бровь, посмотрев на молодого раба, замешкавшегося подать гостье стул, но тем не менее парень побелел как мел.

Когда их кавалькада достигла колонны войска Оминского графства, армия владетелей уже остановилась на длительный отдых. До наступления сумерек было ещё больше трёх-четырёх гонгов, но руководство похода решило, видимо, что торопиться нет смысла – до Вьежа осталось около десяти лиг, и завтра войско ещё до полудня придёт к его окраинам.

Шатёр графини Нальи был разбит в центре поляны весьма споро. Так что, когда десятник доложил капитану о встреченных им наёмниках и о тех новостях, которые они привезли, то долго ждать приглашения в графский шатёр Вике не пришлось.

– Присаживайся, – пригласила графиня. – Вика? Мне правильно назвали твоё имя?

– Да, госпожа. – Вика тоже ответила улыбкой и, благодарно кивнув, села на неудобный стул.

Впрочем, у самой хозяйки шатра кресло тоже нельзя было назвать верхом изящества. С походной мебелью в этом мире дело обстояло совсем плохо.

– Мой командующий, говоря по правде, меня огорошил тем известием, что ты привезла, девушка. Правда или нет, я не спрашиваю – если ты и соврала, то иное скажешь только под кнутом моего палача. Но почему-то мне кажется, что это слишком грандиозно для вранья. К тому же ты миленькая, и мне не верится, что лгунья. Итак, поведай мне подробности.

Внешне Вика ничуть не изменилась, но внутри выбесилась капитально. К зависти и ревности добавилась злость на «девушку» и «миленькую». Сама бы посмотрела на себя графиня. Может, и не зря про Оминскую слухи-то по всему дворцу ходили. Хотя и Урания утверждала, что развратность Нальи – это плод злобных вымыслов, и у самой Вики, какое-то время наблюдавшей за жизнью двора, сложилось впечатление, что всё это банальное враньё, но дыма без огня не бывает.

Да и о чём говорить, если эта, строящая из себя не пойми что, едва скрывающая надменность аристократка затащила к себе в постель Дебора, который моложе её на четыре года, да к тому же приходится графине племянником. Креста на ней нет.

А ведь Налья предлагала попаданке дружбу. В то самое утро стрелецкой казни, то есть когда графине вместе с гленцами, благодаря помощи попаданки, удалось вырваться живыми и невредимыми из дворца. Ну, понятно, что дружба предлагалась не наёмнице Вике и не травнице Нелле, а магине Тень, тем не менее, предложение, как говорится, на стол было положено.

– Акулий Зуб был взят за одну ночь. Если говорить про саму твердыню. А в последующий день был взят под контроль и весь остров.

Вика уже с бо́льшими подробностями поведала адаптированную версию истории взятия Акульего Зуба, всё время своего рассказа присматриваясь к Налье на предмет возможного узнавания ею голоса магини Тени.

Заклинание «Скрыта» не обладало дополнительным эффектом изменения голоса мага, и Вика, растяпа, общаясь с людьми, этим не озаботилась. Так что графиня вполне имела возможность понять, кто сейчас перед ней находится. Вот только сможет ли? Всё же прошло больше пяти недель, да и общение тогда между ними было совсем коротким.

Какие-то мысли, видимо, в головке графини мелькали – слишком иногда задумчиво она посматривала на рассказчицу. Словно пыталась что-то вспомнить.

У Вики у самой так часто бывало, что она не сразу понимала, что привлекло её внимание или насторожило. Просто чувствовала или какую-то неправильность, или какую-то недоговорённость, или что-то не совсем обычное. И через определённое время она вдруг осознавала причину этих чувств.

Так что вполне может случиться, что Налья очень даже скоро начнёт подозревать, кто скрывался за личиной наёмницы-десятника. И тогда… А что тогда? Убить соперницу? Стать леди Макбет Вьежского уезда? А как потом Дебору в глаза смотреть? А она вообще своего виконта увидит когда-нибудь? И чем сейчас тот ловелас гадкий занят? Может, ему давно уже не нужны ни Вика, ни Налья? И вообще, здешним мужикам проще – вызвал к себе безропотную рабыню и получай удовольствие. А потом как ни в чём не бывало с наглой нагулявшейся рожей лезь к скромной земной девушке с признаниями в любви.

Или принять Нальино предложение дружбы? От этой снобки? Урания, и та в сто раз проще. Впрочем, последнее Вике было понятно – виконтессу Вьежскую свет так не травил, как графиню Оминскую, про которую навыдумывали всяких напрасных гадостей.

