скачать книгу бесплатно
Татьяна снова зарделась:
– Вы знаете, Михаил Львович, а мне даже приятно. Как будто бы мы ближе стали.
– Ну, тогда все в порядке. Обещаю не злоупотреблять диминутивами.
– Чем-чем? – Михайловская на секунду задумалась, а затем, с очаровательной полуулыбкой произнесла: “Я вспомнила. Диминутив…. Я знаю, что это такое. Я же все-таки филолог. Диминутив – это уменьшительно-ласкательная форма. Правильно!?”.
Все верно, Татьяна. Правильно. Простите, если я вас этим обидел, – лицо Либермана было серьезно-спокойным, без тени иронии.
У меня такое бывает, – продолжал Михаил Львович: «Это, может быть, даже где-то профессиональное. Иногда использую в работе. Ну и с вами как бы само собой получилось. Не могу же я вас, ну или любого другого симпатичного мне пациента, погладить по головке или прижать себе. А через использование уменьшительно-ласкательного имени это возможно – это как бы поглаживание, такое психотерапевтическое. Чтобы человек почувствовал, что он не безразличен мне как врачу. И, если хотите, это одна из возможностей формирования эмпатии как состояния осознанного сопереживания текущему эмоциональному состоянию другого человека».
– А вы, Михаил Львович, меня уже рассматриваете как пациентку? – хитро щурясь и кокетливо улыбаясь, спросила Татьяна.
– Нет, боже упаси. Без вашего согласия… – и Либерман состроил гримасу, от которой молодая женщина рассмеялась звонко и заразительно. В уголках ее светло-зеленых глаз появились маленькие морщинки искренности и доверия к человеку, разбудившему глубоко спрятанные чувства.
– А я бы не отказалась, – с очаровательной улыбкой продолжала Татьяна.
– В принципе, и я не возражаю, – уже серьезно произнес Михаил Львович. – Но у меня есть еще одно предложение. Может быть, оно вас удивит. Я понимаю, что ваши заметки – это глубоко пережитое и очень личное. Не всякий решится на такие откровения, о которых вы пишете. Это вещь интимная. И тем не менее, вы, Татьяна, решились показать их совершенно незнакомому человеку, то есть мне. Не считаете, что это рискованно, я бы даже сказал, опрометчиво?
– Я думала об этом. Но это не спонтанное решение. Перед тем как прийти к вам, я интересовалась кто вы такой. Простите, конечно. Читала о вас, смотрела ваши научные труды. Правда мало что поняла, но все же. Говорила с людьми, которые у вас лечились. Моя подруга ходила на ваши лекции в университете. Она без ума от вас. Так что я многое о вас знаю.
– Хорошо-хорошо, – удовлетворенный ответом, произнес Либерман. – Давайте вернемся к моему предложению.
– Давайте, – примирительно согласилась Татьяна.
– Помните, я уже говорил вам, что ваш текст интересен и уникален…
Татьяна пыталась возразить, но Либерман жестом руки приостановил ее:
– Он необычен и важен. Актуален для многих женщин, попавших в подобную ситуацию. Ваши заметки, если их немного «причесать», могли бы быть великолепным пособием. Возьмитесь, пожалуйста, за этот проект, а я вам помогу. Обещаю.
Михаил Львович смотрел на Татьяну Михайловскую. Она была в нерешительности. Пауза затягивалась.
– Кстати! – прервал молчание профессор: «Это может быть первым шагом к решению вашей проблемы. Сейчас вы находитесь в состоянии неопределенности. Состояние неустойчивого психоэмоционального равновесия. Во многом это критическая ситуация. Перед вами сейчас открыты многие пути. Но как выбрать правильный? И вот здесь, может быть, даже сейчас, именно в этот момент, в этой точке пересекаются четыре очень важные линии: и смысла жизни, и жизненного сценария, и цели, и возможного предназначения».
– Не знаю… Получится ли… Раньше я много писала… Статьи, заметки. Но они меня не касались. Стихи писала, даже сборник маленький выпустила. Правда, было это давно. Еще до замужества. Михайловская все еще была в замешательстве.
