Рыжий эльф, которого никто не посылал

Папа посмотрел на меня с беспокойством. Я на него – флегматично и только чуть-чуть с укором.

– Заметано. Кажется, я тебя никогда не подводил.

Папа хлопнул меня по плечу – жест, почерпнутый им из передач "интернетного" мира.

– Отлично, сын! Иди, отдыхай. В лагере наследников, по словам твоей мамы, тебе будет не до созерцания!

Мне почему-то кажется, что своим подробным изложением визита к Ржавику я нагнал на вас скуку смертную. Что для вас какие-то экраны и любовные сериалы, кого у вас этим удивишь… Нет, поверьте, я хорошо отношусь к тому, что вы такие талантливые и изобрели интернет – вместилище гигантского объема информации, нужной и ненужной. Вы развлекаетесь, учитесь и даже работаете с его помощью, вот только… У вас нет ощущения, что вы постепенно отрываетесь от реальности, уходя в виртуальный мир (термин, почерпнутый из исследований Ржавика)? Но стоп. Я опять о скучном. Вернемся к моему рассказу.

Маме я, конечно, об открытии нашего гениального механика ничего не сказал, да и времени на это не было. За ужином тем вечером мы все собрались по-простому на кухне – у слуг тоже должен быть выходной! Мама-королева, с утра перебравшая все баночки в кухне, успела провести внеклассное занятие в секции по легкой атлетике, вернулась во дворец усталой, но довольной, и мы с папой выслушали ее увлеченную речь о превосходных гимнастических выступлениях Магнолии Вирт Горден на ясеневом бревне и, разумеется, о том, насколько далеко забросил копье на этот раз прекрасный Ксенофонт Кент Любвиус.

– Вот это юноша! – как обычно, мама ставила мне его в пример. – Статный, элегантный, спортивный… Эльф чистой воды. Почему ты у нас не такой?

Я вздохнул, но не успел ответить. Папа меня опередил:

– Аркадий у нас индивидуальность, в отличие от всех твоих эльфов "чистой воды", похожих друг на друга, как капельки этой самой воды. А насчет побросать копье… Уверен, что на сборах в листопадском лагере наш сын не посрамит наше королевство.

"Спасибо, папа!" – просигнализировал я ушами.

"Всегда пожалуйста!" – ответил он мне так же.

Алисия Корен Ирт Розен посмотрела на своих мужчин и покачала головой с улыбкой.

– Ох, заговорщики… Колитесь, что опять Ржавик натворил? Придумал вам очередной многоног или ветролет?

Адамант Корен Ирт Розен загадочно посмотрел на жену.

– Придет время, узнаешь…

Глава 3: День букетов

Вообще, мне очень хотелось назвать эту главу "День приколов", поскольку в этот странный день известные мне лица совершали поступки, совершенно необъяснимые с точки эльфийской этики и психологии. Тут я ухожу в тень – пусть герои этой истории сами скажут свое слово.

***

Магнолия Вирт Горден проснулась рано и долго смотрела в роскошный потолок огромной спальни, украшенный дорогой лепниной с позолотой и нарисованными искусными эльфийскими художниками распускающимися розами и вьющимися лентами. Ей снился потрясающий сон – она выходила замуж. За кого? Нет никаких сомнений, за наследника престола Долины роз, принца Аркадия Корен Ирт Розена. Ни у кого больше в королевстве нет такой роскошной рыжей шевелюры.

Надо заметить, что войти в королевскую семью было заветной мечтой целеустремленной Магнолии. Она встала с кровати и, казалось, проплыла, а не прошла, к зеркалу в золоченой раме в углу, отразившему ее фигуру в полный рост. Плавно качнув белоснежными локонами, она в очередной раз убедилась, что краше ее нет во всем королевстве и успокоилась. Она знала, что ее величество Алисия Корен Ирт Розен, тренер в секции по легкой атлетике, давно присматривается к Магнолии и, пожалуй, она на хорошем счету у мамы непутевого, по мнению эльфийки, принца. Девушка изогнулась в талии и придирчиво осмотрела себя с серебристой макушки до розовых пальчиков ног, выглядывающих из-под кружевной шелковой рубашки. Чем не будущая принцесса? Вряд ли Аркадий найдет себе жену лучше… только не в этом королевстве. Значит, надо действовать и проявить себя! Пусть, наконец, узнает, кто станет его судьбой…