Вообще удивительно, как Налье удалось совсем не озвереть. Хотя что Вика о ней знает? Может, уже давно и озверела. Только маску носит. Вон раб у выхода из шатра, бедолага, чуть штаны не мочит при малейшем намёке на недовольство хозяйки.

– Удивительно и восхитительно. – Налья поднялась из кресла, сделав рукой жест, чтобы Вика продолжала сидеть, и прошла к оконцу, вырезанному в стенке шатра. – Впрочем, для магини Тень замок Акулий Зуб не был такой уж трудной задачей… А ты слишком молода для десятника, девушка. – Графиня повернулась и задумчиво посмотрела на рассказчицу. – Скажи, тебе самой довелось пообщаться с магиней? Ты понимаешь, про какую магиню я говорю.

– Нет, госпожа, что вы. – Вика всё же проявила вежливость и встала. – Кто я и кто она. И сразу вас уверяю, я не в курсе её дел с нашим командором. И почему она решила ему помочь. Что касается моего возраста… Тут я ничего не могу сказать. Командор Лагис счёл нужным доверить мне десяток разведчиков. Он в своём праве.

Налья какое-то время размышляла, поглядывая на Вику. Что уж там она надумала, графиня сообщить наёмнице не соизволила.

– Спасибо за интересный рассказ. – Налья вызвала стоявшего возле шатра одного из своих дружинников. – Он тебя сейчас проводит к Урании, – сказала она Вике, – Думаю, ей тоже будет интересно послушать про Акулий Зуб. Вот, возьми, – графиня протянула попаданке довольно крупный мешочек с монетами, – у виконтессы Вьежской наверняка ещё получишь вознаграждение. Иногда приносить интересные новости гораздо выгодней, чем махать мечом.

По размерам и весу местного варианта кошелька Вика мгновенно определила, что там медь, и едва сдержала презрительное фырканье. Вовремя сообразила, что это не графиня Налья скупердяйка, а она, обалдевшая от своих возможностей попаданка, избаловалась совсем.

– Благодарю, госпожа. – Вика поклонилась не менее почтительно, чем если бы это на её месте сейчас сделал любой другой солдат удачи.

Своих соратников она увидела возле одного из костров, окружённых любопытствующими солдатами Оминского графства.

Шквал вопросов, которыми были готовы заваливать воины графини своих гостей, сдерживался двумя офицерами, при этом присутствовавшими – лейтенантом и лейтенантом-магом. И правильно, негоже всякой солдатне знать то же, что и их госпожа. Что посчитают нужным до них довести – позже доведут. А пока пусть довольствуются скупыми фразами молодого дворянина и магини.

– Спасибо этому дому, пойдём к другому, – сообщила Алеку и Эрне Вика. – Теперь нас ждут у госпожи Урании. Вернее, наверное, ещё не ждут, но будут рады нас послушать.

Они вскочили на своих коней и в сопровождении двоих графских дружинников поехали в сторону центра растянувшейся на десяток лиг колонны.

– Я думала, кто-нибудь поймёт, что я беглая, – поделилась Эрна своими страхами, она быстрее всех поспешила убраться из окружения солдатни. – Лейтенант-маг, он так смотрел…

– Хватит уже трястись, Эрна. Была бы я мужчиной, я бы вообще с тебя глаз не сводила. Вон как наш друг с меня. – Вика дружески подмигнула едущему с другого бока Алеку.

– А? – встрепенулся он, поняв, что девушки что-то про него обсудили.

– Говорю, что ты скоро дырку во мне просмотришь. Стоит мне хоть чуть отвернуться, так ты опять на меня пялиться начинаешь. Слушай, Алек, это уже реально меня начинает напрягать. Будь осторожен. – Попаданка посмотрела на растерянное и расстроенное лицо молодого дворянина и, вздохнув, повернулась к Эрне. – Считай, что твоё бегство закончилось. Прямо здесь. Не веришь? Сама увидишь.

– Я тебе во всём доверяю.

– Ну и отлично. Так, похоже, что мы уже подъезжаем. – Попаданка заметила впереди огромный, больше Нальиного шатёр среди раскинувшихся по обе стороны от дороги бесчисленных палаток и наспех сооружаемых шалашей.

Вику ещё при первом взгляде поразило огромное количество ненужного народа в армейской колонне.

