скачать книгу бесплатно
– Что же, вы не настолько отсталые, как я думал. Ты знаешь нечто такое, что неизвестно мне. – Доменике задумчиво пробежался пальцами по моей груди. Чёрт, никогда не думала, что почувствую себя героиней похабного анекдота. – Потом ты расскажешь мне о том, чего достигли жители Терры. Так вот, я остановился на том, что энергия стала уходить. Я не мог с этим смириться, и зарылся в книги. Я изучил всё, что писали учёные о природе энергии и её проявлениях, и понял – чтобы выяснить, что происходит, нужно отправиться к Солнцу.
Ничего себе! Местная магия происходит от Солнца? Но как с этим согласуется то, что сначала они могли колдовать по ночам, а потом нет?
– Но как туда попасть? Я силён, но могу взлететь лишь ненамного выше самой высокой горы. Я уже почти поверил, что ничего невозможно сделать, когда в одной из старых книг нашёл рассказ о небесном страннике, посещавшем наш мир за двести лет до этого дня. Он пришёл не через портал, а упал с неба в огромной трубе. В книге не говорилось, что произошло с ним потом, и почему он не вернулся домой, но это и неважно. Примерно тогда же мой дед участвовал в перестройке дворца Совета и рассказывал о том, что под дворцом зачем-то создали огромное пространство, защищённое тысячами барьеров. Догадываешься, что там спрятано?
Да что там догадываться, история вполне очевидна. Инопланетянин или умер от незнакомой болезни или просто убит, корабль на всякий случай спрятали. Ничего нового. Homo sum[7 - Homo sum, humani nihil a me alienum puto. Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо.]…, как он есть.
– Корабль, на котором прилетел небесный странник. Так ты затеял это всё, чтобы добраться до корабля, слетать к Солнцу и выяснить, куда уходит магия?
– Да. – Доменике встал, пристально осмотрел меня и удовлетворённо кивнул. – Ты в порядке. Я думал, будет хуже. Если ты хочешь спросить, почему я не пытался законно получить доступ к небесной трубе, то отвечаю – я пытался. Большой совет отказал мне. Тогда я вспомнил о возможности созвать народное собрание. После этого меня и помогавшего мне Канделиуса изгнали из Новой Венеции.
– Почему? – Осознав, что платья поблизости нет, я постаралась как-то прикрыться ковром, на котором лежала. Можно было, конечно, спросить Доменике, но я решила не отвлекать его от рассказа. Вдруг вспомнит, что я задаю уже третий вопрос.
– Большой совет заявил, что мои идеи противны самой сути этого мира. И, что если такова наша судьба, то мы должны с честью вынести лишение магии. Трусы и глупцы! Неужели они не понимают, какой катастрофой это грозит нам всем?
Ну, если я правильно понимаю, что здесь завязано на магии практически всё, то Доменике прав. Новый каменный век им обеспечен.
– А теперь я пойду в портняжную лавку, а ты подождёшь меня здесь. Туника слишком сильно пострадала во время выброса.
Бенанданти ушёл, а я легла на спину и принялась бездумно смотреть в потолок. Ситуация требовала глубокого и всестороннего обдумывания, но, кажется, все мои мысленные силы ушли на разговор с Доменике. Так я и лежала, глядя в потолок и лениво скользя взглядом по изящным узорам, когда моей безвольно свисающей с ложа руки коснулись чужие пальцы.
– Это состояние называется ретрибутис. Использование слишком сильной магии всегда влечёт за собой расплату. Вставай, одевайся. Чтобы прийти в себя, нужно двигаться.
Я послушно поднялась, накинула на себя новую тунику, краем сознания отметила, что она почти впору мне. Доменике недовольно покачал головой, глядя, как я медленно иду к ширме.
