Весеннее чудо для мажора

Хочется отойти подальше, что я и сделала, потянув Вика за собой.

– Что за кукарача у тебя играет? – Андрей кинул полный отвращения взгляд на машину Вика.

– Андрей, хватит, – не выдержала я. – Не лезь к нам, ясно? Вчера ведь все выяснили. Возвращайся обратно в свой свинарник, а лучше проваливай отсюда.

– Ну как же я могу? – Андрей внезапно улыбнулся, и я отшатнулась, не на шутку испугавшись. – Брат ведь приехал, а мы, Витька, когда в последний раз общались?

– Легче ответить, сколько раз мы вообще общались, – осторожно произнес Вик, пошел к машине, и через пару секунд дурацкая музыка прекратила оглушать.

Так бы и пнула его. Тяну его, тяну, а он и не думает в дом идти. Стоит, и вежливые разговоры пытается вести. Я ведь раньше любила такое – бабушка часто говорила, что воспитанный человек должен в любой ситуации сохранять лицо, и ни в коем случае не хамить, даже если хамят тебе. Но встреча с Андреем меня испортила, он-то по-другому считал: плевать на воспитание, если душа требует послать кого-то трехэтажным матом, то нужно это сделать.

Жаль, Вик этого не понимает, и частенько ведет себя как моя бабуля.

– Потом как-нибудь пообщаетесь. Или не пообщаетесь. Вик ко мне приехал, – отрезала я, и показательно ухватилась за локоть своего парня. – Правда, милый?

– Да меня не колышет, к кому твой милый приехал, – Андрей в один шаг преодолел разделявшее нас расстояние, и толкнул мою калитку. – Хрен вам, а не романтическая встреча! Ты же этого добивалась, кудрявая, когда спуталась с моим братом – рано или поздно ткнуть в меня этим? Ну вот, ткнула, теперь разгребай.

Он произнес все это, и нагло пошел по дорожке к моему дому, в который его никто не приглашал.

Глава 8

– Вик, ты что-нибудь планируешь сделать?

Мы остановились на крыльце. Дверь в дом открыта, там Андрей.

– Что, например?

– Ну не знаю, – процедила я. – Например, можно войти, и вытащить Андрея из дома, потом из двора. Запретить ему подходить ко мне. Заставить уехать. Как тебе такой план?

– Ты серьезно? – удивился Вик, и нервно взъерошил волосы.

– Абсолютно.

– Ты же не любишь такое.

– Какое?

– Игру мускулами, – пояснил Вик. – Сама меня уверяла, что терпеть не можешь бабуинов, которые не разговором, а кулаками дела решают. И это брат мой, – кивнул он в проход. – Мы познакомились не так давно, отношения сложные. Не собираюсь я его силком выгонять, ничего дурного он не сделал. А вот ты…

– Что я? – перебила я Вика.

– Он правду говорил насчет нас? Вы встречались с ним? И со мной ты, – он вздохнул, и продолжил, – ты со мной, чтобы Андрей ревновал? Лиза, ответь мне, только правду скажи, – Вик заступил мне дорогу в дом. – Я жду.

– Потом поговорим, только вышвырну этого захватчика, – рыкнула я раздраженно. – Ты боишься, но кто-то же должен.

– С чего ты взяла, что я боюсь?

– А разве нет?

– Повторяю: это мой брат!

– Вот именно! Брат! Посмотри, как «по-братски» он себя ведет, – повысила я голос. – Ты должен был заступиться за меня, вышвырнуть его отсюда, а ты…

Я махнула рукой.

Не люблю я драки, но разве Вик не должен был прогнать Андрея, а затем припереть меня к стенке, и вытрясти все? Андрей бы именно так и поступил, будь он на месте Вика – не стал бы болтовней заниматься и рассусоливать, почесал бы кулаки о соперника, а затем устроил бы мне допрос с пристрастием. Все бы переросло сначала в скандал, а затем в постель.

– Я дела решаю разговорами, – отрезал мой парень.

