скачать книгу бесплатно
Егор так и не появился. Среди ночи я проснулась от лая за воротами. Из тёплой постели выбираться не хотелось, но я знала, что это Дружок. Он громко гавкал, привлекая к себе внимание. Пришлось выходить среди ночи на морозную улицу.
Увидев меня, пёс радостно завилял хвостом. Егора не было. Собака стояла у ворот одна.
– Дружок, а где Егор? – поинтересовалась у него.
Пёс прижал уши и заскулил. Неужели с Егором что-то случилось? Я забеспокоилась. Но Дружок не выражал волнения, быстро проскочил во двор, в свою будку, и захрустел собачьим кормом.
Ещё раз оглядела улицу, лес в ночи казался зловещим. Поёжилась, быстро заперла ворота и вернулась в постель.
Сон не шёл, а внутри поселилось волнение. Я ворочалась в кровати, вновь казалось, что Дружок лает, но во дворе стояла тишина.
«Где же ты сейчас, Егор?» – гадала я. Но следом аж подпрыгнула, потому что в комнате включились и свет в люстре, и ночник одновременно.
Я села на кровати, прищурилась, привыкая к свету. Потом огляделась, по телу пробежала дрожь. Хоть свет и горел, мне было жутко. Неужели, он услышал мой мысленный вопрос и решил ответить? Я старалась унять страх, уговаривала себя, что в гостиной спит Ульяна, во дворе Дружок, бояться нечего. Свет в люстре погас, но ночник остался гореть. «Опять проделки Егора», – нахмурились я. Ночник мигнул. Я вскрикнула и выругалась вслух:
– Ты издеваешься! Смерти моей хочешь?!
Ночник мигнул дважды.
– Ты что, мысли мои читаешь?
«Да» и тут же «нет».
– Это как? – хмурилась я. Ночник не ответил, я рассердилась. Егор опять напугал меня и снова начал этот разговор светом. Может, я правда схожу с ума?
Вообще, люблю разгадывать загадки, и чем сложнее задача, тем приятнее её решить, а Егор был сплошной головоломкой и головной болью в придачу. Он поставил передо мной уже кучу ребусов, на которые не находилось ответов, но зато всё больше разжигал интерес. Только я была не готова ломать голову среди ночи.
– Егор, если ты мне завтра же всё не объяснишь, я тебя убью!
Но в ответ свет в ночнике начал подрагивать.
– Это ты сейчас смеёшься надо мной?
«Да», – мигнул свет.
Надоел. Как же он мне надоел! Я отвернулась от ночника и накрыла голову подушкой. Тогда свет в комнате начал мигать с раздражительной частотой: включался, выключался, включался, выключался…
– Бесишь! Отстань от меня! – выдала я и накрыла голову ещё и одеялом.
Но потом пришлось всё-таки высунуть нос наружу, чтобы подышать. Свет в комнате уже не горел, остался блёклый огонёк ночника, и я смогла спокойно уснуть.
Ульяна уехала на следующий день. Она решила, что Егор ушёл и не вернулся из-за того, что я на него накричала, а ещё у подруги появилось ко мне недоверие, жаль, что вчера так и не удалось доказать, что это призрак.
– Кать, будь помягче с Егором, – посоветовала она.
– Я его вообще не трогаю, будь он неладен, – проворчала я, вспоминая его вчерашние проделки.
Ульяна усмехнулась:
– Всё ещё искрит, – она обняла меня на прощание. – Теперь твой черёд приезжать в гости. Буду ждать. Но если ты мне ничего новенького про Егора не расскажешь, можешь не показываться на глаза.
– Тогда я что-нибудь придумаю, – махнула я рукой.
Глава 11. Жалости нет
В этот раз я ждала Егора. Он настолько озадачил меня своими головоломками, что я думала о нём постоянно, хотела, чтобы он всё объяснил, даже спать стала хуже, размышляя над ответами.
После разговора с Аней я проверила все картины в доме, те действительно оказались его авторства. Причём Егор будто рисовал под интерьер, слишком хорошо рисунки гармонировали с цветами. Но больше всего мне нравилось полотно в спальне, это была зелёная рыба с огненным хвостом, длинными золотыми плавниками. Она выглядела довольной, будто флиртовала и что-то скрывала. Готовилась вот-вот уплыть, но её хотелось остановить, схватить за хвост и узнать тайну.
На других картинах изображались пейзажи: водопады, дороги, лес. Красиво. Можно было долго разглядывать мелкие детали, но не таилось там ничего необычного.
Егор появился внезапно, на третий день. Я уже успела провести закономерность: семь и пять дней, – раньше не ждала, поэтому удивилась, когда обнаружила его на кухне. Егор стоял, распахнув холодильник.
