скачать книгу бесплатно
– Говорит, что у него температура, и горло першит, – ответила Лена.
– А, понятно. – Он посмотрел на нее, на Влада, потом на Тамару. От его внимательного взгляда не ускользнуло, что Тамара накрашена наспех, Влад чем-то явно недоволен, а Лена, как и вчера, выглядит безупречно и смотрит на него с загадочной улыбкой:
«А, может быть, мне это только кажется? Наверное, не стоит быть слишком мнительным? – подумал он и сказал:
– Ну, что, в путь?
– В путь, так в путь, – ответил Влад, повернулся, закинул за плечи рюкзак и, на ходу поправляя фонарь на голове, зашагал к тоннелю.
Тамара молча пошла за ним, а Лена, прежде чем повернуться, неожиданно озорно подмигнула Андрею, и только потом быстро пошла вслед за Тамарой нарочито игривой походкой.
Он вздохнул и пошел за ней. Ему нравилась Лена, но ему не нравились подобные игры, если он не был уверен в серьезности намерений и не знал, что за всеми этими знаками внимания стоит. До сих пор он воспринимал Лену, как девушку Игоря, и ему совсем не хотелось влезать в чьи-то отношения.
«Только служебных романов мне не хватало! – подумал он, опускаясь в темную прохладу подземелья.
Глава 10
Начальнику городской стражи, Василию Воеводину.
Донесение.
По вашему приказу я поручил десяти солдатам под началом поручика Данилы Вербного проверить старые катакомбы, чтобы развеять слухи и легенды о так называемом крысином оборотне, которые в последнее время участились среди горожан.
Вынужден с большой тревогой сообщить вам, что назад вернулись лишь пять из них. Остальные, включая самого поручика, пропали без вести. Учитывая, что из тех, кто вернулся, только двое оказались в более-менее вменяемом состоянии, причину пропажи остальных пяти выяснить не удалось. Трое солдат совершенно безумны, и несут полную околесицу. Лишь один из них, придя в себя на очень короткое время, на вопрос, куда делся его командир, ответил, что его сожрал оборотень. А те двое, которые могут связно говорить, тоже полны страхов и рассказывают о том, что в подземелье видели крысиные следы огромных размеров.
Жду ваших дальнейших распоряжений.
Капрал Аким Светличный.
Подполковник Лавров как раз подошел к подвальному помещению, когда его нагнал посыльный сержант. Лавров привычным взглядом окинул посыльного; воин был безупречной выправки даже с учетом того, что это был президентский полк.
Отдав честь по уставу, сержант четко и спокойно представился.
– Сержант Гофман. Разрешите доложить, товарищ подполковник?
– Немец, то бишь? – Прищурил Лавров левый глаз, глядя на солдата и прикладывая два пальца к козырьку офицерской фуражки.
– Никак нет, товарищ подполковник. Я русский.
– А фамилия почему немецкая?
– Не знаю, товарищ подполковник
– Ну, докладывай, Гофман.
– Генерал-лейтенант Борухин срочно вызывает вас на связь.
– Генерал-лейтенант? У-у! Какая честь! И как срочно?
– Приказ был: «одна нога здесь, другая там», – товарищ подполковник.
Лавров усмехнулся.
– Как-то не видно по тебе, чтобы ты сильно запыхался.
Воин пожал плечами.
– Специальные войска.
– А-а, ну да, вышколены вы, что надо. Ладно. Сейчас буду.
Он хотел уже позвонить капитану, командующему отделением, работающим в подвале, но тут вспомнил, что мобильный телефон там все равно недоступен, и махнул, было, рукой, но потом вдруг спросил:
– Слушай, Гофман, а давай-ка сбегай в подвал в дальнее крыло. Скажи капитану Груздеву, что я буду сразу после разговора с Борухиным.
– Никак нет, товарищ подполковник.
– Почему?
– Приказ вышестоящего командования; немедленно возвращаться сразу после встречи с Вами.
– А-а! Ну, ладно…, давай.
Сержант козырнул, цокнув каблуками и, резко развернувшись, побежал в своем направлении, а Лавров направился к Борухину.
