Рейс в вечность. Катастрофа над Раунд-Хилл

Уильям Керрингтон

Рейс в вечность. Катастрофа над Раунд-Хилл

Дорогие читатели,

Эта книга представляет собой художественное произведение. Её сюжет вдохновлён реальными событиями катастрофы рейса TWA 514, произошедшей в 1974 году, и основан на обстоятельствах этой трагедии. Однако все описанные персонажи, их имена, а также события на борту являются художественным вымыслом. Любые совпадения с реальными людьми или ситуациями случайны и не являются преднамеренными.

Я посвящаю эту книгу:

Памяти погибших в страшной авиакатастрофе рейса TWA 514 близ Вашингтона

Пассажирам и экипажам воздушных судов, чьи жизни трагически оборвались в авиакатастрофах всех времён.

Всем сотрудникам гражданской авиации, которые ежедневно трудятся ради безопасности полётов.

C глубоким уважением и светлой их памяти,

Уильям Керрингтон

Слово от автора

Авиация всегда была для меня чем-то большим, чем просто способом передвижения. Это символ прогресса, смелости и невероятных усилий тысяч людей, которые ежедневно делают небо безопасным для миллионов пассажиров. Как человек, искренне увлечённый миром авиации и транспортной отрасли, я с огромным интересом изучаю не только её достижения, но и трагические события, сыгравшие важную роль в её развитии.

Каждая авиакатастрофа – это не только трагедия, но и урок. История рейса TWA 514 – яркое тому подтверждение. 1 декабря 1974 года самолёт Boeing 727, выполнявший рейс из Колумбуса в Вашингтон, потерпел крушение близ горы Уэтер в штате Вирджиния. На борту находились 92 человека – 7 членов экипажа и 85 пассажиров. Никто не выжил.

Причиной катастрофы стала ошибка в навигации и недоразумение при интерпретации экипажем диспетчерских указаний. Неправильное использование информации о высоте привело к столкновению самолёта с горой при заходе на посадку. Этот случай стал важным поворотным моментом в авиационной истории:

После расследования NTSB (Национального совета по безопасности на транспорте) были пересмотрены процедуры взаимодействия между диспетчерами и экипажами.

Особое внимание стало уделяться стандартам высот при заходе на посадку.

Введена концепция Crew Resource Management (CRM) – улучшенного экипажного взаимодействия, изменившая подход к управлению и работе в кабине пилотов.

Эти изменения сделали авиацию ещё безопаснее, и подобные трагедии стали происходить значительно реже.

Данную книгу я посвящаю всем, кто ежедневно трудится ради безопасности в небе: пилотам, диспетчерам, бортпроводникам, техникам, инженерам, работникам аэропортов, спасательным службам и следователям по расследованию авиакатастроф. Их вклад в авиацию бесценен. Каждый из них – герой, чья работа остаётся за кулисами, но именно они обеспечивают нам возможность путешествовать безопасно.

И, конечно, особые слова – в память о тех, кто стал жертвой авиакатастроф. Их судьбы напоминают нам о том, насколько важно продолжать совершенствовать систему, чтобы подобных трагедий больше не повторялось.

С глубоким уважением и искренним желанием сделать авиацию ещё безопаснее, Уильям Керрингтон

ЧАСТЬ I. На пути к неизбежно

му

Глава 1. Подготовка к вылету

1 декабря 1974 года, аэропорт Порт-Колумбус, Колумбус, штат Огайо, США.

Светлое, но ветреное утро начиналось в шуме аэропорта. Затянутое облаками небо и холодный декабрьский ветер наполняли пространство лётного поля особой атмосферой. Рейс 516 авиакомпании Trans-American Wings, Boeing 727-321, недавно прилетевший из Индиаполиса и направляющийся в Вашингтон, стоял на перроне, готовясь к вылету. Техническая бригада проверяла состояние шасси и завершала дозаправку топливом, багажные тележки сновали между самолётом и терминалом, а пассажиры готовились к посадке на борт.

В кабине экипажа 44-летний командир воздушного судна Джеймс Хардинг, с серьёзным выражением лица просматривал маршрут полёта. Его двадцатилетний опыт позволял ему справляться с любыми трудностями, но даже он не мог предугадать, что ждёт этот полет. Джеймс был известен среди коллег как человек, который всегда сохраняет хладнокровие и принимает обдуманные решения. Его строгий и принципиальный характер внушал доверие, а ответственность и профессионализм укрепляли его репутацию.

