Как дышать в аквариуме (?)

– Валя, счастья тебе! Вы так смотритесь – прям как инь-ян. Такой день у вас! Алинку не узнать, красавица, вся сияет. Тебя поздравляли уже? Или в загсе? Леха, здорово! – кричали наперебой Андрей, Саня, Руслан.

Все, как один, были в белых рубашках, с букетами в руках и улыбались так широко, что можно было рассматривать их зубы.

– Здарово, парни! – жал руку и обнимался со всеми Леша. – Санек, красавчик! Нормально добрались? Кто не знает, это вот Алинки братишки – Богдан и Колька. Так, с девушек начну, это Анютка наша…

Валя смотрел, как сливаются две волны гостей, однако вид спешащей незнакомой женщины вернул в себя. На ее груди истерично подпрыгивал бейджик.

– Вы жених?

– Допустим.

– Нет, допускать ничего не надо, – посерьезнела она. Складки морщин под ее глазами были густо замазаны фиолетовыми тенями, отчего можно было подумать, будто ее избили. – Мне нужен Валентин Александрович.

– Я слушаю.

– Это вы, да? – и сразу продолжила: – У нас тут накладка вышла с расписанием, свадьба перед вами только-только подъехала. Они, видите ли, паспорт забыли. В общем, вам подождать придется. Алина Юрьевна попросила вам сообщить лично.

Она ждала какой-то реакции, но Валя задумчиво смотрел в сторону.

– В общем, тогда к полдвенадцатому, океюшки?

Женщина натянуто улыбнулась, отчего Валя подумал, что фиолетовые синяки вот-вот треснут и начнут сочиться тонкими багряными струйками.

– Валь, чё стало? – подошел Саня. – Чью-то мамашу обидел?

– Не переживай, Сань, не твою, – ухмыльнулся Валя.

Оба загоготали.

– Пошли накатим, – неожиданно предложил Валя.

– Давай, я из багажника ща…

– Да хорош эту лабуду разливать. Найдем что-нибудь приличное.

Саня озадаченно посмотрел на сбившиеся возле машин кружки гостей.

– Валь, как-то… – Саня неуверенно потер шею. – Ты ж жених, какая свадьба без тебя.

– Ну а ты ссыкло, как дальше жить будем?

Саня оторопел.

– Валь, ты чего? Ты чего говоришь-то?

Повернувшись, Валя зашагал в сторону смыкающихся многоэтажек. Торчать еще почти час под солнцем он не намеревался.

Двор вобрал его, будто глухая каменная чаща. Здесь в домах снова росли магазины, которые, как раковые клетки, размножились по первым этажам зданий. На другой стороне улицы виднелось бистро «С ветерком!».

Валя дождался светофора, как вдруг его догнал запыхавшийся Саня:

– Не, ну можно тебя одного оставить?

Веранда была занята, звучали разжигающие восточные мотивы, через густой дым персикового кальяна доносился запах шашлыка. Они прошли в дальний угол помещения и сели прямо под кондиционер.

– Две «Онегина» и хлеба, – едва взглянув на меню, произнес Валя, когда к ним подошла официантка с азиатской внешностью.

– Валь, ты уверен? – настороженно шепнул Саня. – Что, вообще, происходит?

– Друга ты теряешь, Сань. Хватит ныть и проводи его как следует.

Принесли водку. Выпив, оба замолчали. Валя любил сосредоточенно ощущать, как накатывает крепкое опьянение, для него это было похоже на мягкий удар волны при первом заходе в теплое море, хотя ни на каком море он не был. Ему вдруг вспомнилось, как вместе с Алиной они задумчиво смотрели телевизор. Ее голова лежала у него на коленках, он рассеянно гладил ее спину, наблюдая, как счастливая пара резвится на курорте. Внезапно оживившись, Алина заговорила, что очень хотела бы побывать на море, это ее мечта с давних лет, она лишь раз была в Анапе и ничего не помнит, кроме медуз, напоминающих целлофановые пакеты. Валя слушал краем уха, одновременно пытаясь понять: он не хочет именно на море или вообще не хочет никуда ехать. Ему было достаточно их диванного досуга, и тогда не было планов на что-то большее, потому что, если честно, планов у Вали вообще никогда не было. А сейчас, за столом, он будто бы почувствовал себя тем купавшимся парнем из сериала или фильма, и море приятно облизывало его тело, Вале нравилось это состояние, и ему стало все равно, есть ли кто рядом с ним. Главное, что сейчас он более-менее счастлив, а что ему думалось раньше, перестало иметь значение.