Хлопнув в ладоши, юная эльфийка позвала горничную (в доме Горденов, в отличие от демократичного дворца, слуги работали и по воскресеньям, правда, за двойную оплату) и приказала подать платье на сегодняшний день. Магнолия, как девушка дисциплинированная родителями и спортом, вела костюмный дневник, в котором расписывала все свои наряды на неделю вперед и каждый вечер контролировала, приготовили ли горничные ту одежду, которую она выбрала на данный день. Сегодня она собиралась блистать в белоснежной тунике и костюме из розовой парчи, состоящем из длиннополого кафтана с яхонтовыми пуговицами, как нельзя более эффектно облегающим ее тонкую фигурку, и брюк, делающих ее длинные ноги еще более стройными. Одевшись, она дала горничной причесать себя, уведомив ту, что хочет видеть на голове высокий хвост с крупной заколкой-листом. Заколка была усыпана изумрудами разных оттенков, как росой, и прекрасно гармонировала с ее глазами цвета морской волны.

Когда наследница дома Горденов закончила свой туалет, солнце еще даже не взошло. Послонявшись по комнате, девушка вышла в сад, и тут ей пришла в голову идея, которую будущая принцесса сочла гениальной. Она быстренько сбегала за своими миниатюрными садовыми ножницами.

***

В первое сентябрьское утро я спал как младенец. Меня не беспокоили мрачные мысли о листопадском лагере наследников, тревога, приживусь ли я там, а также "чемоданное" настроение. Кстати, последнего у меня вовсе не было, как будто что-то предчувствовал… Я просто спал в своей мягкой кровати и видел замечательный сон о том, как я побеждаю кого-то, похожего на любимчика мамы Ксенофонта, как вдруг тот, ни с того ни с сего, запустил в меня букетом роз – красивых, пудрово-розовых, с длинными стеблями и при этом чрезвычайно колючих. Спасаясь во сне от колючек, я перевернулся с боку на бок и тут прямо-таки взвился над кроватью. В мою пятую точку словно впились тысячи иголок. Сбросив одеяло, я увидел на белосежной простыне огромный букет тех самых пудровых роз, перевязанный шелковой розовой лентой. Под лентой обрнаружилась записка – плотный листок бумаги с искрящимся сердцем. Разумеется, розовым. Перевернув открытку, я прочитал: "Любимому!" Я застонал, посколько узнал почерк. Никто другой не мог запустить в наследника престола колючим букетом с утра пораньше, кроме нее – Магнолии Вирт Горден, девушки с лунными волосами и румянцем сотен роз (так о ней отзывалось большинство моих одноклассников). Я точно знал, чего она хочет, и старался ее игнорировать. Амбициозная Магнолия вбила себе в голову, что будет наследницей трона – пусть даже с помощью замужества. Я невесело рассмеялся. Да пожалуйста! Только не в нашем дворце. Я вытащил розы из постели и, не глядя, телепортировал их в окно. Раздался вопль. Я осторожно выглянул, прячась за кружевным тюлем.

Посреди дорожки, посыпанной речным песком, стояла вышеупомянутая Магнолия. Розовый букет, как шалаш, возвышался на ее макушке, путаясь в лунных волосах. Она яростно смотрела прямо в мое окно. "Плохо дело! – подумал я. – в Академии намечается нескучный денек…"

На звездной перемене (названной так из-за звездных часов в главном зале нашего учебного заведения – только они показывали самую большую перемену между лекциями) Магнолия подстерегла меня, когда я шел в трапезную перекусить.

– Рада Вас видеть! – она поклонилась. Я поклонился в ответ.

– Не уделите ли мне минуту Вашего драгоценного времени? – спросила она почтительно.

– Что, если не уделю? – спросил я спокойно. Ну правда, за год она достала меня хуже горькой редьки, хоть бросайся в Королевскую заводь!

Магнолия порозовела (примерно то же, что у вас называется "побагровела") от гнева.

– Ваше высочество, если Вы еще раз посмеете в меня швырнуть букетом… – начала она изысканно и воинственно одновременно.

Я остановился перед входом в трапезную.

– Вот те раз! – сказал я, изображая холодное возмущение. – Это Я в Вас швырнул букетом?! Мне казалось, все было иначе. И вообще: я иду обедать. Не приставайте к принцу!

И ушел. Не знаю уж, не пострадала ли от рук Магнолии монстера, росшая в кадке у дверей трапезной. Разъяренная эльфийка вполне могла от огорчения разнести и кадку, и магнолию… то есть монстеру.