Он был одет в безупречно выглаженную белую рубашку с погонами, на которых красовались четыре полоски, отображающие его звание капитана воздушного судна, и тёмный галстук, который завершал строгий образ. Наушники с микрофоном висели на шее, а в эфире звучали команды других воздушных судов и переговоры с лётным полем. Однако за всей внешней твёрдостью скрывалась внутренняя борьба, отражение неразрешённых вопросов из прошлого, о которых он предпочитал молчать.

Второй пилот Майкл Карлайл, 40-летний профессионал с пристальным вниманием к деталям и стремлением к совершенству. Он отличался спокойным и рассудительным характером, но временами мог сомневаться в своих принятых решениях. Его форма – белая рубашка с жёлтыми погонами и чёрный галстук – подчёркивала его аккуратность. Наушники, слегка ослабленные на одном ухе, позволяли ему одновременно слышать диспетчерскую и говорить с капитаном.

Сейчас он внимательно сверял параметры с контрольным листом, одновременно отслеживая радиопереговоры диспетчера, стараясь не упустить ни одной детали, показывая капитану свою надёжность.

Этот же экипаж только что завершил рейс из Индианаполиса и готовился к следующему маршруту: Порт-Колумбус – Вашингтон. Несмотря на лёгкую усталость, все члены экипажа сохраняли сосредоточенность, зная, что впереди их ждёт очередной стандартный рейс. Однако этот день обещал быть насыщенным.

– Прогноз не радует, – сказал Джеймс, не отрывая взгляд от планшета с распечатанной погодной сводкой. – Ветер усиливается, и нас предупреждают о возможных грозовых фронтах по пути к Вашингтону. Случаи, подобные этому, не новость, но готовиться нужно тщательно.

Майкл кивнул и взглянул на приборы.

– Видимость всё ещё в норме. Но если ветер изменит направление на взлётной полосе… придётся быть предельно внимательными. Мы можем столкнуться с отклонениями в показаниях.

Позади пилотов, место бортинженера занимал 31-летний Пол Хендерсон, – молодой и амбициозный специалист. Несмотря на меньшее количество налётанных часов по сравнению с коллегами, он старался компенсировать это дисциплиной и ответственным отношением к работе. Пол нередко шутил, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, но сейчас его лицо оставалось сосредоточенным.

В данный момент он выполнял свой контрольный лист проверки систем самолёта перед взлётом. Пол внимательно сверял показатели давления и температуры, одновременно проверяя работу противообледенительной системы. Пол Хендерсон работал в авиации уже больше десяти лет и знал, что зима – не время для компромиссов в безопасности.

– Вся система работает, но я рекомендую включить обогрев на ранних этапах подъёма, – сказал он, присоединившись к разговору. – Лёд может появиться уже в первые пятнадцать минут.

Джеймс одобрительно кивнул, переключив внимание на радиопереговоры и одев наушники.

– Колумбус-Вышка, добрый день. Это TAW 516, заправка завершена, разрешите посадку пассажиров, – запросил он у диспетчера.

– Разрешено, 516. Ветер на полосе 230 градусов, скорость 15 узлов1, порывы до 20 узлов. Пожалуйста, подтвердите количество топлива на борту и расчётный вес, – раздался голос диспетчера.

Хардинг коротко взглянул на бортинженера, тот сразу ответил:

– Полная заправка 29 тысяч 700 фунтов2, взлётный вес 150 тысяч фунтов.

– Спасибо, – ответил Джеймс, записывая параметры в блокнот. Он быстро проверил цифры и передал их Майклу для сверки. После этого командир передал данные диспетчеру:

– Вышка, Trans-American 516, спасибо, посадка разрешена. Топлива на борту 29 тысяч 700 фунтов, взлётный вес 150 тысяч фунтов.

Тем временем старшая бортпроводница, 22-летняя Карен Уэст, наблюдала за тем, как салон самолёта начинает заполняться пассажирами, занимающими свои места. Каждый из них вёз с собой свою историю, свои мечты и цели. Она была непреклонно спокойна, как и положено профессионалу, с дежурной улыбкой на лице, а в её глазах читалась скрытая сосредоточенность.

