Иван Петрович по ту сторону экрана

Юлия Краснопеева

Иван Петрович по ту сторону экрана

1

Иван Петрович сидел на работе и играл в стрелялки, пока его не разморило. Он ткнулся головой в экран и крепко зевнул. «Освежиться пора», – подумал Иван Петрович и направился к двери.

У двери стоял казак с шашкой наголо.

– Гришка, ты чего переоделся? Праздник, что-ли?

– Шутить изволите, Ваше Благородие? В поход пора, барышню спасать, а Вы до сих пор в подштанниках.

Иван Петрович глянул на себя в зеркало и подумал: «Хорош. Не зря девки во дворе пялятся. А барышня подождёт. Чай её там кормят и поят».

– Куда шаровары подевал?

– Сами Вы их сбросили, когда за Аксиньей погнались. Ох, как Аксинья кричала. Вы её только к утру утихомирили.

– Чёрт с ней, с Аксиньей. Не помню я её. Кто такая?

– Чернявая, вся в кудряшках. Епишкина дочь. Он жену из табора приволок. Кричит знатно. Как и матушка её.

– Матушку не помню.

– Ещё батюшка Ваш за ней гонялся.

– И как? Догнал?

– А как же. Епишке отдал, когда надоела. Потом Ваш батюшка с лошади свалился. Говорят, весь табор гудел. От радости. Наколдовала, значит.

– Погоди, почему я не помню?

– Так Вы в младенцах были. Куда помнить?

– Ладно, не дури голову.

– А вот и Аксинья, сама пришла.

Иван Петрович попятился от двери. На него грозно смотрела тяжеловесная брюнетка.

– Куда это ты собрался? Выброси свою Аглаю из головы. Самозванка она, никакая она не барышня. Удерёшь от меня, найду и припечатаю. За матушку припечатаю. Понял?

Иван Петрович согласно закивал головой и бочком протиснулся к казаку. Нагнулся и шепнул на ухо:

– Быстро в конюшню. Найди запасные шаровары. Сегодня же выдвигаемся.

А сам подпрыгнул и куснул Аксинью в губки.

– Ох, ты мой ласковый.

Аксинья подхватила Ивана Петровича на руки и занесла в спальню.

– Раздеваемся, – скомандовала Аксинья, – быстренько, как перед парадом.

– О, вот мои шаровары, – обрадовался Иван Петрович и забился под кровать.

– Не дури, мой ласковый. Ты вчера тоже под кровать лазил. А потом от меня оторваться не мог. Повторим, соколик.

– Понимаете, уважаемая Аксинья, залепетал Иван Петрович, – я совсем не тот, о ком Вы думаете. Я – обычный человек. Без сословия. Ваш барин меня на время одолжил. Видите, у меня на спине – наколка. Гришка спьяну наколол. Ваш барин – без наколки. Вы согласны?

– Мне плевать, кто кого одолжил. Матушка Ваша велела приобщить Вас к мужскому образу жизни. Никуда Вы от меня не денетесь, пока не приобщитесь. Думаете Вы своей Аглае девственником нужны? Ошибаетесь. Ей муж нужен, а не размазня под кроватью.

– Я брюнеток не люблю, – Иван Петрович подал голос из-под кровати.

– Сами вылезете, или мне вытаскивать?

Иван Петрович высунул ногу, Аксинья ухватилась за неё и выложила Ивана Петровича в кровать:

– Что разве плохо было? Стоило сопротивляться?

Иван Петрович кряхтя залез на подоконник и спрыгнул на стоящую внизу лошадь. «Может остаться?» – лениво подумал он, – «зачем мне неизвестная Аглая, когда я здесь на полном обеспечении?»

Казак хлестнул лошадей и они понеслись вскачь, спасать Аглаю.

– Как тебя зовут, мой помощник?

– Гришка я, забыли, что ли? Неужто Вам Аксинья память отбила?

– Да нет, я просто задумался. Забыл, какая она Аглая?

– Блондинка, а что?

– Тогда нормально.