Урок физической культуры проходил у нас на импровизированном стадионе – огромной площадке с подстриженной золотистой травой, от чего академический стадион приобретал пасторальный вид. Садовник из Академии считал, что золотистый цвет поднимает настроение и, сответственно, способствует достижениям на спортивном поприще. Площадку окаймлял высокий плотный кустарник с темно-зелеными блестящими листьями. Иногда он цвел мелкими белыми цветочками.

Я разминался, предполагая уделить время метанию диска, когда они подошли ко мне – четверо золотоволосых эльфов с прекрасной родословной и соответствующей ей внешностью. Пятым в этой команде был Ксенофонт, хотя, пожалуй, надо бы назвать его первым – по росту и по достижениям. Все приветственно поклонились. Я, соответственно, ответил тем же.

Ксенофонт с усмешкой оглядел связку дисков, выбранных мной для метания.

– Как я и думал, – сказал он с чувством превосходства. – Ни одного тяжелого… Бережете мускулы для копья, ваше высочество?

Его друзья вовсю прятали улыбки – высшее оскорбление для настоящего эльфа, если над ним смеются почти в открытую.

Я смерил его взглядом.

– В своем выборе, в отличие от Вас, я не сомневаюсь.

– Это намек? – хитро просил мой вечный, по мнению мамы, соперник.

– Угу, такой же явный, как ваши победы, – спокойно ответил я.

Ксенофонт хмыкнул и вернулся к друзьям, уже отошедшим от нас на некоторое расстояние. Что он им сказал, я не услышал, но тут уж они разразились громовым хохотом. Я спокойно продолжил разминку и наконец-то взялся за диски.

После урока я отправился в парную, чтобы снять усталость – у нас в Академии отличная парная, с большим бассейном, а затем вернулся на поле для тренировок – позабыл там свою спортивную куртку. Мое внимание привлекла толпа из студентов, что-то оживленно обсуждавших посреди поля. Подойдя поближе и протиснувшись через строй гогочущих парней, я увидел второй "букет" в этот день – связку дисков, корое я бросал около часа назад, нацепленную на десяток копьев, филигранно, по кругу, воткнутых в землю. Этот букет тоже щеголял запиской – "Самому изящному принцу!" И этот почерк мне оказался знаком. Надо ли говорить, чей он? Отсмеявшись, мои сокурсники постепенно расходились. Мне никто ни слова не сказал, впрочем, возможно, из-за того, что "букет" привлек не только внимание студентов, но и мастера Иритена Хронома Астероса – нашего преподавателя по астрофизике и физкультуре. Признаться, преподавание – это его дополнительная обязанность, между тем как основная его должность куда почетнее. Мастер Астерос – глава личной королевской охраны, элитного отряда, созданного из десятка эльфов, прошедших строгий отбор у самого мастера и моего отца. Не удивляйтесь. Академия магических наук считается настолько престижным учебным заведением, что в ней преподают королевы и начальники личной охраны, а также личный астролог короля… да и многие другие популярные в Долине роз личности.

Выдергивая копья из земли и аккуратно складывая их тут же, мастер Астерос шипел что-то сквозь зубы. Подойдя поближе, я расслышал: "Всю площадку испоганили, паршивцы…"

– Боюсь, часть вины за это на мне, – грустно сказал я.

Мастер Астерос разогнулся (он как раз собирался эффектно утащить с десяток тяжеленных копьев в подсобку неподалеку) и посмотрел на меня укоризненно.

– В следующий раз не сочтите за труд, ваше высочество, подковырните своих соперников как-то иначе, чтобы копья таскать не пришлось!

Он помолчал, а потом спросил:

– Чем ты достал Ксенофонта на этот раз?

– Я достал? – возмутился я с абсолютно спокойным видом. – Ничем особенным. Всего лишь намекнул ему на его метания между видами спорта. Все вокруг знают, что он никак не может решиться, что выбрать – плавание, диски или копья, а, может быть, марафонский бег.

Мастер кивнул.

– Он что-то сказал о твоем выборе?

Я, в свою очередь, кивнул. К мастеру Астеросу я испытывал огромное уважение – для меня это эльф с большой буквы… который, кстати, общался со мной просто, без прибавки "да благословенны…" Я был за это ему безмерно благодарен. К тому же, он знал меня с детства, учил меня ездить верхом и фехтовать (и продолжает учить), плавать и бросать копья… Опять эти копья! Я мотнул головой.

