banner banner banner
Бизерта
Бизерта
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Бизерта

скачать книгу бесплатно


* * *

На «Гневный» прибыл старший лейтенант Манштейн, командир эскадренного миноносца «Жаркий», и доложил командиру дивизиона о перипетиях, приключившихся с ним во время его перехода в Константинополь на буксире «Кронштадта». Выслушав его взволнованный доклад, Степан Петрович, знавший, что на миноносце находились и супруга командира с двумя дочками, участливо спросил:

– И как весь этот кошмар пережила ваша семья, оставшись на корабле без вас, Александр Сергеевич?

Тот благодарно посмотрел на капитана 1-го ранга:

– Спасибо за заботу, Степан Петрович, но все, слава Богу, благополучно обошлось. А сейчас я снова перевел их с «Кронштадта» на «Жаркий», на котором мы уже приступили к сборке машин и устранению повреждений, вызванных его столкновением с плавмастерской.

– Я рад за вас, а также за то, что наши женщины столь мужественно разделяют вместе с нами все тяготы, выпавшие на их долю. И это является порукой тому, что наше Отечество, в конце концов, возродится!

– Без этого, Степан Петрович, я не вижу смысла своей жизни!

И офицеры крепко пожали друг другу руки.

* * *

На совещании у командующего Русской эскадрой вице-адмирала Кедрова в начале декабря присутствовали командиры отрядов контр-адмирал Остелецкий, контр-адмирал Беренс, контр-адмирал Клыков и генерал-лейтенант Ермаков, а также командиры дивизионов эскадренных миноносцев и подводных лодок.

Командующий сообщил, что в результате переговоров главнокомандующего Врангеля с французским правительством 1 декабря 1920 года Совет министров Франции дал согласие на принятие Русской эскадры в порту города Бизерта в Тунисе, являющегося второй после Тулона базой французского Средиземноморского флота.

Все облегченно вздохнули – наконец-то решилась судьба моряков многострадальной Русской эскадры. Ведь у них теперь хотя бы на ближайшее время появилась какая-то определенность.

Далее адмирал отметил:

– Корабли эскадры будут покидать Константинополь в два этапа. Первая группа выйдет в декабре текущего года, а вторая – в январе следующего. Состав групп и маршруты их следования с указанием пунктов дозаправки углем, мазутом для больших миноносцев и дизельных подводных лодок, а также водой будут подготовлены штабом эскадры и своевременно доведены до командиров отрядов.

Кроме того, принято решение, что все группы русских кораблей, покидающие Константинополь, будут конвоироваться французскими военными кораблями.

В решении французского правительства также оговорено, что в Бизерту могут быть допущены только экипажи кораблей и члены семей их офицеров, а также воспитанники и преподаватели Морского корпуса с семьями и раненые. Семьи офицеров и преподаватели с семьями будут размещены на пассажирском пароходе «Великий князь Константин», а раненые – на одном из транспортов – после доставки на нем армейских частей в один из пунктов назначения, а именно в Галлиполи, определенный, как вы знаете, ранее.

Обязан предупредить вас, господа, что переход в Бизерту будет проходить в наиболее неблагоприятное время года, выбор которого, как вы понимаете, от нас не зависит. В связи с этим неизбежно возникнут определенные трудности для всех без исключения экипажей кораблей. А посему прошу вас довести это до каждого из их командиров для принятия соответствующих мер предосторожности.

Я, господа, довел до вашего сведения лишь общие положения решения французского правительства, связанного с ближайшим будущим Русской эскадры. Более подробно будете проинформированы начальником штаба контр-адмиралом Машуковым. Ему же зададите и возникшие в связи с этим ваши вопросы, которые, как я понимаю, неизбежны, а также и свои предложения по организации перехода эскадры в Бизерту.

Когда все присутствовавшие на совещании у командующего вышли из адмиральской каюты, к Степану Петровичу подошел командир дивизиона подводных лодок капитан 1-го ранга Погорецкий.

– Как настроение, Степан Петрович?

– Соответствующее тому, что наконец-то определилась судьба нашей эскадры. Ведь нет ничего хуже неопределенности.

Подводник согласно кивнул головой.

– А как настроение у команд миноносцев?

– Такое же, как, наверное, и у всех команд кораблей эскадры, – ответил Степан Петрович, несколько озадаченный его вопросом. – А в чем дело, Дмитрий Николаевич?

Тот вздохнул:

– Да в том, Степан Петрович, что многие члены команд подводных лодок решили остаться в Константинополе.

– Как же так?! – опешил тот. – Ведь перед эвакуацией из Крыма ни один из подводников не сошел на берег, несмотря на разрешение главнокомандующего. И мы, командиры надводных кораблей, белой завистью завидовали вам.

– И тем не менее это так, – развел руками Погорецкий. – Видимо, они не хотели оставаться под властью большевиков, а сейчас здесь, в Константинополе, решили покинуть наш дивизион. К тому же, как я понимаю, сказалась и неопределенность будущего Русской эскадры. Вот так, Степан Петрович.