– Помните, как Вы по ней сохли? Серенады под окнами пели.

– А где она теперь?

– Как где? На балах. Кавалера выбирает.

– Я танцевать не умею, – пригорюнился Иван Петрович.

– Не поспешите, так она другого выберет. А Вы без неё жить не можете. Руки грозились на себя наложить, если Аглая другому достанется. А танцевать, что там сложного? Шевелите себе ногами, будто в стремена вскакиваете. Все сами от Вас побегут. Останетесь в танцевальном зале один. Аглая сама в Ваши руки упадёт.

Увидев в танцевальном зале Аглаю, Иван Петрович расстроился:

– Это же моя жена. Чего её спасать? Она дома сидит, младенца кормит.

Тут к Аглае подлетел молодой красавчик с кривой саблей на боку. Аглая вспыхнула и засветилась, как новогодняя ёлка:

– Григорий Аполлонович, Вы?

– Как не я, я – собственной персоной. Изволите Вас на танец вывести?

– Я с удовольствием.

– Кто это Вас из-за угла высматривает? Смотрите, сейчас шею свернёт.

– Да это сосед наш, Иван Петрович. Каждый день серенады под окном поёт, в музыкальное готовится. Он со своей крепостной Аксиньей балуется. Кричит она по ночам, всю округу будит. Просто невмоготу. Не выспишься. Скорей бы уехали.

Иван Петрович глазам своим не поверил. Его жена, оказывается, не дома сидит, а по балам шастает, красавчикам глазки строит. Подбежал к ней Иван Петрович, приобнял:

– Пошли домой, нечего развлекаться. Младенец с утра до вечера орёт, твоего молока требует.

– Какой младенец? – ошарашенно спросил Григорий Аполлонович, – что же Вы, Аглая, о Вашем несчастье умолчали? Негоже так. Я чистую барышню в жёны подыскиваю. А Вы вот, совсем не та. Некрасиво с Вашей стороны.

– Что Вы себе позволяете? – воскликнула Аглая и замахнулась на Ивана Петровича, – я Вас знать не знаю. Вы меня с Аксиньей перепутали. Я – честная девица. Что Вы про меня гадости выдумываете? Перед всеми распутницей выставляете? Меня теперь замуж никто не возьмёт. И не поцелует больше.

Аглая горько зарыдала:

– Из-за Вас меня Григорий Аполлонович бросил. Я его больше жизни люблю. Что мне теперь делать?

Иван Петрович смачно поцеловал Аглаю в губы:

– Зачем тебе новый муж, когда и я неплохо справляюсь? Что это ты корсеты нацепила, ужалась вся? Никак тебя из платья не вытянешь.

Иван Петрович разрубил платье шашкой, чтобы быстрее было. Платье соскользнуло на пол и Иван Петрович выдернул грудь из корсета:

– Так я и знал, так стянулась, что всё молоко пропало. Чем ты думала, когда на бал собралась? Чем кормить будешь?

Аглая закрыла глаза и упала в глубокий обморок:

– Теперь всё, конец, – беззвучно прошептала она.

– Ловко Вы дело обтяпали, – проговорил Гришка, привязывая Аглаю к лошади, – а говорили, что танцевать не умеете. Теперь женитесь на ней и дело с концом. Никуда она от Вас не денется. Её никто кроме Вас не возьмёт. Аксинью, как обещали, мне отдаёте? Вы же брюнеток не любите.

– Ладно, поехали, – пробурчал Иван Петрович.

По дороге им встретился Григорий Аполлонович со своим войском. Он набросился на Ивана Петровича:

– Обманул ты меня, негодяй. Грудь у Аглаи нетронутая. Что я не разбираюсь? Думаешь, ты один с Аксиньей балуешься?

Григорий Аполлонович рубанул Ивана Петровича шашкой, разрубил пополам и выдернул Аглаю из седла. Только пыль осела за его лошадьми.

2

Гришка заскочил в комнату:

– Иван Петрович, кончай работать, обедать пора. Где Вы, Иван Петрович? Чего прячетесь? Начальство домой ушло. Пойдём скорее в «Буратино», наедимся.

