Алгоритм. Рассказы

Валера встал на край обрыва и победно улыбнулся.

– Стой! – Кир, разрываемый человеческими чувствами и прямой логикой машины, рванул к ведомому.

– Я смог! – воскликнул парень. В его усталые глаза сияли искренним детским восторгом. Он выглядел счастливым, шагая в бездонную пропасть.

Кир опоздал на долю секунды. Его металлические пальцы, звякнув, сжали воздух в миллиметрах от руки Валеры.

Молодой пилот, раскинув руки, молча летел в недра чужой планеты, а на лице его застыла блаженная улыбка.

Казалось, все звуки стихли. Повисла невыносимая, буквально звенящая тишина, способная свести с ума. Лучше бы он кричал, звал на помощь, хоть как-то проявил страх и отчаяние. Возможно, тогда бы мозговой чип Кира смог воспринять эту смерть. Но сейчас процессор искал логику в поступке пилота. Это не смерть в бою, не жертва во имя великой цели, даже не несчастный случай, просто добровольное лишение себя жизни.

По отношению к военному лётчику процессор стал расценивать этот поступок как предательство. Мозговой чип начал перегреваться.

Киру пришлось вернуть баланс в работе кибернетических и биологических систем. Сразу же в душе защекотало чувство победы. Он на вершине! Теперь королевство его!

«Какое, к чёрту, королевство! Эта планета – братская могила!» – логика чипа холодным душем окатила пилота. Головная боль накатила с новой силой.

Из жерла вулкана раздался мелодичный и очень приятный звук, манящий и такой желанный. Звук, который пилот при помощи мозгового чипа, сразу же окрестил «Зов».

– Ну же, остался последний шаг, – голос мага прозвучал прямо за спиной. – Ты у цели, мой король!

Кир развернулся, вскинув автомат. Волшебник довольно улыбался.

– Как ты это сделал? – спросил пилот.

– Что?

– Заставил всех их умереть здесь?!

– Я не заставлял, – возмутился старик, – они сами пришли. Я лишь указываю дорогу.

– Зачем?!

– Все биологические виды мечтают о счастье. Но ищите вы не там, оно скрыто внутри вас. Я показываю вам то, что вы хотите. Но стать абсолютно счастливыми вы можете только таким способом.

Старик продолжал мило улыбаться.

– Что это? Излучение? Газ?

– Ты уже подобрал слово – «Зов». Ментально – энергетическое поле планеты. Оно воздействует на сознание живых существ. Оно же позволяет материализовать что угодно из твоей памяти, но реальное лишь для тебя. Обычно этого времени хватает, чтобы сделать человека счастливым.

– Кого ты сделал счастливым?! Ты убил их всех!

– Разве? Я вообще не могу физически воздействовать на вас. Меня, вроде как, и нет. Я лишь фантом, дух планеты, её разум, если хочешь.

– Разумная планета?!

Старик секунду подумал, качая головой, и ответил:

– Если совсем просто, то – да. Много тысяч лет назад мирианы – народ моей планеты, люди, слабые как вы, устроили капище на этой горе. Они приходили молиться и приносить жертвы, сбрасывая людей в вулкан. Это продолжалось долгие тысячелетия. Я стал осознавать себя и свою суть, научился владеть собой. Погода, растительность, животные, всё постепенно подчинилось мне. Я давал мирианам всё, чего они просили, искренне желая, чтобы они стали счастливы! Я создал для них идеальные условия, но с каждым разом они хотели всё больше. Люди стали проводить ежедневные жертвоприношения. Они сбрасывали в вулкан сначала десятки, потом сотни и тысячи человек. Мне было жаль их, и я придумал «Зов», делая их смерти желанными, а последние мгновения абсолютно счастливыми. Тогда я и понял, именно так и достигается ваше счастье. Я окутал «Зовом» всю свою поверхность, миллионные реки паломников потянулись сюда, пока абсолютно все мирианы не стали счастливыми.

Кир, опешив, смотрел в глаза старика, самозабвенно рассказывающего, как он уничтожил целую расу.

