Дверь в 37 год

Теперь настала очередь проучить уже престарелого «говнюка» и это чувство будоражило кровь. Но физический метод в данном случае не подходил. Перечитывая рабочие записи, мужчина натолкнулся еще на одну запись: бригадир Мошкин подделывает табель? Проверить!

Скорее всего, речь шла о рабочих часах, от которых зависела оплата бригады сварщиков, а это уже было зацепкой. – Может поэтому Мошкин «слил» предыдущего начальника, что испугался возможной огласки? – вдруг пришла шальная мысль в голову Ильи.

Первый рабочий день подходил к концу и закрыв ящик рабочего стола, Востриков подумал об Ольге.

«Какая красивая и добрая девушка! А еще, она заставила трепетать мое сердце!» – отозвались слова в голове Вострикова.

Часы показывали пять часов вечера и встав со стула, Илья собрался домой. Что-то удерживало и выходя из кабинета, он на секунду задержался возле стола секретаря. Молодая девушка, чернильной ручкой, что-то подправляла в своих записях.

«Ольга, могу я вас проводить до дома?» – спросил Востриков, внутренне поражаясь своей смелости. Подняв на мужчину прелестные карие глаза, в которых сверкали маленькие топазы, Сумарокова через секунду ответила согласием. Молодые люди вместе вышли на улицу и пешком отправились к дому Ольги. Девушка жила в трех кварталах от места работы, что являлось преимуществом. Через десять минут разговоров ни о чем и обо всем, сдержанность пропала, и вскоре молодые люди, перейдя на ты, увлеченно рассказывали друг другу смешные истории.

– А вот и мой дом! – показывая рукой на старинный трехэтажный дом с красивыми колоннами, произнесла секретарша.

Наступила неловкая пауза, когда мужчина хотел зайти к ней на чай. Девушка тоже не могла подобрать слов, чтобы пригласить в гости начальника, не потеряв приличия.

– А тебе далеко идти до дома? – внезапно спросила Ольга, на миг потупив глаза.

– Где-то полчаса быстрым шагом, точнее, на Гоголевский бульвар, – думая о чем-то своем, произнес Илья.

– У меня есть хорошее сливовое варенье к чаю! – как бы случайно, произнесла секретарша.

Это было уже реальное предложение зайти в гости!

– Очень люблю сливовое варенье! – произнес мужчина, всем своим видом показывая, как он хочет зайти в гости.

– Пойдем, я угощу тебя чаем с вареньем! – увлекая за руку Илью, уверенно произнесла Сумарокова.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, они остановились у квартиры с множеством звонков возле двери. Практически все москвичи до войны жили в коммунальных квартирах, и только избранные проживали в отдельных апартаментах. Входя в широкий коридор, Илья увидел все то, о чем читал в книжках.

На стенах общего коридора висели тазики для бани, велосипеды, санки, удочки, лыжи и много всего, что было нужно в повседневной жизни жильцам. Справа и слева находилось несколько комнат.

«Скорей всего здесь до революции проживал, какай-то купец или дворянин», – размышлял Востриков. Остановившись возле одной из дверей, Ольга вставила длинный ключ в замочную скважину. Взору мужчины открылась небольшая уютная комната с высоким потолком и лепниной. Комната поражала простотой меблировки. Сравнивая мебель в доме Зориных и находившуюся в комнате секретаря, Илья вывел для себя явные различия. Здесь все было аскетично и без изысков. Круглый деревянный стол на кривых ножках стоял по центру комнаты. Возле одной стены находилась железная кровать с панцирной сеткой, на которой горкой лежали две объемные подушки. Возле другой стены находился массивный трехстворчатый шкаф.

Рассматривая кровать, Илья перевел взгляд на девушку. От смущения, Ольга не знала, куда девать руки и постоянно нервно теребила на груди бант. Походкой хищника, мужчина приблизился к молодой женщине. Властно обняв ее за талию, он запечатлел страстный поцелуй на пухлых губах. В следующую секунду тело Ольги обмякло, отдавая всю себя красивому мужчине.

Через пару минут лихорадочного раздевания, оба молодых человека лежали в расправленной кровати и предавались любовным утехам. Еще через полчаса, вставая с кровати и чувствуя приятную усталость в теле, Илья захотел выпить воды. Проходя в семейных трусах мимо двери, Востриков услышал неясный шорох со стороны общего коридора.