– Надо было захватить какой-то еды. Сможешь изобразить из себя крайне эксцентричную особу? – Наверное, мой взгляд, брошенный на него через плечо, был достаточно красноречив. Доменике продолжил, не дожидаясь более конкретного вопроса. – Сильные бенанданти не используют руки и столовые приборы для еды. Если мы зайдём в трактир, то всем станет очевидно, что ты или слаба или вообще не умеешь управлять энергией. Никто не поверит, что я мог связаться со слабой бенанданти, и умный наблюдатель легко поймёт, что ты – иномирянка. А это грозит нам проблемами.
– И что делать?
– Изобразить крайне эксцентричную особу. Громко заявить, что цивилизация вырождается из-за того, что люди ничего не делают руками. Потребовать у слуг хоть какие-нибудь приборы.
Ну, это не сложно. Со мной учились несколько мажорок местного разлива, скопирую их поведение.
– Хорошо.
– Тогда бери меня под руку и идём. Сначала в трактир, потом к юристу.
Божественная комедия
За тот скандал в трактире, который я устроила, мама бы меня убила. Я презрительно высказывала официанту, что такие, как он, неспособные поднять руками даже вилку, – настоящий позор нации. Я фыркала и морщила нос в ответ на предложение принести мне что-то, что можно есть просто руками. Я требовала у Доменике немедленно уйти из этого места, где не могут как следует удовлетворить мои несложные пожелания.
Думаю, трактирщик и все официанты станцевали на радостях, когда мы наконец-таки покинули их заведение.
– Молодец. Даже посетители поверили в твой спектакль. Но тебя нужно срочно учить управляться с энергией хотя бы в мелочах. Творить такое постоянно нельзя.
– Ты совершенно прав. – Есть у меня несколько интересных предположений о том, что представляет собой ваша магия. И, если я права, то за пару недель я узнаю всё, что мне нужно, а потом скручу тебя, дорогой, в бараний рог. И сдам местным властям. Надеюсь, мне дадут выбрать внешний вид памятника и архитектуру дворца. – Мы можем начать сегодня, сразу после того, как подпишем договор?
– Я так и планировал.
Отлично. Свобода – моя и Террины – становится всё ближе. И да, пожалуй, я потребую в награду за спасение мира не дворец и не памятник, а корабль. И полечу на нём в космос, чтобы выяснить, что там происходит с энергией. Обидно попасть в магический мир, в котором внезапно закончилась магия.
– А ты расскажешь мне ещё о Террине? И о своих планах. У меня столько вопросов.
– Я же говорил, что расскажу.
Подписание договора заняло неожиданно много времени. Огромный лысый мужик в одной набедренной повязке дотошно перепроверял каждое продиктованное Доменике слово, каждую формулировку. Осложняло ситуацию то, что местная юридическая наука использовала очень много терминов, пришедших, судя по звучанию, из римского права, но изменённых в соответствии с местными правилами. И если к местной версии итальянского я привыкла быстро, то местную латынь понимала через раз. А юрист, имени которого я не запомнила, желал удостовериться, что я совершенно точно представляю, с чем соглашаюсь.
В итоге, когда мы вышли на улицу, Солнца уже не было. Пять мелких Лун висели на тёмном небе, мягко светясь оранжево-красным светом. Оригинальные у них тут спутники. Шагать приходилось осторожно, здесь улицы были вымощены самой настоящей брусчаткой, а освещения почти не было. Свечение спутников, да тусклые желтоватые окна некоторых домов позволяли видеть только смутные силуэты предметов. Прохожих на улице не было.
– Почему здесь так темно? Я помню, что Сегретта была освещена.
– Я уже говорил, что мы больше не можем изменять мир по ночам. – Идущий рядом Доменике запрокинул голову вверх. – Некоторые думают, что это было предречено ещё двести лет назад. И некое божество послало нам луны, чтобы мы не страдали в кромешной тьме.
– Но я точно помню, что в Сегретте был свет ночью. – Так спутники искусственные? И запустили их не местные жители. И произошло это тогда же, когда Террину навестили пришельцы. Всё интереснее и интереснее.
