Магическое растениеводство средней полосы. Теория

– К чему это все? – ведьма посмотрела в глаза девушке, но в этот раз не так грозно.

– Как же, – Дарина снова смутилась, – ведь стажер… его отчислят. Место освободилось, вам же нужен сотрудник. Вот, я пришла, у меня рекомендации…

– Место, – голос Зинаиды царапнул воздух, – занято. Судя по Приложению, пункт 18 точка 6, – Феликс Шрайдер имеет право зачесть две из трех глав курсовой до официального начала следующего семестра. Которое наступит не ранее десятого января.

Феликс осторожно вытащил из-под локтя начальницы упомянутое приложение.

Не верилось, что его вот так могут вышвырнуть на улицу.

«Могут», – поправил он сам себя.

Работать в самом секретном из существующих маггосучреждений имели право те, кто подтвердит профпригодность. Минимальным требованием были сдача экзаменов и научная работа по любой магдисциплине. С экзаменами коллеги ему помогли, с курсовой… похоже, не успели!

– Но деканат закрыт, – начала было Дарина, – как же он сдаст?

Феликс с тоской посмотрел на свой рабочий стол. Девчонка была права – курсовая на этапе чернового черновика! Он планировал дописать её к весне, чтобы защитить вместе с остальными первокурсниками.

Все летело к чёрту.

– Деканат закрыт, – подтвердила Зинаида, – и никто из ныне работающих в Шторме не согласится оторваться от любимых внучков ради стажера, – она усмехнулась, – но вы не учли еще один момент, – Феликс замер. Неужели есть шанс? – курсовую работу должен принять профессор магического растениеводства. Даже если он сейчас не преподает.

Дарина, и без того большеглазая, так распахнула свои глазищи, что стала похожа на маленького испуганного лемура.

– Алекс, в аэропорт, – жестко сказала она, прикрыла глаза и добавила, – ближайший рейс через три часа.

– Куда?

– В Калининград. Одна моя старая… подруга давно хочет вернуть мне должок.

– Она… профессор растениеводства?

– Фон Скальва – лучший специалист в Европе.

Дарина приоткрыла ротик, прижимая к груди плотно сжатые кулачки.

– Это правда, – прошептала она, – тетю Луизу постоянно уговаривают вести практику в Штормах. Но она всегда отказывается. И студентов она не берет. И ещё…

Зинаида аккуратно выпроводила Дарину, не дав той продолжить. Феликс хотел переговорить с начальницей, но и его она быстро отправила – до вылета оставалось всего ничего.

– Езжай, – начальница сунула ему в руки конверт с недописанной курсовой, – перечитай по дороге. Приедешь, сразу отправляйся к ней в Красный лес. Лу суровая, но честная. Мне она не откажет. Ты сдашь, – уверенно сказала она, – все, поторопись.

Под столом Феликса зашуршал домовой.

– Селиверст, – обратилась Зинаида к духу домашнего очага, когда дверь за Феликсом захлопнулась.

– Я, – с надеждой отозвался тот.

– Вы же хотели в деревянный дом?

Селиверст засопел. Отрицать очевидное не имело смысла. В который раз. Но к чему ведьма спрашивает?

Ведьма, тем временем, достала из стола листок бумаги – белой, без министерских печатей и гербов, а значит – из своих собственных запасов, для неофициальных посланий. Задумалась на мгновение, после чего начала стремительно выводить перышком тоненькие изящные строчки.

Дух затих, стараясь не отсвечивать – авось, начальница забудет о его присутствии.

Начальница дописала до середины послания, поставила аккуратную запятую, вдруг вспомнила что-то, остановилась.

Пиликнул магический смартфон – пришло сообщение. Прочитала. Не выпуская из рук морально (но не магически) устаревшего письменного прибора с набухшей чернильной каплей на самом острие перышка (капля, впрочем, не спешила испортить ведьмино послание и замерла, будто примороженная), ведьма бросила смартфон на стол, зашипела что-то на непонятном селиверсту языке, ругаясь сама собой.

С потолка эффектно упала антикварная хрустальная люстра. Чернильная капля боязливо поползла вверх по стержню гусиного пера.

Ведьма дождалась, пока утихнет хрустальный звон, и уже совершенно успокоившись, спросила у незабытого ей Селиверста:

– Не хотите посетить уютную избушку в умеренно глухом лесу? Чистый воздух, мягкий климат.