– Валя. Валь! Ну хорош дуриком прикидываться. Ой. Ну!

Подняв голову, он увидел тормошившего его Саню.

– Да что с тобой… Ух. Ведешь себя… – выпятив грудь, еле сдерживал икоту друг. – Может… Может, расскажешь, что происходит?

Валя пригляделся к Саниному длинному, похожему на сапог носу.

– Слышь, ты когда-нибудь был на море? – с трудом выговорил он. – Я имею в виду… Вот прям… В натуре, да?

– Ну и чего там? Какое тебе море? Давай колись, я же вижу, что-то не так.

– Сань… Я даже на море не был. Я, кроме своего гребаного города и этой… Этого… Больше ничего… – он оттер пот со лба. – Понимаешь? А дальше что? Дальше?

Саня пристально вглядывался в Валю, чьи длинные волосы сбились на голове в разоренное гнездо.

– Так, Валь, эка тебя по жаре нахлобучило. Давай, мне звонят вон. Девяткина беспокоится.

Он достал стрекочущий телефон, но Валя его резко перебил:

– Я не люблю ее.

Икнув, Саня вытаращился на друга:

– Кого?

– Алинку.

– Какую?

– Федотову, какую.

– Нашу?

– Ну.

– Свою жену?

– Она мне еще не жена.

Затянулась пауза. Валя молча крутил в руках пустую рюмку. Саня так и сидел, замерев с жужжавшим в руках телефоном.

– Так… Ты не любишь Алинку, – тупо повторил он. – Свою жену.

– Ну…

– Сегодня же свадьба. Сейчас прям.

– Ага.

Саня почесал голову и открыл было рот, но к столику подошла официантка.

– Могу забрать? – спросила она, указывая на кожаную папку для расчета.

Валя молча расплатился. Они посидели в тишине какое-то время.

– То есть ты… Ты не любишь Алинку, – снова повторил Саня.

– Да ты заманал уже одно и то же долдонить! – недовольно воскликнул Валя, размашисто ударяя пустой рюмкой по столу. – Тупой, как табурет.

– Слушай, друг… Я вот сколько тебя знаю… таким вижу впервые. Валька, это нервы, бля буду, нервы. Ну телепает тебя, так это нормально. Ик. Ты не бузи. Пошли к гостям, до тебя дозвониться не могут.

– Я мобильник и не взял. Сань… Может, и люблю, просто не ощущаю. Я не знаю. Да никто не знает, – Валя поднял плавающий уставший взгляд на друга и спросил, тихо и как-то обреченно: – Чё делать-то?

Вновь зажужжавший телефон будто выхватил Саню из транса. Он каркнул в трубку пару фраз, взглянул на Валю, что-то задумчиво прошлепал губами и, убрав мобильный, наконец выдавил:

– Нам типа пора уже.

Валя рассеянно кивнул. Пошатываясь, они вдвоем направились к выходу.

– Хорошего дня, приходите еще, – попрощалась довольная официантка.

– Хазёсего дня, плиходи пятлица, ми-и-исьте-е-ер, – передразнил Валя.

Девушка, покраснев, отвернулась.

К загсу шли быстрым шагом, не говоря ни слова. Саня, видимо, напряженно пытался что-то сообразить, поэтому громко сопел. Валя то сжимал, то разжимал челюсть. С кем угодно можно было бы поговорить, но только не с этим тормозом – он название учебных предметов-то запомнить не может.