– Ну где вы там? – проорал Андрей из МОЕГО дома. – Собачитесь?

– Убирайся из моего дома, – проорала я, сжав кулаки.

Оттолкнула Вика, чтобы войти внутрь, и показать, кто в доме хозяин, но он снова не пропустил.

– Ты ведь сама со мной познакомилась. Выяснила, что он мой брат, потому и решила со мной встречаться? – тихо спросил Вик.

– Да не знала я! Не знала! – тихо проорала я. – Вик, честно, я только про Антона знала, про родного старшего брата. Андрей говорил, что у него младшие есть – то ли братья, то ли сестры, но мы мало это обсуждали. Про тебя я не знала.

– Но ты сама подошла ко мне, Лиза. Таких совпадений не бывает, – покачал он головой. – Ладно, давай закроем эту тему, я тебе верю, хотя странно все это. Идем в дом, я попрошу Андрея уйти.

Вик пошел первым, а я… я осталась на крыльце.

Я ведь, правда, сама к Вику подошла. Первая. И не знала, даже не догадывалась, что они с Андреем родственники.

Но именно Андрей виноват в том, что у меня появился Вик. Вернее, моя ностальгия по нашим чокнутым отношениям.

Я прокралась мимо спальни родителей, мимо комнат Паши и Ани, спустилась на первый этаж, и, стараясь не шуметь, открыла дверь. А за ней Андрей. Он насмешливо оглядел мой наряд – короткие пижамные шорты и майку с анимешной девочкой.

– Привет, – я потянулась к нему за поцелуем. – Проходи, только тихо. Знаешь же, папа, если узнает, что ты так поздно заходил, будет ругаться.

– Я с подарком, – подмигнул Андрей, развернулся, и скрылся в темном коридоре.

Я мечтательно зажмурилась. Сейчас подарит мне букет! Или коробку конфет, или колечко. Что-нибудь милое. Андрей должен мне, чтобы загладить вину. Мы крупно поругались, а все его вечеринки.

Ходит на них, а меня с собой не берет, будто стесняется, и это жутко обидно. Там ведь не только парни с выпивкой, там все эти девчонки – длинноногие, красивые, стройные. И вечеринки эти проходят на квартирах, и Андрей там, с ними, пока я дома, и мало ли…

Я снова начала закипать, но тут Андрей вернулся.

Не с букетом. И не с конфетами. И даже не с игрушечным мишкой-пылесборником.

– С праздником, любовь моя, – он прошел мимо меня, неся в руках террариум, а в нем…

– Змея? – прошипела я. – Булатов, ты совсем уже? И что за праздник?

– Ты не знаешь? – ярко удивился он. – Сегодня всемирный день водно-болотных угодий.

– А я что, кикимора, чтобы меня с этим праздником поздравлять? – разозлилась я.

Этот террариум не очень красиво смотрится на нашей барной стойке. Еще и змея эта выглядит весьма угрожающе.

Андрей довольно фыркнул, а затем рассмеялся.

– Унеси это немедленно!

– Ты не любишь живую природу? – хохотал он. – Ой, Лизка, видела бы ты свое лицо, вот умора!

– Если бы я не любила живую природу, я бы не встречалась с таким козлом, как ты. Уходи, и змеюку свою забери, – прошипела я, наступая на этого шутника. – Булатов, ты… ты…

– Скотина? – подсказал он.

– Крест ты мой заплечный, – выпалила я, уже не пытаясь шептать, и погналась за ним.

Но Андрей взял, и утек. Сначала в коридор, а затем и на улицу. И мне осталось только стоять, и гневно смотреть в лестничный пролет.

Змейка приглянулась моей младшей сестре, мама только посмеялась, узнав про Андрея, а я кипела праведным гневом. И отомстила, ведь на следующий день был праздник дня изгнания злых духов.

И Андрей получил от меня в подарок «Молот ведьм».

Он же, на следующий день, подарил мне резиновые калоши, ведь это был «День рождения резиновых калош».