– Посмотри вокруг! – воодушевлённо продолжал тот, – все они погибли либо абсолютно счастливыми, либо в борьбе за это счастье! Это же лучше, чем погибать за чужие интересы, идеалы или какие-то ценности! За что ещё вам умирать, как не за счастье?

Пилот устало опустился на камни. Ресурсы организма, работавшего на пределе возможностей, пусть и при помощи имплантов, расходовались крайне быстро. Головная боль дополнилась гулом и шумом в ушах. Планета продолжала атаковать человеческое сознание, пытаясь подчинить его.

– Знаешь, я не философ, – выдохнув, заговорил Кир, – но думаю, истинное счастье – это путь к цели, сама дорога со всеми трудностями и препятствиями. Чем сложнее и дольше путь, тем дороже и желаннее цель. Лишив людей права выбора и подменив их желания своим «Зовом», ты сделал их ещё более несчастными. Никто не вправе решать за человека, как и когда ему становиться счастливым. Вот в этом наша суть! И падая в пропасть, все эти люди проклинали тебя и твой «Зов»!

– Ты зря сопротивляешься, – сменил тему старик, – тебе не устоять, никому не устоять. Откройся мне и увидишь, как легко тебе станет. Боль уйдёт! Ты станешь счастлив!

– Ага, я сейчас видел одного счастливого парня, но он не успел поделиться радостью – вниз сбросился! Что-то, кажется мне, в мечтах он не так представлял себе своё счастливое будущее!

Человеческая часть Кира, несмотря на контроль тела множеством кибернетических систем, устала бороться. В глазах потемнело, звуки стали отдаляться, пульсирующая головная боль молотом стучала по вискам. Он терял сознание.

– Ты спросил, ради чего человеку умирать? Ну вот тебе мысль – чтобы уберечь других от встречи с маньяком планетарного масштаба!

Уже на грани беспамятства Кир отдал последнюю команду мозговому чипу, радуясь тому, что это устройство всё-таки плод труда военных кибернетиков.

Перейдя в режим «зомби», чип полностью забрал управление организмом, фактически умертвив поражённый чужой планетой разум. Теперь он стал машиной, выполняющей последний приказ человека.

Киборг активировал открытый канал связи на всех доступных частотах и стал транслировать сообщение:

– Внимание! Говорит капитан-лейтенант Хромов, военно-космические силы Российского Содружества. Планета опасна! Высадку не допускать! Планета подлежит уничтожению! Внимание! Говорит капитан-лейтенант Хромов…

Он молча встал, игнорируя болтливого старика, и стал спускаться с горы. Теперь он будет идти столько, насколько хватит мощности внутренней батареи, ни на секунду не переставая выдавать в эфир это предупреждение.

Даже после смерти у него была цель – уберечь людей от обманчивых чудес этого ужасного мира.

На побережье всегда солнечно

Птичья трель, доносящаяся из глубины сада, разбавляла приглушённый рокот прибоя и ласкала слух, а мягкие лучи утреннего солнца – кожу. Как всегда, свежий, но нехолодный бриз с лёгким шелестом качал широкие мясистые листья деревьев, создающих тень над террасой. Принесённые им сочные ароматы фруктов, цветов и ещё чего-то сладкого взбудоражили обоняние, и, ожидаемо, запустили требовательное урчание в животе.

Вик тихо, чтобы не разбудить жену, сел на кровати. Опять снился странный сон про места и людей, которых он никогда не видел. Стряхнув лёгкой зарядкой остатки ночного наваждения, он шмыгнул на кухню готовить завтрак. Каждый счастливый день должен начинаться с улыбки Марго, этого маленького правила Вик никогда не нарушал.

Через несколько минут на миниатюрном стеклянном столике напротив кровати появились две чашки кофе, пара тарелок со свежей выпечкой и блюдо с фруктами – именно такой завтрак предпочитала Марго.

– Не хочу вставать… – томно потягиваясь, пробормотала жена.

– Доброе утро, милая!

Откинув с лица прядь растрёпанных каштановых волос, Марго открыла глаза и наконец-то одарила супруга едва заметной полуулыбкой. Вик удовлетворённо кивнув, опустился за стол. Новый счастливый день начался.

– Может нам поехать куда-нибудь на твой день рождения? – за завтраком спросил он.