Преподаватель, тем временем, тоже кинул взгляд на пресловутые копья, валяющиеся на земле, и свистнул двум пробегавшим мимо студентам постарше, знаком попросив унести их в подсобку. Студенты повиновались мгновенно – мастера Астероса уважали не только во дворце.

Мы медленно пошли по направлению к учебному корпусу академии.

– Слышал, тебя посылают в лагерь для наследников? – спросил минуту спустя мой наставник по физической культуре.

– Да, – ответил я. – Через пару дней, когда начнутся каникулы.

Мастер Астерос взглянул на меня мельком, потом, как и положено истинному эльфу, направил взгляд по ходу движения, то есть стал смотреть прямо, высоко подняв голову и с совершенно невозмутимым лицом. Спросил при этом:

– Волнуешься?

Я философски пожал плечами.

– Я знаю себе цену, в поддавки не играю и не лезу на рожон. Если листопадским кудесникам удастся меня удивить после нашей академии, что ж… Поиграю по их правилам.

Эльф фыркнул совсем не по-эльфийски.

– Не очень-то возносись! Это в Долине роз ты – единственный наследник, а там вас будет… масса!

Я смутился.

– Учитель, Вы меня неправильно поняли. Я всего лишь хотел отметить, в связи со случившимся инцидентом с Ксенофонтом, что я тише воды и ниже травы, если меня не провоцируют и когда ничем не заинтересован. Однако, если меня заинтересовать или серьезно вывести из себя, я, надеюсь, не ударю в грязь лицом!

Мастер рассмеялся.

– Отличная речь! А твоя мама уверяет, что ты растешь… мм… не обидишься, если скажу?

– Пентюхом, – мрачно закончил я за него.

– Ну, я бы подобрал несколько иное определение, но… да, направление мысли верное. Собираешься доказать ее величеству, что она ошибается на твой счет?

– Как получится, – сказал я коротко. – Лучше скажите – ваш отряд собирается сопровождать меня до самого лагеря? Поеду как под конвоем?

Мастер Астерос неодобрительно покачал головой.

– Приказ короля. И он проконтролирует его выполнение, ты знаешь своего отца… Хотя, конечно, я тебя понимаю: вырваться из-под родительской опеки, самостоятельно куда-то уехать… Это круто! Но пока король Долины роз (да благословенные будут его дни!) считает иначе, обломись!

– Фи, мастер, что за лексикон!

Мы оба заржали не хуже любвиусовской пятерки. Только с мастером Астеросом я мог быть таким раскрепощенным. Ну, и с отцом, конечно.

Попрощавшись с учителем, я на спицекате отправился домой. Легко рассекать по знакомым тропинкам, любуясь лесом вокруг! Осенним, несмотря на сентябрь, он станет еще нескоро – наша страна самая долго-летняя по сравнению с другими государствами Синекрая. Бархатные дюны не считаются – у них вечная жара. В песках. Бр-р. Не позавидуешь. Я бы не позавидовал.

Лес, наполненный ароматами лесных трав, сухой коры, трескавшейся под колесами моего средства передвижения, сырого мха и неведомых мне цветов, встретил меня прохладой, весьма приятной после слепящего солнечного света, признаться, мешавшего моим тренировкам на спортивной площадке. Когда ты один, куда-то едешь и тебя окружают прекрасные виды, есть время подумать о насущном.

"Что мы имеем? – размышлял я, управляя спицекатом. – Открытие Ржавика – это раз. Неизвестно пока, какие перспективы оно сулит, но это, определенно, технический прорыв. Поездка в Листопадский лагерь – это два. Тут с перспективами еще глуше, чем в первом случае… Хочу ли я туда ехать?.."

Я посмотрел вверх, на плещущиеся на ветру тонкие ветви на макушках деревьев, затем направо и налево… Я столько еще хотел сделать дома: отправиться на ночную рыбалку с мастером Астеросом (он как-то говорил, что одна из русалок Королевской заводи пела ему всю ночь, я бы тоже послушал), домастерить, наконец, большой дом на моем любимом киусе (гигантское дерево со множеством ветвей, светлой корой и ярко-зеленой листвой), чтобы иметь личное убежище от всех, помочь Ржавику с решетчатой дорогой, да много еще чего… а тут эта нежданная поездка.