– Как это давно было… – задумчиво произнесла она.
– Это не проблема. Для вас это всего лишь новый жанр. Татьяна, вы профессионал, и немного переработать текст, я думаю, для вас не составит большого труда. Главное, чтобы вы согласились, и тогда ваш опыт и знания увидят свет. А я буду помогать вам по мере своих сил и возможностей.
– Хорошо. Давайте попробуем. Я вам, Михаил Львович, всецело доверяю.
– Спасибо, – Либерман кивнул головой в знак благодарности. – Перед публикацией вашей исповеди надо, конечно, подправить некоторые фрагменты. Оформить их в более, я бы сказал, литературно-художественном стиле. Прочитав вашу рукопись, хочу отметить, что вы достаточно хорошо и легко пишете.
На этот раз румянец благодарности разлился по лицу Татьяны.
– Если мы постараемся, может получиться отличное пособие для женщин, которые попали в подобную сложную жизненную ситуацию. Что скажете? – заглядывая Михайловской в глаза, спросил профессор.
– Скажу, что неожиданно и здорово, – и после непродолжительной паузы: – Спасибо вам, Михаил Львович.
Дневник Татьяны Михайловской.
Когда у тебя не остается выбора
– становись отважным.
Еврейская пословица.
Лунный свет – 1.
Яркий лунный свет проникал сквозь тонкие тюлевые шторы и причудливыми узорами растекался по стенам. Через открытую балконную дверь доносились шорохи засыпающего города. Двенадцатый час. Скоро полночь, но я никак не могу заснуть. Ночные кошмары и тревоги реальной жизни остались где-то за горизонтом времени. Кажется, что все хорошо. Но прошлое не отпускает меня. Поворачивая время вспять, сознание тонкой иглой пронизывает пласты памяти. Отдавая в мозг, болезненные уколы следуют один за другим, принося с собой нестерпимые страдания. Я задаю себе вопрос, как долго это может продолжаться, и не нахожу ответа. Поток из мыслей превращается в лавину, которая сметает все на своем пути.
Волевым усилием заставляю себя вообще ни о чем не думать. Хватает буквально на несколько минут. И снова, помимо моего желания, сознание извлекает из глубин памяти безрадостные и печальные события. Правда, нередко бывают и проблески, когда фантастический луч воображения ярким светом на мгновение освещает будущее, но, словно испугавшись чего-то, вновь возвращается в прошлое.
Возможно, что сознание таким бесхитростным образом, раскачивая лодку памяти, пытается отгородиться от реалий настоящей жизни. Витающая в ощущениях тревога перед неизвестностью рождает этот сумасшедший танец мыслей.
Огромный неправильной формы диск небесного светила занял большую часть моего окна. Серебристо-желтый струящийся лунный свет заполнил все пространство, создавая ощущение нереальности происходящего. Хочется закрыть глаза и спрятаться под одеяло. Холодом и отсутствием жизни веет от этого ночного сияния.
Лунный свет. Какой-то он не живой. Нет в нем теплоты и радости. Как моя жизнь.
Время идет, оставляя позади себя череду трагических событий. Память пытается их забыть, но бессонница каждую ночь напоминает мне об этом, ввергая в пучину безысходности и депрессии все глубже и глубже.
Начало.
Алкоголь,
Высоко подняв голову,
Победоносно шествует по миру,
И продолжает собирать свою
Ужасную и смертельную дань:
Человеческие слезы,
Несчастья и трагедии.
Пять лет прошло с того времени, как мой муж начал пить запоями, но только недавно я поняла, что являюсь женой алкоголика.
Я много слышала о пьянстве и алкоголизме, кое-что читала, кое-что видела, но соприкасаться с этими явлениями как-то не приходилось. Все это казалось далеким и нереальным, не таким страшным и безнадежным. Мне было безразлично, излечим алкоголизм или нет. Меня это не касалось. Описываемые кошмары и ужасы жизни с алкоголиками казались или выдумками, или плодами разыгравшегося воображения.
