Река голубого пламени

И в тот момент, когда эта мысль вспыхнула в нем яростной звездой, он спикировал сквозь черный ветер и вцепился в плоть и бурлящую кровь, и вмял их в себя – горячий, как пламя, и холодный, как абсолютный нуль – мрачным и бесконечным поцелуем.

Потом, когда все кончилось, ему едва хватило самообладания, чтобы спрятать тело, или то, что от него осталось, в месте, которое сохранит секрет. Он оставил себе лишь ее нож – зловещий кусок вулканического стекла, заточенный до бритвенной остроты, – но не из сентиментальности (Дред не был коллекционером), а повинуясь инстинкту. Ему был просто нужен под рукой нож, а виртуальный он или нет – значения не имеет.

На обратном пути Дред задержался, чтобы вымыться в одном из водопадов, уничтожая все следы и позволяя жалящим уколам ледяной воды привести себя в состояние, более или менее приближенное к нормальному. Но, летя обратно сквозь сушащий кожу ветер, он все еще пребывал в изумлении из-за смутной, но все же ошеломительной идеи, которая сейчас его переполняла. Добравшись до пещеры, где спали его спутники, он ненадолго сосредоточился, когда слегка задел одного из них, пробираясь в темноте к месту, где до этого спал. Послышалось протестующее бормотание, и он замер, согнув пальцы наподобие когтей и рефлекторно приготовившись драться насмерть – даже в этом искусственном мире, где никогда не найдутся ни сеть, ни клетка, чтобы удержать такого охотника, как он, – но его потревоженный спутник лишь перевернулся на другой бок и снова заснул.

Сам же Дред сейчас не смог бы заснуть даже под страхом смерти. Его череп словно наполнял сияющий свет. Он перевел тело сима на автопилот и вызвал Дульси, велев ей перенять управление раньше графика.

Ему же было нужно очень многое обдумать. Он отыскал Время Снов – истинное Время Снов, а не населенную духами пустыню из пьяных сказок матери. Столько всего необходимо продумать. Сейчас он не нуждался в сне, и у него даже возникло ощущение, что он ему никогда больше не потребуется.

Код Дельфи. Начать здесь.

Произошло нечто очень серьезное. Кто-то из племени Красной Скалы – не член обнаружившей нас семьи, а кто-то из семей, обитающих в этой системе пещер – исчез. Разводит Огонь В Воздухе пришел и сказал нам об этом, и, хотя вождь явно нас подозревает, он все же оказался достаточно вежлив, чтобы ни в чем нас не обвинять. Молодая женщина по имени Сияет Как Снег ночью исчезла – видимо, просто встала и ушла, покинув семью.

Нет нужды говорить (и об этом Разводит Огонь В Воздухе сообщил нам), что подозрение пало на нашу компанию. Нам еще повезло в том смысле, что подобные исчезновения здесь случаются – молодые женщины и прежде сбегали с мужчинами из другого племени, или же их похищали, а иногда кто-нибудь из летающих людей погибал от несчастного случая или натыкался ночью на крупного хищника. Но такие случаи редки, и все очень огорчены.

Если не считать моего сочувствия к ним, меня тревожит и собственное полувоспоминание – мне кажется, я помню, как кто-то действительно ночью вставал.

По-моему, я уже говорила, что лежала и думала еще долго после того, как мы улеглись спать. Потом, сама не заметив когда, я наконец-то погрузилась в неглубокий полусон, и в нем смутно ощутила, как кто-то шевелится. Позднее, через несколько минут или часов – во сне время не считаешь – я снова услышала шевеление. Мне кажется, я услышала, как кто-то негромко вдохнул и забормотал голосом, немного напоминающим голос Кван Ли, но это, конечно же, ничего не значит – пусть даже это и был ее голос, но бормотать она могла из-за того, что ее кто-то толкнул, или даже во сне.

Однако я должна тщательно над этим поразмыслить, потому что это может оказаться важным. Когда вождь ушел, мы быстро обсудили все между собой, но никто не признался, что вставал ночью, и ничто не намекает на то, что кто-то из нас лжет. Да и мне это могло лишь присниться. Но вся эта история, разумеется, весьма тревожная. Теперь я также сомневаюсь, что получу возможность задать вопросы, на которые мне просто не терпится получить ответы, потому что Разводит Огонь В Воздухе и вся его семья сейчас очень заняты, Да и в любом случае это лишь привлечет к нам, чужакам, дополнительное внимание.