– Был. Я нашёл способ не терять силы ночью.
Кажется, мне в некотором роде повезло, и я буду учиться у гения.
– То есть, сегодня уже не будет уроков?
– Нет. И ужинать мы будем только хлебом и сыром. Возможно, ещё вином. Если я оставил запас в Доме Льва.
– Я так надеялась уже сегодня попробовать сделать что-то необычное. – Разочарование даже играть не пришлось. Чёртов юрист!
– Ты уже сделала. Я не забыл о том, как ты заморозила комнату. И о том, что тебе известно нечто, скрытое от меня. Сегодня мы поговорим об этом. А завтра и послезавтра отправимся в холмы, выслеживать Канделиуса. Заодно и попрактикуешься.
Хлеб и сыр Доменике купил у самого Дома Льва, в маленьком строеньице, похожем на земные киоски. Каких трудов мне стоило сдержаться и сразу не вгрызться в пышный ноздреватый хлеб! Утешало меня только то, что, придя в комнаты Доменике, мы сначала обязательно поедим, и только потом начнём разговаривать. Всё-таки есть некоторая польза от их архаичного этикета.
Утолив первый голод, я отпила вина, сложила руки на столе и принялась смотреть на Доменике самым восторженным взглядом, на который была способна. Неудивительно, что через пару минут он не выдержал и отложил в сторону недоеденный кусок сыра.
– Спрашивай. Но я разрешаю тебе прервать трапезу разговором в первый и последний раз.
– Как происходит перемещение? Почему здесь до сих пор никто не знает, что ты захватил Сегретту? Зачем тебе Канделиус?
Я задумчиво посмотрела на тяжёлый серебряный кубок, в который Доменике налил мне вина. Неудобная штука, всё-таки. Неужели они так и не додумались до бокалов?
– Канделиус мне не то чтобы нужен. Когда-то он был моим соратником в попытках призвать Совет к сотрудничеству. Потом нас изгнали: я отправился в другие миры, набирать армию, а Канделиус ушёл к вратам, ждать посланца с Терры.
– Почему он был так уверен, что посланец будет?
– Потому что не раз с Терры приходили люди, обладавшие огромными знаниями и умениями. И приходили они в тот момент, когда Террина нуждалась в помощи.
– Понятно. Так зачем мы примчались за Канделиусом в Новую Венецию? – Знал бы он, как забавно слышать такие эпитеты землянам от человека, способного телепортироваться. Стараясь не выдать своих истинных мыслей, я улыбнулась и отпила вина. Густое, плотное, очень ароматное, оно совершенно меня не впечатлило. Не люблю я вино, и всё тут. Сколько мама билась, чтобы привить мне вкус к благородным напиткам – вспомнить страшно. Но я была плохой ученицей, предпочитая всем напиткам лёгкие и сладкие асти[8 - Игристые вина, произведённые на территории итальянского региона Пьемонт, в области Асти.]. Эх, маму бы сюда, она бы оценила это вино. Кстати, интересный вопрос, откуда тут вообще виноград?
– Потому что он всё равно верен Совету и знает о тебе. А я не желаю, чтобы Совет узнал о твоём появлении.
– И… Что ты сделаешь с ним? Когда найдёшь.
– Пока не знаю.
Доменике мановением руки отправил остатки позднего ужина в угол, откуда тут же потянуло холодом. Кажется, я начинаю понимать, почему тут такая беда со знаниями о мире, а пришельцы с Земли кажутся обладателями великих знаний и умений. Кстати, о Земле.
– Доменике, а где моя одежда? Та, в которой я была, когда твои слуги поймали меня.
– Должна была остаться в той комнате, в которой ты спала. Я не приказывал убирать её.