У меня все это будет впереди.
А начиналось все красиво. Цветы и шампанское – как атрибуты вечного праздника. Сначала это ощущение приходящего торжества и связанные с ним приятные хлопоты. Подготовка праздничного стола и его сервировка создают особую атмосферу. Сам же алкоголь всегда является королем, царственной персоной. К нему всегда особое отношение. И он это знает, наряжаясь в сотни разных одежд. Красивые этикетки и изящные формы бутылок.
Алкоголь многолик, и в то же время един. Кого ласково и нежно, кого грубо и беспардонно – он затягивает в свои сети. Не спрашивая разрешения, овладевает умами и сердцами людей, забирая их душу и превращая их в серую бесформенную массу.
Сейчас я знаю точно. Там, где в семье есть алкоголик, счастья нет.
Боже мой, – думала я, – для чего люди употребляют алкоголь? Ну, для чего?! Изначально мало кого интересует этот вопрос. Пьют и пьют. Традиции такие.
И меня раньше этот вопрос не интересовал и не волновал. Впрочем, как и все другие вопросы, связанные с алкогольной тематикой. Когда муж стал сильно пить, я у него начала спрашивать о причинах столь частого употребления алкогольных напитков. Сначала мои вопросы его веселили. Он говорил, что это нормально для взрослого мужчины, что ничего страшного в этом нет.
«Ну, встретились с друзьями, посидели. Обычное дело».
«Сходили в баню. Это святое – выпить после бани».
«Обмыли машину. Серьезный повод. Не каждый день машины покупают».
«Просто расслабился. Устал. А что, нельзя?»
«Неприятности на работе».
«Друг Саня Ершов получил повышение по службе. Надо было уважить человека».
И так до бесконечности.
Затем мои вопросы о причинах пьянства стали его раздражать. Он начинал сердиться и говорить, что это я его довожу до такого состояния, что ему приходится немного выпивать для того, чтобы успокоиться.
Ничего себе, поворотик. Оказывается, причина его пьянства кроется во мне. Такого я не ожидала.
Дальше – больше…
Пишу, как пишется. В голову приходит то одно, то другое. Радости нет. Все больше страхи, тревоги…
Вот и алкогольные проблемы в семью вошли спокойно и буднично. Они стали появляться сначала изредка, как-то обыденно, жизненно, затем чаще. Ощущения опасности не было. Отношение к ним было соответствующее. Думала: «У кого не бывает».
Что я знала про семейную жизнь?
Да… Что я знала? Моя родительская семья, как мне казалось, была обычной, и я думала, что все семьи похожи на нее. Мне в ней было уютно и комфортно. Не было скандалов и брани. Конечно, были ссоры между родителями. Но это было более-менее спокойно. Они не несли с собой никакой угрозы. Другие семьи – это другой мир. Когда мне подруги говорили, что всю ночь не спали и прятались от пьяного разбушевавшегося отца – я их не понимала, даже представить себе этого не могла. Вообще, в своей семье я была защищена от жестокой реальности жизни. Семейные проблемы моих подруг казались мне далекой страшной сказкой, которую я до конца не могла понять, да, в общем-то, и не пыталась. Когда мне самой пришлось столкнуться с алкоголиком в семье, я поняла, что это кошмар.
Первые звоночки.
Всегда что-то случается первый раз. В такой ситуации очень важно своевременно осознать произошедшее событие и сделать верные выводы. Если этого не произойдет, то могут быть печальные последствия. Что и случилось со мной.
Когда мой муж первый раз сел за руль нашей машины немного выпивший, я не придала этому значения. Тогда мы задержались в гостях и возвращались уже за полночь. Я начала было возражать, но не слишком настойчиво. Хотелось быстрее домой… Этим я пыталась оправдать свое согласие ехать с пьяным мужем. Теперь мне кажется это несерьезным. Надо было быть решительней и отказаться ехать. Мы чуть не попали в аварию. Могли и погибнуть.