– Похоже, за нами подглядывают в замочную скважину, – с юмором подумал ученый.

Резко сбросив крючок с двери, он толкнул ее внутрь коридора. Раздался глухой удар и чье-то тело гулко шлепнулось на пол. Выглянув в коридор, Востриков увидел сидящего на полу щуплого мужчину в майке, который неистово тер ладошкой лоб.

– Ну, как тебе, понравилось подглядывать? Еще раз увижу у замочной скважины, в глаз дам! – негромко проговорил пришелец из будущего и закрыл дверь.

В следующий час оба молодых человека, как ни в чем ни бывало, сидели за столом и пили чай со сливовым вареньем. А еще Илья узнал, что Сумарокова уже была замужем и ее мужа полгода назад расстреляли, как немецкого шпиона. Теперь девушка была в активном поиске мужа, каким мог стать новый начальник эксплуатационного отдела, то есть он.

– Секретарша ничего так в постели, но что-то молчаливая, – подумал ученый, вспоминая тихое мычание Ольги при наступлении оргазма. – Хотя, как тут испытаешь все нахлынувшие чувства, когда из каждой комнаты уши соседей торчат! – вдруг поймал себя на мысли Востриков.

Запечатлев поцелуй на устах прелестного создания, начальник отдела, сославшись на дела, откланялся, пообещав завтра встретиться и погулять вместе.

Глава 11. Осведомитель

Поужинав с хозяйкой квартиры, Илья, сославшись на усталость, отправился спать в гостиную. Ночь в квартире Зориных прошла на удивление позитивно. Мужчине снился сон, что он снова встречается с Ольгой. Они после работы идут по набережной Москва-реки. Что-то обсуждая, молодые люди весело смеялись и радовались летнему вечеру. Проснувшись утром в приподнятом настроении, Илья решил после завтрака идти к известному ему подъезду возле булочной.

Документ на проход в тоннель у него, как сотрудника эксплуатационной службы был и теперь мужчина решил возвратиться в свое время. Выходя на улицу, Востриков увидел спешащих на работу и учебу молодых москвичей. Уже подходя к подъезду дома, где был вход в тоннель, Илья с ужасом вспомнил, что вчера забыл на рабочем столе наручные часы деда.

«Ну, как же так! Вот, черт! – прошептал молодой человек, раздумывая о том, возвращаться на работу или смириться с потерей старых часов, которые были ему дороги. – Нет, часы деда семейная реликвия и я не могу потерять их!» – решил для себя ученый. Повернувшись в сторону работы, пришелец из будущего отправился в путь, еще не зная, что такой поворот событий чреват серьезной опасностью.

Впереди показалось знакомое здание, и через минуту входя в коридор первого этажа, Илья увидел знакомую табличку на двери. Дверь раздевалки была приоткрыта, и Востриков случайно стал свидетелем тихого разговора двух мужчин.

– Что-то не нравится мне новый начальник! – раздался глухой голос пожилого человека, в котором Илья узнал бригадира.

– Может, ты ошибаешься в нем, Григорьевич? – послышался второй голос, уже молодого человека.

– Нет, у меня глаз наметан на таких франтов, – ехидно ответил Мошкин.

– Все ясно, опасность была совсем рядом, – судорожно размышлял начальник отдела, на цыпочках проходя дальше по коридору к лестнице.

– Быстро взять свои часы и бегом на улицу! – кричал его внутренний голос. Поднявшись на второй этаж, Илья увидел Ольгу за рабочим столом, которая настраивала печатную машинку.

Улыбнувшись мужчине своей лучезарной улыбкой, она, томно закатив глаза тихо прошептала: «Я так хорошо спала сегодня, просто, как убитая!»

– Я также хорошо! – на ходу ответил Востриков, открывая дверь своего кабинета. Присев за рабочий стол, Илья на мгновение задумался.

«Если я сейчас убегу, то этот негодяй, еще немало людей отправит в застенки НКВД. Нужно бороться с ним его же методами, только не ложным доносом, а реальными фактами, которыми должны стать приписки в табеле, – думал пришелец из будущего. – Оля, принеси мне рабочие табели за последний квартал», – распорядился Востриков.