Гришка достал мобильный и набрал Ивана Петровича. Монитор зазвенел соловьиной трелью.

– Зачем это Вы, рабочий компьютер к своему мобильнику подсоединили? – удивился Гришка и подошёл к монитору. Там, на картинке, на свежей травке валялся разрубленный надвое Иван Петрович. Гришка нажал на кнопку «Новая жизнь». Иван Петрович собрался в одно целое и поднял мобильник.

– Кто это?

– Это я, Гришка, обедать пора, идёте? Куда Вы вообще залезли?

– Я в какую-то игру попал, а как выбраться не знаю. Глянь в правила.

– Написано, надо спасти Аглаю. Жену Вашу, что ли? Мне к ней сходить?

– Погоди пока. Может, я сам справлюсь.

3

По полю шёл какой-то мужик и тянул за собой плуг.

– Эй, ты, как тебя звать? – закричал Иван Петрович.

– Ванька, ты кого кличешь? Не признал, что ли? Это я – Гришка.

– Послушай, Гришка, ты не видел моего коня? И шашку кто-то утащил.

– Ты чего, Ванька, переспал? Сроду у тебя коня не было. Ты сам пахал. Ярмо на себя навешивал и пахал. Давай, помогай, а то я один сморился.

Иван Петрович высвободил Гришку, всунул голову в ярмо и потянул борону:

– Ты не знаешь, где сейчас Аглая?

– Ты чего, всё забыл? Больно было, когда лупцевали?

– Не помню ничего.

– А ну, скидывай рубаху. Вот, кожа полосками висит, а ты ничего не помнишь. Сходи к Аксиньи, пусть смажет. Я пока попашу.

4

– Пришёл, соколик. Зачем спрашивается?

– Гришка послал, – сообщил Иван Петрович.

– Врёшь, дерьмо паршивое. Аглая тебя бросила, на барина променяла, так ты Аксинью вспомнил. Припёрся. Говорила: на Аглаю барин глаз положил, куда лезешь, дурья башка?

– Дурак был, – согласился Иван Петрович.

– Ладно, скидывай рубаху. О-о, знатно тебя порубили. Всё, помазала. Снимай штаны и в кровать. Чего мнёшься? А ли забыл, где кровать?

– Отвык я, – засмущался Иван Петрович.

– От такого не отвыкают, – захохотала Аксинья. – Давай, сверху залезай. А говорил, забыл.

5

– Ванька, слазь с кровати, барин идёт. В окно прыгай. Коль барин приходит, так надолго. Нечего под кроватью отсиживаться. Найдёт, до смерти забьёт.

Иван Петрович кряхтя перевалился через подоконник и упал под ноги Григорию Аполлоновичу.

– Ты ещё жив? – удивился Григорий Аполлонович, – мало, видать, плетей получил.

– Беги сюда, – из-за плетня высунулся Гришка.

Иван Петрович вскочил на четвереньки и, быстро перебирая ногами, кинулся к забору.

– Ну, чистый заяц, собак бы на тебя напустить, – беззлобно пошутил Григорий Аполлонович.

– На, держи, – Гришка сунул в руки Иван Петровичу записку, – Аглая передала.

– Как она?

– Кухаркой работает. Блюдёт себя. Не даётся барину. Говорит, Ваньку люблю. Что написано?

– Приходи вечером на наше место, – вслух прочитал Иван Петрович. – А где оно – это место? – спросил Иван Петрович.

– Ну, тебе видней, – заулыбался Гришка. – Вас последний раз в сарае, что за мельницей, выловили. – Барин после того тебе жениться велел, – добавил Гришка.

– А я чего? Не захотел?

– Ага. Тебе Аксинья не велела. Ты её любишь, говорят.

– Кого я люблю? – запутался Иван Петрович.

6

Зазвонил мобильник.

– Кто там ещё? – спросил Иван Петрович.

– Долго канителиться будешь? – спросил Гришка, – жена звонила, – спрашивает, почему на работе задерживаешься. Дочка грудь не берёт, орёт, как резанная, папашу требует.

