Мировая история

Ни в одном другом древнем обществе того времени религия не занимала такого видного места, а на содержание ее служителей не выделялось такой большой доли коллективных ресурсов. В этой связи высказывается предположение о том, что ни в одном другом древнем обществе люди не чувствовали себя абсолютно зависимыми от воли своих богов. В доисторические времена ландшафт Нижней Месопотамии представлял собой плоскую однообразную болотистую равнину с многочисленными водоемами. Никаких гор, подходящих для обитания богов, там никогда не существовало: только пустые небеса над головой, безжалостное летнее солнце, сбивающие с ног ветры, защиты от которых отыскать было негде, неудержимый напор паводковых вод и губительные приходы засухи. Боги обитали в виде этих стихийных сил или на «возвышениях», в одиночестве господствовавших над равнинами, в построенных из кирпича башнях и зиккуратах (ступенчатых сооружениях, состоявших из трех – семи усеченных ступеней с храмом наверху, сложенных из кирпича-сырца с последующей яркой окраской), упомянутых в библейской легенде о Вавилонском столпотворении. Понятно, что шумеры видели свое предназначение в тяжком труде на благо богов.

Приблизительно к 2250 году до н. э. в Шумере более или менее сложился пантеон богов, олицетворявших явления и силы природы. Этот пантеон послужил фундаментом месопотамской религии и ознаменовал начало богословия. Изначально жители каждого города выбирали своего собственного бога. Можно предположить, что в ходе политических перемен в отношениях между городами эти боги в конечном счете выстроились в соответствии со своего рода иерархией, отразившей и определившей взгляды людей на человеческое сообщество. Боги Месопотамии в окончательном виде изображены в человеческом обличье. Каждому из них определен собственный образ деятельности или роль; появился бог воздуха, бог воды, бог-пахарь. Иштар (под этим семитским именем она вошла в историю) считалась богиней любви и воспроизведения потомства, а также войны. Венчали иерархию три великих бога мужского пола, роли которых совсем не просто определить: Ану, Энлиль и Энки. Ану числился отцом всех богов. Самым знаменитым сначала считался Энлиль; его звали Владыкой ветра, без которого не обходилось ни одно дело. Бог мудрости и пресных вод, которые для Шумера буквально означали жизнь, по имени Энки служил учителем, а также распорядителем живых и мертвых, который поддерживал порядок, установленный Энлилем.

Эти боги потребовали искупительных жертвоприношений и поклонения в соответствии с тщательно разработанным обрядом. За все это и за достойную жизнь боги обещали процветание и долгие годы, но не больше. При всей неуверенности в жизни населения Месопотамии было не обойтись без ощущения возможного покровительства со стороны сверхъестественных существ. Люди нуждались в богах как защитниках от капризов природы. Боги, хотя никто в Месопотамии их так не называл, представлялись плодом осмысления людьми примитивных попыток обуздания окружающей природы, предотвращения внезапных бедствий в виде наводнений и пыльных бурь, надежды на продолжение цикла смены сезонов с повторением большого весеннего праздника, когда боги снова женились и воспроизводилась драма сотворения мира. После этого можно было верить в продолжение мира еще на один год.

Одно из важнейших требований, которые позже люди стали предъявлять к религии, заключалось в том, чтобы ее служители облегчили им задачу примирения с неизбежным ужасом смерти. Самих шумеров и народы, унаследовавшие их религиозные убеждения, вряд ли могли полностью устраивать сложившиеся у них верования в том виде, в каком нам дано эти верования осознать; они, похоже, представляли свое существование после смерти в мрачном и грустном мире. То есть им предстояло переместиться в «Дом, где они пребывают в темноте, где приходится питаться прахом и вместо мяса удовлетворяться глиной, у них будут, как у птиц, крылья вместо одежды, на запоре и двери лежит пыль, а вокруг стоит мертвая тишина». Отсюда происходит более позднее понятие преисподней и ада. Причем по крайней мере одним обрядом допускалось самоубийство, ведь в середине 3-го тысячелетия шумерского царя и царицу в могилы сопровождали их слуги, которых тогда хоронили с господами, возможно, после приема усыпляющего снадобья. По такому обряду можно сделать предположение о том, что покойникам предстояло отправиться куда-то, где большая свита и роскошные украшения обладали не меньшей ценностью, чем при их жизни на земле.