Глядя мимо своих спутников, нервно сбившихся в группу в пещере, я ощущаю дальнюю сторону долины – застывшую массу относительно статичной информации, слегка размытую переменными утреннего тумана. Скалы, наверное, еще лиловые от тени, потому что солнце пока не поднялось над утесами.

Нам еще предстоит долгий путь только для того, чтобы просто выбраться из этого мира, и если летающие люди ополчатся против нас, то спастись от них мы не сможем – как не смогли бы обогнать группу эквилибристов на проволоке. Аэродромия – их мир, а не наш. Мы не знаем, насколько далеко ниже по течению реки находится следующий проход, как не знаем и того, где могут отыскаться другие.

Я думаю, что, когда мы впервые замыслили пробраться в Сеть Иноземья, то мы – во всяком случае, Рени, я и Сингх – полагали, что она такая же, как и остальные симуляционные Сети. То есть что это место, где нужно один раз выучить правила, а потом ими пользоваться. Как выяснилось, каждая из местных симуляций представляет из себя отдельный мир, и нас постоянно застигают врасплох и задерживают те вещи, которые мы здесь находим. К тому же мы ни на шаг не приблизились к решению проблем, которые привели нас сюда. Мы были слишком амбициозны. И теперь Иноземье нам мстит.

Разводит Огонь В Воздухе снова идет к пещере, но теперь его сопровождают шестеро воинов – я чувствую смертоносную твердость их копий с каменными наконечниками и топоров, отличающуюся от сигнатур плоти и костей, – и возбужденный мужчина. Возможно, это отец пропавшей девушки. Сам вождь обеспокоен, печален и сердит – я ощущаю, как флюиды его эмоций искажают окружающее вождя информационное пространство. Все это мне очень не нравится.

Итак, меня снова прерывают. Здесь все, что мы пережили, только записанное мелким почерком. Если наши враги узнают про мой дневник, то рассмеются – если мы вообще волнуем их настолько, что они считают нужным обращать на нас внимание. Мы такие ничтожные! И все же… я пытаюсь сохранить здесь свои мысли, на случай как поражения, так и все более сомнительного успеха. И всякий раз гадаю, не окажется ли эта запись последней и не станут ли мои последние слова вечно дрейфовать в информационном пространстве, никому не нужные и никем не собранные.

Разводит Огонь В Воздухе жестами велит нам выйти из пещеры. Вокруг него собираются соплеменники. Страх насыщает воздух, как озон. Я должна идти.

Код Дельфи. Закончить здесь.

ГЛАВА 21

В ХОЛОДИЛЬНИКЕ

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Сорок четыре полицейских арестованы в ходе тайной операции «Окурки»

(изображение: Каллан, Мендез и Оджи под стражей)

ГОЛОС: Сорок четыре офицера полиции Калифорнии арестованы в ходе широкомасштабной тайной операции. По словам окружного прокурора Омара Хэнкока, аресты доказывают; что полицейские берут деньги от владельцев магазинов и даже ассоциаций розничных торговцев, чтобы устранить беспризорников, так называемых «окурков», из центральных районов города.

ХЭНКОК: «Мы располагаем данными, полученными в результате оперативных видеосъемок. Нам бы не хотелось, чтобы подобную историю замяли, как это случилось в Техасе и Огайо, поэтому все отснятое уже запущено в Сеть. Мы имеем дело с преднамеренным убийством – можно даже сказать, геноцидом, а убийцами являются те самые люди, которым мы платим, чтобы они нас защищали…»

У Орландо с Фредериксом не было времени, чтобы поразмыслить над идеями, которые пришли в голову Орландо. В то самое время, когда они пытались представить, какой механизм могло открыть Братство Грааля, что именно позволило бы владельцам Иноземья сделать Сеть их постоянным и вечным домом, – вождь Зажгу Везде вытащил свое каноэ рядом с ними на клочок сухого линолеума.

– Нашел дурные люди, – объявил он. Его темное лицо теперь казалось еще темнее и было зловещим, как грозовая туча, но говорил он, как всегда, спокойно. – Пора достать ребенок.

Черепаха, проспавшая большую часть спора между Орландо и Фредериксом, проснулась. Покопавшись внутри своего панциря, она обнаружила наконец очки и провозгласила, что готова идти.