– Я пока разобраться не могу, кого я люблю.

– А где ты? Тут ночь на дворе, я из-за тебя на работе торчу.

– Я в сарае, Аглая только заснула. Понимаешь, сарай окружили.

– Как это?

– Мужики с вилами идут. Не выберешься. Спина болит. За что, сволочи? Это не тебе. Ой, закололи.

На экране монитора можно было разглядеть Ивана Петровича, наброшенного на вилы. Виду он был неприглядного, без сапог и нижнего белья. Рядом рыдала Аксинья. Голая Аглая с барином сверкали за занавесочкой барского дома неприличной белизной обнажённых тел. Гришка сначала загляделся на Аглаю, но вовремя опомнился и нажал кнопку «Новая жизнь».

Потом мечтательно уставился в потолок, пока какая-то идея не проскочила по его лицу. Он схватил со стола компьютер с монитором, погрузил всё это в машину и поехал домой к Ивану Петровичу.

7

За дверью квартиры беспрерывно орал младенец. Усталый женский голос успокаивал малышку:

– В дверь стучится серый волк. Кто тут не слушается маму? Кого хочется съесть? Это не крик младенца, а чистый колокольчик. Дай попробовать твой пальчик. У-гу-гу.

Гришка позвонил в дверь.

– Наконец-то! – на Гришке повисло женское тело, впившись губами в его лицо.

– Изыди нечисть, – Гришка невольно отряхнулся.

– Ой, а кто Вы? – нечисть оказалась миловидной женой Ивана Петровича.

– Я от Ивана Петровича, – судорожно сглотнул Гришка.

– А где он сам? – жена сурово сдвинула брови, – у Клавки? Сбежал-таки, поганец. Бросил с младенцем.

– У-у-у – два голоса слились в один звук.

– Понимаете, – Гришка протиснулся в квартиру, – Вы только не волнуйтесь и не падайте в обморок, с ним случилось небольшое несчастье, он пропал.

– Тоже мне несчастье, будто он и раньше не пропадал? То на работе отчёт сдавать надо, то какой-то Гришка его на рыбалку увёз.

– Гришка, это – я. А вы, значится, Аглая. Будем знакомы.

– Будем. И что дальше?

– Посторонитесь, сейчас внесу компьютер.

– Ой, а кто это там на экране голым в траве валяется?

– Это Иван Петрович. Его компьютер в себя втянул. Приглянулся он компьютеру, понимаете?

– В этом он весь. Пусть бы прилично оделся, цветы принёс. А то полез в чём мать родила.

– Вы хотите, чтобы он вернулся?

– Даже не знаю, что сказать. Хочу, наверное. Ребёнку отец нужен. Вот. Плакать перестала, как мужской голос услышала. А так орёт и орёт.

– Тогда надо, чтобы он Аглаю спас. И не просто спас, а женился бы на ней. Иначе он не вернётся. Так и будет между Аксиньей и Аглаей бегать. А в это время его будут резать, сжигать, на кол ставить и всякие прочие неприятности.

– А если его убьют, то что тогда?

– Просто жмите на кнопку «Новая жизнь», он оживёт. – Видите, поднимается?

– А он нас видит?

– Сейчас проверим.

Гришка позвонил по мобильному:

– Это снова я. Выгляни наружу. Кого видишь?

– Отойди от моей жены. Вернусь, шею намылю.

– Значит, видит, – подытожил Гришка.

8

Иван Петрович снова улёгся на траву. Спина больше не болела, пахать тоже не хотелось. «Передышка», – подумал Иван Петрович. Рядом лежали лук и стрелы. Иван Петрович повертел лук в руках, приладил стрелу. На поле выбежало огромное косматое чудовище. Со все сторон в него полетели камни, Иван Петрович с испугу выпустил все свои стрелы. Мамонт посмотрел на него печально и испустил дух. Какой-то голый первобытный человек в набедренной повязке похлопал Ивана Петровича по плечу. «Гришка», – догадался Иван Петрович.

