В руках киллера

–Полежи, тебя опоили, так что пока выход – спать.

Опоили? Меня? Что? Как это вообще возможно? Я же была в кругу друзей!

–Вы кто? – просипела я, все еще разрываясь от боли, а внутри от сомнений на счет невидимого гостя.

Мои органы чувств работали во всю мощь, бросая мне максимально много информации об окружающем пространстве. Сначала в нос ударил запах, мускусный и какой-то очень тяжелый, подобными точно пользуются такие же тяжелые люди, давящие своим авторитетом, привыкшие получать все и сразу. Затем кровать подо мной медленно прогнулась, и я синхронно с этим подтянула ноги под себя, четко сознавая, что мои колени почему-то сильно жгло будто бы огнем.

–Больной на голову сталкер, который спас тебя в коматозном состоянии из-за наркотиков в твоей крови. От изнасилования конченной падалью спас. Не будь я больным на голову, ты бы сейчас, может быть, в канаве проводила свое свободное время, а может и не жива была бы вовсе.

Воздух выбился из легких. Передо мной совершенно точно сидел человек из переписки, которого я добавила в черный список. Он сидел и отчитывал меня, пока я четко понимала – мне сильно страшно, чтобы даже пальцем пошевелить.

–Как у тебя так получается? Феноменальная способность собирать вокруг себя ублюдков, – мужчина настойчиво продолжал, а я все пыталась понять, что мне делать. Если бы он хотел мне причинить боль, он бы это сделал уже? Я с ужасом начала прикидывать, нет ли каких-либо ощущений между ног. Но от паники, что начинала меня душить, не могла сейчас различить вообще ничего, мне казалось, что я – это натянутая струна, и болела каждая клеточка.

Я бы проснулась в процессе? Наверное, мой ужас неплохо отражался на лице даже несмотря на наличие черной повязки на нем.

–Ты слишком громко думаешь. Я бы никогда не тронул женщину в бессознанке и без ее на то согласия, даже такую красивую, как ты. Можешь смело выдыхать.

Выдохнуть я не смогла, лишь подальше отодвинулась от источника звука, ощущая, как по всему телу начинал гулять странный огонь. Он смотрел на меня, а я боялась моргать, хотя мне все равно ничего не было бы видно.

Красивую как ты эхом отозвалось в голове.

–Что вам от меня нужно?

–Неправильный вопрос, девочка. Это ты взбрыкнула и показала характер, а я просто оказался в нужном месте в нужное время. И в итоге очень пригодился тебе, – повисла тишина, но спустя пару мгновений мужчина продолжил. —Ты так разозлилась на мой отказ. Вот мы и встретились, что делать будешь?

Мне было страшно.

Во рту пересохло, язык противно умещался во рту чужеродным предметом. Моя рука скользнула к шее и слегка растерла ее. В следующее мгновение сжатой в кулак руки коснулось нечто холодное, а затем мою ладонь повернули и расправили сжимающиеся пальцы так, чтобы я смогла обхватить обычную бутылку. Это вода?

–Она не отравлена, если ты снова думаешь о чем-то бредовом.

Но я ни о чем не думала больше, дрожащей рукой я открутила крышку, а затем жадно присосалась к бутылке. Я пила и пила, так долго, словно не пила вечность, и выпила все содержимое, но даже тогда жажда не ушла.

–Спасибо, – запыхавшись, ответила я, зачем-то закручивая пустую бутылку. Мои пальцы лишь на мгновение слегка проехались по крупным костяшкам мужской руки, и меня ударило от этого по меньше мере двести двадцать вольт.

–Пожалуйста, но я бы предпочел больше в таком не участвовать. С тобой в главной роли точно. Мне надо идти, увидимся в следующий раз. Не вздумай снять повязку, пока не услышишь щелчок дверного замка. Даже если ты это сделаешь, то все равно ничего не увидишь – в номере мрак, шторы задернуты, на улице только-только начинает светать. А вот меня расстроишь, этого делать никак нельзя. Номер оплачен на трое суток, ты можешь тут отдохнуть, заказать еду или в целом поспать. До скорой встречи, Маша.

Что? До скорой встречи?!

Когда дверной замок щелкнул, я стянула с лица повязку, но так и осталась во мраке. На ощупь я пыталась найти сумку, а когда нашла, почти что расплакалась от облегчения. Телефон нащупала быстро, схватила его, и экран зажегся, ослепляя меня на миг. Там было миллион пропущенных звонков, а еще – куча новостей, заставляющих все внутри переворачиваться.