– Валь, – наконец произнес Саня. – Вот насчет того… Ну, в ресторане этом. Ты…

– Расслабься, Сань. Я че-то перегнул, – беззаботно кинул Валя и хлопнул друга по плечу. – Нервяк, сам понимаешь. Всю ночь не дрых, загонялся.

– Нервяк? Ты же…

– Да просто вырвалось, не парься.

– Ну лады, – Саня ухмыльнулся, уголок его рта пополз вверх, будто карабкающаяся по лицу гусеница.

Возле загса толпилась их свадьба, гости крутили по сторонам головами и оживленно переговаривались.

«Идут! Вон они, идут! Вон жених! Идут!» – послышались голоса, и часть толпы вытянулась навстречу Вале гигантской клешней, вот-вот готовой раздавить его.

– Ну здрасьте-мордасьте, нашелся!

– А мы уж подумали, сбежал молодой, хе-хе.

– Все в сборе, можем начинать.

– Валечка, ну ты где! – воскликнула выбегающая Алина.

Она придерживала пышное платье и мелко-мелко семенила ему навстречу.

– Все хорошо, Алин, – он обнял ее и крепко к себе прижал. – Просто прогуляться отходили.

Прильнувшая к его груди Алина подняла голову. Валя тотчас отвел глаза.

– Вы что, пили? – тихо спросила она. – Валь, водку пили?

– Так, молодые! Мо-ло-ды-е! – послышался громкий, скрипучий, как несмазанные петли, голос. К ним приблизилась знакомая размалеванная дама. – Жених нашелся? Невеста? Ну, за мной, поживее.

Алина с тревогой обернулась на идущего позади Валю и поджала губы. Тот сделал вид, что ничего не заметил.

Вот они молча стоят, взявшись за руки, перед двойными пластиковыми дверями, за которыми расселись собравшиеся. Скрипучая женщина вытянулась у стойки и что-то объясняет гостям, дирижируя руками, нетерпеливый мальчик Коля ждет, когда можно будет распахнуть двери, фотограф беспокойно носится из одного угла в другой. Обжигающий пузырь перегара внутри Вали разросся настолько, что казалось, вот-вот лопнет. Пошатываясь, он перебирал Алинины пальцы, гладил ее лакированные ногти и медленно увязал в собственном тупом равнодушии.

Да, Валя помнил, как выбирал кольцо, точнее, он как-то раз просто зашел купить в торговый центр кроссовки и от нечего делать решил прицениться в ювелирном. Тогда он уже порой думал о браке, потому что все вокруг об этом говорили, и он сам не находил причин не жениться на Алине, тем более она все чаще начинала как бы вскользь говорить о семьях и детях. Его что-то внутренне торопило, будто бы это ускользало между пальцами, и Валя, подумав, решил: в семейной жизни, в принципе, нет ничего плохого, ведь они и так встречаются уже несколько лет, только живут не вместе. С тех пор вид торгового центра, мимо которого он проходил каждый день, вызывал ассоциации лишь с обручальными кольцами, а мысль о женитьбе стала более навязчивой. Алина во всем всегда была идеальна, и вдруг мысль потерять ее после трех лет отношений стала казаться тяжелой. Она сама то и дело рассказывала о выскакивающих замуж подружках, иногда после этого искусственно затягивая паузы, а Валя думал о том, как съехать на другую тему. Но, значит, время пришло – однажды он зашел и купил кольцо, просто, вот так.

«Ну мало ли», – повторял Валя сам про себя по пути домой, сжимая в кармане пакетик с бархатной коробкой.