Раньше, читая книги про всякие фэнтезийные или не фэнтезийные войны, она представляла себе движение войск совершенно по-другому. Пусть не так, как маршируют парадные коробки по Красной площади – всё же Вика понимала разницу между парадным и походным строями, но хотя бы какого-то подобия военного порядка она ожидала.

Реальность оказалась совсем другой.

Во-первых, военных в колонне было не намного больше половины. Остальные – это крестьяне и рабы, исполнявшие обязанности возничих, конюхов, слуг, поваров и прочих, какие-то торговцы, ремесленники и даже большие компании разнообразных шлюх – от совсем молоденьких, почти девочек, до беззубых тёток, выглядевших словно старухи.

Во-вторых, солдаты не шли дружными рядами по дороге (самый центр тракта занимали вереницы телег и фургонов), а двигались по обочинам пешком или на лошадях, или ехали в повозках, часто вместе с девицами.

В-третьих, и на привал армия владетелей остановилась в таком же порядке, как и шла. Не было организовано никакого лагеря со рвом, насыпью, защитой из кольев и ровными рядами палаток. Именно так себе представляла армейский порядок Вика. Насмотрелась картинок лагерей римских легионеров или греческих гоплитов в школьном учебнике истории.

– Неужели это и правда случится? – под нос с надрывом произнесла Эрна. – И сегодня я стану свободной.

– Кто о чём, а вшивый о бане. – Вика ободряюще хлопнула соратницу по плечу. – Ты лучше полюбуйся на цыганский табор. Ты ведь не слышала ни про цыган, ни про табор, зато можешь понять, как это всё выглядит.

Эрна хотела что-то спросить, но не успела.

– Ждите здесь, – скомандовал дружинник и отправился к шатру Урании.

Вика, заметив, что её Сивка притомилась, незаметно «Малым исцелением» подбодрила и её, и лошадей Алека и Эрны.

Дружинник отсутствовал довольно долго, не меньше трети гонга – видимо, не один раз пришлось рассказывать удивительные новости, пока добирался до виконтессы Вьежской. Он наконец появился, и не один, а в сопровождении баронета Грания Тиста, двадцатиоднолетнего гвардейского лейтенанта-мага, хорошо знакомого Вике.

Влюблённый в виконтессу Вьежскую баронет был верен Урании и в пору её благоденствия, и во времена тяжёлых испытаний, едва не приведших к гибели признанной наследницы герцогской короны.

Похоже, эта преданность была вознаграждена, пусть и не ответным чувством любви – Вика сомневалась, что Урания решится пойти на мезальянс, к тому же в столь ответственный период, – но владетельными милостями наверняка.

Граний, идущий рядом с оминским дружинником, имел вид очень важный и надменный – Вика даже употребила бы эпитет «вельможный». Одетый в дорогой доспех из магического булата, он не шёл, а шествовал, высокомерно смотрел только перед собой, игнорируя почтительные приветствия вскакивающих перед ним солдат и низко кланяющихся обозных крестьян и рабов.

– Где тут эти вруны? – громко поинтересовался он у дружинника, демонстративно глядя мимо Вики и её товарищей.

– Гляньте-ка, – не выдержав, попаданка засмеялась – настолько ей показался потешным вид этого замечательного парня, которого она уже успела изучить ещё во Вьеже и в совместной поездке, – это откуда к нам такого красавца занесло? Зазнался, что ли, Граний?

Всю важность с лейтенанта-мага мгновенно сдуло, едва он наконец-то обратил взгляд на Вику и тут же её признал.

– Вика! Наконец-то! – На его лице, как и в старые добрые времена трёхнедельной давности, появилась светлая улыбка. – Мы тебя все заждались! Кузены твои места себе не находят, переживают. А госпожа герцогиня, – он тут же понизил голос, – даже отправила специально людей во Вьеж к тебе.

Под ревнивым взглядом Алека он попытался с Викой обняться, но та слезать со своей Сивки не поспешила, поэтому получилось довольно забавно – баронет обнял Викины бёдра.

– А чего это ты меня заочно вруньей обозвал? – поинтересовалась попаданка.

– Не бери в голову, Вика. Я ведь не знал, что это ты. Пошли к Урании, там всё расскажешь. – То, как Граний произнёс имя виконтессы Вьежской, и самодовольная улыбка, появившаяся у него на лице, заставили попаданку усомниться в своих мыслях насчёт осторожности её высокородной подруги – неужели этот счастливчик всё же залез к ней в постель? – Ты чего так смотришь, а? – Баронет что-то уловил во взгляде долгожданной гостьи и принялся осматривать свой сияющий доспех.