О, я забыл добавить одну немаловажную подробность. Дело в том, что учебный год начинается в академии в августе, а сентябрь и октябрь мы отдыхаем от основной учебы, но это вовсе не значит, что студенты проводят дни на бережку еще не остывшего пляжа целыми днями. На время долгих осенних каникул академия поступает в полное наше распоряжение – библиотеки, лаборатории, аудитории для магических тренировок открыты круглосуточно. За два месяца в свободном режиме порой можно узнать больше, чем посещая занятия ежедневно. Разумеется, большую часть времени мы все-таки отдыхаем, но стараемся проводить время с пользой, узнавая что-то новое и совершенствуя уже полученные навыки.

В таком "разобранном" настоении я и въехал на центральную аллею нашего парка, ведущую прямиком ко дворцу. Поставив спицекат в специально созданное для транспортных средств помещение – небольшой домик с резными дверьми справа от дворца, я взбежал по одной из широких лестниц и, наконец, пришел домой.

Добравшись до своей комнаты, я намеревался переодеться и отправиться загорать, как вдруг едва слышный шорох привлек мое внимание. Тяжелые портьеры на единственном окне в моей комнате был почти задернуты, в покоях царил полумрак, и поэтому я не сразу заметил, что здесь я не один. Дверца платяного шкафа тихо открылась и оттуда высунулась голова мамы. Тут же показалась и ее рука, с приставленным указательным пальцем к губам. Увидев мое изумление, она со вздохами вылезла из шкафа, в котором, казалось, просидела не один час.

– Что происходит? – спросил я. – Пока я занимался в академии, на дворец напали?

Мама всплеснула руками.

– Говори тише! – и добавила:

– Похоже, твой отец сошел с ума! С утра он пребывает в каком-то странном настроении… и я не знаю, чему это приписать.

Где-то во дворце раздались легкие шаги и папин голос, который мог быть чрезвычайно обворожительным, почти пропел:

– Дорогая женушка! Хватит прятаться, моя нерфи (прим. авт. – милая, перевод с эльф.)! Я уже осыпал дорогу к тебе лепестками роз!

У меня уши от удивления, кажется, вытянулись.

– Что происходит? – повторил я, но уже шепотом.

Мама резко помотала головой, отказываясь отвечать, и села на мою кровать. Потом все же сказала, тоже шепотом:

– Просыпаюсь я сегодня утром с мыслью, как всегда, отправиться на утреннюю разминку и вижу, что вся спальня уставлена букетами в хрустальных вазах и зажженными свечами. Розы в букетах непростые – это рели, алые розы с горных склонов Делии. Они чрезвычайно редкие, их даже в Делии почти нет, а тут… букетами! В вазах! И повсюду лепестки роз разбросаны… пришлось так по ним и идти – сначала в ванную, а потом на площадку. Твой отец весь дворец розами засыпал. Он встретил меня неподалеку от дворцовой спортивной площадки, опустился на колено и приподнес еще один букет – из редчайших в нашем мире сизых лилий…

Я поразился еще больше.

– Из сизых лилий из Голубого взора?! Они же огромные!

Мама качнула головой.

– Да нет… Эти были среднего размера… но какой у них потрясающий аромат! Ты, кажется мастер по изготовлению ароматов, твой преподаватель по этому предмету, мастер Фабиан, очень тебя хвалит… Сделаешь мне флакончик духов?

Я пожал плечами.

– Легко.

В этот момент в коридоре неподалеку от моей двери опять раздались вкрадчивые шаги.

– Алисия, – проворковал медовый мужской баритон. – Ты от меня не спрячешься!

Я философски приподнял брови и посмотрел на маму, сидящую на моей кровати. Та спрятала покрасневшее лицо в изящные ладони.

– Ой, как неудобно!

– Так, – сказал я спокойно, но твердо. – Уверен, что папа приготовил для тебя массу приятных сюрпризов, так что хватит, в самом деле, от него прятаться. О причине своего настроения он сам тебе расскажет. Клянусь, она благородная.

Мама посмотрела на меня сквозь пальцы (в прямом смысле).

– Считаешь?

– Угу. – я утвердительно кивнул. – К тому же, его величество полагает, что меня нет во дворце… и, знаешь, что… не разочаровывай его в этом.

Мама кивнула и вышла из моей комнаты.

– Ну, ты подумай! – раздался ее возмущенный вопль через несколько минут. – Тут повсюду шоколадные сердечки… и мне предлагается по ним идти!