– Сегодня хорошая добыча, – осклабился Гришка.

– Хорошая, – подтвердил Иван Петрович.

– Кого себе на ночь берёшь? Опять Аксинью?

Иван Петрович согласно кивнул головой:

– А где Аглая?

– Это та, которую к шаману определили? – уточнил Гришка, – блондинка из вражеского племени?

– Та самая.

– А кто её знает. Сегодня там, завтра – здесь.

– Это как?

– А так, сначала с ней шаман, потом вождь, а потом, как повезёт. Может, кому в жёны достанется.

– Я хочу её в жёны взять. Как это сделать?

– Ничего проще нет, стань шаманом или вождём. И вообще, ты – дурак. Тебя Аксинья выбрала, а ты носом по сторонам крутишь. Пошли в пещеру и выброси всякие глупости из своей головы.

Иван Петрович послушно шагнул в пещеру. К нему с криком бросилась молодая женщина и свалила его на пол. Голова Ивана Петровича закружилась от наслаждения. Он катался по полу вместе с Аксиньей и всё племя радостно выпрыгивало вокруг них.

– Свадьба! Свадьба, – кричали вокруг, – Ваня и Аксинья – муж и жена. Целуйтесь без перерыва.

9

– Эта кнопка «Новая жизнь» совсем не срабатывает, – пожаловалась Аглая Гришке. Я жму на неё, жму и никакого эффекта. Иван Петрович по-прежнему катается по полу с Аксиньей. Противно смотреть.

– Не смотри, дорогая, – Гришка небрежно приобнял Аглаю, – это только для совершеннолетних дур, а ты же – не дура.

– Не дура, – согласилась Аглая.

– Надо, чтобы его убили, – пояснил Гришка. Тогда кнопка сработает.

– Кто ж его убьёт?

– А ты не спеши, завистники всегда найдутся. Утро вечера мудренее. А пока спать. Где тут у нас кроватка?

10

Иван Петрович выглянул наружу и чуть не задохнулся от гнева. Гришка переоделся в его домашний халат и качал на руках его дочь. Аглая в соседней комнате примеряла один неглиже за другим. «Он тут борется за выживание, а Аглая, его жена, собирается спутаться с Гришкой», – раздражённо подумал он.

– Соскучился? – Аксинья придвинулась поближе.

Со всех сторон пещеры на них спросонья уставились любопытные глаза. «Как в таких условиях доберёшься до Аглаи?» – подумал Иван Петрович и блаженно отвалился от Аксиньи.

– А стоит ли вообще возвращаться домой? – философски спросил Иван Петрович у шамана.

– Хорошо подумай, кто у тебя там? – шаман ткнул пальцем в небо, а потом вывернул его наружу.

– Жена, ребёнок, работа. Отчёт пора писать, – тяжело вздохнул Иван Петрович.

– А здесь? – задумчиво спросил шаман.

– Жена, скоро ребёнок, и скоро работа. Еда кончается, пора за мамонтом идти.

– Разве не очевидно, где лучше?

– Где работа – не каждый день, там и лучше – догадался Иван Петрович.

– Так чего суетится? Плыви, как плывётся. Надоест, жену поменяешь.

– И то – правда, обрадовался Иван Петрович.

В пещеру заволокли блондинку.

– Аглая, – шепнул Гришка на ухо, – разыгрывать будут. Смотри какая хорошенькая, наверно у городских отбили.

– А кто это такие?

– Да племя такое, приплыли на своих лодках издалека, назвались городскими.

– А чего у неё грудь прикрыта?

– Так племя такое. Голыми не ходят.

Шаман положил на голову блондинки руку:

– Как звать тебя?

– Аглая, – девушка тихонько всхлипнула.

– Открыть грудь, – послышалось из толпы.

– Открыть грудь, – подхватили редкие голоса.

– Открыть грудь, – загудела пещера.

Шаман поколдовал за спиной блондинки и платье свалилось к ногам девушки.

– Ух, – пещера взвыла всеми своими голосами.