И понеслось. Я ему – букварь, он мне – огнетушитель. Я в ответ – бронзового коня, он – подушку с моим лицом. И никто не хотел останавливаться, азарт кипел в крови. Я разглядывала календарь с шуточными праздниками, и придумывала, как пооригинальнее поздравить Андрея.

Он занимался тем же.

И ходил на свои гадкие тусовки, пропадал на них ночами, что тоже копило мои обиды.

А затем мы расстались, мы с семьей вернулись в наш город, и я старалась не думать об Андрее. Но однажды зашла в магазин приколов, где и столкнулась с Виком. Он всего-то покупал вампирские клыки для своей младшей сестры, а я… я скучала. И пошла в этот магазин только чтобы представить, что именно я бы подарила Андрею.

– Лиза, – крикнул Вик, зовя меня.

– Сейчас, – мрачно отозвалась я.

Достала смартфон, зашла в интернет-магазин, и заказала огромную игрушку – плюшевого козла.

В подарок.

Ехидно улыбнулась, и вошла в дом.

Глава 9

Вошла в кухню, а там этот. Нехороший человек. Сидит, и жует, чтоб он подавился.

– Поражаюсь твоей наглости! – нахмурилась я, и сложила руки на груди.

– Ага, – Андрей запил чаем кусок десерта, и подмигнул мне.

– Что «ага»?

– Поражайся, – хмыкнул он.

– Вик! – надавила я голосом, но тот не сделал ничего.

Так и продолжил сидеть, постукивая пальцами по столу.

Андрей время не терял, пока мы с Виком были на крыльце, этот товарищ спокойно порылся в моих шкафах, достал съестное из них и из холодильника, и теперь уплетает за обе щеки.

– Я не для тебя готовила, Андрей.

– Тебе что, куска хлеба для меня жалко? – облизнул он палец. – «Кошкин дом» в детстве смотрела, кудрявая? Ты как та кошка, которая бедных котят прогнала. Стыдно должно быть.

Вот те раз!

– Ты себя-то с нищими котятами не сравнивай. Тоже мне, котеночек, – фыркнула я. – Скорее, помойный кот. Подраный и грязный, фу.

Оглядела жадно жующего парня насмешливым взглядом, и показательно поморщилась. Андрей и правда выглядит так себе: штаны грязные, сам, как обычно, в синяках и ссадинах, но… черт, почему-то это не отталкивает. Красивый как сволочь. Жаль, что ведет себя тоже как сволочь.

– Ну так отмой меня. Я не против, – подмигнул он. – Буду домашним, сытым котиком. Все для тебя.

И продолжил жевать.

Я всегда поражалась тому, сколько может съесть Андрей. Он постоянно что-то жевал. Мы гуляли, он покупал шаурму, через пятнадцать минут мы заглядывали в кафе за картошкой фри и бургером, он проглатывал их, и через час снова был голоден. Если бы я столько ела, была бы размером с бабушкин чехословацкий шкаф-стенку.

– Вик, – снова позвала я своего парня, и подняла брови, кивнув на Андрея.

– Не разговаривай так с моей девушкой, – наконец, разродился тот. – Лиза тебе не одна из этих твоих девок, ясно? Веди себя прилично.

– Я и веду. Сижу, ем вот. Втыкаю в прекрасное.

Вик успокоился, будто решил проблему. Неужели он не видит явную издевку?

Я прислонилась спиной к стене, и принялась ждать. Хотелось-то другого – навалять Андрею, вырвать еду из его зубов, и пинками погнать из дома. Заодно и Вика вышвырнуть, что-то раздражает он меня сегодня. Но я здраво расцениваю свои силы – даже когда я была крупнее, чем сейчас, с Андреем я справиться не могла. Сейчас – тем более. Так что подожду, когда этот захватчик сожрет всю мою еду, и прогоню его. Или сам уйдет.

