скачать книгу бесплатно
– Кто же так укладывает рюкзак? – бросает Геннадий и поднимая комковатый, как ватная подушка Светланин мешок.
– Ну, ничего научим – покровительственно говорит он, обнимая Светлану.
В Домбай – место альпинистского лагеря – добирались на лагерном автобусе. Геннадий в приподнятом настроении, рассказывал:
– Уже съехалась вся спортивная группа, приступили к тренировкам…
Из Карачаевска дорога, извиваясь по горной местности, бежала правым берегом реки Теберды, а затем по мосту перебросилась на левый.
– Смотри, – показывает Геннадий; на фоне зеленого леса хорошо выделялся красноватый утес, на котором прочно зацепился старинный храм.
– Это один из знаменитых христианских храмов. Видишь, вон там, у подножия горы белеют строения бывшего женского монастыря? Говорят, он построен без единого мужчины, самими монахинями. Вот и говори после этого, что женщины слабый пол.
Выросшая среди равнин, Светлана на все смотрела широко раскрытыми от удивления и радости глазами. Вон светлый орешник, за ним темная дубовая роща с могучими кряжистыми стволами, за которой встают голубые горы с их белоснежными вершинами.
– Вот и Теберда, – объявил Геннадий.
– Видишь вон эти причудливые изломы. Это Чертова гора или Шайтан Баши, а там…
Миновав мост через речку Гоначхир, дорога начала забирать круто вверх.
Домбай! Небольшая окруженная горами зеленая поляна. Райский уголок, в центре которого три речки слились в один мощный поток. Солнце садилось, озарив белоснежные вершины ярким розовым пламенем.
Утром следующего дня, когда солнце только еще вышло из-за гор и все кругом искрилось ранним утренним блеском: лагерь проснулся; было прохладно; первые яркие лучи еще не грели, а только чуть ласкали; внизу под горой о чем-то монотонно говорила горная речка. Умывшись ледяной водой, позавтракав, Светлана с Геннадием отправились на обзорную площадку. Сквозь густой пихтовый лес, с его огромными гордо устремившими свои стволы в вышину деревьями. Сквозь густые заросли стелющегося можжевельника и рододендрона, тропа все круче и круче уходила вверх. Зона альпийских лугов. Высокая сочная трава в человеческий рост, тысячи разбросанных цветов: тут и васильки, и незабудки, и тюльпаны. Но вот лес оборвался, и перед глазами открылась величественная панорама раскинувшихся гор. Геннадий крепко сжимает руку Светланы.
– Ну как, нравится?
– Страшно красиво! Можно я буду здесь рисовать?..
– А теперь смотри. Вон там проходит Главный Кавказский хребет. Наша Домбайская поляна находится на высоте тысяча шестьсот метров, горные вершины, окружающие ее, три – четыре километра высотой. Вот эта пирамида Бела – Лакая, а рядом с ней ослепительно сверкает вечно белая от снега Софруджу, с вершины, которой можно увидеть море.
Внизу перед ними расстилалось огромное пространство, всю ширь которого можно было ощутить лишь отсюда, сверху. Геннадий говорил еще и еще, рассказывал об альпинистских маршрутах, сложных восхождениях, но Светлана его уже не слушала, она просто смотрела на его загоревшее лицо, открытую шею, обнаженные сильные руки…
Ниже их, справа, была небольшая ровная площадка. Геннадий спустился туда и протянул руки Светлане. Всей тяжестью своего тела, поддавшись вперед, она обняла его за шею; он легко подхватил ее и понес. Очутившись на площадке, она так и не отнимала своих рук …
Они лежали в высокой траве альпийского луга. Пахло горячей травой. Жужжали, перелетая с цветка на цветок пчелы и осы. Над ними голубело лазурное бесконечное небо.
В лагере, оживленном от нахлынувших со всех концов страны молодыми, отчаянными парнями и девчатами, наступили учебные будни. Светлану определили во второй отряд. Начальником отряда был профессор Кирилл Павлович Лукьянов, который сам уже не совершал сложных спортивных восхождений, но по-прежнему, ежегодно приезжал в лагерь вместе со своей женой Софьей Владимировной и руководил подготовкой новичков на значок «Альпинист СССР».