«И зачем я ему понадобился?» – думал он.
Ахи подошел к стене и, выдернув из нее нож, вонзившийся в желтый ракушечник, из которого была выложена стена дома, пощупал место, где только что прошел Иона.
«Надо же! Как это он так? Не иначе, ангел».
Там, где он прошел, стена была чуть теплее.
Тут воин поймал себя на том, что у него совершенно нет суеверного страха, и более того, ему радостно от услышанного.
«Значит, Иешуа воскрес-таки! – подумал он, и от этой мысли его наполнило какое-то необычное восторженное волнение. – Однажды я слышал, как Он говорил это своим ученикам, но тогда я не понял, что Он умеет в виду. А оказывается, это было никакое не иносказание, а вполне прямое заявление. Ну, а почему бы и нет, если он воскресил сына той одинокой вдовы, а затем и Лазаря. Но что этот Иона имел в виду, когда сказал, что у Учителя есть для меня какое-то поручение? Странно! Для меня поручение?! Лично у Учителя для меня?! Очень странно»!
Ахи понял, что в эту ночь ему уже не уснуть, и поэтому он накинул на плечи тунику, захватил нож и вышел во двор, чтобы поразмыслить обо всем произошедшем на свежем воздухе.
Миловидная секретарша приветливо улыбнулась навстречу Лаврову и, доложив о его приходе, сказала:
– Вы можете проходить. Вас ожидают.
Табличка на двери гласила:
Генерал-Лейтенант
Борухин Андрей Яковлевич
Войдя внутрь, Лавров постучал по двери изнутри.
– Разрешите войти.
В кабинете у Борухина приятно пахло чем-то сладковато-приторным.
«Похоже на индийские ароматы», – подумал подполковник.
Сидящий за столом Борухин чуть поднял голову и мельком взглянул на него из-под косматых густых бровей.
– Входи-входи. Присаживайся.
Кабинет генерал-лейтенанта был отделан красным деревом в строгом, но очень дорогом стиле. Вокруг большого продолговатого с закругленными краями стола стояли ровно и аккуратно темно-коричневые под цвет стен удобные кожаные стулья, на один из которых и опустился Лавров, чувствуя себя необычно скованно и неуверенно; от Борухина как будто веяло чем-то вызывающим благоговейный трепет.
Какое-то время он еще дописывал документ, лежащий перед ним на столе, после чего поставив число и размашистую загогулистую подпись, он откинулся на спинку стула еще более удобного, чем тот, на котором сидел Лавров, и улыбнулся.
Подполковнику сразу стало легче от этой улыбки, и он почувствовал себя гораздо увереннее. Борухина лицом к лицу он видел впервые, и к его удивлению у генерал-лейтенанта оказались ясные голубые глаза и открытая почти детская улыбка.
– Ну, с чем пожаловал? – спросил Борухин, обескуражив Лаврова своим вопросом.
– Разве Вы меня не вызывали?
– Вызывал, вызывал. Ты ведешь работы в подвальном помещении 2-й башни?
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант.
Борухин поморщился.
– Ой, давай без этих официальностей, Евгений, ладно?
– Ладно, Андрей Яковлевич.
– Ну, так вот…, скажи мне, кто давал разрешение на работы?
– Генерал-майор Гордиенко.
– А-а, Гордиенко, значит. Что ж, тогда ознакомься, пожалуйста, – Борухин протянул ему документ, лежащий справа от него на краю стола.
Лавров взял бумагу и пробежался по ней глазами. Документ гласил, что в 1987 г. под руководством подполковника Морозова с разрешения генерал-подполковника Борухина во 2-й башне в подвальном помещении проводились ремонтные работы, связанные с закрытием подземного помещения размером 11,5х3,4х2,6метра, и ведущего к нему подземного хода размером 21,7х1,5х2метра. За ненадобностью доступ к помещению и подземному ходу были замурованы… и т.д.
Дочитав до конца, Лавров удивленно поднял брови
– Странно! Я только недавно пересматривал архив, но этого документа не встречал.
– Действительно, странно.