Андрей, ничуть не смущаясь, а будто даже и наслаждаясь всеобщим вниманием, прикончил десерт, и принялся за хлеб. Щедро полил его соусом, пропитал чимичурри для стейков, и отправил это жирное нечто в рот. У меня аж скулы свело от того, как довольно он зажмурился. Затем он проделал то же самое со вторым куском хлеба, и с третьим.

На четвертом мое терпение иссякло.

– Хватит жрать!

– Мужской организм требует много еды, – пожал он плечами, и продолжил издеваться и надо мной, и над хлебом.

– Может, это не мужской организм, а глисты? Ты бы проверился, страшная штука, – я быстро вбила в браузер это слово, подошла к Андрею, и ткнула ему в нос мерзкой картинкой.

Даже у бывалой обжоры-меня такое аппетит отбивало, но Андрей лишь фыркнул.

И продолжил есть.

– Еще есть что-нибудь, Лизка? Соскучился по твоей еде, сегодня как-то бедновато. Видимо, жених так себе, раз ты его надумала встречать таким бедным столом, – съязвил Булатов.

Да что ж такое!!!

– Андрей, – Вик явно понял, что я уже готова убивать, и вступил в этот, с позволения сказать, разговор, – ты что здесь делаешь-то?

– Живу. Вчера вот поселился. Ты в курсе, что у нас здесь дом? Тохе перешел, старшему нашему.

– Не дом, а квинтэссенция хаоса, – поправила я.

– Ты там была? – вскинулся Вик, и направил на меня обвиняющий взгляд.

– Была-была. Вчера заходила, – довольно заметил Андрей. – Там и правда жуткая срань, нанял пару мужиков, которые вынесут весь хлам, а их жены все отмоют. Обошлись дешево, кстати, – бросил на меня Андрей острый взгляд. – И нос не воротили. Но в следующий визит ты так кривиться не будешь.

– Визита не будет, – отрезала я.

– Будет, – заявил он. – Мы оба знаем, что ты кинешь Витьку, и сама ко мне придешь.

Андрей подъел крошки, и откинулся на спинку стула, довольно потирая живот.

– К моей девушке не лезь, – набычился Вик. – Наверное, тебе пора.

– Лох ты, братец, – хмыкнул Андрей. – «Наверное, тебе пора», – передразнил нарочито пискляво, и снова взглянул на меня. – Лиза, серьезно? Тебе не может такое нравится. Ты себя за что-то наказываешь, раз связалась с ним? Я бы еще понял нормального парня рядом с тобой. Все равно, вернул бы тебя, но это была бы борьба, а не избиение младенца.

Я глубоко вдохнула, готовясь разразиться тирадой. Папа частенько брал меня за город, к нему присоединялись приятели, и под шашлычок и коньячок они забывали о манерах, начиная изъясняться на великом могучем. Папа строго-настрого запрещал мне повторять то, что я слышала, и я слушалась. Но выражения старательно запоминала. И когда начала встречаться с Андреем, эти познания мне пригодились.

Андрей за своими словами не следил никогда, но стоило мне произнести что-то эдакое, он превращался в проповедника и грозился карами. Бесило его, когда я выражаюсь, и этим я научилась пользоваться. Вот и сейчас я готова была выдать ему одну из заготовок, но Вик дернул меня за руку:

– Можно тебя на пару слов?

– Да, – растерялась я.

– Эй, полегче там, – бросил Андрей. – Не доводи мне Лизу.

– Ну да, это твоя привилегия, – пробурчала я, но поплелась за Виком.

Может, он придумал какой-нибудь план, как выставить Андрея? Вроде, понятно, что они братья, и ссориться он с ним не хочет. Может, виноват перед ним, или еще что-то, но… но слова Андрея резанули меня. Ведет себя Вик, и правда, как лох. Мне даже стыдно за него.

– Видимо, я здесь лишний, Лиза, – напустился Вик на меня, когда мы вышли во двор, и подошли к сараю. – Я сидел, наблюдал за вами, и знаешь, что понял? Ты его девушка, а не моя.