Геннадий жил в инструкторском городке, в стороне от общего лагеря за столовой, чуть выше по склону. Светлана часто приходила к нему и здесь познакомилась с женой Лукьянова. Софья Владимировна стала приглашать ее к себе и, как сторожил лагеря, покровительствовала во многих делах.
За занятиями, тренировками проходило все время. Освобождались только после ужина. Из столовой с криками и присвистами вываливалась ватага второго отряда.
– Славик, вы куда? – кричала длинная Наташка, которую прозвали кочергой.
– Мы на речку.
– Подождите, мы с Галей забежим на минутку в палатку.
– Ребята, кто с нами? У нас две гитары.
– Серый, сбегай за Костей, пусть прихватит свистульку…
Постепенно толпа редела и все разбредались небольшими компаниями в разные стороны. Но вот уже раздались первые аккорды, и под гитару звучат задорные альпинистские песни.
Светлана пошла к Софье Владимировне, пить чай с конфетами «ассорти». Геннадий был занят, он с группой мастеров готовился к штурму Северной стены.
– Как, привыкаешь к горной жизни? – разливая чай в чашки на маленьком столике в углу, спросила Софья Владимировна.
– Мы с Кириллом не можем проводить отпуск по-другому, только в горах. А какая прелесть в феврале, настоящий зимний пляж. Кирилл говорит, что его научные труды не писались бы так плодотворно, если бы он не ездил в горы. Он здесь вдохновляется и получает зарядку на целый год. Кстати, Кирилл очень тепло отзывается о Гене. Ценит его способности, как будущего ученого. Здесь в лагере он самая популярная личность. Все с большим интересом ожидают их штурм. Парни подражают ему в манере держаться и говорить, а девушки не сводят глаз. Если бы не мои пятьдесят, я бы тоже влюбилась.
– А мне страшно, Софья Владимировна. Я просто боюсь, ведь это так опасно. Полтора километра почти отвесной стены, а если что-нибудь случится? Нет, нет! Я, конечно, желаю им успеха, но я боюсь за него. Зачем это так рисковать, зачем? Для чего он взял меня сюда? Я не знаю, как пережить эти три дня.
– Света, тебе нельзя так волноваться. Я тоже прежде была неспокойна, когда Кирилл уходил в горы, а потом поверила в его силу, умение, осторожность. Мужчине риск необходим, он должен что-то совершать, покорять новые вершины, бороться с трудностями. Здесь, в горах ну… как на войне. Разве ты полюбила бы его другим? Конечно, нет. Успокойся девочка, все будет нормально. Хочешь, мы поедем наблюдать за штурмом? У Кирилла есть большая подзорная труба.
Занятый подготовкой Геннадий почти не встречался со Светой. Лишь накануне, когда штурмовой группе дали день отдыха, вместе пошли к Большому водопаду.
В темной отшлифованной скале, отвесно нависавшей над глубоким ущельем, из многочисленных расщелин вырывались мощные струи воды, то увеличивая, то уменьшая свой напор.
Казалось, что таинственный волшебник, спрятавшись где-то в глубине горы, расшалился и играет этими естественными фонтанами. Брызги от водопада подхватывались порывами легкого ветерка. На фоне темного горного неба горела яркая радуга. Светлана и Геннадий устроились на небольшой террасе и, прижавшись, друг к другу, грелись в лучах утреннего солнца. Каждый думал о своем. Ему впервые доверили руководство сложным восхождением. Она переживала за него.
– Я боюсь за тебя. Будь осторожней, родной мой. Ведь это очень опасно? Да? Скажи?..
Геннадий задумался. Маршрут действительно сложный, две ночи на отвесной скале; три отрицательных угла; придется забить более сотни крючьев, ближе к вершине ледовый участок. Странно, но он не чувствовал опасности и не испытывал страха. Его тянуло туда на эту отвесную, как стена, скалу.
– Со мной отличные ребята. Мы сработались, и будем надежно страховать друг друга – ответил он.
Под ними ревела и клокотала низвергающаяся в бездну вода.
– Пошли, надо еще раз все проверить и на отдых. Выезжаем завтра на рассвете, затем большой переход, послезавтра … Штурм.
… В эти дни лагерь жил известиями о спортивной группе. У столовой на специальном стенде вывесили схему прохождения маршрута. На схеме флажками отмечали точки, завоеванные у стены.
