Десятый круг

скачать книгу бесплатно


Вечером «Угрюмый отшельник» посетила гостья. Пышная юбка прошелестела по полу, веер мотыльком порхал у лица. Она забрала у Рейза медальон, запечатлела на губах долгий поцелуй.

– Её отец помогает культу, – пояснил он, спровадив подругу. – Весьма выгодное сотрудничество.

Я затолкала платье в дорожную сумку.

– Не одобряю твоих методов заводить знакомства.

– Разные души падки на разные грехи, – пожал плечами Рейз. – И каждому греху – свой Ад.

– Ад един для всех, – отозвалась я.

– И всё же в нём девять кругов.

Перед полуночью мы покинули постоялый двор.

За городскими воротами ожидала крытая повозка. Возница спрыгнул с жёсткого сиденья, откинул полог тента.

В стройной фигуре, окутанной полумраком, я с трудом узнала нищенку, просившую милостыню у храма. Девушка сменила лохмотья на скромный мужской костюм, собрала волосы в косу. На смуглом лице играла широкая улыбка. Она прислонилась плечом к повозке, скрестила руки на груди. Из-под неряшливо завязанной шнуровки показался серебряный медальон.

– Где же твой конь, всадник? – насмешливо спросила Элин.

Рейз закинул сумку в повозку.

– Мой конь у моего горячо любимого братца. – Он вернул ей улыбку. – И упреждая следующий вопрос, скажу: «Так получилось». Это крайне неприятная для твоих нежных ушек история. Я не буду её рассказывать.

Рейз помог мне забраться в телегу, запрыгнул следом. Элин умостилась впереди, натянула вожжи. Повозка медленно тронулась.

Первый луч рассветного солнца коснулся лица. В нос ударил запах гниющей травы, грибов и протухших яиц. Я проснулась, вытащила из волос солому, потянулась к откинутому тенту. Голова пошла кругом, тошнота подступила к горлу. Ползком я подобралась к краю телеги, осторожно спустилась.

Земля ушла из-под ног.

Эйкут. Арена

Пузырь лопнул. Мутная зелёная жижа окатила меня с головы до ног. Готов поклясться, что так должны вонять ангелы – гнилью, сыростью и застоялой водой. Я стряхнул с рук смрадную слизь, пригнулся, уклоняясь от нависших над тропой веток.

Восемь мохнатых лап обняли шею. Жвалы пощекотали лоб. Я схватил паука, швырнул пролетавшему мимо Диинтасу. Демон поймал сжавшееся тело, с размаха насадил толстое пузо на сталактит. Кровавые ошмётки разлетелись по поляне.

Из связки лиан вылетел сгусток слизи. Диинтас нырнул за дерево. Жирная капля врезалась в ствол, с шипением выжгла мох. Я увернулся от второго плевка, вляпался в паутину. Белёсые нити опутали рога, облепили лицо. Теряя равновесие, я подался влево. Призрачный скат под ногами истошно заверещал, выпустил короткие усики. Под истеричные вопли мы слетели с тропы.

Пламя огненной короной вспыхнуло над головой, выжгло паучью сеть. Я стряхнул обрывки паутины, укрылся руками, влетев в заросли колючего кустарника.

Скат взвизгнул, задел плавником ножку гигантского гриба. Шляпка задрожала, облако ядовитых спор окутало чащу. Демон ухватился усами за камень, взмыл над кустами в попытке вернуться на безопасную тропу. Я развёл руки, силясь удержаться на его призрачном хребте.

Жирная личинка шлёпнулась на плечо, круглая пасть ощетинилась тремя рядами зубов. Остриём хвоста я пронзил паразита насквозь, резким изгибом сбросил останки в траву. Хищные цветы тотчас вгрызлись в тёплую плоть.

Диинтас нагнал меня, набрал высоту и на бешеной скорости протаранил скопление сталактитов. Потолок затрещал. С неба посыпались валуны. Скат вспыхнул голубым светом, подпрыгнул, заскользил по обломкам. С диким визгом мы вернулись на тропу.

Каменная сосулька пробила грибную шляпку. Споры разлетелись над дорогой. Я задержал дыхание, пронёсся сквозь мерцающее облако, поминая ангелов, стёр с лица мерзкую пыль. Вовремя. Впереди, за каменным лесом, разрастался тёмный провал обрыва.

Я подозвал соллини. Демоны быстро образовали мост над пропастью.

Скат, переливаясь бирюзой, вприпрыжку промчался по шершавым крыльям, плюхнулся на уступ, ободрав кожу на брюхе. Я глубже вонзил когти в его мягкое тело. До завершения охоты было ещё далеко.

Окаменелые деревья размытыми пятнами проносились мимо. Зелёные кристаллы возвышались над тропой уродливыми наростами. Воздух, затхлый, пропитанный сладким незнакомым ароматом, кружил голову. В бешеной гонке я с трудом различал небо и землю. Эйкут – бесконечно голодная пещера – медленно сводил меня с ума.