– Ты обалдел? – уставилась я на него. – Я сколько просила тебя вышвырнуть Андрея? Но ты именно что сидел, и смотрел, терпел это издевательство вместо того, чтобы хоть что-то предпринять.

– Это ты должна что-то предпринять, а не я! Ты, Лиза, – Вик для усиления эффекта ткнул указательным пальцем в мою грудь. – Сделай уже выбор, и озвучь его: ты с ним, или со мной. Потому что создается впечатление, что ты с Андреем, а я для массовки.

– Не перекладывай с больной головы на здоровую, – разозлилась я. – Струсил вышвырнуть Андрея, и я виновата. Молодец, браво. Знаешь, я разочарована в тебе.

– Как и я, – скривился Вик.

Я резко развернулась и, кипя гневом, понеслась к дому. На кухню я вбежала, кипя, и налетела на Андрея. Он уже достал маскарпоне, чтобы и его сожрать, то не тут-то было.

– Все. Хватит с меня. Ты! – я вцепилась в его плечи, пытаясь заставить подняться. – Пошел вон! Вечно ты все портишь!

– Вот это движ, вот это азарт, – расхохотался Андрей, будто бы даже и не замечая, как я колочу его по плечам. – Лизка?

– ЧТО?! – заорала я.

Вик, конечно, тоже козел, но он хоть растерялся и обиделся. А Андрей ведь специально это представление устроил, чтобы меня довести, и нас рассорить. И доволен результатом, судя по ухмылке. Сделал гадость – на сердце радость.

– Садись уже. Чай попьем, – щедро предложил он, на что я сложила фигуру из трех пальцев, и продемонстрировала ее, ткнув парню в лоб. – Вот вредная какая. Садись, – он обхватил меня за талию, дернул на себя, и усадил к себе на колени. – Ну что, неженка-Витёк испугался, и ушел в закат?

– Ты и мизинца его не стоишь! – вскочила я, и отбежала от Андрея.

– Он слабак, Лиза, – Андрей, впервые за долгое время, заговорил серьезно, и тоже поднялся, оставив еду в покое. – Слабак и чистоплюй. Витя – не злой, но склонен к мелкому слюнтяйству, и любое отклонение от привычного порядка вещей воспринимает как трагедию. Ты же видела, он сидел, засунув язык в задницу, а должен был мне морду набить. Или я не прав?

– Все равно, ты мудак!

– Ты обиделась на херню, – рыкнул он. – Потому и бесишься.

– Это не херня! В любви клялся, а сам собирался кинуть меня. Срок нашим отношениям отмерил, и отбросил бы, как ненужную вещь, – сжала я кулаки. – Да, я обиделась. Видишь ли, я тебе верила. Верила в то, что ты любишь, а ты поступил, как козел. Что, скажешь, я слышала не тебя, а просто голос был похожий? Или тебя подставили? Или я все не так поняла?

– Нет, нет и нет. Это был я, меня не подставили, и ты все поняла так. Почти, – спокойно ответил Андрей. – Могла бы подойти ко мне, и я бы объяснил, но вместо этого ты сбежала.

– Я бы подошла, и ты бы соврал.

Хотя, я не лжи тогда боялась, а правды. Что подошла бы к Андрею с вопросом, правда ли он намерен уехать, и бросить меня, и он бы кивнул. Мол, да, а что такого? Пока я с тобой, так наслаждайся. Это было бы гораздо более унизительно, чем сладкая ложь, что тот разговор, который я подслушала, мне приснился.

– Дура, – процедил Андрей, и обхватил мою шею ладонью. – Я бы сказал, что планирую достать побольше денег, свалить от брата, и открыть бизнес. Тебя тащить в неизвестность я не собирался, но и с кем попало обсуждать наши с тобой отношения я не хотел. Максу я сказать то, что он хотел услышать, ясно? И да, Лиза, тебя я бы не взял с собой, – он притянул меня за шею к себе. – Приезжал бы часто, ты бы училась, а потом, как у меня все наладилось, я бы забрал тебя. Даже если бы ты не захотела, даже если бы захотела остаться с мамочкой и папочкой – забрал бы. Как только было бы куда забирать.