Эмилия Картер, адвокат с большим стажем работы, в свои 36 лет, уже добившись значительных успехов в юридической карьере, ловко пристёгивала ремень, стараясь не отвлекаться на мелочи вокруг. Рядом с ней пожилая Маргарет Эванс осторожно устраивала сумку под сиденьем. В креслах напротив, молодой Кевин Роджерс, 17-летний старшеклассник, выглядевший взволнованным, обсуждал план бейсбольных игр с соседом. Маргарет улыбнулась, услышав их разговор, и между делом заметила:

– Эх, юность всегда полна надежд…

Несколько рядов позади них, 55-летний Роберт Эштон, бывший военный лётчик, спокойно наблюдал, как бортпроводники проверяют ручную кладь и перекладывают крупные вещи в свободные багажные полки чтобы освободить больше места для других пассажиров. Его армейские часы отсчитывали время, а взгляд был профессионально пристальным, словно он всё ещё в кабине своего самолёта. Никто в салоне не знал, что его ум привычно анализирует каждый звук и движение.

Ближе к середине салона Сэмюэль Фрейзер, 28-летний предприниматель, нервно просматривал документы из своей папки. Он пытался сосредоточиться, но мысли постоянно возвращались к предстоящей встрече с инвесторами. Тихое биение сердца и напряжение в руках выдавали его волнение, хотя внешне он старался сохранять видимость спокойствия.

В салоне раздавался гул голосов – всё больше пассажиров занимали свои места, укладывая ручную кладь на багажные полки, а стюардессы внимательно следили за порядком. Последние опоздавшие спешно пробирались к своим креслам, вызывая лёгкое раздражение у тех, кто уже устроился.

– Уважаемые пассажиры, добро пожаловать на борт рейса 516 авиакомпании TAW, – объявила Карен по громкой связи, улыбаясь. – Наш пункт назначения – Национальный аэропорт Вашингтона. Пожалуйста, убедитесь, что все вещи размещены на багажных полках или под сиденьями кресла перед вами, а ремни безопасности застёгнуты.

Завершив приветствие, Карен мельком окинула взглядом салон. Пассажиры закончили рассаживаться по своим местам, некоторые уже листали журналы, другие поправляли ремни безопасности. Убедившись, что всё идёт по плану, она шагнула к телефонной панели у передней перегородки, сняла трубку и нажала кнопку внутренней связи с кабиной.

– Капитан, это старшая бортпроводница. Посадка завершена, двери закрыты, экипаж готов к выполнению инструкций.

В ответ в динамике раздался голос капитана:

– Спасибо, Карен. Готовьтесь к брифингу по безопасности.

В это же время, в кабине пилотов начались финальные проверки. Майкл сверял данные с приборов, добавляя:

– Принял информацию по АТИС3: нижняя граница облаков – 4000 футов4, давление 29,925. Полоса 28 правая. Трафик плотный, но диспетчер дал нам приоритет. Температура в зоне вылета минус два градуса, возможны лёгкие осадки.

– Отлично. Давайте пройдём финальный лист проверок, – ответил Джеймс, вчитываясь в документы. – Майкл, зачитай контрольный лист набора высоты и проверь начальные точки маршрута, – добавил Джеймс, переключая внимание на панель связи. – Напомни указания диспетчера по набору и доложи о нашей готовности.

Майкл начал быстро зачитывать пункты контрольного листа, сверяясь с маршрутными данными.

– Скорость набора 180 узлов, первая точка – Лима Дельта, высота перехода 10 тысяч футов. Диспетчер рекомендует держаться курса 230 до выхода из зоны аэропорта.

– Понял. Продолжай. Доложи, как закончишь, – сказал Джеймс, переключаясь на внутреннюю связь. Затем он снова обратился к бортинженеру:

– Пол, проверь ещё раз состояние двигателей и давление в гидросистемах. Нам нужно быть уверенными в каждом элементе перед взлётом.

Пол быстро сверился с приборами и подтвердил:

– Всё в норме, капитан. Давление стабильно, отклонений нет.

– Хорошо, – сказал Джеймс, переведя взгляд на Майкла. – Майкл, проверь конфигурацию закрылков и стабилизаторов, а также расчётную скорость V16. Убедись, что всё готово к запуску двигателей.

После подтверждения от второго пилота, Джеймс глубоко вдохнул, убеждаясь, что всё идёт по плану. Затем, слегка повернув голову в сторону Майкла, он спокойно произнёс:

– Пожалуйста, свяжись с вышкой. Доложи завершение посадки и запроси разрешение на запуск.