МОР

Я впервые за очень долгое время искренне рассмеялся, когда меня окрестили больным на голову сталкером. В импульсивности Маши я очень сомневался, конечно, и на этот шаг не рассчитывал. Она слишком мягкая и такая простая. Удивила, приложила о стенку. Особенно, когда кинула меня в черный список. Присел на жопу, что называется. Переписку еще подчистила, непрозрачно намекая о прекращении любого общения.

Не обидела. Подстегнула. Я давно уже подключился к ее смартфону и прекрасно отслеживал любые перемещения. Так что наличие моего номера в ее черном списке значило лишь прекращение явного общения, но я все так же был в ее жизни. День без переписки дался тяжело, на удивление, даже мне самому, но я мужественно его выдержал, готовясь понаблюдать за Машей из первого ряда вечером. Пока не узнал, что сеанс переносится из-за вечеринки. Закрытой.

Пропустить такое мероприятие я не мог, учитывая, что теперь моя зависимость становилось болезненно-отчаянной. Жажда не могла бы быть утолена лишь наблюдением издалека.

Я хотел участвовать.

Потому что не надо забирать у меня десерт, я захочу позже весь торт.

Но когда я увидел ее в этом платье, мне захотелось прикоснуться так, чтобы увидеть ее реакцию на эти касания. Чтобы впитать тот момент, как из пухловатых губ будет вырываться стон. Я хотел, чтобы она видела меня, как я вижу ее. Больным желаниям сбыться не суждено. Мне нельзя впускать в свой темный мир никого, кто может принести с собой свет. Там слишком страшно, и моя НЕдуша сплошные потемки.

Вот только провожая аппетитную фигуру взглядом, я все серьезнее рассматривал вариант о том, чтобы безопасно для себя и нее стать частью жизни Вяземской инкогнито.

Она не такая. Она ведь не согласится.

Только смогу ли я жить на две жизни? Где в одной я буду убивать людей, а во второй слишком интересоваться одним человеком, чтобы просто отказаться от нее на берегу. Что было бы крайне логично.

Зачем она мне? Вокруг полно других, доступных, готовых принимать меня раком, боком. По-всякому. Им не нужно признание, они готовы быть со мной в любой позе и тогда, когда этого хочу я. Насколько логично впускать в этот мир Машу?

Я просто хотел ее. Потому что только ею и был занят мой воспаленный мозг. Не больше и не меньше. Как только утолю голод, у нас все закончится.

Просто хотеть кого-то не противозаконно, просто трахать кого-то по обоюдке – тоже.

Зачем тогда отваживал от нее всех?

Потому что это моя игрушка. Только я мог в нее играть.

То, что Маше на этом безумном празднике жизни подсыпали наркоту, я понял сразу. По ее окосевшему в момент взгляду и рваным движениям рук, по резковатым жестам и отсутствию координации движений. И даже понял кто. Уж очень довольное лицо у него было. Предвкушающее веселую ночку, уж точно. Больше всего в своей жизни я ненавидел вот таких ублюдков, пытающих овладеть женщиной нечестным путем. Насильников я обычно убивал с особой жестокостью. Им быстрая смерть не положена, тем более, что порой родственники просили именно долгой и мучительной.

Я не был садистом, но и не был просто инструментом. Во мне тоже иногда присутствовала личная сторона решения вопроса.

Еще пару лет я называл себя чистильщиком, но потом уже смотрел на вопрос смерти философски. Один психолог поставил мне вполне реальный диагноз. До того, как я убил его, разумеется. Гомицидомания. Это так называемая непреодолимая страсть к убийствам, бесконечное желание лишать этой самой жизни.

Вот только я не психопат, не социопат, не НРЛщик. Я просто больше не человек, и в своей жизни не делал ничего, кроме убийств. Я рожден в нем, чего от меня ожидать?

Натянув на лицо маску, я последовал в темный коридор за человеком, подсыпавшим наркоту Маше. В этот момент по вене пустилась привычная мне злость, которая так часто сопровождала меня во всех ситуациях, прямо или опосредованно связанных с Вяземской. Нездоровая реакция зависящего от чего-то человека.

Ушлепок не ожидал, что хоть кто-то мог бы заметить его грязное дельце, но я видел все и знал тоже все.

Больше он не сможет никому и ничего подсыпать. Недель эдак пять точно. С проломленным черепом будет тяжело о чем-то думать, но я серьезно уповал на то, что он навсегда останется овощем.