Он отчетливо знал, что собирается сделать предложение через полгода в кругу друзей на ее дне рождения, потому что тянуть больше нельзя. И когда Валя, что-то проговорив, неуверенно опустился перед потрясенной Алиной на колено, то грянул такой оглушительный гам, что он чуть было не вскочил на ноги, забыв дождаться ее ответа. А сколько потом выпили! И как брали кредит через Лешиных родителей… Все это было с Валей на самом деле, но в то, что ему вот-вот предстоит сделать сейчас, никак не верилось. Они могут быть одеты как жених и невеста, Алина может держать его за руку, и зачем-то нарядившиеся гости в зале тоже могут сидеть, даже может грянуть Мендельсон из ниоткуда, как некий розыгрыш, – Валя все это допускал, но вот подойти к стойке, за которой сейчас беззвучно раскрывала рот женщина, обменяться обручальными кольцами и заключить брак – нет, это невозможно. Этому никак не случиться, поэтому нужно стараться быть спокойным.

Истерично взвизгнула и запела скрипка, двери распахнулись, однако ни Валя, ни Алина не сдвинулись с места.

– На торжественную церемонию бракосочетания приглашаются Пепеляев Валентин Александрович и Федотова Алина Юрьевна.

По залу разлеталась гремящая какофония марша, гости с любопытством оборачивались на стоящую в дверях пару, а Валя словно прилип к красной ворсистой дорожке. Собравшиеся смотрели то на них, то на женщину за стойкой.

– Прошу, Валентин Александрович и Алина Юрьевна! – громко, с напускным выражением повторила женщина.

Маленькие пальчики крепко сжали его руку. Повернув голову, Валя встретился с тревожным взглядом Алины. Она так же глядела на него, когда тот чего-то недоговаривал или избегал разговоров: развернувшись вполоборота, слегка склонив набок голову, вкрадчиво заглядывая в глаза, будто пытаясь увидеть в их глубине что-то.

– И? – растянулись ее губы в немом вопросе.

Знает ли она?.. Да откуда ей.

Играл марш. Гулял сквозняк, парусами раздувались занавески. Женщина за стойкой вытянулась по струнке, как часовой, подняв голову и сжимая в руках папку. Рыжим светом, будто испариной, обливалась висящая под потолком люстра. На стульях, совсем как люди, сидели десятки баранов и нетерпеливо ерзали задами в предвкушении скорого пира. Валю пробрало до мурашек. Все кончено. Он обречен. Эта мысль, как ни странно, сначала выбила его из колеи, а затем укрепила: раз выбора нет, то не над чем думать. Он сделает то, чего от него ожидают, но не ради них, не ради ее бабушки, даже не ради Алины, а потому что сейчас нельзя остановиться. Пробежав глазами по первому ряду, он увидел Игоря Яковлевича. Тот смотрел на него спокойным, уверенным взглядом, едва заметно качая головой.

Передернув плечами, он взял Алинину дрожащую руку и бодро повел ее за собой в середину зала.

– Валь, что происходит? – едва успевая за Валей, тревожно шепнула она.

– Уважаемые жених и невеста, дорогие гости! Мы рады приветствовать вас на церемонии регистрации брака, – поглядывая в папку, заскрипела часовой. – Сегодня важный и торжественный день – день рождения вашей семьи. Сердца молодых, оплетенные…

Валя не слушал и, переминаясь, разглядывал двуглавого орла над головой женщины. В животе тянула изжога.

– …зависит ваше счастье, счастье вашей семьи, ведь именно это и делает наш мир прекрасным. Самое главное – будьте терпимыми, и тогда любовь и уважение пребудут с вами всегда. А сейчас наступает самый торжественный момент: перед государственной регистрацией брака я обязана вас спросить, является ли ваше желание стать супругами взаимным, искренним, независимым. Прошу ответить вас, невеста.

– Да, – тихо выдохнула Алина.

– Ваш ответ, жених?

– Да, – не медля ни секунды, выпалил Валя.

Услышав, как Алина перевела дыхание, Валя крепче сжал ее руку.

– Ваше взаимное согласие в соответствии с Семейным кодексом Российской Федерации дает мне право зарегистрировать ваш брак. Приглашаю вас поставить подписи.

Свадебный марш смолк, почему-то заиграла музыка из «Титаника». Будто бы и никаких мыслей – он поставил росчерк легко, беззаботно, словно его просили расписаться за доставку. Следом Алина мелко вывела свои инициалы. Вот и все. Как прививка, после которой Валю отпустило.