– Привет, – заметил меня. – Что есть вкусненького?
– Ничего, – буркнула я спросонья. – Сегодня в магазин собиралась.
– Опять на велосипеде? – ухмыльнулся он.
– На снегосипеде, – огрызнулась я. Как будто Егор не видит, что за окном выпал снег.
– Кажется, на чердаке были лыжи, но давно, – дёрнул он плечом и захлопнул холодильник.
– Пряники есть, – достала открытый пакет из шкафа. – Будешь?
– Да, – обрадовался Егор, налил себе чай и уселся за стол.
Я расположилась рядом с кружкой кофе. Он молчал, дул на чай, периодически поглядывая в мою сторону.
– Объясни мне все, – наконец, нарушила я молчание.
– Что именно? – а взгляд хитрый, лицо самодовольное. Он определённо что-то задумал.
– Что это была за азбука Морзе светом? Ты хотел что-то сказать?
– Напряжение барахлит, – пожал плечами он и отхлебнул из кружки.
– Сейчас у тебя что-нибудь будет барахлить, если не расскажешь, – я три дня голову ломаю над его загадками, а он дурака включает, будто не знает, о чём речь. – Ты со мной разговаривал, мигая лампочкой. Значит, что-то хотел сказать!
– Ты уже и с лампочками разговариваешь? – сдерживая смех, проговорил он.
Мне было не смешно, я сверлила Егора взглядом убийцы, как мне казалось. Молчала и не моргала, подозрительно прищурившись.
– Кать, не будь такой серьёзной, нужно быть проще, – улыбнулся он в ответ на мой грозный вид.
И правда, лучше бы с лампочкой разговаривала, толку было бы больше, и не так раздражала бы эта наглая ухмылка. Егор доел все пряники, откинулся на спинку стула и смотрел на меня.
– Не расскажешь? – ещё раз поинтересовалась я.
– Свет – это был я, – подтвердил он. – Этого тебе достаточно?
Пожалуй, придётся опять играть в «да-нет», вытягивая информацию.
– Недостаточно. Как и почему ты стал привидением?
– Если бы я знал, – фыркнул он. – Сам ищу ответы.
– Но кто ты? Сейчас же ты живой: ешь, пьёшь. Я тебя вижу, слышу. Как такое возможно? Как ты становишься живым? Почему появляешься то через неделю, то через три дня? Как управляешь светом…
– Катя, – Егор перебил поток вопросов и тихо заговорил: – Я не знаю, как это происходит, не могу проконтролировать и предугадать. Просто исчезаю и появляюсь. Но сейчас я живой, у меня бьётся сердце, циркулирует кровь, я дышу, чувствую и боль, и холод. Ты даже можешь увидеть меня онлайн, наведи камеру. Но записать голос, видео или сфотографировать не получится. То, что делаю я, видно только мне. Живу я так не больше суток, а потом среди ночи растворяюсь, как туман, становлюсь всё бледнее и бледнее и исчезаю.
– А что ты чувствуешь, когда исчезаешь?
– Лёгкость и… – он задумался. – …холод.
Похоже, Егор был не рад тому, что рассказал мне, он вдруг едва заметно нахмурился и поморщился. А я сдерживала лавину вопросов, обдумывая сказанное, хотелось ему помочь, опять стало ужасно жаль.
– Катя, ты дура! – внезапно грубо сказал он, нахмурился и вышел из кухни.
Я опешила. Не терплю оскорблений, они всегда больно ранят, особенно такие беспричинные, внезапные. И если раньше выходки Егора были какими-то детскими, он злил, дразнил, раззадоривал, но это больше походило на игру. То сейчас это было грубо, стало щемяще обидно. Я его пряниками накормила, а он меня дурой обозвал.
– Что я тебе сделала? За что ты так со мной? – догнала Егора в гостиной. Он присел у камина и укладывал в топку дрова, молча разжигая огонь. Игнорировал меня. Я вспомнила предположение Ульяны о том, что Егор – вампир, питающийся моими эмоциями, поэтому он специально злит меня. Разозлить не получилось, вот он и перешёл к оскорблениям. Тяжело это держать эмоции под замком, но я успокаивала себя, хотела во всём разобраться, а обида только мешала.
– Ты хочешь сделать мне больно, потому что питаешься моими эмоциями? – сыпала предположениям я. – Чем хуже мне, тем лучше тебе, так ведь? Я больше не поведусь на провокацию!
Я была тверда и решительна, полностью уверенная в своей теории. Странно, но, когда сказала ему это, стало легче, будто разоблачила убийцу, и обида и злость ушли в сторону, ведь ответ на его странное поведение нашёлся.