Шумерская религия содержала важные политические аспекты. Вся земля принадлежала исключительно богам; царь или, предположительно, царь-жрец по происхождению из военных вожаков выступал в роли всего лишь наместника (викария) этих богов на земле. Понятно, что ни один человеческий суд не мог призвать наместника богов к ответу. Появление такого викариата к тому же означало формирование сословия жрецов, то есть мастеров, положением которых предусматривались практические преимущества, позволявшие приобретение ими особых навыков и знаний. В этом отношении шумеры также заложили основы новой традиции: от них пошли прорицатели и мудрецы Востока. Им мы к тому же обязаны появлением первой упорядоченной системы просвещения, основанной на запоминании и переписывании текстов клинописным шрифтом.

Среди сопутствующих приобретений шумерской религии следует назвать первые произведения искусства с изображением людей. В частности, жрецы одного из религиозных центров, находившегося в Мари, явно увлекались изображением людей, занятых в обрядовых действах. Иногда изображались групповые процессии; тем самым удалось установить один из величественных сюжетов изобразительного творчества. Знаменитыми стали еще два сюжета: война и мир зверей. Кое-кто из исследователей обнаружил в ранней портретной живописи шумеров еще и глубинное значение. Они видели в портретах людей психологические качества, которые сделали возможными удивительные достижения их цивилизации. То есть честолюбие и стремление к успеху. Опять же, такой вывод воспринимается однозначно далеко не всеми учеными. Произведения шумерского изобразительного искусства впервые позволили познакомиться с повседневной жизнью людей древности, скрытой от нас завесой веков. А если исходить из широкого распространения контактов шумеров с другими живущими по соседству народами и по большому счету сходству их структуры жизни, тогда не составит большого труда представить себе кое-что из жизни населения на более просторной площади древнего Ближнего Востока.

На печатях, в скульптурных и живописных произведениях зачастую представлены мужчины в своего рода меховых – шкуры коз или овец? – накидках, а у женщин шкуры бывают наброшены на плечо. Часто, правда не всегда, мужчины предстают чисто выбритыми. Воины отличаются от мирных людей только оружием и иногда коническими кожаными шапками. Признаки роскоши проявляются в наличии досуга и дополнительного имущества сверх обычной одежды, а также обладании ювелирными украшениями, которых до наших дней дошло очень много. Таким образом обозначается статус человека, и уже можно говорить об усложнении общественных отношений. До нас дошли также жанровые сценки пирушек: группа мужчин сидит в креслах с чашками в руках, а некий музыкант развлекает их своими мелодиями. В такие моменты шумеры кажутся более современным народом.

Бракосочетание у шумеров во многом напоминает обряды более поздних сообществ людей. Главная задача жениха заключалась в том, чтобы заручиться согласием на брак со стороны родителей невесты. После согласования удовлетворяющих всех условий утверждалась моногамная семейная единица через брак, закрепленный договором с приложением печати. Семью возглавлял патриархальный муж, которому подчинялись в равной степени его родственники и рабы. Такой порядок до недавнего времени соблюдался практически во всех уголках нашего мира. Но следует отметить забавные тонкости этого дела. В юридических и литературных источниках содержатся свидетельства того, что даже в древние времена шумерские женщины находились в менее угнетенном положении, чем их сестры во многих более поздних ближневосточных обществах. В семитских и несемитских традициях можно найти отклонения в этом вопросе. В шумерских легендах, посвященных богам, предлагается общество, члены которого настороженно и даже с опаской относятся к власти женской чувственности; шумеры были первым народом, литераторы которого упомянули о человеческой страсти. Это не просто связать с какими-то нормами, но по шумерскому праву женщин нельзя было считать всего лишь собственностью мужчины. Женщины пользовались всеми основными гражданскими правами; даже рабыня, родившая детей от свободного мужчины, имела определенную защиту в соответствии с законом. Право на развод предусматривалось для женщин, а также мужчин, решивших расстаться. При этом за разведенными женами сохранялись равные с мужчинами права. Хотя супружеская измена жены каралась смертью, а измена мужа прощалась, такое положение вещей можно объяснить в свете проблемы наследования и права собственности. Только после шумерских времен в месопотамском праве акцент ставится на целомудрии и возвеличивании почтенных женщин, ведущих безупречный образ жизни. Обе эти нормы служат признаком ужесточения отношения к женщинам и снижения их роли в обществе.