Из ниоткуда появилась подушка с вросшими обручальными кольцами. Регистратор что-то начала говорить о традициях, но Валя, не дожидаясь, быстро обручился с Алиной. Стоило ей взять кольцо, как оно прыгнуло из ее пальцев и звякнуло где-то в углу. Музыка стихла, из первого ряда тотчас выскочили несколько человек, Алина, прикрыв рот ладонью и зажмурившись, не смела шелохнуться. Валя вдруг громко расхохотался.

– Так… Ну, всякое бывает, – сдержанно прокомментировала ведущая церемонию. – Невозможно совсем без заминок, знаете ли.

Раскрасневшейся Алине подали кольцо, та, ни на кого не глядя, под тихий ропот быстро обручилась с Валей.

– В полном соответствии с Семейным кодексом Российской Федерации ваш брак является зарегистрированным. Объявляю вас мужем и женой!

Повисла пауза. Он хотел было притянуть к себе Алину, но та, уклонившись от его губ, подставила лишь краешек рта. Раздались и стихли неуверенные хлопки.

– Гости, а что же вы сидите? – проскрипела женщина, разводя руками. – Поздравляйте молодых!

Людской поток омыл пару, отовсюду в лицо им полезли букеты и руки. От горячих запахов мутило, Валя еле сдерживался, чтобы не начать всех расталкивать.

– Так, ну вы аккуратнее, аккуратнее! Встаньте в ряд, задавите молодоженов, – раздался голос Игоря Яковлевича.

И действительно, выстроилась цепочка гостей, которые терпеливо ждали своей очереди обняться и сфотографироваться. Валя усмехнулся, глядя на все это. Он не знал и половины из них, Алина никогда про них не упоминала.

– Валентин, будьте счастливы, – тряс руку пожилой усатый мужчина, изо рта которого пахнуло молоком. – Берегите Алиночку, она у нас одна, красавица.

– Спасибо, дядя Вить, – лепетала все еще красная Алина.

– Поздравляю, такой день у вас! – размашисто тряс руку Валин тезка.

Он вроде бы был чей-то родственник с Алининой стороны. Тощий, хлипкий, с маленькими плечами, в очках, с выпирающей парой кроличьих зубов. Его лоб усеивал созревший урожай прыщей, а залысины вымывали остаток похожих на плесень волос.

– Вы… Вы просто… Ну… Да, в общем, всего вам. – Затянув нижнюю губу под зубы, он гоготнул и удалился.

– Валька, Алечка, как же я, блин, рад! – лез обниматься Леша. – Вы такая пара… Классная! Блин, мужик… Я тебя вот такого помню, нас же с тобой куда только ни носило… Вот, блин! Всегда все для вас сделаю! В любое время – обращайтесь!

Фотограф расстреливала их из фотоаппарата, как из ружья. Подошли одногруппники, еще пара общих знакомых, Алинины подруги или ее родственники. Из своего круга Валя почти никому не сказал, что собирается жениться, потому что от свадьбы, как он тогда думал, ему была нужна только Алина, а все остальное – это для нее, это про нее и он взял с Леши слово, что тот никому ничего не скажет.

– Ты давай не сачкуй! – хлопнув по плечу, напоследок подбодрил друг Лешу.

– Валентин.

Что это?

– Валя.

Услышав знакомый голос, Валя резко обернулся. По спине пробежали мурашки.

– Прими наши поздравления.

Перед ним стоял взрослый короткостриженый мужчина в коричневых очках, с пышным букетом, одетый в рубашку и потертые джинсы. На его мизинце сверкал перстень. У Вали перехватило дыхание.

– Ты… Ты… – побледнел Валя. – Как… Как ты…

Его вдруг осенило:

– Леха! Вот с-с-сука!

На них оглянулись стоящие в дверях гости.