Селиверст не хотел. Селиверсту прекрасно жилось в теплых министерских кабинетах. Даже здесь, под феликсовым стулом, ему казалось гораздо уютнее и энергетически сытнее, чем в неизвестной экологически чистой избушке. Дух покосился на смятую под собственным весом люстру в луже переливающихся осколков.

– Если только посмотреть, – осторожно ответил он.

– Отлично, – согласие духа было получено, Зинаида дописала ещё пару слов в письмо, свернула его в трубочку и перевязала заговоренным шнурком, – отправляйтесь следом и передайте моё послание Луизе Карловне.

Дух обреченно протянул ручку в кожаной переточке и едва не расплакался – впервые за века его подрядили… работать!

***

Когда Зинаида выставила Феликса в длинный министерский коридор, там никого не было. Дарина, покинувшая кабинет минутой ранее, уже испарилась в неизвестном магправлении.

«А точнее, воспользовалась пространственной дверью, – понял Феликс: двери рабочих кабинетов были заперты, добежать до видневшегося вдали лифта девушка просто не успела бы, а вот пространственные двери были в десятке метров от редакции. – Интересно только, кто ей помог?»

Министерские пространственные двери могли переместить магически одаренного сотрудника Министерства во множество разных мест. Вот только Дарина не была сотрудником Министерства. Значит, кто-то её провёл.

«Но кто?»

В наличии этого «кто» Феликс был полностью уверен. Он сам, будучи обладателем магической печати Министерства, вынужден был просить коллег-магов открыть нужную дверь (хоть и не любил ими пользоваться – при переходах Феликса с непривычки до сих пор здорово мутило, но что ни сделаешь ради любимой работы).

«У меня есть пропуск в двери, но нет магии, – невесело подумал он, – у Дарины есть магия, но нет пропуска. Один-один.»

Феликс еще раз осмотрел коридор – все ещё издевательски пустой. Никаких признаков ни девушки, ни её министерского доброжелателя не обнаружилось.

Тренькнул магический телефончик, оставленный, вообще-то, в ящике рабочего стола. Точно такой же, как у Зинаиды Николаевны.

Артефакт-«нетеряшка» – смартфон, который невозможно разрядить, сломать, забыть или потерять. Он появился в кармане в момент, когда Феликсу пришло сообщение с номером рейса до Калининграда.

«Хотя бы знаю, какой аэропорт, – подумал он; в голове звенели слова юной ведьмочки: „тетя Луиза, тетя Луиза…“ – Профессор ещё и тетка этой… заместительнице!»

Времени было впритык, но в новогодние каникулы цены на такси выросли раза, эдак, в три. Поочередно открыв три различных приложения с услугами таксистов, Феликс окончательно убедился в полной неадекватности ценообразования и привычно направился к метро. Добрался до Павелецкого вокзала, пересел на экспресс в Домодедово.

– Паш, – поезд тронулся, Феликс набрал своему университетскому другу, – надо уехать. В командировку. Не знаю, на сколько. Понимаю, да, – он выслушал ответ, – можешь заехать к маме, отвезти лекарства? Да. Нет. Спасибо.

Пашка, конечно, согласился. Хоть второго января, хоть первого. Без лишних вопросов выбрался из-под одеяла и пообещал заехать на квартиру к Феликсу, а после – в столичный онкологический центр, в который пару месяцев назад с большим трудом удалось перевести, а после – перевезти из Томска, маму Феликса.

Пакет с лекарствами Феликс собрал с вечера – планировал заскочить за ним после работы.

Больница была государственной. Лекарства, по давней российской традиции, в комплекс оказываемых услуг не входили. Стоили они так, что цены посленовогоднего такси выглядели на их фоне ценником на мороженое рядом со счетом за покупку спорткара.

Деньги были нужны, даже очень. В Министерстве Феликсу платили приличный оклад. Собственно, благодаря ему Антонина Петровна и была еще жива. Зарплаты обычного журналиста не хватило бы даже на подарки врачам. Но Феликс не был обычным журналистом. Феликс был журналистом волшебным. Самым что ни на есть волшебным. А как еще назвать сотрудника новостного издания при Министерстве Магии?

Глава 3. Изумительная маскировка

В Домодедово Феликс приехал вовремя. Перед стойкой регистрации никого не было. Скучающая девушка выдала ему билет.

Щедрое Министерство оплатило перелет по полной программе: с дополнительным багажом, местом в бизнес-зале ожидания и даже правом перевозки животных.

