скачать книгу бесплатно
Взгляд упал на солонку.
Не раздумывая, Галка схватила ее и тряхнула в сторону Лешки.
Крышечка отлетела, и солевой заряд полукругом рассыпался по всей кухне.
Что-то треснуло, и замигал свет. В воздухе запахло удушливым чадом. Галку сразу же заколотило в таком ознобе, будто ее сперва окунули в прорубь, а потом оставили стоять в снегу. Накатила страшная слабость, все существо наполнилось какой-то далекой тупой болью.
Лешка исчез. И обстановка странно изменилась.
Галка неверяще уставилась на стол. Гречка в тарелках была вся покрыта пушистой плесенью. То же самое обнаружилось в кастрюлях на плите. Заглянув на буквально в обед сваренный суп, девочка еле сдержала рвотные позывы.
В холодильнике было не лучше. Там плесень уже отцвела, покрывая всю еду зеленой и серой гнилью.
Она что, и правда умерла?! Тогда где-то должно быть и тело. Галка в панике заметалась по квартире. Руки и ноги не слушались, было невероятно тяжело передвигаться. Предметы то приближались, то отдалялись, то и дело расплывались, как будто она никак не могла настроить фокус.
Чуть-чуть не добравшись до гостиной, девочка в изнеможении упала в коридоре. Сил больше не было. Ее окружила звенящая тишина. Глаза отказывались видеть что-то, кроме светлых и темных пятен. Звуки, запахи, все слилось во что-то серое и однородное. Весь мир стремительно схлопывался до одной маленькой точки в ее теле, где едва теплилась жизнь.
Галка прикрыла глаза. Может, если чуть-чуть отдохнуть, она через некоторое время сможет встать?
Она не знала, сколько прошло времени, когда в уши противно постучалось знакомое тиканье.
Девочка застонала.
– И зачем это было? – послышался укоризненный голос.
Лешка поднимал ее с пола.
– Я умерла? – слабо спросила Галка.
– Пока нет, – ответил сосед. – Еще немножко осталось. Если бы не этот фортель с солью, ты бы вообще даже и не заметила.
– Не надо, – прошептала девочка.
– Ты не бойся. – Лешка погладил ее по голове. – Я так же умер.
– Не надо, – снова всхлипнула она.
– Не бойся, – повторил сосед. – Нам будет хорошо вместе. У нас тут знаешь какая библиотека? Читать не перечитать. И твой телефон включать будем, фильмы смотреть. Тут теперь еще долго никто не появится. Я так злился, когда узнал, что мама продала квартиру. А теперь ее точно никто не захочет.
– Мама с папой меня не бросят, как твоя мама, – упрямо прошептала Галка. – Чем ты меня отравил?
– Ничем! – неубедительно возмутился Лешка. – Все в порядке. Тебе скоро станет лучше. Ты сама виновата. Мне приходится брать силу у тебя, чтобы ты могла меня видеть. И чтобы никого лишнего к нам не пускать. Ты бы и не поняла, что с тобой что-то не так. Все будет хорошо. Если бы не соль, ты бы и не заметила разницы. Не то что я. Дед отравил меня мышьяком. Я и не понял сперва, что умираю, пока он сам не сказал. Ужас как было больно. Тебе больно не будет, ты уснешь, а потом очнешься уже новой.
– Я не хочу. – Глаза защипало, но слезы не текли. – Я хочу жить.
– Все хотят, – холодно ответил сосед. – Я тоже хотел. А сейчас хочу хотя бы просто существовать нормально. Дед тоже жить хотел. Но не надо было меня травить. Тем более так. У меня еще оставались силы его с собой забрать. Здорово он болтался и хрипел, старый козел. И я тогда в первый раз почувствовал такую радость, такое освобождение! Я ни о чем не жалею. Если бы успел, я бы и маму забрал. Нельзя так, конечно, но она сама виновата. Наверное, потому я тут и застрял. – Лешка вздохнул. – Ну, ничего. Так даже лучше. Теперь мы будем вместе. Немножко осталось.
– Мама с папой… – начала Галка.
– Ну что ты заладила – мама с папой да мама с папой. Когда тут тебя мертвую найдут, их ждет веселая жизнь. Вряд ли они еще когда-нибудь сюда вернутся.
– Уйди, – прошептала девочка. – Уйди.
– Как хочешь, – обиделся сосед. – Только имей в виду, выхода у тебя нет. Все уже решено. У тебя процессы необратимые пошли уже. Позови, когда надоест дуться.