– Ты врешь, – прошептала я.

– А ты дура, – парировал он. – Что, думаешь я каждой с кем трахался, о любви говорил? Для меня это – серьезно. В тебя влип, и сразу сказал, как дошло. И не давал усомниться в себе, а ты предпочла так по-сучьи свалить от меня.

– Убери руку, – я заскребла ногтями по его запястью, по ладони, сдавившей мою шею.

Но Андрей как всегда поступил по-своему – притянул меня еще ближе, заставил встать на носочки, и поцеловал.

Глава 10

Целует нежно, даже трепетно. Пробует на вкус, заново знакомится – губами, языком, греет своим дыханием, делится им. И мне оно нужно, я так по нему скучала – по самому Андрею, по его редкой нежности, больше похожей на издевательство – рукой он по-прежнему сдавливает шею так, что без его дыхания я, кажется, задохнулась бы. Я даже по его шуткам и гадкому поведению скучала.

Невыносимо.

Я не отвечала на поцелуи, на ласку, просто принимала все, что Андрей давал – жадно впитывала в себя эти мгновения, чтобы потом бережно перебирать. Вспоминать, как припухли губы от его поцелуев, от его укусов; запоминала быстрое биение его сердца – моё также вырывалось из груди.

Меня волнует его запах, его агрессия, его нежность. Его возбуждение.

Его близость.

Губы, язык, ладонь на шее, которая, кажется, сейчас доведет меня до обморока. Эрекция. Он хочет меня, и я хочу Андрея, а еще хочу…

– Дикарка, – прошипел он, и отпустил, прижав ладонь ко рту. – Охренела, кудрявая?

Укусила я его знатно – во рту привкус крови.

– Иди, рассказывай сказочки кому-то другому, – процедила я. – Ой, так любил меня, так любил. Угу. Верю, блин, я же совсем дура! И забрал бы меня, и жили бы мы душа в душу. Так любил, что ничего не рассказывал, сговариваясь о своем отъезде, да? Так любил, что не посвятил в свои планы? Так любил, что таскался по тусовкам, пока я сидела дома и тебя ждала? Так любил, что еле вспомнил при встрече? – кипятилась я, видя только его лицо – взбешенное, и от этого немного страшно, а еще дико кайфово. Я не знаю, что Андрей выкинет через секунду, никогда не знала – наорет, поцелует, начнет шутить, или вытворит еще что-то. – Я на идиотку похожа? – заорала я.

– Похожа, – усмехнулся Андрей. – Только идиотки так за свои обидки цепляются. Ой, хрен знает сколько лет назад мне не позволили сунуть нос во взрослые дела. Плохой Андрей! Плохой, – пискляво передразнил он. – Я уже объяснил тебе, почему не рассказывал ничего. Не люблю в пустоту трепаться, пока дело не сделано. А что касается тусовок – нечего тебе было на них делать, там одни шалавы. Я был бы дебилом, притащи я туда свою девушку.

– Ну да, без меня-то удобнее было бы с другими девчонками зажигать. Кто же свой самовар будет тащить?! – горько произнесла я.

Как же меня это раздражало, как обижало. Я, хоть и была взрослой и совершеннолетней, но ночи дома проводила – и папа, и мама были категорически против того, чтобы я шаталась непонятно где. Если бы я надавила, они бы смирились, что я ухожу и прихожу когда захочу, и однажды я надавила. Гуляла три дня, являлась в четыре утра, а утром убегала на учебу, после которой снова начиналось веселье. И вот, на третий день, точнее ночь, я заметила, что ни мама, ни папа не спали, ждали меня. Не упрекали, не устраивали скандалов, а просто ждали, пока я нагуляюсь и вернусь домой. Волновались за меня, только вырвавшуюся в большой мир. И так стыдно стало: я веселилась, пока они сидели и переживали за меня. После этого я решила, что буду плохой дочерью, если продолжу в том же духе. Не только родители готовят детей ко взрослой жизни – дети тоже должны дать родителям время, чтобы они привыкли, что за руку водить уже не нужно.