Альпинисты, обсуждая детали, всегда толпились у стенда.
– Здесь ночевка. Парень в серой вязаной шапочке с помпоном, ткнул пальцем в изображенный на схеме карниз.
– Ничего ты не знаешь, темнота, – презрительно вмешался другой в шляпе с пером, – на таких местах не ночуют …
– Ребята, а это восхождение какой категории? – спрашивал веснушчатый новичок.
Светлана подолгу стояла у стенда, слушая, о чем говорят …
На второй день, когда Кирилл Павлович взял Светлану с собой, спортсмены должны были пройти две трети маршрута и зацепиться на ночевку перед наиболее сложным участком.
От места, куда подъехали на машине, пришлось идти часа два, поочередно неся тяжелую трубу с треногой.
Наконец, после изнурительного подъема, расположились на плоской площадке противоположного склона. Кирилл Павлович настроил трубу, Софья Владимировна вскинула бинокль.
С этого наблюдательного пункта хорошо просматривалась северная часть всего вздыбленного массива: с усеченной доской огромной стены. Суровая и неприступная, она вызывающе взирала на окружающий мир. Даже солнце только к вечеру осторожно притрагивалось к ней своими косыми лучами. Отсюда, с большого расстояния, отдельные детали рельефа сглаживались и лишь по белому снегу, приклеившемуся между серых припорошенных скал, можно было различить кое-какие неровности.
Светлана ничего не соображала, сердце тяжело стучало и гулко отдавалось в голове. Она с неприязнью смотрела на эту большую мрачную гору, таящую в себе столько опасности.
– Вон там, куда показывают руками, четыре маленькие точки, но что они по сравнению с этим могучим исполином? Стоит ему чуть-чуть шевельнуть своим хребтом, и он сбросит их прочь.
Ей дали глянуть в подзорную трубу. Между крестиками и делениями просматривались очертания отдельных деталей, и вот четыре человеческие фигурки! Двое вверху, двое несколько ниже. Сердце замерло. В ярко-оранжевых куртках они четко выделялись на общем сером фоне.
Она чутьем узнала Геннадия в верхнем альпинисте справа. Он стоял на небольшой полочке, отклонившись всем корпусом в сторону пропасти, очевидно, привязанный к вбитому крюку. Правой рукой делал какие-то движения.
Направив трубу вверх по предполагаемому ходу маршрута. Светлана замерла. Нависающие черные скалы! Лед, снег! Ни одной площадки, где можно было стать, либо примоститься, а внизу – зияющая пропасть. Ей показалось, будто бы он повернулся, и машет рукой. Помутилось в глазах, закружилась голова. Чтобы устоять, Светлана отошла и села на камень.
– Тяжело? – спросила Софья Владимировна, обняв Светлану за плечи.
– Будь мужественной, все идет по программе. Завтра решающий день, а послезавтра … вместе. Ну-ну, – и она поцеловала Светлану в щеку.
– Я должна сделать ему подарок, пусть это будет память о нашей встрече. Светлана взяла принесенный с собой мольберт, краски, бумагу: выбрала наиболее подходящую точку и начала рисовать.
– Надо схватить главное, остальное допишу дома, – решила она.
– Быстрее, быстрее, пока не наступил вечер.
Но как передать всю эту суровую красоту? Как найти верное соотношение красок, скал, неба, снега, чтобы рисунок зазвучал теми чувствами, которыми она полна?
Светлана, в своем воображении вместе с альпинистами перебиралась с полки на полку, с карниза на карниз, забивала крючья. Она все время представляла эту отвесную стену со снегом и льдом и понимала;
– Отколись уступ, за который ты держишься рукой, или соскользни нога. Ты летишь в пропасть маятником на двойную длину веревки, хотя тебя и страхуют снизу.
Теперь она так же, как и все, а может еще больше, гордилась его мужеством, восхищалась его смелостью …
– Подтянуть животики! Сми – и – и – рно! Все вместе, дружно! Так! Еще раз! – командовал дежурный по лагерю молодцеватый разрядник Вася.
Стройная шеренга единым дыханием рвала:
– Привет, участникам штурма.
– Не вижу улыбок! – грассируя, выговаривал Вася.