– А они не могли сами решить прибраться? – Лишь бы смартфон был цел. Пусть я не смогу никому позвонить или выйти в интернет, или даже подзарядить его, но там загружено много книг, содержимое которых будет очень полезно здешним жителям. И мне, как источнику сакральных знаний.
– Нет. Ящеры – очень исполнительные существа, они не стали бы без приказа заходить в комнаты, где живут люди. – Доменике как-то по-особому посмотрел на меня и улыбнулся. Неужто я ему нравлюсь? Или в их культуре эти взгляды и улыбки что-то значат? Чёрт, я категорически не понимаю, по каким законам живёт мир, в который я попала, и вынуждена ориентироваться исключительно на слова интеллигентного и прекрасно образованного террориста и убийцы!
– О чём теперь…
Договорить Доменике не успел, ибо в дверь постучали. Точнее, на дверь обрушился град ударов, становящихся всё сильнее. Думаю, если бы мы были в прихожей, то видели бы, как дверь содрогается всё сильнее. Я поёжилась. Вот оно: кто-то узнал о непотребствах, учинённых Доменике в Сегретте, сообщил местным властям и его пришли арестовывать. Нет, оно, может, и неплохо, но как же я? Если Доменике схватят без моего деятельного участия, то плакали мои мечты о дворце, памятнике и доступе к кораблю.
Кажется, на моём лице отразилось что-то такое, похожее на испуг, потому что Доменике, проходя, легко сжал моё плечо.
– Сохраняй спокойствие, что бы ни происходило. Никто не станет связываться со мной ночью.
Конечно. Если в местном Большом Совете сидят не идиоты, то они уже продумали, как поддерживать порядок после исчезновения магии. И, уверена, о пищалях и аркебузах они не забыли.
Выходя, Доменике тщательно закрыл за собой дверь, так что разговора я не слышала. Разобрала только, что собеседником Доменике был сородич Канделиуса – эти мурчащие нотки ни с чем не спутать. Интересно, чем так сильно долбил дверь?
– Сон отменяется. Через два дня состоится праздник обручения с Терриной и «представителя одного из древнейших родов и его очаровательную спутницу», приглашают в качестве почётных гостей дожа. – Дверь буквально испарилась. Вокруг стоящего в открывшемся проёме Доменике уже сгущалось алое сияние. – Так же дож надеется, что мы окажем ему честь и проведём время, оставшееся до праздника, в его дворце. Старый мужеложец!
Шагнув в комнату, Доменике буквально подлетел к столику, осушил залпом кубок, а потом из всех сил смял тяжёлое серебро в руке. На пол осыпалась приличных размеров горстка серебряной пыли. Как мило. Кажется, он специально дал выход своей злости, чтобы не спровоцировать очередное обледенение. И это с учётом того, что я не владею секретом, позволяющим использовать магию ночью. Меня уважают!
– Откажись. Скажи, что мы очень заняты, заглядывали только ради контракта, и завтра отбываем в какое-то дальнее и нифига не исследованное место, искать каких-нибудь редких и неизученных тварей.
– Дожу не отказывают. А если я, – Доменике особо выделил «я», – отклоню приглашение, это будет сродни объявлению войны. Дож стар, но силён. Даже я не рискну сойтись с ним в открытом поединке.
О, я наконец-таки поняла, зачем Доменике понадобилась сложная схема с наймом ящеров и захватом городов. Мерзко, конечно, но оправданно.
– То есть, утром мы отправляемся во дворец, понятно. А почему сон отменяется?
– Я отправлюсь в холмы и попытаюсь телепортировать Канделиуса. Не хотел я этого делать, но придётся.
– Почему не хотел? Сложно?
– Он может не пережить принудительного перемещения.
Я украдкой посмотрела на Доменике. Неужели ему совсем не жалко старого знакомого, поддержавшего его безумное начинание? Но бенанданти выглядел полностью погружённым в себя, на его лице не отражалось ни грусти, ни сожаления. А чего я ожидала?
