скачать книгу бесплатно
Она их кормит, опекает. Только не хватает
Им вовсе не еды и тряпок и совета, А о родительском тепле не стоит и мечтать…
Ари оправила воланы красной юбки. Как барашки пены –
Белое кружево на блузе закрывает грудь.
Глубокий вырез и подвеску видно. Чтобы непременно
Если Вардэн придет на праздник, то заметит. Путь
Шнурка уходит выше, приобняв ключицы
К открытой шее, под копну темных волос,
Забранных в хвост высокий. Ари, как волчица,
Ждала Рантарна. Как сильнейшего из стаи. И вопрос –
Только один в глазах – придет ли он на праздник.
Томас уже два раза звал на сцену танцевать,
Но она шагу не ступила от таверны. К грязной
Не прикасаясь стене здания брезгливо. Гарцевать
На месте смысла не было. Часы пробили десять.
Он не придет. И Жрица с ним! Том снова подошел
И увел в круг танцующих ее, где весело все вместе
Они кружились, топали и хлопали под музыку. Рантарн не снизошел
До глупых танцев незатейливых. Рантарн – это другое.
Чтобы скакать на сцене как барашек? Подумаешь – смешно.
Он выше этого. Чтобы чужую взять ладонь и в хоровод вступить? Представить же такое
Она смогла? Наивная. Но ей не все равно.
Веселье схлынуло. Ари сошла со сцены.
Малыш-карманник ей принес кружку воды.
Обняв за плечи мальчугана, повела его бесцельно
По ночной пристани вдоль кромки моря до конторы Братства.
– Поговорить хочешь? Лады,-
Малыш все понял. Сели на скамейку.
– Ты слышал Норды в городе?
– Конечно, как же нет.
– Запритесь в доме Тома в парке.
– А если облава?
– В лес через лазейку
За стенным шкафом.
– Ари, надолго?
– На два-три дня. Не зажигайте свет,
Когда стемнеет,– голос едва слышен. –
Я приду утром, принесу вдоволь еды.
Только послушайтесь.
– Не бойся, Ари. Тише
Будем воды и ветра.
– Норды – жди беды. – малыш кивнул.
– Пошли?
– Нет, я останусь.
– Ну, тогда, как знаешь. – мальчишка помахал рукой
И скрылся в темном переулке, не прощаясь.
Ари глазами проводила его.
– Это кто такой?
Голос Рантарна. Рядом, за спиною.
Ари вскочила резко, обернулась. Он. Никто иной.
– Не твое дело! – отошла на шаг.
– Одною что нельзя ходить, мама не учила? – вопрос с издевкой.
И вот только как он так бесшумно подошел? Причал пустынный,
Они с мальцом болтали и не слышали шагов?
Такого быть не может! Слух у них орлиный.
Она сама пришла к конторе Братства не задумываясь даже. А Рантарн каков?
Сразу с вопросов начинает. Он человек дела.
Без лишних слов, прелюдий.
– Она умерла,
Когда мне пять было. Банально не успела.
– Я не хотел, прости, – сама не поняла
Зачем сказала правду, не свернула в шутку.
Он извинился. Непривычно. Этот виноватый тон.
– Ты не мог знать, не важно… Это предрассудки, –
Буркнула тихо, обходя скамейку. А Рантарн притом
За ней последовал. Остановился рядом.
Не позади как раньше, прямиком лицом к лицу.
– И дальше что? – Ари сверлила Варда взглядом.
– Ты ждешь кого-то здесь? – вопрос серьезный. –
Того парнишку?
– Может, отведешь к отцу
Меня тогда? – бровь вскинула повыше. –
Руки попросишь? Это ревность, Вард? –
Сама спросила, а ответ не слышит
За сердца стуком громкого, то бьется, как набат
В день урагана. Отойти подальше
Надо, но Ари не отступит ни на шаг.
А Рантран смотрит и молит. Серьезный. Страшно
От его близости и взгляда и волнительно. Как маг
Змею пленяет, так и он ее. Шум моря,
Скрип кораблей причаливших – исчезло все вокруг.
Есть только он. Его дыхание глубокое ее отчасти вторя,
И губы твердые напротив, ночь и кольцо рук,
Ее обнявших. Жарко. Сладко. Томно.
И поцелуй глубокий нежный и порхают в животе
Тысячи бабочек от наслаждения. Нескромно
Она коснулась его щек ладонями, лаская. В темноте
Нет ни стеснения, ни робости. Есть только кожа к коже
Прильнувшие, слияние двух душ.
Она глаза закрыла и тонула в нем до дрожи,
До исступления, до растворения в нем. Да, Вард ей не муж
И не жених, и никогда не будет.
Чувство потери обожгло темной волной,
Когда ей ясно это стало. Линии их судеб
Пересеклись случайно и ошибочно. Ценой
Преступной сделки с Берком. Вард – он Судоходник.
Ари – воровка и карманница. Они две стороны
Одной монеты. Спиной к спине, противоборцы, словно жертва и охотник.
Они не пара и все доводы ее будут верны.
Но все же, Жрица, как крепки его объятия,