Второй пилот кивнул, потянулся к блоку управления радиосвязью и нажал на кнопку передачи.

– Колумбус-Вышка, TAW 516, посадка завершена, запрашиваем разрешение на запуск.

Спустя несколько секунд в наушниках раздался ответ диспетчера:

– TAW 516, Колумбус-Вышка. Принято. Разрешаю запуск. Сообщите, когда будете готовы к рулению.

– Принято, спасибо. Готовность доложим, – поблагодарил диспетчера второй пилот.

– Отлично. Пол, начинаем запуск двигателей, – скомандовал Джеймс. – Стартуем с третьего.

Пол кивнул, переключая внимание на приборную панель.

– Запуск третьего двигателя, подтверждаю. Открываю топливный клапан, подаю напряжение, запуск.

Тихий гул сменился раскатом, когда третий двигатель начал набирать обороты. Пол наблюдал за стрелками, фиксируя стабильность показаний.

– О'кей, третий работает стабильно, параметры в норме. Переходим ко второму.

– Запуск второго, – продолжил Пол. – Открываю клапан, запуск.

Гул стал громче, смешиваясь с вибрацией, пробегающей по корпусу самолёта. Несколько секунд напряжённого ожидания – и второй двигатель заработал в штатном режиме.

– Второй работает стабильно, – доложил Пол. – Переходим к первому.

Джеймс быстро сверился с Майклом.

– Майкл, подтвердите параметры закрылков и начальную скорость V1.

– Закрылки установлены на в положении 5, V1 – 130 узлов. Параметры соответствуют расчётам, – ответил Майкл.

– Отлично. Пол, запускаем первый.

Процедура повторилась. Каждый запуск сопровождался чёткими комментариями и подтверждениями. Когда все три двигателя были запущены и работали в стабильном режиме, Пол доложил:

– Все двигатели работают, системы стабильны. Мы готовы к рулению.

– Благодарю, – сказал Джеймс и переключил связь. – Порт-Колумбус Контроль, TAW 516, двигатели запущены, готовы к рулению.

– TAW 516, руление разрешено к полосе 28 правая, следуйте по маршруту Альфа-Чарли-Дельта. Ветер 230 градусов, 18 узлов.

– Понял, Альфа-Чарли-Дельта, 516, – подтвердил Джеймс. – Майкл, начинаем движение.

В 10 часов 15 минут местного времени самолёт откатился от гейта и начал руление на полосу 28 правая.

Как только от самолёта отошёл пассажирский рукав, старшая бортпроводница Карен Уэст убедилась, что все двери герметично закрыты и системы безопасности в норме. Командир воздушного судна Джеймс Хардинг активировал внутреннюю связь и поприветствовал пассажиров:

– Доброе утро, дамы и господа. Говорит ваш капитан Джеймс Хардинг. Добро пожаловать на рейс 516 авиакомпании Trans-American Wings. Мы вылетим по расписанию, время в пути составит один час пятнадцать минут. Желаем вам спокойного и комфортного полёта. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию.

После приветствия Карен дала сигнал другим бортпроводникам начать стандартный брифинг по безопасности. В салоне зазвучал голос одной из стюардесс, сопровождаемый чёткими движениями, демонстрирующими спасательные жилеты и действия в случае экстренной посадки.

Самолёт медленно покатился по рулёжной дорожке, обгоняя наземные транспортные средства. Снаружи проносился холодный ветер, трепля ярко-жёлтые жилеты сотрудников аэропорта. Вид из окна кабины напоминал Джеймсу о его первых годах работы: те же звуки двигателей, оживление на перроне, запах авиационного топлива.

– Ветер усиливается, – заметил Майкл, глядя на флаг у башни диспетчера.

– Не волнуйся, Майкл, – сказал Джеймс, слегка усмехнувшись. – Этот самолёт многое переживал, переживём и это.

После брифинга Карен вернулась в служебный блок, отделяющий пассажирский салон и кабину пилотов, где находились кухни и места для бортпроводников. Подойдя к внутреннему телефону, она снова набрала номер связи с КВС.

– Все готовы, – сказала она через внутреннюю связь. – Удачного полёта, капитан.

– Спасибо, Карен, – отозвался командир.

Карен вернулась к своему месту рядом с коллегой, бортпроводницей Сьюзан. Обе заняли свои места и начали готовиться к вылету, следуя стандартным процедурам.