Галка прикрыла глаза. Когда она их открыла, Лешки уже не было. В голове сделалось ясно и трезво. Выхода нет. Папа говорил, что так не бывает. Что выход есть всегда, просто не всегда он нам нравится. У Галки был такой. И он ей совсем не нравился. Но он был. А вот время, похоже, шло на часы. И сил почти не осталось.
Лешка оттащил ее на диван, поэтому доползти до подъезда она не сможет – далеко.
Но до папиного походного рюкзака в спальне – вполне.
Путь занял километры. Галка ползла, теряла сознание, снова ползла… Застежки на рюкзаке, и в прежние времена тугие, сейчас превратились в китайскую головоломку. Хорошо, что жидкость для розжига папа хранил недалеко.
Плохо, что он очень плотно закручивал крышку.
Тогда Галка вытащила папин нож и просто проткнула пластиковую бутылку.
Попадая на себя, щедро облила пол, кровать и стены. Противно запахло химозой. Цепляясь за палас, девочка выползла в гостиную и набрызгала розжига на ящики с хламом. Нужно было спешить, пока не спохватился Лешка.
Оставалось только чиркнуть спичкой…
Галка бессильно засмеялась, уронив голову на пол. Путь до кухни она не осилит. У папы в рюкзаке могла быть зажигалка, до него ближе, но если ее там нет, все будет бесполезно. Все снова заволокло темнотой.
Очнулась Галка от того, что на ее лицо что-то противно капало сверху.
Открыв глаза, девочка увидела над собой деда. Капало у него из раззявленного рта. Галка содрогнулась от отвращения, а старик замычал и подобрал бутылку с розжигом. В ней оставалось немного, львиную долю извела сама Галка, часть вылилась на пол, пока она лежала без сознания.
– Гадина, – с ненавистью выдохнула девочка. – Сожгу вас обоих. Никому больше не навредите.
Безумно хихикая, старик выскочил из гостиной и запер дверь. Галка беспомощно приподнялась на руках. Ну вот, теперь бежать точно некуда. Что ж… Выход у нее все еще был. Выход для мамы и для папы. Может, и для проклятых безумных соседей, наверх или вниз, это уже решать не ей. Нужно только найти у папы спички. И молиться задохнуться в дыму до того, как начать гореть заживо.
Повторный путь до рюкзака она не осилила. Поднимала голову, роняла, пыталась подтянуться, но не могла. А ведь еще совсем недавно спокойно ходила и даже бегала. Или ей так казалось? Что за сила держала ее на ногах? Что Лешка сделал с ней?
Что-то грохнуло, и дрожь отдалась в полу. Галка прислушалась и поняла, что гул и треск раздаются не только у нее в ушах. Звук был реальным. Реальным и горячим.
Это был пожар. Похоже, дед спички нашел.
И тут же раздался свирепый крик, перешедший в хохот. Дверцы шкафов захлопали, словно сумасшедшие, стеклышки в них словно взорвались, обсыпая Галку острыми осколками.
Книги, чашки, блюдца и фарфоровые фигурки грохались в стены.
Громыхнуло еще раз, так сильно, что вышибло окна. Галка, почти погребенная под барахлом, вздрогнула и поняла, что по лицу бежит кровь. Дышать становилось все труднее, огонь гудел где-то совсем близко. По полу пополз едкий черный дым.
Девочка принялась выбираться из-под завалов.
Очнулась она, когда вокруг все уже горело.
Во рту и в носу пересохло, горло царапало словно колючей проволокой. Галка закашлялась, и от этого стало еще хуже.
В запертую дедом дверь колотили из коридора.
– Галя! Галя, ты там?!
– Леша! – попыталась крикнуть девочка, но вышел только какой-то надсадный сип. В горле заскребло еще больше.
В дверь снова грохнуло, еще сильнее, и она наконец-то поддалась.
Друг ворвался в комнату и вытащил Галку из-под тлеющих завалов. Кажется, он плакал от страха, на черных от копоти щеках пролегли светлые дорожки.
– Леша, – прохрипела девочка. – Помоги.
– Я не могу. – Мальчик зашмыгал носом. – Не могу, Галя. Весь подъезд в дыму, я ведь не смогу пройти, и тебе не помогу, и ты сама не сможешь уже. Прости! Прости-прости-прости!
Галка молча смотрела на него.
– Значит, мы теперь отправимся дальше, – сказала она наконец.
– Куда?! – заорал Лешка и от души залепил ей пощечину. – Куда дальше?! Мы могли остаться здесь! Навсегда! Теперь вообще ничего не будет, ничего!
– Я не такая, как ты! – с неожиданной силой отпихнула его девочка. – Я никого не убила! И ничего не боюсь! Не осталась бы я с тобой, понял ты? И ничего ты мне не сделаешь!