На мокрых от слизи камнях мелькнули жёлтые блики. Кончик золотого хвоста скрылся за поворотом.

Я окликнул Диинтаса, указал на удирающую добычу. Демон спикировал в пролёт между грибами.

Тропа пошла под уклон, спиралью обмотала исполинскую колонну. Я сместился дальше от осыпающегося края, прижался к вертикальному склону. Далеко внизу, на дне котловины, вспыхнули пятна лазурных кристаллов. Чем глубже мы спускались, тем больше Эйкут походил на прожорливый грот, холодный и сырой, будто заброшенный подвал Преисподней.

Скат вышел на новый виток. Золотой хвост неизменно маячил впереди.

Я в предвкушении облизнул губы. Гонка продолжалась.

Спираль оборвалась в центре впадины, крутым поворотом перешла в тонкий мост. Я подался вперёд, всеми силами навалился на визжащего демона. Скат ответил прерывистой трелью. Бедняга задыхался, с плавников сочилась серебристая кровь.

Земля содрогнулась, мост пошёл трещинами.

– Диинтас! – крикнул я, сплетая в руках огненную сеть. Демон вынырнул из темноты в шаге от меня. – Там пещера. Затеряется – не найдём.

Я метнул в чемпиона огненные силки. Рыбина играючи уклонилась. Золотой хвост плетью ударил по мосту. Поток горячего воздуха едва не сбросил ската в пропасть. Разрыв между нами увеличился.

Вскинув руку, я заставил сеть раскрыться. Ловушка растянулась прямо перед чёрным провалом пещеры.

Подлая рыба успела притормозить, брюхом задела пылающие нити и, расправив все шесть плавников, взмыла вверх по отвесной скале. Диинтас швырнул копьё. Лезвие пронзило центральный плавник, припечатало демона к камню. Чемпион повис над обрывом, сдавленно заскулил. Кожа лопнула. Сияющий золотой шар рухнул вниз, пролетел мимо меня, шлёпнулся на уступ уровнем ниже.

Мост рассыпался. Я рухнул в пустоту следом за ним.

Тамиш подхватил меня за рога, закинул на выступ, словно гарпия, вернувшая в гнездо слепого птенца. Я приложился боком о скалу. Перед глазами поплыли алые и голубые круги.

– Удирает! – рявкнул генерал, грузно приземлившись рядом. – Вставай, я подброшу.

Мощные лапы сдавили рёбра. Яростными рывками мы начали набирать высоту.

В который раз за сегодня я проклял Бездну с её ненасытным чревом: в Эйкуте мне пригодились бы крылья.

Подъём дался Тамишу нелегко. На подступах к верхнему ярусу он подкинул меня, подставил под ноги древко секиры и вытолкнул вдогонку за удирающим чемпионом. Скорости хватило, чтобы я пролетел над плотоядными кустами, оттолкнулся от упругой грибной шляпы и, зацепившись хвостом за сталактит, сменил направление полёта. В затяжном прыжке я сплёл из пламени кнут, зацепился за толстую ветвь.

С каменной кроны посыпалось полчище мохнатых тел. Диинтас расчистил мне путь. Тамиш подбросил секиру и, зависнув над кустами, сжал паука до ласкающего слух хлюпанья. Я поймал оружие, замахнулся. Струи пламени потекли по древку, огненными ручьями напитали лезвие. В бешеном вращении секира пролетела над грибами, раскрошила каменный ствол и до увесистого обуха вошла в тело демона.

Гонка завершилась.

Тамиш подкинул меня до кристальной поляны.

– А вот и чемпион, – радостно воскликнул я. – Ждёшь аплодисментов?

Демон запрокинул плоскую голову, выпучил глаза.

– Прежде чем ты умрёшь, я хочу получить ключ.

Золотое сияние затрепетало, будто мерзавец самозабвенно рассмеялся.

– Ключ, – повторил я. – Живо.

Тело чемпиона рассыпалось мерцающей пылью.

Я в бешенстве зарычал. Пнул подвернувшийся под ноги кристалл. Снова зарычал, теперь уже от боли.

– Иллюзия, – проворчал Тамиш, вырвав секиру из земли.

Вторую неделю нас водили за нос. Да столь искусно, что у меня сводило зубы от зависти. Пятая погоня за проклятой рыбиной закончилась полным провалом – ни души светящегося поганца, ни ключа. Вместо того чтобы приблизиться к вратам, мы глубже увязли в недрах Арены.

– Ненавижу Эйкут, – рявкнул я. – Ненавижу этот треклятый круг!

– Я прикажу соллини возобновить поиски. – Юрким угрём Диинтас взмыл к каменным сосулькам под потолком.

– Будто от этого будет какой-то толк. – Я занёс ногу над мутным кристаллом, но, вспомнив о боли, отступил.