Орландо же не был столь в этом уверен. Ему припомнились слова, ранее сказанные Фредериксом – о том, что они рискуют своими жизнями ради мультяшных персонажей. Теперь, после того как он, возможно, осмыслил нечто принципиально важное об Иноземье и Братстве Грааля, опасения Фредерикса приобрели новый смысл, и поэтому будет несомненным несчастьем, если они с Фредериксом не выживут и не смогут рассказать об этом Рени, !Ксаббу и остальным.

Все же, подумал Орландо, забираясь в каноэ вслед за нарисованным индейцем, сделка есть сделка. Кроме того, если они не помогут вождю, им придется идти через всю Кухню пешком – неизвестно сколько, и бог весть, какие препятствия попадутся им на пути. Они уже повстречались с ужасными салатными щипцами, и у Орландо не было желания узнать, какие еще экзотические создания бродят по кафельным плиткам пола в ночи.

Вождь, орудуя веслом, быстро вел лодку по темным водам, его размеренные движения укачали Орландо, он почти спал. Черепаха же, чье спокойствие можно было объяснить тем, что животину укрывали бронированные пластины, и в самом деле вновь погрузилась в неглубокий сон, посвистывая и посапывая.

Река перед ними раздавалась вширь, пока не стала казаться океаном: дальний берег виднелся очень далеко, да и заметен был лишь потому, что на нем горело несколько огней. Орландо не сразу понял, что большое бледное пятно позади огней было не стеной кухни, а великанским белым прямоугольником. Громада стояла у самого края реки, но вздымалась выше, чем горные вершины.

– Ледяной Ящик, – указал вождь Зажгу Везде.

– А дурные люди внутри? – спросил Орландо.

– Нет, – с чувством ответил вождь. – Их там. — Он указал веслом в другое место.

Перед Орландо и его спутниками возник лес мачт (раньше его скрывала тьма, теперь же силуэт был виден на фоне сигнальных огней Ледяного Ящика), росший из чего-то затененного, массивного, с закругленным корпусом. Орландо тихо выругался, удивленно и испуганно. Вождь потабанил секунду-другую, чтобы замедлить движение лодки, а потом позволил каноэ плыть по инерции в тишине. Темнота покрывала огромное судно, только несколько его маленьких окон были освещены фонарями – Орландо поначалу принял их свет за отражения береговых огней.

– Это какое-то пиратское судно, – прошептал Фредерикс. Его глаза были широко распахнуты.

Пока вождь греб по направлению к галеону, Орландо разглядывал странный силуэт: высокие мачты и туго свернутые паруса казались нормальными (насколько Гардинер мог судить об этом), но корпус был необычно гладким, а возле кормы торчала странная петля, похожая на ручку, совершенно не соответствовавшая его представлениям о пиратских кораблях. И только когда они подошли так близко, что стали слышны бормочущие голоса с палубы, Орландо смог различить ряд балластных бочек, развешанных вдоль корпуса. На ближайшей виднелась надпись: «Концентрированный коричневый соус КОРСАР». Чуть пониже другая надпись мелкими буквами умоляла: «Содержать первого помощника и команду в боевом духе!»

Устрашающее пиратское судно оказалось соусницей!

Когда они подплыли к огромному кораблю и молчаливо пристроились к его борту, как морковка или ломтик турнепса, упавший из черпака, Орландо прошептал:

– На борту, должно быть, команда из сотни человек – корабль такой большой! Как мы вчетвером сможем?..

Вождя Зажгу Везде, по-видимому, военный совет не интересовал. Он уже извлек невесть откуда веревку, с помощью которой когда-то вытащил Орландо и Фредерикса из раковины, и делал из нее лассо. Закончив работу, он со знанием дела набросил петлю на один из кормовых фонарей, затянул его, а затем начал подниматься по закругленной задней части соусницы.

– Я думаю, кому-то лучше остаться в каноэ, правда? – прошептала черепаха. – Желаю удачи, ребята, и бес в ребро – или что там еще положено говорить перед тем, как будешь драться с пиратами.

Орландо услыхал, как Фредерикс буркнул в ответ что-то непечатное, потом почувствовал, как натянулась позади него веревка – друг полез вверх.