Вика соскочила с Сивки, взглядом приказав сделать то же самое Алеку и Эрне, и слегка стукнула кулачком в нагрудную пластину лат баронета.

– Пошли, красавчик. Не будем заставлять нашу повелительницу ждать.

Вика мысленно хихикнула, представив, какую загадку эта беседа задала окружающим. Долго теперь головы будут ломать над тем, что это за молоденькая наёмница так фамильярно-дружески разговаривала с самим баронетом Тистом.

Передав повод Сивки Алеку – подъезжать к шатру Урании верхом было бы слишком вызывающе, – она едва сдержалась, чтобы не подхватить баронета под руку. Вот, казалось бы, и обжилась уже в новом мире, и тело у неё теперь другое, а некоторые земные привычки давали о себе знать. И, кстати говоря, такое случалось с ней не так уж и редко.

– Знакомые всё лица, – прокомментировала Вика, когда из шатра им навстречу вышел барон Розенг Звор, второй из гвардейских офицеров, сопровождавших виконтессу Вьежскую во время её бегства из города. – Рада видеть тебя в добром здравии, капитан, – поприветствовала она его и тут же поправилась: – Ого! Полковник? Поздравляю. Правда рада за тебя.

С лицом опытного служаки произошли похожие изменения, что и недавно у Грания – высокомерие сменилось на удивление, удивление на узнавание, а узнавание на радость.

– Вика! Наконец-то!

– Вы с баронетом других слов приветствия, что ли, не знаете? – Вика обнялась с полковником. – Или так теперь положено встречать?

Барона виконтесса Урания почему-то повысила в звании, а Грания нет. Притом что баронет у неё явно ходит в фаворитах. Не хочет слишком его выделять? Неужели и правда всё так серьёзно? Вика в общем-то никогда не была моралисткой. Нравятся друг другу – пусть милуются. К тому же попаданка на собственном опыте убедилась, что даже «Малое исцеление» с её магической силой в состоянии делать молодую женщину вновь девушкой. Но знать обстоятельства жизни своих друзей и соратников она считала необходимым.

– Так, значит, это правда? Про Акулий Зуб? – продолжая улыбаться, спросил полковник. – Ну идём, расскажешь госпоже. Я даже её предупреждать не буду, что это ты приехала. Пусть, как и мне, сюрприз будет.

Барон Розенг пропустил Вику вперёд себя и зашёл следом.

– Это ты та самая наёмни… Вика! Наконец-то!

Будущая, а для многих уже и действующая, герцогиня Вьежская, словно девочка-простолюдинка, бросилась к гостье обниматься.

– Сговорились вы все, что ли? – засмеялась Вика, отвечая на объятия виконтессы своими. – Могли бы и другие слова подобрать.

Глава 5

Дела у будущей герцогини Вьежской шли совсем не так радужно, как хотелось бы ей самой и её подруге-покровительнице магине Тень.

Да, кроме окончательно определившегося на сторону отцеубийцы Дамана графа Араша, остальные пять высших владетелей герцогства, включая самых влиятельных и сильных графа Валирского и графини Оминской, поддержали права Урании на трон герцогства, при условии, что её мать, вдовствующая герцогиня Алира Вьежская, с этим добровольно согласится.

Но феодалы не были бы феодалами, если бы не воспользовались моментом и не захотели расширения своих прав за счёт уменьшения части герцогских полномочий и власти. Дело, ничего личного.

Самой существенной уступкой, на которую Уранию вынудили пойти (требование о которой с ласковой и лукавой улыбкой огласил в Омине граф Тонийский, очень старый и, по слухам, самый жестокий из владетелей Вьежских земель), явилось её согласие на беспошлинную торговлю графскими товарами во Вьеже. Ещё владетели выдавили из виконтессы права и на ведение войн, и на чеканку своих медных монет номиналом до двадцати энн, и на пятидневный бесплатный постой своих кораблей в гавани Вьежа, и на возможность содержать более двух регулярных полков. Но именно первая уступка серьёзно била по основам финансов герцогства.

Причём назвать владетелей обнаглевшими шантажистами было трудно – Вьежское герцогство в королевстве Датор оставалось единственным, где ещё сохранялся этот пережиток прежних времён, когда феодалы, помимо обычных городских, платили ещё и владетельные пошлины со своих товаров в герцогскую казну.