Розовые соски выпукло блестели на белоснежной коже.

– Была ты женой шаману? – грозно спросил шаман.

– Да, – кротко ответила красотка.

– Была ты женой вождю?

– Да, – блондинка задиристо блеснула глазами.

– Согласна стать женой обычному человеку?

Племя затаило дыхание.

– Да, – обречённо ответила Аглая.

– Ура! – закричала пещера многоликими голосами.

– Иначе бы её просто зарезали, – шепнул Гришка на ухо Ивану Петровичу.

– Просто так? – удивился Иван Петрович.

– На празднике, как подарок богам. Если не принадлежишь обычному члену племени, значит принадлежишь тому, кто сверху напускает на нас солнце. Так устроен мир. Правда, справедливо?

– Да, разумно, – согласился Иван Петрович.

Шаман завязал Аглае глаза и вывел в центр пещеры.

– Всем мужчинам оставить своих жён и выйти в круг, – велел шаман, – теснее прижмитесь друг к другу.

Шаман раскрутил Аглаю и велел идти в любую сторону. Аглая сделала шаг и с непривычки упала. Пещера судорожно вздохнула.

– Неужели заколют? – жалобно заскулил Гришка, – отдадут богам?

Аглая немедленно поднялась и вытянула вперёд руки.

Иван Петрович почувствовал её руки на своей бороде.

Шаман снял повязку с головы девушки.

– Ты? – удивлённо прошептала Аглая.

– Вы меня с кем-то перепутали, – засмущался Иван Петрович, я Вас вижу в первый раз.

– Простите, я ошиблась, – ответила Аглая, – очень Вы на Ваньку из моего племени смахиваете.

– А он и есть Ванька, – засмеялся Гришка своему каламбуру, – только это наш Ванька, а не Ваш.

Аглая задумчиво теребила бороду Иван Петровичу.

Шаман подошёл ближе и заговорил:

– Иван да Аглая объявляются мужем и

– Нет! – заголосила Аксинья, – Ванька – мой муж. Она Гришку выбрала. Сначала до его носа дотронулась, а потом Ваню за бороду ухватила, я сама всё это видела.

– Да! – закричал Гришка.

– Да! – крикнула пещера.

– Хорошо, – согласился шаман, – мужем и женой объявляются Григорий и Аглая. А этого – заколоть за обман.

Аксинья зарыдала в голос:

– Я дитя жду. Как ему без отца?

Шаман надел Аксинье повязку на глаза и вытолкнул в сомкнувшийся круг. Гришка ошалел от счастья. За один вечер он стал знаменитым – приобрёл двух жён и каких!

– Вот, – шепнул шаман на ухо Ивану Петровичу, – всё само решилось. Ищи своё счастье дальше. Когда-нибудь повезёт.

Шаман ткнул стрелой в самое сердце Ивана Петровича. Пещера восторженно всхлипнула. Мёртвого Ивана Петровича торжественно выволокли из пещеры и уложили под сосной.

11

– Смотри, спит, негодяй. Домой и не думает возвращаться, – Аглая сердито вскинула брови.

– Пусть отдохнёт. На что он тебе сдался? Иди ко мне, дорогая. Ох, какая ты со сна тёпленькая и сердитая. Противозачаточные приняла? – поинтересовался Гришка.

– Я всё время принимаю. Мне бы с этой управиться. Куда следующего заводить? – ответила Аглая.

– Умница ты у меня. Горжусь. Одно не пойму, как тебя угораздило Ивана Петровича в мужья выбрать?

– А где другого найдёшь? На работе – одни женщины. Мне все завидовали. Знали бы, как я с ним мучаюсь, так, может быть, пожалели, – устало вздохнула Аглая.

– Глупости, обычный он, такой, как все, – возразил Гришка, – рыбалку только не любит. Напьётся и песни горланит. Думает, рыбы на его вопли клевать начнут.

– Ах, надоело всё! – воскликнула Аглая и нажала на кнопку «Новая жизнь».