Досмотр прошел быстро. С собой у Феликса был только паспорт. Багаж Зинаида обещала прислать прямо в аэропорт.

У нужного выхода все кресла были заняты. Он немного прогулялся вдоль длинной стеклянной стены, посмотрел на тоскующие по небу стайки самолетов, припаркованные тут и там.

Уже объявили посадку, когда нетеряшка выплюнула сообщение – «Багаж». К нему прилагалась карта аэропорта с жирным крестиком в уголке.

Пассажиры калининградского рейса выстроились в длинную очередь перед пока закрытыми дверями длинного коридора, ведущего прямо в самолет.

Феликс поторопился – нужно было успеть в другой конец аэропорта и вернуться.

В нужном месте нашелся небольшой закуток. Совершенно пустой, если не считать шкафчика на стене. Судя по надписи, внутри находился пожарный комплект: огнетушитель и гидрант. На ручке болталась тонкая проволочка с сорванной пломбой.

Феликс огляделся – вокруг никого. Осторожно дернул за ручку – шкафчик открылся.

Внутри лежал его рюкзак и пара незнакомых сумок.

Зазвонил телефон.

– Алекс, – Зинаида на том конце звучала немного нервно, – нужна твоя помощь.

– Да, конечно, – Феликс достал из шкафчика рюкзак и сразу накинул на плечо.

– Дело секретное, – Феликс услышал звук её каблучков – ведьма бежала, – нашего агента раскрыли. Сейчас кину координаты. Тебе нужна третья кабинка. Посмотри и запомни, куда идти. Сообщение удалится после прочтения. Возьми сумки, это для агента. Вам по пути, ты её прикроешь, – Феликс застыл, стараясь запомнить все, что говорит начальница, – доставь в Калининград. Никому! Никому не говори о ней, даже Атлану, – называя необычное имя, Зинаида поставила ударение на первую А, – Слушай во всем и ни на шаг от нее! Понял?

– Понял, – ответил Феликс, выдергивая из шкафа сумки для агента.

– Хорошо. Всё. Не могу больше. Лови.

Прислоненный к уху смартфончик завибрировал, принимая файл.

– Стойте, – Феликс успел – Зинаида еще не положила трубку, – кого я должен забрать?

– Катерина, – ответила Зинаида Николаевна шепотом, добавила еще фамилию агента, но так тихо, что Феликс не расслышал, – она замаскирована, но ты её узнаешь. Всё, не могу говорить.

Раздались короткие гудки.

– Кто такой Атлан? – спросил он, но ему никто уже не ответил.

Феликс прикрыл за собой пустой шкафчик, поправил сорванную пломбу и открыл документ с координатами.

Нужное ему место было у самого выхода на посадку.

«Как удачно, – подумал он, – успею.»

Чтобы точно успеть, Феликс побежал.

Пассажирская очередь до Калининграда сократилась уже вполовину.

«Вроде бы сюда, – Феликс хотел свериться с картой, но сообщения от начальницы в телефоне уже не было, – значит, точно сюда!»

Он свернул за угол и опять оказался в тупичке. На этот раз – без пожарных шкафчиков, зато с двумя дверьми. Слева – в мужской туалет, справа – в женский.

Ему, судя по самоуничтожившейся карте, нужно было как раз в комнату для припудривая прекрасных носиков.

Феликс на мгновение замешкался, не решаясь открыть нужную дверь.

Та открылась сама. Вышла маленькая сгорбленная женщина с ведром и шваброй. Повесила на ручку затертую пластиковую табличку «Не входить идёт уборка» и неспешно удалилась.

По громкой связи объявили, что посадка на рейс до Калининграда заканчивается. Опаздывающих пассажиров просили поторопиться.

Феликс понял, что в число опаздывающих уже точно входит. И если сейчас не решится войти в женский туалет – возглавит также компанию опоздавших и, как итог, оставшихся в Домодедово.

Он невольно зажмурился, готовый в любой момент начать извиняться перед застигнутыми в уборной дамами.

Медленно нажал на дверь. Подождал – тишина. Открыл глаза: намытый пол сверкал бликами, двери кабинок были приоткрыты, у длинной раковины вдоль стены никого не было.

Феликс проник внутрь, закрыл за собой. Подошел к третьей кабинке – единственной запертой.

– О чем задумался, открывай, – раздался недовольный женский голос из кабинки.

Феликс дернулся, рюкзак соскользнул с плеча, повис на локте.