– Давай хоть сегодня без скандала, – перебил его мужчина, подходя ближе. В его голосе ощущалась спокойная холодая уверенность, которая, казалось, могла остудить любой вспыхнувший скандал. – Мы к тому же проездом. Ты хоть нам ничего не сказал…

– Да ты кто такой, вообще?! – сорвавшись, заорал Валя, ладони сами собой сжались в кулаки. – Кому «нам»? Чё тебе говорить, а? Так, а ну, на хер пошел! Понял?

Кругом все притихли и молча наблюдали за происходящим. Оторопевшая Алина замерла с букетами в руках. Мужчина не отводил взгляда от Вали.

– Подстригся бы хоть перед свадьбой, мальчик, – раздался женский голос откуда-то сбоку.

Поодаль стояла молодая длинноволосая блондинка в красном платье. Ее вид окончательно вывел Валю из себя.

– Как! И она здесь? Ты сюда припер эту… эту… – он направился было к девушке, но мужчина преградил ему путь. – Слышь, уйди. Отвечаю, я тебе двину ща, если не выметешься. Слышишь?

– Так! Это что такое?! – возмутилась пришедшая в себя регистратор. – Я сейчас охрану вызову!

– Кость, я тебе говорила, что не стоит, – раздался голос блондинки.

– Все нормально, мы уже уходим… – мужчина посмотрел на Алину: – Примите мои поздравления. А приметам не придавайте значения.

Он протянул цветы Алине, но та не шелохнулась. Тогда мужчина положил букет на стойку, огляделся и вышел из зала. Следом за ним быстро исчезла блондинка.

– Валите на хер! Усекли? – крикнул Валя во весь голос и ударом смел оставленные цветы на пол.

Перепуганная женщина выбежала из зала. В исступлении он начал топтать букет, раскидывая вишневые головки роз по помещению.

Когда подошла охрана, Валя примирительно поднял руки.

– Вы что себе позволяете, молодой человек? – возмутилась регистратор, стоявшая позади двух пожилых охранников. – Это кто так себя ведет, вообще? А ну, сейчас же покиньте помещение!

Сплюнув, Валя вышел на улицу.

Плавленый день стекал медленно и неохотно. Здания тонули в духоте полуденного солнца, жара усердно душила улицы, казалось, под городом работает конфорка. Расстегнув мокрый пиджак, Валя вышел из загса и сразу направился мимо гостей к разговаривающему по телефону Леше. Тот, заметив друга, махнул рукой, мол, позже. Валя одним движением вырвал телефон и кинул через ограду. Ошарашенный Леша уставился на Валю.

– Ты чё?! Да ты чё?! Это по работе! – взревел он.

– Ты его сюда привел? – Валя с силой тряхнул друга за грудки. Выпучив глаза, Леша стал брыкаться и отталкивать Валю плечами. – Ты ему ведь сказал?

– Придурок, на хер трубу отобрал?

«Валя!» – послышался истошный вопль Алины и женские визги: «Мальчики, мальчики!»

– Кто тебя за язык тянул, ну! И не увертывайся мне тут, слышишь?!

– А ну, пусти, дебил! Руки! Руки, я сказал! Пьяный, что ли? – порывался вырваться Леша.

Валя почувствовал, как его оттягивают за плечи, и напоследок успел пробить под Лешины ребра. Захрипев, тот осел на колени в поднятую пыль.

– Пошел вон отсюда, – переведя дыхание, Валя закашлялся.

– Ну-ну, вы чего, перепили уже? – вмешался подбегающий тамада. – В порядке? Жить будет. А ты чего тут? В себя приди, алё, весь день как на иголках!

Руки дрожали, но Валя, хоть и не сразу, успокоился. До него донеслись громкие всхлипы неподалеку – на лавочке он увидел Алину в окружении подружек. Заметив Валю, она зарыдала еще громче.

– Уйди, прошу, – отворачивая лицо, плакала Алина. – Уйди.

– Алина, мне… – приблизился он.

– Валь, ну что за дела! – набросилась на него Настя. – Совсем с катушек съехал? Может, тебе вообще домой поехать?