– Иди в свою комнату и будь там. Если будут стучать – не открывай. Я постараюсь вернуться побыстрее.
Доменике снова одарил меня непонятным взглядом, и уже собрался уходить, как меня осенило.
– Послушай, даже если кот скажет, что я иномирянка, разве ему сразу поверят?
– Нет. Но проверить, откуда ты родом, несложно. Ты совершенно не умеешь изменять мир.
– Так научи меня! Я очень быстро учусь, правда. Даже если у нас не получится – у тебя останется достаточно времени, чтобы поймать Канделиуса. Не с рассветом же нас дож ждёт. – Видя, что Доменике колеблется, я добавила. – И потом, глупо рисковать жизнью возможного союзника. Ты же не знаешь точно, насколько он верен Совету.
Теперь во взгляде Доменике появилось уважение. Отлично, кажется, я его убедила. А самое замечательное в этом то, что теперь Доменике просто придётся рассказать мне, как он ухитряется колдовать ночью. Как же вовремя дож прислал это приглашение!
– Это разумное предложение.
***
После получасовой лекции о том, как на магию влияет положение Солнца, звёзд и планет, я всерьёз засомневалась, действительно ли здешние жители пришли с Земли. Мы, не способные усилием мысли перемещаться и создавать стены, подобные гранталловой, за те же четыреста лет узнали о реликтовом излучении, термоядерных реакциях звёзд, гравитации и чёрных дырах, научились редактировать ДНК и ещё куче завораживающих вещей, о которых я не имею ни малейшего понятия. А они, не воевавшие, забывшие о том, что такое голод и короткая жизнь, всерьёз думают, что на Солнце живут Боги, дающие Террине свет и магию. Что Солнце, видимые звёзды, планета и спутники зародились из вселенского подобия космического молока, как головки сыра, а Боги – как черви в сыре. Теперь я совершенно точно знаю, чем займусь, когда узнаю, куда девается магия: открою школу и буду учить местных. Хорошо хоть печатать книги они уже умеют. Только для начала надо будет придумать, как заряжать смартфон, ибо я не помню наизусть всё, что написано в сохранённых там книгах.
– Так вот, теперь, когда ты понимаешь, откуда берётся магия, можно приступать к рассказу о том, как ею пользоваться…
Кажется, Доменике понял, что дальше он либо раскрывает свой секрет, либо отказывается от такого хорошего и разумного плана. Я не очень хорошо умею читать эмоции на лицах, но понять причину внезапного молчания, прикушенной губы и остановившегося взгляда смогла: бенанданти судорожно думал, может ли доверять мне. Ну же, давай, сделай правильный выбор.
– Придётся пожертвовать креслом. – Под пристальным взглядом Доменике кресло испарилось. Я снова почувствовала, как воздух в комнате становится гуще. Мда, надеюсь, магичка из меня выйдет лучше, чем распознавательница мыслей по лицам. – Обычно мы предлагаем ученикам поджечь что-то, но тебе явно ближе холод. Поэтому я хочу, чтобы ты заморозила вино в кубке.
Я наклонилась над столом, опершись руками на стол. Рубиновая жидкость, обрамлённая серебром, ждала меня, слегка покачиваясь. Смогу ли?
Рассказ Доменике о принципах использования магии изобиловал такими понятиями, как «максимальное сосредоточение», «отрешённость» и «единение с мирозданием» и мог бы без потери смысла быть перенесён в любую из земных эзотерических книжонок самого низкого пошиба. Я решила попробовать по-другому.
Вино – в сущности, та же вода. Лёд отличается от воды тем, что имеет кристаллическую решётку и иную скорость движения молекул. Если я сумею замедлить молекулы, и, возможно, подтолкну их к образованию кристаллической решётки, то вино замёрзнет. Можно, конечно, охладить кубок или воздух над ним, но мне это кажется более сложным способом.