– Вы, признаться, не только огорошили меня, но и расстроили. Ведь команды подводных лодок всегда были для нас, экипажей надводных кораблей, образцом сплоченности, – огорченно покачал он головой. – И что же вы собираетесь предпринять?

– Не препятствовать этому. Так как, по моему мнению, а также по мнению и командиров подводных лодок, лучше иметь небольшую команду, но такую, в которой можно быть уверенным.

– Разумное решение, – согласился Степан Петрович. – Из двух зол, как подсказывает многовековой опыт и как, кстати, учили нас и в Морском корпусе, всегда надо выбирать меньшее.

Командиры дивизионов в знак согласия пожали друг другу руки.

* * *

И как, спустя некоторое время, был поражен Степан Петрович, когда узнал, что командир дивизиона подводных лодок капитан 1-го ранга Погорецкий подал прошение об отставке, которое было удовлетворено. «Не перенес, стало быть, Дмитрий Николаевич свалившегося на него несчастья», – решил он. А на его должность по совместительству был назначен командир подводной лодки «Буревестник» старший лейтенант Копьев.

– Как прокомментируете, Владимир Аркадьевич, это столь неожиданное известие? – обратился он к старшему офицеру «Гневного».

Тот внимательно посмотрел на командира:

– Думаю, что Дмитрий Николаевич просто перестал верить в какое-либо будущее Русской эскадры.

– Похоже на то, – согласился Степан Петрович, решив не ставить в известность старшего офицера о разговоре, состоявшемся между ним и Погорецким. – Во всяком случае, он не так уж и далек от истины. К сожалению… – вздохнув, добавил командир.

* * *

– Мама! Мама! Папа идет! – радостно воскликнула Ксения, заслышав приближающиеся к каюте шаги.

– Ты так думаешь, Ксюша? – с сомнением спросила та, зная, что Степан Петрович был вызван к командующему на совещание, которое, по ее опыту, должно было бы длиться довольно длительное время. – Уж вроде бы как-то быстро.

Ксения с укоризной посмотрела на мать:

– Да я же, мама, узнаю шаги папы из сотен других…

Но тут дверь в каюту открылась, и в нее вошел улыбающийся ее хозяин. К нему тут же кинулась Ксения:

– Папа! Папочка!

Степан Петрович подхватил ее под мышки и притянул к себе, а та обвила его шею руками.

– Как же я рад видеть тебя, моя родная!

Ольга Павловна смахнула набежавшую слезу: «Какое же счастье, что рядом со мной Степа! Права все-таки была Мария: я же за ним действительно как за каменной стеной… Ведь именно на его плечи легли все заботы о нашей семье… Да еще на какие плечи!..» – тут же лукаво улыбнулась она своим чисто женским интимным мыслям. Она решила не спрашивать о причине его улыбки, зная, что тот и так все расскажет сам.

Степан Петрович опустил дочь на пол.

– Ну что же, дорогие мои, будем снова собираться в путь-дорогу…

– Это куда же еще, Степа?! – спросила Ольга Павловна с явной тревогой в голосе, смешанной с надеждой.

– В Бизерту, Оля.

Та непонимающе посмотрела на него:

– А это далеко?

– В Тунисе, на севере Африки, который сейчас находится под протекторатом Франции. Пожалуй, будет раза в четыре дальше, чем от Севастополя до Босфора. Одним словом, где-то около двух тысяч миль, – пояснил Степан Петрович.

Ольга Павловна озадаченно покачала головой, в то время как Ксения беззаботно заметила:

– Ну и что, папочка! Ведь нам было так уютно здесь в твоей каюте, даже и во время шторма. Так что преспокойно доплывем на «Гневном» и до этой самой Бизерты.

– Не радуйся так, Ксюша. – Та удивленно, с немым вопросом в глазах, посмотрела на отца. – Добираться до Бизерты вы с мамой будете вместе с семьями офицеров эскадры на пассажирском пароходе «Великий князь Константин».

– Почему, Степа? – охнула Ольга Павловна, страшась расставания с супругом.

– Это решение командующего, – коротко ответил тот голосом, исключающим какие-либо возражения по этому поводу. – А вот семьи офицеров дивизиона подводных лодок ввиду нехватки мест на «Константине» будут размещены на базе подводных лодок «Добыча».

Затем обратился к дочери и наставительным тоном произнес:

– И имей в виду, Ксюша, что моряки не плавают на кораблях, а ходят на них.

– Это как, папа, ходят? Ногами по воде, что ли? – искренне удивилась та.

Степан Петрович даже улыбнулся ее наивности.

– Все очень просто, Ксюша. Как принято говорить, корабли, на которых находятся моряки, не плавают по морю, а ходят. Только и всего. Но не вздумай сказать Павлику о том, что моряки, мол, плавают, – он-то уж, как мне представляется, более «доходчиво» объяснит тебе это совсем по-другому, – предупредил отец.