С работой вообще беда. Врала, изворачивалась перед его начальством. Бедные наши родственники. Если бы они только знали, что мы их всех уже перехоронили и не по одному разу. А его друга-афганца, «умершего от ран», вообще пять раз хоронили. Все мои хлопоты пошли впустую. Не помогло, уволили. Был инженер, теперь работает грузчиком. И что интересно – на все подобные передряги отвечает: «Нет худа без добра. Все равно стало лучше. Больше свободного времени. Чем с такой работой, лучше вообще без работы». Для чего тебе, спрашиваю, потребовалось свободное время – пить, что ли? Молчит.
Что дальше?
Алкоголиками не рождаются. Алкоголиками становятся. Что и произошло с моим мужем. Могу ли я винить себя в том, что это произошло? Наверное… Сейчас, задним умом, думаю, что если бы я была настойчивее, жестче и нетерпимее к спиртному, к пьянству своего мужа, этой беды бы не произошло. Но кто знает, что было бы?
Я никогда не думала, что могу столкнуться в своей семье с алкогольными проблемами. Начало совместной жизни было спокойным и радостным. Мое отношение к спиртному было крайне осторожным и сдержанным. В моей семье меня приучили употреблять хорошие вина. «Лучше не пить ничего, чем травиться всякой гадостью», – говорил отец. Алкогольные напитки в доме были всегда, но употребляли их только по праздникам. Сервировке стола и этикету винопития уделялось большое внимание. Крепкие напитки употребляли только мужчины и в очень небольших количествах.
У мужа в семье отношение к спиртному было более либеральное. Большие дозы разномастных алкогольных напитков не вызывали ни у кого ни тревоги, ни озабоченности. Мне неприятно это было видеть, и я пыталась об этом говорить с мужем, но он мне четко и ясно объяснил, что «в чужой монастырь со своим уставом не ходят». Я с этим согласилась и замолчала. А зря!
Я не могу сказать, что муж приходил домой пьяный, что не мог контролировать себя. Нет. Как он говорил: «Я слегка подшофе». Но я чувствовала это, и во мне все кипело. Внутренняя борьба с собой начала отражаться на моем здоровье. Поначалу, когда это было редко, я сдерживала себя, пыталась спокойно поговорить с мужем, но диалог не получался. Если я была чересчур агрессивной, и супруг чувствовал мою неуступчивость, он извинялся и делал вид, что все понял, уходя от открытого конфликта. На какое-то время все успокаивалось, но затем повторялось снова и снова. И чем дальше, тем чаще.
Через какое-то время он совсем перестал обращать на меня внимания. Мои причитания и слезы его абсолютно не трогали. За свое пьянство он извиняться уже перестал. Более того, если раньше он дома спиртное никогда не употреблял, то с какого-то момента начал себе это позволять. Я думаю, что это было связано с тем, что его зависимость усилилась, и без алкоголя он уже не мог ни заснуть, ни нормально себя чувствовать.
Сколько денег муж тратит на спиртное, я не знала, потому что последнее время он мне зарплату не отдавал. От домашних забот и воспитания сына самоустранился. Я отказалась ему стирать белье и готовить. Но и это не помогло. Он продолжал пить, практически не обращая внимания на происходящее в семье.
Что меня удивляло, так это то, что он продолжал следить за собой. Чисто выбритый и аккуратно одетый, даже с постоянным легким запахом перегара, он не производил впечатления деградировавшего алкоголика. Более того, люди, которые его хорошо не знали, отзывались о нем в достаточно благоприятном тоне.
В последнее время даже серьезные неприятности на работе не влияли на его пьянство. Как итог – очередное увольнение. Правда, без статьи. Видимо, сказалось общее благоприятно-доброжелательное отношение к нему.
Кража.
Я смотрю на своего супруга и не узнаю его. Где он? Где тот обаятельный, внимательный и заботливый молодой человек? Ну, молодой – бог с ним. Молодость прошла. Но где все остальное? Где забота, внимание, сопереживание? Куда все это исчезло? Мне не нужны от него слова благодарности. Хотя если вспомнить, из каких только передряг я его ни вытаскивала.