На борту царила привычная атмосфера перед взлётом. Адвокат Эмилия Картер отложила свою папку с документами и мельком посмотрела на пассажиров напротив. Недалеко от неё Сэмюэль Фрейзер сидел у иллюминатора, задумчиво наблюдая за облаками. Его мысли постоянно возвращались к предстоящей встрече, и он словно искал ответы в размытой линии горизонта.

Кевин Роджерс, сидевший у прохода, тихо разговаривал с соседкой, которой оказалась медсестра Линда Уайт, 41-летняя женщина с мягкой улыбкой и уверенным взглядом. Возвращаясь с курсов повышения квалификации, она размышляла о своих пациентах и будущем. Её интуиция, как всегда, помогала понять настроение окружающих, и она инстинктивно чувствовала, когда кому-то требовалась поддержка или помощь.

– Так вы едете на соревнования? – спросила Линда, улыбаясь.

– Да, мэм. Финал школьной лиги. Надеюсь, что смогу себя показать, – ответил Кевин с искренним энтузиазмом. Линда заметила блеск в его глазах и вспомнила, как поддерживала племянника на подобных турнирах.

В это же время 34-летний Томас Хейл, курьер дипломатической службы, работающий на правительство, расположился в хвосте самолёта. Его спокойный, но настороженный взгляд блуждал по салону, словно он пытался оценить каждого пассажира. Изредка он смотрел в иллюминатор, погружённый в мысли о своём поручении, который ему предстояло выполнить. Напротив него пожилая пара негромко обсуждала свои планы на поездку в Вашингтон.

Спустя пять минут руления самолёт остановился у начала взлётной полосы. Двигатели работали в холостом режиме и экипаж ожидал разрешения диспетчера на взлёт. В кабине повисло напряжённое молчание, ощущение важности момента охватило каждого из членов экипажа. Это был ответственный этап, требующий полной сосредоточенности. Всё выглядело привычно и рутинно: спокойные лица пассажиров, отлаженные действия экипажа, шум работающих двигателей. Никто на борту не мог представить, что вскоре этот обычный рейс станет испытанием на грани человеческих возможностей, проверяя каждого на прочность и силу духа.

Глава 2. Решение в небе

Время: 10:22 утра.

На полосе 28 правая застыл Boeing 727 рейса TAW 516, его двигатели гудели ровно, готовясь вывести лайнер в небо. Небо было затянуто плотными облаками, серые тени которых ложились на взлётно-посадочную полосу.

– Все системы работают в штатном режиме, давление в гидросистеме стабильно, двигатели на холостом ходу, – произнёс бортинженер Пол Хендерсон, выпрямляясь в кресле и мельком глянув на капитана.

Капитан Джеймс Хардинг нахмурился, перевёл взгляд с приборной панели на полоску горизонта за окном. Он был сосредоточен, как всегда, но в этот раз в его движениях чувствовалась осторожность.

– Майкл, проверь ещё раз данные для взлёта, – бросил он второму пилоту.

Майкл Карлайл склонился над планшетом, его пальцы уверенно пробегали по приборной панели.

– Скорость ветра 15 узлов, курс 285 градусов. Видимость 7 миль, – отрапортовал он, затем добавил, чуть склонив голову. – Небо чистое, хотя боковой ветер придётся учитывать.

Хардинг кивнул, снова взглянув на приборы и нажал кнопку связи.

– Колумбус-Вышка, это TAW 516. Готов к вылету, ожидаем разрешения на взлёт.

– TAW 516, Колумбус-Вышка. Ветер 14 узлов, порывы до 22 узлов, боковой ветер, взлёт разрешён. Хорошего полёта.

Хардинг коротко взглянул на Майкла, и сразу ответил:

– Колумбус-Вышка, TAW 516, взлёт разрешён, спасибо.

Пол, поправляя наушники, не смог удержаться от комментария:

– Как всегда, кратко и по делу.

– Там, в Вашингтоне, придётся сложнее, – сухо прокомментировал Хардинг, откинувшись в кресле. – Пол, проверь ещё раз состояние гидравлики. Майкл, убедись, что автопилот настроен по нашему маршруту.

– Гидравлика в полном порядке, давление в норме, системы работают исправно, – подтвердил Пол, внимательно просматривая данные на своей панели.

– Автопилот настроен корректно, капитан. Начальная высота набора 7 тысяч футов, курс 285, высота перехода7 10 тысяч футов, далее разворот на точку Зулу-Альфа и набор 290 эшелон8, – добавил Майкл, отбросив планшет на боковую панель и взглянув на капитана. – Все параметры сходятся.