Марго не любила, когда Вик что-то придумывал, предпочитая оставлять инициативу за собой. Вот и сейчас поджатые губки и колкий взгляд из-под хмурых бровей легко вытащили чувство вины из глубины мужской души.

– Зачем? – она отломила кусочек круассана, – нам и здесь хорошо. Ну и потом, у меня работа. Сам знаешь.

– Просто день рождения, всё-таки праздник, я и подумал… – смутился Вик, – мы же с самого переезда ни разу не выезжали. Я уже и не помню, как это путешествовать…

Марго откинулась на спинку плетёного кресла, пристально разглядывая мужа. Интерес, промелькнувший в её глазах, подарил Вику мимолётное, но такое сладкое предвкушение приключения.

– Опять что-то снилось? – Марго безжалостно растоптала едва зародившуюся надежду мужа.

– Нет, нет, – виновато улыбнулся он, спешно поднимаясь из-за стола, в прошлый раз они едва не поругались из-за его снов. – Мне пора.

Их небольшой, но невероятно красивый городок, приютившийся между старых осыпающихся скал на самом берегу моря, располагал к прогулкам. Невысокие в один-два этажа домики утопали в густой зелени разномастных деревьев и кустов, а газоны и лужайки практически вытеснили из жилой застройки пыльный серый асфальт. Улицы ровными рядами расположились параллельно береговой линии, сколько их точно Вик не помнил или не знал, да и не нужна ему эта информация. Его стандартный маршрут – от дома до сквера, где милая старушка Эмма продавала замечательный ванильный пломбир, через дорогу к ароматной кондитерской Хелены – приятельницы Марго. Дальше вниз к морю по виноградному проулку и вот он в своём небольшом, но уютном магазинчике на первой береговой линии.

Насвистывая какую-то мелодию, внезапно всплывшую из глубин памяти, Вик неторопливо брёл по тенистой улочке, прокручивая в голове обрывки сна. Что-то неуловимо знакомое, радостное, но напрочь забытое. Несмотря на все усилия, ухватить ускользающую ниточку никак не получалось. Но кое-что он вспомнил – странная, парящая на ветру конструкция из тонких деревянных реек, обтянутых бумагой. Решив, что эта диковинная игрушка станет интересным подарком для Марго, он вошёл в магазинчик.

– Привет, дружище! – воскликнул Алекс, уже переставляющий склянки с конфетами у кассы.

Этот несуразно высокий, худощавый добряк с пышными рыжими усами работал здесь, наверное, с самого основания и ни разу не пришёл на работу позже владельца.

– Привет, – подмигнул Вик, – я тут придумал подарок Марго. Ты же продержишься без меня пару часов?

***

Разнеженный солнцем летний день лениво перевалил за полдень, когда Вик с торжественным видом вышел из своего кабинета.

– Вот, – гордо заявил он, демонстрируя Алексу изобретение.

– Что это?

– Пойдём, покажу, – Вику не терпелось испытать творение, – проведём эксперимент!

– А магазин? – чувство долга занимало почётное второе место после радушия в личной градации жизненных приоритетов Алекса.

– Да брось, дети заходили, следующая – старушка Агнес, а раньше четырёх её ждать не стоит.

– А если туристы?

– Ты когда их видел последний раз?! – выпалил Вик и сам удивился заявлению.

Действительно странно – лето, море, а где туристы? Кажется, в таких райских местах отбоя не должно быть от дорвавшихся до прохладной воды и тёплого солнца отдыхающих. Хотя вроде именно поэтому они с Марго переехали сюда, тишина и спокойствие вдали от шума курортных центров – серьёзный аргумент при выборе места жительства. Но рассуждать на эту тему не хотелось, нет туристов – тем лучше, есть дела интереснее.

Городской пляж, как всегда, был практически пуст. Влюблённая парочка метрах в ста, наслаждаясь друг другом, принимала солнечные ванны, одинокий сёрфингист старательно ловил волны недалеко от берега, да Леонардо – совсем юный разносчик кукурузы, которую так любила Марго, слонялся без дела. Учитывая, что этот пляж никогда ещё не видел настоящего туристического аншлага, Вику иногда казалось, будто парень приносит кукурузу специально для его жены.