Через десять минут посетив кабинет нормировщиков, секретарь принесла необходимые документы. Бегло просмотрев их, Илья сразу заметил нестыковки. Вытащив чистый лист бумаги, он размашистым почерком написал докладную записку на имя заместителя начальника управления, приложив несколько табелей.

Положив докладную записку на стол секретаря, он попросил зарегистрировать ее в рабочем журнале, присвоив номер входящего документа.

«Теперь я спокоен, что осведомитель отправится за своими жертвами!» – с удовлетворением подумал Илья. Ольга, все это время, пока мужчина стоял возле ее стола, то бледнела, то краснела, прекрасно понимая, к чему приведет подобная докладная записка. Видимо информация разносилась по кабинетам отдела с молниеносной быстротой, потому что проходя мимо двери раздевалки, бригадир уже знал о провокационном шаге начальника отдела.

Не удержавшись от соблазна увидеть лицо старого осведомителя, Илья зашел в рабочую раздевалку. Здесь он нос к носу столкнулся с бригадиром, который что-то писал на листке бумаги карандашом. При внезапном появлении начальника отдела, Мошкин с ловкостью фокусника быстро сунул листок себе за пазуху. Понимая, что это очередной донос, только теперь на него, Илья устремил ненавидящий взгляд на бригадира.

«Все стучите, Мошкин, на своих сотрудников и начальников? Знайте, вы также можете оказаться в застенках НКВД!» – холодно проговорил Востриков. В следующую секунду, бригадир нелепо заморгал глазами и побледнел. Не желая услышать ответ, ученый вышел из кабинета и быстрым шагом отправился на улицу. До входа в нужный подъезд было не так далеко. Сбавив шаг, Востриков пошел медленнее, еще не зная, что за ним была отправлена погоня. Не надеясь на записку, Мошкин из кабинета нормировщика позвонил по телефону в НКВД. Во всех красках он изложил провокационную деятельность Сухарева, направленную на свержение социалистического строя.

 Одна машина с тремя сотрудниками в гражданской одежде, была отправлена к дому на Гоголевском бульваре, а вторая, за ним следом. Заметив за собой приближавшуюся на большой скорости черную машину, Илья прибавил шаг. Расстояние резко уменьшалось.  И тут мужчина решил вспомнить студенческие годы на уроках физкультуры. Выдохнув воздух, Илья помчался по улице к дому с булочной, но соревноваться с автомобилем было невозможно.

Уже через минуту, сотрудники НКВД в военной форме, преградили ему путь.

«Гражданин Сухарев, вы арестованы!» – строго проговорил молодой лейтенант, держа руку на кобуре.

«Что должно было случиться, то случилось! – грустно пролетела мысль в голове пришельца из будущего, когда второй сотрудник надевал на него наручники. – Как же этот Мошкин меня опередил?» – размышлял ученый.

А еще Илья не знал, что в этот самый момент проводилось задержание Павла Зорина в квартире на Гоголевском бульваре. Причиной этому был он сам. Жена Елена, с красными от слез глазами, провожала мужа до двери.

Глава 12. Арестант

Тесный салон машины напомнил Вострикову то время, когда он с дедом еще мальчишкой, ездил на дачу. «Ушастый» ярко-желтый запорожец, натужно урча мотором, с завидным упорством полз по грунтовой дороге на дачу. Теперь ситуация была другая. Двое сотрудников НКВД в одинаковых широких гимнастерках, перетянутых в поясе рыжим кожаным ремнем, везли Илью на Лубянку.

«Черт бы побрал эти часы! – с грустью подумал Востриков, про оставленные на рабочем столе часы деда. – Сейчас бы сидел в квартире графини в своем 2000 году и пил пиво с рыбой!» – размышлял пришелец из будущего.

Все последние события произошедшие с ним в течение нескольких дней, больше напоминали суровый триллер про сталинские времена. Только Илья здесь был не зрителем, а реальным персонажем.

«На выход!» – резко прозвучала команда молодого лейтенанта. Выходя, Илья не понимал, куда они приехали, потому что машина остановилась во дворе.

Рядом с подъездом высотного здания сталинской постройки стояли еще три черных автомобиля. Возле одной машины четверо сотрудники НКВД, что-то весело обсуждали между собой. Мельком посмотрев на очередного арестанта, которого привезли, офицеры снова продолжили обсуждение.

