скачать книгу бесплатно
– За отличные показатели в боевой и политической подготовке, активное участие в художественной самодеятельности подразделения… ПРИКАЗЫВАЮ: наградить лейтенанта Крутских Юрия Николаевича, а также фельдмаршала Кутузова Михаила Илларионовича, поручика Ржевского Дениса Давыдовича, товарища Бормана Мартина Гансовича и штандартенфюрера Штирлица Максим Максимыча… медалью «Молодой гвардеец пятилетки», почётным дипломом ВДНХ СССР, нагрудным знаком «Воин-спортсмен» первой степени и личным именным оружием – по пулемёту системы «Максим» образца 1910 года каждому. После чего… всех расстрелять на торце пирса… Приговор привести в исполнение немедленно… не отходя от кассы!
Окончив чтение, Кульков шумно высморкался в оглашённый приказ, сложил его вчетверо и бережно положил в нагрудный карман. Затем ещё плеснул в стакан водки, залпом выпил, икнул и радостно возвестил на всю площадь:
– Всем приговорённым к награждению собраться у кремлёвской стены и ждать дальнейших распоряжений! Прошу побыстрее, товарищи. Пулемётчик Ганс привёз новые диски! Вход на дискотеку свободный…
Перед мавзолеем и у трибун начинается какое-то движение. Вот мои любимые актёры Тихонов и Табаков остановились неподалёку и в экстазе трясут друг другу руки:
– Поздравляю, Штирлиц, с высокой наградой, поздравляю, дружище, – гнусавит Табаков голосом кота Матроскина, – вот видишь, Родина тебя не забыла… Высокая честь! Какая награда! Какой подарок! И в исполнение привести – здесь, у Кремлёвской стены, в самом центре России! Какая честь! Поздравляю! Заслужил, дружище, заслужил!
Тихонов скромно улыбается и чешет за ухом белого Бима чёрное ухо, прислонившего пятнистую голову к его ноге и радостно молотящего хвостом, как пропеллером.
– Ну что ж, пойду, пожалуй, – говорит Тихонов, – а то вдруг без меня начнут, неудобно как-то… Ганс вот диски, говорят, привёз… новые. Человек старался… Да, ещё… попрошу Вас, группенфюрер, передать привет всем нашим. Пастора Шлага найдите в горах и закопайте, то есть… похороните… с почестями, а бедняге Айсману – мои самые дикие извинения. Ну всё, пошел… Не поминайте лихом!
– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, – ехидно улыбаясь, выныривает из толпы Броневой-Мюллер…
На лобном месте вновь наблюдается какая-то активность. Вот Кульков, опорожнив одним глотком из бутылки остатки, приставил её как подзорную трубу и, прищурив один глаз, исследует Красную площадь. Вот он навёл свою оптику на меня и остановился. Вот он что-то говорит пулемётчику Гансу, указывая на меня пальцем, тот утвердительно кивает. Вот, недобро поглядывая, Кульков снаряжает лентой свой «Максим». Пулемётчик Ганс, напротив, пребывает в прекрасном расположении духа, подмигивает мне, делает рукой «но пасаран» и мило улыбается. На его пулемёте новый диск уже установлен, он равномерно крутится вокруг своей оси, и, словно с заезженной пластинки, сквозь шум жарящейся картошки, до меня доносится разбитная мелодия немецкой народной песенки «Ауффидерзейн майне кляйне, ауффидерзейн…».
И вот я с ужасом замечаю, что оба ствола направлены на меня и их чёрные зрачки смотрят прямо в живот. У меня на груди уже сверкают какие-то побрякушки (когда успели прицепить?), а из нагрудного кармана торчит картонка с надписью: «Почётный диплом».
Тут я понимаю, что награждение уже состоялось и сейчас произойдёт непоправимое… Я вскидываю автомат и, не целясь, начинаю стрелять. От грохота закладывает уши, дым застилает глаза, автомат в руках дёргается, как живой. У моих ног растёт звенящая горка стреляных гильз. Откуда-то доносятся истерические восклицания Кулькова:
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