Ни тот ни другой не могли взбираться так же быстро, как мультяшный индеец. К тому времени как они добрались до ограждения кормы и перелезли через него, Зажгу Везде уже сидел на корточках в сумраке полуюта, прилаживая на тетиву лука стрелу. Фредерикс снова состроил кислую гримасу, затем снял с плеча лук, который дал ему вождь, и тоже взял стрелу. Орландо провел пальцем по зазубренному лезвию своего меча. Оставалось только надеяться, что ему не придется им воспользоваться. Сердце Орландо билось чаще, чем хотелось бы. Несмотря на полную, абсолютную нереальность сим-мира, несмотря на танцующие овощи и поющих мышей – все это казалось куда опаснее, чем любые приключения Таргора в Среднеземье… и, вероятно, так оно и было.

Огни и голоса сосредоточились на главной палубе. Под предводительством индейца, двигаясь – как полагалось по закону жанра – как можно тише, они проскользнули ближе к краю кормы, откуда смогли тайком посмотреть вниз.

– Какова дистанция, боцман? – вопросил некто с противоположного конца корабля с совершенно театральной интонацией и громкостью.

Босоногий человек в полосатой рубашке обернулся, прервав разговор с другим моряком у ограждения главной палубы.

– Две сотни – чуть меньше, чуть больше, кэп.

Оба моряка выглядели исключительно отталкивающе, одежда их была грязной, в глазах светилась угроза.

– Я спущусь с передней палубы, – провозгласил ораторский голос. Секунду спустя фигура в черном плаще спустилась с полубака на палубу, чуть ниже того места, где прятались Орландо и остальные. Шаги капитана звучали странными синкопами; лишь когда он добрался до главной палубы, Орландо увидел, что вместо одной ноги у него была деревянная культя.

Собственно, искусственной у капитана была не только нога. Его левое запястье заканчивалось железным крюком, а оконечность второй руки носила еще более странный характер: когда пират поднял к глазу подзорную трубу, Орландо увидел, что тот схватил ее при помощи некоей разновидностью металлического зажима, неприятным образом напоминавшего бешеные салатные щипцы. Но даже эти странные дополнения заслуживали внимания менее, чем усы. Черные как смоль, они раздваивались под ястребиным носом капитана, штопором свисали с каждой стороны его лица, широкого как парус, и свернувшись кольцами подобно усталым гадюкам, покоились на белых кружевах воротника.

Капитан несколько минут смотрел в подзорную трубу, затем обернулся к своим людям, которые стояли по стойке смирно вокруг главной мачты, уставившись на него в радостном ожидании.

– Мы дождались назначенного часа, мои морские паразиты, сливки, пенки и подонки, – заявил он. – Поднять Веселый Роджер и подготовить Громобой: мы не станем тратить понапрасну время на пушки помельче!

Как только он это сказал, двое пиратов – молодых, но не менее грязных и отчаянных, чем прочие, – метнулись к веревкам, чтобы поднять пиратский флаг. Остальные поспешили на переднюю палубу и выкатили огромную пушку. Колеса ее были размером с два больших стола. Казалось, из орудия можно выстрелить целым гиппопотамом. Пока они прочищали пушку, надраивая жерло при помощи шомпола – он был вдвое длиннее моряка, державшего его в руках, – и засыпали внутрь целый мешок пороха, пиратский корабль дрейфовал к берегу. Ледяной Ящик навис над ними, как гигантский утес.

Капитан распахнул черный плащ, под которым оказалась кроваво-красная подкладка, захромал к поручням и поднял обе свои не совсем руки ко рту.

– Эй, на Ледяном Ящике! – прорычал он, и голос эхом многократно разнесся над водами. – Это говорит Хапуга Джон Грех, капитан «Черной супницы». Мы прибыли за вашим золотом. Если вы откроете нам большую дверь, мы не тронем женщин и детей и не станем убивать мужчин, которые сдадутся.

Ледяной Ящик стоял молчаливый как камень.

– Мы подошли на пушечный выстрел, капитан! – крикнул боцман.

– Готовьте лодки и штурмовые команды к высадке! – Хапуга Джон сделал несколько шагов к большой пушке, прежде чем встать в позу стоического смирения. – И принесите мне запальную спичку.

Орландо почувствовал, как рядом с ним напрягся вождь Зажгу Везде. Один из пиратов появился откуда-то со свертком под мышкой, из-под одеяла выглядывала лишь крошечная красная головка. Сверток плакал тихим тонким голосом, который пробирал Орландо до костей.

– Команда стоит по местам, капитан! – крикнул боцман.

Несколько пиратов начали танцевать, скрестив руки на груди и зажав в волосатых кулаках вытащенные из ножен абордажные сабли.