Не успела я додумать мысль, как над вином зазмеился пар, а потом рубиновая жидкость стала прозрачным льдом с небольшими красноватыми включениями, и вылезла из кубка на несколько сантиметров. Причём воздух в комнате, как мне показалось, остался таким же плотным. И как я это сделала?!
– Ты… тты… – Доменике, кажется, в шоке. И что такого удивительного я сотворила? – Вино… в воду…
А, ну да, был же в христианстве такой сюжет, только с превращением воды в вино. Это я что, теперь в глазах Доменике – Антихрист? Неужели они тут до сих пор не додумались до органической химии? Ну ладно я – не сразу сообразила, что вино – водный раствор спирта, красителей и прочего. А Доменике, кажется, и не знал.
– Я не хотела, правда! Я сама не знаю, как так получилось! – Лучше прикинуться дурочкой. Кто его знает, может они тут тоже верят в Ад и чертей, и Доменике мне сейчас устроит полномасштабный экзорцизм.
– А ты сильна. И энергия почти не потратилась. – Доменике бережно взял в руки кубок и принялся вращать его, словно ожидая, что лёд – иллюзия, и от движения вино выплеснется на пол. Кстати, сотворить подобное было бы намного интереснее. Надо будет попробовать. – С-ветта-лана… Я начинаю верить в пророчество.
Если бы не мой недавний позорный прокол с интерпретацией его мимики, решила бы, что бенанданти ко мне клеится. Проникновенный взгляд, какие-то раскатисто-бархатистые нотки в голосе… Красавец-мужчина, террорист и маньяк в одном флаконе. И я всё ещё не забыла тюрьму, ванну и пренебрежительные высказывания о Земле. Но пока что – пока я всё ещё ни черта не понимаю, и не вернула себе смартфон – улыбаемся и строим из себя прилежную ученицу.
– Что ж. Думаю, если тебя попросят продемонстрировать умение изменять мир, ты справишься. В остальное время веди себя так же, как сегодня в трактире. Теперь спи, а я попытаюсь достать тебе приличную одежду.
Оказавшись у себя в комнате, я скинула одежду, легла на жёсткое ложе, прикрытое лишь тонким и не особо мягким матрасом. Надеюсь, во дворце дожа не так сильно любят истязать плоть, и я хоть немного полежу и посижу на мягком.
В «прихожей» хлопнула дверь, значит, я наконец-таки осталась одна. Подумать только, прошло всего двое суток с моего появления в этом мире, а я уже успела побывать и гостьей, и пленницей, и почти что добровольной ученицей. Интересно, как там мамочка с отцом? Вместе ли они, попали они в дружелюбный мир или нет? Есть ли там пророчество об их приходе, подобное здешнему? Эх, знай я, что они вместе – не волновалась бы: па – военный, умеет адаптироваться к любым условиям, и мамочку в обиду не даст.
И как там мой Конкистадор? Хорошо, не стала отдавать его в кошачью гостиницу, а подругу попросила поухаживать. Надеюсь, Криста додумается забрать кота к себе, после того, как увидит на ютубе ролик о нашем исчезновении. Я же помню, она всегда мечтала о мейн-куне.
Находясь в том, самом неуловимом, состоянии между сном и явью, я вспомнила каждого друга и знакомого, каждую улочку и каждый закоулок Новороссийска. Вспомнила, как отмечала день рождения на набережной, набрав себе и подругам мороженого в «Баскин-Роббинс». Вспомнила, как мы с Кристой и Элей гуляли по городу от памятника хамсе до «Малой Земли», и потом обязательно пили кофе в симпатичном маленьком кафе, притаившемся в одном из дворов.
Они снились мне всю ночь: знаки и символы мирной земной жизни, в которой не было ни Доменике, ни Канделиуса, ни восхитительно прекрасной и поразительно отсталой Новой Венеции. Кажется, это было прощание.
Дворец Пандоры