Шумеры также продемонстрировали большую изобретательность в сфере практических разработок. В этом смысле остальные народы очень многим им обязаны. Влияние шумерского права можно проследить далеко после заката культуры шумеров. Шумеры заложили основы математики изобретением метода выражения числа положением, а также знаком (ведь мы, например, можем полагать цифру 1 единицей, одной десятой частью, десяткой или несколькими иными значениями в соответствии с ее положением относительно десятичной запятой). Догадались о способе деления круга на шесть равных сегментов. Овладели десятичной системой исчисления, хотя ею не пользовались, и мы впервые узнаем о семидневной неделе из «Сказания о Гильгамеше».

К закату истории шумеры как самостоятельная цивилизация научились жить крупными группами; известно, что в одном-единственном шумерском городе насчитывалось 36 тысяч жителей мужского пола. Для этого требовались соответствующие строительные навыки, и еще более высокие требования предъявлялись к возведению монументальных сооружений. Из-за острой нехватки строительного камня в Южной Месопотамии ее жители сначала сооружали постройки из тростника, обмазанного глиной, а потом из кирпича, изготовленного из той же высушенной на солнце глины. Технология шумерского кирпичного строительства достигла большого совершенства ближе к завершению периода их истории, ведь именно тогда появилась возможность возведения очень крупных зданий с колоннами и террасами; верхняя ступень самого грандиозного из шумерских монументов – зиккурата в Уре – находится на высоте в 30 с лишним метров, а размеры основания составляют 60 на 45 метров. Древнейший сохранившийся гончарный круг археологи обнаружили в Уре; впервые человек использовал в производственных целях вращательное движение предмета. На гончарном круге основывалось крупномасштабное производство глиняной посуды, и это ремесло стало делом мужчины, а не женщины, как было раньше. В скором времени, то есть к XXX веку до н. э., колесо приспособили для транспортных целей. К еще одному изобретению шумеров относится изготовление стекла, а отдельные ремесленники в 3-м тысячелетии до нашей эры занялись литьем из бронзы.

Данные нововведения заставляют задаться следующим вопросом: откуда бралось сырье? Никакого металла в Южной Месопотамии не име-елось. Кроме того, даже в предыдущие времена, при неолите, жители этой области должны были где-то приобретать кремень и обсидиан, необходимые для изготовления примитивных земледельческих орудий. Понятно, что тут было не обойтись без широкой сети внешних связей, прежде всего с достаточно удаленными Левантом и Сирией, а также с Ираном и Бахрейном в нижней части Персидского залива. Еще до 2000 года до н. э. в Месопотамию поступали товары (пусть даже не напрямую) из долины Инда. Вместе с документальными доказательствами (которыми подтверждаются контакты с Индией раньше 2000 года до н. э.) эти товары наводят на мысли о подспудно появляющейся системе международной торговли, внутри которой уже возникают заметные схемы взаимной зависимости. Когда в середине 3-го тысячелетия поставки олова с Ближнего Востока истощились, бронзовое оружие в Месопотамии пришлось поменять на оружие из меди в чистом виде.

Вся эта цивилизация существовала за счет земледелия, вести которое с самого начала было занятием сложным, но доходным. В большом количестве здесь выращивали зерно ячменя, пшеницы, проса и сезама (кунжута); главной культурой можно назвать ячмень, и именно им объясняются многочисленные свидетельства употребления в Древней Месопотамии пьянящих напитков. На легкой пойменной почве достижение высокой урожайности посевов обходилось без применения особых орудий; главный вклад в техническое оснащение здесь приходился на практическое орошение и совершенствование управления. Такого рода навыки накапливались медленно; нам достались свидетельства шумерской цивилизации, просуществовавшей на протяжении полутора тысяч лет ее истории.