Злые, злые, злые мы,

Черный флаг чернее тьмы! —

запели бравые парни, безбожно не попадая в лад, но на мотив веселой джиги.

Нам бы дело поопасней,

Поподлей да поужасней!

Злоба, злоба, злоба в нас,

Черный день и черный час!

Черту проданные души —

Не найти на свете хуже!

Капитан снисходительно улыбнулся, потом сделал жест рукой. Моряк со свертком бросился вперед и доставил его в зажим Хапуги Джона. Плач из свертка стал громче.

– Посмотрим, может, Громобою удастся растопить ледяную сдержанность вашей твердыни – а, пятнистая свинья?

Капитан отбросил одеяло в сторону, открыв взорам извивающуюся, дрожащую маленькую спичку, миниатюрную версию Зажгу Везде и его жены. Он явно намеревался чиркнуть серной головкой младенца по шершавой палубе, но прежде чем пират успел это сделать, что-то пронеслось у самого уха Орландо и воткнулось в черный рукав камзола Хапуги Джона. Мгновение все на передней палубе стояли, застыв в молчании. Капитан пиратов не выронил малютку, но на мгновение опустил его, чтобы рассмотреть стрелу, засевшую в руке.

– Кажется, таинственный незнакомец стрелял в меня с юта, – проронил он. – Ну, мои мерзкие ребятки, кто-нибудь – бегите-ка туда и убейте его.

Дюжина небритых, украшенных шрамами пиратов загрохотала вверх по трапу, Орландо и Фредерикс поднялись на ноги, в желудках у них похолодело от ожидания. Хапуга Джон взял малютку и потер его о массивное жерло пушки, так что голова ребенка заискрилась и вспыхнула. Ребенок расплакался, капитан поднял его и поджег огромный фитиль пушки.

Застонав от ярости и боли, вождь Зажгу Везде спрыгнул с кормы. Он приземлился среди толпы сбитых с толку пиратов, разбросав их, как кегли. В одну минуту он достиг капитана пиратов и выхватил горящего ребенка из его металлических рук. Индеец погрузил голову младенца в ведро с водой, которой охлаждали ствол пушки. Раздалось шипение. Вождь поднял плачущего ребенка и прижал к своей груди.

Орландо отвернулся, не в силах наблюдать эту драматическую сцену, когда первый из пиратов достиг полуюта, алчно размахивая саблей.

Рефлексы Таргора замедлились, но не пропали совсем – Орландо увернулся от удара саблей, сделал шаг в сторону и взмахнул своим двуручным мечом, описав широкую дугу; он ударил первого разбойника в спину, сбросив его с крыши, как раз в тот момент, когда следовавший за ним пират свалился вниз, пораженный стрелой Фредерикса.

Вождь Зажгу Везде взял своего мокрого, кричащего ребенка и перепрыгнул через поручни в воду. Хапуга Джон наблюдал за этим с мрачной веселостью, накручивая ус на конец крюка.

Фитиль Громобоя догорел и исчез внутри ствола. Через секунду раздался грохот – словно гром Судного Дня. Пушка изрыгнула пламя, лафет прыгнул назад, удерживаемый цепями. Весь корабль качнулся так, что Орландо, Фредерикс и нападающие повалились навзничь.

Массивное ядро с шипением пролетело над водой и угодило в огромную ручку на двери Ледяного Ящика, отломав ее и сделав вмятину в двери.

Когда затихло эхо от выстрела Громобоя, все на мгновение замерло. Затем массивная дверь Ледяного Ящика, высокая, как гора, медленно отворилась.

Орландо понимал, что их положение оставляло желать лучшего. По меньшей мере половина команды Хапуги Джона забиралась в лодки с очевидным намерением грести к берегу и атаковать разинувший пасть Ледяной Ящик, но большая часть других, похоже, решила удовольствоваться тем, чтобы убить Орландо и Фредерикса. Полдюжины пиратов потерпело поражение, но еще столько же лезло вверх по трапу, размахивая разнообразными режущими и колющими предметами.

Вождь Зажгу Везде исчез за бортом. Он спас свое раненое дитя, и теперь, вероятно, нарисованные корсары и все остальное его не занимало. Охраняемое черепахой каноэ стояло внизу, скрытое из виду поручнями «Черной супницы». Но пиратское судно уже достаточно близко подошло к берегу, и если бы даже Орландо и Фредерикс смогли с боем прорваться сквозь массу отвратительных разбойников – у них не было уверенности, что каноэ находится по-прежнему у борта корабля.