– Как? – он толкнул запертую изнутри дверь, путаясь в ремнях навешенных на плечи сумок.

– Посильнее, – ответили ему с той стороны.

Он нажал посильнее, хлипкая туалетная защелка хрустнула – дверь распахнулась.

Секретный агент Министерства Магии была замаскированная изумительно – в кабинке никого не было.

Феликс уставился на кафельную плитку на противоположной стене. Автоматическая кнопка слива мигнула красным огоньком, зафиксировала движение и шумно спустила в унитаз воду.

– Я здесь, болван, – раздалось ворчание снизу.

Феликс посмотрел под ноги. На полу, в лужице скользкой черной ткани сидела очаровательная белая кошечка с большими зелеными глазами.

– Катерина? – растеряно уточнил он.

– Для тебя – Катерина Ивановна, – ответила кошка и нервно дернула пушистым хвостиком, – чего стоишь?

– А что, – Феликс смотрел на кошку, – нужно делать?

– Маскировать место, – возмутилась она, повела маленькими аккуратными ушками, покрытыми такой тонкой шерсткой, что на самых кончиках сквозь нее просвечивала нежная розовая кожа, – в агенты теперь берут кого попало?

Рюкзак снова съехал с плеча, неудобно повис на локте.

– Я не агент, – начал Феликс в свое оправдание, – я стажер Зинаиды…

– О старые боги! – кошка закатила изумрудные глаза, – ведьма сошла с ума. Ладно, бросай сумки, помогай. Стажер, фш! А то у меня, видишь, – она потешно вытянула белоснежную лапку.

Феликс послушно уронил вещи на пол.

– Что делать?

– Тряпки в мусорку, – кошечка неловко вылезла из вороха черного шелка, – и быстро. Надо убираться.

Феликс живо сгреб и живо запихнул в пустое мусорное ведро лёгкое женское платье, и туфельки на высоком каблучке, оказавшиеся в самом низу вместе с крошечной дамской сумочкой. Её он отложил в сторону. Вдруг пригодится?

По громкой связи объявили, что до конца посадки на их рейс осталось несколько минут. Стажер подхватил с полу багаж.

– Идем?

– Куда? – шерсть на кошачьем загривке приподнялась. – Фш! Надо прикрыть, заметят, – она кивнула на мусорку, – Давай бумагу сверху!

Феликс спешно рванул рулон на себя.

– Мотай, мотай, не жалей, – приговаривала кошка, пока стажер огромный рулон, какие обыкновенно ставят в кабинках общественных туалетов, не отмотал до половины.

Когда он живописно уложил белый слой поверх черного, кошка заглянула в ведро.

– Плохо, – оценила Катерина Ивановна старания Феликса, – ненатурально. Надо помять. И порвать. Живо! – приказала она.

Феликс оторвал от казенного рулона еще. Уже кусочками поменьше, смял и бросил сверху под пристальным наблюдением агента.

– Плохо, очень плохо, – результат ей снова не понравился.

– Почему?

– Слишком все чистое. Вёдра в женских туалетах не видел что ли? – недовольно пробормотала кошка, выпуская когти.

Полоснула пару раз по бумаге, размахривая край.

– Как-то не приходилось, – честно признался Феликс, – а что туда нужно для достоверности?

Кошка скосила на него зеленющие глаза:

– Лучше тебе не знать, – и добавила печально, – эх, крови бы немного. Тогда точно никто сюда не полезет… Так, у меня помада есть.

Феликс, не дожидаясь дальнейших указаний, распотрошил дамскую сумочку, в которой ничего, кроме ключей и помады, не оказалось.

– Все в мусорку, – сказала кошка, когда он достал тюбик с жидкой алой помадой, – открывай и лей, быстрее!

Феликс засунул сумку с ключами на самое дно, подрагивающими руками открутил колпачок и быстро растряс содержимое поверху.

– Сойдет, – оценила кошка, – теперь помаду в ведро и рвем когти, – заявила она и метнулась к выходу, демонстрируя на своем примере правильный порядок действий, как вдруг остановилась. – И коробку с возьми.

Феликс хотел спросить «Где?», но тут увидел край небольшой бархатной коробочки в углу, прямо за злополучным ведром. Крышка на ней съехала вбок, открывая скомканную шелковую тряпочку – старую, почти истлевшую. В шелковом свертке что-то лежало, но времени рассматривать не было.

Феликс сунул коробочку во внутренний карман куртки и бросил последний взгляд на залитую алыми каплями мусорку.