Несмотря на радушие и спокойствие на лице Борухина, он излучал власть всем своим существом, и из-за этого подполковник, хоть и не так, как в начале, но все-таки чувствовал, что расслабляться до конца здесь нельзя.
– Так или иначе, – продолжил генерал-лейтенант, после внушительной паузы, – документ есть, и работы во 2-й башне ведутся только из-за вашего недосмотра.
– Прикажете остановить работы? – спросил Лавров, чувствуя, что при неосторожном подходе радушный генерал-лейтенант может внезапно превратиться в громовержца.
Борухин чуть помедлил, прежде чем ответил.
– Я не утверждаю, Евгений, что это был твой недосмотр. Вполне допускаю, что ты свою работу выполнял со всей ответственностью, но, увы, мы все люди, и можем ошибаться, поэтому, давай поступим следующим образом. Я закрою глаза на твой или еще чей-то недосмотр, но ты мне будешь докладывать о том, как идут дела. А я, так уж и быть, сделаю вид, что это была запланированная акция. Иначе мне придется искать виновного, и вряд ли им окажется Снежин или, тем более, Гордиенко. Вам ясно, подполковник?
Совершенно неожиданно Борухин перешел на официальное «Вы», и в его голосе зазвучал звенящий до рези в ушах металл.
«Вот тебе и, «не надо официальностей»», – подумал Лавров.
– Предельно ясно, товарищ генерал-лейтенант. Как прикажете докладывать? Лично?
– Ну, нет. Это излишне. Выберешь у себя толкового парня, и он будет мне приносить детальный отчет в конце каждого дня или чаще, если в этом вдруг возникнет необходимость. Хорошо, Евгений?
– Как прикажете, Андрей Яковлевич.
– Ну, тогда, выполняй. Будь здоров.
Борухин пожал подполковнику руку и, положив пред собой лист бумаги, снова стал что-то писать, давая понять, что разговор окончен.
Глава 11
Дорогая Клавдия, сестра моя возлюбленная,
пишу тебе, поскольку душа моя пребывает в великом страхе и смятении.
Я долго не решалась тебе написать, потому что боялась, и потому, что думала, что ты мне не поверишь. Однако видит Бог, я больше не могу терпеть.
Ох, права была матушка твоя, когда отговаривала меня выходить за Андрея. Но что было делать? Я тогда была влюблена и глупа.
В общем, то, что она тогда говорила, что она чувствует, что он лукавый человек, оказалось правдой. Но что страшнее, он не просто лукавый, он еще и служит лжи, причем в самом ее ужасном воплощении.
Вчера вечером, когда я в очередной раз стала требовать от него, чтобы он открыл мне тайну, куда он все время уходит от меня по ночам, он вдруг перестал отпираться, а сказал, что, раз я так хочу, он меня возьмет с собой, но только тайно.
Я ведь думала, что он мне изменяет с кем-то, а он повел меня какими-то закоулками и привел в какое-то подземелье. Там он меня спрятал в укромном месте, и сказал сидеть тихо.
Ой, натерпелась же я страху, Клавочка.
Через полчаса пришли еще люди и стали что-то говорить, я незаметно за ними подглядывала. Они говорили как-то чудн?, все вместе хором непонятные слова. А потом мне по-настоящему страшно стало, и я стала просить, чтобы Боженька сделал меня невидимой.
И тут среди них появился сущий демон. Страшный такой, слов нет. Он еще как-то закричал пронзительно. Они ему стали кланяться, а я только сильнее молиться стала.
Не знаю, сколько это длилось, но я чуть не лишилась чувств. Потом все закончилось, и все разошлись. Андрей уходил последний и сделал мне знак незаметно, чтобы я шла за ним на расстоянии. А дома заклял меня никому ничего не говорить, если я жить хочу.
Я ему попробовала сказать, что он что-то не то делает, а он мне в ответ: «Ты что, глупая! Мы же Богу служим».
Я говорю: «Какому же Богу, если он такой страшный, и так кричит?» А он в ответ: «Ты с ума сошла, Маруся! Разве это дивное пение можно назвать криком?»
В общем, не знаю я теперь, что делать, Клавочка.