«Нужен новый план, – понял Орландо. – Любой. Какой угодно, если уж на то пошло».

Последняя шлюпка качалась на шлюпбалках. Рычащая, сквернословящая банда карикатурных корсаров пыталась спустить ее на воду. Орландо отбросил в сторону первого из новой партии нападавших, которые лезли вверх по ступенькам, и крикнул Фредериксу:

– За мной!

Либо у Фредерикса закончились стрелы, либо ему уже не хватало места, чтобы нормально стрелять – теперь он неуклюже орудовал луком наподобие щита, одновременно отбиваясь саблей одного из поверженных разбойников.

– Куда?

– Лодки!

Орландо замер, чтобы обрести равновесие, напомнив себе, что, хотя он и был гораздо сильнее, чем в своем собственном хрупкокостном теле, у него больше не было сверхчеловеческих мускулов Таргора. Он ухватился за бизань, перемахнул на ней через головы толкущихся пиратов и спрыгнул на главную палубу. Ему некогда было оборачиваться и смотреть, последовал ли за ним Фредерикс. Орландо бросился к шлюпке. Он умудрился сбросить ближайшего разбойника за борт прежде, чем тот его увидел. Из троих оставшихся двое старались утихомирить качающуюся лодку, так что Орландо сцепился с третьим. Мгновение спустя рядом с ним оказался Фредерикс, и вместе они быстро разделались с противником Орландо. Двое других, вооруженные лишь ножами, мгновение поразмыслив над ситуацией, спрыгнули с лодки и исчезли в направлении юта. Как обнаружили Орландо с Фредериксом, мультяшные пираты были не так страшны, как казались на вид, и только когда их было много, становились действительно опасными.

– Клянусь ловушками Тортуги! – заорал Хапуга Джон с кормы. Его плащ развевался на усиливающемся бризе. – Они сейчас сбегут! Есть ли на этой унылой лоханке хоть кто-то, умеющий драться? Неужели я сам все должен делать?

Орландо и Фредерикс разместились по разным концам шлюпки, потом по счету «три» дружно взмахнули мечам и перерубили канаты, удерживавшие лодку за поручнями. Канаты, как почти всё в симуляции, вели себя не так, как их эквиваленты в реальной жизни: удовлетворенно дзинькнув, они разрезались сразу же, как только к ним прикоснулись лезвия. Лодка упала на дюжину метров вниз, в реку, с шумом подняв в воздух белую пену.

Поначалу Орландо не мог решить, что делать: последовать за пиратами к берегу у основания Ледяного Ящика или уйти подальше по течению. Фредерикс указал на группу пиратов, подкатывающих тяжелую пушку к борту с их стороны.

– Пойдем за другими лодками – он не станет стрелять по своим, – заявил Орландо.

Они склонились над веслами и пошли в направлении берега, спеша нагнать лодки десанта. Несколько мгновений спустя, когда до берега было еще около ста метров, что-то темное с треском пронеслось над их головами и ударило в лодку прямо перед беглецами, разбрасывая во все стороны пиратов и их отдельные части.

– Опять мимо, – сделал ценное замечание Фредерикс.

Они гребли парными веслами, опустив головы. Пушка выстрелила еще и еще раз, разбрасывая брызги воды по обеим сторонам от них. Заметив, что вода вокруг мелеет, Орландо и Фредерикс прыгнули за борт и поплыли к берегу.

Они выбрались из воды, понимая, что оказались зажатыми между пушками Хапуги Джона и его штурмовой командой на берегу, и вдруг услыхали звуки труб и громкие крики. Из-за покореженной двери навстречу пиратам спешили защитники Ледяного Ящика. Облегчение, которое почувствовал Орландо, было смешано с определенной степенью изумления, ибо более странных вояк трудно было себе представить.

Авангард – этакое буквально пушечное мясо – составлял эскадрон воинствующих овощей, совершеннейшая противоположность тем мирным помидорам и свеклам, которых они видели ранее. Кабачки и патиссоны всевозможных расцветок и форм размахивали, как копьями, стеблями спаржи. За угрюмыми сладкими картофелинами шла шеренга огромных баклажанов, мрачных сиреневых созданий, устрашающих, как дикие слоны. Предводителем сего боевого салата оказалась прекрасная морковка, размахивающая мечом в воздухе и выкрикивающая тонким, но драматичным голосом: «За бога и святого Сухарика!»