До сих пор речь шла о таком громадном отрезке времени, будто на его протяжении ничего не происходило, как будто оно представляло собой нечто неизменное. Но это не так. Что бы там ни говорили о низком темпе изменений в древнем мире, которые теперь вообще могут казаться нам статическими погрешностями, те 15 веков принесли жителям Месопотамии великие перемены. Прежде всего, в полном смысле этого слова началась история человечества. Ученые восстановили многие основные события того времени, но автор настоящего труда не ставит перед собой цели подробно их изложить, тем более что большая их часть все еще вызывает споры, другая часть остается неясной и даже даты подчас весьма приблизительны. Постараемся хотя бы привязать первый период месопотамской цивилизации к ее преемникам, а также показать, что происходило в то же самое время в других местах.

В истории шумеров можно выделить три крупных этапа. Первый, ограниченный приблизительно 3360 и 2400 годами до н. э., называется архаическим периодом. Его изложение содержит описание войн между городами-государствами, их подъемов и закатов. Редкими, но надежными свидетельствами тогдашних войн служат укрепленные города и применение в военном деле колеса в виде такого изобретения, как неуклюжие двухосные колесницы. Ближе к середине этого 900-летнего этапа отмечаются попытки утверждения местных династий, причем с переменным успехом. Изначально шумерское общество вроде бы строилось на некоторой представительной, даже демократической основе, но по мере роста государства у шумеров появились цари, отличавшиеся от первых правителей-жрецов; предположительно они начинали путь к власти полководцами, назначавшимися жителями городов командовать их вооруженными отрядами, но не отказались от верховенства, когда опасность, в связи с которой их нанимали, отпала. От них пошли династии, враждовавшие друг с другом. С таким неожиданным появлением великого человека открывается новая фаза истории.

Первым из них считается царь семитского города Аккада Саргон I, который в 2334 году до н. э. покорил Месопотамию и основал аккадскую верховную власть. До наших дней дошло изваяние, предположительно, его головы; если это на самом деле так, то мы имеем дело с одним из первых портретов августейшей особы. Он занимает первое место в продолжительной череде объединителей империй; считается, что Саргон посылал свои войска до Египта и Эфиопии, и этот царь открыл шумерам окружавший их мир. Жители Аккада позаимствовали у шумеров клинописную грамоту, и правление Саргона базировалось не на относительном превосходстве одного города-государства над другим, а на определенной степени интеграции. Его народ принадлежит к племенам, на протяжении тысячелетий довлеющих над цивилизациями долин рек. Навязав свою власть, этот народ перенял нужное ему культурное наследие побежденных. В результате нам достался новый стиль шумерского искусства, отмеченного сюжетной линией побед царей.

Аккадская империя отнюдь не означала тогда конец Шумера: как раз наступил второй, главный этап его истории. Речь идет о появлении нового уровня организации. Ко времени Саргона возникло государство в полном смысле этого слова. Разделение светской и религиозной властей, появившееся в древнем Шумере, приобрело фундаментальный характер. Притом что сверхъестественные представления пронизывали повседневную жизнь на всех уровнях, власти правителя и жрецов разошлись в разные стороны. Свидетельства такого разделения властей можно наблюдать в шумерских городах в физическом проявлении: рядом с храмами появились дворцы знати; власть богов теперь тоже простиралась за пределами обители хозяина дворца.