Я стала возвращаться в одиннадцать-двенадцать ночи, а иногда и на ужин, чтобы побыть с семьей. А Андрей пропадал ночами со своими многочисленными приятелями – то на сомнительных блатхатах, то в элитных особняках, то в квартирах-лофтах. Я просила его не ходить, просила взять меня с собой – ради этого я бы снова подвергла родителей переживаниям, но Андрей отказывал. Категорично.

Я злилась, ревновала, и уже готова была поставить ему ультиматум, но мы расстались.

– Я тебе не изменял.

– Ну да, – фыркнула я.

– Тебе снова поклясться? Или тебе нравится думать, что ты была всей из себя ромашкой, пока я об тебя ноги вытирал: изменял, собирался бросить? – Андрей сложил руки на груди. – Мне бабло нужно было, я его и собирал. Не трахать шлюх я ходил, а налаживал контакты – мне недоступна была бизнес-тусовка, и я искал мажоров, раскидывающихся деньгами, и готовых вложиться. Секс я люблю, Лиз, ты это хорошо знаешь. И, я уверен, помнишь, – он мазнул по мне знакомым взглядом – так он на меня в постели смотрел раньше. – Но я в состоянии себя сдерживать, и не трахать всех подряд. Я всегда помнил, что у меня была ты, и предавать не собирался, даже если бы передо мной ноги раздвигали без предварительных ласк. Еще какие претензии?

– Не верю я тебе!

– Ах, да, – Андрей будто не слышал меня. – То, что я не узнал тебя, точно. Ну да, показалась знакомой, и дошло бы со временем, но сначала – да, не узнал. Перепил, устал, зрение малость похерил за пару лет, да и ты изменилась. Давай, – кивнул он мне, – в чем еще хочешь меня упрекнуть?

– Красиво поешь. Я бы на твоем месте тоже так сказала, – дернула я плечом.

– Хм, – сузил он глаза, и снова окинул меня жарким взглядом, от которого я покраснела. – Сама ко мне прибежишь, кудрявая.

– Не прибегу!

– Прибежишь, – хохотнул Андрей. – И я еще подумаю, прощать ли тебя.

– После дождичка в четверг.

– После дождичка. В четверг. Но ты прибежишь, – довольно кивнул он, преисполненный уверенности, что именно так и будет.

А вот дудки.

АНДРЕЙ

Какого хрена я должен объясняться, если Лиза сама накосячила? Нормально девчонки устроились – подслушала, что-то додумала, что-то нафантазировала, сама в это поверила, обиделась, и свинтила. А теперь давай, Андрей, объясняйся, ведь виноват именно ты! А я, вся такая несчастная, и вообще жертва.

Вот на кого Лиза меньше всего похожа – так это на жертву. Все нервы эта зараза вытрепала, еще когда мы встречались, все время настороже приходилось быть. В итоге не устерег – послала мне средний палец, сбежала, чем окончательно выбесила. Ушла бы молча, или записку бы оставила – я бы за ней погнался, приволок обратно, и объяснился. А потом наказал бы. Но Лиза ни черта не сказала, просто послала. И сейчас продолжает меня пилить, только хренушки, теперь ее очередь.

– Так, ладно, кудрявая. Жди, – сказал, и вышел из дома, не забыв прихватить запасной комплект ключей – а то с Лизы станется закрыться, и сделать вид, что она в домике.

Витёк, как я и думал, не уехал. Сидит в машине, и ждет, пока Лиза к нему выйдет. Извиняться. Ага, от нее должешься извинений, как же! Но конкретно в этом случае вредность кудрявой мне только на руку.

– Открывай, – стукнул пальцами по окну, обошел машину, и сел рядом с братом. И тут же закатил глаза. – Селин Дион? Серьезно? Ты настолько ванилька, Вить?