– Ты же ведь прекрасно знаешь, папа, что девочек не бьют, – обиделась на него Ксения.

– Почему же обязательно бить? Можно, к примеру, и дернуть за косичку.

– Вот это Павлик уж действительно сможет, – согласно вздохнула Ксения.

Ольга Павловна всплеснула руками:

– И он это уже делал?!

– А как же, мама, – ответила та, как о само собой разумеющемся, но, увидев ее расстроенное лицо, успокоила: – Не переживай так, ведь все-таки Павлик как-никак мой старший брат и вообще это же наши обыкновенные детские дела…

– Да какой же это Павлик-то ребенок?! Ведь он же кадет Морского корпуса!

– Вот и посмотрим, что он придумает на этот раз, – лукаво улыбнулась Ксения.

Ольга Павловна беспомощно посмотрела на супруга:

– Что же это происходит, Степа?! Ты-то хоть вразуми дочь!

– Зачем, Оля? – рассудил тот. – Могу лишь подтвердить, что Павлик уже действительно не ребенок. – Ксения озорно блеснула глазами. – Ведь в его годы Юрий Федорович Лисянский* уже был мичманом и вахтенным офицером, в то время как матросы вахтенных смен, которыми он командовал, были гораздо старше его, но им и в голову не приходило усомниться в его умении управлять многомачтовым парусным судном. Вот так-то, Ксюша!

Ксения завороженно слушала отца. Но она, как ни старалась, никак не могла представить брата в офицерском мундире.

– А когда, папа, Павлик тоже станет офицером? – с замиранием сердца спросила она.

Лицо Степана Петровича помрачнело. «Как объяснить этой девочке, моей любимой дочери, что уже нет того государства, которому беззаветно служил как я, так и мои предки? Поймет ли она, что этот ее невинный вопрос уже потерял смысл, так как у Русской эскадры, этого последнего остатка некогда могучего Императорского флота Российской империи, уже нет будущего? И что сейчас получение офицерского флотского чина – не самое главное в жизни Павла? И как это сделать так, чтобы, не дай Бог, не нанести душевную травму еще не окрепшему детскому мировоззрению ребенка, свято верящего в существование того мира, в котором он жил до сих пор?» Он посмотрел на Ольгу Павловну, которая, прикусив губу, тревожно смотрела на него, свято веря в то, что он, опора их семьи, примет единственно правильное решение.

– Я, Ксюша, к сожалению, не могу сейчас дать тебе определенного ответа на твой вроде бы и такой простой вопрос. – Та с нескрываемым удивлением посмотрела на отца. – Дело в том, что Морской корпус в настоящее время практически не существует.

– Как же так, папа? Гардемарины и кадеты, находящиеся сейчас на линкоре «Генерал Алексеев», есть, а корпуса нет?

– Как бы сказал твой дядя Андрей – убедительный аргумент, – улыбнулся Степан Петрович и, прикинув что-то в уме, решил сменить тему разговора, добавив: – Да ты его, пожалуй, и не помнишь?

– Ты что, папа! Ведь перед тем, когда мы собирались уезжать в Севастополь, дядя Андрей был у нас в гостях в Ревеле* и подарил нам с Павликом по целой плитке шоколада.

– Какое знаменательное событие! – рассмеялась Ольга Павловна.

Ксения укоризненно посмотрела на нее:

– А ты не иронизируй, мама! Когда ты с дядей Андреем и папой пила вино, то сама с удовольствием закусывала как раз тем самым шоколадом, который и принес он!

– Да разве я пила вино? – улыбнулась Ольга Павловна. – Просто лишь несколько раз пригубила бокал.

– Это так, мама, – согласилась Ксения, – но шоколад-то ты ела по-настоящему, как, между прочим, и мужчины!

На этот раз рассмеялся Степан Петрович:

– Эх ты, стрекоза, все замечаешь за мамой! Конечно, шоколад в военное время – лакомство. Но ведь дядя Андрей как-никак был контр-адмиралом, а посему и имел возможность достать столь редкий в военное время продукт.

Ксения вздохнула.

– А я, папа, между прочим, потихоньку рассматривала черные орлы на его золотых погонах.

– Почему? – удивился тот.

– Просто присматривалась к тому, как они будут выглядеть и на твоих плечах, – смущенно призналась она.

Степан Петрович многозначительно переглянулся с Ольгой Павловной.

– Были бы, Ксюша, черные орлы и на моих плечах, непременно были бы, уверяю тебя, если бы не эти большевики, будь они неладны… – вздохнул он.

– А тебе, папа, очень даже идут и погоны капитана первого ранга, – без тени сомнения уверенно сказала Ксения, увидев расстроенное лицо горячо любимого ею отца. – Ведь так, мама?

– Конечно, так, Ксюша.

– Спасибо вам, дорогие мои, на добром слове, – дрогнувшим голосом произнес Степан Петрович, тронутый их словами. – Но теперь дело даже не в этом.

– А в чем же тогда, папа?