– Теперь вообще никого не останется! – Соседа затрясло от ярости. – Ты все испортила! Дура!
Девочка не отвечала. Она его уже не слышала.
Выхода не было. Его никогда не было: ни для него, ни для деда, ни для мамы. Но для Галки – был.
Лешка подхватил ее под мышки и потащил в сторону балкона, прямо по разбитому стеклу, через огонь. Хуже уже не будет.
Путь преградил ящик с елочными игрушками.
Лешка отпихнул его ногой, положил Галку и рванул балконную дверь. Торопливо разворошил блестящие стекляшки елочных украшений, достал Карацупу с Ингусом и сунул Галке за пазуху.
Носки на ней уже тлели.
Шестой этаж. Значит, шанс есть. Совсем небольшой, но есть. Хотя бы для нее.
– Леша…
– Галя, – он заглянул в ее мутные непонимающие глаза, – все будет хорошо. Ты только держись. Если встретишь маму, скажи, что я ее люблю.
– Нет, нет! – вяло забилась девочка, когда поняла, что он хочет сделать.
– Надо! – Строгий Лешкин голос одновременно вселял и уверенность, и ужас неотвратимости. – Или ты задохнешься дымом.
А потом он заплакал.
Галка потрясенно смотрела на него. Лешка крепко обнял ее, подпихнул к балконным перилам, а затем резко присел, схватил за ноги и скинул вниз.
Послесловие
Кисточка неловко сновала по завитушкам оградки, капая краской. Держащая ее рука была слабой, но упрямой.
Папа возил туда-сюда тачку, полную злющей выполотой крапивы.
Мама вскапывала землю в изголовье могилки маленькой лопаткой. Рядом в горшочках стояли фиалки и бархотки.
С небольшого деревянного креста улыбался мальчик в советской школьной форме.
Та самая фотография, единственное, что осталось после пожара. Она да елочная игрушка из серебряной картонки в виде пограничника с собакой.
С эксгумацией и перезахоронением был целый скандал, но папа все решил, и теперь Лешка лежал отдельно от деда, мучившего его всю жизнь и даже после. На кремации настояла мама. Ей так было спокойнее.
Они почти успели. Глядя, как дочь падает с балкона, мама чуть не поседела.
Галка переломала ноги, ребра и правую руку в двух местах, но выжила, и врачи давали хорошие прогнозы, несмотря на отравление, обезвоживание и крайнее истощение.
Обе квартиры выгорели дотла. Родители особо не переживали, потому что, как оказалось, дом попадал под программу реновации, и его все равно бы снесли через пару лет, а им бы дали другую квартиру в новом доме, лучше и больше. А пока они жили в хостеле, несмотря на гостеприимные уговоры Валеры. С ним все было в полном порядке. Пробиться сквозь барьер в объятую огнем квартиру он не смог, зато вызвал пожарных, и благодаря этому никто из соседей не пострадал.
Бабушка предлагала временно вернуться в Саратов и пожить у нее, места хватит всем. Да и нужно будет кому-то первое время ухаживать за ней и за Галкой, но пока вопрос откладывался до ее выздоровления.
Закончив красить, девочка положила кисточку в банку и утомленно откинулась в коляске.
Мама тоже уже закончила с цветами.
Папа принес из машины конфеты, сок и мешочек с зернами.
Возле могилки стоял маленький столик с лавочкой, и родители присели за него, разлив сок в стаканчики.
– А зернышки зачем? – спросила Галка.
– Чтобы птички прилетали, – ответил папа и насыпал немного на стол. – Ему не так одиноко будет.
Галка поежилась.
– Это просто такая традиция, – поспешила успокоить мама.
– Мам, пап, а вы читали «Мцыри»? Как думаете, что ему нужно было сделать, чтобы попасть туда, куда он хотел?
Папа задумчиво отпил из стаканчика.
– Ну, вообще есть такая особенность: когда человек идет вперед, не зная направления, он неосознанно забирает в сторону. И делает круг. Так что Мцыри нужно было взять камень. Если человек неосознанно отклоняется вправо, то тяжесть камня в левой руке тянет его в другую сторону и выравнивает направление.
– Поехали домой? – Мама зябко поежилась. – Завтра с утра к врачу, надо выспаться.
– Да, поехали, – поднялся папа. – Галя, подожди тут, мы вещи отнесем и заберем тебя.
Галка проследила взглядом за родителями, скрывающимися за поворотом. Папа вез тачку, а мама несла сумку с банками от краски и садовыми принадлежностями.