– Ты… Ты… – давилась слезами Алина, размазывая под глазами тушь. – За что ты… Вот так ко мне…

Валя подошел к ней и, крепко обняв руками припухшее лицо, прильнул к ее солоноватым губам. Та, вздрогнув, напряглась, а затем с дрожащим стоном обвила его шею.

– Алин, прости, – пробормотал Валя. – Я… Я… Теперь все будет хорошо.

Вытерев слезы о его плечо, та робко подняла голову.

– Валечка, ты любишь меня? Любишь?

Черные пятна под глазами делали ее жалкой и безобразной.

– Люблю, – сказал Валя, оттирая пальцами тушь с ее щек.

– И я тебя люблю. Валь, почему все… все так плохо сегодня?.. Почему…

– Ну-ну, все хорошо. Давай приведи себя в порядок, сейчас фотографироваться едем, – гладил ее плечи Валя, искоса наблюдая за опирающимся на друзей Лешу.

Все расселись по машинам, жених и невеста разместились на заднем сиденье подъехавшей белой ауди, где были заранее приготовлены шампанское и пакеты бутербродов. Пожилой водитель попросил «не крошить булки», поскольку убираться, кроме него, было некому.

Понемногу Алина развеселилась. Они пили шампанское, целовались и, смеясь, обнимали друг друга.

– Ай! Не надо, я разолью сейчас!

– Да мы вытрем, уплочено. Лучше иди-ка ко мне, вот та-а-ак…

– Валька, ну осторожней! Ай, нога! Я тебя не узнаю прям. То на людей прыгает, то хохочет.

– Это не я, это друг его на тебе женится.

– Что за друг еще, а-а-а? Ну уж не-е-е-ет!

– А вы кто, вообще, мадам, кстати? Я вас первый раз вижу. Вы моя невеста? Точно? А?

– Ну Ва-а-аль!..

Смеясь, Алина будто бы забыла, что еще полчаса назад растирала слезы, Валя даже видел пятна туши на ее платье. Его вдруг накрыло какое-то странное состояние беззаботности, захотелось жить сиюминутным моментом, целовать эту девушку. Его жену. Валя перевел взгляд на обхваченный кольцом палец. Может быть, он даже ее любит, ему же с ней хорошо настолько, что не хочется другую. Вдруг все же любовь? Наверняка это и есть пик тех сильных чувств, которые он может испытать.

Будто нарочно, Алина крепко к нему прижалась и прошептала что-то очень сладкое, неимоверно приторно-ласковое, неуместное. До тошноты. Валя, сжав зубы, смолчал. Может, и это нормально. Может, и его отец когда-то говорил маме…

Он резко оттолкнул от себя Алину.

– Да что с тобой?! – воскликнула невеста. – Ты можешь объяснить? Или так и собираешься…

– Ничего, – отвернулся к окну Валя.

Теперь они молча ехали по городу. На блатной мотив радио пело о береге счастья и пристани любви. Водитель то и дело косился на них в зеркальце.

Кортеж остановился возле стелы с вечным огнем. Из багажника достали еще теплого шампанского с бутербродами, и, пока гости выпивали, Валя с Алиной поплелись фотографироваться.

– Молодые, не кисните! – подбадривала девушка, размахивая руками, как парковщик. – Сюда, сюда. Понимаю, жарища сегодня, но давайте встряхнемся. Жених, ну! Встаньте у огня!

Валя попытался привлечь к себе Алину.

– Это что еще за новости? Алин, обнимитесь, ну ёперный театр!

– Давай хотя бы для фотографий, – шепнул ей Валя.

Алина посмотрела ему прямо в глаза. Впервые Валя разглядел в ее чертах не ласку или робость, а холодный упрек, почти граничащий с неприятием.

– Ты обещаешь мне, что мы поговорим? Обещаешь?

– Обещаю.

– Когда?

– Поговорим. Я же сказал, обещаю.

Поджав губы, Алина подала Вале руку.

– Ну улыбнитесь, молодые! – щелкала их фотограф. – Валь, расчешись… Есть расческа у кого?