Я только усмехнулся. Кто-то явно пересмотрел сериалов с ТОЙ СТОРОНЫ.

– Родители, – проворчал я и выпрыгнул в окно. И отправился, как был, на пляж Королевской заводи. Лето заканчивается, отъезд в листопадский лагерь на носу, когда же еще купаться-то?!

Глава 4: Дядя нечестных правил

И вот он настал: третий день сентября, день моего отъезда в знаменитый "Лагерь перспективных наследников, что в славном граде Листопаде" (так значилось в моем именном приглашении). На самом деле, лагерь располагался не в самой столице королевства, а в чаще на границе Листопада и Долины роз. Словом, смешанный лес – прямо как наш смешанный лагерь, где каждый год собираются юные представители королевских семейств, достигшие совершеннолетия по-эльфийски, то есть 14 лет. В чаще, уже давно обжитой и размеченной, устанавливаются гигантские шатры для принцев (принцесс, не моей памяти, в лагерь никогда не приглашали), для судей и (отдельно) самый большой шатер для наблюдателей из листопадского правительства и членов листопадской королевской семьи. Король Витольд Тирн Дубров (или князь, как он себя называет) появился в лагере наследников всего один раз – на его открытии. Все остальные годы самый большой шатер занимали только наблюдатели, которые, по слухам, не столько наблюдали за справедливыми соревнованиями между наследниками, сколько отдыхали на природе. По чести сказать, природа в тех местах сказочная, особенно осенью. Высокие дубы с огромными листьями всех оттенков – от солнечно-рыжего до коричневатого, тополя и березы с листвой до того желтой, что деревья кажутся облитыми золотом, и все это в окружении багряных рябины, осины и клена. Я хотел увидеть все это осеннее богатство своими собственными глазами, даже если для этого придется облачиться в куртку потеплее, да еще отороченную мехом.

С утра во дворце царила суета. Да, именно так. Все носились по этажам, включая короля и королеву, и выясняли, все ли готово для того, чтобы наследник Долины роз Аркадий Корен Ирт Розен достойно отбыл в соседнее государство. Когда я, облачившись в приготовленные теплые вещи, вышел на крыльцо, передо мной стояли две шеренги. В первой находились чемоданы – штук семь, не меньше, правда, не очень больших, и на каждом виднелась довольно заметная бирка с указанием от мамы, что в этом конкретном чемодане лежит. Я слегка поморщился. Но когда я поднял свой взор повыше, мне захотелось поморщиться еще больше: за первой шеренгой стояла вторая – уже из десяти эльфов. Разумеется, вся королевская охрана была здесь и немедленно отдала дань уважения наследнику престола, преклонив колена. Охрана была в кольчугах, шлемах, сияющих на солнце, и при оружии – легких копьях и мечах. В меру угрожающе.

Королевский супер-отряд перестроился в две шеренги, воссел на лошадей и тут же продемонстрировал прекрасную выездку, расступившись и пропустив вперед себя громоздкую карету с вензелями и витиеватыми позолоченными украшениями на крыше и дверцах. Слуги расторопно расположили чемоданы за задней стенкой кареты, для надежности закрепив их ремнями, и тоже выстроились, провожая меня в дальний путь. Впрочем, не только меня… За десятью блестящими, в прямом смысле, всадниками слуги пристроили еще двух лошадей. (Мой Вихрь, трехлеток игреневой масти, уже стоял оседланный у крыльца). Для кого же еще два породистых скакуна?

Это стало ясно через минуту и послужило поводом для моего вопроса:

– Ваши величества, что, и все дворцовые слуги за нами поедут?

Король и королева Долины роз, то есть мама и папа, уже царственно заняли свои места, и их статные лошади, Миранда и Мандарин, обе в яблоках, а не в мандаринах, нетерпеливо грызли удила. Родители выглядели донельзя по-королевски, в сияющих на солнце вышивкой нарядах. Мама сочла нужным вонзить в хвост на макушке гребень с крупными аметистами, а отец, вообще-то, не любивший излишней вычурности, в кои-то веки украсил шевелюру походной короной, легкой, тонкой и изящной, едва видной на волосах.

Я застонал.

– Вы действительно собираетесь провожать меня до лагеря таким вот… поезом?

Моему отчаянию и возмущению не было предела.

Отец нетерпеливо поджал губы.

– Неужели ты думал, что мы тебя не сопроводим? Аркадий, не ерепенься! Быстро на лошадь и не задерживай всех!