«Е-мое, так это же мой дед стоит!» – чуть не воскликнул от неожиданности Илья, увидев молодого капитана в окружении сотрудников. Впившись глазами в волевое лицо мужчины с характерной горбинкой на носу, младший Востриков, казалось, хотел прокричать: «Дед, я здесь, помоги мне!» Мысленный посыл внука сделал свое дело, и Иван Харитонович Востриков, неожиданно для себя задержал взгляд на очередном прибывшем для допроса подследственном.

«Вперед!» – скомандовал офицер за спиной, указывая арестованному на вход в подъезд.

«Ну, все парни, пока, а то у меня очередной допрос», – расставаясь с сослуживцами, проговорил капитан. Тогда Иван Востриков еще не знал, что следующим  подследственным будет его родной внук, и это событие в корне изменит всю его последующую жизнь.

Проходя возле постового стоящего у дверей, Илья направляемый конвоиром, спустился в подвал здания. Двигаясь по мрачному коридору с множеством железных дверей, вскоре конвой остановился у одной из них.

Открыв дверь, конвоир пропустил вперед арестованного. В маленькой комнате буквально три на три метра стоял небольшой письменный стол и деревянный табурет. Из всего разнообразия на столе, выделялась только массивная чернильница с двумя перьевыми ручками. Страшного деревянного стола с кожаной петлей здесь не было.

«Фу, Слава Богу! Может, пытать не станут!» – про себя подумал Востриков.

«Садись на табурет и сиди смирно», – прозвучала команда молодого лейтенанта. Присев на табурет, Илья только теперь стал понимать свое положение арестанта. В памяти Вострикова всплыли недавние эпизоды допроса военных и от этого мурашки побежали по спине мужчины. Илье сразу захотелось в туалет по-маленькому. Подобное состояние страха он испытал один раз, когда еще студентом после групповой драки попал в милицию.

Следователь под тридцать лет с огромными кулаками, в которых шариковая ручка смотрелась, как травинка, проводил допрос. Получив пару раз по почкам от следователя, с лица молодого человека моментально исчезла бравада. В следующие полчаса допроса, Востриков правдиво и быстро отвечал на вопросы сурового старшего лейтенанта. С этого момента он понял, что с властью шутить нельзя, а еще лучше к ним не попадать! Размышления ученого прервал окрик конвоира: «Встать!»

Не заставляя себя долго ждать, Илья быстро вскочил с табурета, а в следующее мгновение, открыл рот от изумления. В комнату вошел Иван Харитонович Востриков, капитан НКВД. Положив серую тонкую бумажную папку на стол, он внимательно посмотрел на подследственного. Что-то в чертах лица молодого мужчины было ему знакомо, только он пока не мог понять, что именно.

«Где я его видел? Может, на футболе рядом сидели? Или на улице рядом проходил? – размышлял Иван. – Подождите за дверью!» – обратился следователь к конвоиру.  Углубившись в чтение документа, старший Востриков пытался понять содержание докладной записки. Осведомитель  Мошкин Е.Г докладывал, что начальник эксплуатационного отдела Сухарев В.Н, проводил агитационную пропаганду, направленную на смену власти.

– Интересно получается, человек только устроился работать и сразу стал проводить агитационную пропаганду среди сотрудников? – чуть не рассмеялся следователь, представив себе нового сотрудника, который пока еще ни с кем не знаком на новой работе и сразу проводит пропаганду.

– Что-то здесь не чисто! Требуется разобраться в этом деле! А еще нужно посмотреть, каких граждан ранее обвинил осведомитель Мошкин, – подумал Иван, взглянув на сидящего мужчину.

– Здравствуй, дед! – тихо проговорил Илья, оглядываясь на железную дверь. Это странное приветствие привело следователя в ступор и поглядев на мужчину, капитан сразу понял, что перед ним душевнобольной человек.

– Да, придется звонить в психиатрическую лечебницу и вызывать специалиста для обследования Сухарева, – закрывая папку, недовольно подумал Иван Харитонович.

– Я не больной, а твой внук из будущего, – вдруг заявил мужчина. Ситуация складывалась в пользу психиатрической лечебницы, но решив подыграть подследственному, капитан спросил: «Расскажи мне внучек про мое будущее!»

– Да не вопрос, слушай! – тут же ответил мужчина. Через секунду, ласковое выражение на лице капитана сменилось суровой гримасой.