При всей расплывчатости сведений о превращении знаменитостей древних городов в царей свою роль в этом процессе должно было сыграть развитие воинской профессии. На памятниках города Ура появляются организованные порядки вымуштрованной пехоты, ведущие наступление в строю фаланги под прикрытием щитов с опущенными в сторону противника копьями. В Аккаде наблюдается своего рода кульминационный момент становления древнего военного дела. Саргон держал в своем дворце 5400 солдат, питавшихся из его котла. Можно вполне уверенно говорить о завершении процесса наращивания власти на силе; завоевания позволяли накапливать ресурсы на содержание собственного войска. Но начало всего процесса лежало в плоскости конкретных задач и потребностей Месопотамии. По мере увеличения численности населения одна из главных задач правителя должна была заключаться в мобилизации трудовых ресурсов в интересах проведения масштабных работ по орошению земель и обузданию паводковых вод. Управление проведением таких мероприятий могло к тому же позволить набор нужного количества солдат, а так как вооружение становилось все более сложным и дорогостоящим, в военном деле требовался соответствующий профессионализм. В известной степени достижения аккадцев в военной сфере обеспечивались применением нового оружия в виде сложного лука, изготовленного из деревянных и роговых полос.

Аккадская гегемония просуществовала относительно недолго. Через 200 лет при правнуке Саргона она была свергнута горными народами – гутьянами, и начался последний этап истории шумеров, названный учеными «нео-шумерский». На последующие 200 лет или около того до 2000 года до н. э. господство снова перешло к местным шумерам. На сей раз его центром стал город Ур, и, хотя трудно понять, что это означало на практике, первый царь третьей династии Ура, пришедшей к власти, назвал себя царем Шумера и Аккада. В шумерском искусстве данного периода проявилась новая тенденция к возвеличиванию власти суверена; традиция народной портретной живописи архаичного периода практически сошла на нет. Снова началось строительство храмов, еще больших по размеру и роскошных, а цари явно стремились воплотить свое величие в зиккуратах. По дошедшим до нас официальным документам можно судить о сохранении к тому же аккадского наследия; в нео-шумерской культуре проявляется множество семитских черт, а в стремлении к расширению царской власти можно заподозрить семитское наследие. Области, платившие дань последним успешным царям Ура, простираются от Суз на границах Элама в нижнем течении Тигра до Библоса на побережье Ливана.

Так наступил закат первого народа, сумевшего создать свою цивилизацию. Разумеется, никуда этот народ не исчез, но волны общей истории народов Месопотамии и Ближнего Востока поглотили его индивидуальность. Великая эпоха его творческого порыва осталась позади, а мы сосредоточили свое внимание на относительно небольшой территории; теперь же горизонты истории будут расширяться. На границах сосредоточивались многочисленные враги. Приблизительно в 2000 году до н. э. пришли эламиты, и Ур пал перед ними. Причины поражения шумеров нам не известны. На протяжении тысячелетий сохранялась вражда между народами, и кое-кто видит в таком поражении результат борьбы за контроль над маршрутами, пролегавшими по территории Ирана, который мог гарантировать свободный доступ к горной местности, где залегали полезные ископаемые, необходимые жителям Месопотамии. В любом случае господству правителей Ура наступил конец. Вместе с ним исчезла самобытная шумерская традиция, теперь уже слившаяся в водовороте мира новых цивилизаций. Она с тех пор только изредка просматривалась в образцах материальной культуры, созданных другими народами. На протяжении 15 веков или около того шумеры наращивали грунтовое основание цивилизации в Месопотамии точно так же, как их доисторические предшественники создавали физический плодородный слой, на котором взошла сама шумерская цивилизация. После нее осталась письменность, монументальные сооружения, понятие справедливости и законности, азы математики и великая религиозная традиция. Итак, список солидный, а еще семена значительно больших грядущих свершений. Месопотамской традиции предстояла еще длинная жизнь, и каждая ее сторона оказывалась затронутой шумерским наследием.