– Ветер – что надо, – довольно заявил Вик, раскладывая на белом песке своё детище.

– Для чего? – Алекс всё ещё не понимал, зачем они бросили магазин.

– А вот! – Вик подкинул конструкцию и бросился бежать, держа расправившийся треугольник на верёвке.

Подхваченная ветром конструкция, колеблясь и подрагивая, набирала высоту.

– Это змей! – радостно кричал Вик, – я вспомнил! Змей!

Внезапный порыв ветра оказался не столько сильным, сколько неожиданным. Змей дёрнулся, рванув верёвку из рук Вика. Пальцы судорожно сжались, но в кулаке оказался лишь воздух и лёгкое жжение на ладони, оставленное грубым шпагатом.

– Стой! – воскликнул Вик, будто воздушный змей действительно мог его услышать и вернуться.

– Это ты хотел показать? – скептически поинтересовался Алекс, провожая взглядом сбежавшую игрушку.

Змей, поднявшись метра на три выше крыш ближайших домов, перестал набирать высоту, точно упёршись во что-то. Он раскачивался и, поддаваясь ветру, настырно полз по невидимому препятствию, продолжая удаляться в сторону скал, ограничивающих бухту.

– Смотри, – задумчиво произнёс Вик, – что это?

– Ты же сказал, змей, – улыбнулся Алекс.

– Да нет, почему он больше не поднимается?

Алекс, продолжая широко улыбаться, посмотрел вверх и молча пожал плечами. Вик махнул рукой на нерасторопного друга и бросился вслед за стремительно уползающим по невидимому потолку змеем. Догнать беглеца получилось минут через пять уже на уровне скал за городским пляжем. Змей остановился также внезапно, уткнувшись в несуществующее препятствие. Теперь он висел на месте, прямо-таки игнорируя законы аэродинамики. Карабкаясь по скользким, мокрым камням, Вик краем сознания отметил, что воздушные потоки тут закручивались, словно они находились в углу огромного помещения. Странно, но раньше он не подходил к этим скалам, наверное, не было необходимости.

– Вик, подожди, – остановил его Алекс, оказывается, не отставший ни на шаг. – Не лезь туда! Я выше, давай помогу!

Не дожидаясь ответа, он с невероятной лёгкостью стянул Вика с валуна, вернув его на песок, и проворно полез по камням. Выглядело это нереалистично. Движения рук и ног были резкими, отрывистыми и очень точными. Алекс не останавливался ни на мгновенье, словно каждый день упражнялся в скалолазании и именно на этом месте. За считаные секунды он взобрался практически на самый верх и, удерживаясь одной рукой за острый камень, второй потянулся к свисающей верёвке змея. Алексу не хватало буквально нескольких сантиметров, он отстранился от скалы и потянулся всем телом, широко раскрыв ладонь.

Вику показалось, что он услышал скрежет ногтей Алекса, царапающих камень, когда его пальцы соскользнули с неудобного выступа. Беззвучно спиною вниз мужчина рухнул на огромные угловатые валуны, схватив при этом второй рукой злосчастный шпагат. Приглушённый удар тела о камни и тишина. Ни крика, ни стона, только безразлично накатывающиеся волны с грохотом разбивались о смертоносные камни.

Секунду Вик неподвижно стоял, не веря в случившееся. Липкая рука ужаса утащила куда-то вниз всё его нутро, оставив лишь холодную пустоту на месте желудка.

– Алекс! – завопил он, запрыгивая на камни, – я иду!

Предательски дрожащие руки с трудом цеплялись за неровности камней, ватные ноги разъезжались на их склизкой поверхности, но он не останавливался. Вопреки ожиданиям Вика, готовящегося увидеть окровавленные кости, торчащие из разорванной плоти, картина оказалась не такой красочной, но от этого не менее жуткой. Алекс лежал на боку, застряв между огромных камней. Его вывернутая практически на сто восемьдесят градусов голова самостоятельно кивала, на лице застыла кривая улыбка, а глаза поочерёдно мигали. Видимая Вику рука, переломленная в локтевом суставе, продолжала удерживать шпагат со змеем, теперь парящим в паре метров над местом трагедии.