Выглядело, будто в кабинке только что провели маленькое, но очень кровожадное жертвоприношение.

Феликс бросил узкий тюбик с жертвенной жидкостью на с краю, прикрыл мятыми листками и рванул за кошкой, стараясь не думать о том, что же обычно бывает в ведрах женских туалетов, если ЭТО – «сойдет».

Пассажирская очередь, судя по её отсутствию, успела перекочевать в самолет. У конторки с логотипом авиакомпании стояли две девушки в фирменных пиджачках.

На вопрос запыхавшегося Феликса, успел ли он, девушки ответили утвердительно.

– Животное – в переноску, – сказала одна из них, отрывая корешок посадочного.

– Что?

Кошка, то есть, Катерина Ивановна, успела доскакать до стеклянных дверей и теперь сидела перед ними, с интересом разглядывая металлическую ручку в метре над собой.

– Животное весь полет должно находиться в переноске, – равнодушно вежливо пояснила девушка.

Феликс растерянно посмотрел на сотрудницу авиакомпании.

– Хотите, я вам помогу, – вздохнула она, – только кошку сами держите.

Феликс поймал её взгляд у себя на плече только теперь понял, что одна из полученных в шкафчике сумок – с сетчатым боком и веселыми картинками – предназначена для перевозки животных, а не багажа.

Феликс заглянул внутрь. Там лежала маленькая книжица – ветеринарный паспорт.

«Теперь ясно, почему такая легкая!»

Кошка, сидящая у выхода на посадку, сощурила зеленые глаза и грозно зашипела.

– Какая красавица, – восхитились девушки, – с характером она у вас!

– Не то слово, – пробормотал Феликс, – давайте лучше я сам.

Они посторонились, Феликс бросился к кошке. Та прижалась спиной к стеклянным дверям, выставила вперед пушистые белые лапки, явно готовая атаковать.

– Катерина Ивановна, – зашептал Феликс, склоняясь над сверкающей глазами «красавицей», – полезайте в переноску.

Кошка приподняла верхнюю губу, показывая маленькие остренькие клычки.

– Сам лезь, болван! – прорычала она.

Девушки, стоящие достаточно близко, чтобы разобрать её слова, заозирались. Вокруг никого не было. Только этот симпатичный парень и пушистая кошечка.

– Катерина Ивановна, вас что, другие люди слышат? А как же маскировка? – он подтянул цветастую переноску поближе, кошка глухо зарычала.

– Слышат, – подтвердила она, косясь на растеряных девиц, – но я не полезу!

Девушки снова заозирались.

– Говорите тогда потише! – испуганно зашептал Феликс, – И что-то кошачье. Мяу, моу, урр? Я выгляжу как псих!

– Псих? – кошка зашипела, – До психа еще надо дорасти. Пока ты выглядишь как обычно, болван болваном!

Девушки в форме продолжали прислушиваться к подозрительному любителю домашних животных. Феликс обернулся, улыбнулся и помахал им рукой.

– У нас все нормально, мы сейчас! – и вернулся к кошке, которая впечаталась пушистой спинкой в стекло и угрожающе подёргивала лапками при всяком движении Феликса в её сторону, – Катерина! – он поймал яростный блеск в изумрудных глазах и добавил, – Ивановна, нас… вас могут раскрыть! Зинаида сказала…

Кошка перебила его свистящим шёпотком:

– Знаю я, что она сказала! Нам нельзя разделяться, значит радиус небольшой. Артефакт у тебя где?

– Что?

– Коробка, болван! Забрал? Это маскирующий артефакт, он меня… замаскировал! Мощная штука, – она дернула шерсткой на спине, – но шла без инструкции. Далеко не отходи, понятия не имею, как далеко он действует. Раз Зинаида сказала, что разделяться нельзя – значит радиус небольшой.

Феликс тронул рукой куртку в районе сердца.

– На месте, – коробочка лежала во внутреннем кармане куртки, в паспортом и другими важными вещами.

– Это хорошо, – кивнула кошка, – тогда открывай двери и бежим в самолет!

– Как?

– Совсем слабоумный? – зашипела она, – брось на них очарование или цецитас.

«Cecitas или caecitas? – подумал Феликс и на автомате перевел с латыни как „слепота“», после чего быстро обернулся назад. Девушки на стойке напряженно смотрели на него. Одна замерла с поднятой трубкой в руке. Кажется, что-то услышали.