– На кого работаешь? На какую страну? Кто тебя заслал, говори! – прошипел Иван Харитонович, прожигая свирепым взглядом лицо сидевшего перед ним человека. И как обычно он делал на допросе, подойдя к подследственному, коротким ударом в челюсть, отправил арестанта в нокаут. Мотая головой из стороны в сторону, Илья пытался избавиться от шума в ушах. Удар капитана был сильный, и Илья никак не мог прийти в себя.

– Было бы странно, если бы дед сразу мне поверил, – огорченно подумал ученый, вставая с бетонного пола. – Про будущее я тебе позднее расскажу, потому что пока ты мне не веришь. А сначала давай я расскажу про твое прошлое и настоящее, – уже осмелев, заявил Илья.

Увидев короткий кивок следователя, Востриков начал рассказывать.

– Меня зовут не Сухарев Вениамин, а Востриков Илья. Фамилия такая же, как и у тебя! Так что документы у меня липовые, потому что я попал в 1937 год из своего времени, а именно из 2000 года. Чтобы вернуться обратно в свое время, сам понимаешь, без документов никак. Поэтому пришлось рассказать все Павлу Зорину, и он сделал документы на фамилию Сухарев, – увлеченно рассказывал Илья.

Сейчас ученый очень рисковал, рассказывая Ивану о Зориных, потому что если он не поверит, то могут арестовать всю их семью. Тогда Илья еще не знал, что Павел уже арестован и сидит в камере.

Итак, кратко о тебе. Ты, Иван Харитонович Востриков, родился в 1910 году в Москве, в семье рабочего кондитерской фабрики и служанки. Окончил курсы рабочей молодежи в 1931 году, а затем поступил на службу в наркомат внутренних дел. Имеешь родственников в Подмосковье, в деревне Гольцы. Знаком с капитаном Зориным Павлом и его женой, Еленой Витальевной Зориной. В которую, кстати, тайно влюблен и неоднократно оказывал ей знаки внимания. Сейчас работаешь следователем, так же, как и капитан Зорин. И самое главное, про что знаете только вы с Павлом: из квартиры Зориных есть ход в тоннель, где в комнатах проводятся допросы арестованных!

Наступила минута молчания, когда Иван Харитонович пытался понять, откуда этот мужчина знает о нем все?

«Эти данные были в личном деле, и узнать их мог только вышестоящий сотрудник НКВД или его родственник! А еще секретный ход в тоннель? Как это возможно? Неужели, это правда, мой внук?» – разглядывая лицо молодого человека, размышлял капитан.

В чертах лица подследственного угадывались явные сходства с ним, и это еще больше разогревало интерес. А самое непостижимое было то, что в личном деле капитана не было указано его влечение к замужней женщине и сама дружба с Павлом Зориным!

«Что же мне с тобой делать? – произнес ошеломленный откровением арестанта Иван. Илья на очевидный вопрос только пожал плечами. – Нужно спасать внука, а еще узнать про будущее!» – сам собой прозвучал ответ в голове следователя.

Глава 13. Второй допрос

После душевного разговора со своим дедом, Илья понял, что шансов у него вернуться к себе в 2000 год, ничтожно малы. Похоже, Иван Востриков не поверил ему и теперь рассчитывать было не на кого. Сидя на бетонном полу в маленькой камере размером с кухню в малогабаритной квартире, грустные мысли одолевали молодого мужчину.

«Что же делать? Неужели он так и сгинет в этом 1937 году?» – размышлял арестант.

На миг закрыв глаза, Илья провалился в кошмарный сон, где солдат в расстегнутой на груди гимнастерке бил его по кисти большой деревянной колотушкой.

«А-а-а-а!» – закричал ученый просыпаясь. Через секунду окошко камеры открылось и в проеме показалось лицо конвоира. Глаза надсмотрщика настороженно всматривались в камеру.

«Еще раз так заорешь, пожалеешь!» – предупредил молодой солдат.

Получить от конвоира по физиономии совсем не хотелось, и инстинктивно проведя рукой по скуле, Илья вспомнил деда.

«Ну, Иван Харитонович, вспомню я тебе рукоприкладство!» – подумал младший Востриков.

По грохоту алюминиевых тарелок в коридоре, мужчина понял, что разносят завтрак. Через минуту в его камере открылось окошко. Мужская волосатая рука поставила тарелку с кашей, а также кружку чая с куском черного хлеба. Взяв в руки этот завтрак, Илья присел в угол. Понюхав гречневую кашу без масла, он сначала решил ее не есть, но поразмыслив, будет обед или нет, решил попробовать.