Огонь разгорелся, Егор закрыл камин экраном и сел на диван:
– Тепло, действительно стало тепло, – он смотрел на меня проницательно и долго, чего-то ждал. Я злилась. – Ох, сколько же у тебя негодования и обиды. В какой-то степени ты права. Только я не питаюсь эмоциями, я ими согреваюсь. Но, Катя! – Он вдруг встал, подошёл, крепко сжал мои плечи, слегка встряхнул и пристально посмотрел в глаза, в самую душу. Мне стало страшно от его взгляда – тёмные глаза засасывали в глубину. По телу побежали мурашки. – Я не переношу жалости к себе! Меня выворачивает наизнанку от твоих слёз и мыслей!
– От жалости? – я поморщилась. – Ты меня изводил, потому что я тебя жалела?!
– Да! – он отпустил мои руки и ушёл обратно на диван.
– Сразу бы так и сказал, – меня постигло разочарование, почему-то я думала, что всё гораздо сложнее.
Значит, Егор мучается, когда его кто-то жалеет. А как наверняка было тяжело, когда его похоронили, ведь после смерти близкие долго оплакивают умерших. Бедный Егор.
– Катя! – громко сказал он. – Ты невыносима! Я слышу каждую твою мысль. Прекрати меня жалеть! Вычеркни это чувство из своего сердца. Навсегда! Ненавидь меня, злись! Думай о том, что я мучаю твою бабушку, пугаю тебя по ночам! Только не жалей, прошу!
Глава 12. Тайны невидимого мира
Как я могла не жалеть его после сказанного, да у меня сердце кровью обливалось при мысли о том, что, мало того что Егор погиб, застрял между мирами живых и мёртвых, так ещё и страдает, если его кто-то жалеет.
– Зачем я тебе рассказал?! – он зажимал уши ладонями, тёр виски, пока я сидела напротив и просто смотрела на него. – Ты ужасна, Катя! Наверняка в детстве подбирала всех раненых и обездоленных котят. Откуда в тебе столько жалости?
Я не думала о нём, старалась не думать, но чувствовала боль на душе, тоску и горечь. Лучше бы и правда злилась, но теперь не могла.
– Я не собирала котят, – покачала головой. – Мама даже хомяка не разрешила завести. Егор, я хочу помочь.
– Не надо, – нервно затрясся он. – Одну ошибку я уже совершил, когда рассказал.
– Я не знала, что тебе так плохо, – поджала я губы.
– Теперь узнала и решила добить жалостью, – усмехнулся он. – Катя, пожалуй, самое время тебе в кое в чём признаться. У этого дома есть глаза и уши. Мои. Помнишь про песенки в душе, я слышал их все до одной.
Кровь хлынула мне в лицо. Стало ужасно стыдно.
– Ты?! Ты подглядывал и подслушивал всё это время?
С довольной ухмылкой он кивнул.
– Я тебя убью! Нет, правда убью! – вспылила я.
Он усмехнулся и сразу как-то приободрился:
– Отличный план! Попробуй!
– Я не могу тут жить! – вскочила и заходила туда-сюда. Осознать, что за тобой следят каждую минуту, казалось, хуже быть не могло. Но нет, могло, это узнать, что и мысли твои тоже на виду. Куда от него спрятаться в доме и как скрыть то, что творится в голове?
Егор спокойно наблюдал, как я в задумчивости расхаживала туда-сюда по комнате.
– Ты привыкнешь, – подал он голос и заставил остановиться.
– Как к этому можно привыкнуть?! Ты живёшь в моём доме, подсматриваешь, подслушиваешь, читаешь мысли. Тут, вообще, можно не сойти с ума?
– Из тебя выйдет неплохой параноик, – улыбался он. – Отменный.
Я выдохнула. «Катя, думай о еде. Что ты приготовишь на ужин», – повторяла, как мантру. Но Егор сидел рядом, и негодование внутри росло и просило выхода.
– Ты меня с ума сводишь! – не сдержалась я. – Меня в жизни никто так не доводил.
– Если будешь жалеть – буду доводить, – спокойно ответил он.
И правда, в кипящем возмущении не оставалось места для жалости.
– Так! – перевела я дух. – Я постараюсь тебя не жалеть, а ты уж будь добр не подглядывай в ванной.
– Что, и пение не слушать?!
– Нет! – насупилась я.
– Как же легко закипаешь – забавно тебя злить, – Егор чуть наклонил голову, разглядывая меня. Похоже, стоило рассердиться – и его настроение сразу же улучшалось.
– Ты правда энергетический вампир, – заключила я.
– Видимо, тебе не встречались настоящие вампиры.