«Сейчас вызовут охрану, – обреченно подумал Феликс, – и никуда мы не полетим! Решили, что я псих или террорист…»

– Я не могу, – он развернулся обратно к Катерине, – полезайте в переноску… пожалуйста! Иначе нас отсюда вышвырнут и никто никуда не полетит.

Кошка посмотрела на него. Её большие зеленые глаза округлились до идеальных кругляшей, обрамленных тончайшими белыми ресничками.

– Ты чей племянник вообще? – подозрительно спросила она, – Откуда взялся? – и совершенно возмущенно, – позор, в Министерство теперь берут даже двоечников, отчисленных с первого курса?! Какой у тебя уровень?

Феликс на мгновение прикрыл глаза. Сзади подозрительно зашуршали. Послышался звук женских каблучков.

«Уже пришли, – подумал Феликс об охране, – сейчас заберут в отделение, пока выяснят, что ошиблись…»

– Никакого, – он открыл глаза и поймал ошарашенный кошачий взгляд, – никакого у меня уровня, я – человек, обычный, не колдун, – прошептал он, – но вы почти угадали. Если мы сейчас не улетим, меня правда отчислят и уволят.

Кошка отреагировала интересно. Совершенно человеческой вздох начался с длинного «ооооо» и плавно перешел во вполне себе кошачье разъяренное «оууууууурррррр».

Феликс счел услышанное за возглас одобрения и подпихнул переноску вплотную к воющей животине. Животина удвоила громкость и саданула по вражеской руке. Первый раз – без когтей, на предупреждение.

– Да что такое?! – воскликнул он в отчаянии, – летим или нет?

– Летим-м-м-м, – ответила кошка сквозь мяв, – но-м-м-м я в сум-м-м-ку не полезу-м-м-м-м!

В подтверждение твердости намерений Катерина угрожающе прижала к голове свои маленькие розовые ушки, отчего стала поразительное похожа на ужасно милого, но разъяренного дракончика из популярного диснеевского мультфильма.

– У меня есть ноги! – Катерина скосила свои изумруды на цветастую переноску, – то есть… лапы! Я могу идти! Я туда не полезу! Я не животное! Я, – она снизила тон, – специальный агент на задании!

– Это маскировка! – Феликс почувствовал, что у него задергалась жилка на щеке, – пожалуйста, очень прошу!

Он раскрыл пошире вход в мягкую сумку. Катерина Ивановна и не думала смотреть в сторону этого сомнительного предмета.

– М-м-м-м-нет, – продолжала подвывать она, – я не жи-м-м-м-отное-м-м-м!

– У вас все хорошо? – спросила девушка на стойке, – осталось три минуты.

Другая девушка куда-то исчезла.

Феликс, отчаявшись договориться с женщиной в теле кошки, решил попробовать договориться с женщиной в теле женщины, надеясь на большую адекватность.

– У нас все хорошо, – начал он просто, чтобы с чего-то начать, – перенервничала, – кивнул он в сторону распушившейся на полу Катерины, – дайте нам минутку и мы… Скажите, а можно будет в самолете её достать. Она тихонько посидит у меня на коленях.

Катерина Ивановна, прекрасно слышавшая каждое слово, недовольно заворчала.

– То есть, – попытался исправиться Феликс, – на полу. Можно?

Девушка посмотрела на сверкающую глазами Катерину, на нервно улыбающегося Феликса и покачала головой.

– Не думаю, – ответила она, – если животное спокойное, мы еще иногда разрешаем. Но ваша… не в себе. Она может быть опасна для других пассажиров.

Феликс в душе с ней был полностью согласен. Но часики на руке девушки тикали, оставляя все меньше времени до вылета.

– Слушайте, – решился он, – а если я…

Что хотел предложить Феликс, девушка так и не узнала.

К ним спешно подошел элегантно одетый мужчина в строгом костюме.

За собой мужчина катил пару чемоданчиков на колёсиках. Один был обтянут тем, что издали можно было принять за снова входящую в моду имитацию крокодильей кожи, второй – точно такой же, но сочного вишнёвого цвета.

Впрочем, вблизи стало понятно, что имитация вовсе не имитация. Судя по приятному мягкому блеску, на пошив чемоданов пошли шкуры минимум четырех матерых рептилий стоимостью с небольшое состояние.

Мужчина протянул девушке свой билет, немного растеряно спросил, не приходила ли его жена, которая тоже опаздывает, но куда-то подевалась.