В салоне царила своя атмосфера ожидания. Лёгкий гул разговоров, перемешанный с шелестом журналов и стуком обуви по полу, наполнял пространство.

У окна сидела Маргарет Эванс, сжимая в руках свои старые кожаные перчатки. Она смотрела на крыло самолёта и, казалось, вела безмолвный диалог с самой собой. Её взгляд остановился на завихрениях воздуха, играющих у края крыла.

– Как думаете, скоро взлетим? – внезапно спросил Кевин Роджерс, молодой парень в бейсбольной кепке, обращаясь к соседке. Он выглядел взволнованным, но пытался скрыть это за дружелюбной улыбкой.

– Думаю, что уже очень скоро, – ответила Линда сдержанно, избегая прямого взгляда.

Кевин пожал плечами, снова склонился над своим блокнотом, где с цифрами и символами записывал что-то о своей команде. За несколько рядов от него мужчина в деловом костюме сидел, скрестив руки, и время от времени поправлял галстук, словно ожидая начала важного события. Периодически он вынимал из кармана наручные часы, проверяя время, а затем проводил ладонью по гладко зачёсанным волосам, будто в этом было нечто успокаивающее.

Среди пассажиров, каждый из которых был занят своим делом, витало едва уловимое напряжение. Оно исходило от неподвижности самолёта, словно замершего в ожидании команды к действию. На мгновение разговоры стихли, когда капитан Хардинг подал характерный двойной сигнал экипажу. Этот сигнал означал, что лайнер готов начать разбег по полосе. По салону прокатилась едва уловимая вибрация, гул двигателей усилился, а пассажиры инстинктивно притихли, понимая, что момент взлёта близок.

В кабине пилотов всё было готово к одному из самых ответственных этапов полёта. Капитан Хардинг, с лёгким наклоном головы, внимательно следил за показателями на приборной панели.

– Пол, к пульту. Двигатели в режим TOGA9, – скомандовал он, немного выпрямившись.

– Принято, капитан. Двигатели TOGA, параметры в норме, обороты растут, – чётко ответил Пол, установив рычаги управления двигателями (РУДы) сначала в положение 80% – расчётную нагрузку для сегодняшнего взлёта, а затем плавно переводя их в режим TOGA.

– Майкл, контролируй скорость и держи полосу в центре, – добавил Хардинг, переводя взгляд на окна кабины.

– Есть, держу по центру, параметры в норме, – отозвался Майкл, чуть наклоняясь к штурвалу.

Гул двигателей становился всё громче, пока не заполнил собой всю кабину. Boeing 727, словно металлический хищник, начинал свой разбег. Шасси касались взлётной полосы с возрастающей скоростью, вибрация усиливалась, наполняя кабину лёгким дрожанием.

– Скорость V1… Рубеж, – произнёс второй пилот Карлайл, внимательно следя за показателями. – Решение, капитан?

– Ротация10, – твёрдо ответил Хардинг, не отрывая взгляда от линии горизонта.

– Взлетаем, – отрапортовал Карлайл.

Командир и второй пилот одновременно потянули штурвалы на себя. Нос самолёта начал плавно подниматься, и в 10 часов 24 минуты местного времени Boeing 727 медленно оторвался от взлётно-посадочной полосы.

– Высота – 100… 150… Подъём стабильный.

Бортинженер Хендерсон быстро подтвердил:

– Двигатели работают в норме, режим взлётный.

– Отлично, держим курс 285, – капитан Хардинг уверенно отдавал новые команды, его опыт чувствовался в каждом слове.

– Положительная вертикальная скорость, высота 350, – доложил второй пилот Карлайл.

– Убрать шасси, – скомандовал КВС.

– Шасси убраны, три зелёных, – подтвердил бортинженер Хендерсон, быстро проверяя индикаторы.

Отрыв от земли произошёл плавно и почти незаметно.

– Колумбус-Вышка, борт 516, пересекаем 700 футов, – доложил Карлайл в радиогарнитуру.

– TAW 516, работайте с Колумбус-Круг на частоте 120.2, – ответил диспетчер.

– Понял, частота 120.2, – подтвердил Карлайл, быстро переключив радиостанцию на новую частоту. – Колумбус-Круг, рейс 516, набор высоты, направление на точку Лима-Дельта.