– Да, не смотри ты на него, – попросил Гришка. – У него своя жизнь, у нас своя. Давай управимся, пока дочь твоя не проснулась.

– А давай, – согласилась Аглая.

12

Иван Петрович потянулся.

– Выспался? – из-за горы песка высунулась голова. – Тогда иди золото намывай, а то прииск заберут, платить нечем.

Иван Петрович послушно спустился в яму. С непривычки глаза слезились, везде мерещился блеск золота. Но он упорно работал, пока не стемнело.

– Сколько намыл? – Гришка заглянул в яму.

Иван Петрович протянул ему платок, в котором свернулась маленькая ниточка золота.

– На ужин хватит, – обрадовался Гришка, – тебе ещё на Аксинью останется.

Иван Петрович послушно выполз из ямы и потянулся за Гришкой к посёлку. Они свернули к большому дому, над которым болталась вывеска: «Золотая ракушка». К ним подошла высокая пышногрудая официантка.

– Как всегда, – заказал Гришка.

– Золото вперёд, – ответила официантка.

Иван Петрович не спеша вынул платок и отдал его женщине. Та взяла платок и исчезла за стойкой. Вернулась она с двумя порциями бифштекса и пустым платком:

– Аксинья освободится через полчаса. Как всегда, вторая комната налево, у тебя сегодня – час.

Иван Петрович удовлетворённо махнул головой и принялся за еду. Еда оказалась на удивление вкусной и сытной. Аксинья сама выскочила через полчаса, подбежала к столику и схватила Ивана Петровича за руку. Он поднялся и потянулся за Аксиньей. Комната была чистенькой, простыни только что перестелили. Иван Петрович сбросил с себя всю одежду и бухнулся в кровать. Аксинья принесла тазик с водой, обмыла его, а потом юркнула к нему под одеяло.

Иван Петрович почувствовал себя на седьмом небе от счастья:

– Зачем ты в борделе работаешь? – задумчиво бросил он, – знаешь какая бы из тебя жена получилась?

– Какая? – озорно спросила Аксинья.

– Ласковая и вообще, лучше не придумаешь.

– Ты что, забыл? – Аксинья надулась, – мы же договорились: деньги соберём, поженимся и уедем.

– Прости, очень устал, ждать нет сил, – протянул Иван Петрович.

13

– Совсем с ума сошёл, с проституткой спутался, – возмутилась Аглая.

– Что ты говоришь? – спросил Гришка, просунув голову в комнату.

– Посмотри на монитор, Иван Петрович на проститутке женится. Ты такое видел?

– А что тут такого? Может она по нужде профессию выбрала, – задумался Гришка. – И вообще, мне домой пора, жена ждёт. Соскучилась.

– Какая жена? Ты говорил, что не женатый. Час от часу не легче. Ты же на мне женится обещал.

– Понимаешь, я как тебя увидел, так всё на свете забыл.

– А сегодня вспомнил?

– Сегодня вспомнил. Вчера суд был, чтобы развестись, а я забыл. Значит, не развели. Значит женат, – выкрутился Гришка.

– Чем ты лучше его? – возмутилась Аглая. – Ничего в твоей голове не держится. Как же ты на мне женишься, если не развёлся?

– Значит, не женюсь, – пожал плечами Гришка. – Зачем вообще жениться? Морока одна. Потом всё равно разводиться придётся. Ну, иди ко мне, кошечка. Погладь своего котика.

– Вот ещё? Какой смысл тогда, Ивана Петровича на тебя обменивать?

– Так он там, а я – здесь. Может, он вообще не вернётся. Кроме меня у тебя здесь никого нет.

– Как не вернётся? – зарыдала Аглая. – А кто отчёт писать будет? Кто мне свою зарплату принесёт?

14

Иван Петрович поспешно оделся и выскользнул от Аксиньи.

– Ксюша, – услышал он за своей спиной, – почему ты одета? Быстро всё скидывай, я соскучился. Скоро, любимая, я соберу много золота и мы поженимся.

– Скорее бы, – ответила Аксинья. – Надоело в борделе работать, только на хлеб с маслом хватает.