– Кто с цветами проходите вперед.
Лагерь всем своим много сотенным составом выстроился на торжественную линейку для встречи победителей. Вот и они. Отдается рапорт …
Светлана стоит в своей шеренге, и смотрит, смотрит:
– Боже! Как он похудел за эти дни. На обветренном лице солнечные ожоги. Губы с налетом розовой пленки. Быстрее, кончайте речи! Дайте мне, как следует взглянуть на него.
Геннадий ищет глазами Светлану, их взгляды встречаются. Официальная часть закончена, все бросаются к героям. Их качают, высоко подбрасывая вверх, кричат:
– Ур – Ра – Ааа.
Расталкивая толпу, Светлана добирается до него, и они вместе летят вверх.
– Жив? Здоров? Родной!.. Я так переживала. Ты устал?
Она, нисколько не стесняясь, обняла его; Они идут рядом радостные, возбужденные.
– Я написала для тебя маленькую картинку… с горами. Это мой подарок шепчет Светлана.
Он крепко прижимает ее к себе: и ласково говорит:
– В сентябре сыграем свадьбу.
Светлане хорошо, комок подкатывается к горлу. Она гордится им, гордится своей любовью!
Вскоре они расстались. Геннадий уехал в Безынгийский район для участия в ряде восхождений, Светлана с Кириллом Павловичем и Софьей Владимировной, пошли через Клухорский перевал в Сухуми, завершить свой отпуск на море…
Светлана приехала домой черная от южного загара, свежая, окрепшая.
– Мамочка, письма есть? – Прямо с порога спросила она, обнимая и целуя мать.
– Есть два, – ответила мать. – Как ты отдыхала, доченька? Рассказывай, я уже соскучилась по тебе.
– Сейчас мамочка, дай прочитаю письма.
Ну конечно это были письма от него. Это его строгий и четкий почерк. Она прямо с дороги, не переодеваясь, схватила письма и пошла в свою комнату. В первом письме Геннадий писал, о том, как добрались, об организации долинного базового лагеря, о ребятах. «Скоро вверх, скучаю и жду встречи с тобой».
Второе письмо было написано за несколько дней до восхождения. Он писал: «Дорогая Света! Пользуясь отправкой наших вьючных ишаков в селение за продуктами, посылаю тебе второе письмо. Прошло пятнадцать дней, как мы расстались, а мне уже тоскливо без тебя. Мы разбили свой бивачный лагерь в районе Безынгайского ледника. Устроились хорошо, даже с некоторым комфортом. Несколько раз выходили в двух – трехдневные походы для изучения обстановки. На днях начнем забрасывать промежуточные базы. Горы здесь несколько иные, более суровые, чем те, которые ты видела в Домбае. Предстоит много работать со льдом. На днях у нас с Сергеем произошел курьезный случай. Мы спустились вниз в зону лугов. Там познакомились с местным чабаном, который пас большую отару овец. В знак особого уважения он приготовил нам по-своему барана, зажарив его целиком на вертеле. Мясо было настолько вкусным, что мы съели барана вдвоем. Стало плохо. Пришлось лезть в ледяную горную речку. Этим и спаслись.
Все время думаю о тебе. Твоя картина со мной. Это для меня самый дорогой подарок.
Приеду примерно в 20-х числах. О нашем намерении написал своим родителям. Пообещал, сразу же после приезда, познакомить с тобой. Они у меня очень хорошие славные люди.
Ты наверно сейчас где-то на море, пляжишься и объедаешься фруктами, но так как не знаю где, пишу тебе в Москву. До скорой встречи. Крепко целую, твой Геннадий».
Светлана окончила читать, и взглянула на листок календаря: Он приедет через три дня!»
Мамочка, – крикнула она, – иди сюда.
Мать зашла к ней в комнату.
– Света переодевайся быстрей. «У меня сегодня пирог с яблоками», – сказала она.
– Мама! – просияла Светлана. – Мамочка! Я выхожу замуж! Он такой, такой хороший.
И она быстро, чтобы не дать матери опомнится, начала рассказывать ей про Геннадия. Об их встречах в Москве, об их поездке на Кавказ, о том какой он смелый и мужественный человек.
– Я люблю его.
Она достала его фотографию, поцеловала и отдала матери.