Пока шумеры выстраивали свою цивилизацию, их влияние одновременно способствовало повсеместным изменениям у других народов. На всем протяжении Плодородного полумесяца возникали новые царства и формировались народы. Их усилия подстегивались или направлялись тем, что они видели у своих соседей на юге, и империей Ур, а также собственными потребностями. Распространение признаков цивилизации шло уже просто стремительно. Из-за этого крайне затрудняется точное определение контуров и категорий главных процессов данных веков. Но сложность усугубляется еще и тем, что на Ближнем Востоке на протяжении продолжительного времени царила неразбериха из-за переселения народов, причин которого нам понять пока не дано. К ним относятся сами аккадцы, первоначально покинувшие великий семитский родной край Аравии, чтобы осесть в Месопотамии. Гутьяны, сыгравшие свою роль в ниспровержении аккадцев, переселились с севера. Самыми удачливыми из всех этих народов оказались амориты, относящиеся к одной из семитских групп, расселившиеся на обширной территории и примкнувшие к эламитам, чтобы совместными усилиями опрокинуть армии царства Ур и покончить с его верховенством. Они утвердились в Ассирии, или Верхней Месопотамии, со столицей в Дамаске, а также в Вавилоне и ряде царств, простиравшихся до побережья Палестины. Древние шумеры Южной Месопотамии никак не могли примириться с эламитами. В Анатолии их соседями оказались хетты, индоевропейский народ, представители которого переселились с Балкан в 3-м тысячелетии. В окресностях этого великого столпотворения простиралась еще одна древняя цивилизация – Египет, а также обитали племена энергичных индоевропейских народов, заселивших Иран. Общая картина представлялась хаосом; область выглядела водоворотом групп, втягивающихся в его воронку со всех сторон.

Неким подходящим ориентиром можно воспользоваться с появлением в Месопотамии новой империи, триумфально вошедшей в историю под названием Вавилон. С этой империей неотъемлемо связана личность ее знаменитого царя по имени Хаммурапи. Ему и без того досталось бы заметное место в человеческой истории хотя бы в силу его широко известной репутации законодателя; свод законов Хаммурапи остается самым древним трудом, автор которого сформулировал правовой принцип «око за око». Он к тому же числится первым правителем, объединившим всю Месопотамию, и хотя его империя просуществовала совсем недолго, превратилась в символический центр семитских народов юга Ближнего Востока. Все началось с победы одного из аморитских племен над его соперниками в период смуты после краха царя Ура. Хаммурапи мог провозгласить себя правителем в 1792 году до н. э.; его преемники исправно продолжали его дело приблизительно до начала 1600-х годов до н. э., пока хетты не разрушили Вавилон, а Месопотамию снова поделили между враждовавшими народами, стекавшимися на ее территории со всех сторон.

В период своего максимального возвышения территория первой вавилонской империи простиралась от Шумерского государства и северного побережья Персидского залива до Ассирии, образованной в верхней части Месопотамии. Хаммурапи правил городами Ниневия и Нимруд на берегу Тигра, городом Мари в верховьях Евфрата, а также контролировал эту реку до места, ближе всего расположенного к городу Алеппо. Государство, занимавшее территорию протяженностью 1126 километров длиной и приблизительно 160 километров шириной, выглядело тогда огромным, на самом деле крупнейшим. Даже в наши дни такое представить невозможно. Притом что империя царя Ура потерпела поражение и сдалась на милость победителя. Для этой империи сформировали тщательно продуманную административную структуру, и свод законов Хаммурапи справедливо считается знаменитым, хотя известность ему досталась в силу случайного стечения обстоятельств. Предыдущие своды суждений и правил дошли до нас в виде всего лишь разрозненных фрагментов, зато свод законов Хаммурапи выбили в камнях и выставили их во внутренних дворах храмов, чтобы народ мог свободно обращаться к мудрости своего правителя. Но в отличие от предыдущих правовых сборников в этом памятнике авторы смогли подробным и упорядоченным способом собрать 282 статьи, в которых давалось всестороннее толкование широкого диапазона вопросов: оплаты труда, бракоразводного процесса, оплаты услуг лекарей и многих других актуальных сторон жизни. Речь шла не столько о законодательстве, сколько о декларации существующего права, и разговором о «своде законов» можно ввести собеседника в заблуждение, если только не сделать оговорку в пользу вышесказанного. Хаммурапи собрал вместе уже применявшиеся в его время правила; он не придумывал свои законы de novo (заново). Его кодекс «норм общего права» не менялся на протяжении долгого времени месопотамской истории.