Что удерживает меня сейчас около мужа? Я неоднократно задавала себе этот вопрос и не могла на него найти ответ. Может, чувство привязанности? Или ностальгические воспоминания о прошлом? Ведь были же мы счастливы. Понимаю, что глупо ждать возвращения прежних отношений, но где-то в глубине души живет надежда. Говорят же, что надежда умирает последней. Вот живу я и надеюсь, что, может быть, что-то изменится и будет лучше.
Вчера муж украл у меня обручальное кольцо и серьги.
Последнее время он не работал, а денег ему я не давала. На какие средства мой муж жил и пил, мне неизвестно, но, зная мое негативное отношение к тунеядцам, денег у меня он не просил. Мы с ним договорились, что питаться будем раздельно, но частенько, пока меня не было дома, он залезал в холодильник и съедал приготовленное. Однажды из морозилки пропал большой кусок мяса. На мой вопрос о пропаже он ответил удивлением и чувством оскорбленного достоинства.
С тех пор запасов продуктов я не делаю.
Так вот, о краже украшений. Утром, пока я умывалась, муж ушел из дома. Меня это удивило, так как обычно он вставал значительно позднее. Когда я вернулась из ванной в свою комнату, украшения, оставленные мною в хрустальной розетке, исчезли. Попытки найти их где-то еще не увенчались успехом. Меня трясло от возмущения, негодования и обиды. Слезы беззвучно сами собою лились из моих глаз. Я не знала, что делать в такой ситуации, как правильно поступить. Я была уверена, что кольцо и серьги оставила в розетке, но, с другой стороны, где у меня доказательства, что украшения взял именно муж?
В сомнениях и переживаниях я ждала его прихода. В том, что он придет пьяный, я не сомневалась. И ошиблась. Впервые за время нашей совместной жизни он не пришел домой ночевать. Как мне было плохо! Я чуть с ума не сошла. Не спала всю ночь, обзванивая больницы, милицию и морги.
Он пришел утром, как ни в чем не бывало, с сильным запахом алкогольного перегара и еще одной бутылкой пива в кармане. Его физиономия, заросшая однодневной щетиной, выглядела сытой и довольной. На вопрос: «Где был?» он ответил, что там, где он был, его уже нет.
Его ухмылка вызвала во мне бурю эмоций. Я кинулась на него с кулаками, но не рассчитала и ударилась головой о дверной косяк. Жуткая боль пронзила голову, и мне показалось, что я на какое-то время потеряла сознание. Когда пришла в себя, то поняла, что лежу одна в темном коридоре. Громко работал телевизор. Супруг сидел в кресле и пил пиво из горлышка. Когда я вошла в комнату, он повернулся в мою сторону и спокойно сказал:
– Хватит истерик. Успокойся.
Я поняла, что разговаривает со мною не мой муж, а чужой, совершенно незнакомый мне человек. Поднимать вопрос о пропаже украшений было бесполезно.
Другая кража.
Меня обокрал мой собственный муж. Но сейчас я говорю уже не о краже продуктов, украшений или чего-то подобного – материального. Это нечто другое. Я никогда не думала, что это может случиться со мной. Но, к сожалению, случилось.
Я – жена алкоголика.
Нет! Я до сих пор не могу в это поверить. Чтобы мой муж был алкоголиком? Что я буду несчастна в браке? Нет, это не про меня.
Я была уверена в собственной исключительности. Я думала, что буду жить вечно и счастливо.
Действительно, все у меня складывалось легко, просто и красиво. Яркий, радужный эмоциональный флер окружал меня в юности. И какое-то время тянулся, видимо, по инерции, в начале моего замужества, а затем исчез. Все это произошло так просто и буднично, что я вначале даже не обратила на это внимания, а затем приняла случившееся как должное, как обычный атрибут нормальной семейной жизни. Тогда я не знала, что это начало конца моего счастья.
С пришедшим осознанием того, что я жена алкоголика, во мне произошли какие-то изменения. Они были неотчетливые и смутные. Словами выразить это трудно, но я попробую.
Исчезло ощущение защищенности.