Жуткая стряпня только напоминала кашу, источая запах подгоревшей гречки. Черный хлеб грубого помола тоже не отличался ароматом, а скорее походил на кусок резины. Казалось, только чай более-менее подарил приятные чувства, отличаясь крутой заваркой.

После завтрака стало немного веселее и откинув вглубь сознания грустные мысли про будущее, мужчина, вспомнил детство. Будучи пацанами, они во дворе всячески развлекались. Например, сделав разрез в мячике, вставляли туда кирпич и положив на дороге, просили прохожего подать его на футбольную площадку. Конечно, это сопровождалось призывами: «Дядя, пни мячик!» А так как прохожему обычно не хотелось нагибаться, то он просто бил по мячу намереваясь отправить его детворе. В следующее мгновение, нога прохожего, ударив со всей силы по мячу, получала болезненный удар. Скрючившись от боли и со слезами на глазах, мужчина проклинал последними матерными словами противных подростков. А ребята, покатывались со смеха. Прихрамывая, прохожий удалялся.

«Сухарев, на выход!» – прозвучала команда конвоира, отвлекая бывшего начальника отдела от детских воспоминаний. В следующее мгновение железная дверь открылась, и молодой солдат вывел заключенного в коридор. Шагая по подвалу, Востриков уже смирился со своим положением, надеясь на лучшее.

Яркий уличный свет внезапно ослепил глаза арестанта. Выходя во двор здания, Илья увидел машину сотрудников НКВД и двоих конвоиров.

«Залезай в машину», – лениво проговорил один из них.

Через секунду, машина, заурчав мотором, устремилась на улицу. Поездка длилась недолго. Вскоре, автомобиль лихо остановился в переулке, возле дома номер девять.

Выходя из машины, Илья чуть не упал в обморок, узнавая этот дом и этот подъезд, из которого он выбежал. Этот дом по Филипповскому переулку с булочной рядом, был тем самым домом с тоннелем. В следующее мгновение холодный пот оросил спину пришельца из будущего. В тоннеле под зданием находилась допросная и страшный солдат Архип с огромными кулаками пытал подследственных.

«Вперед!» – отдал команду конвоир, подталкивая арестанта к входу в подъезд. Знакомая лестница ведущая в подвал была впереди.

На посту стоял сотрудник НКВД, которого в прошлый раз от души ударил Илья. Проверив пропуск у конвоира, караульный уставился на арестанта. Видимо в голове молодого солдата проходил усиленный мысленный процесс, потому что в следующее мгновение он громко закричал: «А-а-а, попался, гад! Сейчас будет тебе на орехи!»

Два конвоира между собой недоуменно переглянулись, не понимая значения слов караульного.

– Этот, гад, пробегая по коридору к выходу, меня пнул под яйца два дня назад! – показывая желтым от курева пальцем на Вострикова, пояснил молодой солдат.

– Там разберутся! – показывая рукой в сторону коридора, произнес один из сопровождающих.

Шагая по тоннелю, Илья старался морально приготовиться к допросу, но ничего не получалось. Мужчина со страхом размышлял, как увидит палача и следователя. Как ни старался Илья, но никак не мог составить в голове примерный план, что говорить. Входя в комнату допросной, пришелец из будущего увидел знакомую картину: стол следователя, оббитый зеленым сукном и небольшой деревянный для пыток. Рядом со столом стоял верзила и потирал волосатые кулаки.

– Конвой, свободен! – не глядя произнес капитан за столом, перелистывая страницы личного дела арестованного.

– Садись сюда, милок! – наигранно ласково проговорил Архип, показывая рукой на табурет.

– Ничего не пойму из дела. Есть докладная записка бригадира Мошкина по поводу антисоветской пропаганды. И в тоже время есть протокол допроса, где указано, что подследственный психически не нормален. Здесь капитан Востриков указывает, что Сухарев – пришелец из будущего! – вдруг подал голос следователь. – Да, похоже, придется отправлять арестованного в психиатрическую лечебницу, – размышляя о чем-то своем, проговорил капитан. – Все равно допрос нужно провести, – вяло проговорил следователь, делая запись на очередном листе.