Плоть второго круга была неуязвима. Кристаллы пронизывали Эйкут, как магма насыщала израненное тело Фоэдо. Они были его застывшей кровью. Мерцающие камни росли отовсюду: во влажной земле, в кривых корнях, в шершавой коре деревьев. От их холодного света на Арене не было спасения.

Я сел на землю, провёл когтем по гладкой грани. На поверхности кристалла не осталось даже царапины.

– Если спустить на Арену всю мою армию, как быстро мы превратим это место в пустыню? – мечтательно проронил я.

Тамиш потёр мясистый подбородок.

– Никогда. Арена существует с начала времён. Как и Эйкут. Как и весь Ад.

– Арена, которая занимает половину круга. Круг, который, по сути, и есть Арена, – фыркнул я. – У Люцифера проблемы с фантазией? Что нужно съесть, чтобы придумать подобное? Долго же его не отпускало, если он успел воплотить задумку в жизнь.

Генерал сдул с секиры каменную крошку.

– Владыка не создавал Ад.

– Но мог улучшить. Скажем, пробить потолок и залить лавой это поганое место, – я ехидно оскалился. – Как тебе идея?

– Иногда я думаю, что ты безумен куда больше, чем хитёр, Истиннорождённый.

Я поднял взгляд к потолку.

– Сколько камня между нами и Фоэдо?

– Лиги. Много лиг, – прикинул генерал. – Фоэдо и Эйкут переплелись в незапамятные времена, с тех пор пласт постоянно разрастается. И если тебя посетила мысль пробить дыру до самого Аркса, то вынужден огорчить. Круги располагаются ступенями, но только первые два напрямую соединены между собой. Под ними – Бездна. Упадёшь с круга – сгинешь навечно.

– Не говори мне о Бездне.

Я поднялся. Голова пошла кругом.

– Прости за любопытство, но как ты сумел выбраться?

Голос Тамиша прозвучал издалека, раздвоился, заскрипел ржавым металлом.

Я пошатнулся. На руках проступили капли пламени – вязкого, зловонного, отравленного. Колючие тиски сдавили рёбра. Я харкнул липкой зелёной жижей, царапая грудь, осел на колени. Боль растеклась по плечам, вгрызлась в лопатки. Рога ударились о кристаллы.

Планария. Южный тракт

Солома впивалась в спину, жалила плечи. Жар волнами растекался по телу, будто в груди внезапно вспыхнуло солнце. Его обжигающие лучи кипятили кровь и плавили кости.

– Она не продержится ещё десять дней, – зло прошипел Рейз. – Нужно найти врачевателя.

– Мы бы нашли, но ты же не пропустил ни одного постоялого двора, – в тон ему ответила Элин. – Куда ни зайди, везде скандалы, ссоры и драки. Я устала ночевать посреди поля, устала выпрашивать у фермеров воду и убеждать анерхов, что её болезнь не заразна. Даже ты не знаешь, что это за напасть. Вдруг это чума?

– Прекрати ныть, умоляю. Пара бесед со святошами не сделают из тебя мученицу.

– А из неё сделают? – фыркнула девушка. Голос её звучал тише, она по-прежнему управляла повозкой.

– Зависть делу не помощник. – Рейз смочил водой полотенце. – Мир избрал Вестницу, и с этого момента, хочешь ты того или нет, твоя жизнь зависит от неё. Все жизни в вашем крохотном мирке зависят от неё.

– Если нам всем суждено умереть от чумы, никакая Вестница нас не спасёт.

– Не переживай, вас убьют ваши пороки. – Он положил мне на лоб мокрую ткань.

Эйкут. Арена

Я погружался в топь – бесконечную, как вселенная, непроглядную, как первородный мрак. Я тонул. Тело опускалось ко дну, утягивая за собой пылающую душу. Я горел: дышал огнём, плевал горячей кровью и плакал обжигающими слезами. Пламя сплеталось в нити, обрастало цепкими крюками, взлетало в пустоту и никак не находило опоры. Вокруг не было ничего.

Я парил – падал бесконечно долго, пока несуществующий ветер не сожрал мои крылья, пока тьма не сгрызла рога, пока само время не перестало существовать.

Потом иссякло пламя. Без него рассудок наводнили воспоминания. Тогда Бездна обратила на меня голодный взгляд. Я сжался, свернулся в клубок под её хищным, опустошающим взором, чтобы сберечь в себе последние крохи тепла.

И вдруг я увидел его – свет, что озарил бездонный мир, прогнал тьму в недосягаемые глубины, огонь, который заставил Бездну зажмуриться.

Я потянулся к нему.

Бирюзовое сияние на мгновение ослепило меня. Я открыл глаза. Наваждение исчезло, уступив место низкому потолку и тусклому свету кристаллов.

– Давай, Виарин, приходи в себя, сколько можно истекать этой дрянью.