– Знаешь, я даже посчитала эти их условия в чём-то справедливыми, – сказала Урания, – и дала слово, что оглашу соответствующие указы в первый же день своего правления.

Когда первые ахи, охи, обнимашки, целовашки прошли, подруги сели за стол и виконтесса, вместо выслушивания истории разгрома Братства Люра, подробно рассказала о своих делах.

Беседовали они без посторонних – Урания распорядилась оставить их одних, – так что им можно было говорить обо всём откровенно.

– С пошлинами, конечно, ты поторопилась. Наверное. – Вика взяла с большого серебряного блюда приглянувшуюся кисть винограда и начала отщипывать от неё по ягодке. – Если честно, я в этой вашей, да и не только вашей экономике полный профан. Не, деньги считать могу, а всё остальное…

– Ну, не так уж всё и плохо, – улыбнулась Урания, глядя на вернувшуюся подругу полными счастья и надежд глазами. – Основные доходы герцогство имеет с океанского порта и с городских налогов, так что с протянутой рукой не пойду ни к кому. Твой подарочек мне убытков не намного меньше причиняет, – пошутила она, потрепав прислуживающую им Хенту за ушко.

– Объедает? – засмеялась Вика.

– Ага. Сколько ни давай, всё слопает. Но ты знаешь, она мне понравилась. Так что возвращать её я тебе и не подумаю.

Тринадцатилетняя девочка, купленная по случаю Викой во время их с Уранией поездки, настороженно украдкой посмотрела на смеющихся девушек и шмыгнула носом.

Слова виконтессы Вьежской о прожорливости маленькой и худенькой рабыни нисколько не соответствовали внешности Хенты, но Вика не сомневалась в их истинности – по своему опыту знала об удивительных способностях девочки непрерывно что-то жевать.

– Ладно уж, – великодушно махнула рукой попаданка, – дареное не забирают. Пусть остаётся у тебя. Теперь заживёт.

В первые недели своего пребывания в этом мире Вику довольно сильно коробило отношение к определённой категории людей как к скоту, притом что это отношение могло быть и жестоким, и добрым. Но она всё чаще стала за собой замечать, что начинает воспринимать это как естественное положение дел. Наверное, из-за своего изначального намерения не устраивать вокруг себя никаких революций.

По здешним меркам, судьба Хенты, ставшей служанкой самой Урании, считалась счастливой, и Вика могла за девочку только порадоваться.

– Вика, я ведь тебя хотела ещё кое о чём попросить. – Виконтесса немного смущённо кашлянула. – Я понимаю, что ты и так много для меня сделала, но понимаешь, во Вьеже Даман мобилизовал городское ополчение, а это, сама знаешь, почти полтора десятка тысяч вооружённых людей. Пусть до уровня мастерства дружинников или солдат они не дотягивают, но пятнадцать тысяч – это пятнадцать тысяч. Правда, я рассчитываю – и меня вернувшиеся из Вьежа разведчики в этом уверяют, – что больше половины, а то и две трети горожан-ополченцев от узурпатора переметнутся на мою сторону. Да, собственно, уже многие перешли. Тут ко мне даже сын мэра с друзьями приехал. Замечательный парень. Оззи зовут. Это всё только гарантирует мне победу, но не избавит город от разгрома. А он ещё не оправился от последствий мятежа Дамана. Вика, я, честно, люблю Вьеж, и мне не хотелось бы превращать его в поле боя. К тому же я тебе попозже расскажу про происки других герцогов…

– Глен?

– Как раз нет. С Гленом-то у нас, наоборот, всё спокойно.

Урания объяснила, что через графиню Налью удалось голубиной почтой связаться с правящей герцогиней Гленской. И хотя короткими посланиями невозможно было подробно обговорить сложные политические вопросы, но свержение Дамана, намеревавшегося убить её сына, правительница Глена, естественно, поддержала и пообещала не предпринимать против Вьежа в ближайшее время никаких агрессивных действий.

А урегулирование очередного конфликта между их герцогствами, разожжённого отцеубийцей Даманом, было решено провести на переговорах, после обретения Уранией всей полноты власти во Вьеже.

Зато остальные три герцога королевства явно решили погреть руки на бедах соседа. Ну, Вике, несмотря на её молодость, такое отношение было знакомо хорошо. Так что беспокойство своей высокородной подруги она понимала. Понимала, но лезть опять в разборки не хотела.