Маша потеряла сознание ровно в тот момент, когда я зашел в уборную. Заминка в пару минут равнялась бы для нее расшибленной голове. И лишь подхватив ее на руки, я понял, как сильно было во мне желание ее касаться. Водить пальцами по выступающим позвонкам, ласкать бархатную кожу, ощущать приятную тяжесть податливого тела и беспрепятственно рассматривать ложбинку, едва скрытую за миниатюрным платьем.

Я увез ее в отель, где никто и никогда не задаст ненужных вопросов, где все решалось крупной купюрой, где рты закрывались по щелчку, а камеры перманентно не работали. Здесь никто не привык задавать неудобных вопросов, и здесь никогда не нашлось бы свидетелей.

Так и просидел до утра, рассматривая в деталях то, что мне пока не было положено, но на что я претендовал. Смотрел и смотрел, уплывая в бурные фантазии с рейтингом «строго 18+». В штанах становилось ощутимо тесно, но я не позволял себе ее трогать, только смотреть. Остальное лишь после того, когда она скажет однозначное «да», но это случится позже, не сегодня, не тогда, когда она ведома не пойми какими препаратами.

А вот когда она проснулась, ощутимо показывая передо мной свой страх, меня это разозлило сильные.

Ты не меня должна бояться, девочка. Не меня. А тех, кто упорно пытается быть рядом с тобой.

ГЛАВА 8

МАША

Прошло три дня с того вечера, как я столкнулась лицом к лицу с Незнакомцем. Ну как столкнулась. Встретила не увидев его, но ощутив лишь присутствие и бешеную энергетику наряду с зашкаливающим тестостероном. Я отважилась выйти из номера только когда солнце полноправно осветило город.

Дрожащие конечности упорно меня подводили, но что-то толкало вперед. Анализируя ситуацию под микроскопом, я пришла к неутешительному выводу: он и правда сталкер, а я позволила ситуации выйти из-под контроля. Что самое ужасное, у него были все возможности причинить мне боль, но вместо этого…он меня спас?

Я в тот же день сдала анализы в одной частной лаборатории, а ее результаты заставили вздрогнуть. И правда в крови присутствовали наркотики, но я никогда ничего не принимала, не курила и не нюхала, а значит…история Незнакомца могла быть правдой.

А если это он подсыпал? Он явно ненормальный, он преследует тебя, он каким-то образом вычислил тебя. Очень может быть, что именно он изначально и следил за тобой, а все якобы беспочвенные страхи не были таковыми. Вероятно, изначально, твоя интуиция работала на все сто процентов, вот только ты, Маша, не захотела ее слушать.

Может. А может кое-кто окончательно свихнулся.

Одновременно произошло сразу два очень странных события. Первое, мой бывший парень попал в травму с переломанными конечностями, а второе…Фед попал в то же отделение с проломленным черепом. Я не любила себя накручивать, но мне начинало казаться, что два события связаны. Как минимум, со мной.

Кусая губы, я снова и снова листала новости местечкового канала одного из мессенджеров. Больше ничего не случилось и слава Богу.

Я так и не вытянула Незнакомца из черного списка, зато с легкой руки сменила номер. Хотя, если он так меня нашел, то смысла в этом было очень мало. Мне должно быть страшно, и я испытывала страх наряду с другими смешанными чувствами.

Это же не гребанный Стокгольмский синдром? Нет?

Трель телефона прервала мои нерадужные размышления:

–Маш, я по ошибке по старому звонил. Надо сменить быстрый набор, – отец рассмеялся в трубку, а я поежилась.

–Да, кто-то слил мой номер, теперь мне без конца и края звонят непонятные люди.

Придумать отговорку было несложно, и в нее поверили все. Разумеется, кроме моей сестры. Она сразу поняла, что проблема крылась в таинственном незнакомце. Мы не обсуждали мое внезапное исчезновение в ночь вечеринки только по той причине, что я до чертиков боялась ее реакции. В лучшем случае она бы сразу позвонила своим знакомым из органов, а в худшем просто выложила бы все отцу. Я даже не знаю, что из двух вариантов по итогу оказался бы худшим для меня.

–Вот люди, а? Доча, ты не волнуйся, если что—говори мне, порешаем.

Ощущая странный прилив тошноты на предложение отца, я нервно улыбнулась, сдавливая пальцами надбровные дуги.

–Да не надо, пап, я уже номер сменила и никаких проблем.

Кроме моей больной психики и постоянных всплывающих фрагментов из разговора с незнакомцем. Может я просто сошла с ума? Почему бы и нет?

–Тогда хорошо. Ты помнишь о сегодняшнем мероприятии?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.